Мото

Глава 30

Кайла

Расхаживаю по автостоянке, словно подружка-сталкер, вот до чего я дошла. Не понимаю, что, черт возьми, произошло прошлой ночью.

В одну минуту все было хорошо; звезды выстроились так, что мы все трое снова были вместе, а затем случился хаос. В какой-то момент я подумала, что Дэв разорвет меня на части. На самом деле мне до сих пор немного больно, но это ничто по сравнению с замешательством и беспокойством, раздирающим все внутри. Я писала Дэву двадцать раз после того, как он ушел, и не получила ни единого ответа, а сегодня на работе он избегал меня всеми способами. Это убивает меня. Поэтому последние полчаса я слежу за его машиной, ожидая, когда Дэвн выйдет из больницы. Я прячусь за «Мустангом», и он не видит меня, пока не становится слишком поздно. Теперь меня не избежать, и выражение лица Дэва говорит о том, что он это понимает.

Он резко останавливается в добрых трех футах от меня. Физическая и эмоциональная дистанция разбивает гребаное сердце.

Тот Дев, которого я знаю, едва может оторваться от меня, а этот даже не приближается. Мы молча смотрим друг на друга, его взгляд больших голубых глаз насторожен.

– Ты объяснишь, что, черт возьми, произошло вчера? – сразу перехожу к делу.

Дэв не отвечает. Вместо этого он просто стоит и нервно играет желваками.

Я с нетерпением жду ответа.

– Дэв, – делаю решительный шаг вперед.

– Кайла, не надо. – он поднимает руку, останавливая меня, не желая, чтобы я бросилась в его объятия.

– Не надо чего? Говорить? Смотреть? Прикасаться?

– Всего этого, – в его голосе слышится боль.

– Почему? – сокрушенно шепчу я.

– Потому что... – Дэв изо всех сил пытается объяснить. – Все теперь иначе.

– Как иначе?

– Я просто не могу.

– Чего не можешь? – настаиваю я.

– Делить тебя! – кричит он, его голос отдается эхом, словно звуковой удар.

– Что? – я в полнейшем шоке.

– Я больше не хочу делить тебя. – выкладывает Дэв. Четко, лаконично и остро, словно лезвие.

– Не понимаю. Тогда чего ты хочешь?

Он сверлит меня жестким взглядом, и внезапно я догадываюсь.

– О, ты хочешь, чтобы я выбрала?

– Это единственный способ. Прошлая ночь была тому свидетельством. Я не мог видеть тебя с ним. Сорвался с катушек, услышав, как ты стонала его имя... – Дэв сердито смотрит, будто воспоминать вчерашнее мучительно. – Как говорила, что любишь его...

– Я сказала, что люблю вас обоих, – с болью напоминаю я Дэву.

– Я хочу быть единственным.

Качаю головой, не веря в происходящее.

– Не знаю, что ты хочешь услышать.

Выбор – это не вариант для меня. Не тогда, когда я люблю их обоих.

– Хочу услышать, что ты выбираешь меня. – Дэв ударяет себя по груди сжатым кулаком. – Хочу, чтобы ты призналась, что последние два месяца изменили тебя так же, как меня.

– Они действительно изменили! Я стала любить тебя больше, но не стала любить меньше Риза. И я не могу выбирать! Не буду! Я люблю вас обоих. И предана вам обоим.

– Как думаешь, сколько продлятся наши отношения на троих? – огрызается Дэв в ярости. – Всю оставшуюся жизнь? Ты выйдешь замуж за нас обоих? От обоих родишь детей?

У меня нет ответа, потому что я не заглядывала так далеко в будущее, но, по-видимому, Дэв заглядывал.

– Риз – это душевная боль, ожидающая своего часа. Он причинит тебе страдания, Кайла. Запомни мои слова. Есть вещи, которых ты не знаешь. Будь со мной. Прямо сейчас. И мы начнем совместную жизнь. Жизнь без секретов.

– У Риза нет от меня секретов.

– Есть, Кайла. Он любит гонки больше всего на свете. Больше, чем тебя, и однажды они встанут между вами, или, что еще хуже, просто полностью поглотят его.

– Почему ты пытаешься отравить меня своей ревностью? – слезы затуманивают мое зрение. – Почему пытаешься настроить меня против него? Думаешь, это заставит меня сделать выбор? Это лишь меня бесит!

– Я пытаюсь сделать так, чтоб ты поняла. – Дэв резко хватает меня за руки.

– Я понимаю одно – ты эгоистичный человек, который доказал мою правоту.

– Какую правоту?

– Я знала, что ты причинишь мне боль, и ты сделал это. – горячие слезы текут из моих глаз, остывая на лице под холодным мартовским ветром. – А как же твои слова о том, что я – твое будущее?

– Я действительно хочу, чтобы ты была моим будущим. – Дэв трясет меня. – Я люблю тебя больше всего на свете. И не пытаюсь причинить тебе боль. А просто хочу быть с тобой. Только ты и я. И это единственный способ, – заявляет он.

– Нет, – спорю я. – Это твой путь! Я не буду выбирать! Я люблю Риза так же сильно, как и тебя. – выражение его лица превращается в нечто мрачное, в мучительную противоположность тем любовным чертам, которые мне так нравятся.

– Тогда, да будет так. – Дэв отталкивает меня. – Ты только что обрекла себя на невообразимое горе.

– О, я прекрасно представляю, о чем ты! Я чувствую невообразимое горе прямо сейчас! – киплю я.

Дэв отступает, его прекрасные черты отображают разрушение.

– Прощай, Кайла.

Эти два слова совершенно уничтожают меня. Они окончательны.

– Дэв, – бормочу я его имя в эмоциональном раздрае. Но он просто игнорирует меня и забирается в машину. – Дэв! – кричу ему после того, как он закрывает дверь. «V8» с грохотом оживает и выезжает со стоянки, оставляя меня совершенно разбитую.

Я могу лишь смотреть, как отдаляется обладатель половины моего сердца.

Боль пронзает меня изнутри, и я спешу к своему джипу. В порыве слез звоню Ризу.

– Алло?

– Ты можешь приехать ко мне домой? – всхлипываю я.

– Кайла? Что случилось? – в его голосе слышится тревога.

– Просто, пожалуйста, приезжай. Я сейчас выезжаю с работы.

– Я приеду. Просто скажи, что случилось.

– Не сейчас. Увидимся через несколько минут, – хнычу я и вешаю трубку.

Я еду домой в оцепенении, рана все еще свежа и зияет. Как и обещал, Риз уже ждет меня. Я едва успеваю припарковать машину, как выскакиваю и бросаюсь в его объятия.

– Детка, что случилось? Объясни, черт возьми, – он крепко обнимает меня.

– Дэв.

– С ним что-то случилось? – в панике спрашивает Риз.

– Нет. Он порвал, – пытаюсь объяснить я.

– Порвал?

– Со мной, – ломаюсь я, обвисая в его объятиях.

Риз заносит меня в дом, а я продолжаю разваливаться на части. Он ведет нас на кухню и сажает меня на столешницу.

– Пожалуйста, сделай вдох и расскажи, что произошло, – он вытирает мое мокрое лицо ладонями. – Это как-то связано с прошлой ночью?

– Да. Дэв хотел, чтобы я выбрала, а я не стала.

– Выбрала? – Риз изо всех сил пытается догадаться. – Между нами двумя?

– Да. Он сказал, что больше не может делить меня с тобой. Так что, по сути, это означало: все или ничего. Но я не буду выбирать. Я люблю вас обоих. Очень сильно. – комкаю футболку Риза в руках, держась за нее изо всех сил.

– Гребаный идиот, – бормочет Риз. – Кайла, успокойся, пожалуйста. Ради меня. – он сжимает мое лицо. Я качаю головой. Боль слишком сильна.

– Расслабься. – Риз целует меня нежно, успокаивающе. – Расслабься, я здесь и никогда тебя не оставлю. – он заставляет меня посмотреть ему в глаза. – Скажи, что веришь мне.

Я колеблюсь, предупреждение Дэва незабываемо.

«Риз – это душевная боль, ожидающая своего часа. Он причинит тебе страдания, Кайла. Запомни мои слова. Есть вещи, которых ты не знаешь».

Что, если он прав?

– Кайла, – подталкивает меня Риз.

– Я верю, – пищу я.

– Хорошо.

Удовлетворенный, он заключает меня в медвежьи объятия. Кладу голову ему на грудь, и на меня накатывает эмоциональное истощение. Глубоко вздыхаю, не желая ничего, креме как свернуться калачиком рядом с Ризом и заснуть.

– Хочешь прилечь? – он чувствует мою капитуляцию.

Я киваю.

Мы проходим в мою маленькую спальню. Прошла целая вечность с тех пор, как я спала здесь в последний раз. Я устало заползаю на кровать, Риз ложится рядом со мной. Я кладу голову ему на грудь и впитываю его тепло. Тепло его любви. Прислушиваясь к звуку его неровного сердцебиения.

Риз проводит пальцами по моим волосам, убаюкивая меня.

Я закрываю глаза и засыпаю.

Глава 31

Риз

Выскальзываю из постели Кайлы около десяти вечера. Всю ночь думал только об одном. Вообще-то, об одном человеке. Оставляю Кайле записку, в которой обещаю, что вернусь, а затем еду прямо к брату. Ему не жить из-за того, что он натворил.

Дэв полностью слетел с катушек. Эгоистичный ублюдок. Кайла опустошена, и он, бля*ь, все исправит.

– Дэв! – врываюсь я в дверь. – Где ты, черт возьми?

Обыскиваю дом, пока не нахожу его стоящим на террасе.

– Какого хрена? – толкаю брата в плечо. – Ты разбил ей гребаное сердце!

– Я пытался спасти ее, но Кайла сделала свой выбор. – бросает брат мне в лицо.

– Ты вынудил ее! Она предана нам! Больше, чем ты! – кричу я, наши лица находятся в дюйме друг от друга.

– Из-за чего ты больше расстроен, Риз? Что я причинил ей боль, или что теперь ты несешь за Кайлу полную ответственность?

– Ты о чем, твою мать? – выплевываю я.

– О том, что меня не будет, когда ты оттолкнешь ее, уехав путешествовать по миру, или свалишь на нее свои проблемы, когда они станут большой головной болью. Разве не поэтому ты предложил отношения втроем с самого начала? Чтобы я мог собрать осколки и прикрыть твою задницу?

– Нет! – я толкаю его. – Кайла – это не проблема! И то, в чем ты меня обвиняешь, не имеет к ней никакого отношения!

– Неужели? Твои решения, поступки и образ жизни напрямую влияют на ее. Именно так устроены отношения, Риз. Так положи конец всем нашим страданиям и сделай неизбежное сейчас.

– Что именно? – вызывающе спрашиваю я.

– Уезжай. Оставь нас с Кайлой в покое и иди гробь свою жизнь на трассе. Ты никогда не будешь по-настоящему счастлив, пока не доведешь себя до грани смерти.

Внутри все кипит от злости на брата. Главным образом потому, что он прав. У меня действительно было желание умереть, но подобного больше нет. Я не шутил, когда сказал, что Кайла изменила меня. Она никогда не узнает всей глубины преображения. Но в один прекрасный день я ей расскажу. Все раскрою. Она будет единственным человеком, кроме Дэва, который узнает правду. Мою правду.

– Я не уеду. – стою на своем. – Не в этот раз, и не от нее.

Дэв смотрит на меня, но ничего не говорит.

– Я хотел, чтобы все было по-другому, – колеблюсь я.

– Но получилось вот так, – упрямо отвечает он.

– Ты гребаный идиот! – набрасываюсь я на него. – Когда придет сожаление, вспомни, что это ты во всем виноват!

Голубые глаза Дэва вспыхивают.

– Я уже сожалею.

Качаю головой, глядя на своего упрямого брата. Когда мы поменялись ролями? Он всегда был самым разумным, а теперь я его едва узнаю.

Выхожу из дома, приняв четкое решение. Если так все закончится, значит так тому и быть. Я знаю выход, и не собираюсь терять ни минуты.

Прокрадываюсь обратно в квартиру Кайлы. И слышу, как льется вода в душе, когда поднимаюсь наверх. Кайла как раз закрывает кран, когда я вхожу в ее маленькую ванную. Хватаю полотенце с вешалки и укутываю в него девушку. Кайла выглядит изможденной и тает в моих объятиях, как только я обнимаю ее.

– Не думала, что ты вернешься.

– Я же написал, что вернусь. – целую ее волосы.

– Уже не знаю, чему верить.

Не могу сказать, что знаю, каково это – когда сердце разбито, но понимаю, каково чувствовать боль, а Кайле настолько больно, что это ощутимо.

Я прислоняюсь к стойке в ванной и притягиваю ее к себе. В воздухе витает слабый запах кокосового шампуня.

– Ты так легко от меня не избавишься. Дэв оказался глуп и ушел от лучшего, что когда-либо случалось с нами, но я не такой. К черту его и к черту это место. Нам ничего здесь не нужно.

Кайла ловит каждое мое слово широко раскрытыми глазами, пытаясь понять, что именно я пытаюсь сказать. Я делаю глубокий вдох, потому что… вот:

– Выходи за меня замуж. – обхватываю ее лицо ладонями. – Путешествуй по миру со мной. Будь рядом. Это то, чего я хочу. И всегда хотел.

Кайла стоит, разинув рот. Понимаю, что мое предложение внезапно, но моя особенность такова – я всегда добиваюсь желаемого.

– Риз, нельзя же просто встать и уехать. У меня работа, дом и счета, которые нужно оплатить.

– Кайла, я обо всем позабочусь.

– Я не люблю благотворительность, Риз. – она начинает защищаться.

– Я в курсе. Но ты – женщина, которую я мечтаю видеть своей женой. Разве пары не делятся своими средствами к существованию? Какой смысл в славе и богатстве, если я не могу поделиться ими с людьми, которых люблю? Я так долго был один. Я готов к этому. К нам.

Выражение лица Кайлы наполнено трепетом. Знаю, что только что вывалил на нее кучу дерьма. Замужество, переезд, увольнение с работы. Но жизнь коротка, и если не ковать железо, пока оно горячо, то можно упустить возможность, которая выпадает раз в жизни. А Кайла – единственная возможность, которую я отказываюсь упускать.

– Я не знаю, что и сказать. – она явно шокирована.

– Скажи «да». – легонько встряхиваю ее. – Рискни. Прыгни, не глядя. Обещаю, что поймаю тебя.

Кайла долго размышляет. Очень долго. Она просто стоит с мокрыми волосами в моих объятиях, завернутая лишь в полотенце.

Она закрывает глаза и вдыхает, отчего мое сердце замирает. Внезапно меня охватывает сомнение. Что, если ее здравый смысл перевесит мою импульсивность? Что, если одного мужчины ей недостаточно?

Кайла открывает глаза, золотые искорки пробиваются сквозь карие радужки. Ее взгляд тяжелый, непроницаемый. Я задерживаю дыхание.

– Да.

Глава 32

Кайла

Моя жизнь изменилась в считанные дни. Неделю назад я еще жила в Штатах, подала заявление по собственному на работе и собрала вещи для длительной поездки. А сегодня я в красном коктейльном платье стою в роскошном бальном зале под руку с Ризом и разговариваю с итальянской мегазвездой, чье имя в данный момент усиленно пытаюсь вспомнить. Я познакомилась с таким количеством новых людей за столь короткое время, что голова идет кругом. Натягиваю улыбку, пока Риз и харизматичный мужчина обсуждают темы, выходящие за рамки моего понимания. Но думаю, что всему научусь. По крайней мере, уже пытаюсь. Катапультирование в мир Риза резко открыло мне глаза. В Штатах он популярен. В Европе его почитают как Бога. Гонки – словно религия, а люди, занимающие эту нишу – божества.

Продолжаю улыбаться и кивать, пока красивый мужчина с оливковым цветом кожи и с сильным итальянским акцентом дружелюбно подшучивает над Ризом.

– ...И я спросил... Кто это такой? Призрак. Он улыбнулся. Он никогда не улыбается. – мужчина смеется. – А теперь я знаю. Это ты. Ты вызываешь… Как там у вас говорится? Дерьмовую улыбку?

Риз добродушно пихает мужчину.

– Самодовольную ухмылку. Это выражение такое – «shit-eating grin».

– Все равно не понимаю. – итальянец разводит руками. – Зачем кушать дерьмо и улыбаться?

Мы трое одновременно хохочем. В его словах есть смысл.

– Ванни! – зовет кто-то с другого конца зала. Точно! Его зовут Джованни. Запомню на следующий раз.

Ванни машет в знак приветствия.

– Я должен идти, красавица. – он целует мне руку. Не помню, чтобы мужчина когда-либо целовал мне руки. – Было очень приятно. Продолжай заставлять его есть дерьмо. – он подмигивает и показывает на Риза.

– Обещаю, – хихикаю я.

– Дружище. – он хлопает Риза по спине и уходит. Большинство людей в этом зале из разных стран. Чужих для нас с Ризом. Здесь лишь горстка американцев. Большинство разговоров, которые я подслушиваю, ведутся на разных языках. Быть окруженным таким количеством культуры – поучительный опыт.

Яркая жизнь Риза так отвлекает; я почти забываю о боли. Но она всегда подкрадывается ко мне. Потеря Дэва. Рана все еще кровоточит и свежа, но я напоминаю себе, что именно этого он и хотел. Уйти.

Я бы любила их обоих всю оставшуюся жизнь.

И отказалась выбирать, поэтому Дэв сделал это за меня.

Тянусь потрогать бриллиантовую бабочку на цепочке, которую Дэв подарил мне на Рождество, но, прикоснувшись к горлу, ее не нахожу. Никогда не снимала украшение раньше, но, когда Дэв решил уйти, а Риз сделал предложение, решила, что пришло время снять его. Я оставила цепочку в своей квартире вместе с другими напоминаниями о Дэве. Но как бы ни старалась забыть, один взгляд на Риза пробуждает воспоминания. Хотя их личности различны, черты лиц совершенно одинаковы. Я живу в сладком аду. Безоговорочно люблю одного мужчину и в то же время обижаюсь на его близнеца.

Риз не поднимал вопрос о предложении руки и сердца с тех пор, как мы приехали в Аргентину. Похоже, он говорил серьезно, но теперь я задаюсь вопросом, не передумал ли он.

– Хочешь подышать свежим воздухом? – спрашивает Риз, беря два бокала шампанского с серебряного подноса, когда мимо проходит официант.

Я киваю. Воздух – это здорово. Мы выходим через французские двери на большой балкон с видом на великолепный бассейн, бирюзовая вода которого ярко светится под темным ночным небом.

– Все в порядке? – спрашивает Риз, подходя ко мне сбоку.

– Это все немного чересчур, – признаю я.

– Привыкнешь.

Киваю, поспешно допивая шампанское.

– Стараюсь, как могу.

– Ты отлично справляешься. Все от тебя без ума. – Риз украдкой целует меня.

– Рада, что не порчу твой имидж, – подшучиваю я.

– Кайла, ради бога. В этом платье ты ни черта не испортишь.

– Значит, тебе оно нравится. – я взъерошиваю подол. – Мне было интересно. Ты ничего не сказал, когда я его надела.

– Мне нравится, но чего-то не хватает.

– Чего? – хмурюсь я. Я провела весь день, покупая это платье. Подумала, что элегантное, но сексуальное платье-комбинация, вышитое бисером, идеально подойдет.

– Закрой глаза.

Я колеблюсь.

– Смелее, – подбадривает Риз.

– Хорошо. – я опускаю веки.

– Теперь открывай. – открываю их и обнаруживаю, что Риз протягивает обе руки. Кулаки сжаты. – Выбери один.

Я оценивающе смотрю на него, раздумывая, какой выбрать.

– Подумай. У тебя только один шанс, – предупреждает он, выглядя восхитительно в накрахмаленной белой рубашке и черных брюках. Часы размером с Марс сияют на его запястье. – Ну хорош, я не могу весь день держать руки поднятыми.

– Фу, не люблю, когда меня торопят. – торопливо выбираю правую руку.

– Уверена? – озорно спрашивает Риз.

– Нет. Но я уже выбрала.

Риз улыбается, переворачивая кулак. Я рассматриваю то, что лежит у него на ладони.

– Давай, бери его.

Я беру свернутую серебряную цепочку.

– Это...? – я изучаю само очарование.

– Сердцебиение. Ну, точная копия моего сердцебиения с монитора. Когда я лежал в больнице.

– Как...?

Он пожимает плечами.

– Мне было скучно, и как-то раз я снял его на видео.

– Серьезно?

– Да, – признает он. – В любом случае, видео пролежало в моем телефоне целую вечность, и я хотел сделать для тебя что-то особенное. Единственное в своем роде. И наткнулся на сайт, на котором делают подобные украшения. Подумал, что это идеально. – Риз застегивает цепочку у меня на шее. Я прикасаюсь к бриллиантовым изгибам, эмоции меня переполняют.

– Оно определенно единственное в своем роде.

– Совсем как ты. – Риз нежно целует меня. – Каждый удар моего сердца принадлежит тебе. И теперь весь мир об этом тоже знает. – он нажимает пальцем на ожерелье.

Господи, этот мужчина точно знает, как уничтожить меня.

– Мне нравится. Спасибо. – мой ответ хриплый, пронизанный обожанием.

– Всегда пожалуйста. – Риз еще раз целует меня в губы. – Хочешь увидеть, что у меня в другой руке?

– Даже не знаю. – с подозрением отвечаю я.

– Открой и узнай ответ. – Риз протягивает сжатый кулак прямо передо мной. Приходится раскрыть его пальцы, и когда я, наконец, с этим справляюсь, то буквально задыхаюсь от увиденного.

– Это то, о чем я думаю?

– Ага. – Риз поднимает мою левую руку и кольцо одновременно. – Я попросил тебя выйти за меня замуж, и ты согласилась. Закрепляю наше соглашение. – он надевает мне на палец кольцо с огромным бриллиантом, и я замираю, благоговейно уставившись на квадратный камень. Он абсолютно потрясающий и кажется удивительно совершенным. Я имею в виду эмоции, которые он вызывает. Чувство гармонии и удовлетворения. Завершения.

– Думаю, мне нужно еще шампанского, – смеюсь я, ошеломленная.

– Так давай украдем бутылку и вернемся в номер. – Риз скользит рукой по моему бедру, задирая подол платья. – Я умирал от желания добраться до тебя весь вечер. Эти каблуки сводят меня с ума.

– Риз! – хватаю его за запястье, а он меня за задницу. Не хочу, чтобы он устраивал шоу. – Кстати. Как, по-твоему, «презерватив» по-испански?

– Презерватив? – Риз кривит губы. – С каких пор мы пользуемся презервативами?

– С тех самых, как я выпила последнюю противозачаточную таблетку перед нашим отъездом и поняла, что у меня нет другой упаковки.

Я была в такой спешке и таком эмоциональном раздрае, когда собирала вещи, что последнее, о чем думала – как пополнить аптечку.

Риз тщательно обдумывает сложившееся затруднительное положение.

– К черту все. Беременеем, значит беременеем. У меня с этим нет проблем.

– Прошу прощения? – у меня отвисает челюсть.

– Кайла, мы собираемся пожениться. В конце концов у нас обязательно будут дети. Какая разница, если это случится раньше, чем позже? Я подумал, что мы могли бы пожениться в следующем месяце, пока будем во Франции. Ле-Ман – впечатляющий город. Будет незабываемо.

– В следующем месяце? – я чуть не падаю. – Тебе не кажется, что все происходит немного быстро?

Лицо Риза озаряется дерзкой улыбкой.

– Детка, разве ты до сих пор не поняла? Я все делаю быстро. Ну... – он отступает. – Почти все.

– Мне определенно нужно больше шампанского. – я одним глотком допиваю остаток в бокале.

– Не напрягайся, детка. – Риз проводит руками по моим бедрам. – Как там люди говорят? Все, что нам нужно – это любовь?

– Насколько я помню, это песня «Битлз». – поправляю я.

– Ну, в любом случае, так оно и есть. Пока мы полны любви, то справимся с чем угодно или кем угодно, кто встанет на нашем пути.

Я совершенно ошеломлена. Когда мы вышли из гостиничного номера, последнее, о чем я думала, что мы станем говорить о детях и о готовности Риза иметь их.

– Я... – ошарашенно хлопаю ресницами.

– Ты... – Риз пытается вытянуть из меня ответ, – ... за то, чтобы выйти замуж в следующем месяце и забеременеть?

– Я за то, чтобы выпить еще шампанского.

– Кайла! – он щекочет меня.

– Риз! – визжу, отталкивая его. – Ты уверен, что действительно этого хочешь? – спрашиваю со всей серьезностью.

– Это больше, чем желание. Это необходимость. – он хватает меня за талию. – Ты мне нужна.

Безумие какое-то. Все происходит настолько быстро, но я не могу устоять перед Ризом. Или отказать. От мысли, что я буду вынашивать его ребенка, у меня кружится голова.

– Согласна, – охотно соглашаюсь я.

– Согласна? – он поднимает брови.

– Да. Хорошо. Давай сделаем это. Поженимся, и пусть все идет своим чередом, – я намекаю на зачатие.

– Реально? – теперь шокирован Риз.

– А ты уже передумал?

– Черт возьми, нет. Я пытаюсь решить, в какой позе хочу тебя оплодотворить.

– О, боже, – хихикаю я. – В номере есть алкоголь, верно?

Риз притягивает меня в свои объятия.

– Я вылью его на тебя, а потом слижу.

– Мм-м. Чего же мы тогда ждем? – обвиваю руками его шею.

– Ничего, черт возьми. – Риз тащит меня к закрытым французским дверям, прежде чем с энтузиазмом врывается в них. – Мы женимся! – объявляет он на весь зал. Мне охота умереть прямо на месте. Камеры сверкают, и люди аплодируют, когда мы пробираемся сквозь толпу.

Я – ходячий клубок смущения от всего этого внимания, которое ни в малейшей степени не влияет на Риза.

Он крадет бутылку шампанского из бара, и мы уходим. Я понимаю, прямо здесь и сейчас моя жизнь вот-вот примет крутой оборот, и единственное, что я могу сделать – собрать все свое мужество и ступить в будущее.

Глава 33

Риз

Я борюсь за первое место на последнем круге квалификации, доводя двигатель и себя до предела.

Что нужно для конкуренции на уровне мирового класса? Быть одним из элиты? Нет, нужно доверять себе и байку, потому что, выезжая на трассу, вы вдвоем отправляетесь на войну. Как на ней выжить? Не ломаться, доминировать на поворотах, достигнуть вершины и остаться на гребаной машине.

И последнее, но не менее важное: никогда не прекращать бороться.

Никогда.

Подлетаю к новичку, который думает, что он крут. Используя след низкого давления от его «Априлии» (прим.перев.: итальянский производитель мотоциклов), чтобы уменьшить аэродинамическое сопротивление, я в полной мере использую скользящий поток и выкручиваю газ на полную мощность, бросаясь вперед. Бедный малыш и не заметил, как я оказался рядом. Манипулирование турбулентным потоком – мой фирменный прием. Вот почему я получил прозвище Призрак.

Несусь по воздушному туннелю, набирая скорость более двухсот миль в час.

И пересекаю финишную черту с первоклассным временем, обеспечив себе второе место на завтрашнем старте.

Я возвращаюсь к пит-боксу, чтобы оставить там байк. Слезаю с работающей «Ямахи», неожиданно опустошенный. В мгновение ока у меня кружится голова, а тело горит огнем. Несколько секунд назад я был на вершине мира – теперь мне кажется, что он пытается проглотить меня живьем. Срываю с себя кожаную одежду и тащусь в дальнюю часть импровизированной рекламной комнаты в поисках своего черного кожаного рюкзака, без которого не выхожу из дома. Нахожу его в углу, прямо там, где оставил. Подхватив его, отступаю в уборную, мое зрение затуманено, а дыхание затруднено. Я запираюсь изнутри, затем падаю на колени, лихорадочно роясь в рюкзаке, пока не нахожу маленький пузырек с таблетками во внутренней подкладке. Достаю его из тайника и дрожащими пальцами открываю крышку, быстро проглатывая два маленьких синих кружочка. Втягиваю воздух, ползу к раковине, умываю холодной водой свое бледное, потное лицо, прежде чем рухнуть на пол, впитывая обнаженным торсом холод от бетона.

Лежу, рассеянно уставившись в потолок и думая о Кайле, пока головокружение не проходит. Нужно возвращаться в отель, а не разлагаться на грязном полу туалета в боксе. У нас с Кайлой планы на ужин в самом романтическом ресторане Ле-Мана. Предварительное празднование перед завтрашней свадьбой. С моим изнурительным графиком мы разместились там, где могли. Я забронировал самый красивый номер, какой только смог найти, с видом на город, за который можно умереть. Мы обменяемся клятвами на балконе на рассвете. При условии, что я до него доживу. Головокружение проходит не сразу, и я, наконец, отрываю обмякшее тело от пола. Плескаю еще немного воды на лицо и смотрю в зеркало на свои запавшие глаза. Становится все хуже. Точно так, как предупреждал Дэв. Я все чаще устаю и теряю темп, когда он больше всего нужен. Это опасная вещь для человека, чья карьера зависит от скорости, бросающей вызов смерти.

Есть еще Кайла. Именно она поддерживает в здравом уме. Заставляет сосредотачиваться. Она изменила все. Дала мне ясность, представила перспективы.

Я разочарую ее. Это неизбежно. Неправильно держать ее в неведении. Моя совесть заживо пожирает и мои секреты, и меня. Но Кайла – последнее, ради чего мне стоит жить. Она – мое будущее. До нее мне было все равно, буду я жить или умру. Для меня не существовало ничего, кроме гонок.

Я женюсь на ней. Отдам ей все и буду бороться с раем и адом за каждую возможную секунду вместе.

* * *

Вхожу в гостиничный номер с опозданием более чем на час. Кайла уже одета и ждет меня.

– Господи! – она несется по ковровому покрытию, а я проскальзываю в спальню и падаю на кровать. – Выглядишь дерьмово.

Смеюсь, лежа на спине с закрытыми глазами.

– Я тоже рад тебя видеть, детка.

– Риз, я серьезно. Ты бледный, как привидение.

– Тяжелый день на работе. – я открываю глаза. – Ты очень расстроишься, если мы пропустим сегодняшний ужин? Я заглажу свою вину перед тобой, обещаю. Просто хочу завтра быть на высоте на всех фронтах. – устало ей подмигиваю.

– Конечно. – беспокойство в глазах Кайлы убивает меня. Она и раньше видела меня измученным; физические нагрузки и сложные условия гонки берут свое, но я никогда не был настолько плох. Хочется рассказать все, но мысль о том, что я могу ее потерять, хоронит заживо. Я этого не переживу. Поэтому держу основную причину плохого самочувствия при себе и позволяю Кайле поверить, что это был просто очередной изнурительный день на трассе.

– Тебе что-нибудь нужно? – спрашивает она, чрезмерно обеспокоенная.

– Бутылка воды и ты, голая. – Кайла выглядит великолепно с нанесенным макияжем и заколотыми назад волосами, она так непохожа на девушку, которая сбежала из сельской местности Мэриленда со мной. Стильная, быстро развивающаяся жизнь ей подходит. Лучше, чем я ожидал.

Ложь разъедает меня, а чувство вины поглощает, когда Кайла смотрит на меня с любовью и волнением.

Она заслуживает того, чтобы знать, но я не могу заставить себя сказать ей. Ещё рано.

– Сними одежду, – бормочу я. – Хочу посмотреть и почувствовать тебя.

С неохотой Кайла делает так, как я прошу, сбрасывая обтягивающую мини-юбку и струящийся черный топ.

– Нижнее белье тоже.

– Я как раз собиралась, – она похотливо ухмыляется, расстегивает лифчик и бросает его на стул позади себя.

Яркая татуировка в виде бабочки мелькает у меня перед глазами, когда Кайла снимает кружевные трусики. Моя грудь сжимается от стыда, когда самая очаровательная, красивая, страстная женщина забирается в постель рядом со мной. Она помогает мне раздеться, а затем, обнаженная и теплая, прижимается ко мне.

Вот когда я действительно непобедим. Воистину Бог.

Когда любовь сильной женщины становится темной магией, текущей по моим венам.

Когда эта магия напоминает мне, что есть причина жить.

Глава 34

Кайла

Риз обладает способностью выводить меня из себя.

Сейчас половина пятого утра. Он все еще спит, а я в спортзале, выплескиваю разочарование. Помимо карьеры моего будущего мужа, связанной со смертью, я не могу игнорировать тот факт, что что-то не так. С ним. Он устает быстрее, чем все остальные гонщики. Конечно, Риз старше, но он в отличной физической форме. Прошлой ночью он выглядел как смерть, когда вернулся бледный и с мешками под глазами. Независимо от того, сколько раз я спрашиваю, он просто объясняет свое состояние характером работы. Может, так оно и есть. Может, такова плата за то, что ты доводишь организм и мозг до межгалактических пределов.

Будильник пищит на телефоне, предупреждая, что настало время шоу. Через два коротких часа я стану миссис Риз Дейн. Черт возьми. Останавливаю беговую дорожку и вытираю пот с лица. Пробежка повысила уровень эндорфинов, и я чувствую себя хорошо. Готовой ко всему.

Когда возвращаюсь, в номере темно – Риз все еще крепко спит под одеялом. Ле-Ман действительно впечатляющ, как он и описал. Это древний город с богатой историей, расположенный на берегу реки Сарт.

Быстро принимаю душ до прихода стилиста. Хочется выглядеть идеально, а для этого мне понадобится профессионал.

Не успеваю оглянуться, как жизнь закипает: Риз уже проснулся, а я заперта в уборной с веснушчатой мегерой, которая завивает мне волосы и приклеивает накладные ресницы. У нас простая церемония. Будут только Риз, я и американский священник, на которого мы случайно наткнулись здесь, во Франции.

У меня не было времени на подбор наряда, но мне удалось найти простое белое платье-слип с глубоким вырезом, которое мне так понравилось. Для большей элегантности я купила повязку на голову со стразами и пару туфель на каблуках в тон. Это не тот ансамбль принцессы, о котором я когда-то мечтала, но он идеально подходит для дня моей свадьбы. Жизнь забавна. Не всегда получается так, как вы себе это представляете, но разница в деталях не делает момент менее значительным.

– Кайла? – Риз стучит в дверь. – Священник приехал. Пора.

Бабочки порхают у меня в животе. Стилист Мара, должно быть, чувствует мое беспокойство и ободряюще улыбается, прежде чем покинуть уборную. Я бросаю последний взгляд на себя. Прическа и макияж идеальны. Платье отутюжено, нервы измотаны. Ага. Все прекрасно.

Выхожу в спальню, где меня ждет взволнованный Риз. Он одет в белую рубашку и коричневые брюки, похож на крутого принца, чей герб – татуировка Терминатора на двух колесах.

– Вау, – его глаза расширяются. – Вау. – будто он видит меня в первый раз. Я кокетливо улыбаюсь. – Ты выглядишь... – он не находит слов. Миссия выполнена.

– Рада, что одобряешь.

– Я самый счастливый мужчина на земле. – Риз целует меня в щеку и берет за руку. – Готова? Священник ждет.

Киваю, готовая, как никогда.

Риз выводит меня на балкон, где стоит седовласый мужчина, одетый в черное. Его улыбка такая теплая и манящая, что мои нервы сразу успокаиваются.

Риз нанял одного из фотографов команды, чтобы сделать снимки, поэтому, когда мы занимаем свое место, раздается мягкий щелчок затвора.

– Доброе утро! – радостно приветствует священник. Его зовут Роберт, и он родом из Аризоны. Мы с Ризом были в восторге, когда встретили его, сразу же согласившись, что он станет идеальным человеком, который нас поженит.

– Доброе утро, – отвечаем мы в ранних утренних сумерках, когда солнце только начинает показываться из-за горизонта.

– Пожалуйста, повернитесь лицом друг к другу и возьмитесь за руки. – мы следуем его указаниям. – Кайла и Риз, для меня большая честь служить в этот священный день. Точно так же, как Господь дарит свет миру, вы дарите свет друг другу. Через вашу любовь. Ваше обязательство. Соединение душ – это священное таинство. Это обещание. Обещание идти бок о бок в моменты триумфа и в моменты неудач, возвышать друг друга в любви, жизни и духовно. Вот почему вы стоите здесь сегодня – чтобы установить связь и выразить свои намерения всему миру. Это смело и прекрасно. Клятвы, которые вы дадите сегодня утром, не могут быть нарушены безнаказанно. Ваша связь так же сильна, как нить, которая соединяет вас вместе. Что это за нить? Веревка? Провод? Сталь? Только вам двоим решать. – Роберт кладет руку поверх наших. Украдкой бросаю взгляд на Риза и обнаруживаю, что тот откровенно пялится на меня с выражением чистого восторга на лице.

– Кольца?

Риз лезет в карман и достает два кольца, одно из которых украшено бриллиантами, другое из черного титана. Священник протягивает мне первой. Я с трудом сглатываю.

– Кайла Кинкейд, берешь ли ты Риза Дэйна в законные мужья? Обещаешь ли быть верной ему в хорошие и плохие времена, в болезни и в здравии? Любить и почитать его до конца своих дней?

Нервничая, я отвечаю:

– Да.

Роберт радостно кивает.

– Повторяй за мной. С этим кольцом я беру тебя, Риз, в мужья.

Переполненная эмоциями, в то время как солнце встает, освещая готические здания и сверкающую реку, я тихо повторяю:

– С этим кольцом я беру тебя, Риз, в мужья.

Когда я надеваю кольцо на палец Риза, образ Дэва мелькает в моем сознании, вызывая мгновенный приступ грусти. Возможно, я посвящаю себя Ризу, но маленькая часть меня всегда будет неопровержимо любить Дэва.

– Риз Дэйн, берешь ли ты Кайлу Кинкейд в законные жены? Обещаешь ли быть верным ей в хорошие и плохие времена, в болезни и в здравии? Любить и почитать ее до конца своих дней?

Без страха или колебаний Риз отвечает:

– Да.

Я улыбаюсь со слезами на глазах, когда Риз произносит:

– С этим кольцом я беру тебя, Кайла, в жены.

Ни один момент в моей жизни не был более совершенным. Как только обручальное кольцо занимает надежное место на пальце, я чувствую себя цельной.

– Я счастлив впервые объявить о мистере и миссис Риз Дэйн. Жених может поцеловать свою невесту.

Риз, не теряя ни секунды, притягивает меня в свои объятия и восторженно целует. Объятия очень горячие, и я уверена, что священник краснеет.

– Наконец-то ты вся моя, – шепчет Риз.

– Твоя, – признаю я.

После церемонии мы делаем множество снимков на балконе, главной достопримечательностью которого является вид на город.

К половине девятого празднество заканчивается, остается всего несколько часов до начала гонок, и мы возвращаемся к своим обычным делам. Это было волшебное утро, и мне грустно, что оно так скоро закончилось.

– Эй, сладкая, – Риз прижимает меня к окну рядом с балконом.

– Что, сладкий? – скольжу руками вверх по его груди.

– Я еще не закончил с тобой, – сообщает он мне.

– Тебе ведь нужно собираться.

– Что мне нужно, так это консумировать наш брак. Может, ты и надела это платье, но я его сниму. – Риз сгребает в охапку блестящий материал на моем бедре. Я не протестую, потому что разделяю его желание.

Он жадно стягивает наряд через голову, обнажая белые атласные стринги и подходящий бюстгальтер без бретелек. Риз благоговейно впитывает меня, медленно опускаясь на колени, глядя на меня так, словно я действительно девственная невеста. Мое дыхание учащается, когда он целует мой живот, поклоняясь каждому дюйму, когда он неторопливо и неуклонно движется ртом вниз к развилке моих бедер.

– Я люблю твое тело. – прижимаюсь к стеклу, пока Риз смакует меня поверх шелка трусиков.

Крепко прижимаясь лицом к влажной киске, он резко вдыхает мой запах, проводя кончиком носа по гладкому материалу. Запускаю пальцы в его темные волосы, когда Риз повышает ставку, закидывая одну ногу себе на плечо и сдвигая шелк в сторону. Он раздвигает мои складки, наслаждаясь тем, что ему действительно нужно – моей пульсирующей розовой плотью. Прижимается языком к обнаженному клитору, крадя его вкус. Я чуть не сгибаюсь пополам, когда Риз двигает ртом, медленно наслаждаясь лаской твердого комочка нервов, в который превратился мой клитор. Он гладит, скользит и тщательно исследует мое лоно, пока я не начинаю стонать и не становлюсь чертовски мокрой.

– Риз, пожалуйста, – задыхаюсь я, скользя вниз, сила в моих ногах иссякает. В ответ на мою отчаянную мольбу он посасывает мой клитор в последний мучительный раз, прежде чем встать. Наблюдаю, тяжело дыша, как Риз аккуратно расстегивает рубашку, а затем брюки, обнажая татуированного бога. От него сердце замирает, словно от выстрела.

Риз поднимает меня с пола и прижимает спиной к окну. Обхватываю его торс ногами, и он погружает свой член прямо в мой влажный вход. Контакт просто божественный и как раз то, что мне нужно – этот мужчина внутри меня, на всю оставшуюся жизнь.

Когда Риз впивается кончиками пальцев в мою задницу, мы находим потрясающий ритм и обжигающую душу связь, к которой он стремился. Не прерываем зрительный контакт, вместе устремляясь к вершине.

– Давай, детка, смелее. – закрываю глаза и прижимаюсь лбом к его лбу. – Твой муж хочет посмотреть, как ты кончаешь.

Отрезвляющий эффект его заявления заставляет мои глаза распахнуться. Осознание обрушивается на меня, как разрушительный шар. Мой муж. Мы снова встречаемся взглядами, нас двоих охватывает наслаждение. Наши кульминации сталкиваются, словно в автокатастрофе, и я просто не в состоянии насытиться Ризом. Я хочу, чтобы он был жестче, глубже, быстрее, насильно толкал в меня каждый дюйм пульсирующего члена, пока у меня не появятся синяки. До тех пор, пока я не почувствую, что внутри меня остался лишь он.

Я кричу и извиваюсь в объятиях Риза, теряя контроль.

Прихожу в себя, все еще прижатая к окну, а Риз тяжело дышит, качаясь на волнах собственного кайфа.

– Охренеть, детка. – его слова звучат приглушенно. – Черт. – он зарывается лицом глубже в изгиб моей шеи. Наши грудные клетки жадно расширяются и сжимаются.

– Я подарю тебе весь мир, Кайла, – клянется Риз.

Прижимаюсь к нему, обнимая его за шею.

– Мне не нужен весь мир, Риз. Мне нужен лишь ты.

* * *

Дни гонок – это безумие. Просто факт. Толпы, которые стекаются на эти мероприятия, невероятны. Я никогда не испытывала ничего подобного. Энергия просто сумасшедшая, а энтузиазм фанатов зашкаливает.

Выглядываю из окна дома на колесах Риза, припаркованного на площадке, нервно теребя свою цепочку с кулоном-сердцебиением. Новости о нашей свадьбе облетели весь мир быстрее, чем мы оформили наш брак, благодаря единственному посту Риза в Instagram. На улице толпа людей только и ждет, чтобы хоть мельком увидеть меня и любимого чемпиона. Но давление новообретенного внимания меркнет по сравнению с моим беспокойством за Риза. Дни гонок никогда не становятся проще. Это уже моя третья, и, хотя Риз выглядит намного лучше, чем прошлой ночью, мое беспокойство не утихло. Каждый раз, выезжая на трассу, он подвергает свою жизнь опасности. Испытывает свое тело и свою удачу. Я прекрасно знала, во что ввязалась, сказав «да», но за сорок минут и восемнадцать кругов, стала чересчур религиозной.

Ловлю Риза, застегивающего молнию на своих ярких кожаных штанах, украшенных логотипами спонсоров. Он – смесь пилота-истребителя и ходячего рекламного щита, под которым нет ничего, кроме боксерских трусов. К концу гонки Риз весь в поту и буквально сдирает с кожи разрисованный обтягивающий комбез. Мягкий, тонкий материал на ощупь не очень, но Риз уверяет, что он обеспечивает большую защиту, чем кажется.

Остается лишь поверить ему на слово.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я, когда он потягивается в тесном пространстве.

– Как будто я непобедим. – костюм скрипит, когда Риз закидывает руки за голову. – Это самый счастливый день в моей жизни, и после этой победы все станет намного лучше. – он настолько самоуверен. Но я поняла, что такая позиция помогает выжить и стать чемпионом.

– Готова к нашему большому дебюту? – Риз протягивает мне руку.

Бросаю последний взгляд на улицу.

– Нет, но есть ли у меня выбор? – я прикусываю губу.

– Нет. Я хочу показать свою жену всему миру.

– Думаешь, твои фанатки переживут такое потрясение?

– Вероятно, нет. Но это их проблема.

Беру его протянутую руку и следую за ним к двери. Площадка – это большая стоянка за трассой, эквивалентная кулисам рок-концерта. Забор, огораживающий ее, всегда кишит людьми. Только избранные или чрезвычайно удачливые получают желанный пропуск за кулисы, где гонщики, спонсоры и их команды готовятся к предстоящему событию.

Как только мы выходим на улицу, вспыхивают камеры, и люди приветствуют нас. Риз машет рукой, словно суперзвезда, которой он и является, а я цепляюсь за его руку и приспосабливаюсь к всеобщему вниманию. Когда мы подходим к его боксу, Риз останавливается, чтобы дать автограф маленькому мальчику.

– Кем ты хочешь стать, когда вырастешь? – спрашивает Риз, ставя подпись на фотографии ребенка.

– Таким же мотогонщиком, как и ты! – восклицает светловолосый мальчик.

– Чертовски верно, малыш. – Риз дает ему «пять», и мальчик чуть не выпрыгивает из ботинок. Я едва не падаю в обморок, когда видение Риза с нашим маленьким ребенком вторгается в мои мысли. Мне вдруг совершенно неожиданно не терпится завести ребенка.

Наконец-то мы обретаем некоторое спокойствие в святилище пит-бокса – прославленного гаража, покрытого логотипами и профессиональной графикой. Здесь есть даже вырезка Риза в натуральную величину с его лозунгом на баннере «Добавь газу», который он прославил в интервью после того, как выиграл свой первый чемпионат мира.

Испытав на собственном опыте, я пришла к пониманию того, почему эта среда так увлекательна. Почему гонщики готовы так рисковать. Они существуют на другом уровне, находя очарование, статус и опасность, заключенные в одной сорокаминутной поездке с острыми ощущениями.

Я держусь на заднем плане, пока Риз обсуждает шины, двигатели и электронные настройки со своей командой. Для меня все звучит по-гречески, но для них это обычный разговор.

Кто-то протягивает Ризу коробку, и его лицо загорается.

– Наконец-то.

Он кладет ее на пол рядом с моим стулом и открывает.

– Как тебе? – Риз вытаскивает шлем, показывая мне рисунок бабочки на верхней части. Это точная копия татуировки у меня на спине с большим красным сердцем посередине.

– Ох... – я теряю дар речи. В профессиональных гонках дизайн шлема – святое. Он отражает личность гонщика и его чувства по отношению к какой-либо конкретной гонке. Риз однажды сравнил это с боевой раскраской. Так что я понимаю его значение. Его резонансное заявление.

– Теперь весь мир увидит, что бабочка владеет моим сердцем. Каждым его ударом. – он с гордостью целует меня.

Я касаюсь верхней части гладкого стекловолокна, задыхаясь от эмоций.

– Он прекрасен. – произведение искусства настолько замысловатое и яркое, что кажется почти живым.

– Станет еще прекраснее, когда я буду держать его на вершине пьедестала. – Риз страстно прижимается своими губами к моим, и его вызывают на старт. – Наблюдай за моей победой. – он надевает шлем и встает передо мной. Каждый дюйм моего тела восторгается современным видом воина.

– Обещаю, что не спущу с тебя глаз.

Глава 35

Дэв

Смотрю на подпись под фотографией.

«Заключили сделку на рассвете».

Я был одержим этим постом с тех пор, как увидел его. Они, бля*ь, поженились. Это меня бесит. Я препарирую Кайлу в ее белом платье, в котором она выглядела невероятно красивой и невероятно счастливой. После того, как мы расстались, мое солнце село и больше никогда не взошло.

«Когда придет сожаление, вспомни, что ты сам во всем виноват».

Я действительно сожалею. Сожалею обо всем. Полагал, что поступил правильно, но все, чем я стал – это оболочкой человека, несчастного и убитого горем. В моей груди зияет дыра, и гнев мчится по венам. Я готов разбить телефон, опрокинуть байк и бить его ломом до неузнаваемости. Пока злость не рассеется. Я – гребаный идиот, и вселенная любит напоминать мне об этом, проворачивая в спине чертов нож.

Они, бля*ь, поженились. Я смотрю в пространство, одержимо раскачиваясь взад-вперед на своем «Кавасаки». Байке, который Риз спроектировал специально для меня.

Все потеряло привлекательность: езда, работа, даже тусовка на ралли. Мне хочется умереть, чтобы не думать – о Ризе, о Кайле – но мои чувства подобны открытому сезону.

Найт и Тэмми делают все возможное, чтобы вовлечь меня в разговор, но мои ответы короткие, отрывистые, раздраженные. Не хочу ни с кем взаимодействовать. Я сосредотачиваюсь на Райли, который катается как дурачок, борясь за внимание группы девушек, одна из которых трахала меня взглядом весь вечер. Моя пустая душа воспринимает ее тело только как анестезию. Обезболивающее средство, чтобы притупить боль. Временный побег из моего живого ада. Ада, который я выбрал.

К черту все это. На сегодня с меня хватит общения. Завожу свой байк.

– Я домой, – говорю я Найту.

– Да ладно тебе, останься. – он пытается убедить меня, но бесполезно. Я, бля*ь, сыт по горло счастливыми парочками. Судя по скорости, с которой развиваются их с Тэмми отношения, не удивлюсь, если к концу года окажусь у алтаря в костюме обезьяны. Мне нужно отвлечение, вмешательство. Прямо сейчас, сегодня вечером. Подъезжаю прямо к милой блондинке, все глубже погружаясь в пучину отчаяния.

– Как тебя зовут? – отстраненно спрашиваю я, сквозь работающий на холостом ходу двигатель.

– Эйлин, – она хлопает своими большими голубыми глазами. Фальшиво невинными.

– Запрыгивай.

Миниатюрная девушка, одетая в джинсы и кроссовки Converse, не колеблется.

Ее руки словно свинцом обвивают мой торс, и я трогаюсь с места.

«Она лишь отвлекающий фактор», – постоянно напоминаю я себе по дороге к дому. И когда мы входим в дверь. И когда поднимаемся по лестнице. Когда сбрасываем нашу одежду. И когда я вонзаю зубы в упаковку с презервативом.

«Когда придет сожаление, вспомни, что ты сам во всем виноват».

Глава 36

Кайла

Засыпаю буквально на ходу. Последние два месяца сказались на моей выносливости, а мы с Ризом еще даже не закончили наше кругосветное приключение. Самолет подпрыгивает от турбулентности, отчего я просыпаюсь. Риз берет меня за руку.

– Эй, все хорошо? – наверное, я выгляжу испуганной.

– Хорошо, – успокаиваю я своего мужа. – Просто очень устала.

– Знаю, – Риз целует мне руку. – Нужно немного привыкнуть. Будет возможность отдохнуть, когда вернемся в Штаты.

– Жду не дождусь. Мечтаю о своей подушке и огромной тарелке домашней картошки от Джо.

– Скоро уже, – хихикает Риз.

Стюардесса раздает таможенные бланки при подлете к Брюсселю. У нас будет двухчасовая остановка, прежде чем мы отправимся через Атлантику в Балтимор.

Начинаю заполнять анкету и останавливаюсь на дате.

– Какой сегодня день?

Риз смотрит на свои гигантские часы.

– Десятое мая.

Я делаю паузу.

– Уже?

– Да, – подтверждает он, находя мою растерянность милой. В этом нет ничего милого, потому что я вдруг не могу вспомнить, когда у меня в последний раз были месячные. Чрезмерно взволнованная заканчиваю оформлять документы и передаю их стюардессе. Я не принимала противозачаточные таблетки... Почти два месяца.

Твою ж мать.

В терминале аэропорта Риз спокойно сидит в своих белых кроссовках, в то время как я внутренне схожу с ума. Звук приглушенного рокочущего баса турбин будоражит мои фанатичные мысли.

Неужели? Неужели я беременна?

Я считаю дни, время возможности зачатия, пока это не поглощает меня.

Когда Риз расслабляется и закрывает глаза, я решаю, что пора успокоиться. Не смогу ждать еще восемь мучительных часов, чтобы удостовериться.

Предупреждаю Риза, что собираюсь перекусить, и мчусь к ближайшему терминалу. У них есть все – от жидкости для полоскания рта до прокладок maxi, и в нижнем углу одной из витрин я замечаю тесты на беременность. Хватаю две упаковки и провожу карточкой, бросаясь в уборную. Запираюсь в кабинке для инвалидов и делаю тест, сердце бешено бьется в груди. Сижу и пялюсь в маленькое окошко, каждую секунду пребывая в агонии.

Наконец, начинает проявляться синий цвет. Мой желудок сжимается – плюсик, ясный как день, смотрит на меня в ответ. Недоверчиво моргаю. Положительный. Если бы я не сидела, то упала бы. Тяжело дышу, потрясенная коктейлем эмоций. Счастье – это главное. Риз говорил, что ему все равно, забеременеем мы или нет. Что ж, я надеюсь, что он был серьезен, потому что наша жизнь вот-вот изменится самым радикальным образом. Слеза скатывается по моей щеке, когда я повторяю тест и кладу результат обратно в коробку.

Спешу обратно к Ризу, который совершенно не подозревает, что я собираюсь сообщить новости, которые навсегда изменят его жизнь. Сажусь рядом с ним, переполненная волнением, страхом и восторгом.

Он оживляется, видя выражение моего лица.

– Все в порядке? – снимает наушники.

Я рьяно киваю.

– По крайней мере, надеюсь. – осторожно передаю ему коробочку. Его глаза расширяются до нереальных размеров, когда он видит картинку на обложке. – Открой. –шепчу я.

Риз дрожащими пальцами открывает верхнюю вкладку и достает тест. В ту секунду, когда Риз видит плюсик, он все понимает. Мой секрет. Наш секрет.

– Что думаешь? – нервно спрашиваю я.

Он молчит.

– Риз? – я начинаю переживать. Может быть, он не рад? Может, не следовало говорить ему?

Риз убирает тест обратно в коробку, не говоря ни слова, и я паникую.

– Ты расстроен? Слишком рано? – мои глаза слезятся. – Ты вроде как этого хотел...

Он резко закрывает мне рот поцелуем, настолько сильно прижимаясь губами к моим, что перекрывает мне доступ воздуха.

– Я очень хотел. – его тон приглушен, пронизан эмоциями. – Но ты только что ошарашила меня до чертиков, женщина. – Риз смеется сквозь слезы. – Хоть бы намекнула! – он отстраняется, чтобы посмотреть на меня, его глаза блестят.

– Я поняла это только в самолете. – беру его руку и кладу себе на живот. – Все хорошо, правда ведь?

– Более чем, – Риз снова целует меня, безумно счастливый. Чистое ликование захлестывает каждую клеточку моего тела.

– Я скоро стану отцом! – встает и кричит Риз, привлекая всеобщее внимание в терминале. Мне охота заползти в какую-нибудь дыру. Почему он объявляет об этом всему миру? Тяну Риза обратно на его место, пока люди отвечают поздравлениями.

– Ты спятил.

– А ты... – он просто качает головой и смотрит с благоговением.

– Что я?

– Все. Просто все. – мы целуемся, кажется, несколько часов. Между нами образуется совершенно новая связь.

– Можешь сделать мне одолжение? – спрашиваю я между восторженными объятиями.

– Что угодно. – Риз просовывает свой язык между моими губами.

– Давай пока никому не будем говорить? Нужно показаться врачу и сообщить об этом Сэм лично. Не хочу, чтобы наши друзья и семья узнали о таком событии через социальные сети. – в тот момент, когда я говорю это, то представляю лицо Дэва. Интересно, как он воспримет новость? Что он думает о нашем браке? Риз не общался с ним с тех пор, как мы уехали, и так много изменилось за последние два месяца.

Почти все.

– Хорошая мысль. Я бы хотел сам обрадовать Дэва, что он станет дядей.

У нас одинаковые взгляды, полные трепета. Мы оба понимаем, что новость повлияет на него, и не в положительную сторону. То, как все между нами закончилось, всегда будет расстраивать меня. Всегда будет преследовать. Ведь наша жизнь могла сложиться иначе.

Риз обнимает меня за плечи, и я тут же прижимаюсь к нему. Он стал моим надежным убежищем.

Нам ничего не остается, как двигаться вперед.

Так и есть.

Полный гребаный вперед.

* * *

Мы добираемся до дома ближе к полуночи. Обычно я встаю рано, независимо от того, когда заснула, но сегодня утром я чувствую себя словно смерть. Риз встал несколько часов назад и отправился тренироваться. У нас есть четыре дня до отъезда, так что я планирую максимально использовать это время. Начнем с кофе. Нет, не с кофе. Я же беременна. Значит, прачечная. Начну со стирки. Жизнь жены чемпиона по мотогонкам просто очаровательна.

Зная Риза, он будет отсутствовать большую часть дня. Вроде бы он договорился покататься на байке по грунтовке с Райли и Найтом. Я не слушала, потому что хотела спать.

Хватаю свой телефон с прикроватной тумбочки и проверяю время.

На мобильный пришло несколько смс. Одно от Сэм, подтверждающее встречу в обед. Одно от Риза, желающего нам с малышом доброго утра. И одно от Тэмми, умоляющей о двойном свидании. Предполагаю, что прогноз на день благоприятный.

Ловлю себя на том, что ухмыляюсь. Не осознавала, как сильно скучала по дому, пока на не вернулась сюда.

Вытаскиваю себя из кровати и достаю одежду из чемоданов. Там столько нарядов, что можно раскладывать их по шкафам целую неделю. Прекрасно.

Опустошаю черный рюкзак Риза, без которого он никуда не ходит. Обычно он держит там запасную одежду. Несколько рубашек выпадают вместе с пачкой жевательной резинки и солнцезащитными очками. Но я также слышу дребезжащий звук. Обыскиваю рюкзак, однако нахожу его пустым. Какого хрена? Я ведь не сумасшедшая. Снова встряхиваю его и отчетливо слышу динь-динь-динь. Полная решимости, выворачиваю рюкзак наизнанку, замечая небольшой разрыв на внутреннем шве. Просовываю руку в дыру и вытаскиваю две баночки с именем Дэва на них.

Что за хрень?

Внимательнее вчитываюсь в этикетку и узнаю лекарство. Ингибитор АПФ, который обычно назначают для лечения сердечных заболеваний. Доза очень высока. Чрезвычайно высока. Кто такой доктор Сандерс? Зачем ему прописывать Дэву сердечные лекарства, и почему они у Риза? У меня кружится голова. Что, черт возьми, происходит?

Я пишу Ризу смс перед тем, как закинуть кучу одежды в стиральную машину. Быстро принимаю душ, не делая ни прическу, ни макияж.

Риз не отвечает, что лишь раздражает меня.

Поскольку я должна встретиться с Сэм через полчаса, разговор с Ризом подождет. Или нет? Когда открываю входную дверь, Риз как раз въезжает на подъездную дорожку на своем грязном байке.

– Кайла? – он паркует мотоцикл, направляясь ко мне. – Все в порядке? Я получил твое загадочное смс.

– В порядке, – огрызаюсь я, роясь в сумочке, чтобы вытащить таблетки. – Что это, черт возьми, такое?

Риз бледнеет. Подходящее у него все-таки прозвище – Призрак.

– Где ты их взяла? – спрашивает он, защищаясь.

– Нашла в твоем рюкзаке. В подкладке. Зачем тебе таблетки Дэва? – настаиваю я.

Взгляд Риза мечется между моим лицом и янтарными баночками с лекарством.

– Риз?

– Они мои, – стоически признается он.

– Твои? – отвечаю я в недоумении. – Если они твои, почему на них имя Дэва? И какой врач в здравом уме назначил такую высокую дозу? Это серьезные лекарства!

– Врач, который знает, что его пациент – профессиональный мотогонщик.

– Я не понимаю. Объясни, – требую, отчаянно пытаясь соединить пазл.

Прежде чем Риз успевает произнести хоть слово, все складывается воедино, обретая идеальный смысл: дополнительное «обезболивающее», которое Дэв дал Ризу, и то, почему он не разрешил мне прикасаться к ним. И почему он все время такой усталый, бледный, слабый. Одержимость своим кожаным рюкзаком и почему он не выпускает его из виду...

– Насколько ты болен? – мне едва удается выдавить из себя эти слова.

– Не знаю. Я должен был увидеться с Дэвом, пока мы здесь, – отвечает он.

– Зачем? – однако, когда я задаю вопрос, то уже знаю ответ. – Потому что он твой врач.

Риз кивает.

– Ни один спонсор никогда не подпишет контракт с гонщиком, у которого неидеальное физическое здоровье, не говоря уже о больном сердце. Моя карьера закончилась бы еще до того, как началась.

– Твоя карьера! – взрываюсь я. – А как насчет твоего организма? Такой требовательный образ жизни нагружает его по максимуму! Ты ведь понимаешь это? Напряжение, которое ты испытываешь, может тебя убить! – кричу я. Мысль о том, что наш ребенок будет расти без отца, сокрушает меня. Риз уже испытывал удачу в своей профессии. Но это?

– Я понимаю! – выпаливает он. – И мне все равно! Мне больше не для чего жить! Это моя жизнь! Я не могу уйти из гонок! – орет он, будто одержимый.

– Больше не для чего жить? – из глаз в миг текут слезы. – А как же я? А наш ребенок? Наше будущее? Это все, чего ты хотел, Риз! Все то, к чему стремился!

– Кайла, я не это имел в виду. – он делает шаг ко мне. – Это вылетело случайно.

– Нет, это не так, – отступаю я. – Это именно то, что ты чувствуешь. Дэв предупреждал, что для тебя нет ничего важнее гонок, и он был прав.

– Нет, он был неправ! Ты важнее всего на свете! – его тон ужасен.

– Будь это правдой, ты бы не женился на мне под ложным предлогом! Ты бы не солгал! И сказал бы правду!

– Я не мог!

– Все ты мог! – взбешенная, обиженная и обманутая, я вылетаю из дома.

– Кайла! – Риз следует за мной по пятам, буквально становясь моей чертовой тенью.

– Отойди, Риз. – сажусь в свой джип.

– Куда ты собралась? – настаивает он.

– Подальше от тебя! Мне нужно немного пространства. Немного времени, чтобы подумать! – захлопываю дверь и завожу двигатель.

– Кайла! – Риз дергает за ручку, устраивая спектакль на подъездной дорожке. – Ты не можешь уехать!

– Хочешь проверить? – разворачиваюсь, заставляя его отступить, иначе раздавила бы ему палец на ноге.

Я уезжаю, слезы затуманивают мне зрение, а сердце разрывается надвое.

«Останешься с ним и разобьешь свое сердце».

Дэв был чертовски прав. Почему я не послушала? Риз болен. Он скрывает свою болезнь, и, если мир узнает, он потеряет все. Но если он продолжит участвовать в гонках, то я потеряю его, а наш ребенок потеряет своего отца.

Машина поворачивает сама, и я подъезжаю к последнему месту, где когда-либо планировала оказаться. Черно-зеленый байк Дэва припаркован у входа, а дверь в дом открыта.

Выскакиваю из своего джипа и колочу по металлической раме, слезы все еще текут из глаз. Дэв появляется на пороге, выражение его лица говорит само за себя. Он охотно распахивает сетчатую дверцу.

– Он тебе рассказал?

– Я нашла таблетки. – сдаюсь я, ступая в его объятия.

Дэв затаскивает меня внутрь и прижимает к себе, пока мои рыдания не стихают. Я не осознавала, как сильно скучала по нему до этой самой секунды. Пока знакомое тепло его тела не поглощает мое.

– Прости, Кайла. – Дэв обнимает меня крепче.

– За что? За то, что ты был прав? За то, что бросил меня? Или, что не сказал мне? – обиженно спрашиваю я.

– За все.

– Что с ним? – смотрю на Дэва, а в его теплых голубых глазах отражается сочувствие, сожаление, раскаяние.

– Дилатационная кардиомиопатия. Желудочки очень слабо качают кровь.

Я чуть не задыхаюсь. Работая в кардиологическом отделении больницы, я знакома с этим диагнозом и его тяжестью.

– Насколько все плохо?

– Становится все хуже и хуже. Его сердце просто больше не выдерживает, спустя столько лет постоянного напряжения. Я стараюсь следить за Ризом как можно тщательнее, но это сложно, потому что он всегда в отъезде.

Приходит мрачное осознание.

– Вот почему ты стал кардиологом, да? Ты изменил всю свою карьеру ради него. И именно поэтому он приехал сюда, в Мэриленд, да? Когда он попал в аварию... Он ехал к тебе на диагностику?

– Да, это так. – откровенно признается Дэв.

– Почему на его таблетках твое имя?

– Осторожность, – звучит простой ответ.

– Кто такой доктор Сандерс? – продолжаю я допрос.

– Мой приятель из медицинского колледжа. Он единственный, кто знает. Он прописывает Ризу лекарства.

– Но ты вместо Риза везде указываешь себя? – мой разум ошеломлен.

– Да. Все лекарства, страховка и визиты к врачу выписаны на мое имя. Так что никаких следов нет.

– И тебя это устраивает? Лгать ради него?

Дэв пожимает плечами, на его губах играет виноватая улыбка.

– Он мой брат.

– Он склонен к самоубийству, – утверждаю я.

– Это его жизнь. Его решение.

– Ты слышишь, что говоришь? Это безумие!

– Об этом мы договорились давным-давно. А потом появилась ты и все изменила.

– Вы оба обманули меня, – шепчу я в гневе.

– Знаю. Нам не следовало лгать. И мне не следовало уходить. – он приподнимает мой подбородок. – Прости, Кайла.

– Извинения ничего не исправят.

– Я в курсе. – Дэв прижимается своим лбом к моему. – Но все равно попытаюсь... Прости, что мы втянули тебя в это. Прости, что повернулся к тебе спиной. К нам. Я должен был бороться за тебя, но ведь можно все исправить, – он приближается к моим губам. – Ты не обязана оставаться с ним, бабочка.

Дэв прикасается своими губами к моим. Сначала мягко, а затем с большей настойчивостью. На мгновение позволяю ему это, потому что расстроена и сбита с толку, и я скучала по нему. Но это неправильно. Теперь все иначе. Вся эта ситуация. Моя жизнь.

– Дэв. – я прерываю поцелуй. – Нам нельзя. – сжимаю его футболку в кулак.

– Нет, можно. – он снова пытается обнять меня, но я отворачиваю голову, чувствуя боль внутри. – Кайла, – умоляет Дэв, прижимая меня к себе. – Я тот, с кем ты должна быть. Риз никогда не будет любить тебя так, как я. В глубине души ты знаешь, что я прав.

Я умираю внутри. Дэв прав. Риз никогда не будет любить меня так, как он, но Риз действительно любит меня по-своему, и я тоже люблю его.

Мы взяли на себя обязательство. И нельзя закрыть на него глаза.

– Я не могу просто бросить его.

– Можешь. – Дэв обхватывает мое лицо, поворачивая так, что я вынуждена смотреть прямо в его обжигающие голубые глаза. – Добейся аннулирования брака.

– Я беременна. – наношу сокрушительный удар.

Вся надежда в глазах Дэва гаснет.

– От него?

– Да, – подтверждаю я.

– Черт, Кайла. – Дэв отступает, оставляя океан между нами. Затем прислоняется к стене, сразу же замкнувшись и внезапно став чужим. – Думаю, все в твоих руках, детка.

Это заявление никак не помогает мне почувствовать себя лучше. Что он вообще имеет в виду? Это мое решение выбирать между ним и Ризом? Если когда-то и был выбор, то сейчас его нет. Риз – мой муж, и единственное, что изменится, это «пока смерть не разлучит нас».

– Прости, что пришла. – в смятении отступаю к порогу.

– Я люблю тебя, несмотря ни на что.

Его слова будто чертов нож, вонзающийся в живот.

Бросаю взгляд на Дэва в последний раз. Образ его, прислонившегося к стене в душераздирающем отчаянии, навсегда запечатлеется в моем мозгу.

Выскальзываю за дверь, схватившись за живот. Как такое возможно? Сегодня утром я проснулась счастливой, а теперь все разваливается на части.

Забираюсь в свой джип и кладу голову на руль, усталая, голодная и эмоционально истощенная.

И понятия не имею, что делать дальше.

Еду домой, думая о Ризе и Дэве. Почему один должен был стать моим прошлым, а другой – моим будущим? Почему нельзя заполучить их обоих? Думаю, ответ на самом деле не имеет значения. Единственное, что имеет значение – это ребенок, растущий внутри меня, и судьба его родителей.

Я не хочу растить его в одиночку.

Малышу нужен его отец.

И мне тоже.

Глава 37

Риз

Расхаживаю по квартире Кайлы, разваливаясь на мелкие осколки.

Я звонил и писал ей до тех пор, пока пальцы едва не закровоточили, но ответа не получил. Единственное, что стоит перед глазами – опустошенный взгляд Кайлы. Предательство и боль. Она права; я женился на ней под ложным предлогом, потому что боялся. Я всегда боюсь. Боюсь потерять все и превратиться в ничто. Без Кайлы я ничто. Чувствую ухудшение самочувствия после нашей короткой разлуки.

Я дышу ею так же, как дышу гонками. Эти двое стали одним целым. Единым целым.

Образцом совершенства.

Но я знаю лучше, чем кто-либо другой, что совершенство длится недолго. Это мимолетный миг, мгновение во времени.

Слышу стук во входную дверь и бросаюсь ее открывать.

– Кайла?

– Нет, не Кайла. – на пороге стоит Сэм. Руки скрещены на груди, на лице встревоженное выражение. – Она не пришла на обед.

Тетя Кайлы протискивается мимо меня в дом.

– Есть какие-нибудь идеи, где она может быть?

– Я не знаю. Но хотел бы знать. – следую за ней на кухню.

– Уже начались проблемы в раю? – оскорбленно спрашивает она.

Я скриплю зубами.

– Что-то вроде любовной ссоры, – продолжаю я. Последнее, чего мне хочется, чтобы кто-то посторонний вмешивался в мою личную жизнь. По крайней мере, до тех пор, пока мы с Кайлой все не уладим. Если она когда-нибудь вернется. Я прогоняю назойливую мысль прочь.

– Разве у вас не медовый месяц? – ясно, что Сэм не в восторге от нашей поспешной свадьбы.

– Все люди ссорятся.

– Да-да, – неубедительно отвечает она. Сходство Сэм с Кайлой поразительно. Это все равно что заглянуть на двадцать лет в будущее.

– У тебя есть какие-нибудь идеи? Или просто будешь стоять и отпускать пассивно-агрессивные комментарии?

Темный взгляд Сэм становится острее.

– Кайла – моя племянница, и это ее дом, так что я могу делать все, что, черт возьми, захочу. И если мне захочется сделать пассивно-агрессивные замечания мужчине, за которого она только что вышла замуж, я их сделаю.

– Ну, Кайла – моя жена, а это значит, что у меня те же права. Так что, если не собираешься вести себя нормально, оставь записку и убирайся к черту. Потому что я никуда отсюда не уйду. – Слушайте, я понимаю, что она злится. Враждебность Сэм оправдана. Она никогда не была поклонницей нашего треугольного союза. Но она понятия не имеет, что произошло между нами. Понятия не имеет о любви, которую мы разделяли, или о горе, которое пережила Кайла. Сэм вырастила ее, и чувствует себя правой. Сочувствую. Теперь, когда я стану отцом, ответственность – это все, о чем я думаю. Мой долг – обеспечить безопасность ребенка. И его матери.

Но что сделано, то сделано. Мы женаты, и так будет всегда.

Надеюсь.

Прежде чем Сэм успевает ответить ехидством, в парадную дверь входит усталая Кайла.

Мы оба выпрямляемся по разным причинам. Я от волнения, Сэм от бешенства.

– Где ты была? – прыгает Сэм с места в карьер.

Усталый взгляд Кайлы мечется между нами.

– Я... я была у Дэва.

Мы с Сэм одинаково недоуменно смотрим друг на друга, опять же по разным причинам.

– Что происходит, Кайла? Ты вообще-то теперь замужем. – ее тон обвиняющий.

– Это не то, что ты думаешь. Мне просто нужно было с кем-нибудь поговорить. – Кайла украдкой бросает на меня взгляд.

– Всегда можешь поговорить со мной. – Сэм делает шаг вперед.

Я стою, глядя на Кайлу, а мое больное сердце быстро колотится. Она была с Дэвом. Неприятные мысли одолевают. Теперь, когда она знает правду, то бежит прямо к нему. Я знаю, как сильно она любит Дэва. Наверное, даже больше, чем меня. У них всегда была более сильная эмоциональная связь. Но несмотря ни на что, я ее не отпущу. Если Дэв хочет ее, ему придется бороться. Она моя жена, а это мой ребенок. И я так легко не отдаю то, что принадлежит мне.

– Я знаю. – Кайла берет Сэм за руки. – Но с кем мне действительно нужно поговорить прямо сейчас, так это с Ризом. – она умоляюще смотрит на меня.

Сэм уступает просьбе Кайлы.

– Завтра, – строго уточняет Сэм. – Я твоя на весь день. Никаких «если», «или» и «но». Я беру отгул на работе, и мы поговорим. Обо всем.

– Да, обо всем. – Кайла кладет руку на живот, и лицо Сэм вытягивается.

– Ты беременна?

Кайла слегка кивает.

– Господи, девочка, ты сводишь меня с ума. – Сэм притягивает Кайлу в свои объятия и сжимает мертвой хваткой.

– Я не специально, клянусь, – Кайла крепко обнимает ее в ответ. Будто она ее единственный спасательный круг.

Сэм покидает дом так же, как и вошла. Повелительно и властно.

Как только она уходит, остаемся лишь я, Кайла и чертова куча нерешенных проблем.

Я тупо смотрю на Кайлу, не зная, что сказать. Просто продолжаю прокручивать в голове слова священника.

«Клятвы, которые вы дадите сегодня утром, не могут быть нарушены безнаказанно. Ваша связь так же сильна, как нить, которая соединяет вас вместе. Что это за нить? Веревка? Провод? Сталь? Только вам двоим решать».

Какая она, наша связь? Прочна, как сталь, или хрупка, как струна?

Боюсь, что она так же хрупка, как истрепанный кусок веревки. И боюсь услышать, что все кончено, что Кайла уходит и забирает с собой нашего ребенка.

Что в конце концов я умру, жалкий и одинокий.

– Как давно ты знаешь? – расстроенная Кайла нарушает молчание.

– Я узнал об этом, когда мне было двадцать два. – неловко прочищаю горло. Об этом трудно говорить. Особенно когда на кону так много всего. – Поначалу я стал очень быстро уставать. Потом начались обмороки. Я потерял сознание на трассе прямо посреди гонки. Пронесся по тротуару, сбил с ног полдюжины гонщиков, а затем врезался в стену из шин. Можешь посмотреть на YouTube, если хочешь.

– Нет, спасибо. – она даже не допускает этой мысли.

– В любом случае, пришлось уносить меня на носилках. К счастью, все обставили как обычную ошибку гонщика, но я знал правду. Что-то было не так. Поэтому я пошел к Дэву. Он только что поступил в медицинскую школу. Мы договорились, что в качестве меры предосторожности я воспользуюсь его именем, чтобы обратиться к частному врачу. После того, как я получил диагноз, все закрутилось как снежный ком.

– Восемь лет? Ты злоупотребляешь своим сердцем в течение восьми лет? – Кайла испускает мучительный выдох.

– Гонки – моя жизнь. Я не мог отказаться от них. Несмотря ни на что. Неважно, насколько я болен. Я бы предпочел умереть на гоночной трассе, чем где-либо еще.

– Я уже это поняла.

– Понимаю, что ты расстроена.

– Не думаю, что расстройство подходящий термин, – отвечает она бессердечно.

– Ты бросишь меня, Кайла? – собираюсь с духом и выпаливаю свой худший страх. Зачем оттягивать неизбежное? Я бы предпочел просто сорвать пластырь прямо здесь и сейчас, чтобы знать, с чем столкнулся.

– А ты этого хочешь, Риз?

– Нет. – смотрю ей прямо в глаза. – Почему ты вообще спрашиваешь об этом?

– Потому что ты обрек наши отношения на провал. Ты лгал мне с того момента, как мы встретились, – ее голос повышается.

– Не принимай это близко к сердцу. Я лгу всем. Все мое существование – вселенная лжи. Я убегал от своего прошлого и своего будущего столько, сколько себя помню. – хватаю ее за руки. – Ты – единственное, что заставляет меня хотеть перестать убегать.

– Как ты собираешься это сделать? – бросает Кайла. – Оставишь все, чем живешь? Прекратишь гонки? Будешь жить спокойной, нормальной жизнью? – она настроена скептически, и у нее есть на это полное право.

– Спокойной и нормальной? Нет, это не по мне. – грустно улыбаюсь. – Но я готов искать приключения где-нибудь в другом месте. С тобой. Вами двумя. – кладу руку ей на живот.

– Не обнадеживай меня, Риз. – Кайла хватает меня за запястье. – Если ты этого не хочешь, или есть какие-то сомнения... не давай обещаний, которые не сможешь сдержать. – она смертельно серьезна.

– Я подвел многих людей в своей жизни, Кайла. И полон решимости не подвести тебя. Ты – единственная, с кем я все сделаю правильно.

Она тяжело дышит, желая, чтобы каждое слово было правдой.

– Итак, если ты прекратишь участвовать в гонках, – она проверяет воду, – что будем делать дальше?

Ее вопрос вселяет некоторую надежду.

– Сначала хочу поучаствовать в последней гонке, – оптимистично заявляю я.

– Следующей? В Остине? – спрашивает она.

– Нет. На острове Мэн.

– Что за гонка? – нерешительно уточняет Кайла.

– Настоящая уличная гонка. Она была в моем списке желаний в течение многих лет. И если придется остановиться, то я хочу, чтобы она стала моей последней.

– Не если, Риз. Ты должен остановиться. Или ты разочаруешь меня. Потому что будешь мертв. – ее заявление звучит свирепо.

– Я не сдамся без боя. – подхожу к ней ближе, сокращая расстояние между нами. Я презираю его и хочу, чтобы оно исчезло.

– Это и пугает больше всего. Твоя готовность отдать в залог свое тело, которое в итоге не выдержит.

– Я буду бороться за жизнь, детка, – уверенно заверяю я. – Изменю свой образ жизни, изменю свою судьбу.

– Вот так просто, да?

– Почему это должно быть трудно?

– Потому что люди не меняются.

– Меняются. Я тому доказательство.

– Ты еще ничего не изменил, – указывает Кайла.

– Я все изменил, – решительно возражаю. – Я женат, и у меня скоро будет ребенок. Я никогда этого не планировал. А теперь все, о чем думаю – о покупке дома для нашей семьи, с кроватью, в которой буду просыпаться каждое утро и ложиться спать каждую ночь. Больше никакой кочевой жизни.

– Риз, я очень хочу тебе верить. – неуверенность Кайлы очевидна. – Но что будет, когда ты начнешь скучать по всему этому? По гламуру, быстрой скорости и приливу адреналина? Я знаю, как сильно ты это любишь. Видела, как ты цветешь. И боюсь, что в конечном итоге ты возненавидишь нас.

– Это глупости, Кайла. – обхватываю ее лицо обеими руками – ее прекрасное лицо я мечтаю видеть каждый день до самой старости. И хочу, чтобы она поверила мне без тени сомнения. – У меня была потрясающая карьера. Я ни о чем не жалею, но когда-нибудь она должна закончиться. Ты – мой настоящий выброс адреналина.

Кайла смотрит на меня со слезами на глазах. Я знаю, что она ищет лазейку. Трещину сомнения в моих чертах. Но она не найдет ее, потому что ее там нет. Она, наш ребенок и совершенно новый старт – вот мое желание. Я готов. Чертовски готов.

– Мы решили, так давай, черт возьми, сделаем это. – с энтузиазмом встряхиваю ее.

Кайла улыбается сквозь свою неуверенность.

– Хорошо, Риз. – Она сдается. – Давай, бля*ь, сделаем это.

Глава 38

Кайла

Моя жизнь снова повернулась на сто восемьдесят градусов. В считанные дни Риз ушел из профессиональных гонок, сославшись на личные проблемы. Затем нашел частного спонсора, который профинансировал его поездку на состязание на острове Мэн. Без особых усилий ему построили передвижной гараж на крошечном острове, расположенном по другую сторону Атлантики. Разумеется, Риз забыл упомянуть что это самая опасная уличная гонка на планете.

На две недели остров закрывает самые оживленные улицы, чтобы гонщики могли проезжать по узким, изрытым выбоинами дорогам, между зданий, деревьев и, да поможет мне небо, по каменным стенам сооружений. Это не уличная гонка в Мэриленде. Это серьезное дерьмо, и меня тошнит от нервов с того момента, как мы сюда приехали.

Остров Мэн прекрасен. Расположенный между Англией и Ирландией, он обладает всем понемногу: пышными пейзажами, изрезанной береговой линией, средневековыми замками и холмистым центром. Похож на самую красивую готическую сказку. И хотя мне нравится бывать в гостях, я буду рада вернуться домой. С нетерпением жду нормальной жизни. Купим дом, как мы планировали, и украсим детскую. Вот мое представление о приключениях.

Как только стало известно, что Риз будет участвовать в гонках, событие получило оглушительный резонанс. По крайней мере, этим могут похвастаться социальные сети. Поскольку это самопровозглашенная последняя гонка Риза, фанаты понаехали толпами. Куда ни глянь – кто-то одет в белую футболку и шляпу, поддерживая своего любимого Призрака.

Фанаты оказались не единственными, кто захотел посмотреть финальное шоу Риза. Райли, Найт, Тэмми и Дэв также сопровождают нас, а Дэв взял на себя роль врача команды, чтобы наблюдать за Ризом. Новость о состоянии Риза еще не обнародована, но он планирует объявить о болезни в ближайшее время. Он заверил, что готов обо всем рассказать людям, и, думаю, снятие такого бремени с плеч поможет ему избавиться от напряжения. Сохранение тайны подобного масштаба кроме стресса ничего не дает. А Риз носил ее в себе так долго, что, вероятно, не будет знать, что делать со своим новообретенным душевным спокойствием.

Я жду мужа в вестибюле отеля. Он провел весь день, тестируя и настраивая байк вместе со своей командой, зацикливаясь на каждой детали, чтобы идеально настроить машину для завтрашней гонки. Риз прислал мне сообщение с просьбой ждать его в половине шестого. И вот я здесь, пришла на двадцать минут раньше и жду, не способная усидеть на месте пять гребаных минут. По мере того, как приближается старт гонки, растет и мое беспокойство. Пытаюсь отвлечься, игнорируя тот факт, что два гонщика и один зритель погибли на этой гонке.

В баре отеля – пардон, пабе – шум из-за кучки шумных подвыпивших фанатов мотогонок. На долю секунды жалею, что не могу выпить алкоголя, просто чтобы снять напряжение. Уставившись на дверной проем, слышу хихиканье Райли за несколько секунд до того, как он, Найт, Тэмми и Дэв выходят из-за угла вестибюля. Райли, Найт и Тэмми живут гонками. Кто станет их винить? Вся здешняя атмосфера – не что иное, как одна большая вечеринка. Знаю, что для Дэва ситуация трудная. Мы почти не общаемся, но он прикован к Ризу все две недели, следит за каждым его движением. Что бы у нас ни случилось в прошлом, я благодарна, что это не встает между ними двумя.

Наблюдаю, как четверка идет к лифту, Дэв единственный, кто замечает мое присутствие. Никто из нас никогда в этом не признается, но связь между нами все равно существует. Думаю, так будет всегда. Когда говоришь кому-то о своей безграничной любви, то чувства обязательно должны остаться, пусть и в мимолетном дуновении ветерка.

Дэв отделяется от группы, и, лавируя через переполненный вестибюль, идет в моем направлении. Я сажусь в коричневое кожаное кресло, не уверенная в намерениях мужчины. Мне не хочется ругаться и не хочется плакать.

– Привет. – Дэв присаживается на корточки рядом со мной. – Ты хорошо себя чувствуешь? Выглядишь бледновато. – он касается моего лба.

– Я в порядке, кажется. Просто токсикоз первого триместра, – лгу я. Моя беременность прошла как по маслу. Ни одного приступа утренней тошноты.

– Ты спала? – Дэв спрашивает, как профессионал, которым он и является.

– Так себе.

– Нервы?

– Да, есть немного. – на этот раз я честна.

– Понятно. Тебе через многое приходится проходить.

– Я уже через многое прошла, – поправляю я. – Просто продолжаю концентрироваться на свете в конце туннеля.

– Он будет раньше, чем ты успеешь оглянуться. – Дэв ласкает мою руку.

– Я в ужасе, – выпаливаю я, не зная, откуда взялось это признание.

– Знаю. – Дэв неожиданно переплетает наши пальцы. Этот маленький жест, к моему удивлению, успокаивает меня. – Это написано на твоем на лице. Риз тоже все понимает.

– Он в порядке? Физически, я имею в виду?

– Все тесты хорошие. Лекарство стабилизирует его сердцебиение и кровоток. Но это определенно конец. Больше никаких гонок. Пора заканчивать.

– Согласна.

– Кайла, обращайся, если я понадоблюсь. По любому поводу, ладно?

Понадобится? Дэв понятия не имеет, как сильно мне нужен. Но я вижу, как он смотрит на нас с Ризом, когда мы вместе. Не хочу, чтобы ему было больнее, чем есть сейчас.

– Посидишь со мной во время завтрашней гонки? – выбрасываю свои отговорки в окно. Райли и Найт планировали обосноваться на каком-нибудь травянистом холме, чтобы лучше видеть происходящее, но я буду ждать на финише с кислородной маской и бутылкой Ксанакса.

– Я это и собирался сделать. – Дэв сжимает мою руку.

Я благодарно улыбаюсь.

– Спасибо.

– Все, что угодно для тебя, бабочка. – использование моего прозвища отягощает меня горько-сладкими воспоминаниями.

Дэв встает как раз в тот момент, когда появляется Риз. Он все еще одет в кожаный комбез, а черный рюкзак перекинут через плечо.

Господи, мой муж – самый сексуальный на свете.

– Привет. – он стукается кулаками с Дэвом. – Собрался куда-то?

– Да, наверх. Хочу лечь пораньше. Тебе бы тоже не помешало.

– Я так и сделаю. Но сначала немного прокачусь со своей женой.

– Прокатимся? – вот, черт, сарафан неподходящий наряд для поездки.

– Что ж, желаю повеселиться. – не знаю, видит ли Риз, но боль в глазах Дэва очевидна для меня.

– Пойдем, красавица. Покажу тебе сельскую местность. – Риз поднимает меня, а Дэв уходит. Мне остается молча надеяться, что не всегда будет настолько сложно.

Снаружи на улице припаркован байк Риза. Он привез его в качестве запасного, а завтра будет участвовать в гонках на заказной «Ямаха R1». На таком же байке он ездил на Мото Гран-при.

– Повезешь? – Риз вешает рюкзак мне на спину, прежде чем надеть шлем. – Только не заглядывай внутрь.

– Почему? Еще что-нибудь припрятал в подкладке? – размышляю я.

– Возможно. – он забирается на байк.

Следую его примеру, надежно подоткнув подол юбки под бедра.

Несколько минут спустя мы выезжаем за город и оказываемся в окружении яркого зеленого пейзажа. Дорога холмистая и ветреная, поэтому поездка очень захватывающая.

Мы едем чуть больше получаса, Риз наконец останавливается на вершине с видом на волнистые холмы, небольшой городок и сверкающее голубое Ирландское море. Эта земля очаровательна. Весь остров наполнен мистической атмосферой. Риз заглушает двигатель и снимает шлем, кладя его на траву. Я делаю то же самое, как только он поворачивается лицом ко мне, сидя на байке.

– Привет, – он наклоняется для страстного поцелуя, наши губы вспыхивают, словно пожар. На многие мили вокруг нет ни души, и наша связь, кажется, резонирует сквозь пронизывающий ветерок.

– Привет, – улыбаюсь ему в ответ, как только мы отстраняемся друг от друга.

– Как у всех дела? – Риз гладит меня по животу.

– Все хорошо. В предвкушении, что папочка завтра победит.

– Обязательно, – Риз обнимает меня, расстегивая молнию на своем рюкзаке. – Закрой глаза.

– Сюрприз для меня? – я взволнованно прикрываю веки.

– Вроде того. Все, открывай.

Открываю глаза и вижу, что он держит передо мной завернутый плоский подарок.

– Что там?

– Разверни и узнаешь.

Словно ребенок, срываю яркую оберточную бумагу.

– «Приключения Винни-Пуха», – читаю название вслух.

– Моя любимая книга в детстве.

Провожу рукой по обложке и маленькому загорелому медвежонку, лакомящемуся медом.

– Я в восторге. Малышу тоже понравится.

– Открой ее, – настаивает Риз.

Переворачиваю титульную страницу и вижу написанную от руки цитату:

«Если наступит день, когда мы не сможем быть вместе, храни меня в своем сердце. Я останусь там навсегда».

У меня сразу же появляются слезы.

– Это моя любимая цитата, – продолжает Риз.

– Теперь и моя тоже. – вытираю глаза. – Поставим книгу на полку в детской, чтобы малыш мог ее видеть.

– Хорошо. Потому что я планирую читать ее каждый вечер.

– Жду-не дождусь.

– И я. Я люблю тебя. Никогда не забывай.

– Не забуду, ведь ты будешь говорить мне об этом каждый божий день.

– Договорились, детка, – сияет Риз, морская синева освещает цвет его сапфировых глаз. – Будь готова.

– О, я готова, Мото, – я наклоняюсь к нему, – и жду с нетерпением.

Глава 39

Дэв

Я слушаю сильный стук сердца Риза через стетоскоп.

Звучит нормально. Если бы я верил в Бога, то поблагодарил бы его за небольшие одолжения. Мне не нравятся некоторые из предварительных результатов тестов. Нужно будет провести более тщательный скрининг по возвращению домой, но у меня такое предчувствие, что в интересах благоразумия придется порекомендовать Ризу установить кардиостимулятор. И, возможно, брат будет переведен на постельный режим до конца своей жизни. Положение серьезное, и я хочу принять все возможные меры предосторожности.

– Все нормально? – беспокойно спрашивает он. Подозреваю, что великий Риз Дэйн нервничает.

– Нормально. – вешаю стетоскоп на шею. – Просто помни о дыхательных упражнениях, и, если почувствуешь головокружение, притормози. Проиграть лучше, чем умереть.

Риз смеется.

– Так обычно говорил папа.

– Помню. – хлопаю его по руке. Риз одет в кожаный комбез и готов к старту.

– Не представляешь, сколько раз я мечтал, чтобы он был здесь. Хоть раз бы посмотрел, как я участвую в профессиональных гонках. – Риз заламывает руки вместе.

– Чувак, он все видит. У него лучшее место.

– Точно, – меланхолично соглашается он. – Дэв, пообещай мне кое-что. Знаю, что последние несколько месяцев у нас были разногласия, но… если что-нибудь случится... сегодня или в будущем... Обещай, что позаботишься о них.

– Эй, ничего не случится. Ты Риз, мать твою, Дэйн. Ты – легенда. Легенды так не говорят.

– Больные говорят, – он взволнованно дергает ногой.

– Мы тебя вылечим, брат.

– Думаешь, уже слишком поздно? Слишком поздно начинать лечение?

Я мудро подбираю следующие слова.

– Нет, я так не думаю.

Риз напряженно почесывает кожу головы всеми десятью пальцами.

– Эй, послушай. Мои руки – медицинское оружие. И они кое-что с тобой сделают. – мои слова вызывает у него ухмылку.

– Просто успокой меня.

– Обещаю, что исправлю твою проблему. – стараюсь, чтобы все звучало легко. Последнее, что сейчас нужно – чтобы Риз залез себе в голову.

– Тук, тук. – Кайла заходит в трейлер. – Все одеты?

– К сожалению, – шутит Риз, подходит и становится рядом с ней. На ней солнечно-желтое платье, ее длинные темные волосы резко и красиво контрастируют с ярким цветом.

– Как поживает пациент?

– Готов к бою. – я встаю. Я могу находиться здесь, чтобы поддержать Риза, но видеть их вместе до сих пор убивает меня. Душит, колет и отравляет одновременно. – Подожду снаружи.

– Эй! – Риз крадет мой стетоскоп. – Думаешь, уже можно услышать сердцебиение? – он вставляет прибор в уши.

Кайла смеется, когда Риз перемещает резонатор к ее животу.

– Еще слишком рано, – сообщает она ему, охваченная счастьем. Я умираю внутри, пока они вдвоем купаются в своей радости. Не перестаю задаваться вопросом: если бы я не был таким идиотом, если бы не позволил эгоизму встать на пути, был бы я частью их блаженства? Негодование, раскаяние и уныние нависают надо мной, словно угрожающая грозовая туча.

«Когда придет сожаление, вспомни, что ты сам во всем виноват».

Я помню, брат. Я, бля*ь, никогда этого не забуду.

Осматриваю окрестности в поисках ближайшего паба, отчаянно нуждаясь в пинте пивка.