Могу я тебе кое что рассказать?

Глава 23

Ханна

Кэмерон проскальзывает внутрь и тихо закрывает за собой дверь. Я сажусь, когда он подходит к краю моей кровати и подползает ко мне.

— Что ты делаешь? — шепчу я.

— Тссс, — говорит он, прижимая палец к губам.

Он достает из кармана наушники, протягивает один мне, а другой вставляет себе в ухо. Я смотрю на него, пока он жестом не приказывает мне последовать его примеру.

Достав телефон из другого кармана, он секунду возится с ним, а затем я слышу тот безошибочно узнаваемый голос, который превращает меня в кашицу.

«Могу я тебе кое-что рассказать?»

Через наушник его голос низкий и мягкий, но полный потребности. Здесь, в комнате, его рука ложится мне на колено, пальцы теребят край моей футболки, пока он наблюдает за моей реакцией.

«Я умирал от желания снова остаться с тобой наедине, так много всего я хочу сказать тебе… сделать с тобой».

Я закрываю глаза и пытаюсь вспомнить это аудио. У него их так много, и все они начинаются по-разному. Я не всегда могу сразу их узнать, хотя точно знаю, что прослушала все, что он опубликовал, по нескольку раз.

Кэмерон касается пальцами моего подбородка, и когда я открываю глаза, он показывает двумя из них туда-сюда между нами. Смысл ясен. Смотри на меня.

«Ханна, если я поиграю с тобой, ты сможешь помолчать ради меня?»

Я ахаю, затем сжимаю губы.

Вот почему я никогда не слышала ее. Что бы я ни слушала сейчас, он записал это специально для меня, и теперь он воспроизводит ее себе и мне в ухо, сидя посреди моей кровати. Кэмерон осторожно укладывает меня обратно на подушки, затем перемещается, чтобы обхватить мои бедра коленями.

«Я хочу, чтобы ты внимательно выслушала меня, милая. Я умирал от желания прикоснуться к тебе, и я не могу провести еще одну ночь, спя в соседней комнате, зная, что ты здесь, хранишь это невероятное тело при себе».

Черт возьми. Его голос в моих ушах, пока он здесь, в комнате, со мной, воплощает в жизнь все фантазии, которые у меня когда-либо были.

«Все нормально?»

Я мягко киваю, становясь добровольной соучастницей его молчаливых планов.

«Я хочу тебя поцеловать. Хорошо?»

Он наклоняется, а я улыбаюсь так широко, что даже не могу поцеловать его в ответ.

«У тебя такой красивый ротик».

Его поцелуи намного медленнее, чем те неистовые, которыми мы обменивались за последние двадцать четыре часа. Он не торопится, целует меня в подбородок, высовывает язык и проводит им по моим губам, засасывает мою нижнюю губу глубоко в рот, затем зажимает ее зубами.

«Я думал о тебе без остановки. То, как ты поцеловала меня в ответ под деревом прошлой ночью. Я сразу понял, что одного поцелуя с тобой будет недостаточно».

Мои руки сжимают его волосы, те благословенные локоны, которые очаровали меня, когда я впервые увидела его, в то время как он проводит губами по моей шее. Целуя, покусывая, нежно посасывая.

«Хотел бы я пососать здесь посильнее. Я хочу оставить на тебе отметины, чтобы все знали, кому ты принадлежишь».

Напряжение внутри меня усиливается. Собственник Мак делает со мной что-то особенное, и он это знает, потому что я очень подробно объяснила это в директе более двух месяцев назад. Все смущение из-за этого грандиозного провала быстро исчезает, когда я понимаю, что он может в полной мере воспользоваться тем, что знает, что мне нравится. Я наклоняю голову, чтобы посмотреть, как он задирает мою футболку, руки скользят по моим бокам, когда он приподнимает ее ровно настолько, чтобы обнажить мою грудь.

— Черт возьми, — произносит он по-настоящему, окидывая меня взглядом. — Ты. Чертовски. Блядь. Горячая.

«Твое тело словно создано для того, чтобы я боготворил Ханну. Хотел бы я провести всю эту ночь, исследуя тебя».

Губы Кэмерона перемещаются к моим соскам, его теплый язык обводит их, превращая в твердые вершинки.

«Мне было интересно, что ты надеваешь в постель. Ты носишь нижнее белье или лежишь голая под одеялом, просто ожидая, изнывая от желания, чтобы к тебе прикоснулись? Если на тебе вообще что-то надето, это нужно снять».

Он поднимает глаза, ухмыляясь, когда подцепляет пальцами пояс моего нижнего белья и стягивает его вниз по моим ногам.

«Это должно произойти, потому что мне нужно увидеть тебя всю. Попробовать тебя всю на вкус».

Этого не может быть. Я, должно быть, сплю. Кэмерон не торопится, откровенно говоря, слишком долго, прокладывая поцелуями дорожку вверх по внутренней стороне моего бедра. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не приподнять бедра и не посмотреть ему прямо в лицо.

«Будь терпелива, малышка. Ты получишь то, что тебе так нужно».

Откуда он знал, что все будет именно так? Когда он достигает складки в верхней части моего бедра, я чуть не вскрикиваю от ощущения его теплого рта на моей гладкой коже. Он пробует на вкус и дразнит, переходя на другую сторону, скользя по тому месту, где я нуждаюсь в нем больше всего.

«Смотри, как я пробую тебя на вкус, Ханна».

Он высовывает язык и проводит им прямо по мне, дразнящим облизыванием, от которого его глаза закатываются. Жар разливается по мне, когда он лижет снова, смакуя, затем пожирая.

За его плечом я вижу, как его бедра покачиваются на кровати, и это заводит меня еще больше, когда я понимаю, в каком отчаянии он тоже находится.

«Посмотри на себя, грязная девчонка, пока твою нуждающуюся киску поедают. Оседлай мое лицо, не стесняйся, я выдержу».

Черт возьми! Ощущения нереальные. Его слова наполняют мой мозг так, как он никогда бы не смог, пока его рот сосредоточен исключительно на том, чтобы доставить мне удовольствие. Кэмерон немного отстраняется, затем раздвигает мои ноги шире, его большие пальцы раздвигают меня, прежде чем он снова погружается внутрь, давление усиливается.

«Ты сдерживаешься, Ханна. Я сказал, оседлай моей гребанный язык».

Мои ноги болят от желания сдвинуться вместе, обхватить его голову, но он крепко прижимает их, и все, что я могу делать, это извиваться и толкаться, трахать его голодный рот.

«Ты жаждешь, чтобы тебя наполнили прямо сейчас?»

Мои глаза расширяются, голова мотается из стороны в сторону, когда я сжимаю в кулаке простынь у бедер.

«Ты должна вести себя тихо. Сдержи свой стон, детка».

Он приподнимает бровь вместе со своим голосом мне на ухо, когда мои руки ослабляют хватку, зажимая мне рот.

«Я знаю, это так приятно. Ты хочешь закричать, верно?»

Я напряженно киваю. Как я до сих пор не издала ни звука, выше моего понимания, не с тем, как он лижет и посасывает, подводя меня к грани оргазма.

«Но ты не можешь. Ты должна быть для меня хорошей девочкой, детка».

Я такая, я такая, я такая, мне хочется кричать, когда мои бедра быстрее прижимаются к его лицу.

«Вот так, моя хорошая девочка. У тебя так хорошо получается. Так хорошо… Но думаю, тебе нужно больше, верно?»

Кэмерон смотрит на меня снизу вверх, его губы блестят, ожидая моего одобрения. Я приподнимаюсь на локтях, чтобы разглядеть его как следует. Он не отводит взгляда, но я опускаю глаза, чтобы посмотреть, как он обводит меня одним пальцем, распределяя мою влагу, прежде чем войти в меня и изогнуться вверх. Моя голова откидывается назад.

«Не смей сейчас отводить от меня взгляд, Ханна».

Я вскидываю голову, чтобы снова посмотреть на него. Как? Как, черт возьми, он говорит именно то, что мне нужно услышать в данный момент?

Медленно он добавляет еще один палец, и широко раскрыв глаза и развратно наблюдает, как они входят и выходят из меня.

Он облизывает губы, затем снова высовывает язык, заостренный кончик обводит мой клитор, сильно ударяя по нему, в то время как у меня перед глазами вспыхивают искры.

Усилие, чтобы не закричать, настолько сильное, что почти причиняет боль. Я хватаю подушку с другой стороны кровати и кладу ее на лицо, сильно вгрызаясь в набивку. Мне все равно, если я ее порву.

Мои бедра приподнимаются с кровати, но Кэмерон просовывает руку мне под бедро, обхватывает одной рукой за талию, чтобы придавить меня, пока он трахает меня своей рукой. Его губы обхватывают мой клитор, посасывая с идеальным нажимом, посылая белый испепеляющий жар вверх по моему позвоночнику, вниз по ногам, в кончики пальцев, в мою душу.

«Дай мне увидеть, какая ты красивая, когда кончаешь. Кончи для меня, Ханна. Кончи. Кончай».

И я делаю это. Моя потребность в освобождении нарастала весь день, и даже дольше. Месяцы. Все сжимается, затем разлетается вдребезги, когда я распадаюсь на части для него, его руки на моей коже, его рот, ласкающий меня проводит сквозь оргазм, его тяжелое дыхание в моем наушнике.

Несколько секунд спустя я чувствую, как он убирает подушку, а вместе с ней и мои руки.

«Открой рот, Ханна. Прибери за собой весь этот беспорядок».

Мой рот открывается прежде, чем я успеваю осмыслить то, что он сказал, мое естество сжимается от его отсутствия, когда он нависает надо мной, его пальцы очерчивают влажный круг вокруг моих губ, прежде чем провести ими по моему языку. Никто никогда не делал такого со мной раньше, и это так чертовски грязно. Обожаю это.

Я жадно ласкаю их, слизывая влагу сначала с его указательного пальца, затем со среднего. Когда он просовывает третий палец между моими губами, я понимаю, почему чувствую себя такой опустошенной. Он наполнял и растягивал меня, одновременно забирая у меня все. Я никогда в жизни так не кончала.

«Вот моя чертова хорошая девочка. Я знал, что ты будешь охеренно горячей, когда кончишь».

Звук заканчивается, и он осторожно вытаскивает мой наушник, засовывая его обратно в футляр рядом со своим. Он ставит его на прикроватный столик и целует меня в лоб, затем еще раз в щеку.

Мы закончили? Мы не можем закончить.

Этого не может быть. Если бы я была дома одна, я бы немедленно включила воспроизведение и слушала на повторе до конца дня.

— Еще? — шепчет он, очень тихо, мне на ухо, и я нетерпеливо киваю.

Он убирает мою руку с того места, где я сжимала подушку, и направляет ее вниз, к передней части его штанов, чтобы я могла почувствовать, что все это с ним сделало. Он толстый и теплый, ощутимый в моей руке. Я исследую его сквозь мягкую ткань и наблюдаю, как закрываются его глаза.

Он достает из кармана презерватив и держит его между нами, на безмолвный вопрос я отвечаю мягким «Да» просовывая пальцы ему за пояс, чтобы помочь раздеться. У меня между ног возникает пустое томление, когда я наблюдаю, как его член высвобождается. Я провожу пальцами вниз по его животу, сквозь мягкие кудряшки, затем обхватываю его основание кулаком.

Судя по выражению его лица, ему довольно трудно держать себя в руках, поэтому я поглаживаю его крепко, в отместку за все, через что он только что заставил меня пройти. Не то чтобы я жалуюсь. Только дура будет жаловаться на оргазмы, которые выводят всю твою душу из равновесия.

Проводя большим пальцем по капельке предэякулята на его набухшем кончике, я распределяю ее вокруг, затем подношу к губам. Сколько ночей я провела, мечтая попробовать его на вкус?

Кэмерон опускает голову и нежно целует меня, опускаясь между нами, чтобы заменить мою руку своей, пока он натягивает презерватив и входит в меня. Никакого сопротивления, только восхитительное растяжение и ощущение, что все в мире встает на свои места.

Его глаза вспыхивают, а рот открывается, так что теперь моя очередь заставить его замолчать. Я прижимаю ладонь к его губам, и он с улыбкой целует ее. Ему требуется секунда, чтобы дать мне привыкнуть к его размеру, но затем я двигаю бедрами, прижимаясь к нему, чтобы подтолкнуть его.

Он начинает медленно, но каждая мышца кричит, когда темп нарастает, доводя меня до эйфории. Он сдвигается, переворачивая нас, увлекая меня за собой, когда приподнимается, чтобы сесть у изголовья. Мои колени упираются в матрас по обе стороны от его бедер. Вместе мы задираем мою футболку вверх и полностью снимаем ее, его рот ищет мои ноющие соски.

Его руки тянутся ко мне сзади, обхватывают мою задницу и приподнимают ровно настолько, чтобы он мог войти в меня. Мои ногти впиваются в его плечи, мой висок прижимается к его виску, когда он входит и выходит. Я сосредотачиваюсь на его дыхании, горячем на моей шее, когда давление снова нарастает.

Кэмерон отпускает меня, и я взвизгиваю от полноты ощущений, останавливаясь, прежде чем начать раскачиваться взад-вперед, насаживаясь на него так сильно, как только могу, отчаянно растирая. Его руки поднимаются, чтобы обхватить мое лицо по обе стороны, наклоняя его в одну сторону, чтобы он мог шептать совсем близко:

— Я так близок. Кончи на мой член, Ханна, я знаю, ты этого хочешь.

Его рука опускается между нами, большой палец находит мое самое чувствительное местечко в том месте, где встречаются наши тела. Все, что требуется — это два скользких толчка, когда он наполняет меня, и его слова мне на ухо, чтобы я снова взорвалась.

Я теряю контроль над своим ритмом, но Кэмерон ловит меня, сжимая мои бедра, толкая и притягивая к себе, пока я испытываю оргазм на нем. Он сжимает губы, его глаза делают то же самое, а затем он выкрикивает мое имя в безмолвном крике, когда он толкается, замирает, изгибается и разваливается на части подо мной.

Красивый.

Горячий, великолепный, чертовски сексуальный, очевидно, но и красивый тоже. Лицо Кэмерона светится, грудь поднимается и опускается под моими ладонями, когда он переводит дыхание. Так многое хочется сказать, но почему-то нам это совсем не нужно, даже если бы мы могли.

Два года слуховой прелюдии привели к этому моменту, и теперь я знаю, что никогда не стану прежней.

Я слезаю, натягиваю футболку обратно и переворачиваюсь на бок. Кэмерон разбирается с презервативом, затем устраивается рядом со мной, его рука тянется к одеялу позади меня, чтобы натянуть его на мое быстро остывающее тело.

— Все хорошо? — произносит он одними губами, и я киваю. Лучше, чем хорошо.

— Когда ты это записал? — я шепчу как можно тише.

— Сегодня днем, — говорит он в ответ, его губы приближаются к моему уху. — Твоя мама и Райан были в джакузи, так что у меня не было много времени, прости. Мне пришлось шептать на случай, если они вернутся в дом.

— Как ты можешь за это извиняться? Это самое горячее, что когда-либо случалось со мной. Шепот сделал все еще лучше.

— Я бы хотел остаться здесь, с тобой, — говорит он, убирая мои влажные волосы с лица. Я могу только смотреть на него с тоской о невозможном.

— Я тоже.

Он покрывает мое лицо мелкими поцелуями. Я хочу уснуть в этом блаженстве, но он разрушает чары:

— Мне пора идти.

— Я пойду с тобой и схожу в ванную, чтобы не было похоже, что кто-то ушел и не вернулся.

Мы осторожно идем по коридору, одновременно открывая дверь ванной и его дверь. Молча прощаемся, протягивая руки через коридор для последнего электрического прикосновения.

Наши праздники начнутся завтра с завтрака, но я ложусь спать с таким чувством, будто уже получила лучший рождественский подарок всех времен.