Рейн смотрела па старинное кольцо на своем пальце, не в состоянии поверить в то, что она услышала. Ей хотелось сказать «да».
— Рейн? — позвал Скотт, продолжая стоять перед ней на коленях.
Ее рука покоилась в его большой и теплой ладони. Она чувствовала себя в безопасности, как всегда хотела себя чувствовать.
— Я… Я не знаю, возможно ли это…
— Но почему нет? — воскликнул Скотт, вскакивая на ноги.
Предложение стало неожиданным для Рейн, хотя намек на то, что Скотт обдумывал серьезные отношения с ней, был сделан, еще когда он познакомил ее со своими родителями.
Тогда, в тот уик-энд, она поняла, откуда происходит настоящий Скотт. Его родители, бывшие учителя, были умными и милыми людьми. Рейн всегда желала для себя таких родителей. И Скотт тоже принадлежал к тому типу мужчин, которого она мечтала видеть рядом с собой. Если бы не его любовь к приключениям и игре…
— Я не думала о нас с этой точки зрения.
Скотт вернулся на свое место за столом и, потянувшись через стол, взял ее за руки.
— Рейн, милая, мне нужна только ты. Только с тобой я хочу проводить дни и ночи. Только тебя я хочу держать в своих объятиях и любить. Только ты нужна мне рядом.
Какие трогательные слова! Скотт говорил их совершенно искренне, и это пугало Рейн. Да, она любит Скотта. Во всяком случае, сейчас ей так кажется. Но вдруг она ошибается? Они все это время врали друг другу…
— Дорогая, я клянусь, ты не пожалеешь!
— Я не боюсь, что пожалею.
— А чего же ты боишься?
— Что все это не настоящее. Ты ведь игрок по своей натуре, ты так устроен. Все в твоей жизни — риск или вызов судьбе. — (Скотт покачал головой.) — И наше первое свидание было вызовом. В этом твой подход к жизни и к тому, как ты живешь. Мне это не нравится. У меня есть свои мечты о том, какими должны быть муж и жена.
— Я могу все твои мечты превратить в реальность. Скажи, что ты хочешь, я окружу тебя любовью и заботой на всю жизнь.
Как она может сказать «нет»? Как можно не принять его предложения? Он предлагал воплотить в жизнь все ее тайные мечты.
— Пусть наши мечты станут явью, — произнес Скотт.
Рейн вдруг вспомнила, что ее отец много раз говорил ей то же самое. Правда, Скотт — не ее отец…
— Мечты — это еще не жизнь, — сказала Рейн, снимая с пальца кольцо.
— О чем ты говоришь?
— Тебе нужна не такая женщина, как я. Тебе нужна та, которая согласна играть в твои игры. Я не такая.
— Мне нужна ты, — сказал Скотт, взяв кольцо. Другой рукой он взял Рейн за запястье и поцеловал ей ладонь. — А я буду тебе хорошим мужем.
Рейн закрыла глаза. Вот как складывается ее жизнь. Либо рискнуть и согласиться на его предложение, всю жизнь зная, что она обманом влюбила его в себя, либо уйти и провести остаток жизни в одиночестве.
— Боюсь, что за пределами Лас-Вегаса все будет по-другому. Как только ты увидишь меня в реальном мире, ты поймешь, почему больше не хочешь видеть меня своей женой.
Скотт покачал головой, снова целуя ее ладонь и запястье. Он положил кольцо ей на ладонь и мягко сжал ее пальцы.
— Я никогда не сделаю этого, дорогая.
— Ты говоришь так сейчас, когда все идет хорошо. Ты выигрывал на шоу и в казино здесь, в Лас-Вегасе. А что будет, когда победам придет конец? Что произойдет тогда?
Скотт ничего не сказал.
Рейн унижала его, но не преднамеренно. Ей следовало давно положить конец их отношениям, чтобы никто из них не испытывал боли. А она знала, как больно Скотту. Но она не может выйти за него, просто не может!
Рейн раскрыла ладонь и посмотрела на семейную драгоценность, которую Скотт хотел подарить ей.
— Прости, Скотт, но я не могу выйти за тебя замуж.
Рейн отдала ему кольцо и пошла прочь от магии ночи, от магии мужчины, от магии любви. Потому что Рейн Монтгомери знает, магия — это просто иллюзия.
Скотт смотрел, как она уходит, не в состоянии поверить, что все так обернулось. Потом он запихнул кольцо в карман и побежал за Рейн, остановив ее у самого лифта.
— Ты не можешь уйти просто так!
— Могу. — По ее щекам струились слезы.
Скотт обнял ее, не желая видеть ее боль. Он не собирался делать ей больно. Он хотел решить все проблемы, хотел сделать ее счастливой. Влюбившись в первый раз, он хотел показать миру свою женщину.
Рейн шмыгнула носом, и Скотт, найдя в заднем кармане носовой платок, протянул его ей.
— Спасибо, — она аккуратно свернула платок и вернула его Скотту.
— Для слез нет причины, Рейн. Наша помолвка может длиться столько, сколько времени тебе нужно для принятия решения о замужестве.
— Дело не только в этом. — Рейн отступила на насколько шагов, устанавливая дистанцию между ними.
— Тогда, в чем, черт побери? — воскликнул Скотт, разочарованный тем, что не смог убедительно обрисовать ей их совместную жизнь.
— Я… Я не могу доверять тебе, — сказала Рейн, закусив губу.
— Но ты доверяла мне, пока не вмешалась пресса и не разрушила все.
— Я не могу доверить тебе свое сердце, — тихо добавила Рейн.
— Черт побери, Рейн, я ведь не твой отец! Я не собираюсь давать обещания и потом не выполнять их. Неужели ты еще не поняла это? Не заставляй меня расплачиваться за грехи своего отца. Я не собираюсь заставлять тебя выходить за меня замуж. Это слишком важное для меня решение. Ты слишком дорога мне. Ты должна поверить. Пока ты не готова к этому, у нас ничего не получится.
Скотт раскрыл объятия, приглашая ее вернуться к нему.
— Доверие должно быть обоюдным, правильно? — спросила Рейн, не двигаясь с места.
Скотт опустил руки.
— Конечно.
— Как же ложь сочетается с доверием? — спросила Рейн таким вкрадчивым голосом, что Скотту стало не по себе.
— О чем ты говоришь? Я не лгу тебе.
— Ты уже солгал, Скотт. — Рейн с сердитым видом сделала шаг вперед.
— Когда? — спросил Скотт, боясь, что она снова заговорит о пари.
— Когда ты поспорил, что уложишь меня в постель, и покорил, став мужчиной моей мечты.
Скотт не пытался ничего отрицать.
— Я пытаюсь исправить свою ошибку и прошу тебя выйти за меня замуж.
— Не надо мне ничего объяснять. Я ведь могла поверить в эту сказку, которую ты сочинил.
— Когда ты узнала об этом?
— Я подслушала ваш разговор со Стиви в первый же день.
— Почему ты ничего не сказала мне тогда, в кабине режиссера?
— Я была так сердита на тебя. Хочешь верь, хочешь нет, но до того, как я услышала про пари, я думала развлечься с тобой где-нибудь после окончания съемок.
— А я, как идиот, заключил пари, — вставил Скотт.
— Точно, — подтвердила Рейн, — и я рассердилась.
Скотт не узнавал женщину, стоящую перед ним. Мягкость и заботливость Рейн исчезли. Ее глаза излучали холод.
— Ты достал меня этим пари, и я решила проверить, по-прежнему ли я могу делать это.
— Делать что?
Рейн вплотную подошла к Скотту и провела пальцем по его подбородку.
— Обманывать. Я решила влюбить тебя в себя.
— Ты хочешь сказать, что все происходившее между нами было игрой?
Рейн кивнула.
— Я не верю. Возможно, первоначально ты и планировала влюбить меня, но потом все изменилось, правда? Ты попалась на свою собственную удочку.
— Случалось, что я боролась с искушением, но вовремя вспоминала, что этот человек поспорил на меня и любить его невозможно.
Рейн повернулась и пошла, и Скотт ее отпустил.
Рейн дрожала всем телом, когда вошла в кабину лифта. Она чувствовала себя ужасно, ей было стыдно. Она потеряла Скотта навсегда. Ее знобило. Рейн обхватила себя за плечи и прислонилась к задней стенке лифта. Когда двери открылись, она попыталась вытереть слезы и с удивлением увидела… Скотта. Рейн поняла, что так и не нажала кнопку этажа, поэтому лифт стоял без движения.
— Рейн, иди сюда.
Она покачала головой, но он подошел к ней и крепко обнял. Рейн не могла сдержать слез и изо всех сил старалась не разрыдаться вслух. В глубине души она хотела послать к черту все пари и аферы и начать все сначала. Со Скоттом. Он гладил ее по спине, успокаивая, и она просто прижалась к нему, прячась за него в последний раз.
— Я сказал Стиви, что он выиграл пари, и заплатил ему деньги. Я не хочу, чтобы ты думала, будто я спал с тобой из-за денег.
— Если ты сделал это, то переплатил, — всхлипнула Рейн. Ей хотелось причинить боль Скотту, а может, и им двоим.
— Не надо так, ты нужна мне, Рейн. Давай вернемся и допьем шампанское, — ласково сказал Скотт, беря ее за руку.
Рейн позволила отвести себя назад к столу. Они сели за стол, но магия ночи была нарушена реальностью, в которую они оба погрузились.
— О чем ты думаешь? — нарушил молчание Скотт. В его голосе прозвучали потки раздражения, которых не было раньше.
— О том, что мы никогда не сможем доверять друг другу. Разве ты думаешь не о том же? — спросила Рейн. Она знала, что это правда. Они оба играли друг с другом. Была ли их любовь результатом этой игры или она все же настоящая? Ужаснее всего думать, что любовь настоящая, а потом узнать, что тебя все время обманывали. Скотт поставил свой бокал на стол.
— Я стараюсь не думать об этом. Просто выброси это из головы, Рейн.
— Ты больше не хочешь жениться на мне, да?
— Я этого не говорил. Но я понял, что мы очень мало знаем друг друга, гораздо меньше, чем я предполагал.
— Или, наоборот, мы слишком хорошо знаем друг друга. На самом деле мне кажется, что я наконец все поняла. Мы оба — актеры. Я притворяюсь, что моя жизнь может быть нормальной, а ты притворяешься, что твоя жизнь — не написанная кем-то пьеса.
— Если ты хочешь поругать себя, ругай. Но меня вырастили честные люди, а не кто-то, кто научил свою дочь использовать человеческие чувства в своих целях.
Его слова больно ударили Рейн, поразили в самое сердце. Она понимала, что он прав, но это не остановило ее.
— Да, твои родители могут по-настоящему гордиться, что ты заключил пари на девушку, чтобы затащишь ее в постель.
— А что тебя беспокоит, Рейн? То, что я заключил пари со Стиви, или то, что мы оба знаем, что я победил?
Рейн вскочила на ноги. Она была настолько зла, что ей было все равно — пожалеет она об этом через какое-то время или нет. Как только она могла подумать, что влюбилась в него? Он — игрок, актер.
— Прости, Рейн, — сказал Скотт, хватая ее за руку. — Если ты не готова стать моей женой, ничего, я подожду. Но я знаю, что готов стать твоим мужем.
— Мне нужно время, Скотт.
Он кивнул, но знал, что время ей нужно меньше всего. Рейн нужно понять, что она доверяет ему и что он стоит того, чтобы ему доверять.
— Тебе не время нужно, тебе нужен мужчина, который возьмет руководство на себя.