Мой грешный маркиз

Глава 9

— Ад и проклятие! — пробормотал маркиз.

— Ты сказал плохое слово! — во весь голос прокричал мальчик, остановился рядом с ним и задрал голову.

Скрестив руки на груди, Макс ответил маленькому незваному гостю высокомерным взглядом.

— Я пытался объяснить леди Терлоу и… э-э… детям, что ваша милость не принимает, сэр, — сказал Додели тоном великого мученика и, ломая руки, устремился за мальчуганом, который носился до галерее как дикарь. — Молодой сэр, молю вас, осторожнее, здесь статуи…

Дафна удивленно смотрела на леди в элегантном синем платье и причудливой шляпке, эффектно возникшую в дверном проеме.

— Взгляните! Вот же он, мой пакостный братец!

— Мама, а что такое «пакостный»? — поинтересовалась аккуратно одетая маленькая девочка, держась за руку женщины. Она была так же спокойна и послушна, как мальчуган дик.

— Пакостный, Флора, — ответствовала леди, входя в галерею, — это человек, который возвращается в Лондон после долгого отсутствия и даже не думает навестить свою сестру, которая не видела его уже три года.

— Ты подумай как следует, Беа, — ответствовал маркиз, чувствуя себя до крайности неуютно, — и сразу вспомнишь, что прошло всего два года с момента нашей последней встречи.

Тем временем Додели поймал на лету одну из римских амфор, водворил ее на место и в панике бросился к мальчугану, заинтересовавшемуся статуей.

— Пакостный, — продолжила леди, уперев руку в бок (вторая была занята), — это человек, который велит дворецкому говорить своим родственникам, что его нет дома, когда совершенно очевидно, что он дома.

— Ты имеешь в виду, мама, что дядя Макс сказал неправду? Папа говорит, что он вечно врет.

— Хватит, Тимоти. Иди сюда. Немедленно.

Дафна с любопытством наблюдала, как леди ловко поймала сына за руку, когда он вихрем проносился мимо.

— Что касается тебя, братец, — сказала она, крепко держа в каждой руке по детской ручонке, — я слышала, ты был на балу у Эджкомбов. Странно, что я тебя там не видела. О да, негодяй, конечно же я там была! — воскликнула она в ответ на его раздраженный взгляд. — Правда, мне пришлось уйти рано. Мой Пол ложится в постель не позднее одиннадцати.

— Я поздно приехал, — буркнул маркиз. — Знай я, что ты там, я бы тебя обязательно нашел, — проговорил он и поморщился.

— Если бы ты вообще вспомнил о моем существовании! — возмущенно фыркнула женщина. — Скажи честно, братец, неужели у тебя нет никаких родственных чувств? Если бы мы знали о твоем приезде, то непременно остались бы, чтобы повидаться с тобой. Даже если бы из-за этого Полу пришлось лечь позже. Ты давно в городе? — спросила она.

— Не очень, — уклончиво ответствовал маркиз.

— Ну, теперь ты от нас никуда не денешься. Подумать только! Ты избегаешь нас с тех пор, как приехал! — Пока она продолжала возмущаться, маленькая девочка высвободила руку и пошла посмотреть на картины.

Дафна стояла у стены, и девочка, переходя от одного полотна к другому, в конце концов заметила незнакомку и робко улыбнулась. Дафна тоже улыбнулась в ответ. Она подумала, что дети могли войти в галерею на несколько минут раньше и увидеть, чем они занимались, и испытала острое желание провалиться сквозь землю.

— Как бы то ни было, — непререкаемым тоном заявила их мать, — завтра мы уезжаем в деревню, и ты просто обязан навестить своих племянников. Ты только посмотри, как они выросли. Флора, отойди от этой… леди.

Ее жесткий тон и то, что с момента прихода она игнорировала Дафну, не оставляли никаких сомнений в том, что для себя она уже сделала вывод относительно спутницы брата. И был он не в пользу Дафны.

— Следи за своим языком, Беа. Все не так, как кажется.

Не сомневаюсь. — Женщина просто-таки источала язвительный скептицизм.

Лицо маркиза словно окаменело.

— Беатрис, графиня Терлоу, позволь тебе представить достопочтенную мисс Дафну Старлинг. — Он расправил плечи и добавил: — Она моя будущая жена.

Дафна в тревоге нахмурилась. Ей не понравилось, что маркиз заявил об этом, как о деле решенном. Надо сказать, леди Терлоу тоже выглядела ошарашенной.

— Макс! — задыхаясь, воскликнула она. — Это правда? Не одна из твоих злых шуток?

— Конечно, это не шутка, — поморщился он. — Если бы не Дафна, меня никому не удалось бы заманить на бал к Эджкомбам.

— Я потрясена, — сообщила она и сделала шаг к брату. — Ты женишься и не сказал мне ни слова!

Господи, помоги! Час от часу не легче. Дафна знала, что должна вмешаться и прояснить ситуацию, но, придя в себя после безумных ласк, поняла, что наименее скандальным, возможно, единственным допустимым объяснением ее присутствия в доме лорда Ротерстоуна является грядущий в самом ближайшем будущем перезвон свадебных колоколов.

Единственная проблема заключалась в том, что она еще не дала своего согласия. Или она обманывает сама себя?

Прежде чем она успела придумать противоположное правдоподобное объяснение, леди Терлоу решила сменить гнев на милость, иными словами, обиду на бурную радость.

— О, Макс! — Она хлопнула в ладоши. — Мисс Старлинг — вас зовут Дафна? Позвольте, я буду обращаться к вам попросту. Я только теперь вас узнала. Господи, увидев вас здесь и зная моего братца, я подумала — впрочем, не важно. Конечно же, вы очаровательная дочь лорда Старлинга, которую все обожают.

— Вы мне льстите, — заикаясь, пробормотала Дафна.

— Зовите меня Беатрис. О, моя дорогая сестра! Позвольте обнять вас! — Она величественно подплыла к Дафне и вежливо, но с энтузиазмом обняла ее и даже легонько чмокнула в обе щеки. — Моя дорогая девочка, перед вами стоит трудная задача. — Леди Терлоу рассмеялась и снова обняла Дафну. — Обещайте, что превратите его жизнь в ад!

— Обещаю, — пробормотала Дафна и взглянула на маркиза поверх плеча его сестры.

Леди Терлоу отступила, нахмурилась и перевела взгляд с Дафны на брата и обратно.

— Боже мой, значит, вы двое здесь одни… Ах, негодники! Нехорошо! — Она погрозила им пальцем и, не удержавшись, хихикнула. — Не бойтесь, мой рот всегда на замке. Флора, Тимоти, идите поздоровайтесь со своей будущей тетушкой. Правда, она красивая? О, как это трогательно! Мой дорогой брат, я так за тебя рада! Наконец ты вернулся и решил остепениться.

Пока леди Терлоу без умолку тараторила, а Макс стоически это терпел, дети осторожно рассматривали ее, и Дафна в сердцах обругала себя за то, что согласилась прийти в этот дом.

Она знала, что это непозволительно, но не смогла устоять перед очарованием маркиза и в результате оказалась в весьма неприятной ситуации.

На ее губах застыла вежливая улыбка, но Дафна чувствовала себя в ловушке.

Хуже того, она никак не могла вернуть себе способность здраво мыслить — слишком волнующей оказалась короткая встреча со страстью. События вышли из-под контроля. Вместе с тем, видя, как радуется за брата леди Терлоу, Дафна не хотела ее расстраивать.

Судя по всему, самый безопасный для нее вариант — это плыть по течению. Тем не менее ее охватила паника. Хотя она была вполне уверена, что Макс не планировал бесцеремонного вторжения своей сестры, она не сомневалась, что он с холодной расчетливостью решил сделать ее своей и уверенно продвигается в этом направлении.

Она чувствовала, что он упорствует в своем желании получить власть над ней, уничтожить ее независимость — совсем как Наполеон, совершающий набеги за Рейн.

Нет, она вовсе не обвиняла его, что он намеренно устроил эту сцену. Нет, Макс был так же удивлен этим нежданным визитом, как и она.

Хотя… Разве он не тот хитрый и коварный тип, который так убедительно изображал пьяного на Бакет-лейн?

Да, он сделал это ради ее спасения, но такой обман, судя по всему, для него дело привычное. Можно ли ему доверять? Или он готов на все, чтобы получить желаемое? Действовать любой ценой? Пустить в ход свой ум, богатство, умопомрачительное тело…

Но почему? Что он нашел в ней особенного?

Дело не в ней. В этом и заключалась проблема. Дело в том, что лорд Ротерстоун хочет и что лорд Ротерстоун намерен получить.

Может быть, он хотел добавить ее к своей коллекции картин и скульптур и выставлять напоказ, как это собирался сделать Альберт. Нет, он намеревался наплодить новых Ротерстоунов. На стенах его галереи еще полно места для очередных портретов.

Дафне захотелось его убить.

Она чувствовала себя обманутой, но была слишком вежливой, хорошо воспитанной леди, чтобы немедленно бросаться в бой. Не на глазах же у детей его сестры. Если Дафна сейчас откажется от статуса невесты, как она сможет объяснить свой скандальный визит в этот дом?

Итак, она оказалась между молотом и наковальней.

— Дорогая, вам понравится быть замужней дамой, — сказала графиня. — Я знаю, многие женщины жалуются, но на самом деле приятно, когда о тебе кто-то заботится.

— Леди Терлоу, надеюсь, я могу рассчитывать на ваше доброе отношение, — заговорила Дафна, тщательно скрывая отчаяние. — Дело в том, что мы еще не готовы объявить о наших брачных планах. Его милость только вчера сделал мне предложение.

— Его милость? Ах, я понимаю. Вы пока находитесь на стадии узнавания друг друга. Это замечательно! — Леди Терлоу расцвела. — Я буду нема как рыба, пока вы не решите объявить миру о своем счастье. Я ни за что не нарушу обещание. В конце концов, мой брат не так легко прощает. Имейте это в виду, мисс Старлинг.

Дафна кивнула. К счастью, леди Терлоу не задержалась надолго. Она представила «сестре» своих детей, потом взяла их за руки и собралась уходить.

— Дорогой мой брат! Я рада, что наконец застала тебя дома. И вы, голубки, посмотрите как следует по сторонам, прежде чем выйти на улицу. Светские бездельники в изобилии прогуливаются вокруг, а я не хочу, чтобы ваше счастье омрачили слухи и сплетни. Пойдемте, дети.

— Я провожу вас, — сказал Макс.

— Нет никакой необходимости, брат. Оставайся с невестой. Нас проводит Додели. Уверена, он сделает это с радостью.

— Мэм. — Дворецкий выступил вперед, всем своим видом демонстрируя готовность наилучшим образом исполнить свои обязанности и проигнорировав язвительное замечание гостьи.

Графиня задержалась на пороге и неуверенно оглянулась.

— Макс, — сказала она, — прошу, сообщай мне о том, что происходит в твоей жизни. Наши родители умерли, но ты все еще мой родной брат. Не забывай об этом. — Вздохнув, она обратилась к Дафне: — Мисс Старлинг, если вам потребуется помощь в организации свадьбы, без колебаний обращайтесь ко мне. Я буду счастлива сделать все, что в моих силах.

— Вы очень добры, миледи. Я обязательно вам напишу. — Дафна была искренне тронута ее добротой.

Леди Терлоу кивнула:

— Додели даст вам адрес нашего поместья в Беркшире. Приглашаю вас обоих в гости в любое время. И примите мои поздравления.

— До свидания, — хором сказали дети, махая руками.

— До свидания, спасибо вам, — ответила Дафна и помахала в ответ.

Гости ушли, а хозяин дома все еще стоял неподвижно — мрачный, задумчивый, какой-то отстраненный. Дафна вопросительно взглянула на него. «Что с тобой?» Ей очень хотелось задать этот вопрос, но, еще раз взглянув на его насупленную физиономию, она решила не искушать судьбу.

— Мне пора, если вы не возражаете, — сдержанно сообщила она. — Уже поздно. Папа будет беспокоиться, куда я делась.

Маркиз посмотрел на нее, отвлекшись от невеселых мыслей.

— Разумеется.

Они молча спустились вниз, где дворецкий подал Дафне ее шляпу и перчатки и подержал сюртук лорда Ротерстоуна, пока тот просовывал руки в рукава.

После этого они так же молча вышли, сели в кабриолет и поехали к дому лорда Старлинга в Южном Кенсингтоне.

— Я очень сожалею, — наконец нарушил неловкое молчание маркиз, — из-за этого внезапного вторжения.

— Ерунда, — ответила Дафна. — Ваша сестра — очаровательная женщина.

— Да. — Маркиз смотрел между ушей лошади на дорогу.

Дафна недоуменно косилась на него, не в силах сообразить, что не так. Она вспомнила то немногое, что он рассказал об отце и своем детстве, о долгих годах странствий, и упоминание леди Терлоу о его нежелании общаться даже после возвращения. И загадочная реплика сестры: «Мой брат не гак легко прощает».

— Вы далеки от своей семьи? — спросила она.

Молчание.

— Они причинили вам зло?

— Мы просто не близки. Это все.

Он подстегнул коня, и кабриолет покатился быстрее, но напряжение между ними не исчезло.

Она хотела бы, чтобы Макс рассказал ей, в чем дело.

Но он замкнулся в себе, словно спрятался за крепостной стеной, и ей оставалось только стучать в эту стену. Она не понимала, что происходит. И ей казалось, что Макс несправедлив.

Дафна многое рассказала ему о себе, а кое о чем он догадался — об очень личном, о чем она не говорила никогда и никому. Вот и вчера он понял, как сильно ее ранила ужасная потеря мамы. И теперь ей показалось странным, что он хочет знать о ней все, а сам наглухо закрывается, когда она начинает задавать вопросы.

Чем дольше они ехали в молчании, тем больше ей не нравилось поведение Макса. Если он хочет стать ее мужем, почему ведет себя, как совершенно чужой человек?

Она больше не могла сдерживаться.

— Я не могу понять, что вы имеете против леди Терлоу. Она очень хорошая.

— Это уж точно. А ее супруг — вообще кладезь добродетелей! — Последние слова он, казалось, с отвращением выплюнул.

Его горячность настораживала. Дафна опять уставилась на дорогу. Сердце болезненно сжалось.

— Что вы собираетесь ей сказать? Она думает, что мы поженимся.

— Конечно, поженимся. И что?

Дафна покачала головой. Сейчас ее сдерживало только воспитание. Желание ударить маркиза было нестерпимым.

— Ну, не знаю. Если вы так относитесь к людям, которым небезразличны, это серьезное предупреждение для вашей будущей жены.

— Это совсем другое дело.

— Да? Почему вы их так сильно ненавидите? Что они вам сделали?

— Я не испытываю ненависти. Мне на них наплевать.

— Макс, — тихо сказала она, — вы лжете неумело.

Это замечание заставило маркиза резко повернуться к ней с удивлением, но если он и хотел что-то ответить, то сдержался и снова стал смотреть на дорогу.

— Насколько я поняла, с таким же успехом я могла бы беседовать сама с собой, — проговорила Дафна в пространство и смахнула с перчатки невидимую пылинку. — Почему вы не хотите объяснить, что случилось?

— Потому что ничего не случилось.

— Вы сбежали на континент от своей семьи? Они были для вас больше опасны, чем война в Европе?

Маркиз бросил на нее нетерпеливый взгляд, скорее даже предостерегающий, но промолчал. Дафна понимала, что он начал злиться на нее, и хотя вид его был грозным, она пока не была готова сдаться.

Чем дольше он молчал, тем больше она сердилась.

Она подождала еще немного, не получила никаких объяснений и, собравшись с духом, спросила:

— Почему вы не навестили сестру по возвращении в город? Я хочу сказать, что ей было больно и обидно узнать от посторонних, что ее родной брат вернулся и игнорирует ее…

— Давайте договоримся, — довольно грубо перебил ее маркиз, — вы не будете мне указывать, как я должен относиться к своей сестре, а я не стану вмешиваться в ваши отношения с мачехой, согласны?

Дафна вздрогнула от резкого тона, но почувствовала под внешней злостью тщательно спрятанную боль.

Он мрачно покосился на нее.

— Ее отпрыски получат от меня огромное наследство. Это все, что имеет для них значение, равно как и для всех остальных.

— Вы не правы. Она вас любит, это очевидно.

— Вы наивный ребенок, — пробормотал с горечью маркиз.

Почувствовав боль в душе, Дафна нахмурилась.

— По крайней мере я не бессердечна.

Маркиз глубоко вздохнул и совершенно замкнулся в себе.

Больше говорить было не о чем. К счастью, они уже почти приехали. Последние минуты поездки показались Дафне часами. Наконец кабриолет остановился возле дома Старлингов, маркиз спрыгнул на землю и подошел к дверце, чтобы помочь ей выйти.

— Мы приехали, — сообщил он, протянув руку. Но теперь выражение его лица было абсолютно непроницаемым. Это был уже совсем другой мужчина, не тот, который соблазнял ее уговорами ненадолго заглянуть в его городской дом.

Ей показалось, что все ее оставшиеся без ответа вопросы отразились, словно в зеркале, в его глазах и снова вернулись к ней.

Дафна постаралась успокоиться и отнестись к этому философски. Прекрасно. Если он не желает с ней делиться, что это может значить?

Если он именно так видит их совместную жизнь — собирается всегда держать ее на расстоянии, — тогда оставалось только сожалеть, что она оказалась настолько глупой, что позволила завлечь себя в его дом и ласкать, оказавшись с ним наедине.

Она, вероятно, лишилась рассудка, подвергнув такой опасности свою репутацию. Этому человеку, похоже, нужна была не жена, а фарфоровая кукла, которая будет спокойно стоять на каминной полке и не станет тревожить его милость вопросами.

Окончательно разозлившись, Дафна опустила глаза, чтобы ненароком не испепелить окружающих взглядом, приняла протянутую руку, подобрала юбки и выбралась, наконец, из проклятого кабриолета.

Маркиз молча повел ее к двери.

Дафна мысленно вознесла благодарственную молитву Всевышнему за то, что никто из ее семейства не вышел их встречать. Возможно, их вообще нет дома — празднуют грядущее избавление от нее.

Рано радуются. Она ни за что не свяжет свою судьбу с этим холодным, жестким, грубым и властным мужчиной. Кусок льда, а не человек.

Говорят, что ад — это огонь. Они ошибаются. Маркиз-демон правил подземным миром, в котором царили тьма и холод.

— День испорчен? — мягко спросил он, когда они подошли к двери. — А все начиналось так хорошо.

Не в силах больше сдерживаться, Дафна резко обернулась.

— Я хочу задать вам вопрос.

— Еще один? — холодно усмехнулся маркиз.

— Да, и он вам не понравится. Но я бы хотела получить на него честный ответ.

Макс молча смотрел на нее.

— Не вы ли устроили так, чтобы ваша сестра ворвалась именно тогда, когда мы были наедине?

Его гнев и удивление показались Дафне вполне искренними.

— Конечно, нет! Господи, значит, вы мне совсем не доверяете?

— Вам, который намеревается манипулировать обществом? Разумеется, не доверяю!

— Дафна!

— Как я могу доверять человеку, которого не знаю, и как могу вас узнать, если вы не желаете со мной разговаривать? — Маркиз опустил глаза и промолчал. Она еще несколько минут сверлила его взглядом, потом заключила: — Вы трудный человек, лорд Ротерстоун.

— Это трудный мир, — тихо ответил он и, казалось, отгородился от нее так же полностью и окончательно, как и от своей сестры.

Значит, таким он видит брак? Она должна делить жизнь и постель с незнакомцем?

А несметные богатства заменят любовь?

Очень хорошо. Дафна холодно кивнула, с трудом справляясь и с гневом, и с разочарованием.

— Очень хорошо, — сказала она и отвернулась. — Прощайте, лорд Ротерстоун.

— Мисс Старлинг, подождите!

— Что еще?

Он внимательно всмотрелся в ее лицо:

— Мне очень жаль.

Дафна не знала, что и сказать.

— Вы считаете, что столь суровое, равнодушное отношение должно располагать к вам?

— Я таков, какой есть. — Он пожал плечами. — Пожалуйста, не сердитесь. Я говорил, что несовершенен. Но стараюсь измениться.

— Вы не стараетесь.

— Стараюсь! Хотите, докажу? Приехав домой, я… я… — Он оглянулся, словно в поисках веского доказательства своей искренности. — Я сбрею бороду, — заявил он, явно полагая, что она упадет в его объятия, потрясенная величиной принесенной жертвы.

Полная надежды улыбка, появившаяся на его физиономии, говорила сама за себя.

— Не трудитесь, — ответствовала она и, гордо промаршировав в дом, захлопнула дверь перед его надменным носом.