Многоточия

Глава 2

– Да, Ань, уже бегу, уже купил.

LastGreen перепрыгнул через две ступеньки на выходе из магазина и едва на выронил телефон.

Аня боялась оставаться дома одна, а Потапа, который мог бы с ней посидеть, как назло, не было. Лена, конечно, предлагала привозить мелкую к ней в любое время, да и ее родня была не против, но LastGreen не мог себе представить, что он оставляет сестру на постоянной основе в коттеджном поселке, где коврик у дверей любого из домов стоил дороже его мопеда. Как бы ни относились к нему Лена и ее дядя с братом, LastGreen не был идиотом и понимал, как устроен мир. Ну и если уж на то пошло, то отвозить Аню к Лене он физически бы не смог: из его спального района до ее элитного коттеджа было минимум полтора часа езды. И это без учета постоянных пробок. Не оставлять же Аньку там насовсем.

Телефон зазвонил.

– Гриш, подмени меня завтра. Мне вообще никак. Если зачет не сдам, вылечу. Будь другом.

Голос Дениса, коллеги по курьерской доставке, звучал так, как будто он бежал. Впрочем, скорее всего, так и было. На доставку заказов им обычно выделяли столько времени, что маршрут можно было пройти без опозданий, только если ты вдруг умеешь летать. И никакие попытки доказать, что невозможно успеть на транспорт так, как это показывает программа, потому что невозможно идти с постоянной скоростью (на тротуарах люди, на дорогах машины и светофоры), результата не приносили. Ответ у менеджеров был один: «Не нравится – свободны. На ваше место стоит очередь».

Не, так-то очередь и правда стояла. Только сбегали все с гораздо большей скоростью, чем доставляли заказы. Оставались только самые упорные. Или те, у кого просто не было выхода. Вот как у LastGreen’а. Куда ему идти, если он еще не окончил школу? Вот и приходилось терпеть, сцепив зубы, потому что доучиться было нужно. И не просто доучиться, а сдать ЕГЭ так, чтобы поступить в Академию МЧС. Потому и метался он между школой, работой, сестрой и… Леной.

Последнее обстоятельство вносило в жизнь гораздо больше смуты, чем хотелось бы. Знал бы кто-нибудь, сколько раз он пожалел, что написал ей тогда. Нет, не когда вернул ей телефон, а потом, когда она убежала с ВДНХ, предварительно попытавшись всучить ему сумму, равную четверти его месячной зарплаты. И за что? За подобранный на улице телефон?

Писать было не нужно. Нужно было просто пройти мимо и ни в коем случае не вестись на все это. LastGreen на миг зажмурился, желая постучаться обо что-нибудь головой, чтобы вытрясти дурацкие мысли.

– Выручишь, Гриш? – раздалось в трубке.

– Само собой, – выдохнул LastGreen, понимая, что поспать нормально не получится, потому что у него еще гора домашки и некормленая Анька.

Распрощавшись с Денисом, он прибавил шагу.

Во дворе сидела мелочь – класс пятый-шестой. Как-то незаметно лавочки у подъезда перешли к ним. Бабулек становилось все меньше, а молодняка все больше. LastGreen попробовал вспомнить, когда они с пацанами в последний раз собирались просто посидеть, и не смог.

– Гри-и-иша, – раздалось сверху, и у него екнуло сердце.

Мелкая стояла коленями на подоконнике пятого этажа и махала ему изо всех сил. Окно было приоткрыто.

– Слезла быстро! – крикнул он и бегом бросился в подъезд.

Анька была вроде неглупой, но порой вытворяла вот такое. Потап пытался увещевать: мол, ей только пять и это нормально, но LastGreen’у от этого было не легче.

– Еще раз увижу тебя на подоконнике – голову оторву, поняла? – набросился он на сестру с порога.

С ее лица тут же исчезло оживленное выражение, губы задрожали, потом поджались. Другая бы уже ревела, но Аня только сложила руки на груди и ушла в комнату.

LastGreen бросил пакет на пол. Консервированная кукуруза стукнулась о банку колы. «Хорошо хоть не в стекле», – вяло подумал он и, скинув кроссовки, уселся прямо на пол. Нужно было встать и пойти успокоить Аньку. Она же правда его ждала. И правда была не виновата в том, что он так долго не приходил. Проведя руками по лицу, он резко встал и подхватил пакет с пола.

– Ань, иди сюда. Я тебе кукурузы купил и трубочек карамельных.

Другая бы сестренка дулась, наверное, пока у нее не попросили бы прощения, а вот Анька примчалась сразу. LastGreen раскрыл пакет, в котором лежали трубочки, банка колы, упаковка сосисок и баночка консервированной кукурузы, но сестра туда даже не заглянула. Вместо этого обхватила его за ноги и уткнулась носом в штанину.

– Там что-то скреблось под кроватью, – пожаловалась она.

– Да кто там может скрестись? – сглотнув комок в горле, пробормотал LastGreen. Перед Анькой было жутко стыдно. – Наверняка у Потапа через стенку что-то делали.

– Нет, через стенку не так скребутся, – со знанием дела сказала мелкая.

– Ну пойдем смотреть.

Под кроватью, разумеется, никого и ничего не оказалось. LastGreen некстати вспомнил, что раньше там частенько валялись носки, футболки, пустые бутылки, но после того, как мать устроили на лечение, они с Потапом и Аней отдраили всю квартиру. Поэтому больше не было ни бутылок, ни мусора.

– Ну видишь? Ничего, – указал он, выпрямляясь и усаживаясь на пол.

Аня тут же обхватила его за шею и пробормотала:

– А когда Потапка приедет? Мне без него страшно.

– Э-эм, дня через два, – протянул LastGreen. – Пойдем ужинать.

К счастью, пока на сковородке шкворчала яичница с сосисками и варились макароны для Ани, разговор о возвращении Потапа не всплывал.

Ситуация с Сашкой вышла ерундовой. Сергей, Ленин дядя, оказавшийся не только бизнесменом, но и травматологом, сразу заметил, что у Потапа проблемы с коленом. Да не просто так поохал и забыл, а в один из дней позвонил LastGreen’у и сообщил, что он ни много ни мало договорился об операции на Сашкином колене и ему теперь нужен номер телефона пациента.

LastGreen тогда так опешил, что опоздал с доставкой. Благо заказ был последним и клиентом оказалась возрастная тетечка, которая принялась причитать над его промокшим видом и даже не стала снижать оценку в приложении за опоздание.

Потап, конечно, встал на дыбы, потому что… Да странно это все. С какой стати чужой человек так заморочился, что вызвонил своего бывшего сокурсника, договорился с ним, оплатил, наверное? Хотя, может, они и по дружбе. В общем, Потап, конечно, отказался. И тогда LastGreen’у позвонила уже Лена и тоже попросила Сашкин телефон.

У LastGreen’а в тот момент даже ничего не екнуло: он ведь знал Сашку всю свою жизнь. Они дружили лет с пяти – после того как подрались до выбитых молочных зубов на детской площадке, потому что оба гуляли без мамок, а потом вместе замывали кровь в туалете библиотеки. Библиотекарша Фаина Викторовна залила их ссадины перекисью и подула на них, а после угостила чаем с печеньем. Так они и выросли вместе, смешно сказать, в библиотеке. Бегали туда без конца. Да и сейчас частенько заходили: тоже чаю попить, только уже печенье сами приносили и цветы Фаине Викторовне на праздники. Она стала уже совсем старенькой, но по-прежнему работала, и с ней можно было иногда оставить Аньку.

– Ань, я завтра вечером допоздна буду. Тебя Фаина Викторовна из садика заберет. Побудешь с ней в библиотеке до закрытия, а потом до дома сама дойдешь?

Отпускать ее одну ходить вечером по улице, конечно, не хотелось. И не потому, что он боялся, что ее кто-то обидит: на районе смертников не было – Аньку обижать. Боялся, что она опять испугается. В последнее время она без конца жаловалась: то скребется кто-то, то в подъезде темно. Впрочем, чего еще можно было ожидать, учитывая то, в каких условиях она росла?

Подтащив табуретку к шкафу, Аня достала две тарелки и две чашки. В три захода отнесла это все к столу и только потом ответила:

– Хорошо. Только я тебе позвоню.

– Звони, конечно, – с энтузиазмом ответил LastGreen, раскладывая еду по тарелкам.

То, как он в своих мыслях лихо свернул тему Сашки, заставило невесело усмехнуться.

Да, именно, когда Лена позвонила ему и попросила дать номер Потапа, все полетело под откос. Хоть LastGreen и убеждал себя в том, что Потап стал таким дерганым потому, что мало спит, у него куча работы в автомастерской, дома дурдом, но в глубине души знал, что дело в другом. Сашка дергался и отмалчивался потому, что тоже жалел о том дне, когда LastGreen написал Лене Волковой, чтобы вернуть ей потерянный телефон. Это стало ясно, когда вечером, после Лениного звонка, Потап пришел к нему и они сидели вот здесь, на кухне. Мать спала, а Аня играла в большой комнате. Сашка долго вертел в руках свой мобильный, а потом тихо сказал:

– Короче, я вроде как согласился весной прооперироваться.

– Круто, – выдохнул тогда LastGreen, потому что это же правда круто: Сашка перестанет наконец мучиться с ногой и глотать обезбол ведрами.

Вот только царапнуло внутри. Сергею ведь он отказал, а Лене отказать не смог. LastGreen не стал спрашивать, почему Сашка передумал. Ну правда, это же не его дело. А тот тоже неожиданно не стал пояснять. Просто сидел, хмурился, вертел телефон, а потом, так ничего больше и не добавив, ушел домой.

И вот теперь он валялся в больнице, восстанавливаясь после операции, а LastGreen чувствовал себя хреновым другом, потому что за это время ни разу его не навестил. Звонил каждый день, спрашивал, нужно ли чего. Но Потап, конечно, говорил, что все у него есть, потому что знал: свободного времени на рывок до больнички и обратно у LastGreen’а нет. Чувство, что ты плохой друг, было жутко паршивым: они же всю жизнь вместе, во всех драках спина к спине, Анька с Потапом едва ли не больше времени, чем с родным братом, проводит. А вот надо же, развело по разные стороны. И из-за кого? Из-за девчонки, мажорки. Сказал бы кто раньше – в жизни не поверил бы.

Впрочем, какая она мажорка? Если так разобраться, от мажористого там только дом этот их в поселке крутом. А так… как цветок оранжерейный, который оберегать хочется, потому что он от любого ветра сломаться может.

– Гриш?

– М?

LastGreen уставился на сестру, которая что-то спрашивала, видимо уже не в первый раз.

– Когда поедем?

– Куда?

– Ну к маме же.

Сказав это, Аня торопливо опустила взгляд к тарелке и принялась возить куском сосиски по лужице из кетчупа.

– Ань, ну… я не знаю. Наверное, пока лучше не ездить и…

– Ну на чуть-чуть.

Аня подняла на него умоляющий взгляд, и LastGreen тяжело вздохнул.

– У меня сейчас времени нет, – пробормотал он, надеясь, что мелкая пока не заметит несостыковку: в субботу он нашел время на то, чтобы вместе с ней съездить к Лене, а вот на то, чтобы навестить мать в наркологичке, времени не нашлось.

Аня, к счастью, еще не умела выстраивать такие сложные логические цепочки. Она просто хотела к маме.

– Ане, наверное, сейчас поспокойнее стало? – спросила его Лена в их последнюю встречу.

Наверное, со стороны это должно было выглядеть так: когда мать легла в клинику лечиться от алкогольной зависимости, дома прекратила собираться вся местная алкашня, включая отчима, и ребенку должно было стать спокойнее. Но правда заключалась в том, что Аня дико скучала по матери. Да и сам LastGreen скучал, как бы ему ни хотелось убедить себя в обратном. Потому что это была его мать и его жизнь. Да, в последние годы слишком много сил уходило на то, чтобы эту самую жизнь улучшить, особенно с появлением отчима, существование которого на этой земле оправдывало только рождение Ани. Но он со всем справится. Он должен. А мать… она просто слабая. Ей чуть-чуть помочь – и она обязательно вылечится. Согласилась же в этот раз лечь в больничку на два месяца. Обещала завязать и вообще говорила, что любит их и все у них обязательно наладится.

LastGreen потер лицо руками.

– Давай в субботу попробуем съездить, – сказал он, думая о том, что сочинение придется писать ночью и к контрольной по инглишу готовиться тоже ночью. А еще он не сможет съездить к Лене.

Ну в конце концов, никто не обещал, что будет легко.

Моя посуду после ужина, LastGreen прикидывал, что в субботу нужно еще успеть смотаться с Анькой в обувной, потому что она выросла из легких кроссовок, а вот-вот потеплеет настолько, что в осенних ботинках будет уже жарко.

– Потапчик! – раздался вопль из комнаты, и LastGreen едва не выронил тарелку. Но оказалось, что мелкая просто болтает по телефону.

То, как нервно он отреагировал на прозвище друга, рассердило. Да что ж такое-то! Ну не может же все рухнуть из-за девчонки?

Посуду в сушилку он старался ставить бесшумно, прислушиваясь к голосу сестры и морально готовясь к тому, что та в любую секунду принесет телефон ему. Но Аня сказала: «И тебе спокойной ночи», а потом в ванной зашумела вода.

LastGreen вытер руки о футболку, хотя на стене висело полотенце, и вышел в коридор. Его телефон лежал на полочке под зеркалом рядом со связкой ключей и смятой пачкой жвачки. Разблокировав экран, он увидел, что звонил действительно Потап. Разговор занял минуту и пятьдесят девять секунд. Разговор с Анькой.

Поморщившись, он резко выдохнул и решительно нажал «перезвонить».

Сашка ответил сразу.

– Чё случилось? – спросил LastGreen, почему-то даже не поздоровавшись.

– Да ничего. Звонил узнать, как у мелкой дела.

– А почему на мой? – Прозвучало, кажется, с наездом.

– А нельзя? – В Сашкином голосе тоже появился наезд, и LastGreen сбавил обороты.

– Да я просто спрашиваю.

– У нее выключен.

– Разрядился опять, наверное. Ты как там?

– Да норм все. Валяюсь. Дохну от скуки.

– Давай мы к тебе в субботу заедем.

– Да не парься. Ко мне сеструха заходила, все, что надо, принесла.

– Ну давай тогда.

– Ага.

Потап первым повесил трубку. LastGreen положил телефон на полочку и посмотрел на свое отражение. Отражение хмурилось. И вот это они с Сашкой сейчас поговорили? С Сашкой Потаповым, с которым дружат с пяти лет?

– Да пошло это все! – сердито буркнул LastGreen и снова нажал на зеленую кнопку.

– Чё такое? – Голос у Потапа был деловым.

– Короче, у тебя точно все норм?

– Ну… – Сашка неожиданно замялся и после паузы тихо произнес: – Ты можешь Лене позвонить и сказать, чтобы она ко мне не ехала?

– А она к тебе собиралась?

– Да. Я задолбался уже объяснять, что у меня все есть и все такое. Но она слушать не умеет. Меня, во всяком случае.

– Хорошо, – медленно произнес LastGreen.

– Без обид? – неуверенно спросил Потап.

– А есть на что?

– Да вроде нет? – Интонация у Сашки получилась почему-то вопросительной.

– Ну раз нет, тогда без обид.

На этот раз первым отключился LastGreen. Отключился и подумал, что не фиг было перезванивать. Тогда бы не пришлось звонить Лене, которая собралась ехать в больничку к Потапу. Вот сюрприз! На самом деле нет. Странно, что она до сих пор еще не съездила.