Мой любимый секретарь или как отвадить босса

Глава 3

Я стояла среди коллег словно в тумане, оглушённая происходящим. Офис напоминал поле боя: люди в камуфляже и гражданском сновали туда-сюда, рылись в шкафах, переворачивали полки, обшаривали каждый уголок. Повсюду царил шум — кто-то что-то требовал, кто-то тихо плакал, а на полу с шелестом летали разбросанные бумаги.

В центре всего этого хаоса стоял Владислав Игоревич, наблюдавший за происходящим с непроницаемым лицом. И только сжатые кулаки выдавали его напряжение.

— Что это за кошмар... — всхлипнула Лена. — Как же так?!

Я тоже совершенно ничего не понимала.

— Беленский Владислав Игоревич, — голос низенького мужчины звучал сухо, — мы расследуем дело об уклонении от уплаты налогов в особо крупном размере.

Лысеющая голова блестела под яркими офисными светильниками, а за спиной возвышались бойцы в полной амуниции, словно собирались брать нас штурмом.

— Имеется ордер на обыск. Никто не покидает здание.

Вот уже час офис переворачивали вверх дном. Тягучее ощущение тревоги пульсировало у меня в висках.

Что за бред?! Через мои руки проходили почти все документы, в том числе и бухгалтерия, я просто не могла бы пропустить такое!

— Владислав Игоревич, — плюгавенький мужичок со взглядом цепким, как у волка, подошёл к гендиру и положил на стол веером пачку бумаг — В вашем кабинете найдено вот это.

Мы все одновременно придвинулись ближе, желая, наконец, узнать, в чём дело.

Названия фирм, столбцы цифр, таблицы. Фиктивные договоры? Липовые счета-фактуры?

— Полагаю, это принадлежало бывшему директору, но, сейчас владелец вы, — утвердительно произнёс мужик.

— Поэтому Дружев так внезапно исчез? — услышала я шепотки за спиной.

— Да, странно же было…

Я нахмурилась. Нужно рассмотреть эти документы поближе, но даже с того места, где я стояла было видно, что что-то в этих бумагах не так.

— Пройдёмте с нами …

Громкая телефонная трель перебила шум, царивший в офисе.

— Возьмите трубку, — холодно сказал Владислав Игоревич, — полагаю, вам хотят сообщить нечто важное.

Цокнув, мужчина взял смартфон.

— Трубин слушает, — резко и громко проорал он, но потом тут же сбавил тон. — А, добрый день… так, да, задержание, обыск… то есть как? А бумаги?..

Ему что-то отвечали, и все затаив дыхание, с напряжением ждали окончания разговора.

— Понял, Сергей Иванович, — мужик кивнул, сбросил вызов и перевёл на Беленского злобный взгляд. — Высокопоставленные друзья, да? Только это ненадолго.

Парни, отбой!

Люди в форме начали покидать здание один за одним, не обращая внимания на перевёрнутые стулья и выпотрошенные шкафы. Они наступали тяжёлыми ботинками прямо на валяющиеся на полу белые листы, оставляя грязные следы, так что к их уходу офис выглядел ужасно.

Мы остались, ошеломлённые погромом и страхом, посреди разрухи. Все посмотрели на Владислава Игоревича.

— Что ж, — вздохнул он. — Ваши заявления на увольнение можете сложить на столе в приёмной. Подпишу всем с выходным пособием.

Не оглядываясь он уверенно зашагал к лифту. Мы разбрелись кто куда, пытаясь в хаосе найти собственные вещи.

Проходя мимо, к лестницам в отделы, я машинально кинула взгляд на документы, оставшиеся лежать на одном из столов. Рука сама потянулась к пачке.

— Ну как же так?.. — причитала Оля, утирая влажные голубые глаза, когда мы дошли до своих столов. — Как же теперь?.. Куда я устроюсь?

— Тише, — шикнула на неё Лена, тряхнув светлыми волосами. — Ясно же, что это из-за Беленского, он же бандит!

— Ты говорила “бывший”, — всхлипнула Оля.

— Они бывшими не бывают.

Я не обращала внимания на разговор, один за одним листая “доказательства”.

И чем дольше листала, шире становились мои глаза. Резко развернувшись, чувствуя, как сердце бьётся в горле, я бросилась вверх, до директорского кабинета.

Мне срочно нужно поговорить с Беленским!

В дверь я влетела запыхавшаяся, будто бежала марафон. Владислав Игоревич говорил с кем-то по телефону, стоя спиной к входу возле большого окна в пол.

— Да… найди их… нет, пока никого не впутывай… мне нужны любые…

— Кхм, — я громко кашлянула, привлекая внимание, и пару раз, постучала по косяку двери.

— Перезвоню, — гендир сбросил трубку разворачиваясь.

При виде меня он грустно усмехнулся.

— Что, Ева Александровна, так не терпится уволиться, что аж пришли первой?

Я махнула рукой, пропустив мимо ушей весь сарказм, и возбуждённо ткнула пальцем в пачку липовых счетов.

— Судя по этим бумагам причина претензий к фирме — фиктивные договоры на выполнение работ и ложные декларации на налоговый вычет? Я правильно поняла?

Беленский кивнул, — неприязненно покосившись на пачку в моих руках.

— Это подделка! Подпись на этих листах сделана не Андреем Петровичем!

Новый директор нахмурился, полностью развернувшись ко мне, и подобрался, как готовый к прыжку хищник.

— Смотрите, — в пылу азарта не замечая ничего, принялась лихорадочно перетаскивать уцелевшие папки из стеклянного шкафа, вынимая листы один за другим.

Владислав Игоревич подошёл ближе.

— У него был артрит, — говорила я тихо, пока раскладывала поддельные документы, с одной стороны, а документы из папок с другой. — Андрей Петрович никому не говорил, мол, подумаешь, но потом болезнь начала прогрессировать, и писать стало сложнее.

Я ткнула пальцами в несколько бумаг из цветных папок.

— Вот тут, видите? Линии кривые, — выделила ещё пару листов. — Это все подписи, датированные одним днём прошлого года, как и в этих “доказательствах”, и линия должна дрожать, а не быть идеально ровной.

Наклонившись над моим плечом, Владислав Игоревич внимательно всмотрелся. Я невольно отодвинулась, почувствовав его так близко.

— Он скрывал болезнь, — торопливо сказала, стремясь скрыть неловкость, — но ведь можно проверить посещение больниц и свидетельство лечащего врача. Он подтвердит, что на его стадии артрита невозможно выводить такие линии.

— Хм, — директор задумчиво провёл пальцами по подбородку. — Ладно, уже что-то, но этого недостаточно. Суд эти доказательства не убедят.

— Да, конечно. Но смотрите: в этих липовых счетах указаны компании. Следствие считает, что товары и услуги они не поставляли, что это компании-однодневки, так? Но Андрей Петрович заключал договора и субподрядчиками, им на счета выплаты приходили, и есть документы, где заказчики подтверждают факт выполненных работ!

Я говорила торопливо, эмоционально махая руками, проглатывая слова.

— Вы хотите сказать, что мы можем найти доказательства перевода средств и физически выполненной работы…

— За которую был оформлен вычет, да! — от радости едва не снесла со стола подставку.

Владислав Игоревич посмотрел на меня. В его глазах мелькнуло что-то новое, более уважительное.

— Зачем это тебе? — тихо спросил он. — Могла бы просто уйти, получить свои деньги и забыть.

— Во-первых, — я сдула со лба мешающую прядь волос и уже закатывала рукава офисной рубашки, — я уважаю Андрея Петровича, и так оскорблять его не позволю. Во-вторых, этот кошмар ляжет на плечи всех сотрудников, найти работу станет в разы сложнее. А у половины дети, семьи, престарелые родители. Мне тоже, знаете ли, не улыбается ходить с таким пятном на репутации. Я всё-таки на руководящей должности.

— Хм, — усмехнулся директор, — корыстный интерес?

— Ещё какой! — я встала, уперев руки в бока.

Тут мы оба перевели взгляд на шкаф в приёмной, блестящий дверцами через открытую дверь.

Он занимал всё пространство от стены до стены, макулатуры там было немерено.

— Какой самый ранний из счетов в наших поделках? — с осторожностью спросил Владислав Игоревич.

— Шесть лет назад, — кисло сказала я, начиная осознавать, во что влезла. Тут работы минимум до завтрашнего утра!

— Ну что, начнём? — бодро спросил он, направившись к самому началу шкафа.

Тут до меня дошло: я проведу с этим нахалом целую ночь наедине, в закрытом кабинете! Мамочки!

— Эм, Владислав Игоревич…, — поспешила подойти, но тут нога подвернулась, и я вскрикнула, почувствовав, как падаю.

— Оп! — босс подхватил меня на лету, не дав встретиться лбом с полом. Я оказалась прижата к крепкому телу.

— Вы что-то хотели сказать, Ева Александровна? — от низкого, бархатистого голоса по коже побежали мурашки.

Но ответить я не успела, за дверью приёмной раздался крик.