Мото

Глава 20

Кайла

Каково любить двух мужчин? Это пугает, волнует, сводит с ума, оживляет.

Это страсть, грех и святилище. И ко всему прочему теперь стало моей жизнью.

Я не узнаю себя, свою новую сторону. Но мне она нравится. Мне нравится сама тайна незаконной любовной связи. Мне нравится все, что Риз и Дэв дают мне, делают со мной. Они побуждают меня быть пошлой, в то же время заставляя чувствовать. Я уже давно не позволяла себе такой роскоши. Но они требуют этого, и я без колебаний даю им то, что они хотят и когда они этого хотят.

Медленно помешиваю кофе, фантазируя о руках Дэва и губах Риза, пока жду Сэм. Она настойчиво просила встретиться за завтраком, вот почему я сижу в «Лу». Сегодня прекрасное утро, теплее, чем обычно в конце ноября, но достаточно прохладно для легких курток и ботинок. Небо сверкает розовыми и оранжевыми цветами, когда солнце поднимается над горизонтом. Утро всегда мое любимое время суток – чистый покой, красота и жизненная сила.

Звенит дверной колокольчик, и я оглядываюсь через плечо. Сэм шагает ко мне, одетая в черный брючный костюм и длинное пальто. Она плюхается на стул, жестом подзывая официантку, чтобы та принесла кофе.

– Доброе, – замечаю ее необычную энергичность. Сегодня она не та холодная, спокойная и собранная женщина, какой я ее знаю. У Сэм бледная кожа, под глазами мешки, а волосы сальные. Совсем на нее не похоже.

– У тебя все хорошо? – обеспокоенно спрашиваю я. Никогда не видела ее такой.

– Хорошо. – Сэм шмыгает носом, когда официантка ставит кофе на стол. – Просто всю ночь в засаде просидела.

– По всей видимости, все прошло не очень?

– О, нет, наоборот. Очень даже. – она высыпает в свою чашку горсть сахара и добавляет капельку сливок.

– Ну, что такого важного случилось, что тебе понадобилось меня увидеть? – ее внешний вид и действия вызывают большое беспокойство.

Сэм оглядывает пустое помещение, прежде чем наклоняется над столом.

– Кто-нибудь знает, что ты прислала мне ту фотографию?

– Нет. Никто не знает, что я вообще сфотографировала, а тем более отправила. Кроме тебя.

– Прекрасно, прекрасно. – она делает большой глоток кофе.

– Сэм, что происходит? – тетя пугает меня до чертиков.

– Не могу сказать. Просто хочу убедиться, что ты не имеешь никакого отношения к тому, что случится дальше.

Пристально смотрю на свою тетю. Я вообще не видела ее последний месяц. С ее сумасшедшим графиком работы и моей сумасшедшей жизнью у нас едва хватает времени написать друг другу.

– Мне следует беспокоиться? – спрашиваю я.

– Нет, милая. – тетя кладет свою руку поверх моей. – Я всегда смогу уберечь тебя.

– Я не о себе, Сэм. А о тебе.

Она фыркает.

– Кайла, я выбрала опасную работу. Нам обоим нужно смириться с этим.

– Сэм, ты пугаешь меня до чертиков.

– Хорошо. Страх – это хорошо. Он заставляет тебя помнить, что ты жива. И я хочу, чтобы ты жила, Кайла.

– Я и живу.

Впервые за долгое время я живу.

– Вот и чудесно. – тетя сжимает мою руку. – Теперь, когда мы с этим разобрались, давай закажем поесть. Умираю с голоду. – она округляет глаза, изучая меню.

Я тупо пялюсь на нее.

Она серьезно?

– Что заказываем, дамы? – весело спрашивает пожилая официантка.

– Я буду яичницу и картошку, – без промедления заказывает Сэм.

– А вы? – официантка обращается теперь уже ко мне. Я заикаюсь, не в силах оторвать глаз от тети.

– Эм... то же самое, пожалуйста.

* * *

Сэм остается в кафе, а я ухожу на работу. Завтрак свел меня с ума. Тетя вела себя так странно. Не похоже на нее. Может, в деле о наркотиках произошел прорыв? Большой прорыв, отчего она так волнуется? Я грызу ноготь, переходя улицу. Наш разговор будет беспокоить меня весь день.

Как только дохожу до тротуара, слышу рев двигателя. Оглядываюсь в поисках байка и замечаю черного монстра с золотыми отметинами, выезжающего из тени переулка. Я сразу узнаю его – Змей, заклятый враг Риза. Очевидно, они вместе поднимались в гоночной карьере. Но Риз оказался лучше и опередил Змея в борьбе за первое место. Мы все знаем, что остальное – история. Риз убежден, что Змей затаил какую-то обиду, и я склонна с ним согласиться, судя по тому, как они отреагировали друг на друга на тусовке.

Кожа покрывается мурашками, Змей смотрит, как я пересекаю тротуар в направлении дверей больницы. Его гребаный шлем пугает меня – инопланетные щупальца и все такое.

Оказавшись внутри, вздрагиваю от дурного предчувствия. Клянусь, мне нужно пробежать пятнадцать миль, чтобы избавиться от тревоги.

Спешу наверх, переодеваюсь в чистую одежду и бросаюсь в работу с головой, отчаянно желая отвлечься. Не успеваю опомниться, как наступает полдень и приходит время обеда.

В комнате отдыха персонала накрыт стол. Обычно, каждый приносит с собой еду. Да уж, я полностью отключилась.

– Не волнуйся, Кайла. Здесь хватит на всех. – Триша, медсестра-менеджер, поощряет меня присоединиться к столу. – В следующий раз просто приготовишь два блюда. – подмигивает она.

Она милая пожилая леди, ненавидит конфликты и избегает их любой ценой.

– Запросто, – беру бумажную тарелку и улыбаюсь.

– Вот и договорились, – Триша берет ножку жареного цыпленка и откусывает кусочек.

Прежде чем я успеваю взять сервировочную ложку, в комнату входит Дэв.

– Мне сказали, что здесь проходит пир. – он, как всегда, вежлив. Я почти слышу, как Триша падает в обморок, когда Дэв ходит вокруг стола, проводя инвентаризацию.

– Угощайтесь чем хотите, доктор Динамит.

– Динамит? – повторяю я.

Дэв просто пожимает плечами, будто понятия не имеет, что происходит.

– Разве я сказала это вслух? – Триша хихикает, как школьница, и краснеет. – Ну, мне пора. – Женщина, которой почти шестьдесят, извиняется и почти выбегает из комнаты.

Как только она уходит, Дэв загоняет меня в угол, где сходятся столешницы.

– Привет, – он целует меня, и я подпрыгиваю. – Ого. Почему так нервничаешь, бабочка? – Дэв кладет руки мне на плечи.

– Я просто... Странное выдалось утро сегодня.

– Завтрак с тетей прошел нормально?

– Да... да. Нет. Я не знаю. У нее много работы, и я за нее волнуюсь...

– С ней все будет в порядке. Она железная леди.

– Ты прав. – я веду себя нелепо, но Сэм действительно напугала меня, а потом вся эта история со Змеем... Все это просто странно.

– Конечно прав. – Дэв снова прижимается своими губами к моим.

– Дэв! – я приподнимаюсь на цыпочки и отстраняюсь. – Кто-нибудь увидит!

– Ну и что? Знаешь, сколько я ждал, чтобы поцеловать тебя прямо здесь, где впервые увидел?

– Сколько, доктор Динамит? – дразню его я.

Дэв скромно смеется.

– Слишком, слишком долго.

Он просовывает свой язык между моими губами, и я сдаюсь. Я уступаю ему в течение нескольких жарких секунд, и прерываю поцелуй. Наша ситуация слишком щекотлива. А это место – фабрика слухов на стероидах. Люди видели меня с Ризом, видели меня с Дэвом; иногда они видели нас всех троих вместе. Ради сохранения достоинства, думаю, лучше не давать им поводов для разговора.

– Ладно, отшей меня. И я отомщу позже.

Угроза возбуждает, потому что я знаю, на что Дэв способен. Он может растягивать мое наслаждение до тех пор, пока я практически не заплачу. Ему нравятся мои мольбы, и он найдет любой предлог, чтобы услышать их.

– С нетерпением буду этого ждать, – принимаю вызов.

– Я тоже, – его голубые глаза тлеют, и я почти падаю на колени. Я слишком хорошо знаю этот взгляд и все его непристойные обещания. – Возвращайся к работе, бабочка. – Дэв крадет еще один поцелуй.

Обмахиваюсь бумажной тарелкой, глазея на его задницу, пока он неторопливо уходит.

Глава 21

Риз

– Она тебя, бля*ь, убьет, – Дэв скрещивает руки на груди и смотрит на меня сверху вниз.

– Почему? Потому что я отремонтировал ее байк? – встаю, вытирая грязные руки о джинсы.

– Потому что она совершенно ясно дала понять, что не хочет участвовать в этом.

– Да, ну, ей придется пережить. Оставить прошлое в прошлом и все такое.

– Риз, это не очень хорошая идея.

– Я в курсе, но это не значит, что я не должен заниматься ее мотоциклом.

– Полная чушь. – Дэв не купился на мои аргументы. Ну что ж.

– Может быть, но мне всегда все сходит с рук. Я чемпион, помнишь?

Я вскидываю брови. Иногда приходится идти на риск, чтобы продвинуться или даже преуспеть. Но иногда риск может дорого обойтись. Я выживал на риске почти десять лет, и сейчас не собираюсь менять свою стратегию.

– Ты безрассуден, – обвиняет меня Дэв.

– Ты совершенно прав. Я выигрываю, потому что я безрассуден.

– Ошибаешься, парень, ты выигрываешь, потому что у тебя есть желание умереть. И тебе плевать, что с тобой случится.

– Это было правдой раньше, но не теперь, – сообщаю я ему.

– Ну надо же, какие новости, – Дэв вопросительно смотрит на меня.

– Не смотри на меня так. Люди могут измениться.

– Люди – да. Ты? Навряд ли.

– Ты мой брат. И должен поддерживать меня, – огрызаюсь я, защищаясь.

Я понимаю, окей. Я эгоцентричен. Всю свою жизнь заботился лишь о трех вещах: о себе, участии в гонках и победе. Но знаете что? Люди действительно меняются. Они растут. Влюбляются друг в друга. Видят возможности, о которых раньше и не подозревали. Открывают для себя мир, выходящий за рамки их собственного. Я – живое тому доказательство. Я бы никогда бросил сезон, если бы не чувствовал нечто важнее. И так оно и есть. Кайла каким-то образом изменила меня.

Моя жизнь сложна. Мне приходилось жить и в центре внимания, и в тени. И я начал уставать. Нельзя соревноваться вечно, и не хочется потом оказаться в одиночестве, поэтому я нахожу равновесие, закладываю фундамент и, если мне повезет, в конце концов выйду победителем. И планирую прожить достаточно долго, чтобы увидеть плоды своего труда.

– Ты знаешь мой взгляд на ситуацию, – на этом Дэв заканчивает.

– Да, знаю. А, может, мне просто нужно найти нечто более важное, ради чего стоит жить?

– И у тебя появилось нечто более важное, ради чего стоит жить? – уточняет он.

– Да. А у тебя?

– И у меня. – после моих слов Риз становится совершенно серьезным.

– Значит, мы на одной волне?

– С Кайлой – да. С ее байком? Черт возьми, нет.

– Я всего лишь поменял несколько свечей зажигания, залил их маслом и дал немного погудеть. Не вижу в этом ничего особенного.

– Когда Кайла увидит свой байк в моем гараже, это станет очень особенным.

– Тогда просто придется отвлечь ее, пока не подберем идеальное время, чтобы найти к ней подход.

– Я приму стопроцентное участие в том, чтобы отвлечь ее, но подходы будешь искать сам.

– Согласен.

Я закатываю глаза. Если не можешь рассчитывать на семью, на кого тогда рассчитывать?

– Кстати о Кайле, – Дэв меняет тему, – когда собираешься сказать ей, что уезжаешь? Или ты снова просто исчезнешь посреди ночи?

– Не исчезну. – даже не могу обидеться на комментарий, потому что столько раз ускользал от женщин, что это стало моим стилем. – Но понятия не имею, когда ей скажу. Я бы хотел, чтобы мне не пришлось этого делать. Хотел бы вообще не уезжать. Но у меня контракт, и мне не терпится вернуться к гонкам. Домашняя жизнь – это хорошо, но на время.

– Что ж, тебе лучше разобраться в себе поскорее. Рождество на следующей неделе, и первое января наступит раньше, чем мы это осознаем.

Прекрасно все понимаю. Моя жизнь перестанет принадлежать мне, как только я вернусь в гоночный кожаный костюм. Мое расписание будет заполнено тестированием, путешествиями и выступлениями, не говоря уже о тренировках и соревнованиях. Это словно водоворот. Но Кайла должна будет меня понять.

Как бы необычно это ни было, но я благодарен за наше соглашение. Пока меня не будет, Дэв будет здесь заботиться о ней. Она не будет одна. Что поможет мне лучше спать по ночам.

– Убери отсюда байк, – настаивает Дэв, прежде чем покинуть гараж.

Я вскидываю руки в знак капитуляции.

– О’кей.

Глава 22

Кайла

Тетя выслеживает меня весь вечер и догадывается, что что-то не так. Я неделями крутилась вокруг темы моих отношений с Ризом и Дэвом, и сегодня все достигнет кульминации.

Это было самое странное Рождество в моей жизни – я проснулась рядом с двумя мужчинами, которые осыпали меня подарками. И подарили они не только мелкие безделушки, но и серьги с бриллиантами, электронику и совершенно новую кожаную одежду, которую Риз разработал специально для меня. Черные кожаные брюки с разноцветными бабочками разных размеров, вышитыми по диагонали вокруг одного бедра, и черная кожаная куртка с таким же рисунком бабочек, поднимающихся по лацкану на воротник. Сдержанно, но красиво.

Дэв удивил меня цепочкой с бабочками из белых бриллиантов и розовых сапфиров. Ничего драматичного, но также прекрасно. Тот факт, что мужчины настолько тщательно все обдумали, зная, что для меня значат бабочки, вывел меня из равновесия. Если повезет, то вы найдете человека, который будет любить вас со шрамами и всем прочим. Каким-то образом я нашла двоих.

Рождественский ужин превратился в эпическую битву. Риз и Дэв хотели большого праздника – собраться вместе, что не являлось иррациональным, но я должна была как-то вписать в нашу компанию Сэм. Она моя единственная семья, и я ни в коем случае не собиралась ее исключать. Я попыталась предложить десять различных сценариев, но парни не отказались от своего предложения – это был самый большой праздник в году, и они желали, чтобы их женщина провела его с ними. Упрямые ослы.

Итак, все это привело меня к нынешней ситуации. Мы с тетей садимся ужинать с Ризом и Дэвом. Для стороннего наблюдателя подобная картина не могла бы показаться чем-то необычным: девушка приготовила рождественский ужин для своего парня, тети и брата парня. Уверена, многие праздничные ужины выглядят как наш. Разница лишь в том, что упомянутая девушка встречается с обоими парнями, а тетя до сих пор об этом не имеет понятия.

Я услышала вопрос в ее голосе, когда позвонила пригласить ее к Дэву. У него дом побольше и в гостиной есть обеденный стол, хотя он им никогда не пользуется. Я заставила парней сделать перестановку во всей комнате, чтобы она выглядела презентабельней. Они передвинули стол на его законное место, избавились от игровых стульев и задвинули гирю в угол. Не идеальная картинка, но сойдет.

Я украсила стол красивыми тарелками со снежинками, а в центральную часть поставила венок, украшенным красными свечами и маленькими красными и золотыми шариками. Если меня заставляют праздновать, я, по крайней мере, сделаю это правильно. Все за столом, кажется, ценят мои усилия, но совершенно очевидно, что предохранители сняты. Сэм не дура. Она в курсе, что я неравнодушна к Дэву и наоборот, но я вижу, как она пытается понять, как именно сюда вписывается Риз. Она улавливает все, например, то, как Дэв покровительственно кладет руку мне на шею или как Риз собственнически сжимает мои бедра, когда я прохожу мимо него. Жесты тонкие, но все равно громкие и четкие.

На протяжении всего ужина разговор идет непринужденно, и я благодарна Сэм за то, что она ведет себя естественно.

Парни помогают убрать со стола, в то время как Сэм осматривает первый этаж дома. Замечаю, как она небрежно разглядывает елку и все подарки под ней. Насколько мне известно – она ведет подсчет. Могу сразу сказать: там вдвое больше девчачьих подарков.

Сэм возвращается в столовую с любопытным карим взглядом, но ничего не комментирует. Она делает все тактично, например, загоняет племянницу в угол на допрос, когда рядом никого нет.

Уже почти девять вечера, когда Сэм желает всем спокойной ночи. Как бы я ни боялась этого ужина, он оказался не таким болезненным, как ожидалось.

– Проводишь меня? – спрашивает она, когда Риз и Дэв решают развести огонь в камине в гостиной.

– Конечно, – вот оно, неизбежное.

Мы обе надеваем куртки и выходим на свежий декабрьский воздух. Это прекрасная ночь, такая ясная, что звезды действительно мерцают. Едва я успеваю закрыть входную дверь, как Сэм нападает с расспросами.

– Что, черт возьми, происходит?

Мне следовало выпить больше вина, чтобы подготовиться к этому разговору.

– С чем? – поначалу я веду себя скромно.

– Кайла, – тетя не купилась.

Черт, так неловко. Я запахиваю куртку спереди и ощущаю себя так взволновано; хочется раздеться до нижнего белья, просто чтобы остыть.

– Просто спроси то, что хочешь спросить, – думается мне, что ответить будет проще, чем объяснить прямо.

– Ты... встречаешься с ними обоими? – выражение лица Сэм озадаченное.

Встречаюсь – это мягкий способ обозначить наши отношения.

– Да, – подтверждаю я.

Кажется, я впервые в своей жизни лишила Сэм дара речи. И это о многом говорит, учитывая мое прошлое.

– Как именно это работает? Они делят время поровну? Один достается тебе в выходные, а другой – на неделе? – тетя буквально потрескивает от раздражения.

Я медленно, печально качаю головой. Я сведу Сэм с ума.

– Мы втроем все время вместе.

Она долго размышляет над сказанным.

– Постоянно?

Я киваю.

Не поймите неправильно. Бывают моменты, когда я с Дэвом или Ризом наедине, но таких случаев немного. По большей части секс всегда включает в себя троих.

– Как...? Я имею в виду..., – Сэм машет руками, пытаясь что-то сформулировать. – Как это происходит? – наконец она делает круг указательным и большим пальцами и просовывает в него палец.

Я смеюсь.

– Тебе описать позы?

– Не нужно, – тетя кривит губы. – Я лишь хочу убедиться, что ты знаешь, какого хрена вытворяешь, – тетя обхватывает меня за плечи.

– Я знаю. Это сложно и необычно, признаю, но у нас все получается.

Сэм нерешительно хмурит брови.

– До тех пор, пока вы знаете, что делаете, – повторяет она. Сэм заключает меня в напряженные объятия, и я чувствую ее скептицизм. – Я люблю тебя, сумасшедшая. Как свою собственную дочь.

– Я в курсе, – обнимаю ее в ответ.

– И всегда буду рядом, несмотря ни на что. Что бы ни случилось, – тетя бросает взгляд на дверь позади меня. Догадываюсь, к чему она клонит. Когда отношения с Ризом и Дэв пойдут наперекосяк, у нее будет галлон мороженого и бутылка вина в запасе. Надеюсь, что до этого никогда не дойдет.

– Пожалуйста, будь умницей, – умоляет она.

– Обязательно.

Смотрю, как отъезжает ее патрульная машина и возвращаюсь в дом. Бросив куртку на перила, падаю на диван между Дэвом и Ризом. Огонь в камине потрескивает, а телевизор выключен.

– Все в порядке? – спрашивает Дэв, наклоняясь ко мне всем телом.

– Да-а, – дрожащим голосом отвечаю я.

– Ты напрямую рассказала ей о нас? – Риз прощупывает почву.

– Мне не нужно было этого делать. Она и так догадалась. Сэм не дура. Она полицейский. Интуиция – ее хлеб с маслом.

– И как она отреагировала? – оба мужчины очень заинтересованы в ответе.

– Не была в восторге, но и не осуждала.

– К подобному нужно привыкнуть, – уверяет меня Дэв.

– Я знаю, – и начинаю играть с вырезом его свитера, – просто волнуюсь, вот и все. Не хочу никого отталкивать из-за того, что у нас есть.

– Не думаю, что это когда-нибудь произойдет. Сэм любит тебя. И она скоро полюбит нас обоих, – Дэв нежно целует меня, оттаивая мои ледяные внутренности.

– Ведь как нас не любить, верно? – Риз проводит зубами по моей шее.

– В твоих словах есть смысл, – закрываю глаза и наслаждаюсь ощущением их губ на своей коже.

– Тебе понравилось Рождество? – спрашивает Дэв, скользя рукой вниз по моему телу.

– Да, – я хлопаю ресницами, а мой взгляд мечется туда-сюда между парнями. – И лишь одно может сделать его лучше, – мурлычу я, пока они ласкают меня.

– Мы как раз к этому и ведем.

Риз прикусывает мою шею и массирует грудь. Мужчины разводят мои руки и ноги в стороны, и оба пробираются мне в штаны. Невозможно сдержать стон, когда они вместе дразнят меня пальцами – Дэв скользит в мой вход, а Риз играет с клитором. Я могу лишь выгибаться, пока они доставляют мне удовольствие и контролируют мое тело.

– Хочу на это посмотреть, – Дэв сдвигается, отстраняясь от меня. Похоть, густая, как дым, сочится в его голосе. – И хочу, чтобы ты посмотрела. Раздевайся. Сейчас же.

Он такой властный. Мне это очень нравится. Это делает меня безумно влажной. Парни раздевают меня догола, но сами не снимают свою одежду. Я обнажена только для них – таков вопрос доминирования.

Они заводят мои руки себе за спины, приподнимают меня и широко раздвигают ноги, так что моя киска выставлена на всеобщее обозрение всем троим. Мои ноги зацеплены за их ноги. Риз и Дэв не в настроении валять дурака. Они хотят, чтобы я истекала соками, хотят трахаться. И я их марионетка, а они жаждут поиграть.

Парни возвращаются на свои прежние места – один палец в моей киске, другой на клиторе.

– Наблюдай за нами, Кайла. Смотри, что мы с тобой делаем, – командует Дэв. Он знает, как это сводит меня с ума. В комнате полумрак, но огонь прекрасно освещает мое тело, демонстрируя каждое их прикосновение к моей розовой, припухшей плоти. Оранжевое пламя целует обнаженную кожу и мужские странствующие руки.

Я стону и хнычу, наблюдая, как Дэв вводит и вытаскивает свои пальцы, чередуя один, затем два, в то время как Риз массирует клитор, тянет, даже заходит так далеко, что время от времени шлепает по нему. Схожу с ума от ощущений, взбираясь на гору экстаза. Все выше и выше они толкают меня, пока я не свисаю с самого крутого обрыва. Я разваливаюсь на части от безжалостных прикосновений, их руки так искусны и настойчивы, что мне нем удается разобрать, как они двигаются: сверху вниз или слева направо.

– Я сейчас кончу! – мой голос срывается. Пытаюсь пошевелиться, согнуть бедра, но парни удерживают мое тело, отчего бурлящая кульминация собирается прямо между моих ног. Буря внутри меня – настоящий смерч, у меня буквально перехватывает дыхание.

– О, черт возьми! – кричу я. Моя киска и мужские пальцы мерцают влагой, когда я кончаю непрерывными волнами.

Я, наконец, обмякаю, как только оргазм затихает.

– Охренеть как горячо, – Риз сильно прикусывает мочку моего уха. – Мы хотим тебя. Прямо сейчас.

Он откатывает кофейный столик в сторону, затем тащит меня на пол, на ходу расстегивая свои штаны.

Пребывая в летаргическом состоянии, позволяю ему делать то, что он хочет.

Риз забирается на меня сверху несмотря на то, что джинсы все еще обтягивают его бедра, и яростно толкается в мою киску, головкой члена попадая прямо под клитор. Я до сих пор настолько чувствительна, что сжимаюсь в мешанине удовольствия и боли. Охрененно.

– Чья ты девочка, Кайла? – Риз жестко трахает меня. – Кому принадлежит твоя киска?

– Вам! – я извиваюсь под ним. – Тебе и Дэву.

– Все верно, детка, никогда не забывай об этом. Никогда не забывай, как сильно ты с нами кончаешь, – Риз вонзается глубоко, снова и снова, мне приходится буквально вцепиться в него.

– Риз, – я борюсь за воздух, когда мужчина в очередной раз врывается в мое тело. Мое возбуждение размазывается по его члену, яйцам и нашим бедрам.

Еще один оргазм разгорается внутри меня.

– О, Боже! – в моем голосе звучит почти отчаяние.

– Ты близко, детка? Хочешь член Дэва в зад? Хочешь, чтобы мы оба выбили из тебя этот оргазм?

– Да, – умоляю я. Ведь ничто не ощущается лучше, чем они двое внутри меня одновременно. Я чувствую себя сексуальнее и безопаснее, только когда зажата между ними.

Риз переворачивается, усаживая меня на себя.

– Ты такая потрясающая. Оседлай меня.

Он обхватывает мои бедра и пристально наблюдает за тем, как я медленно двигаюсь вверх и вниз.

– Вот так. Владей мной, детка, – стонет он, стиснув челюсти и не отрывая от меня безумного взгляда.

В самый разгар нашей близости чувствую Дэва позади:

– Открой, – он засовывает два пальца мне в рот и те становятся влажными. Я старательно сосу, смазывая их по его просьбе. Дэв проникает в мою задницу двумя смазанными пальцами. Дополнительное давление усиливает разгорающееся чувство внутри, но я знаю, что огонь не вспыхнет, пока Дэв не войдет в меня.

– Дэв, – умоляю я, – ты мне нужен, – и продолжаю волнообразные движения бедрами.

– Где? Здесь? – он глубоко толкается и раздвигает пальцы, возмутительно широко меня растягивая.

– Да. Там, – слабо всхлипываю, мое лоно начинает болезненно пульсировать.

– Скажи, как сильно ты хочешь меня. Умоляй тебя трахнуть, – теплое дыхание и эротичный голос Дэва ощущаются прямо у меня над ухом.

– Пожалуйста, – шепчу я.

– Недостаточно хорошо, – он продолжает вторгаться в мою маленькую дырочку.

– Пожалуйста, трахни меня. Трахни меня вместе с Ризом. Я хочу кончить, заставь меня кричать.

– Бабочка, – голос Дэва звучит удовлетворенно и подталкивает меня вперед, так что моя грудь касается груди Риза. – Теперь ты умоляешь как надо, – так незаметно, что я едва замечаю, Дэв убирает пальцы, прежде чем вонзиться в мою задницу на всю длину.

– Ах! – мое тело немедленно загорается, наполненное, растянутое и полностью одержимое.

– Черт возьми, Кайла, – Дэв наклоняется и целует меня в спину. – Ты нереально тугая.

– Она идеальна, – Риз запускает пальцы в мои волосы и небрежно целует, его язык блуждает повсюду. Отвечаю, целуя его в ответ, потакая двум мужчинам, которые вот-вот разорвут меня на части.

– Мне нужно кончить, – скулю я, мой оргазм отчаянно пытается вырваться из-под контроля.

– Тогда двигайся, детка, – Дэв хватает меня за ягодицы и широко раздвигает их. – Кончи, используй нас.

С некоторым усилием я покачиваю бедрами, находя идеальный ритм. Риз слегка толкается вверх, когда я насаживаюсь на член Дэва, и вскоре шипящие звуки усиливаются, а движения становятся порывистыми.

– О боже, как же с вами хорошо, – я теряю себя, мои внутренние стенки сжимают Риза, в то время как мышцы моей задницы сжимают Дэва.

Я тяжело дышу, словно животное, отчаянно раскачивая бедрами.

– Аа-х! – я падаю на Риза, мой клитор пульсирует, и я кончаю, будто бушующая река, увлекая Риза и Дэва за собой вниз по течению.

– О, черт! Святое дерьмо! – восклицают они оба, напрягаясь подо мной и позади меня. Это тройственное удовольствие – эффект домино, который быстро пронзает нас троих, лишая способности соображать.

В комнате слышно лишь потрескивание огня и наше затрудненное дыхание.

Мне слишком жарко, но я, полностью удовлетворенная, лежу поперек обоих мужчин.

Оба – великолепные и влюбленные.

Знаю ли я, что делаю? Черт возьми, нет.

Но если это неправильно, то я никогда не хочу быть правильной.

И никогда не хочу быть без них обоих.

Эта любовь поглотила меня и безвозвратно изменила.

Несмотря ни на что, я всегда буду принадлежать им.

Глава 23

Риз

– Почему ты так рано уезжаешь? Первая гонка ведь только в марте.

Кайла подавлена. Я откладывал этот момент так долго, как только мог, но время пришло.

– Детка, я уже объяснял. Нужно тренироваться, а потом пройти тестовый заезд. Одно идет рука об руку с другим, – взгляд ее шоколадно-карих глаз опустошен. – Ты думаешь, мне сейчас легко? – обхватываю ее лицо ладонями.

– Да, – Кайла шмыгает носом, слезы текут непрерывным потоком.

– Нет, – я целую ее. – Но это моя работа. У меня контракт, и я хочу вернуть свой титул.

– Тебя не будет больше двух месяцев.

– Я знаю. Но это и есть работа. И я отношусь к этому очень серьезно. Мне нужно уехать, – вытираю ее мокрые щеки подушечками больших пальцев. – Не расстраивайся. Дэв здесь. Ты будешь не одна.

– Это был твой грязный план с самого начала? – выпаливает Кайла. – Свалить и оставить Дэва в качестве няньки?

– Может быть, – дразню ее губы своим языком. – Я ведь забочусь о том, что принадлежит мне.

– Я буду безумно скучать по тебе. Уже скучаю.

– Нет, не будешь. Мы будем общаться по фейс-тайму каждый день и заниматься виртуальным сексом каждую ночь. Я заставлю тебя кончить от одних только грязных словечек. – улыбаюсь я. – Вернусь сразу после первой гонки. На самолете. Спустя час.

– Обещаешь? – выражение ее лица исполнено надежды.

– Обещаю, – снова целую Кайлу, медленно, страстно, изливая все свои эмоции в одно длинное объятие. – Любовь была просто словом, пока ты не дала ему определение. Подумай об этом, когда будешь скучать по мне. Ты изменила меня, Кайла, – я прижимаюсь губами к ее лбу.

– Ты тоже изменил меня, – ее голос напрягается, как и мое сердце.

– Я такой, я могу. Что тут скажешь, – пытаюсь отнестись к ситуации легкомысленно.

– Ри-из, – у Кайлы прорывается хихиканье. Вот такой я хочу видеть ее до того, как уеду. Счастливой.

– Надеюсь, ты будешь смотреть каждую гонку, – оговариваюсь я. – И тестовый заезд.

– Я хочу голосовать против твоего участия по многим причинам.

– Но ты этого не сделаешь.

– Нет, конечно, – легко сдается она.

– Хорошо. Потому что, когда я вернусь, тебя ждет экзамен.

– Ты сейчас как бы заставляешь меня хотеть, чтобы ты уехал, – Кайла мило кривит губы.

– Врушка.

Она хихикает еще немного, и от этого звука у меня внутри все бурлит.

– Скажи, что любишь меня.

Кайла медленно хлопает ресницами.

– Я люблю тебя.

– Я люблю тебя сильнее.

Глава 24

Кайла

Риза уехал всего несколько дней назад, и нужно отдать должное Дэву – он делает все, что в его силах, чтобы поднять мне настроение, даже пригласил в какой-то модный ресторан в Филадельфии, для которого пришлось принарядиться.

Место красивое, с дымчато-серыми стенами, ковром с принтом гепарда, гладкими черными креслами с откидной спинкой и огромными кустами белых лилий.

Здесь невероятно романтично, и Дэв использует возможность, чтобы выложить все начистоту. Он не сводит с меня глаз и не выпускает из своих рук весь вечер, бросая сексуальные комплименты, просто чтобы увидеть, как я краснею.

У Дэва есть глубокая, темная, чувственная сторона, которую я видела лишь мельком, когда мы были одни.

Такое чувство, что сегодня он хочет еще больше ее раскрыть.

Дэв ничего не делает, лишь с непристойным блеском в ярко-голубых глазах пристально смотрит на меня, будто умирает с голоду. Он ведет себя иначе, что одновременно пугает и возбуждает.

Официант ставит перед нами блюда.

– Два рыбных филе с жареной спаржей и картофельное пюре с трюфелями, – гордо объявляет он, будто сам готовил.

– Спасибо, – вторим мы с Дэвом, когда перед нами ставят два идеально круглых филе. Черт возьми. Если блюдо так хорошо пахнет, то даже не представляю, каково оно на вкус. Мы оба буквально вгрызаемся в рыбу, и выражение блаженства на наших лицах говорит само за себя.

– О боже, – едва сдерживаю восхищение. – Это лучшее, что я когда-либо пробовала. – прикрываю рукой полный рот, медленно жуя.

– Есть кое-что повкуснее, – многозначительно подмигивает Дэв.

Я закатываю глаза. С этим мужчиной все сводится к сексу.

– Я не шучу, – он кладет вилку на стол, затем скользит рукой по белой скатерти, чтобы обхватить мою руку.

– Я знаю, чего ты хочешь, – мы сплетаем наши пальцы и разделяем момент повисшего молчания, пока Дэв поглощает меня взглядом. Сегодня я выгляжу иначе: уложила волосы в тугой пучок, нанесла тонну макияжа и надела самые сексуальные туфли на каблуках, какие у меня есть. Чувствую себя разряженной балериной.

– Хорошо. Ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю?

– Да, – честно и ласково отвечаю я.

– Насколько ты мне доверяешь?

Странный вопрос.

– Полностью, – и это правда. – Почему спрашиваешь?

– То, что я хочу сделать по возвращению домой, потребует всего твоего доверия. И мне нужно знать, что оно у меня есть.

– Что ты задумал?

– Хочу раскрыть наши отношения. И познакомить тебя с той частью моей жизни, которой не делился раньше.

Я сжимаю губы, скрывая свои мысли. Заявление должно было шокировать меня, но это не так. Я слышала о предпочтениях Дэва. И тот факт, что он делит меня со своим братом, свидетельствует о его пристрастии.

– И нужно, чтобы ты была объективной.

У меня разыгрывается воображение.

– Может, хоть намекнешь, чего ожидать?

Дэв качает головой.

– Не буду раскрывать карты. И хочу, чтобы твой первый раз был совершенно новым опытом, без предвзятого мнения.

– Скажи хотя бы, это связано с болью?

Я мало что знаю, но читала книги и видела фильмы, в которых фигурирует БДСМ. Кажется, в этой теме всегда много порки. Не то чтобы я против идеи, просто никогда не видела себя участвующей в сексуальных актах подобного рода.

– Нет, детка. Никакой боли. На самом деле мне подобное не очень нравится. Но я бы попробовал, если захочешь.

– Давай, действия с болью мы пропустим, – смеюсь я.

– Так это твердое «да»?

Я киваю.

– Скажи вслух.

– Да.

Лицо Дэва светится чувственным восторгом.

– Ешь, – приказывает он, и я понимаю, что вечер только что принял темный и интригующий оборот.

* * *

– Спасибо. – наклоняюсь и целую Дэва в щеку, как только мы садимся в его машину.

– За что? – он нажимает кнопку зажигания, и «Мустанг» с грохотом оживает.

– За ужин.

– Ах, за ужин, – ухмыляется Дэв, кладя руку на внутреннюю сторону моего бедра и скользя ею вверх под подол юбки. – Надеюсь, он был первым из многих.

– Я тоже, – подпрыгиваю, когда он щекочет клитор. – Дэв! – ругаю его.

– Что, Дэв?

– Не можешь держать свои руки при себе!

– Нет. И с чего бы? Посмотри на женщину рядом со мной. Я счастливый человек. – Дэв заставляет меня краснеть. – И я планирую поблагодарить ее за то, что она была моей во многих отношениях.

Итак, начинается. Здесь вдруг стало жарко? Осторожно дую на ложбинку груди, в надежде остыть.

Часовая поездка домой проходит тихо, но напряженно. Чем ближе мы подъезжаем к дому Дэва, тем больше я волнуюсь. Может, я и состою в отношениях с двумя мужчинами, но всегда контролирую происходящее. Сегодня Дэв просит передать контроль ему, и это ужасно. Я пытаюсь успокоиться. Этот мужчина любит меня. Он никогда не причинит мне боль и не унизит, но страх перед неизвестностью сжимает грудь, затрудняя дыхание.

Мы быстро шагаем по холодному январскому воздуху в дом. Свет выключен, но электрический разряд пронзает каждую клеточку тела, когда я переступаю порог. Все совершенно по-новому, будто я вхожу в дом Дэва в самый первый раз.

Он ведет меня на кухню, включив лишь единственный встроенный светильник над раковиной.

Я стою, наблюдая, как Дэв наливает стакан воды.

– Выпей, – он протягивает его мне. – Не поднимайся в спальню, пока не допьешь.

– Хорошо.

Он улыбается, но больше ничего не говорит, целует меня в лоб и уходит, оставив меня наедине со стаканом.

Смотрю на воду, и часть меня жалеет, что это не вино.

Начинаю пить, глотая свои опасения по глотку за раз. Когда, наконец, заканчиваю, ставлю стакан на стойку и поднимаюсь в спальню. Дом Дэва не огромный, но удобный. На втором этаже три спальни – две гостевые и хозяйская. Она большая и просторная, с собственной ванной комнатой. Достаточно удобна для троих. Прохожу через двойные двери, и мягкий свет свечей с ароматом сандалового дерева поглощают мои чувства. Но все мое внимание привлекает кровать.

Одеяло стянуто, черные простыни обнажены, а с железного навеса свисает пара кожаных наручников.

Я, шатаясь, подхожу к кровати, загипнотизированная звеньями цепи, которые блестят в свете свечей.

– Боишься? – Дэв подкрадывается ко мне.

– Немного, – признаюсь я, улыбаясь и вспоминая разговор с Сэм. В то утро она выглядела ужасно и сказала, что страх напоминает, что ты жив. Ну, могу честно сказать: сейчас я жива.

– Не стоит, – Дэв целует меня в шею, снимая с меня куртку. – Просто расслабься и делай, что я говорю.

Закрываю глаза и запрокидываю голову, впитывая мягкие поцелуи, которые Дэв оставляет на моей ключице. Он захватывает тонкую бретельку платья. С тканью проблем нет – спандекс, облегающий мои изгибы, легко соскальзывает с тела. Вскоре я остаюсь в одном лифчике без бретелек, туфлях на каблуках и стрингах.

– Забирайся на кровать и вставай на колени под наручниками, – шепчет на ухо Дэв, и я резко распахиваю глаза. Вот он – момент истины. Могу ли я это сделать? Болезненное увлечение неизвестным отвечает за меня, когда я забираюсь на кровать и устраиваюсь под свисающими наручниками. Дэв двигается вместе со мной и садится позади. Слов нет, лишь безмолвные указания. Он поднимает мои руки над головой, целуя предплечья. Быстро застегивает одно запястье, а затем другое.

– Черт, – Дэв обнимает меня, ощупывая грудь и посасывая основание шеи. Я чувствую себя совершенно беспомощной, едва способной двигаться.

– Тебе будет очень хорошо, бабочка, – он расстегивает переднюю застежку лифчика, продолжая ласкать меня. Руки Дэва просто чудесны. Его прикосновения не похожи ни на какие другие. Они всегда целенаправленны, провокационны и вызывающи. Дэв берет так искусно, что не соображаешь, что он делает, пока не становится слишком поздно.

– Выбери стоп-слово. – он проводит кончиками пальцев вверх и вниз по моему животу. Меня пробирает озноб, пока я пытаюсь собраться с мыслями.

– Шасси.

Дэв замирает.

– Серьезно?

– Это что, плохо?

– Нет, просто неожиданно. – Дэв улыбается. – Думал, скажешь «красный». – он вдруг щекочет меня, отчего я подпрыгиваю.

– Дэв! – я беспомощна перед его нападением. – Дэв, пожалуйста!

– Ммм... Это лишь первый из многих раз, когда ты прокричишь мое имя. –дьявольская угроза осязаема и не оставляет сомнений в том, что Дэв имеет в виду каждое отдельное слово.

Он ерзает на кровати, и мне не видно его позади меня.

– Сейчас станет темно, бабочка. – он закрывает мои глаза атласной маской, лишая меня зрения.

Оставшиеся чувства немедленно обостряются, отчего я внезапно прекрасно осознаю окружение – аромат свечей, тепло их пламени, звук шагов Дэва, передвигающегося по комнате.

Моя обнаженная кожа самая чувствительная из всех – она улавливает легчайший сквозняк из вентиляционных отверстий.

– Холодно, бабочка? – Дэв засасывает один из моих твердых сосков в рот.

– Немного, – вздыхаю я.

– Мы не долго. Обещаю.

После этого заявления ничего не происходит. Ни звука, ни слов, ни взаимодействия. Я просто зависаю и жду. Жду, жду, жду... чего?

– Дэв? – наконец всхлипываю я, неведение давит на меня.

– Я здесь, – шепчет Дэв мне на ухо. Как давно он так близко?

Я вздрагиваю, улавливая неожиданное мягкое и щекочущее ощущение на бедре. Легкое прикосновение почему-то кажется десятифунтовым камнем.

– Что это такое? – я напрягаюсь, когда Дэв меняет направление, проведя чем-то по моему животу, а затем по ноющей груди.

– Страусиное перо, – голос Дэва глубокий, очень возбужденный. Он обводит пером каждый сосок, и я резко втягиваю ртом воздух.

– О! – все происходящее настолько странно, эротично и незаконно. Я взвинчена, беспомощна, во власти перышка и неотразимого мужчины. Потягиваюсь всем телом и опускаю голову, отдаваясь чужеродному влиянию.

– Такая красивая, – Дэв целует меня в щеку, стягивая с меня стринги и оставляя их на бедрах. Я не могу его видеть, но слышу тяжелое, голодное дыхание.

– Почему тебе нравится подобное? – с любопытством спрашиваю я.

– А как это может не нравиться? – он щекочет мой клитор пером, и я дрожу. – Ты в моей власти, можно делать с тобой все, что заблагорассудится. Сила. Ответственность. Удовольствие. Абсолютный контроль. Для меня нет большего возбуждения. – Дэв снова щекочет меня, на этот раз безжалостно, и я извиваюсь всем телом.

– Ладно, ладно! – я смеюсь сквозь сдерживаемые слезы.

Дэв посасывает мой ноющий клитор.

– О! – содрогаюсь, в то время как мужчина наслаждается моим уязвимым состоянием.

– Скоро все станет немного интенсивнее, – предупреждает он, проводя кончиком языка по моим набухшим складкам. – Какое стоп-слово, бабочка?

– Шасси, – повторяю я.

– Хорошо.

Внезапно я чувствую нечто покалывающее кожу.

– Черт! – ощущение прокатывается по всему животу и между грудей, я покрываюсь мурашками, а клитор неожиданно пульсирует.

– Дэв! – я дергаю за цепи.

– Спокойней, Кайла.

– Что это такое? – я вздрагиваю.

– Это вертушка Вартенберга. – он проводит им по одному соску, острие шипов делает со мной необъяснимые вещи.

– Боже мой, – я сжимаюсь всем телом, когда Дэв снова поворачивает колесико к тому же соску.

– Дэв! Дэв! – задыхаюсь я.

– Охренеть как сексуально. – он тянет вертушку вниз, останавливаясь прямо у развилки моих бедер. Замирает на долгую секунду, зная, что задержка заставляет меня балансировать на остром, как бритва, краю.

Первый укол шипов на клиторе выбивает из меня дух. Я никогда не испытывала ничего подобного. С одной стороны, я в ужасе от того, что шипы вонзаются в нежную плоть; с другой – ощущения, которые вызывает этот предмет, невероятно возбуждают.

– Твою мать! – хриплю я, мое тело дрожит, когда Дэв прокатывает колесико взад и вперед. Я буквально плачу от взрыва возбуждения. – Дэв, пожалуйста! Дэв, пожалуйста! – даже не уверена, о чем прошу, просто знаю, что мне что-то нужно. Чтобы он остановился? Чтобы надавил сильнее? Я – хаотичная мешанина рассеянных ощущений, и мне просто нужен Дэв.

Он, по всей видимости, чувствует мои эмоции, потому что происходят внезапные перемены – вертушка исчезает, мои ноги широко раздвигаются, а стринги рвутся на части. Дэв молча приподнимает меня с кровати и насаживает на напряженный член. Я раскалываюсь надвое.

Мы оба издаем вопль неистовой похоти и жгучего желания.

– Черт возьми, Кайла! – Дэв сильно ударяет бедрами, отчего его член, словно гидравлический пресс, безжалостно врезается в меня.

– Пожалуйста! Пожалуйста! Я так хочу кончить! – умоляю я, мои мышцы сжимаются, сердце бешено бьется, и я беспомощно повисаю на цепях.

Я много раз была с Дэвом или Ризом, и с ними двумя сразу, но никогда не испытывала ничего подобного.

Дэв толкается, и мы терзаем друг друга до боли, пока не взрываемся в жаре удовольствия. Выгибаю спину, кончая на пульсирующий член Дэва теплым, влажным потоком возбуждения.

Мы оба изнемогаем, дрожь проходит не сразу, и опустошающее чувство захватывает сознание. Дэв просто держит меня на своих коленях, пока мы плывем в море наслаждения. Я все еще связана и ничего не вижу.

Не думала, что подобное возможно. После всего, что я пережила с этими двумя мужчинами, я запросто могла бы измениться на элементарном уровне. Но Дэв доказал, что я ошибаюсь, ведь я больше не та женщина, которая слепо вошла в эту комнату.

Я родилась заново.

* * *

Просыпаюсь от мягкого прикосновения губ Дэва к моей щеке.

– Доброе утро, бабочка, – тихо стонет он, пока я с трудом прихожу в себя.

– Уже? – сонно ухмыляюсь я. – Сколько сейчас времени?

– Да, – подтверждает он. – Уже почти десять. – Я открываю глаза и встречаюсь взглядом с ярко-голубым взглядом. – Кажется, тебе не помешает принять ванну и расслабить затекшие мышцы.

Я с любопытством смотрю на него. Затекшие? Я ерзаю на матрасе.

– Ох, – вздрагиваю, когда тело в некоторых местах болезненно ноет. Прошлая ночь была... Я даже не подберу слов, чтобы описать ее... это самый экстремальный, душераздирающий сексуальный опыт в моей жизни. И я хочу большего. Больше губ и языка Дэва и темных эротических фантазий.

Звук льющейся воды, доносящийся из ванной, манит меня проснуться.

– Я в деле, – снисходительно улыбаюсь.

– А ты думала, у тебя был выбор? – спрашивает Дев, осторожно поднимая меня. Черт, тело реально болит. Подхожу все ближе и ближе к наполняющейся ванне, и мои мышцы умоляют об облегчении, которое может дать горячая вода.

Дэв перекрывает воду, затем помогает мне сесть в ванну. Он забирается вслед за мной, притягивая к своему телу так, что я спиной прижимаюсь к его груди. Затем творит чудеса, массируя местечко между моими лопатками, разминая самые тугие узлы.

– Как же здорово... – я закатываю глаза, испытывая блаженство. – Твои руки... – проглатываю слова, когда Дэв нажимает немного сильнее, отчего мое тело поет радостные гимны.

– Мои руки? – он нежно целует изгиб моей шеи.

– Твои-и руки-и... – я в состоянии лишь стонать.

– Мои руки любят твое тело, – заканчивает мое предложение Дэв.

– Точно. Ночью ты показал, насколько сильно.

– Показал, – с гордостью соглашается он.

– Не терпится узнать, на что еще они способны, – вздыхаю я, расслабляясь рядом с Дэвом.

– На несколько старых трюков и, возможно, несколько новых.

– Тогда с нетерпением жду и тех, и других, – крепче обхватываю его руку и по спирали провожу пальцами вокруг предплечья.

– Значит, ты хорошо провела время ночью? – интересуется Дэв, повысив голос.

– Думаю, на этот вопрос могут ответить мои множественные оргазмы.

Чувствую его улыбку.

– И я наслаждался каждым из них.

– Я тоже, – мурлычу, наблюдая в окно над ванной, как с хмурого неба падает легкий снег.

– То есть можно принять твой энтузиазм как открытое приглашение для продолжения исследований?

– Думаю, мои множественные оргазмы ответят и на этот вопрос.

– Умница. – Дэв игриво кусает меня за шею, крепко обнимая руками. Я визжу и извиваюсь, отчего вода переливается через край ванны. Она больше стандартной, но меньше, чем джакузи – достаточно удобная для двоих.

Как только Дэв заканчивает мучить меня, мы уютно устраиваемся в горячей воде. Я играю с его рукой, поворачивая ее так и этак, прижимая наши ладони друг к другу, измеряя, насколько его пальцы длиннее моих.

– Почему ты стал врачом? – спрашиваю я.

– Мне всегда нравилась биология, – Дэв проводит руками по моим бокам. – И изучение анатомии человека.

– Не сомневаюсь, – хихикаю я. – Ты всегда хотел быть кардиологом? – я пытаюсь быть серьезной. Забавно, что с тех пор, как мы узнали друг друга и насколько близки ни были, этот простой вопрос, кажется, обошли стороной.

– Я всегда хотел помогать людям, – задумчиво отвечает Дэв. – Первоначальной целью была спортивная медицина. Я мечтал работать с профессиональными спортсменами.

– И что случилось? Почему такая перемена?

– Карты не легли. У судьбы оказался другой план.

– Жалеешь об этом? – я оглядываюсь на Дэва.

– Сожалею? Нет. Но раньше я довольно долго задавался этим вопросом.

– Каким? – любопытствую я.

– О том, где бы я был, если бы занялся спортивной медициной.

– А теперь?

– Теперь? – Дэв снова обнимает меня своими сильными руками. – Я не сомневаюсь, что нахожусь там, где должен быть. – он крепко прижимается своими губами к моим. – С тем, с кем должен быть. – Дэв скользит языком по моим губам. – Я счастлив, как никогда в жизни.

– Мм-м, – стону я, когда он вторгается в мой рот и сжимает меня в объятиях. Наши губы сливаются в обжигающем поцелуе.

– Я рада, что ты со мной. И счастлива, что ты счастлив, – разворачиваюсь и сажусь на Дэва верхом, добровольно оказавшись его пленницей.

– Счастлива? – переспрашивает Дэв с избытком эмоций.

– Как никогда, – выдыхаю я. – Безумно счастлива.

Мы целуем друг друга, и страсть между нами буквально взрывается. От одного лишь присутствия Дэва наша химия воспламеняется. Так было всегда – с того момента, как мы встретились.

– Я бы не стал ничего менять в прошлом, – бормочет Дэв между голодными покусываниями. – Если это означает, что я окажусь здесь, с тобой, прямо сейчас.

Я соблазнительно скольжу по его мокрому телу. Ярко-голубой взгляд Дэва горит. Мне нравится, как он смотрит на меня. Поглощающе. Ему не нужно говорить ни слова, чтобы я ощутила любовь, которую мы оба разделяем.

– Скажи, что любишь меня, – ерзаю пульсирующей киской о его твердый член.

– Люблю тебя, – не колеблется Дэв. – Полюбил с того момента, как увидел –ты смеялась в комнате отдыха медсестер, освещая улыбкой весь мир. Зажгла меня, даже не подозревая об этом. – осторожно касаюсь его нижней губы. – Никогда не забывай, как ты мне дорога, что бы ни случилось.

– Не забуду. Единственное, что случится, так это то, что я буду скакать на тебе, пока мы оба не кончим. – прерываю наш разговор пьянящим поцелуем, опускаясь на длинный, толстый член Дэва.

– Мм-м..., – рычит он мне в рот, когда я полностью поглощаю его своим влажным, пылающим жаром.

Сначала я не двигаюсь, а просто сижу с ним внутри себя, наслаждаясь тесной физической связью и теряясь в эмоциональной.

– Я бы не стал ничего менять в прошлом, – повторяет Дэв, стискивая челюсти, чувствуя, как моя киска сжимает его, – если это означает, что ты – мое будущее.

– Я хочу им быть, – осторожно двигаю бедрами, получая удовольствие от его члена.

– И я хочу этого больше всего на свете, – мужчина обхватывает мою грудь, притягивая меня ближе и сжимая соски подушечками больших пальцев.

Мы прижимаемся лбами, смотрим друг другу глаза в глаза, наше дыхание смешивается, бедра соприкасаются, а возбуждение нарастает так же быстро, как воздушный шар с гелием.

– Скажи, что любишь меня. Скажи, что любишь меня, когда будешь кончать, – напрягается Дэв, сильнее сдавливая соски. – Хочу, чтобы ты не переставала это говорить.

– Не перестану, – зажмуриваюсь, чертовски близко оказываясь к краю блаженства.

– Хорошо, потому что это только начало. – Дэв приподнимает бедра, погружаясь чуть глубже. – Позже я уложу тебя на кровать и вылижу твою киску, — он проводит языком по моему рту, точно имитируя, как планирует доставить мне удовольствие, – буду лизать в течение нескольких часов, чтобы снова и снова слышать, как сильно ты меня любишь.

– О, черт, – задыхаюсь я, от пошлых слов наслаждение нарастает по спирали. –Люблю тебя! – и я разлетаюсь на части. – Люблю тебя! – жестко объезжаю Дэва, опустошая себя взрывным оргазмом.

– Черт возьми, Кайла! – Дэв грубо сжимает мою грудь, когда кончает, запрокинув голову. – Я люблю тебя сильнее, – он вздымается, напрягаясь подо мной, на его шее и татуированных бицепсах выпирают вены.

Переутомленные, мы поддаемся напору воды, тянущей нас вниз и заманивающей в горячий омут.

Я лежу на Дэве, эйфорически мечтая о будущем и всех его многообещающих возможностях.

Глава 25

Риз

Прошло чуть больше месяца с тех пор, как я уехал, и могу честно сказать, что никогда не чувствовал себя таким усталым и одиноким. Раньше я любил острые ощущения от нового сезона, но по какой-то причине теперь он кажется просто тусклым. Может, это потому, что я долго не мог войти в колею. Может, из-за того, что наш ведущий механик неожиданно ушел на пенсию, а работа с совершенно новым человеком – это вызов, к которому я оказался не готов. А может, потому что впервые жалею, что засыпаю один.

Первый заезд оказался не таким успешным, как я ожидал. Предстоит проделать большую работу, чтобы выровнять результат и одновременно раскрыть максимальную производительность байка – это всегда испытание способностей механика и гонщика.

Опускаюсь на кровать в своем тихом гостиничном номере. Я пробыл в Малайзии всего несколько дней, и, хотя обычно не скучаю по Штатам, сегодня мне особенно тяжело. Закрываю глаза и пытаюсь заснуть. Надеюсь, завтра будет лучший день, но прежде, чем успеваю полностью погрузиться в сон, звонит телефон. Смотрю на экран и расплываюсь в улыбке. Нажимаю зеленую кнопку и жду подключения видеочата.

– Привет, Мото, – сияет Кайла.

– Привет, красавица.

– С днем рождения! – она посылает мне воздушный поцелуй.

– Спасибо. Как ты узнала?

– Мне сказал парень, который выглядит точно так же, как ты.

– Ах, точно. Завидую, что он может провести этот день с тобой.

– Ну, не находись ты на другом конце света, я бы лично вручила тебе подарок, – флиртует Кайла, – но сейчас... – вдруг в мою дверь стучат.

– Подожди-ка, – слезаю с кровати, чтобы открыть ее. На пороге стоит мужчина и держит маленький шоколадный торт с горящими свечами и небольшую упакованную коробку.

Я смотрю на экран телефона.

– Твоих рук дело?

– Каюсь. Не могла пропустить, как ты задуваешь праздничные свечи.

Я в восторге. Будто взволнованный ребенок, коим я и являюсь, задуваю свечи, и одиночество исчезает вместе с пламенем. Мужчина с широкой улыбкой протягивает мне торт и маленькую коробочку, кланяется и уходит.

Закрываю дверь, ставлю торт на край стола и забираюсь обратно на кровать.

– Спасибо, Кайла.

– Всегда пожалуйста. Когда вернешься домой, я подарю тебе настоящий подарок. Но на данный момент этого достаточно.

Беру коробку и встряхиваю ее рядом с ухом. Она почти ничего не весит. Я разрываю красную бумагу под пристальным наблюдением Кайлы. Открываю крышку и разражаюсь приступом смеха.

– Нравится?

Вытаскиваю ярко-розовые трусики.

– Очень.

– Вот и хорошо. – она улыбается. У моей девочки лучшее чувство юмора в мире.

– Спасибо. Дэв хорошо заботится о тебе?

– Конечно. Но без тебя в доме одиноко.

А моя жизнь одинока без тебя.

– Я скоро вернусь. После Катара буду твоим целых четыре дня.

– Всего четыре? – Кайла разочарованно кривит губки. – Так мало.

– Я знаю, – зеваю, усталость обрушивается на меня, словно тонна кирпичей.

– Ложись спать. Я просто не хотела упустить возможность поздравить тебя с днем рождения.

– Спасибо. Я люблю тебя. – закрываю глаза. Господи, я совершенно выбит из колеи.

– Я тоже тебя люблю. Приятных снов.

– Они будут приятными, только если ты мне приснишься.

– Это запросто. – Кайла кокетливо хихикает. – Спокойной ночи, Мото.

– Спокойной ночи, детка.

Глава 26

Дэв

Наблюдаю, как Кайла расхаживает по гостиной, словно одержимая. Это первая гонка Риза в сезоне, и мы обещали, что будем ее смотреть. Ну, я-то всегда смотрю, но это первый раз, когда соревнования смотрит Кайла. Назвать ее нервной – мягко сказано.

После путешествия из Малайзии в Австралию и Испанию Риз сейчас находится в Катаре, небольшой стране на Ближнем Востоке. Он сказал, что берега этой страны – одни из самых красивых и величественных, которые он когда-либо видел. И я верю ему, учитывая, что брат занимался серфингом на всех континентах мира.

– Детка, расслабься, – я располагаюсь на диване, а Кайла бродит из угла в угол.

– Не могу. Нервничаю очень.

– Из-за чего?

– Что значит из-за чего? В первый раз, когда я встретила Риза, он ехал на мотоцикле и чуть не умер прямо у меня на глазах. Подобный опыт остается с человеком навсегда!

Моя улыбка исчезает. Кайлу пугают аварии на мотоцикле, так что ее опасения не напрасны. Камера на телевизионном экране разворачивается, показывая под огнями стадиона несколько рядов ожидающих байкеров. Они срываются с места, и я клянусь, что слышу, как сердце Кайлы уходит в пятки.

– Садись рядом, – я тяну ее за руку.

– Я не смогу сидеть, – она ходит взад и вперед.

– Как хочешь. Если передумаешь, я здесь. – откидываюсь на спинку кожаного дивана.

Я пересмотрел уже, наверное, миллион гонок, судя по тому, как долго Риз участвует в соревнованиях, но должен сказать, что с Кайлой, которая делает это впервые, все намного интереснее. Место Риза на стартовой решетке сосредоточено где-то посередине, так что ему придется бороться за лидерство, что он и делает, набирая обороты и обгоняя других гонщиков с молниеносной скоростью. Дикторы поддерживают волнение, ведя репортаж с места соревнований, где гонщики выполняют опасные повороты.

– Господи! – Кайла прикрывает глаза, когда Риз пробирается между «Дукати» и «Хондой», чтобы занять третье место. Он задает хороший темп, когда берется за то, что ему действительно нужно. Первый.

– О! – Кайла чуть не пробивает потолок головой, когда гонщика сбрасывают с байка и он летит через трассу. К двенадцатому кругу интерес притупляется. Обычно именно в это время я делаю перерыв в уборной, но Кайла не отрывает глаз от экрана. Риз фантастически выступает, эффектно наклоняясь и с предельной точностью обнимая повороты. Его локоть и колено касаются земли, и трение реально вызывает искры.

– Почему он опускается так низко? – жалуется Кайла прикрытым ртом. Она не убирала рук от лица всю гонку.

– Потому что это и делает его лучшим. У него несравненные способности.

– Пытка какая-то.

– Если ты сейчас так реагируешь, то не представляю, что с тобой будет в Остине.

Риз совершенно ясно дал понять, что мы с Кайлой должны присутствовать на его единственной гонке в Америке. Меня это вполне устраивает. Я езжу туда каждый год, но Кайла? Возможно, ей понадобится успокоительное. Особенно, когда она будет наблюдать за гонкой с VIP-мест – то есть из гаража Риза за паддоком, где размещается вся команда.

– Я буду совершенно безумной.

– Что, вероятно, плохо скажется на имидже Риза.

Кайла поворачивается и свирепо на меня смотрит.

Дело доходит до последнего круга гонки, а Риз все еще борется за первое место – сине-желтое пятно со свистом проносится над асфальтом. Он сражается с другим гонщиком, передняя шина его «Ямахи» целует заднюю часть «Дукати». Кайла орет на телевизор, установленный на камине, видя, что соперники едут ноздря в ноздрю. Диктор кричит, и толпа ревет, когда Риз пересекает финишную черту на волосок раньше другого гонщика.

– Он выиграл! – Кайла подпрыгивает. – Святое дерьмо, он выиграл! – она катапультируется мне на колени.

– Ты в нем сомневалась?

– Нет, я просто... никогда не видела его в своей стихии.

– Довольно напряженно, да?

– Да. Так же напряженно, как наблюдать за тобой, когда ты проводишь операцию.

– Не нужно пытаться заставить меня чувствовать себя лучше только потому, что мой брат – всемирно известный чемпион.

– Я и не пытаюсь. – Кайла прижимается грудью к моей и проводит пальцами по моим волосам. – Я лишь указываю на великолепные таланты обоих моих мужчин.

– Ах, вот оно что!

– Именно.

– А катетеризация сердца – единственный великолепный талант, которым я обладаю?

– Нет, – Кайла внимательно на меня смотрит. – У тебя много великолепных талантов. И мне не терпится узнать, что еще припрятано у тебя в рукаве.

Со времен нашего маленького приключения с манжетами, пером и вертушкой, Кайла стала ненасытной извращенкой. Я показал ей темную сторону, и она ухватилась за нее, как утка за воду. Можно ли быть еще счастливее? Нет. Последние несколько недель были самыми лучшими в моей жизни.

Что, на мой взгляд, вызывает серьезную озабоченность. Я начинаю привыкать к тому, что Кайла принадлежит лишь мне. Именно этого я желал с самого начала.

Но мы все знаем, что это заблуждение. Потому что, хотя Риза рядом нет, он всегда на расстоянии телефонного звонка, текстового сообщения или шепота.

Призрак – подходящее прозвище, потому что его сущность всегда преследует меня.

* * *

Чищу зубы перед телевизором в комнате, пока Кайла принимает душ. Украдкой бросаю взгляды и на новости, и на ее обнаженное тело. Эта удивительная нормальность была моей жизнью более двух месяцев. Я никогда не жил с женщиной, и, хотя у Кайлы есть своя квартира, она практически переехала ко мне. У нее даже появился собственный ящик в комоде и кое-какая одежда и обувь в моем шкафу. Я слишком привык к тому, что мы только вдвоем – мысль, которую я пытался игнорировать. Кайла не только моя, но быть вместе один на один так же естественно, словно весенний дождь или теплая летняя ночь.

Прежде чем я возвращаюсь в ванную, на экране мелькает изображение тети Кайлы. Новости сменяются рекламой, давая время забежать в ванную, прополоскать рот, и вытащить Кайлу из душа.

– Дэв!

– Ты должна это увидеть! – я заворачиваю ее в полотенце как раз в тот момент, когда новости выходят в эфир.

– Прошлой ночью произошло историческое событие – из заброшенной церкви недалеко от проселочной дороги города была изъята крупнейшая партия героина стоимостью почти в миллион долларов. Церковь, которая находилась под наблюдением в течение нескольких месяцев, была пунктом погрузки и разгрузки наркотрафика «Шоссе в ад», протянувшемся из Вирджинии в Нью-Йорк. Полиция задержала Теодора Уэллса, малоизвестного наркодельца, который по предварительным данным контролировал распространение героина в районе.

Будь я проклят! Теодор Уэллс – это не кто иной, как Змей, и видеть, как на него надевают наручники, на удивление приятно. Каждый байкер в радиусе ста миль знает, что он не чист на руку, но связь с наркобизнесом – шок для всех. Кто ж знал, что у него столько мозгов?

– Ты была в курсе? – спрашиваю Кайлу, пока мэр делает заявление за трибуной. Тетя Кайлы стоит рядом с представительным джентльменом с седеющими волосами, в сшитом на заказ костюме.

Кайла качает головой, выглядя немного бледной.

– Я лишь знала, что она работала над чем-то серьезным. Но не думала, что настолько.

– Неустанные усилия полиции по задержанию преступников заслуживают похвалы. Сегодня вечером наши улицы стали безопаснее благодаря этим храбрым и преданным делу мужчинам и женщинам.

Новостной сюжет заканчивается после заявления мэра.

– Вау, твоя тетя суперкрута.

– Она беспокоит меня до смерти, – возражает Кайла. – Такое ощущение, все, кого я люблю, ходят по какой-то тонкой грани.

– Кроме меня, – обхватываю ее лицо ладонями. – Я скучный.

– Да, конечно. Ты какой угодно, только не скучный, – смеется Кайла.

– Ну, может, отчасти это правда, – хитро улыбаюсь я.

– Стопроцентная правда, – Кайла наклоняется для быстрого поцелуя. – Мне нужно позвонить Сэм.

– После. – я не отпускаю ее.

– После чего? – она приподнимает бровь.

– Не того, о чем ты думаешь. – я открываю верхний ящик комода. Достаю маленький бархатный мешочек и размахиваю им перед Кайлой.

– Что это такое?

– Сюрприз, который я очень хотел тебе преподнести. – открываю мешочек, показывая ей стальной предмет в форме конуса. Она с любопытством осматривает его. – Раз я весь день буду на работе, а ты будешь отдыхать, то хочу, чтобы ты была готовой и встретила меня, когда я вернусь домой.

Ее брови взлетают вверх.

– Где именно готовой?

– Думаю, ты догадываешься, – Кайла прекрасно все понимает. Мы купили достаточно секс-игрушек в интернете, и она в курсе, что у меня в руке, и для чего это используется.

– Хочу твою задницу вечером, детка. Не могу больше ждать, – шепчу я ей на ухо. – я был в ней слишком давно. – Кайла издает стон, и я знаю, что она уже готова. – Открой рот. – она мгновенно подчиняется, и я просовываю анальную пробку между ее губами. Член тут же твердеет. – Соси.

Маленькая шалунья работает ртом так соблазнительно, что сводит меня с ума.

– Плохая девочка, – я вынимаю пробку из ее рта.

– Кто бы говорил.

– Туше, – я разворачиваю Кайлу и веду к кровати. – Наклонись. – Кайла кладет руки на матрас и раздвигает ноги. Поза нереально соблазнительная, непреодолимое желание соблазняет меня взять ее прямо здесь и сейчас. Но я воздерживаюсь, зная, что ее киска будет намного слаще вечером, ведь пробка простоит в девичьей попке весь день.

Задираю полотенце на поясницу Кайлы и дразню маленькую розовую дырочку серебряным кончиком.

– Дэв, – мяукает Кайла, наклоняясь вперед, когда я проникаю пробкой в плотное кольцо мышц, толкаю, затем вытаскиваю, растягивая его так, как считаю нужным.

Я проталкиваю пробку до конца, просто чтобы посмотреть, как Кайла извивается.

– Если не перестанешь дразнить меня, я буду ласкать себя и кончу, – угрожает она, уже чувствуя боль и дискомфорт.

– Единственный человек, который заставит тебя кончить – это я. – засовываю пробку в ее дырочку, и Кайла издает очередной мучительный звук.

– Ты будешь чертовски мокрой к тому времени, как я вернусь домой. И мне будет охрененно тяжело думать об этом весь день. – притягиваю ее к себе и провожу языком по шее. Волосы Кайлы все еще влажные после душа, а кожа пахнет кокосовым шампунем.

– Уверен, что не хочешь подкрепиться перед отъездом? – она прогибается, демонстрируя маленький фиолетовый камень, подмигивающий из ее задницы.

– О, хочу, бабочка. Но не буду, – шлепаю ее, и она подпрыгивает. – Веди себя хорошо. – целую ее в розовую ягодицу.

– Ничего не обещаю, – возмущается Кайла.

Бросаю на нее строгий взгляд через плечо, доставая рубашку из шкафа.

– Может, привязать тебя к кровати? Тогда ты точно будешь хорошо себя вести.

– Ты этого не сделаешь.

– Продолжай дразнить меня и узнаешь.

Кайла смотрит на меня, на ее губах играет пошлая улыбка. Затем она сбрасывает полотенце, полностью обнажившись, а я стою и пускаю слюни.

– Мне нужно позвонить Сэм. – Кайла выходит из комнаты соблазнительно, почти раздражающе. Маленькая сирена просто обожает провоцировать меня. Но я сильнее. Есть только одно место, куда я хочу засунуть свой член – прямо в ее готовую упругую задницу.

Глава 27

Кайла

Хватаю свой телефон с зарядного устройства на кухне и быстро набираю Сэм. Признаю, что разговор будет странным – я голая, с анальной пробкой, застрявшей в заднице – но моя гордость не позволит Дэву сказать последнее слово. Буду дразнить его до тех пор, пока не произойдет одно из трех: он трахнет меня, привяжет к кровати или проявит всю сдержанность и просто уедет на работу. Я действительно надеюсь на первый вариант, потому что внизу уже начинает зудеть от пробки.

– Алло, – отвечает Сэм, будто знает, что звоню я.

– Как получилось, что я последняя обо всем узнаю?

– Это не так. Я собиралась тебе сказать. Просто решила сначала кое-что прояснить.

– Ты выглядела потрясающе по телевизору. Дэв сказал, что ты крута. – я невероятно горжусь тетей.

– Серьезно? – хихикает Сэм. – Я просто делала свою работу. Никакого признания не нужно. – она скромная, как всегда.

– Ага, конечно! Ты причастная к раскрытию одного из крупнейших наркопреступлений в истории нашего района! Признание, безусловно, необходимо. – Сэм откровенно смеется. Пока я слушаю ее счастливый голос, на кухню заходит Дэв. Я напрягаюсь, когда он проходит мимо меня, мои глаза следят за каждым его шагом. Он хватает бутылку воды из холодильника и подходит ко мне.

– Веди себя хорошо, бабочка, – произносит он одними губами, скользя ледяным пластиком по моему соску. Я вздрагиваю, а Дэв направляется к двери.

Черт, это будет долгий день. Я оседаю на пластиковую столешницу в коричневую крапинку.

– Кайла? Ты тут? – чуть громче уточняет Сэм.

– Да, – отвечаю я рассеянно.

– Ты слышала, что я сказала?

– Нет, прости, повтори, пожалуйста. Я отвлеклась. – щеки пылают от смеси возбуждения и смущения.

– Я сказала, что этого никогда бы не случилось, если бы не ты.

– Я? – иду в прачечную рядом с кухней, чтобы найти какую-нибудь одежду.

– Именно. Тот номерной знак, который ты мне прислала, запустил в движение все шестеренки. Мы навели справки о владельце байка и выяснили, что он весьма плотно сотрудничал с подпольным наркокартелем. Он наркоман и очень беспечный, поэтому было легко держать его под наблюдением. Мы устроили засаду и заманили его в ловушку. Это было слишком просто. У него уже было две судимости, поэтому, немного подумав, он сдал игроков более высокого уровня, чтобы избежать длительного срока в тюрьме. После этого мы наблюдали и выжидали. И многое обнаружили: местонахождение заброшенной церкви, которую они использовали в качестве склада; маршруты, по которым перевозили наркотики, даже выяснили имена поставщиков. Операция проводилась во многих штатах, на нее потратили кучу времени.

– И все благодаря одной простой фотке? Звучит так запутанно, – перебираю одежду в сушилке.

– Так и есть. Теперь дерьма на улицах нет, а Змей там, где ему и место – за решеткой. – в голосе Сэм слышится облегчение.

Улыбаюсь, вытаскивая одну из белых футболок Дэва. Она все еще теплая, и, когда я надеваю ее, нагретый хлопок ласкает кожу.

– Я горда и счастлива, но рассержена, что ты не рассказала мне раньше.

– Понимаю, но я не могла, на этот раз тебе придется просто меня простить.

– Так и быть, – язвительно поддразниваю я, хватая ярко-розовые трусики с верхней части сушилки.

– Рада, что я прощена, – передразнивает меня Сэм. Боже, я действительно обожаю свою тетю. – Ну, хватит обо мне. Как твои дела?

– Эм... – натягиваю трусики. – Все по-прежнему, – выхожу из прачечной, с каждым шагом пробка напоминает о своем присутствии.

– По-прежнему? Кайла, не думаю, что в твоей жизни есть что-то прежнее.

Я прикусываю губу. Что она хочет услышать? Выбираю правду.

– Я счастлива.

Сэм вздыхает на другом конце провода.

– Все мои профессиональные инстинкты предупреждают, что ты ввязалась в рискованное увлечение. Пожалуйста, будь осторожна.

– Хорошо, – уверяю я тетю в тысячный раз.

– Просто не хочу, чтобы тебе причинили боль, – повторяет Сэм.

– В любых отношениях есть риск. – пытаюсь убедить ее.

– Я знаю, дорогая. – ее голос звучит неуверенно.

– Пожалуйста, верь мне, – умоляю я. Я не могу уйти ни от одного из них.

– Верю.

Глава 28

Риз

Вылезаю с заднего сиденья такси и смотрю на дом своего детства. Не могу вспомнить, когда в последний раз воспринимал его в качестве крыши над головой. На самом деле, это неправда. Я помню. Это было как раз перед тем, как я нашел своего отца мертвым на диване в гостиной. В ту ночь все изменилось. Весь мой мир. Это был критический момент в моей жизни, когда я переступил порог от мальчика к мужчине. Папа дал мне и моей начинающей карьере все, что у него было. Все свое свободное время. Ранние пробежки по беговой дорожке, домашние задания поздно вечером. Он был моим самым большим поклонником, и я полагался на него во всех проявлениях поддержки.

Возвращение домой – чертовски болезненное напоминание. Это одна из причин, по которой я сопротивлялся Дэву. У него была идеальная жизнь в Нью-Йорке, но он был непреклонен в своем желании вернуться. Почему простая жизнь столь привлекательна ему, мне никогда не понять. Не тогда, когда есть целый мир, который можно увидеть. Испытать.

Кайла – единственное, что делает пребывание в доме сносным. Она – единственное, что снова превращает его в рай. Чувствую, как проявляется мое двенадцатилетнее «я», взволнованное и счастливое – хочется с разбега ворваться в дверь. Не знаю, к чему приведут эти отношения, но могу сказать, что предан им до конца. Они не общеприняты, не ортодоксальны и даже не публичны, но дарят ощущение дома, которого мне не хватало большую часть моей взрослой жизни.

– Кайла? – кричу с порога, бросая рюкзак рядом с дверью. Все выглядит так же, только пахнет по-другому. Словно свежие цветы.

– Риз? – Кайла появляется на верхней площадке лестницы. На ней длинная белая футболка и больше ничего. – Что ты здесь делаешь? – она летит по ступенькам ко мне. – Я думала, ты не вернешься до позднего вечера, – бросается в мои объятия.

– Я вылетел более ранним рейсом. Хотел сделать тебе сюрприз.

– Тебе удалось! – Кайла с энтузиазмом целует меня посреди фойе, обхватив ногами мой торс.

– Я скучал по тебе, детка, – иду прямо вверх по лестнице с Кайлой, которая буквально приклеилась ко мне.

– Я тоже, – она засовывает свой язык мне в горло. – Очень-очень. – Кайла трется о мой член, и я становлюсь ходячим мертвецом. После двух месяцев преданных отношений с моей рукой я жажду настоящей киски. Киски Кайлы.

Я бросаю девушку на кровать, и она приземляется, подпрыгивая.

– Сначала трахнемся, – начинаю я.

– А потом займемся любовью? – заканчивает она.

– Именно так, – у меня такой стояк, что я не смогу быть нежным, даже если попытаюсь. – Перевернись. Покажи мне свою задницу.

Щеки Кайлы заливает румянец, которого я никогда раньше не видел. Откуда вдруг такое стеснение?

– Давай, детка, здесь нет ничего такого, чего я не видел раньше, – подбадриваю ее. Она медленно переворачивается на живот и поднимает свою упругую, задорную задницу в воздух. – Красивое нижнее белье, – размышляю я, расстегивая джинсы и щекоча ее клитор поверх кружева. Трусики идентичны тем, которые она прислала мне на день рождения.

И которые я с тех пор храню в своем рюкзаке.

– Черт, детка, – с силой стягиваю штаны, член торчит, словно стальной меч. Я поспешно задираю футболку Кайлы и срываю ярко-розовые бикини с ее бедер. Останавливаюсь прямо перед тем, как врезаться в нее, тяжело дыша.

– Какого хрена? – маленький фиолетовый драгоценный камень торчит из ее тугой маленькой дырочки.

Кайла смотрит на меня через плечо, по ее раскрасневшимся щекам и стеклянным карим глазам видно, что она испытывает нестерпимое желание.

– Дэв, – просто отвечает она.

Это все, что мне нужно знать. Я в курсе, что у моего брата чертовски извращенные вкусы, и, похоже, он познакомил с ними Кайлу.

– Вы двое время не теряли, пока меня не было, – я поднимаю бровь.

– Просто развлекались, пока ты не вернешься, – она покачивает задницей.

Признаю, на самом деле я никогда не предавался извращенному сексу, кроме того, что делил женщину со своим братом. Мне нравится сразу переходить к делу. Но, видя Кайлу с этой хорошенькой маленькой пробкой, я склонен дать извращениям шанс.

Сжимаю женские бедра, и меня охватывает непреодолимый сексуальный заряд.

– Ты хочешь меня, Кайла? – направляю головку пульсирующего члена к ее набухшей, блестящей киске. – Хочешь, чтобы я тебя трахнул?

– Да, – она отталкивается назад, отчего головка проникает в ее влажный вход.

– Черт! – ощущение доводит меня до крайности, я врываюсь в нее, и мы оба кричим от взрывной связи.

Я едва держусь, но все-таки падаю, накрывая Кайлу собой. Я толкаюсь непрерывно, иррационально, погружаясь в поток возбуждения. С каждым ударом члена Кайла дергается вперед, издавая мучительные стоны.

– Кайла! Черт, Кайла! – быстро разворачиваюсь, когда ее киска сжимает меня, словно кулак.

Мы трахаемся, пока не покрываемся потом, а Кайла не начинает царапать простыни. Мой член набухает во время непрерывных соблазнительных женских стонов.

– Риз! – Кайла резко вздрагивает, и неожиданный поток жидкости пропитывает мой ствол. – О, черт! – она подчиняется моей движущей силе, пульсация ее внутренних стенок и размазанные соки заводят меня.

Захватываю зубами футболку на спине Кайлы и взрываюсь, словно ядерный реактор. Мы оба безумно тяжело дышим, и, наконец, я падаю на матрас, увлекая за собой Кайлу. Она уютно устраивается в моих объятиях, и мир внезапно наполняется удовлетворением.

Я слушаю ее дыхание и провожу пальцами по длинным каштановым волосам.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, глядя в потолок.

– Ты вернулся. Все идеально, – чувствую ее улыбку на своей груди.

Мы встречаемся взглядами и оба смеемся. Эта женщина просто очаровательна.

– Надолго ты с нами? – сладко интересуется Кайла, в ее взгляде светится удовлетворение.

– На целых четыре дня, – напоминаю я ей.

– Точно. Я надеялась, что ответ изменится. – ее тон игрив, но выражение лица серьезное. Провожу большим пальцем по ее щеке. – Это тяжело, – признается она тихим голосом.

– Я знаю. Но у тебя есть Дэв, он позаботится о тебе, пока меня не будет.

– Это не одно и то же. Он – лишь половина того, что делает меня цельной. Ты нужен мне так же сильно, как и он.

– Я у тебя есть, детка. Ты обладаешь мной так, как никто никогда не обладал. С того момента в больнице.

– Какого именно?

– Когда ты поцеловала меня. Это было похоже на химическую реакцию. Что-то вдруг изменилось. Я стал принадлежать тебе еще до того, как это осознал. – обхватываю ее лицо ладонями. – Но я не могу перестать быть тем, кто я есть. Я участвую в гонках, потому что в них чувствую себя живым, но ты заставляешь меня хотеть жить, и в этом вся разница.

– С каких пор ты стал таким поэтичным? – Кайла пытается скрыть польщенное выражение лица.

– С тех самых, когда встретил женщину, которая дала определение слову «любовь», – повторяю самую правдивую из истин. Любовь находилась на том же бессмысленном уровне, что и трах, пока не появилась Кайла.

– Твоя сентиментальность заводит, – она заползает на меня сверху.

– Я ведь обещал любовь после секса, – провожу руками по ее бедрам.

– Может, пора исполнить обещание? – Кайла наклоняется и целует меня. Я проталкиваю язык в ее рот, наши бедра соприкасаются, и трение влажных складок вновь вызывает жесткий стояк.

– Сними уже эту гребаную футболку, пока я ее не разорвал.

Кайла медленно, дразня, сбрасывает футболку с тела.

– Так намного лучше, – проскальзываю в нее, боготворя идеальную обнаженную женскую фигуру. Массирую ее грудь, мучая каждый сосок, а Кайла объезжает меня, запрокинув голову и покачивая бедрами. Облизываю, покусываю и тяну зубами вершинки, пока она не начинает стонать. Я наслаждаюсь каждой секундой внутри девушки. Ее тихие вздохи – мой криптонит. Протягиваю руку и нажимаю на камушек в пробке.

– Вот так, детка, – мы постепенно и глубоко раскачиваемся, и Кайла крепко обнимает меня. – Хочу почувствовать всю твою любовь.

Глава 29

Дэв

Весь гребаный день не думаю ни о чем, кроме Кайлы. Эта женщина сводит меня с ума.

Перед глазами лишь украшенная камнем пробка в ее заднице, и картинка того, как чертовски идеально будет ощущаться загрунтованная дырочка, когда я погружу в нее член на всю длину.

Захожу в парадную дверь, готовый раздеться прямо в холле. Запинаюсь об черный кожаный рюкзак в коридоре, и все внутри обрывается. Я знаю, кому он принадлежит, а он должен был вернуться домой только поздно вечером.

– Кайла? – повышаю голос, поднимаясь по лестнице и испытывая неприятное волнение.

Уже смеркается, поэтому мягкий свет разливается по дому. Захожу в свою спальню, и меня охватывает ярость, горячая, словно вспышка белой молнии.

– Ты дома, – мурлычет Кайла, отрывая голову от подушки, их с Ризом обнаженные ноги сплелись на кровати. – Мы ждали тебя.

Она тянется ко мне, но я застываю на месте. Видеть, как она лежит в постели с Ризом, вызывает необъяснимые чувства. Заставляет дрожать от непонятных эмоций.

– Дэв? – Кайла снова манит меня, и мне удается пошевелить конечностями.

Медленно ступаю к кровати, сбрасывая на ходу одежду. Сосредотачиваюсь лишь на Кайле, наблюдая, как похотливая улыбка расплывается по ее лицу.

Забираюсь на матрас, и Кайла садится, помогая мне стянуть боксеры. Я обхватываю ее лицо руками и целую глубоко и крепко, вторгаясь языком в ее рот, заявляя права на то, что принадлежит мне.

– Ты была хорошей девочкой? – спрашиваю я, кипя от гнева.

– Нет, – отвечает она, – Я была очень, очень непослушной.

Бросаю взгляд на Риза, который просто лежит и ухмыляется.

– Вам двоим было весело без меня, – заявляет он.

Я бы хотел, чтобы так и оставалось. Коварная мысль заражает мозг.

Игнорирую Риза и сосредотачиваюсь исключительно на Кайле. Я фантазировал о ней весь день, и я хочу ее.

– Перевернись, – я груб, но ничего не могу с собой поделать. Меня переполняет желание и что-то еще, нечто опасное.

Кайла забирается на Риза, демонстрируя мне свою задницу и маленькую, украшенную камнем пробку. Ну хоть здесь она умудрилась не ослушаться.

Я нажимаю на камушек, и Кайла стонет от давления.

– Ты готова для меня, бабочка? – голос охрип от вожделения и сдерживаемой агрессии.

– Пососи мой член, детка, – Риз наглаживает свой твердеющий ствол.

– Нет, – отвергает его Кайла. – Я хочу вас обоих. Хочу, чтобы вы оба были во мне.

Ее просьба усиливает мой гнев. Раньше у меня никогда не было проблем с тем, чтобы делить женщину на двоих, но сейчас это приводит в ярость. Игнорирую чужеродные чувства, обращая внимание лишь на маленькую спелую попку Кайлы.

– Как я могу отказать тебе? – Риз целует ее по-французски, сгибает ноги в коленях и погружается в ее киску. Мое зрение затуманивается, а дыхание учащается. Ощущаю себя не в своей тарелке.

– Дэв, – отчаянный голос Кайлы, сидящей на моем брате, возвращает меня назад. – Поторопись. – она соблазнительно оглядывается через плечо, сообщая, что хочет меня так же сильно, как и его.

Неспеша провожу ладонью по сладкой ягодице и выдергиваю пробку; Кайла раздвигает ноги, оседлав Риза и приготовившись ко мне. Ее беспорядочные вздохи вызывают у меня озноб, а растянутая маленькая дырочка заманивает в ловушку. Вот тот момент, которого я так долго ждал. Облизываю руку, смазываю член слюной, а затем, не колеблясь, одним длинным толчком погружаюсь в Кайлу. Всепоглощающее ощущение ее упругой дырочки проникает прямо в яйца, побуждая двигаться.

Звук, который издает Кайла, принимая меня, я слышу впервые – это смесь хриплого возбуждения и шока. Она замирает на груди Риза, пока ее тело приспосабливается к моему толстому активному члену.

– Черт, Кайла. – я делаю выпад и стискиваю челюсти – все мое тело напряжено.

– О, я так скучала по вам, – выдыхает она, когда мы с Ризом находим общий ритм.

– Тебе нравятся наши члены? – Риз ловит лицо Кайлы, целуя ее, пока мы трахаемся.

– Я просто люблю тебя. – чувствую себя пятым колесом, когда они обнимаются, гнев нарастает сильнее. – Вас обоих. – Кайла с трудом выдавливает последнюю часть. – Рии-из, – сжимается она, отправляя меня через край.

Она должна произносить мое имя, и только мой член должен доставлять ей удовольствие! Я сильнее ударяю бедрами, погружаясь так глубоко, как только могу. Я даже не отступаю; просто продолжаю таранить Кайлу членом, пока она не почувствует лишь меня.

– Дэв! – Кайла оборачивается и впивается ногтями мне в бедро. – Дэв, больно! – кричит она, но останавливаться слишком поздно, потому что оргазм уже охватил меня. Я отключаюсь, кончая и испытывая злость, а напряженная задница Кайлы крепко удерживает меня.

Когда стихает ударная волна, раздается эхо голосов.

– Дэв! Дэв! Дэвлин, слезь с нее! – доносится до меня голос Риза.

Отскакиваю назад, чуть не падая с кровати. Мои глаза фокусируются на разъяренном лице Риза и слезах Кайлы. Что, черт возьми, только что произошло?

– Что с тобой, мужик? Ей же больно!

Мой растерянный взгляд мечется между ними, прежде чем я спрыгиваю с кровати и хватаю свою одежду.

Напуганный до безумия, ухожу, не сказав ни слова.