Мое пепельное счастье (Книга 2)

Аннотация

Многие мечтают получить второй шанс. Иметь возможность вернуться в прошлое и изменить в нем что-то. Или же наоборот, прожить лучшие моменты своей жизни заново.

Наслаждаясь каждой минутой отведенной в нем, заранее зная, что подобного в твоей жизни больше не будет. Каждый мечтает об этом, но не получает. Или получает?

Попав в автомобильную аварию Кайл теряет сознание, а когда приходит в себя, с трудом верит в происходящее. Он в прошлом. А точнее в своем слегка изменённом прошлом, в котором его не заставили отказаться от возлюбленной, а наоборот дали свободу.

И теперь между ним и Эмили не стоит никаких преград. Они наконец-то могут быть вместе и прожить жизнь так, как всегда мечтали.

Но у каждой мечты есть своя цена. И цена, которую предстоит заплатить Кайлу – гибель друзей, которые в трудную минуту приходили на выручку. На кону теперь стоит не только жизни Эстер, Зака и Даниэля, а жизни всех падших ангелов, которые есть на земле.

Увезти Эмили из города и начать жизнь заново? Или рискнуть своим счастьем, чтобы спасти друзей? Сложный выбор, не правда ли? Особенно если учесть, что ни одна история не повторяется дважды.

Мое пепельное счастье

ПРОЛОГ

ЧАСТЬ 1

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

ЧАСТЬ 2

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

ЭПИЛОГ

Мое пепельное счастье

Не верю в то, что звезды угасают.

Что все мелеет. Даже души рек.

Есть женщины, которых не бросают.

Ни нынче. Ни вчера. Ни через век.

За что их любят? Звонко. Без оглядки.

За свет в душе? За ум? За красоту?

Их любят так, что не играют в прятки,

А все им отдают начистоту.

До лучика. До вздоха. До кровинки.

До той, последней грани. До глотка.

И две души, две разных половинки

Уже едины как бы на века.

И все сильней, все явственней, все резче

Твоя любовь к той женщине. К одной.

И дай ей Бог житья-бытья полегче

И самой светлой радости земной.

Сергей Островой

ПРОЛОГ

Три тысячи двести восемьдесят три. Три тысячи двести восемьдесят четыре. Три тысячи двести восемьдесят пять...

Все вокруг замерло. Остановилось. Повисло в воздухе будто бы паутина. Подцепив на себя все мои мысли.

Она спит.

Лунный свет заливается к нам через окошко, освещая ее умиротворенное личико. Ее грудь равномерно опускается и поднимается, концентрируя на себе мое внимание. Вот она: молодая, красивая, теплая, моя. Ее светлые, мягкие, словно шелк волосы, блестящей россыпью лучиков рассыпаны по подушке. Меня всегда умиляла манера Эмили спать подобно ребенку: сложив обе ручки под правую щеку.

Прошло ровно две недели с момента моего возвращение в прошлое. Не смотря на то, что я безумно счастлив, иметь возможность быть рядом с Эмили. Засыпать и просыпаться, держа ее в своих объятиях, мне очень тяжело. Я скучаю по сыну, Эдисон и по всему, что осталось там в будущем.

Так странно, скучать по тому, чего еще нет, но когда-то было. Меня без конца мучают мысли о них. Что с ними стало? Живут ли они дальше, оплакивая мою потерю, или старейшины стерли их историю со страниц вечности? Должен ли я вмешаться? Спасти Даниэля, Мила, Эстер?

Меня дразнят, словно собаку, бросая и отнимая мячик. А я бегаю за ним сломя голову. Гоняюсь за тем, что никогда не получу.

Все эти невыносимые мысли не дают мне спать. Я пытаюсь придумать план действий, отталкиваясь от того, что мне известно, но на самом же деле, мне известно ровно столько, сколько ОНИ позволили мне знать.

Эмили медленно потянулась. Через мгновение ее голубые глаза распахнулись, фокусируясь на моем лице.

– Привет, – тихо прошептала она улыбаясь. – Чай не помог?

– Привет, – я ласково пробежался кончиками пальцев вдоль ее шеи. Вдохнув поглубже, Эмс прикрыла глазки, а затем потянулась, лениво и сладко. – Наверное, народные средства не действуют на тех, кто в прошлом носил крылья.

Я хотел отшутиться, сделать вид, что моя двухнедельная бессонница не такая уж и серьезная проблема, но тревога в ее глазах, ни на грамм не уменьшилась.

– Позволь мне записать тебя к доктору. Это не нормально, спать по два часа в день.

– В нашем с тобой случае слово «нормально» совершенно не работает.

– Кайл, – строго сказала она, поднимаясь на локтях и заглядывая мне в глаза. Я заулыбался еще сильней, заметив на ее лице след от подушки. Разве можно воспринимать ее серьезно? – Я волнуюсь, должна же быть причина, почему ты не можешь спать.

Перевернувшись на спину, я уставился в потолок: – Если бы я ее знал…

Но я знал. Причина не одна, их было несколько. Каждый раз, когда я закрываю глаза и начинаю погружаться в сон, то оказываюсь в будущем. Мне снится тот день, когда я последний раз видел Эмили живой. Ее огромные, обрамленные морщинами глаза, были полны боли, сожаления, тоски. От вида ее дрожащих рук у меня разрывалось сердце, но я не мог показать ей, как сильно меня это ранило. Все что я мог делать – это улыбаться, из последних сил сдерживая слезы. Затем эта картинка сменяется другой, еще более ужасающей: похороны.

Я всегда вижу свои посиневшие руки, вцепившиеся мертвой хваткой в букет цветов. Ощущаю пустоту внутри себя. Боль в сердце, такую сильную, обжигающую, нескончаемую. И Эмили. Съежившуюся до размеров фарфоровой куклы, с поблекшими волосами и постаревшим, безжизненным лицом. В холодной, бесцветной тишине раздается голос Алекса, читающего стих:

Оттого, что я жить без тебя не могу,–

Я пишу твое имя лучом на снегу.

На граните горы. На холсте высоты.

В каждом промельке света мне видишься ты.

Я цветами пишу. Ты ведь любишь цветы.

Это все для тебя. Это ты. Это ты.

Вот мелькнул в непогоду просвет голубой,

Это небо сейчас улыбнулось тобой.

Вот сады захмелели, рассветом знобя.

Это все для тебя. Для тебя. Для тебя.

Ты во всем. Ты всегда. Ты везде на земле.

На траве. На снегу. На свету и во мгле.

Я бегу к тебе, сердцем крича на бегу:

– Не могу без тебя. Не могу... Не могу...¹

Иногда мне снится день аварии. А если конкретнее, то день, когда я погиб. Визг шин по асфальту. Деревья вращаются вокруг меня. Макрк кричит нечеловеческим голосом. Раздается удар, а затем я просыпаюсь…

И просыпаясь, я боюсь оказаться в том времени и понять, что то, что я имею сейчас просто сон. Насмешка старейшин, в очередной раз бросивших мне мячик.

Может где-то там, в будущем, я лежу в больнице, подключенный к аппаратам искусственного поддержания жизни. И от смерти меня спасает лишь трубка, вставленная в горло.

Я боюсь этого так же сильно, как и желаю.

Где-то там (в будущем) у меня ничего нет. Мне нечего терять, кроме собственной жизни. Я лишился всего, потерял самого себя и просто существовал дальше. Сейчас же, у меня есть все, чего я когда-либо желал: я обычный парень, без крыльев за спиной и «ангельской метки» на запястье, рядом со мной девушка, которую я люблю больше жизни (девушка, которая любит меня ничуть не меньше).

Эмили стремится к своей мечте (стать той, кем бы гордились ее родители), а я просто иду рядом с ней. Держу за руку, поддерживаю, не даю упасть или оступится. Мне не нужно стремиться к мечте, ведь моя мечта – это быть рядом с ней.

– Кайл, – нежная, прохладная рука легла на мое плечо. – О чем ты задумался?

Я перевел на нее взгляд и слегка улыбнулся:

– О тебе. О нас. О жизни в целом.

– Ты жалеешь? – Робко спросила Эмили, опустив глаза. Ее пальцы вцепились в бледно-голубую простыню.

– Жалею? – Я вскинул брови. – О чем?

Эм несколько секунд молчала, нервно покусывая нижнюю губу, словно не решаясь заговорить, но все же заговорила. Так тихо, чуть громче шепота: – О том, что выбрал меня…

– Что? Нет, Эмили, – твердо ответил я, обхватив ее крохотное личико ладонями, заставляя смотреть мне прямо в глаза. От того, как резко я сел, пуховое одеяло соскользнуло с кровати и приземлилось на деревянный пол. – Я не хочу, чтобы ты даже думала об этом. Ты меня поняла?

Разумеется, она думала, что я жалею, что лишился крыльев. На самом же деле я не лишался их, а добровольно «сложил» и это одно из лучших решений, которое я когда– либо принимал.

– Я ни капли не жалею об этом. Я там, где всегда хотел быть. Рядом с той, ради которой бьется мое сердце.

Эмили молчала, ее губы задрожали от подступивших к глазам и горлу слез. В данный момент она мне напомнила Мию, за несколько секунд до истерики малышка выглядела точно так же. Голубые, распахнутые глаза поглощали мои без остатка.

А чего я еще ожидал? Конечно же, Эмили восприняла мою замкнутость, задумчивость и отстраненность на свой счет. Для нее между девятнадцатым и двадцатым августа прошел всего день (день за который ее возлюбленный резко изменился), для меня же прошла целая жизнь. Пятьдесят восемь лет без нее разрушили меня вплоть до основания. Если бы я был бы камнем, то уже давно превратился бы в песок.

– Наша любовь – это волшебство, – я удерживал ее взгляд, стараясь донести до нее всю суть того, что буду говорить. Я жалею, что раньше не делал этого. Раньше Эмили знала о том, что именно я к ней испытывал. Но теперь я хочу, чтобы она не только знала об этом, но и постоянно слышала, видела, чувствовала.

Мне выпал шанс все исправить. Превратить нашу печальную историю любви, во что-то безумно красивое и до краев наполненное счастьем. Меня больше не устраивает наше «бумажное счастье», я хочу чего-то большего. Чего-то, что нельзя сломать, помять или разрушить.

– Ты только представь, насколько сильная искра вспыхнула между нами, раз такой бездушный, лишенный человеческих чувств ангел смог влюбиться. Это тоже самое, если бы умерший человек смог воскреснуть спустя неделю.

– Ну, ты сравнил, – улыбаясь, ответила Эмили, положив свою ладонь поверх моей.

– Я серьезно, Эмили. Ты подарила мне жизнь, о которой я даже и не мог мечтать. И даже сейчас, зная обо всем, что мне пришлось пережить, я не сделал бы другой выбор. Я слишком долго боролся за то, чтобы иметь честь держать тебя за руку и видеть твое милое, сонное личико по утрам. Это бесценно для меня и я ни за что не упущу своего счастья. Я люблю тебя Эмили Бейли, больше, чем ты можешь себе представить.

– Я знаю, Кайл, – нежно ответила девушка. – Я тоже тебя люблю. И поэтому прошу, не скрывай от меня ничего. Я вижу, как ты отдалился от меня в последние дни. Тебя что-то тревожит, я чувствую это, но не спрашиваю, потому что жду, что ты сам все расскажешь. Но ты молчишь…

Из уголков ее глаз выскальзывают слезы, я прижимаю ее лицо к себе и осушаю их поцелуями. Проходит секунда, за секундой забирая ее тревогу вместе с собой.

Мы сидели, прижавшись, друг к другу чуть больше получаса, пока дыхание Эмили не стало равномерным и не глубоким. Она заснула на моей груди, а через несколько минут уснул и я.

ЧАСТЬ 1

Глава 1

КАЙЛ

Я сижу у окна. Наблюдаю за тем, как тихо и размеренно опадают на землю крупные снежинки, похожие на охапки облаков. Они застилают всю землю тонким слоем воздушного покрывала. В этой части штата снег бывает довольно редко. Ангелы «падают» с неба чаще, чем в нашем городе выпадает снег – любит шутить Эмили. И хотя я не вижу в этом ничего смешного, все равно улыбаюсь.

Аудитория наполнена полусонными студентами, которые, так же как и я «считают ворон» за окном. Некоторые (такие как Мик Хамфри и Тед Дэвис) слушают Мистера Кернера с разинутым ртом и горящими от восхищения глазами. Я же не узнал от этого преподавателя ничего нового, лишь без конца подлавливаю его на искажении фактов и изменении дат.

Сложно сидеть здесь и слушать бредни, когда буквально пару месяцев назад я и сам преподавал историю. Стоял за такой же кафедрой и завораживал студентов, поглощая их внимание полностью. Я не хвастаюсь и не восхваляю свое эго. Просто я любил свою работу, любил историю и помогал другим любить ее, интересоваться и жить ею. А этот болван вызывает неимоверную скуку и чувство отвращения. Я нервно постукиваю ручкой по парке, мечтая отказаться где угодно, только не здесь, не в этой идиотской аудитории.

- Мистер Купер! - Раздался громкий, гнусавый голос. Я повернул голову в сторону кафедры и встретился взглядом с преподавателем. Его серые глазки-бусинки, скрытые за толстым стеклом очков в ужасной оправе, переливались возмущением. – Я безусловно понимаю Ваш восторг по поводу выпавшего снега, но будьте добры на моих занятиях думать об истории. Проявите хоть каплю уважения.

Мне впору пристыдиться или по крайне мере извиниться, но я молчу, намерено не отводя от него взгляда. Кернер тоже молчит, ожидая моей реакции или извинений. Не дождешься.

- Ну ладно, продолжим. – Недовольно буркнул преподаватель и вернулся к своим конспектам, набросанным на старой потрепанной бумаге.

Я тут же перестал его слушать. Какой же у него противный голос. Отложив ручку, я взял в руки карандаш, и тонкими линиями начал набрасывать очертания знакомого до боли рисунка: круг, буква «А», размашистые крылья и витиеватая корона.

- Красиво рисуешь. – Раздался женский голос. Обернувшись на него, я встретился с пытливым взглядом очаровательной брюнетки. Облокотившись на парту, через мое плечо она, прищурившись, рассматривала мой рисунок. Я пытался уловить в ее внешности хоть что-то знакомое: светлая кожа, темно-кофейные глаза, с густо накрашенными ресницами, губы бантиком, лицо сердечком, выгоревшие волосы когда-то были каштановыми. Ничего из этого мне не было знакомо. Мы определенно не встречались раньше.

– Спасибо. – Ответил я и вернулся к своему рисунку.

– Я всегда хотела рисовать, – как бы, между прочим, добавила девушка, понижая голос. – Даже посещала пару кружков, но после трех месяцев тщетного обучения бросила это бесполезное занятие. Я даже солнышко убого рисую.

Я молча вырисовывал контур круга, намерено не обращая внимания на назойливую незнакомку.

- Кстати, я Элайза. – Занудливый Мистер Кернер повернулся к доске и начала карябать на ней какие-то даты. За спиной послышались звуки движений. Боковым зрением я уловил, как Элайза забралась на парту и ловко перескочила через нее, приземляясь рядом со мной. Девушка, сидящая впереди, резко обернулась, смерив нас недовольным взглядом:

- Вы мне мешаете. – До чего же она на змею похожа. – Ведите себя тише.

- Окей. – Пробормотал я, но девушка уже вернулась к своим конспектам.

- Но друзья зовут меня Айзой. – Как ни в чем не бывало, продолжила Элайза, раскладывая свои тетрадки на моей парте. Какого черта она делает?

- Кайл, – ошарашенно произнес я. Значит, она Айза… Я впервые встречаю девушку с подобным именем, что слегка застало меня врасплох.

- Я знаю, – смущенно произнесла Айза. Стащив с запястья резинку, она собрала свои длинные волосы в неопрятный хвост. – Все девушки в нашем университете знаю твое имя.

- Что-то я в этом сомневаюсь, – я рассмеялся и снова принялся рисовать.

- Я не шучу! – Наклонившись ближе, она заговорчески понизила голос: – Если бы ты чаще смотрел по сторонам, то заметил, как все девушки на тебя пялятся. Прямо пожирают своими хищными глазками.

И хотя мне это кажется абсурдом, я все же помню то, что мне сказала Эмили, в день после пожара. Да, я стал человеком, но внешние данные так и остались «ангельскими». Интересно, если бы я был человеком с самого начала, Эмили влюбилась бы в меня? Смог бы я завоевать ее?

- Я знаю, что у тебя есть девушка, - продолжала болтать Элайза, не обращая внимания на мое молчание. – Эмили. Знаю, что вы живете вместе и все такое. Но ведь можно просто общаться? – Я кивнул головой, давая понять, что согласен с ее словами, но по-прежнему не настроен вести беседу. – Я давно хотела с тобой заговорить, да только вот боялась, что девушка твоя заревнует и мне скальпель за это снимут. – Элайза пролистала тетрадь в самый конец и принялась выводить что-то на клетчатом листочке. – А мне, знаешь ли, дороги мои волосы.

- Эмили бы никогда не сделала, ничего подобного. – Слова девушки меня порядком заинтересовали, я оторвался от своего почти законченного рисунка и посмотрел на Элайзу. В ее по-детски распахнутых кофейных глазах царила неподдельная невинность. Похоже, она как ребенок, всегда говорит то, что думает и совершенно не парится по поводу этого. Мне уже нравится эта девушка.

- Так я и не говорила, что Эмили снимет мне скальп. – Хмыкнула девушка, улыбаясь мне заговорчески. – Ее стервозная подружка сделала бы это.

- Эстер? – Удивился я. – Быть такого не может…

- Еще как может. – Серьезно заявила девушка. - Эстер сказала, что сдерет три шкуры с любой, кто только подумает о тебе, так что меня, скорее всего к концу дня не будет в живых. Поэтому я хочу выжать из нашего общения по максимуму. Умирать так с музыкой.

Эстер – стерва? Не думаю. Да она бывает несносной, выводящей из себя и доводящей до белого каления, но… это же Эстер, она такая: взрывная, веселая, отрытая, язвительная и раскованная. Но именно за это мы ее и любим.

- Я думаю, ты преувеличиваешь.

Ведь я всегда знал ее такой. Даже когда она стала Ариадной, в ней оставалась Эстер. Да, будучи Ари, она была более открытой, веселой, мягкой и беззаботной.

Она всегда была сильнее Эмили, это восхищало меня в ней. Эстер выносила много боли, переживаний и потерь с высокоподнятой головой. Даже когда ее сын Кайл уехал, а Макса не стало, она была сильной и настойчиво шла вперед. Ни ради кого-то, а ради себя.

- Может быть, – согласилась Айза. – Но если завтра я не приду на учебу, ты знаешь, кого винить в моей смерти.

- Не переживай насчет этого, - Айза подняла на меня свои глаза, рука выводящая узоры на тетрадном листке замерла в ожидании моих слов. – От кого от кого, а от Эстер я смогу тебя защитить.

Мой ответ ее порадовал. После пары секунд молчания, каждый из нас вернулся к своим рисункам.

- Скучно, не правда ли? – Элайза кивнула в сторону Мистера Кернера, вещающего о Древнем Египте.

- Не то слово, – я отложил карандаш в сторону, рисунок был готов. Красивый, идеальный, словно настоящий. Ему не хватало только красок: золотого и голубого цвета. – Этот парень по ходу не особо вникал в историю. Старается «выехать» за счет одного единственного учебника истории, который он читал еще в колледже.

Айза хихикнула. Если хорошенько подумать, то она единственная девушка (помимо Эмили и Эстер) с кем я общался в последние пять месяцев.

Пять месяцев.

Прошло уже пять месяцев с того момента, как я с сыном попал в аварию и очнулся рядом с Эмили. Пять месяцев назад я вернулся в прошлое и нахожусь в нем до сих пор.

Я принял решение жить дальше. Сделать все, чтобы история моей несчастливой любви больше никогда не повторилась. Я с Эмили и пока это единственное, что для меня действительно важно.

Но Уорнеры…

Они находятся на окраине города, (скорее всего) сидят сейчас в своем кабинете и вычисляют местоположение медальонов. Один из них сейчас лежит на дне комода в моей квартире, другой же в сейфе Алекса Вудбери.

- Я не особо люблю историю, - проговорила девушка, отвлекая меня от раздумий. – Но мои родители археологи. Мне пришлось выбирать между двух зол: стать пятым археологом в семье или же пойти изучать историю. Второе было наиболее безобидное. Скитаться по миру и жить в палатках, забавно только в теории. На самом же деле…

- Молодые люди! – Прервал ее голос профессора. – Если у вас есть дела поважнее моих лекций, то настоятельно прошу вас покинуть помещение.

- Мы… - Промямлила Айза, переводя свои шустрые глазки с меня на профессора. В отличие от меня, девушка явно не привыкла быть под прицелом гнева преподавателей. Она растерялась. Казалось, что с минуты на минуту из ее больших, детских глаз польются слезы. Я сжал ее ладонь, безвольно лежащую поверх коленей, и ободряюще улыбнулся. Волнения в Айзе не поубавилось, но плечи все же расслабились.

- Очень забавное предложение. – В полный голос сказал я. Внутри меня все ликовало от возможности смыться из этой психушки.

Глядя прямо в мышиные глазки Мистера Кернера я закрываю тетрадь с конспектами и захлопываю учебник. Все в аудитории не отрывая глаз, наблюдали за мной. Кто-то с восхищением и одобрением (как например Айза), а кто-то с осуждением и раздражением (как Мик и Тед).

- До встречи, Элайза. – Проговорил я, и быстрым шагом покинул кабинет, лишком громко закрыв за собою дверь. Боже, и почему я послушался Эмили и пошел учиться? Каким местом я думал в тот момент?

Глава 2

ЭМИЛИ

– Я пересолила грибы! – Деревянная лопатка с грохотом упала на мраморную столешницу, брызги красного соуса разлетелись в разные стороны. – Через двадцать минут должны приехать Эстер и Томас, а я испортила ужин.

– Я уверен, что все не так плохо... – Кайл появился откуда-то из-за моей спины и взяв брошенную мной лопатку, подхватил пару грибов. Его брови сошлись на переносице. Боже, как я еще его не отравила?

– Вот видишь? Это совершенно не съедобно.

– Не говори глупостей. – Его лицо озарилось улыбкой, когда он посмотрел на меня, но даже это не вернуло мне боевой дух готовки. Я совершенно никчемная домохозяйка.

Приготовить грибы – это все, что мне нужно было сделать сегодня. Обычные грибы с томатным соусом и болгарским перцем. Что тут может быть сложного? Ровным счётом НИЧЕГО! Но для меня даже эта простая задача является невыполнимой.

За то время, пока я возилась с грибами, Кайл украсил все воздушными шарами, вытащил стол в середину комнаты и расставил на нем посуду. А так же расправился с мировым злом и изобрел лекарство от рака. Шутка.

– Вот что мы сделаем, – произнес Кайл, отвлекая меня от самобичевания. – У нас вроде бы еще остались томаты?

– Да. – Промямлила я, чувствуя, что вот-вот расплачусь от досады и злости на саму себя. Давайте будем реалистами. Какие к черту томаты? Эту отраву не спасет даже ящик самых наивкуснейших томатов.

– Добавь в соус еще парочку, – он подошел ко мне и взял мое лицо в свои ладони. Его медовые глаза из-за яркого освещения казались янтарными. – Только больше никаких специй. – Его губы расползлись в теплой улыбке, от чего на щеках образовались миленькие ямочки.

– Это не поможет, – проскулила я.

– Доверься мне.

Мне бы его оптимизм и надежду на лучшее. Там, где я хочу сдать назад, он напролом движется вперед и всегда побеждает. Я прислонилась лбом к его широкой груди, обтянутой черной футболкой и тяжело вздохнула. Мне так хочется быть идеальной для него. Раз за разом видеть в его глазах восхищение и гордость, а не жалость и разочарование. Мне никогда не удастся быть ему равной.

Никогда…

Знаете, обычно, когда по телевизору показывают, как влюбленные парочки вместе готовят ужин, это выглядит довольно мило. Когда готовим мы с Кайлом, слово «мило» напрочь отсутствует в этом событии. Это полнейший ужас. Точнее я полнейший ужас, сравни Армагеддону.

– Эй, – Кайл взял меня за плечи и слегка отодвинул от себя. Я подняла на него взгляд. – Мне надо принять душ, а тебе закончить соус. Ты умная и ты справишься, а еще я очень тебя люблю. И… ты такая сексуальная в этом красном фартуке.

Его последние слова, наконец, заставили меня улыбнуться. Я легонько толкнула его в живот, прогоняя с кухни.

– Иди уже…

Кайл рассмеялся и, поцеловав меня в лоб, направился наверх, оставляя меня наедине с кипящей в сковороде жижей.

– Ух. Неужели я настолько бесполезная, что даже не могу сделать этот долбанный соус? Нет уж. Я сделаю это!

* * * *

– Мы расстались!

Эстер пронеслась мимо меня, подобно торнадо. Я настолько была удивлена, что застыла столбом, сжимая правой рукой дверную ручку.

– Окончательно и бесповоротно! – Продолжала возмущаться подруга, пока я по– прежнему пялилась на пустой порог.

– И тебе привет! – Пожав плечами, я захлопнула дверь.

– Как же меня это все достало. – Голос Эстер становился все громче и громче, она уже почти кричала. Выглядела Ми-Ми так, словно побывала в потасовке: маленькие ручки сжаты в кулачки, на темно-коричневом пальто отсутствует несколько пуговиц. Всегда аккуратно уложенные волосы сейчас торчат в разные стороны, а карандаш для глаз размазан по лицу. Что с ней случилось?

– Эти его гулянки, выступления, друзья реперы и шлюшки… – Последние слова она просто выплюнула.

На лестнице послышались тяжелые шаги, а затем показался сам Кайл, сменивший свою футболку и спортивные штаны на классические брюки и рубашку в тон моему (темно-сливовому) платью.

– С днем рождения! – Радостно произнес он. Но как только его взгляд упал на наши обескураженные лица, все его веселье сошло, на нет. – О, нет! Что не так?

– Мы с Томасом расстались. – Безразлично заявила Эстер, вскинув свой подбородок.

Кайл издал протяжный стон и молча поплелся к дивану.

– Как обычно. – Пробормотал он включая телевизор.

– Нет! – Твердо заявила подруга, на всей скорости подлитая к Кайлу. Мне даже показалось, что сейчас она накинется на него и будет вымещать на моем возлюбленном всю накопившуюся злобу, но она лишь выхватила пульт из его рук и выключила телевизор.

– На этот раз окончательно!

– Эстер, я слышал это тысячу раз.

– Все равно…

– Ребята, хватит спорить. – Я решила вмешаться, иначе все закончится тем, что Эстер еще и с Кайлом поругается. – Этим вы ничего друг другу не докажите.

– Но он мне не верит. – Возмутилась Эстер.

– И правда, с чего бы это? – Невинным голосом спросил Кайл.

Мои мозги медленно, но верно начали закипать. Этим двум катастрофически нельзя находится в одной комнате. Они превращаются в бомбу с часовым механизмом, которая рано или поздно взорвется и разрушит полквартала.

– Да как ты смеешь? – Вскипела подруга. Я схватила ее за руку и повернула лицом к себе.

– Эстер перестань. Что с тобой не так? – Сдерживаясь из последних сил, проговорила я. – Не выплескивай свою злобу на него.

Эстер возмущенно раскрыла рот, собираясь мне что-то возразить, но понимание ситуации отразилось в ее глазах, и она тут же его захлопнула.

– Вы помиритесь. – Уже более спокойно произнесла я. И я на самом деле так думала. Они всегда мирятся, какой бы крупной не была ссора. Томас любит Эстер, а Эстер любит любовь Томаса (простите за тавтологию, но по-другому не скажешь). Это всех устраивало. До сегодняшнего дня.

– Нет. – На ее глаза навернулась слезы. Она отчаянно замотала головой, и они тут же исчезли. Эстер никогда не плачет. Слезы – это непозволительная слабость. Один раз себе их позволишь и больше никогда не сможешь сдержаться. Плакать можно либо в ванной, где тебя никто не видит, либо на похоронах, где плачут все. – Я больше не хочу так жить. Я устала, Эмили. Я так устала.

– О, милая… – Я подошла и обняла ее за плечи. Эстер расслабилась и уткнулась носом в мою шею. Несмотря на то, что она старается выглядеть сильной и независимой, внутри она такая же хрупкая и ранимая, как и любая другая девушка.

– Я знаю, что тебе поможет. – Произнес Кайл.

– И что же?

– Текила! – Проскандировал парень, отцепил от меня Эстер и закинув на плече, понес ее в сторону барной стойки. – Самое лучшее средство, чтобы склеить разбитое сердце.

– Знаешь, я сопьюсь, пока склею его. – Уже более повеселевшим тоном произнесла Эстер. Я с благодарностью взглянула на Кайла, прошептав ему одними губами: «Спасибо», направилась вслед за ними.

– Да, не о таком двадцати трёхлетии я мечтала… – Пробубнила Эстер. Ее и без того всегда алые щечки пылали от выпитого спиртного. Растрепанные волосы, она собрала в хвост, которые уже съехал на бок. Но это все делало ее такой милой.

– Еще скажи, что это самый худший день рождения в твоей жизни. – Пошутил Кайл, допивая остатки текилы в своем стакане.

Эстер задумалась. Ее алые ноготки застучали по стакану. Я улыбаясь, наблюдала за ней, заранее зная, что сейчас будет.

– На самом деле нет. – Наконец-то ответила она и пригвоздила меня своим ехидным взглядом к стулу. – Да, Эмили? – Я молчала. – Сколько мне тогда было?

– Восемь… – Виновато ответила я, стараясь не смотреть Кайлу в глаза.

– И что же тогда произошло? – Спросил Кайл. Мне было стыдно рассказывать ему об этом, поэтому я позволила Эстер объяснить ему, какая его девушка на самом деле хреновая подруга.

– Она хотела меня убить! – Серьезным тоном заявила Эстер. От неожиданности я подскочила на месте, едва не выронив стакан из рук. – Покушалась на мою жизнь.

– Эстер! – Выкрикнула я. – Зачем ты говоришь такое?

– А разве это не правда? – Ехидно проговорила подруга, заставляя меня покраснеть, как те самые горе томаты, которые кое-как спасли мой соус.

– Нет! – Четко произнесла я.

– Да, Боже, скажите уже мне, что тогда произошло?

– Я сбросила ее с пони… – Ели слышно произнесла я. И сама не знаю почему, но слезы подступили к горлу. Я чувствовала, что вот-вот разрыдаюсь. Кажется я выпила достаточно для сегодняшнего вечера.

– Что ты сделала? – Расхохотался Кайл.

– Сбросила с пони. – Промямлила я, по-прежнему не поднимая глаз.

– Боже, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. – «Давясь» смехом проговорил Кайл, я услышала легкий удар, скорее всего это Эстер, дала ему подзатыльник.

– Мне было семь, и я ни разу в жизни не видела пони и уж тем более не каталась на нем. – Оправдывалась я. – Но Эстер добежала до него первой. Даже тогда в семь лет я ужасно бегала. И что мне еще оставалось делать? Конечно же, я решила взять его силой.

– Лучше бы ты меня взяла силой. – Прыснул Кайл и Эстер разразилась диким хохотом.

– Боже, что вы как маленькие?

Эти двое смеялись с меня еще минут десять. В итоге им надоело, и они замяли эту тему.

– На самом деле мне всегда не везло в дни рождения. – Беззаботно продолжила Эстер, ведя себя так, словно три часа назад, не она влетела в мою квартиру с бешеными глазами. – В десять лет я села на торт. В одиннадцать – упала лицом в муравейник. Мы тогда играли в догонялки, примерно месяц эта история гуляла по школе. – Перечисляла Эстер, все свои провальные дни рождения, в которых я всегда принимала участие. – На шестнадцатилетие родители подарили мне машину, и мы с Эмили поехали за тортом. А когда вышли из кондитерской, машины не было. Ее угнали какие-то придурки. Разумеется, машина нашлась спустя пару дней, но день рождение я провела в своей комнате наедине с тортом и сериалом «Клон».

– А у тебя? – Обратился ко мне Кайл, едва сдерживая смех. – У тебя были провальные дни рождения?

Меня словно холодной водой окатило. Да еще и в придачу, льда за шиворот насыпали. В комнате повисла тишина. С алых щек Эстер пропали все краски. Кайл не знает, иначе бы он не спросил.

– Только одно. – Мертвенно-холодным голосом проговорила я. – Свое пятнадцатилетие я провела в приемном покое больницы. У мамы случился выкидыш на шестом месяце беременности.

Я залпом допила содержимое своего стакана и медленно встала.

– Эмс, прости меня. Я не знал…

– Я знаю. – Ели улыбнувшись, ответила я. – Уже поздно, я пойду спать.

– Тогда мне пора. – Эстер начала убирать со стола, сгребая остатки еды с тарелок. – Кайл, вызови мне, пожалуйста, такси.

– Не говори ерунды, оставайся у нас. – Кайл забрал из ее рук посуду. – Я постелю себе на диване.

– Ты уверен? – С сомнением переспросила подруга, переводя взгляд с меня на Кайла. – Я не хочу мешать…

– Ты всегда желанный гость в этом доме. – И я знала, что он говорит от чистого сердца. Как бы сильно эти двое не спорили и не доводили друг друга до белого каления, они уважают и заботятся друг о друге.

Кайл и Эстер – моя семья. Ну, или, по крайней мере, все, что от нее осталось. В каждой семье бывают ссоры, подшучивания и недопонимания, но они всегда горой друг за друга. Поцеловав Кайла в щеку и пожелав ему спокойной ночи, я направилась в свою комнату, валясь с ног от усталости.

Глава 3

КАЙЛ

За мной кто-то наблюдает. Я не вижу, кто это, но ощущаю его тихое, безмолвное присутствие и чувствую на себе его пристальный взгляд.

Резко распахнув глаза, я увидел два огромных, зеленых глаза смотрящих прямо на меня на расстоянии двадцати сантиметров.

– Эстер, черт бы тебя побрал. – Бормотал я, принимая сидячее положение. – На кой черт так делать? Я чуть было не обделался от твоего пристального взгляда.

– Жаль я не прихватила камеру. – Она встала с пола и плюхнулась на диван, спихивая с него мои ноги.

– А ничего, что я в одних трусах? – Возмутился я.

Эстер недовольно прыснула:

– Сомневаюсь, что увижу там что-то, чего не видела раньше. Хотя тут и правда есть на что посмотреть.

Закатив глаза и невольно рассмеявшись, я нагнулся и поднял с пола плед, чтобы хоть чем-то прикрыться.

– Я польщен. Ты не могла уснуть и пришла сюда, чтобы поговорить о моем супер сексуальном теле? – Подшучивал я. – Тогда могла бы прийти пораньше, а не в три часа ночи. У нас осталось слишком мало времени, для разговора об этом. Ты так не считаешь?

– Какой же ты болван. – Она схватила подушку и пыталась зарядить ей в мою голову, но хорошенько промахнулась. Подушка пролетела над моей головой и едва не попала в телевизор. – Ой, прости.

– Ты просишь прощение у телевизора? Серьезно? Тебе жаль все что угодно, но только не мою голову? А то, что я мог схлопотать сотрясение мозга, тебя не волнует?

– Волновало бы, - на мгновение задумавшись проговорила Эстер. - Если бы у тебя был мозг.

– Так ты об этом пришла поговорить? – Мне нравились наши перепалки. Когда Эстер злиться, ее глаза становятся темными и глубокими, ноздри раздуваются, а лицо багровеет. Это так забавно, что я готов смотреть на злую Ми-ми вечно. Но, хорошего по не многу.

Я заерзал на месте, пытаясь устроится поудобнее, но это маленькое создание заняло большую часть дивана, так что я бросил это бесполезное занятие и уселся уже уж как-нибудь.

Эстер хотела поговорить о чем-то, но не могла решиться. Я не давил на нее. Уж на кого, на кого, а на Эстер давить нельзя, иначе она окончательно замкнется в себе и будет только хуже. Мы сидели в тишине около десяти минут, когда она, наконец-то заговорила:

– Я уважаю тебя, Кайл. Ты всегда говоришь мне правду. Она порой ранит, но после от нее мне всегда становится легче.

Эстер не смотрела на меня. Взгляд ее сине-зеленых глаз был прикован к чему-то за моей спиной. К чему-то, что помогало ей собраться с духом. Бледные, худые ручонки обвили ее острые, угловатые коленки. Эмс одолжила Эстер пижаму: клетчатые, красные шорты и белую футболку с надписью «I love Sleep» на груди.

– Эмили старается меня утешить, сказать то, что я хочу услышать и за это я ее люблю... Но сейчас мне это не нужно.

Эстер продрогла. Даже в лунном свете было видно, что ее тело покрылось мурашками. Она замолчала, хотя я чувствовал, что ей по-прежнему есть что сказать. Просто она еще не готова.

Я принес для нее второй плед и приготовил нам липовый чай с медом. К тому времени, когда я наполнил наши чашки по второму кругу, глаза Эстер уже были полны решимости высказаться.

– В детстве у меня были ролики. Крутые такие: темно-красного цвета с черными шнурками. – Я наблюдал за тем, как Эстер водила указательным пальцем по краешку чашки. Казалось, она ограничила весь свой мир до одной полупустой чашки с чаем. – Я так любила их, хранила, подобно трофею и редко доставала из коробки. Но прошло два года – и я из них выросла. Они по-прежнему были красивыми, как и в тот день, когда я их впервые увидела. Я по-прежнему их любила. Но я поняла, что эти ролики мне больше не нужны. Так произошло и с Томом. Я из него выросла.

Странное сравнение человека с роликами, но это не главное. Главное я понял, что именно она пытается мне сказать. Эстер любит Томаса, но больше не влюблена в него. Представляю, как она сбита столку.

– Я любила его. – Твердо произнесла она. – Я любила его настолько сильно, настолько пламенно, что мое сердце выжгло само себя и теперь мне больше нечем любить. Вчера вечером я сидела в кругу его друзей, наблюдала за Томом и… я вдруг поняла, что больше ничего не чувствую. Рядом со мной был все тот же Том – парень, с которым я выросла. Я по-прежнему ценила его и заботилась о нем, но я больше не влюблена в него. Он все тот же, да только вот я стала другой. Я не хочу для себя такой судьбы и мужа, который будет, как макака прыгать по сцене с микрофоном. Томасу двадцать три, но он ведет себя как подросток, а я хочу видеть рядом с собой мужчину.

На мгновение она умолкла, чтобы подобрать слова, но затем, резко вскинув на меня свой взгляд, продолжила:

– Но, Кайл, что если Томас – это единственное, что я заслуживаю. – В ее темных, сине-зеленых глазах читался не просто страх, а ужас. Вот что беспокоит ее. Она боится, что больше никто не сможет ее полюбить. – Что если там, впереди меня больше никто не ждет?

– В будущем каждый сможет найти свое счастье, – слегка осипшим от долгого молчания голосом проговорил я. – Люди одиноки не потому, что судьба не дает им шанса быть счастливыми. А потому, что они не пользуются этим шансом из-за боязни обжечься.

– Но как не прогадать? – Заинтересованность все больше и больше возрастала внутри Эстер, казалось еще чуть-чуть и девушка засияет подобно лампочке. – Я наблюдаю за вами с Эмили, как вы влияете друг на друга, меняетесь, становитесь лучше. Как мне найти того, кто сделает меня лучше?

– Никак, – честно ответил я. – Тут можно только рискнуть и поверить в свою удачу. Кто знает, может, через полгода ты встретишь парня, который в корне поменяет тебя и твои взгляды на окружающий мир. А может, пройдет три дня, ты простишь Томаса, и вы дальше будете тянуть за собой эти отношения.

– Я не знаю, что делать, – устало произнесла она, уставившись на остывший чай.

Я знаю, что ждет ее в будущем. Они с Томасом помирятся, а в марте она узнает о своей беременности. Это сломает ее. И пусть не будет пожара в клубе, она может отправиться куда-нибудь еще и вляпаться в еще более ужасную историю. У нее никогда не будет Макса, Грейс и маленького Кайла. Промолчи я сейчас и все то прекрасное будущее, которое я видел исчезнет. Не уберечь друга от ошибки - разве это не одно из разновидностей предательства?

– Эстер? – Взволновано позвал ее я. – Ты мне доверяешь?

– Разумеется, нет. – Она прыснула от смеха. – Я просто так сейчас сижу и выворачиваю перед тобой душу.

Я недовольно на нее посмотрел, давая понять, что я совершенно не это имел в виду.

– Да. – Серьезно и твердо ответила она. - Я тебе доверяю.

– Тогда иди спать. Нас ждет долгая дорога.

Я встал с дивана и взял ноутбук Эмили, который тихо, мирно лежал на кофейном столике.

– Долгая дорога? – Девушка выглядела так, словно я сказал ей, что люблю есть младенцев на завтрак. – Куда?

– Это сюрприз.

– Ненавижу сюрпризы. – Раздраженно пробубнила Эстер, проходя мимо меня в сторону лестницы.

– Я знаю, поэтому получаю от этой ситуации двойное удовольствие. – Отшутился я.

– Кайл Купер, ты больной придурок. – Ее босые ступни смешно шлепали по деревянным ступенькам. Такая маленькая, а создает столько шума, способного разбудить всех мертвых в районе квартала. – Но я все равно тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю.

Эстер ушла. А я остался наедине с сайтом объявлений. Если мне выпал шанс исправить все и при этом не потерять Эмс, я должен хотя бы попытаться это сделать.

Если учесть, что события уже развиваются не так, как тогда. То все должно получиться.

Сегодня 25 января 2015 года, Эстер и Томас расстались. В прошлом, подобного не было. На самом же деле, через две недели Ми должна была забеременеть и это привело бы к тому, от чего мы пытались уйти – к ее «смерти».

В будущем ее ждала прекрасная жизнь: любящий муж, сын и любимое занятие. Но чтобы оказаться в той жизни, ей предстоит пройти через ад. А я не могу этого допустить.

Я открываю новую вкладку и вбиваю в строку поиска: «Продажа домов в Ревайвл Сити».

Ну что, Макс Холланд, тебе не придется ждать восемь месяцев, чтобы встретить любовь всей твоей жизни.

Глава 4

ЭМИЛИ

- И что это значит? – Мои и без того большие глаза стали размером с блюдце. Я и Эстер сидели на кровати друг напротив друга, подобрав под себя ноги. Не знаю, как давно подруга проснулась, но она уже успела принять душ и даже накрасилась. Я же только-только открыла глаза и уже ошарашена происходящим.

Эстер пробежалась пальцами по волосам, подсушивая их.

- Ты, я, совершенно незнакомый город – ПРИКЛЮЧЕНИЯ! – Радостно произнесла подруга.

- Тише ты, Кайл наверняка еще спит. – Я одернула ее за руку, заставляя умолкнуть.

- Ты что не рада? – Эстер снова погрустнела. – О, прости, я не подумала.

- Не говори глупостей, я рада просто…

- Ты не хочешь оставлять Кайла здесь?

- Ага. – Смущенно ответила я, обводя указательным пальцем выпуклый узор на стеганом одеяле. – Мы не расставались дольше, чем на день почти пять лет. Я не знаю, как справлюсь с этим.

- Влюбленным иногда полезно отдыхать друг от друга.

- Ты думаешь? – Не уверенно переспросила я.

- Разумеется. – Слегка улыбаясь, ответила Эстер, упав на спину, она растянулась вдоль кровати. – Может быть, если бы мы с Томасом отдыхали друг от друга, наша история не закончилась бы вот так.

- Как ты? – Тихо спросила я, ложась рядом с подругой.

Вот я дура, все утро говорю о себе, хотя вчера вечером, в день своего рождения, моя лучшая подруга рассталась с парнем.

- Никак, - легко ответила она. – На самом деле никак. Чувствую лишь пустоту. Ни любви, ни злости или волнения. Совершенно ничего.

- О, милая…

- Все в порядке. Мне кажется, я сделала то, что должна была.

- Ты будешь в порядке? – Легким движением я убрала мокрые пряди волос с ее лица, она такая красивая. Даже если учесть, что спала Эстер от силы часа три и спиртного выпила больше, чем когда-либо, она все равно выглядела так, словно собиралась фотографироваться на обложку известного, модного журнала.

- Я буду в порядке. – Твердо заявила девушка. – Знаешь, я чувствую, что скоро все изменится. Словно, я стою на пороге чего-то хорошего. Чего-то сказочного. - Эстер повернулась ко мне лицом, ее сине-зеленые глаза блестели от возбуждения. – Как у вас с Кайлом.

Через три часа я сидела на переднем сидении машины Кайла, пока тот загружал чемоданы в багажник. Мой взгляд пробегал по улице, как бы прощаясь с каждой ее частичкой. Я не хотела уезжать, оставляя Кайла в одиночестве, но он сказал, что Эстер это необходимо. В глазах бывшего ангела, было столько решимости, что я не посмела начать спор. Все равно я его проиграю. Я всегда ему проигрываю.

Белоснежный снег растаял, превратившись в серую кашицу, раскисающую под ногами. У снеговиков, слепленных детьми из соседнего дома, поникли головы и погрустнели лица. Температура на улице повышается, такими темпами дня через три от снежных чудиков не останется и следа. Немного обидно за них.

В нескольких шагах от машины Эстер разговаривает по телефону с Миссис Брит. Заметив, что я наблюдаю за ней, девушка улыбнулась и радостно помахала мне рукой. Расхохотавшись, я показала ей язык.

Все мое веселье исчезло в тот момент, когда позади Эстер остановилась старая, ржавая машина. Томас.

Все тело подруги напряглось. Даже с такого, расстояния, я видела, как в ее глазах вспыхнул ужас. Такого поворота событий Эстер явно не ожидала. Пробормотав несколько быстрых слов, она положила трубку.

Со скоростью сверхчеловека я выскочила из машины и бросилась в сторону подруги, попутно зовя Кайла.

Тот быстро заметил появление нового гостя. На самом деле никто из нас не опасался появления Томаса. Этот парень, наверное, самый безобидный для Эстер человек на всем белом свете. Умышленно, он никогда в жизни не причинит ей вреда. Наоборот, на протяжении многих лет, он был для Эстер ангелом-хранителем. В данный момент я опасалась за него. Зная, насколько Эстер вспыльчивая и неуправляемая, волосы на моем теле вставали дыбом, только от мысли, что именно она с ним сделает. Она очень сильно зла на Томаса. И этим двоим опасно находиться в одной временной плоскости, не говоря уже об одной улице.

- Том, что ты тут делаешь? – Резко спросила Эстер.

Вечно ровное, розовощекое лицо Томаса выглядело помятым и измученным, явно ночью ему не удалось поспать. Парень замешкался, переводя растерянный взгляд с меня на Кайла и обратно. Остановившись в нескольких шагах от Эстер, он не решался подойти ближе.

- Я хотел увидеть тебя. – Его голос был робок и тих. Том всегда выглядел жизнерадостно, а сейчас из него будто бы высосали всю жизненную энергию. – Поговорить.

- Все, что я хотела тебе сказать, я сказала еще вчера. – Строго проговорила подруга. – У тебя тоже был шанс высказаться, ты его не использовал. Так, что прости. Теперь я не хочу тебя слушать.

- Эстер… - Произнес парень, делая шаг вперед. Подруга резко отпрянула.

- Томас. – Предостерегающе произнес Кайл. От его голоса по моему телу пробежали мурашки ужаса. Я и забыла, каким он может быть устрашающим. – Я думаю тебе пора ехать.

- Но, Кайл… - Защищаясь, произнес Томас.

Я подошла к подруге и аккуратно взяла за руку, та с благодарностью сжала ее в ответ. «Ты в порядке?» спросила я у нее одними губами, она улыбнулась в ответ, но улыбка эта была натянутой и слишком наигранной. Лицо Эстер не выражало ни одной эмоции, все они были спрятаны глубоко внутри и я никак не могла до них достучаться. Последние несколько месяцев именно так она и выглядит: сдержанно, строго, отрешенно. Мне дико видеть ее такой, если учесть, что все двадцать лет, что я ее знаю – она никогда так себя не вела. Раньше каждая мысль была написана на ее лице, все эмоции отражались в ее ярких глазах. Она не святилась ими – она горела, согревая всех людей, находящихся около нее.

Сейчас же от прежней Эстер осталась лишь пульсирующая тусклым светом оболочка и мне не нравилось видеть ее такой. Даже больше – я ненавидела видеть ее в таком состоянии.

- Нет, вам обоим необходимо время. Прояви терпение.

- Все настроение испортил… - Пробубнила Эстер.

Мы с Томасом никогда не были лучшими друзьями и общались в основном только ради Эстер, но этот парнишка мне всегда нравился. Он добрый и открытый, Одуванчик, как называет его Эстер. Он всегда был для нее поддержкой и опорой. Я уважаю Тома за это. Видя его таким разбитым и подавленным… Я не знаю, что заставило его оступиться, отвернуться от Ми, но он не заслуживает страданий, которые сейчас испытывает.

Том вжал голову в плечи, стараясь казаться как можно меньше, и направился в сторону своей старенькой машины.

- Том, - окликнула его я. – Прошу, подожди.

- Эмс, какого черта ты делаешь? – Глаза подруги превратились в два огромных блюдца. – Пусть убирается.

Обернувшись, Томас перевел взгляд с меня на Эстер и я отчетливо видела, как внутри него что-то надломилось. Мое сердце предательски сжалось.

- Это не займет больше пяти минут. – Не знаю, кому я это говорила. Томасу, который так и норовил поскорее сесть в машину и убраться от любимой девушки, которая его ненавидит. Или Эстер, которая того и гляди вцепится ему в лицо.

- Но, Эмили… - Пыталась возразить Эстер, но Кайл взял ее под руку и усадил на заднее сидение своей машины.

- Пойдем, поможешь мне настроить навигатор. - Громко и твердо произнес мой парень, а затем чуть тише добавил: - Ты же знаешь, мы ангелы совершенно не разбираемся в современных штучках.

Мы все знаем, что это не правда но, похоже, Эстер ухватилась за этот повод, чтобы подальше убраться от Томаса.

Интересно, какого это увидеться с человеком, с которым провел всю свою сознательную жизнь, делил горе и радость, слезы и смех, любовь и ненависть, и понять, что вас больше не связывает ничего кроме воспоминаний?

Есть ты. Есть он. Но «вас» больше нет, и возможно никогда уже не будет. Ты смотришь в бывшие родные глаза и не видишь ничего кроме пустых обещаний и не выполненных клятв. Твои надежды рухнули, как и ваш общий мир. И вот вы стоите, друг напротив друга, как осколки одного большого зеркала и отражаете совершенно разные жизни.

Что чувствуешь, когда случайно встречаешь его на улице? В магазине? В кругу общих друзей? Я боюсь однажды узнать ответы на эти вопросы.

Снег хлюпал под моими ногами, когда я шла в сторону Тома, он отвернулся и чересчур заинтересовано рассматривал колесо своей машины.

- Том, я знаю, мы никогда не были закадычными друзьями, - робко заговорила я, остановившись позади парня. – Но я всегда уважала тебя, ты мне нравишься. И ты очень хороший парень, Эстер знает это. Просто она обижена…

Плечи Томаса расслабились, и он медленно повернулся ко мне лицом, в его глазах стояли слезы.

- Я забылся, Эмили. – Быстро проговорил парень, его голос дрожал. – Забыл о том, что могу ее потерять. За все эти годы я привык, что несмотря ни на что Эстер всегда рядом. Я даже не думал о том, что может быть иначе. Просто принимал ее как должное.

С неба начали падать белые, пушистые снежинки, а мы так и стояли, молча уставившись друг на друга. Мне так много хотелось сказать ему, как-то поддержать его, подбодрить. Но я не знала, как сформулировать весь караван мыслей, который был сейчас у меня в голове.

Я сделала два не больших шага и обняла Томаса за плечи, от неожиданности он напрягся, но уже через пару секунд его тело расслабилось.

- Я так перед ней виноват, Эмили. – Шепотом произнес парень. – И я понятия не имею, как это исправить.

- Дай ей время, - таким же шепотом, ответила я. – Она любит тебя, ты часть ее жизни и просто так она от тебя не откажется. Эстер никогда не опускает руки. Она борется до последнего…

- Только если есть за что бороться. – Перебил меня Том, закончив за меня предложение. Я кивнула, соглашаясь с его словами.

Эстер на самом деле любит его, но только одной ей известно, какого рода эта любовь.

- У тебя есть мой номер, - я выпустила его из своих объятий. Печали в его глазах не уменьшилось, но хмурое лицо немножко расслабилось. На моем сердце стало легче, значит и на его тоже. – Звони мне, если захочешь с кем-нибудь поговорить. Кайл будет в городе и я знаю, что он с удовольствием составит тебе компанию.

- Спасибо тебе, Эми.

Я ответила ему легкой улыбкой и направилась в сторону машины Кайла, оставляя позади себя парня с разбитым сердцем и разрушенной жизнью.

Вчера вечером я видела глаза Эстер, в них не было тех же чувств, что я видела в глазах Тома. Через несколько недель эта пара или снова сойдется и будет бороться за свои отношения или каждый пойдет своей дорогой. Надеюсь, Ми примет правильное решение. Они оба заслуживают счастье, пусть и обретут они его с совершенно другими людьми.

– Поехали. – Произнесла я, усаживаясь на пассажирское сидение. - Мне уже не терпится пройтись по магазинам.

Конечно же, я не горела желанием так попусту тратить время, но от моих слов лицо Эстер просветлело. А мне этого вполне достаточно.

- Точно! – Радостно заявила она. – Магазины. Я и забыла, что Кайл любезно одолжил нам свою кредитную карточку.

- Кстати, Эстер… - Произнес Кайл, ища лицо подруги в зеркале заднего вида. – Этот город то, что тебе нужно. Ты хотела «возродиться» заново? Получите, распишитесь.

- О чем это он? – Растрепанная голова Эстер появилась между нашими сидениями.

- Ревайвл Сити, - в путеводителе есть краткая история города, не думала, что информация откажется полезной, но что-то пригодилось. – Называют городом возрождения.

- Серьезно? – Удивилась подруга. – Как забавно. Так, где ты нашел этот дом?

Мы в дороге уже два часа, и судя по карте нам предстояло ехать еще столько же. Я в нетерпении постукивала ногой об приборную панель. Каждый раз глядя на мои ботинки, уютно устроившиеся на приборной панели машины, в глазах Кайла отражалась боль. Но он не жаловался, лишь изредка вздыхал и бубнил что-то себе под нос. Меня забавила такая реакция, поэтому я хотела помучить его подольше.

- Я хорошо знаю дома на той улице, - ответил Кайл, старательно не смотря в мою сторону. – Хотя пришлось хорошенько постараться, чтобы найти подходящий.

- И все же тебе удалось сделать это за одну ночь. – Я была весьма удивлена, обычно на поиски дома уходит как минимум неделя.

- У меня был слишком большой опыт в этом деле. – Тихо произнес Кайл. Настолько тихо, что я ели расслышала его слова, растворившиеся в припеве Athlete – Chances.

- Что ты имеешь в виду? – Мои слова эхом разлетелись по машине и Кайл удивленно вскинул брови. Затуманенный взгляд медово-карих глаз остановился на мне, на секунду мне показалось, что в них отразилось удивление, словно я призрак, которого не должно было быть в машине, но вот она я: сижу рядом, смотрю на него, говорю с ним…

Он слегка потряс головой, словно отгоняя наваждение, с глас «спала» серея пелена какого-то воспоминания.

- Забудь…

- Ты слишком часто, говоришь это.

- Я знаю.

Несколько секунд мы упорно смотрели друг другу в глаза, затем несколько раз моргнув Кайл вернул свое внимание дороге. Оставляя меня наедине с ворохом вопросов, которые я никак не осмелюсь задать. Что происходит? Что ты скрываешь от меня? Почему твой отец так легко сдался? Почему ты любишь меня? Мне страшно, какие ответы стоят за ними.

- Я, конечно, все понимаю, ребят. – Раздраженно проговорила Эстер, протискиваясь между нашими сидениями, стараясь дотянуться до радио. – Но еще минута подобных слащавых песенок о любви и меня точно стошнит.

Она принялась переключать с одной радиостанции на другую, пока не наткнулась на Adele — Rollingin the Deep в очередной, новомодной обработке, которая жутко меня бесила. Но ради ее душевного спокойствия я готова слушать даже душераздирающие вопли мартовских котов.

- Адель, - кажется, ее плохое настроение моментально выветрилось. - Да это же просто гимн нашего путешествия, Эмили. Ты только послушай…

И тут она принялась, что есть силы подпевать Адель. А если учесть, что у Эстер нет голоса (если быть точной, то он напрочь отсутствует), то она не пела – она пытала нас самым изощренным способом. У меня так и рисовалась картина перед глазами: Эстер в черном, расшитом бисером платье, с подобранными к верху волосами, сидит на стуле и во всю глотку орет:

Шрамы, оставленные твоей любовью, напоминают мне о нас,

Они заставляют меня думать, что всё у нас почти было.

Шрамы, оставленные твоей любовью, мешают мне дышать,

Но меня не покидает чувство...²

Я разрывалась от желания зажать уши руками, но не могла это сделать, тогда Эстер из принципа будет горланить весь оставшийся путь, а так, скорее всего она выдохнется уже на второй песне.

Все мои мысли крутились вокруг событий, произошедших за последние несколько часов. Кто бы мог подумать, что Эстер была настолько несчастлива рядом с Томасом.

И если это на самом деле так, то подруга поступила правильно.

Страшно провести жизнь в одиночестве. Приходить в пустой дом, в котором не слышно детского смеха и тихого ворчания мужа по ночам из-за того, что у тебя холодные ноги.

Печально вставать по утрам и заваривать лишь одну кружку кофе. На полочке в ванной стоит лишь одна зубная щетка, напоминая каждый раз о том, что у тебя по-прежнему нет повода спешить домой.

Но еще страшнее приходить домой и смотреть в глаза нелюбимому мужчине. Улыбаться ему изо дня в день, выслушивая истории о том, как прошел его день. А затем рыдать по ночам, кусая подушку, чтобы он не дай Бог не услышал твоих всхлипываний. Уж лучше не спеша возвращаться туда, где тебя никто не ждет. Чем ужасаться от одной мысли, что пора возвращаться домой к нелюбимому мужу, который ждет, когда ты приготовишь ему ужин.

Глава 5

КАЙЛ

Мы проехали заснеженную, похожую на Новогоднюю открытку, Галлику Драйв. Дома и газоны передними украшены гирляндами, на деревьях развешены пластмассовые снежинки усыпанные блестками, которые в свете заходящего солнца переливаются серебром. По снегу то тут, то там «бегают» солнечные зайчики.

Деревья за домами начали редеть, открывая нам вид на Август. Я сомневаюсь, что Эмили оценит дом, который я выбрал для них. Он слишком большой, гораздо больше, чем нам обоим хотелось бы (четыре спальни, три ванные, библиотека, большая кухня и столовая, просторная, светлая гостиная с камином, винный погреб и домашний кинотеатр) но вид из его окон просто волшебный.

Дорога привела нас в тупик, в конце которого расположен тот самый дом. Не успел я остановиться на подъездной дорожке, как Эстер выскочила из машины, Эмили последовала ее примеру.

Я заглушил мотор и вытащил ключи из зажигания, но покидать приделы машины пока не спешил.

Должно быть Эмили в ярости, но судя по всему Эстер вне себя от восторга.

Набрав полные легкие воздуха, словно собираясь нырнуть в холодную воду, я помолился и вышел из машины.

- Кайл! - Эмс старалась улыбаться, но эта улыбка казалась очень нервной, в глазах читалось недоумение. - Неужели не было дома поскромнее?

- Был, - честно ответил я. - Но ты только посмотри на этот вид.

Я указал в сторону заднего двора, приглашая девушек последовать за мной. Эстер ринулась вперед, опережая нас, Эмс нехотя поплелась следом. Обойдя гараж по каменной дорожке, припорошенной приличным слоем снега, мы оказались на заднем дворе дома. Девушки замерли. Их широко распахнутые глаза впитывали открывшуюся картину. Все дело в том, что этот двухэтажный дом отделанный камнем и бежевой штукатуркой был построен на небольшом полуострове, который с трех сторон окружен рекой Август, такой широкой, что можно принять ее за тихое озеро. По ту сторону реки липовый лес (жаль сейчас он словно во сне) и чарующий вид на Ревайвл Сити. Ночью город представляет собой чарующее зрелище из многочисленных огней.

- Вау! - Только и смогла вымолвить Эстер, прижимая ладонь к своему разинутому рту. - Хотела бы я посмотреть на того болвана, который отказался жить здесь, предпочитая сдать в аренду. Аренда, наверное, обошлась тебе очень дорого.

- Не больше, чем я мог себе позволить. - Ответил я и Эстер перевела на меня свой взгляд.

- О, да. Сказал владелец безлимитной карточки. - Съехидничала девушка, скривив мордашку. - Ты бы мог купить себе участок на Луне, размером с десяток футбольных полей, и это бы никак не сказалось на твоем банковском счете.

- Эстер! - Осекла подругу Эмс. Девушка невинно пожала плечами и направилась в сторону дома.

- Все не так плохо, Эмс. - Я обнял ее за плечи и поцеловал в белокурую макушку. Она по-прежнему недовольна, но вид на Август ее впечатлил. - В нем очень уютно. Вот увидишь, тебе понравится.

- Мне бы и палатка на этом месте понравилась.

- Кто бы сомневался. За это я тебя и люблю.

Девушки не спеша осмотрели дом. Эстер заняла комнату, оформленную в розовых тонах и между прочим, я совсем не удивился. Эмили не любила яркие цвета, и ее выбор был еще более очевиднее, чем выбор Эстер. Небольшая комнатка в классическом стиле, стены и потолок выкрашены бледно бежевый цвет, с белыми лепнинами по всему периметру комнаты. Пол, как и вся мебель в комнате, деревянный, искусственно состаренный. Большая кровать, с горой подушек и пышным, бордовым одеялом. Один комод стоит напротив кровати, еще два, по обе стороны от нее. На больших окнах, тяжелые, бежевые шторы.

– Тут не так, как дома, - тихо произнесла Эмили, подходя к окну. Я следил за каждым ее движением, так, словно она – самое захватывающее зрелище в мире. – Но мне нравится.

Увидев улыбку на ее губах, я улыбнулся в ответ.

– Я надеялся, что тебе здесь понравится.

– Почему?

Я заглянул в ее большие глаза, цвета летнего неба и увидел в них страх. Она боится. Боится, что я опять не отвечу ей даже на такой банальный вопрос, боится, что череда моего молчания станет пропастью между нами... Если честно, то я и сам этого боюсь. Она не дышит, не двигается, не моргает. По-прежнему ждет моего ответа.

- Этот город, эта улица, станет для Эстер домом.

- Эстер будет жить здесь? - Ее большие глаза, от удивления стали еще больше.

Я кивнул в ответ: - Не в этом доме, но на этой улице.

- Поэтому мы здесь?

- Да. - Честно ответил я, но это единственная правда, что я готов ей дать. На сегодня хватит воспоминаний о будущем. - Я в магазин. Нужно купить продукты, я приготовлю ужин. Устроим маленькое новоселье.

Оттолкнувшись от кровати, я встал и направился к двери, взявшись за дверную ручку, я услышал тихий, взволнованный голос Эмили:

- Спасибо.

Я слегка повернулся к ней, но ручку из рук не выпустил.

- За что?

- За то, что рассказал мне.

Я был прав. Внутри нее по-прежнему живет страх. Даже сейчас, когда старейшины не угрожают нашим отношениям - им угрожаю я и мои тайны. Мое молчание потопит нас, и причем очень скоро, если я не решу, что делать дальше.

Надо принимать решение.

Коротко кивнув ей на прощание, я покинул комнату, уже зная, какое решение я приму.

Эмили не умеет готовить, и если верить словам Эдисон даже с годами ей не удалось постичь это великое ремесло. Но хотя бы обычные вещи, как например яичница и сэндвичи она сделать могла. Поэтому с насупленным видом снежной королевы она гордо поднялась наверх и принялась разбирать чемоданы, в то время как мы с Эстер готовили наш маленький, праздничный ужин.

Мне просто посчастливилось найти этот дом, странно, что его еще никто, не купил, даже готовить на этой обычной с виду кухни было чертовски увлекательно.

Эстер резала овощи, в то время как я мариновал рыбу, времени на это мало, но надеюсь, что она хоть чуть-чуть пропитается маринадом.

- Я думала, Эмили заверещит, как банши при виде этого огромного дома. - Смеясь, говорила Эстер, изредка посматривая на меня.

У нас с ней всегда были своеобразные отношения, но все же я смело мог назвать эту девушку своим близким другом. Но все же, когда выпал выбор между ее жизнью и жизнью моей любимой, я не думал дважды. И сейчас, даже спустя столько лет, мне по-прежнему стыдно за свой поступок.

Мне стыдно, что я бросил ее в том клубе, но если быть честным я не жалею. И я бы снова поступил так, лишь бы Эмили была жива. Эта мысль ударяется об мою голову с тяжестью бетонного кирпича, и я чувствую, как горит то место, где раньше у меня были крылья. Напоминая мне о том, что я заслужил то, что их потерял.

- Так что ты еще легко отделался. - Она смотрит на меня, в то время как мой взгляд прикован к ее пальцам, сжимающим помидор, пока лезвие ножа двигается вдоль разделочной доски.

Это не было похоже на специально замедленную съемку, сделанную с целью показать зрителю каждую шокирующую деталь.

Все произошло мгновенно.

В доли секунды. Но это не помешало моим глазам впитать в себя каждую деталь.

Порезав помидор на ровные, тонкие полукольца, нож проскользнул дальше, впивая свое острее в тонкие пальцы Эстер.

- Черт... - Выругалась девушка, бросая нож. Из пореза выступила алая кровь.

Нож гулко ударился о мраморную столешницу, отпружинил от нее, подобно мячику и устремился острием вниз, намереваясь, вонзится в босую ступню девушки.

Я не думал долго. Можно сказать, что я вообще не думал, а просто подчинился рефлексам. Моя рука ринулась вперед, обхватывая мертвой хваткой острее ножа, перехватывая его за миг до того, как он впился бы в бледную кожу.

- Кайл. - Испуганно произнесла Эстер, хватая меня за побелевшую руку, крепко сжимающую нож. - Боже, Кайл, отпусти его.

Я ничего не осознавал, молча разжимая кулак, я позволил Эстер отобрать у меня нож.

- Какого хрена? - Вырвалось у нее, когда она непонимающе уставилась на мою ладонь. Именно это и крутилось у меня в голове. - Лезвие ножа впилось в твою ладонь, я же видела.

Я не просто видел, я чувствовал, как острие ножа впилось в мою кожу, разрезая ее до кости. Но боли не было. Не было даже отдаленного чувства напоминающего боль. Как и крови.

Ни одной алой бисеринки ангельской крови не выступило на коже, а порез и вовсе исчез.

- Боже, парень я не верю, что спрашиваю об этом. - Сине-зеленые глаза, напоминающие хвойный лес, выглядели устрашающе на фоне ее побелевшей кожи. - Это нормально? У вас ангелов такое в порядке вещей?

Эстер знала о том, кем я был. Она с самого начала знала мою историю, но старательно избегала любых разговорах об ангелах, Эдеме и обо всем остальном.

- Нет. - Твердо ответил я, все еще сжимая и разжимая ладонь. - Это не нормально и я понятия не имею, как хрена, это все значит.

В нескольких шагах от меня на плите закипала кастрюля с почти готовой пастой. Языки огня «облизывали» блестящие, отполированное дно.

Даже не потрудившись одеть перчатку, я снял кастрюлю с огня и провел своей ладонью поверх него. Тепло распространилось по внутренней стороне ладони, окутывая ее мягкой пеленой. Огонь ласкал мою кожу, но не обжигал, боли я тоже не чувствовал.

Эстер, словно завороженная, смотрела на мою нетронутую огнем ладонь. На ее лице читались все испытанные мной эмоции.

Что-то не так. И я должен выяснить что именно.

- Там снег! - Кричала Эмили, сбегая вниз по лестнице. Бледные щеки пылали, а в глазах читалось волнение. Как у ребенка в Рождественскую ночь. - Снег пошел, вы только посмотрите.

Мы синхронно повернули головы в сторону окна, и я ахнул. Восхитительное зрелище. Снег крупными хлопьями-бабочками размеренно опадал на землю. Обычно в конце февраля его и вовсе не дождешься, а сейчас...

За те пять минут, что он идет, земля успела покрыться толстым, пуховым ковром.

То, что типично для России, в этих краях в новинку. Особенно если учесть, что средняя температура зимой десять градусов выше нуля. Нам повезло, что последние несколько недель, градусник показывает минус пять градусов.

- Скорее на улицу! - Она пронеслась мимо нас и распахнула заднюю дверь. Так и выбежала: в джинсах, розовом свитере и летних кедах. Белокурые волосы сразу покрылись россыпью снежинок.

- Эмили, ты рехнулось? - Возмутилась Эстер, выходя во двор. - Ты не одета, заболеешь же.

- Не будь занудой, - Эмс раскинула руки в стороны и подставив лицо снежинкам начала кружиться. - Это и называется весельем.

- Это называется - получить воспаление легких...

Эстер не успела договорить, я вытолкал ее на середину двора и плюхнул ей на голову большую пригоршню снега.

Матерясь, как лесоруб, двигаясь со скоростью ночной фурии, Эстер запрыгнула мне на спину, изо всех сил силясь повалить меня в снег.

Я рассмеялся. Мы оба знаем, что у нее ничего не выйдет, но никто из нас не хочет прекращать борьбу.

Что-то холодное и колкое обожгло мой лоб. Я замер, не понимая, что произошло. Эмили рассмеялась, закрывая лицо покрасневшими от холода ладонями. Эстер рухнула с моей спины, ее смех разносился по все Галлике.

- Любимая, ты же знаешь, что я должен отомстить за это?! - Она зарядила мне в лоб снежком. Боже, с ее то меткостью... Был один шанс из ста, что она попадет с первого раза и она попала. Черт, да я даже горжусь ей.

- Мсти быстрей, - пропищала она, потирая ладони. - Я жутко замерзла.

Изрядно продрогнув и хорошенько повеселившись, мы вернулись в дом. К этому времени ужин уже был готов, осталось только накрыть на стол. Типичное ворчливое настроение Эстер улетучилось, и впервые за долгое время, я увидел ее настоящую: открытую, веселую, задиристую. А это значит, что мы движемся в правильном направлении.

Пока девушки убирали со стола и мыли посуду, я приготовил печенье с корицей и горячий шоколад. Какой же зимний вечер, в хорошей компании и без горячего шоколада?

Эстер и Эмили делились своими воспоминаниями из детства. Рассказывая забавные истории со своим участием. Ладно, я соврал. Эстер старалась рассказать о Эмили самую неловкую и в тоже время смешную историю. Эмс отвечала ей тем же, и через пятнадцать минут все это уже не походило на мирные посиделки, а напоминало словесную войну.

Честно говоря, мое внимание было поглощено огнем в камине, я лишь изредка улавливал отрывки разговора. Но никто из девушек этого не заметил. Они прекрасно уничтожали друг друга и без моего участия.

- Кайл? – Встревожено позвала меня Эмили. – Ты в порядке?

Я непонимающе на нее уставился.

- Я звала тебя несколько раз.

- Прости, я задумался. – Виновато улыбнувшись, я сжал ее руку. Тревога в ее глазах никуда не пропала, еще несколько секунд Эмс изучала мое лицо, а затем, кивнув, повернулась к Эстер.

- Он явно не слышал твой вопрос.

- А что ты спрашивала? – Переспросил я у Эстер. Ее печенье осталось нетронутым, но горячий шоколад она почти допила. Хотя я сомневался, что она вообще к нему притронется. «Ты представляешь, сколько в этом, - указывая на кружку, произнесла Эстер голосом полным отвращения. – Калорий? Мне придется неделю сидеть на капусте, чтобы исправить нанесенный урон». - Это она говорит каждый раз, когда я предлагаю ей горячий шоколад.

- Я спросила, не хочешь ли ты рассказать нам что-то из своего детства. – Ее сине-зеленые глаза искрились любопытством. – Ты же был ребенком, ведь так?

- О нет, я все свое существование был двухсот пятидесятилетним летним созданием. – Съязвил я, Эстер недовольно прыснула. – Конечно же, я был ребенком. Недолго, правда, но все же.

- Как понять недолго? – Поинтересовалась Эмс, играя с пальцами моей правой руки.

- От младенца до ребенка десяти лет, мы вырастаем за четыре года, по вашим меркам. Дальше же наше развитие длится куда дольше.

- Не чего себе, - Эстер выглядела впечатленной. – Да вы везунчики.

- Я бы так не сказал.

Эстер открыла рот, чтобы возразить мне, но Эмили ее опередила.

- Я не хочу говорить об этом. – Нагнувшись вперед, она схватила свою полупустую кружку с шоколадом и поднесла к губам, делая глоток. – Я начинаю думать об отце Кайла и о том, через что он заставил нас пройти.

Послушать ее так мой отец монстр. Но является ли он таким на самом деле? Все мое существование он был в моих глазах кем-то посторонним, величественным и благородным. Я никогда его не любил, но всегда уважал. Несмотря на все безразличие к своей семье, отец делал все для Эдема. Он был хладнокровен и справедлив, смотрел на любую проблему беспристрастно.

Он был…

Я привык думать об отце в прошедшем времени, но ведь сейчас он жив. Сидит себе в своем бледном кресле и решает проблемы мирового масштаба, пока два его старших сына в изгнании разгуливают по земле.

Адам, больше двух столетий я не слышал о нем. С того самого дня, как отец с позором вышиб его из нашей семьи и Эдема. Кто бы мог подумать, что в нашей семье все яблоки получились червивыми?

Типичный старший брат, на которого призывают ровняться. Второй Даниэль. Хотя нет, мой брат был гораздо хуже. Он был не похож ни на кого из нашей семьи: почти черные, вьющиеся волосы, глаза, похожие на изумруды и девяносто килограммов самовлюбленности. И хотя повадки у него были, как у будущего старейшины, выглядел Адам, как падший ангел.

Поняв, что отец и не думает уступать ему свое место, гонимый жаждой власти, он спровоцировал бунт. Когда восстание подавили, брат слинял еще до того, как ему вынесли приговор, и прихватил с собой кое-что из хранилища старейшин. ОНИ были в ярости. С тех пор Адама разыскивают, но он словно сквозь землю провалился.

Допив остатки уже совершенно не горячего шоколада, я поставил кружку на пол и медленно поднялся на ноги.

- Ты куда? – Рука Эмили упала с моих колен, обрывая их разговор с Эстер.

- Пожалуй, я пойду спать. Слишком много мыслей, для одного дня.

- Я скоро присоединюсь, - в свете камина лицо Эмс святилось оранжевым. Из высокого хвоста выпало несколько прядей, которые теперь белоснежными лентами окружали розовые щеки. Я не могу отвести от нее взгляд. Как же я проживу без нее эти две недели? – Только приберусь здесь.

- Хорошо. Доброй ночи, Эстер.

- Доброй ночи, моя любимая заноза в заднице. – Пролепетала Эстер, запихивая в рот печенье.

- Да, я тоже от тебя без ума.

- Кайл! – Я услышал женский голос. – Кайл! Кайл, проснись же.

Я открыл глаза, бледное испуганное лицо Эмили нависало надомной.

- Я слышала какой-то шум с улицы. Кто-то пытается проникнуть в дом.

Глава 6

ЭМИЛИ

Монстр, здоровенного размера, сидит по ту сторону стеклянной двери и смотрит на меня. Его глаза всматриваются в мои, проникая в самую душу. Тонкая струйка слюны вытекает из его черной пасти, приземляясь на каменный пол у его лап. Вот урод. Пускает на меня слюни. Наверное, уже представляет, как его клыки впиваются в мою задницу, отрывая от нее здоровенный кусок.

- Необходимо вызвать полицию! – Серьезным тоном заявила я, не отводя взгляда от сидящего на крыльце зверя. Я знаю, что дверь заперта, но все равно боюсь, что он каким-то образом проберется в дом.

Кайл рассмеялся, своим бархатным грудным смехом и зашагал к стеклянной двери.

- Эмс, не говори ерунды. – Он покачал головой, не веря в то, что я так сильно боюсь обычного пса. – Это всего лишь собака.

- Это самая огромная собака из всех, что я видела.

- Значит, ты видела очень мало собак.

- Что ты делаешь?

Я вскочила с пола и перехватила руку Кайла, поворачивающую дверную ручку. Он что всерьез собирался это сделать?

- Я хочу впустить ее в дом. – Кайл взял меня за плечи. – Хватит бояться, посмотри, какая она милая.

- Да у нее глаза голодные. Она, – я указала на собаку. – Съест нас обоих и даже не подавится.

- Любимая, не выдумывай.

- Нет, Кайл. Скажи, что ты шутишь и на самом деле не собираешься впускать эту псину в дом?! - Я была в недоумении. Он прекрасно видит, что меня трясет от одного вида этого огромного создания. – Кайл! – Но все равно делает то, что делает. Отпирает дверь, запуская немецкую овчарку внутрь.

Радостно завиляв хвостом, псина медленно вошла в дом и села, на пол уставившись на Кайла. Я вжалась в холодильник. Не показывай свой страх Эмили,– мысленно повторяла я. – Собаки чувствуют страх. Держи себя в руках.

На самом деле в собаке и вправду не было ничего угрожающего: темно-карие добрые глаза, плотная черная шерсть (покрывает ее тело, словно большое пятно нефти) красиво переливается в свете фонаря. Собака огромная, я уверена, что встань она на задние лапы, то с легкостью сможет откусить Кайлу нос.

– Ну, привет дружище, – я наблюдаю за тем, как Кайл без опаски приближается к животному. Сев на корточки, он ласково почесывает собаку за ухом. На ошейнике друг об друга ударились два медальона.

Парень нахмурился и взял медальоны в ладонь.

Я понемногу отлипала от холодильника, но колени все еще подрагивали. В случае чего - я готова бежать сломя голову.

– Пальма. – Я взглянула на Кайла, его четко очерченные брови сошлись на переносице.

– Пальма? – Я подошла ближе, рассматривая витую надпись на одном из медальонов. На втором же был рисунок пальмового дерева. – Кто называет собаку в честь дерева? Ее хозяин был психом, а как говорится: «какие сани, такие и сами». Она бешеная наверно. Выпроводи ее за дверь, Кайл.

Пальма заскулила и прижала уши к голове. Я удивленно на нее уставилась.

– Ты это видел? Не нравится ей...

– Любимая, прекрати, когда ты так говоришь, мне хочется вытолкать тебя на улицу и посадить задницей в снег. Он уж точно охладит твой пыл. – Я скривила рожицу, передразнивая его. Терпению Кайла точно подходит конец.

– Там остались спагетти, переложи их в какую-нибудь тарелку, надо покормить нашу гостью.

Закатив глаза и сыпля под нос проклятия, я направилась к холодильнику.

Я не люблю собак. Когда мне было пять, соседская собака Мирко³ (она явно не оправдала свое имя) укусила меня за ногу. Мало того, что я до смерти перепугалась, так еще и в течение месяца мне делали разнообразные уколы. Через год, когда число покусанных достигло семи - Мирко усыпили. Я знаю, что это не правильно, радоваться чужому горю, но я была в восторге от этой новости.

Обычно я отношусь к собакам куда более терпимее, но не в три часа утра после слишком утомительного дня. Да еще и к дому этому я пока не привыкла.

Мы здесь меньше суток, а я уже хочу вернуться в нашу уютную квартирку.

– Не слушай ее, эта женщина не знает что говорит, – ворковал бывший ангел, запуская пальцы в черную шерсть Пальмы. – Бешеная. Если хорошенько подумать, кто из вас двоих бешеный, то тебе, детка не о чем волноваться.

Я повернулась, чтобы понять, кому именно предназначался этот комментарий, надеясь, что Кайл обращался ко мне, но нет, он по-прежнему болтал с собакой.

– Ты псих. Тай же, как и хозяин этой Пальмы. – Я захлопнула холодильник, поставила тарелку с макаронами на пол и поспешила покинуть кухню. – Поздравляю, сегодня ты вместе с Пальмой спишь на коврике.

– А завтра? – Смеясь, спросил он.

– А завтра вы уезжаете в Линден Гров.

Я не могу уснуть. Кайл лежит рядом. Его дыхание размеренное, а глаза закрыты, но я знаю, что и ему не спится. И если для меня бессонница в новику, его она мучает слишком часто. Я испробовала кучу всего: от ромашкового чая и теплого молока до сильнодействующих снотворных. Но ничто из этого не помогло Кайлу погрузиться в глубокий сон. Он спит чутко и урывками, а порой и во все проводит без сна несколько дней.

- Мне не спится, - шепчу я, поворачиваясь лицом к Кайлу. – Думаю о том, что творит твоя подружка на нашей кухне.

- Готовит нам завтрак. – В лунном свете, просачивающимся на нашу постель через окно, я вижу его улыбку и неглубокие ямочки на щеках.

- Ха-ха, - до коснувшись до его лица, я нежно провела пальцами по острым скулам. – Как смешно.

Он взял мою руку и прижав к своим теплым губам, поцеловал кончики пальцев.

- Что на самом деле тебя тревожит? – На этот раз голос его был серьезен. Кайл всегда видел меня насквозь. Для него я, словно открытая книга.

- Не знаю. – Соврала я. – Но, что-то меня тревожит.

Мы замолчали уставившись на крохотное расстояние между нами. Свет полной луны, тепло от его тела, дыхание пропитанное мятой, тихое биение сердца – все это окутывало нас своеобразной магией. Магией, побуждающей на откровенность. Не зря говорят, что ночью все разговоры становятся искреннее.

- О чем ты думаешь? - Осторожно спрашиваю я, подступая к серьезному разговору издалека.

- О тебе, обо мне, - отвечает он, переплета свои пальцы с моими. - О нас.

- Ты счастлив? - Я прячу взгляд под ресницами. - Ты выглядишь счастливым, но так ли это?

Мне страшно.

Страшно от того, что он смолчит. Попросту не ответит, но еще страшнее от того, что я получу ответ, который разобьет мне сердце. «Если боишься услышать ответ - не задавай вопрос» мудрые слова, жаль только я к ним не прислушиваюсь.

Мы сидим в тишине, его дыхание бьет по моим ушам подобно грому. Мне кажется, что я слышу, как по нашим венам передвигается кровь. Кайл сжимает мои пальцы, и я осмеливаюсь поднять на него взгляд.

- Даже больше, чем ты можешь себе представить. - На выдохе произносит он. - Я надеюсь, что однажды ты сможешь понять всю силу моего счастья. Держать тебя за руку - великий дар, Эмили. Никогда, слышишь меня? Никогда не сомневайся в этом!

- Не буду, - слезы подступают к глазам и мне приходится закусить губу, чтобы не расплакаться. Я освобождаю руки от хватки Кайла и обвиваю их вокруг его шеи. Мне хочется прижаться к нему настолько сильно, чтобы стать с ним одним целым. - Больше никогда не буду.

- Я люблю тебя, Эмс. - Я слышу его шепот в своих волосах. - Больше жизни люблю.

Я не отвечаю, он и так знает ответ. Вместо слов я крепче стискиваю объятия и утыкаюсь носом в его шею.

Не знаю, чем я заслужила его. Но я в долгу перед судьбой, за то, что она привела Кайла на порог моей жизни. Без него меня нет. Без него я не существую. Он - мое сердце.

- Давай попробуем уснуть? – Кайл притянул меня к себе, нежно убирая волосы с моего лица. – Этот день был слишком долгим.

- Кайл, - проговорила я сквозь мягкую пелену сна, которая медленно меня окутывает. – Можешь оставить себе собаку.

Он усмехнулся, крепче сжимая кольцо образованное его руками, вокруг моей талии.

- Спи, и пускай тебе приснятся ангелы.

- Мне хватает одного ангела в моей жизни. Сладких слов, малыш.

Глава 7

ЭМИЛИ

- Ну и какие у нас планы на сегодня? - Спросила Эстер, с разбега приземляясь на мою кровать. Даже от ее небольшого веса, меня подбросило вверх.

Я лениво натянула теплое одеяло себе на голову, отчаянно надеясь, что подруга поймет намек и оставит меня в покое еще на пару часиков. Но та никогда не понимала намеки.

- Для начала нам надо арендовать машину. - Слишком громко для семи утра, лепетала Эстер. - Я не намерена трястись в автобусе по полчаса, а именно столько времени потребуется, чтобы добраться в центр города.

- Эстер, потише, только семь часов. - Простонала я, засовывая голову под подушку. - Тебя слишком много.

- Ой, ну тебя. - Я почувствовала, как с меня соскользнуло мое теплое укрытие. Эстер стащила на пол одеяло.

- Верни, одеяло. Холодно. - Не высовывая головы из-под подушки, я на ощупь стала искать что-то, чем можно укрыться.

- Быстрее проснешься. - Хихикнула Ми-Ми. - Давай же, вставай. Нам предстоит долгий день.

- Я бы предпочла, чтобы этот день начался во второй половине дня. - Я выползла из постели, ворча себе под нос о том, что больше никогда и никудауда с ней не поеду. А еще было бы хорошо запирать на ночь дверь в свою комнату. Так, по крайней мере, Эстер не сможет стаскивать с меня одеяло. А в дверь она может стучаться, сколько ей влезет.

- Я жду тебя внизу! - Прокричала Эстер, ее шаги отдалялись от моей двери.

Простонав, я плюхнулась на подушки и закрыла ладонями лицо.

Я уже ненавижу сегодняшний день.

Еще и Кайл вернулся домой. Не помню, в котором часу, было темно, когда он поцеловал меня в лоб и прошептал, что позвонит, как только доберется до дома. Мне не хотелось его отпускать, но я знала, что это правильно. Возможно, Эстер права и нам не повредит отдохнуть друг от друга.

Я надеялась, что вчерашний инцидент с собакой был дурным сном, но зайдя утром на кухню, я нашла на полу грязные следы от лап. Собака была в доме всего пару часов, а такой бардак после себя оставила, полдня придется убирать.

Хорошо, что Кайл забрал ее с собой. Надеюсь к моему возвращению домой, он найдет для собаки новых хозяев.

Эстер даже позавтракать мне толком не дала ни то, что вытереть следы лап. Лишь сунула мне куртку в руки и вытолкала за дверь.

На улице был небольшой мороз, из рта вырывались небольшие клубы пара. Пасмурное небо нагоняло на меня тоску, стараясь не обращать на него внимания, я двигалась вслед за Эстер вниз по Галлике в сторону автобусной остановки.

Кайл взбесится, если узнает, что мы арендовали машину.

- Эй, о чем ты задумалась? - Заинтересованно спросила Эстер, смотря на меня сквозь свои густо накрашенные ресницы. Уже второй час мы колесим по городу на арендованной машине. Небольшой внедорожник обошелся нам очень дешево. Кайл считает, что подобные машины не для девушек, я же не могу заставить себя смотреть в сторону других. Пару месяцев назад моя машина сломалась и я до сих пор не могу забрать ее из автосервиса. Они никак ее не подчинят, аргументируя это тем, что как только они отремонтируют одно - ломается другое. И я им верю, ведь машина и в самом деле в ужасном состоянии. Но она принадлежала моему деду, который умер за год до гибели родителей, и теперь дорога как память.

Я просила Кайла заняться ей, его волшебные руки наверняка сумели бы все исправить, но он отказался. Вместо дедушкиной старушки Кайл предложил купить мне любую другую. Разумеется, я отказалась. Вот теперь и передвигаюсь по городу на своих двоих.

- Так, ни о чем. - Беззаботно ответила я, крепче сжав руль. Эстер впилась в меня своим острым «я знаю тебя лучше, чем ты думаешь» взглядом. - Правда, ни о чем важном.

- Раз это не важно, - надавливала на меня подруга. - Тогда тем более нет смысла скрывать.

Ох, эта Ми-ми. Проще сдаться и рассказать ей все, чем еще в течение трех дней подвергаться ее пыткам.

- Просто я никак не могу понять, - я не сводила глаз с дороги, пытаясь высмотреть какое-нибудь кафе. Мне срочно необходима большая доза кофеина. - Зачем Кайлу понадобилось отправлять меня в этот город?

- Пф-ф, - прыснула Эстер. - Это ясно, как день. Ты здесь ради меня.

Впереди, через три здания от нас, появилась неоновая вывеска кафе «Луна». Несколько человек как раз вышли из него и начали медленно переходить через дорогу, на другую сторону улицы. Влюбленные парочки. Они повсюду. Это умиляет и в тоже время жутко бесит.

- Нет, Эстер. - Возразила я, по-прежнему не смотря на нее. - Ты здесь, потому что это тебе нужно. И мы обе знаем, что я не нужна тебе. Ты бы прекрасно провела время и без моего присутствия. - Припарковав машину на единственном свободном парковочном месте, я выключила зажигание и вытащила ключи. В машине воцарилась полная тишина. Эстер ждет, что я скажу дальше.

- Я здесь, в этом городе, только лишь потому, что это необходимо Кайлу. - Наконец-то я произнесла свои подозрения вслух. - И это на самом деле не дает мне покоя.

- Только не говори мне, что подозреваешь Кайла в измене. - Скептически произнесла подруга. - Ты ведь и сама понимаешь, как нелепо это звучит.

- Ох, Эстер... - Сердце в груди напоминало мне большую каменную глыбу, опутанную колючей проволокой. - Измена не самое страшное, что может произойти с нами. - Под нами я подразумевала себя и Кайла, но Эстер не нуждалась в пояснении. Она и так знала, что именно я имею в виду.

Ее лицо сделалось мягким и сочувственным. Наконец-то она осознала всю глубину не только своих, но и моих переживаний. Эстер мягко накрыла мою ладонь своей.

- Я уверенна, что этому есть какое-то безобидное объяснение. - Она попыталась подбодрить меня улыбкой, но я на это не купилась.

- Думаю, ты права. - Я пыталась внушить себе эту мысль, и можно скачать, что на мгновение я в нее поверила. Но что-то в глубине души ныло, скулило и напевало мне о том, что в этой ситуации все же есть подводные камни. И рано или поздно я все равно напорюсь на один из них.

- Как ты думаешь, Кайлу было больно лишиться крыльев? - Это еще один вопрос, разъедающий меня на протяжении долгого времени. Я не могу спросить об это у Кайла, язык не повернется, и мне интересно, что думает об этом Эстер.

- Лишиться крыльев, - девушка задумалась лишь на одно мгновение и в этот момент я пожалела, что задала этот вопрос вслух. Если Эстер ответит «да» я, скорее всего не вынесу. Я могу справиться со своей болью, но только не с его. - Не больнее, чем потерять тебя.

На пару секунд у меня перехватило дыхание. В голове крутились сотни слов, фраз и предлогов, но ничего не складывалось в одно целое предложение. Я сидела, вцепившись мертвой хваткой в руль, и не могла пошевелиться. Мне казалось, я слышу, как сердце качает кровь и прогоняет ее по венам. Я даже чувствовала каждую вену, наполненную кровью.

- Кофе?

Слова Эстер вторглись в мой мозг и просто вывели из гипнотического транса мыслей и звуков.

- Кофе... - Ответила я и выскочила из машины. Кофе и свежий воздух, единственное, что мне сейчас нужно.

Сидя в кафе, мы не разговаривали. Каждая из нас задумалась о чем-то своем и нас обоих это вполне устраивало. На улице снова пошел снег, и стало на пару градусов холоднее. Я не люблю зиму. Любила когда-то, но только не теперь, когда она мне так сильно напоминает о смерти. У меня в голове возникали все новые и новые вопросы о Эстер и Томасе: Что именно привело их к подобной ситуации? Что могло оттолкнуть любящих друг от друга? Неужели все так и закончится? Но я не осмеливаюсь задать их вслух. Эстер не ответит. И в какой-то степени я не хочу, чтобы она отвечала. Мне страшно лишь от одной мысли, что подобное может произойти со мной и Кайлом.

Мы вернулись домой около восьми часов вечера. Сил на ужин не было, да и на разговоры тоже. Мы просто рухнули перед телеком, бездумно переключая каналы.

Это не особо похоже на отдых, скорее на время для самокопания.

Эстер сидит с отсутствующим выражением на лице и меня это уже начинает раздражать.

- Так вот зачем мы приехали сюда? - Не выдержав произнесла я, поворачиваясь на девяносто градусов, так чтобы я могла видеть лицо подруги.

- О чем это ты? - Даже не шелохнувшись, поинтересовалась та. Окончательно выводя меня из себя.

- О том, что мы приехали сюда отвлечься, дать тебе время посмотреть на мир без Тома. Но он все равно рядом с нами.

- Эмс, я не хочу сейчас говорить об этом. - Устало произнесла подруга, выключая телевизор.

- Но тебе надо говорить об этом. - Выпалила я. - Нам надо поговорить об этом. Потому что я не знаю, как тебе помочь справится с этой ситуацией и прийти к правильному решению.

- Я сама должна принять это решение. - Эстер вскочила на ноги. - Ни ты, ни Кайл, а я! Я должна решить для себя, что будет лучше для меня, без вашей помощи.

Мое сердце покрылось коркой льда из-за холодности ее слов. Мне больно, что она думает о нас так, словно мы пытаемся самостоятельно решить, что для нее лучше. Ведь это не так...

- Эстер, ты не справедлива. - Защитилась я, но мои слова не успокоили ее и я решила попытаться снова. - Я не хочу, чтобы ты замыкалась в себе. Ты никогда так не поступала и я не хочу чтобы сейчас было по-другому. Я никогда не навязывала тебе свое мнение и ты это знаешь.

- Знаю... - Виновато произнесла она, усаживаясь на свое прежнее место. - Я... Просто я не знаю, как жить без него.

Последнее слово, повисло в воздухе, сопровождаясь звенящей тишиной.

- Я привыкла, что вы оба есть в моей жизни. Вы словно два крыла за моей спиной, несете меня по жизни, подхватывая всякий раз, когда я падаю. - Теперь, когда каменная стена, возведенная вокруг ее мыслей и чувств, лопнула, Эстер не может остановиться. – Сейчас я лишилась одного из вас и не знаю, как снова подняться в небо.

Я сжала ее руку.

- Ты обретешь новое.

- Я боюсь, что больше не смогу полюбить.

Взяв ее личико в свои ладони, я улыбнулась ей.

- Ми-Ми, твое сердце безгранично огромное и любящее. Такие сердца просто так не сдаются. Они бьются ради того, чтобы любить.

К хвойно-зеленым глазам девушки подступили слезы, она даже не потрудилась их спрятать. Теперь я наконец-то узнаю ту девушку, с которой знакома всю свою сознательную жизнь.

- Я до костей пропитана им, и от этого мне мучительно больно. - Ели слышно проговорила она, смотря на наши переплетенные руки. - Я смотрю на свое отражение в зеркале и вижу его. Эти губы, глаза, волосы, кожа... Все отдано Томасу без остатка. И я не знаю, как это исправить.

- За то я знаю... - Я сжала ее ладонь и Эстер с надеждой посмотрела мне в глаза. - Этим мы и займемся завтра днем.

Утром Эстер заявила, что составила список того, что ей необходимо сделать за четырнадцать (а точнее уже тринадцать) дней, которые мы проведем в этом городе. Я не запомнила даже и половины всего, но некоторые пункты «врезались» в память.

Устроить фотосессию.

Сделать татуировку.

Научится готовить.

Покормить голубей в парке (вчера вечером мы смотрели «Один дома 2», вполне понятно, откуда взялся этот пункт.)

Покататься на коньках.

Прочесть пять книг НЕ О ЛЮБВИ.

Завести новых знакомых.

И так далее и тому подобное.

Чем дальше я читала ее список тем сильнее хотелось смеяться. Похоже, моя подруга насмотрелась сериалов и теперь живет в одном из них. Мне необходимо вытащить ее из «мыльной» жизни в нашу серую и унылую реальность.

- Мы идем в салон! - Торжественно заявила она, отвлекая меня от чтения ее списка.

Мои глаза сразу же метнулись к номеру 12. Сменить имидж.

- Ты же шутишь? - Недоверчиво переспросила я.

- Нет! - Распахнув глаза, невинно произнесла подруга. Она в самом деле собирается это сделать. У нее на лбу написано: «я сгораю от нетерпения». - Я на самом деле хочу сменить имидж. Не кардинально, но все же.

- Подстрижешь челку? - Боже, надеюсь, нет. Ей определенно не пойдет челка. С ней Эстер будет похожа на Незнайку. - Я бы многое отдала за подобное зрелище.

Я прыснула от смеха, хотя изо всех сил старалась его сдержать. Эстер недовольно скрестила руки на груди, прожигая меня взглядом.

- Давай, блесни своим остроумием, а на утро проснешься лысой. - Серьезно поговорила она, смерив меня тяжелым, прищуренным взглядом. - Посмотрим, кто тогда посмеется.

- Ты же не серьезно? - Ошарашенно спросила я. По виду подруги невозможно понять шутит она или в серьез настроена это сделать.

- Кто знает... - Она пожала плечами и развернувшись на пятках, выскочила из дома, оставляя меня в недоумении смотреть в ее удаляющуюся спину.

Глава 8

КАЙЛ

В Линден Гров, в отличие от Ревайвл Сити, совершенно нет снега. Он растаял, не оставив и малейшего намека на свое бывалое присутствие. Всего-то четыре часа пути и я оказался в совершенно другом мире.

Я не стал заезжать домой. Незачем. Дома меня никто не ждет. Вместо этого я поехал к озеру.

Я хотел приехать сюда с тех пор как вернулся в 2014 год. Меня тянуло, словно магнитом в эти места полные болезненных воспоминаний и только сегодня я наконец-то осмелился сюда приехать.

Скамейки нет, как и красивого дома на правом берегу озера. Вместо него стоит лес, который спит и видит свои мягкие сны.

Но яркие вспышки воспоминаний, которые каким-то образом до сих пор живут у меня в голове, появляются перед глазами, рисуя совершенно иную картину: современный дом, с аккуратным, ухоженным садом; толпа гостей прогуливающихся по нему; одинокая, старенькая лодка, скользящая по водной глади озера; смех детей; скамейка под деревом; и глаза. Ее глаза. Молодые, но с россыпью морщинок. Такие же большие, голубые и ясные, как и в день нашей первой встречи.

Я не знаю, как мне удалось выстоять в тот день. Боль была настолько сильная, что я был готов упасть на колени и плакать так, как не позволено плакать мужчине. Но я устоял. Не ради себя, а ради нее.

Сейчас же, спустя столько лет я вспоминаю те года со щемящей тоской и ноющей болью в сердце. Страх, от того, что история повторится, сковывает мое тело и мысли. Бояться нельзя. Страх - это слабость. Я - ангел. Всю свою жизнь я не знал этого чувства, так что и сейчас нам с ним предстоит распрощаться.

Подойдя ближе к дереву, я сажусь на корточки около него и завожу разговор с Эмили. С той девушкой, которая покинула меня в будущем. С той, которая провела свою жизнь с другим, но посвятила каждую ее минуту мне. Я говорю ей о боли и страхе, о том, что почти не сплю по ночам, о том, что мое тело не чувствует боли. Рассказываю о том, как сильно счастлив и влюблен. Рассказываю ей все, о чем не могу рассказать Эмили из моего настоящего. Делюсь с прошлым тем, от чего защищаю будущее.

Не знаю, сколько времени ушло на мою исповедь. Но когда пришло время ехать к Уорнерам, я уже сильно продрог, а ноги затекли. Бросив последний взгляд на сонное озеро из моего настоящего, я сел в машину и поехал к дому Уорнеров, наконец-то приняв решение, которое меня погубит.

Настало время взглянуть в глаза проблемам, которые так или иначе на протяжении шести месяцев дышали мне в затылок. Я пытался не думать об этом. Жить своей жизнью. Быть рядом с Эмс и надеяться на то, что Уорнеры сами себя спасут. Но я так больше не могу. Мил бы так не поступил. Эмили бы так не поступила. Да, даже чертов эгоист Даниэль, не опустился бы до такой трусости. Значит, и я не могу себе этого позволить.

Дом Уорнеров нетронут годами. Такой же, как и тогда: большой, тихий и одинокий, как маяк, освещающий бескрайнее буйное море. Люди задабривают свое несчастье, строя подобные дома, словно красивый дом, сможет сделать его обитателей счастливыми.

Это иллюзия.

На самом же деле, огромный дом, делает их еще более одинокими.

До двери Уорнеров осталось несколько шагов, а я по-прежнему не знаю, что им сказать. И как заставить поверить в тот бред, что произошел со мной.

Одно дело убедить в этом Мила, другое же дело Даниэль.

Даниэль.

Вот он. В шаге от меня, опирается на дверной косяк, с любопытством осматривая меня с ног до головы. Моя занесенная рука, так и не коснулась деревянной двери. Должно быть, Дани видел меня в окно и открыл дверь раньше, чем я успел в нее постучать.

- Привет! - Неуверенно произнес я, сглатывая нервный комок, подступивший к горлу. Я до сих пор не привык встречать людей, которые как мне помнится, были мертвы.

Или будут...

Не важно.

- Привет. - Типичная Даниэлевская ухмылка растеклась по его лицу, пока тот с любопытством пялился. Он явно отметил тот факт, что на моем запястье отсутствует какая-либо метка. - Ты вроде не похож на того, кто ходит по домам и втюхивает разнообразную хрень. Так что тебе надо?

Мне надо, чтобы ты перестал быть засранцем, хотя бы в ближайшие полчаса,- подумал я, но вместо этого ответил:

- Мне нужно поговорить с тобой и твоим братом. - Ну вот. Я произнес это твердо и уверенно, глядя прямо в его теплые, голубые глаза.

Даниэль удивленно вскинул брови. Я удивил его. Ну надо же.

- По поводу?

- По поводу твоего нижнего белья... - Буркнул я, отодвигая его в сторону и проходя в дом. Даниэль сыпал проклятиями мне в спину, пока я твердым шагом направлялся к лестнице. Держу пари, Мил находится в кабинете.

- Эй, чувак, какого хрена ты творишь? - В младшем Уорнере уже закипает ярость. - Ты даже не представляешь, какие последствия тебя ждут!

- Дани! Закрой свой рот и веди меня к Милану. - Остановившись у подножия лестницы, я повернулся к парню лицом, чуть было не столкнувшись с ним нос к носу. - Если хочешь помочь брату вернуться в Эдем и при этом остаться в живых, то делай, как я говорю.

Лицо Даниэля ожесточилось. Ненависть и презрение всего мира поселились в его глазах, наполняя их красным цветом. Он выглядит, как человек на грани срыва. Того и гляди, вот-вот бросится на меня с кулаками. Но мне все равно. Я делаю шаг вперед, сокращая между нами расстояние.

- Мне плевать, как это выглядит со стороны, - сквозь сжатые зубы проговорил я, смотря в пылающие ненавистью глаза Дани. – Но я здесь, чтобы помочь вам. Мы можем стоять здесь и мериться силой или же подняться наверх и заняться проблемой, куда поважнее твоего раздутого эго.

Он ничего не ответил, лишь сверкнул взглядом и направился вверх по лестнице, с силой задев мое плечо.

Я пробыл в этом доме всего несколько дней, большинство из которых находился в бессознательном состоянии, но все равно запомнил многие детали: деревянные полы, элегантные обои и дорогие картины на стенах.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, мы оказались около плотно закрытой двери, по другую сторону которой находится комната Эмили.

Это так странно, находится в этом месте, помнить все события связанные с ним и осознавать, что по факту для других этих событий никогда не было. Я не лежал без сознания в кровати Эмс. Михаэль и Мил не боролись за мою жизнь, выводя яд из раненого тела.

Я даже не осознавал, что делаю, пока не распахнул дверь и не вошел внутрь комнаты, которая казалась прежней и одновременно другой.

- Эй, какого черта ты делаешь? - Возмутился Даниэль, следуя за мной. - Ты не имеешь права находиться здесь.

Я чувствовал, как внутри него закипала ярость, он все такой же, подобный спичке, воспламеняется от малейшего трения.

- Дай мне минуту. - Сохраняя спокойствие, ответил я.

- Парень, ты в своем уме? Выметайся отсюда.

Дани уже практически рычал, прожигая мою спину взглядом, но я не двигался с места.

Все такое знакомое и в тоже время чужое.

Помню, как в двадцать второй день рождения Эмили я пробрался сюда, чтобы взять сумку с вещами Эмс и заодно положил перо в ее правую ладошку.

Я закрыл глаза, вдыхая воздух пропитанный запахом цветущей черемухи, приятный пьянящий аромат, но в моей памяти его не было. Но там было кое-что другое.

Мне тяжело дышать, словно кто-то положил тяжелый булыжник на мою грудную клетку. Я не вижу Эмс, но ощущаю ее присутствие, слышу, как она дышит.

- Эмили?

- Да? - Откуда-то из темноты раздался ее по-детски звонкий голос.

- Тебе удалось вывести яд? - Во рту пересохло, и каждое слово дается мне с трудом, но я заставляю себя говорить. Она должна знать, что я в порядке.

- Да, спасибо Михаэлю.

Ее ясные, голубые глаза стали ярче, даже в темноте я вижу разницу. Прищурившись, я вглядываюсь в черноту ночи, желая рассмотреть ее лицо, длинные белые волосы... Ее волосы. С ними что-то не так.

- Твои волосы? Что с ними?

- Катарина заставила меня их подстричь и покрасить. Сказала, так будет немного безопаснее, ведь охота идет на блондинку.

- Эй! Это что, какой-то фетиш? - Сквозь воспоминания пробрался язвительный голос Даниэля. - Ты один из тех, кто возбуждается от одного вида красивого интерьера?

- Даниэль, я всегда знал, что ты больной на всю голову, - повернувшись к нему лицом, я встретился с ним взглядом. Он напрягся, но улыбка не сошла с его лица. В глазах блеснул огонек азарта. - Но что бы до такой степени... - Я немного покачал головой, не отводя от собеседника взгляда. - Ты не перестаешь меня удивлять.

- Ты что себе позволяешь, красавчик? - Даниэль сделал шаг навстречу ко мне, сокращая между нами расстояние. В каждом его движении таилась грация пантеры. Хищника. Теперь я понимаю, почему Эмили считала Дани олицетворением падшего ангела. Все в нем подобно Инь-Янь. - Заявился в мой дом, к тому же без приглашения, а теперь еще и оскорбляешь. Тебя обезьяны воспитывали?

- Ты будешь удивлен, но воспитатели у нас были одинаковые.

Улыбка на его лице сменилась полным замешательством. До него не доходил смыл моих слов.

Я не знаю, зачем он это делает, строит из себя беспринципного, нахального ублюдка, ведь на самом деле он отличный парень. Будь Даниэль плохим, то не пожертвовал бы собой ради Эмили.

- Ты можешь не питать ко мне безграничной любви, - не смотря на приветливую улыбку на моем лице, мой голос был подобен острию ножа. - Я не обязан тебе нравится, Даниэль. Но засунь свое никому не нужное мнение куда подальше. Я пришел сюда, чтобы спасти твой заносчивый зад, и тебе придется меня уважать. Если потребуется, я заставлю тебя это сделать. Мы поняли друг друга?

Падший ангел не ответил мне, но судя по тому, как напряглась каждая мышца на его лице, этот парень меня услышал и теперь переваривает полученную информацию.

- Ладно, Даниэль, экскурсия окончена. Пора поговорить с Миланом.

Дани походил на один сплошной комок ярости, кровь прильнула к его щекам. Он обошел меня с лева, в очередной раз, зацепив плечом. Я знал, что он так сделает, и все равно позволил ему это.

Как я и думал, Мил находился в своем кабинете.

- Брат, тут какой-то засранец возомнил себя невьебенным пророком, - заявил Дани, заходя в кабинет. - Я хотел надавать ему «видений» по морде, но думаю, ты бы поступил по-другому.

Я вошел следом за Даниэлем, стараясь не обращать внимания на извергаемый его ртом поток дерьма.

Мил сидел за столом, такой же, как всегда, ничуть не изменившийся. Холодные бледно-голубые глаза, открытое, доброе лицо. Совершенно не сочетаемые вещи сочетались в нем безупречно, идеально. Для Эмили он был заботливым старшим братом. Для меня - верным другом. Мы через многое прошли вместе, но все самое важное помню только я. В данную минуту для Милана я всего лишь подозрительный незнакомец.

Мил резко встал из-за стола, осмотрел меня с ног до головы, а затем ее холодные глаза остановились на моих руках. Как и Даниэль, сразу же пытается рассмотреть есть ли у меня «ангельская метка».

- Ее там нет. - Наконец-то произнес я. Мой голос прозвучал как гром среди ясного неба. От неожиданности Милан вздрогнул и перевел свой взгляд на мое лицо.

- Нет чего? - Переспросил он.

- Метки. - Ответил я, проходя вглубь комнаты и усаживаясь на один из стульев стоящих около стола. – Меня зовут Кайл. Кайл Купер.

Услышав мое имя Даниэль резко втянул в себя воздух. Милан же, в отличие от брата, даже бровью не повел. В нужный момент он всегда умел казаться «каменным» и беспристрастным.

– Да, Даниэль, я тот самый Купер, - в комнате стало градусов на десять холоднее. -

Сын Алексея Купера – Старейшины.

– Ах ты, черт! – За моей спиной выругался младший Уорнер.

– Меня и похуже называли, – отозвался я. – Но все равно спасибо. Я прошу вас, присаживайтесь, нам предстоит очень долгий разговор.

Мил сел по другую сторону стола, в то время как Дани все еще мешкал. Я удивлен, что он до сих пор не попытался меня убить. Я ждал от него чего-то в таком духе, но парень подозрительно спокоен. Милан выразительно посмотрел на своего младшего брата и тот как обиженный ребенок, надув губешки, подошел к свободному стулу и с грохотом на него уселся.

– Благодарю, – шутливо заговорил я. – Меня бы здесь не было, если бы падшие ангелы не наступали вам на пятки. Пока вы ищите медальоны не в том месте, они идут в правильном направлении.

– С чего это ты помогаешь нам? – Голос Милана звучал скептически, он откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.

– Брат, ты «сорвал» этот вопрос у меня с языка. – Прыснул Дани. Этот парень не перестает действовать мне на нервы.

- Потому что я хочу спасти тебя, идиот, - ответил я, повернув голову в сторону Дани, он недоверчиво прищурился. - Я прошел через это все. Прожил эту жизнь до самого занавеса.

И я начал свой рассказ, стараясь не упустить ни одной малейшей детали. Рассказал о том, как был назначен ангелом-хранителем Эмили, как спас ее, а затем влюбился (или же сначала влюбился, а уж только потом спас). Рассказал о том, что Эмс тоже меня полюбила, о том, как отец поставил меня перед выбором и как я исчез из ее жизни. О Заке, медальоне, Эстер, Алексе, смерти Дани, возвращении Мила в Эдем.

Я все говорил, говорил, говорил...

Никто из братьев не вымолвил ни слова, пока я рассказывал о жизни, которой у нас пока не было (и надеюсь, что не будет).

- И вот я очнулся в 2014 году, с медальоном в руках и огромным запасом воспоминаний.

Первым не выдержал Дани:

- Так значит, ты вернулся в прошлое полгода назад и только сейчас заявился к нам? - Его голос был большим сгустком обвинений. - О чем ты думал вообще? И я еще после этого эгоист.

- А если бы на кону стояла жизнь твоей любимой? - Вспылил я. - Ты бы сломя голову ринулся в это чертову гонку за медальоны?

- Я... - Замялся младший Уорнер. - Я не знаю. - Наконец-то ответил он. - Эта Барби по ходу была дорога мне, раз я погиб спасая ее. Как там ее зовут?

- Эмили.

- Эмили, - эхом повторил Даниэль, и прежде чем он успел ляпнуть очередную фигню, в разговор вмешался Милан.

- И что ты предлагаешь?

- Что я предлагаю? - Удивился я.

- Да, что ты предлагаешь? - Повторил Мил, смотря на меня пристальным взглядом. - Ты заявляешься в наш дом, рассказываешь все эти «байки из склепа», наверняка у тебя есть какой-то план. Ведь так?

Я не думал об этом с такой стороны. На самом деле я вообще не думал о том, как вернуть Уорнеров в Эдем и при этом избежать лишних жертв.

- Понятно, - раздосадовано произнес старший Уорнер. - Плана у тебя нет.

- Почему мы вообще должны доверять ему, Мил? - Взбунтовался Дани, который последние несколько минут сидел тише воды, ниже травы, а это уже было дурным знаком. - Посмотри на него. Он же сын старейшины, у него в генах заложено подбрасывать дерьмо, таким как мы.

- Таким, как вы? - Рассмеялся я. - Это, каким же? Падшим ангелам, которых лишили крыльев из-за любви к человеку? Эй, разуй глаза, мудила, я здесь только лишь потому, что влюблен в Эмили. Которая, между прочим, сделала бы все, чтобы спасти тебя.

- То-то я смотрю, она уже полгода порог моего дома обивает. - Съязвил Дани, а я машинально вскочил на ноги намереваясь врезать ему. Мил, словно из ниоткуда возник между нами.

- Эй, поберегите свои силы для чего-то более полезного.

М-да уж, я и не думал, что это будет настолько сложно.

- Надрать ему задницу, - Дани конкретно вывел меня из себя, мне хотелось выколоть ему глаз своим указательным пальцем, но Мил служил для своего младшего братца живым щитом. - Вторая по полезности вещь в мире.

- Да ты я смотрю остряк, - быстро ответил Даниэль. - С какой стати мы вообще должны тебе верить? Может быть, твой дебильный папаша подослал тебя. А?

- Да ты я смотрю, - я, как можно похоже, изобразил голос Дани, - слишком высокого мнения о себе. И как только Мил и Эмили тебя терпели?

Дани собирался выдать мне очередной «остроумный» ответ, но Мил одним лишь взглядом заставил брата замолчать.

- Нам надо обдумать всю информацию, которую ты нам рассказал. - Спокойным, уравновешенным голосом проговорил Мил, пробегая тонкими пальцами вдоль своего подбородка. - У нас есть время подумать?

- Да.

Я был уверен, что Мил захочет обдумать ситуацию, в которой оказался. Он не такой как Даниэль, никогда не бросается в омут с головой, всегда продумывает каждый свой шаг, просчитывая варианты.

- Вот мой номер, - Мил принял из моих рук сложенный листок, с номером телефона. - У вас есть три дня. Если в течение этого времени ты мне не позвонишь - можешь забыть о том, что я был здесь.

Такой вариант развития событий удивил старшего Уорнера, он не ожидал, что я поставлю подобные условия. Но я не могу рисковать жизнью Эмили.

- Эмили не будет в городе около двух недель, - пояснил я. - Чем дольше ты будешь тянуть с ответом, тем меньше времени останется на то, чтобы разработать план, как в короткие сроки заполучит второй медальон.

- В любом случае нам потребуется помощь твоей подружки. - В разговор снова вмешался Дани, но на этот раз из его голоса исчезли все намеки на веселье. - Ты забыл, что ангелы не могу подходить к воротам?!

- Эмили нам не понадобится, у нас уже есть человек, который поместит медальоны в ворота. - Глядя прямо в глаза Дани проговорил я, младший Уорнер выдержал мой взгляд.

- И кто же это?

- Я.

Глава 9

ЭМИЛИ

Я всеми клеточками своего тела чувствую, что что-то не ладно, но уже несколько дней не могу понять что именно. Кайл ведет себя примерно как обычно: звонит по несколько раз в день, желает мне доброе утро и спокойной ночи, говорит, что скучает и с нетерпением ждет моего возвращения. Да только вот последнее, чаще всего звучит как: «мне нужно, чтобы ты задержалась на неопределенное время».

Кайл знает, что может поговорить со мной обо всем, что его тревожит. И он почти всегда так поступает, кроме редких случаев, когда причины его странного поведения касаются меня и моей безопасности. Меня бесит эта черта в нем. Остатки прежнего ангела-хранителя. Он не может оставить это и быть только моим парнем. С каждым подобным днем, дыра внутри меня растет, заполняя мое сердце тревогой. Эстер настаивает на том, чтобы я в конце концов, собралась с духом и поговорила с Кайлом, но я не могу. Я по-прежнему надеюсь, что он сам мне все расскажет. Когда будет готов.

Вчера весь день мы с Эстер провели в спа-салоне.

- Время почувствовать себя настоящими девушками! – Заявила подруга, падая в мягкое, розовое кресло стилиста.

Я думала, что Эстер пошутила, когда сказала, что намерена что-нибудь в себе изменить. Обычно подобные заявления влекут за собой покупку помады, какого-нибудь нового оттенка ну или поход в солярий. Но на этот раз, она действительно изменила свой внешний вид. Теперь вместо длинных локонов у нее замысловатое каре.