Молочные реки

Глава 4

Главный менеджер молокозавода никак не мог представить себе хозяйку в постели. Как ни пытался — не мог. И теперь, глядя на свежую, решительную, уверенную в себе женщину, думал, что перед ним робот. Или инопланетянка, не важно, как это называется, главное — баба, недоступная его разуму. Столько лет с ней рядом, а даже повода, чтобы намекнуть на что-то большее, нежели просто деловые отношения, не было. Ну, муж у нее, главный энергетик, так давно уже должен был надоесть, чего-то нового всегда хочется, а вот поди ж ты… Этой не хотелось ничего нового. А какая баба!..

И невдомек было главному менеджеру, что после семнадцати лет супружеской жизни испытала она обалденные наслаждения этой ночью и была по-настоящему счастлива со своим мужем, так счастлива, что после этой ночи готова была горы свернуть, прилив сил чувствовался необыкновенный. Новый мужчина всегда возбуждает женщину больше, нежели старый, но если старый не дурак и может предстать в новом виде, доставить новые, доселе неслыханные удовольствия женщине, то зачем ей новый, если она не совсем дура?

— Не поняла я вас, Александр Петрович, — жестко сказала Елена. — Почему случился прогиб в продаже йогурта? Вы отслеживаете конъюнктуру рынка, должны предвидеть подобные ситуации.

— Я и предвидел. Когда в Европе ужесточили требования к марке «йогурт», мы сократили продажу товаров с консервантами, чтобы проблем с инвесторами не было. А цена натурального йогурта увеличилась. Город у нас не слишком богатый, поэтому возникли кое-какие трудности.

— Все-то мне за вас приходится решать, — с усмешкой сказала Елена. — За что только терплю такого менеджера?

— Елена Дмитриевна… Я, по-моему, доказал уже не раз, что привержен, так сказать…

— Доказали, кто ж в этом сомневается? Но тут промашку допустили, Александр Петрович. Рекламу нормального йогурта снять. Утроить производство йогуртов с консервантами, но под другими наименованиями и отрекламировать это. Людям не важно, натуральный это продукт или не очень, для них главное — цена. И качество, само собой разумеется. В итоге мы получаем — кто покупал натуральный йогурт, будет его покупать, даже по более высокой цене. Но все другие категории граждан перейдут на новый продукт с другими названиями. Главное, чтобы они знали, что это так же вкусно и полезно.

— Я тоже так думал, Елена Дмитриевна, но…

— Долго думаете, Александр Петрович! Немедленно создайте новые торговые марки нашей старой продукции и запустите это в рекламу! Еще вопросы есть?

— Нет, Елена Дмитриевна. По творожкам и сыркам все нормально, продукция в объемных пакетах, литр, идет на ура.

— Вот и займитесь проблемой йогурта, — жестко сказала Елена. — Вечером доложите о проделанной работе.

— Понял, все понял, — сказал главный менеджер и, поклонившись хозяйке, покинул кабинет.

Так и не понял, какова она может быть в постели, эта железная леди. Может, вообще для нее понятие «постель» не существовало? Да черт его знает! Но работать с такой бабой и выгодно, и интересно. Уж какие были проблемы — решала их тихо-мирно. А будь на ее месте мужик? Да наверняка бы дело закончилось отстрелом ведущих специалистов завода, и его в первую очередь. Но нет, все нормально, страшные годы позади, и теперь только жить и радоваться, что работает в связке с такой женщиной. И денег на все хватает, и проблемы ясны и решаемы, только работай!

А все же — какова она в постели? Баба-то красивая, и значит, не только муж ее удовлетворяет, наверное… Но ему ни единого шанса не дала за все годы совместной работы.

Выпроводив генерального менеджера, Елена велела секретарше соединить ее с кабинетом главного энергетика. Кто такой главный энергетик, на заводе знали все — муж хозяйки, поэтому соединение было самым быстрым, которое только можно себе представить.

— Андрей, привет, — сказала Елена. — Как у тебя дела?

— Нормально. Ты только поэтому хочешь меня слышать, или другие причины имеются?

— Имеются, — сказала Елена и неожиданно крикнула: — Валя! Не смей подслушивать! Уволю, на хрен!

— Не очень-то вежливо ты общаешься со своими сотрудниками, Миссис Йогурт, — сказал Андрей.

— Что поделаешь, — сказала Елена. — Когда хочешь поговорить с дорогим муженьком без свидетелей, приходится быть жесткой. Иначе — подслушают.

— Ты могла бы наедине сказать мне все, что хочешь. У тебя все нормально, Лена?

— Да, я чувствую себя великолепно, понимаешь, в чем дело? Это вот и хотела тебе сообщить.

В трубке послышался вздох облегчения.

— А я уж волноваться начал.

— И правильно. Когда еще услышишь от меня такое, да из служебного кабинета? Я имею в виду вчерашнего цыпленка табака, приготовленного любимым муженьком.

— Я тебя тоже люблю.

— И о чем ты только думаешь во время работы? — притворно возмутилась Елена. — Ну все, занимайся своей энергетикой, чтобы станки работали, подстанции тоже. Пока.

— Лена!

Но она уже положила трубку, довольно усмехнулась. Андрей все правильно понял, а она сказала то, что хотела с самого утра. Что он ее любимый муженек и вообще самый красивый и самый желанный. Что-то такое и сказала, он понял, он умный мужик, Андрей.

Надо было бы позвонить Ивану на Кипр, как там отдыхается сыну? Да времени уже не было, ждали в администрации мэра города. Ничего, из машины позвонит.

Виталий Максимович Пустельга некогда был майором милиции, но быстро сориентировался в водовороте бурных лет и превратился в хозяина детективного агентства «Кризисная ситуация». Перед уходом из органов создал себе начальный капитал вполне простым и понятным способом — закрыл дела двух криминальных авторитетов Плавнинска за недоказанностью и выпустил их на свободу, где они тотчас же растворились на просторах необъятной и сейчас родины. Но перед этим щедро расплатились с майором, люди уважаемые в своих кругах и не сдержать слова не могли. После этого Виталий Максимович ушел из органов и занялся частным предпринимательством. «Предпринимал» все, за что платили деньги, — от слежки за неверными супругами до посредничества в спорных вопросах между криминальными группировками города. Начинал в одиночестве, а теперь, спустя десять лет, у него было пять сотрудников в штате, приличный офис в бывшей булочной на улице Прикубанской и современная аппаратура для слежки. Но самое главное — репутация человека, способного решить любые кризисные ситуации, будь то внезапно вспыхнувшая ревность одного из супругов или страх чиновника, нечистого на руку, под которого стали копать.

Связи имел обширнейшие, и в городской администрации его хорошо знали, и в органах друзья влиятельные остались, и криминальные авторитеты уважали. И бизнесмены плавнинские считали за честь дружить с Пустельгой, ведь, несмотря на глупую фамилию, был он человеком очень далеким от всего, что связано с основой «пусто».

Никакого кодекса чести у Виталия Максимовича не было, действовал сообразно обстоятельствам и собственной выгоде. Попросит жена солидного бизнесмена проследить за мужем, он согласится, деньги возьмет и мужу про это расскажет. Тот заплатит, и жене будут предъявлены подтверждения его глубокой верности супружескому долгу. А если, наоборот, солидный муж озаботится поведением жены-домохозяйки — выполнит свою работу честно и добросовестно.

Ну и кто же не захочет дружить с таким нужным человеком? Все хотели, приглашали на разные юбилеи, презентации, банкеты по случаю удачной сделки. Попробуй не пригласи — обидится, потом, в случае чего, просто не поможет. А то и нечаянно добьет споткнувшегося. Пустельга обожал светские приемы и банкеты, пьяные гости и хозяева были источниками ценной информации, хотя сами об этом не догадывались, болтая с внешне пьяненьким сыщиком. А он только казался таковым, на самом деле был трезв как стеклышко, слушал да на ус мотал, зная, что где-нибудь, когда-нибудь это пригодится.

Он подъехал к своему офису ровно в десять, как обычно, остановил у двери далеко не новую «ДЭУ», вышел из машины, старательно запер дверь, включил сигнализацию и неторопливо пошел в офис. Невысокий, худощавый, изрядно облысевший мужчина пятидесяти пяти лет с мелкими чертами лица, морщинистым лбом, в старых джинсах и застиранной рубашке с короткими рукавами. По виду и вправду пустельга, да и только, в смысле — обычный мелкий предприниматель. Но так мог подумать разве что простой народ, который к сыщикам за помощью не обращается из-за отсутствия денег на гонорар.

Бывшая булочная была поделена на четыре комнаты. В одной — его крохотный кабинет, где едва помещались стол с компьютером да вешалка для верхней одежды, в другой, смежной, стол был побольше и пять кресел — для сотрудников, и даже диван имелся для того, чтобы в случае ночного дежурства человек мог покемарить. Третья комната была лабораторией, напичканной вполне современной аппаратурой, где можно было и фотографии проявить, и записанные голоса идентифицировать, и в случае надобности соединить то, что в реальной жизни не соединялось. Ну а четвертая комнатушка была даже меньше его кабинета и служила складом, где хранились принадлежности для оперативной деятельности — от фотоаппаратов и спецсредств наблюдения до пистолетов «Иж-71», на которые имелись разрешения у всех сотрудников агентства.

Виталий Максимович вошел в тесный коридорчик, открыл дверь комнаты для сотрудников, одобрительно кивнул, увидев за столом одного Вячеслава.

— Добрый день, Виталий Максимович! Готов к труду и обороне! — отрапортовал бывший десантник, вскакивая на ноги.

— Солдат спит, служба идет, Слава, — усмехнулся Пустельга. — Отдыхай пока что, будет и для тебя дело.

И пошел в свой крохотный кабинет. Другие сотрудники со вчерашнего дня занимались текущими делами, которые должны были принести в общей сложности не менее десяти тысяч долларов наличными. Он сел в кресло, включил компьютер, уставился на монитор, прикидывая, что и как нужно подкорректировать в тех делах, которыми занимаются сотрудники.

Нужно сказать, что компьютер в офисе, на котором хранилась информация о текущих делах, был только один, на столе хозяина, да и тот с хитринкой. Если при включении не нажать нужную клавишу — вся информация будет уничтожена. Особых секретов Виталий Максимович в нем не хранил, вся база данных на именитых жителей Плавнинска переписывалась на лазерные диски и пряталась в укромном месте, о котором никто, кроме хозяина, не знал. Ого-го какая база данных! Но и текущие дела, ход которых отражал компьютер, были надежно защищены от постороннего глаза. Особенно если учесть, что войти в кабинет хозяина можно, только миновав комнату сотрудников, а там обязательно кто-то был, таковы правила.

И как только в смежной комнате послышался шум, Виталий Максимович торопливо выключил компьютер. В кабинет прямо-таки ворвалась Тамара Бондарчук, которую даже десантник Слава не смог остановить, стоял за ней и огорченно разводил руками. Да он и не должен был ее останавливать, поэтому Пустельга махнул рукой, и Слава ушел, осторожно прикрыв дверь за посетительницей.

— Слушаю вас, Тамара, — сказал Пустельга. — Понимаю, что вы огорчены и расстроены, но что поделаешь! Вы хотели правду — я вам ее предоставил.

Это был как раз тот случай, когда солидная дама заподозрила в измене своего пустопорожнего мужа, дешевого журналиста. И он выполнил ее заказ в полном объеме.

— Ничего я не огорчена, — сказала Тамара, присаживаясь на стул у стола хозяина офиса. — Мне снова нужна ваша помощь, Виталий Максимович.

— Какая, поведайте, Тамара.

Пустельга отметил про себя, что дама выглядит не ахти, даже классный макияж не помогает. Видимо, вчера здорово набралась, а может, всю ночь не спала, переживала. Ну что ж, ее можно понять.

— Виталий Максимович, у меня есть просьба, готова заплатить, сколько скажете.

— Говорите, Тамара, говорите.

— Я выгнала этого козла Валентина, как вы понимаете…

— Простите, я этого не собираюсь понимать. Мое дело честно выполнить заказ уважаемой дамы, а что за этим последует — меня совершенно не интересует.

— Ну так вот… А вы думали я терпеть его буду после того, что увидела?! Так вот… Одна дура некогда отбила у меня любимого мужчину, я хочу вернуть его.

— Каким образом, уважаемая Тамара?

— Любым. Она, дура тупоголовая, держит его на привязи, какие-то бабки зарабатывает, а он зависит от нее. Нужно сделать так, чтобы она заподозрила его в измене.

— А он изменяет ей?

— Изменял, и не раз, но сейчас — не знаю.

Пустельга почесал изрядно облысевший лоб, тяжело вздохнул, посмотрел на посетительницу маленькими хитрыми глазками.

— Кто он, а кто она, уважаемая Тамара?

— Виталий Максимович, это не важно. Я вам платила три тысячи баксов, теперь даю пять, сделайте что-нибудь.

— Хорошее предложение. Он сотрудник городской администрации, силовых структур, крупный бизнесмен, бандит?

— Нет.

— Уже лучше, — снова вздохнул Пустельга. — И что же вы хотите?

— А вы не поняли? Сделать так, чтобы эта его подлая жена не сомневалась, что он изменяет ей.

— Подложить ему девушку?

— Да откуда я знаю что!

— Уважаемая Тамара, это фальсификация, и стоит она не пять, а десять тысяч, риск велик, да и технические ресурсы придется задействовать немалые, понимаете ли.

— Я согласна.

Пустельга снова задумался, нервно барабаня сухими тонкими пальцами по столешнице. Поднял голову:

— Вы знакомы с ней? Она может прийти к вам в гости со своим мужем?

— Мы подруги! По крайней мере так она считает.

— Хорошо, ваше предложение крайне заинтересовало меня. И не только величиной гонорара, половину которого, как вы знаете, следует уплатить немедленно. — Тамара согласно кивнула. — Но и своими техническими возможностями. А что, если мы сделаем вот так…

Тамара хищно облизнула ярко-красные губы, положила руки на стол, приблизила лицо к Пустельге, дабы не пропустить ни единой детали его хитроумного (в этом она не сомневалась) плана.

— Как?