— Алиса, я прошу тебя! Помоги мне! — сестра заливалась слезами, удерживая мои запястья, холодными, как лед пальцами. В больничной палате тепло, но она все равно мерзла.
— Мариш, успокойся. Тебе нельзя волноваться, — да и чем я могла помочь в сложившейся ситуации?
Знала бы я тогда, чем обернется появление в нашей компании Марата, ни за что бы близко ее к нему не подпустила. А ведь просто хотела ее встряхнуть, отвлечь от тяжелых мыслей. Познакомить со своими друзьями. Всегда замкнутая, тихая, лишний раз ответа от нее не дождешься! А тут вон как зацепило! Жалко ее дурочку, до слез!
— Поговори с отцом… Я не откажусь от нее… — всхлипывая и утирая бежавшие из глаз слезы, бессвязно бормотала Марина, кутаясь в больничное одеяло. Бледная, с синяками под глазами, она выглядела до того слабой и растерянной, вызывая во мне вселенскую злость на Рамзанова.
— Мариш, он не станет меня слушать, когда речь идет о твоей жизни, — попыталась успокоить сестру, поправляя съехавшее с ее плеч одеяло.
— Лис, вот именно — о моей! И я уже приняла решение…
— Приняла? А ты подумала о том, что будет с ребенком, если не станет тебя? — возмущенно уставилась на сестру.
— Ты ведь позаботишься о моей девочке? О моей Раде? Если со мной… Если я… — ее взгляд, полный отчаянной надежды, уколол в самое сердце.
— Марина! Ты понимаешь, о чем просишь?! — мне было не по себе от одной мысли, что сестры не станет.
Пусть мы и не были слишком близки и все же между нами была связь. Но ребенок… Несмотря на то, что я старше, даже в свои двадцать четыре, я еще не готова была к замужеству, не говоря уже о ребенке.
— Если со мной… — запнулась она, не решаясь продолжить, — У вас останется частичка меня.
— Какая к черту частичка?! Нам нужна ты ЦЕЛИКОМ! С ребенком или без…
— Не смей! Ты сейчас говоришь, как твой отец… — строго произнесла сестра.
— Марина! Папа переживает за тебя! Ты ведь сказала, что обсудишь все с отцом ребенка! — с укором произнесла я, устало опустившись на край кровати.
Папа просто не перенесет еще одну смерть! Мало того, что мы недавно похоронили тетю Любу — его младшую сестру и маму Маринки, а тут эта беременность. Маринка хоть и была на тот момент совершеннолетней, но папа настоял на ее приезде к нам, из-за серьезных проблем с сердцем.
— Я буду ее рожать! Слышишь? Буду! И не важно, что скажет Марат! — просверлив меня настороженным взглядом тихо произнесла сестра.
Глупышка! А ведь я ее предупреждала! Да у него таких Марин… Но разве влюбленное сердце будет слушать доводы разума? А ведь она только стала привыкать к новому универу. Папе стоило стольких сил, чтобы договориться о ее переводе.
— Значит, он не уехал? — осторожно поинтересовалась, боясь нового всплеска истерики, которая могла навредить не только ребенку, но и самой Марине.
— Уехал… Но я не сказала ему о ребенке… не смогла, — опустив взгляд, произнесла сестра.
— Мариш, так нельзя. Ты же обещала отцу поговорить с Маратом… Куда он уехал? Надолго?
— Куда — то за границу, — сестра махнула рукой в неопределенном направлении, — Не помню… Лис, мне совсем не до того было… Он был там не один… с другой…
Она подняла на меня потухший взгляд, когда — то ясных, голубых глаз и прислонив ладони к лицу — заплакала.
Вот козел!
— Мариш, подумай, зачем тебе все это? Ты хочешь всю жизнь вот так… — я всплеснула руками, но продолжать не спешила, заметив гневный взгляд сестры.
— Я люблю его, Лис. Я так сильно его люблю… А он… Но у меня будет его ребенок, — упавшим голосом произнесла Марина, отведя от меня задумчивый взгляд.
— Марина, ты понимаешь, чем для тебя может обернуться эта беременность?! Прошу тебя, просто успокойся и подумай… — пыталась я достучаться до разума сестры, но все было напрасно.
— Я все решила! Лиса, у меня все получится, только не говори дяде Вадиму, что Марат не в курсе. Обещай мне! — снова вцепившись в мои руки, протараторила сестра.
— Ты сейчас слишком расстроена… — начала было я.
— Обещай! — стояла она на своем.
— Нет, прости… но нет. Я не стану врать отцу. Если с тобой что — то случится, он никогда мне не простит, что я скрыла от него…
— Да ничего со мной не случится. Ты разве не понимаешь, что врачи просто перестраховываются, — не слишком — то и уверенно прозвучал ее голос.
— Может ты и права. Врачи стараются свести риски к минимуму, но если бы не было показаний к прерыванию беременности, никто из них не предложил бы тебе…
— Если ты будешь настаивать, то лучше уйди! — слишком равнодушно произнесла Марина, устало откинувшись на спинку кровати.
— Мариш, тебе плохо, да? — заметив бледность сестры, побежала за медсестрой.
— Лиса, позвони ему… Просто скажи, что я хочу с ним встретиться, — сонно прошептала, после укола медсестры.
— Я позвоню, обещаю, — поцеловав ее в бледную щеку, с тревогой покинула палату.