Мой ослепительный мужчина

Райан Уэст

Элен такая хрупкая, такая нежная, такая сладкая в моих руках и под моими губами, что каждый раз, когда приходится отрываться от нее, я словно переживаю маленькую смерть. Каждое прикосновение к ней, каждый поцелуй, каждая ее улыбка – будто глоток живой воды посреди изматывающей пустыни.

Я не знал, что так бывает. Что можно чувствовать к женщине именно это. Что любовь способна быть такой… всепоглощающей, безумной, переворачивающей всю мою жизнь с ног на голову. Элен стала центром моей Вселенной, и теперь я не понимаю, как жил до нее.

Годы одиночества, пустоты, этой вечной ночи внутри – и вдруг… она.

Моя светлоглазая русалка, которая согревает даже в самые ужасные мгновения. Которая смеется – и от этого смеха тает в моей груди лед, а тьма, что жила во мне годами, затихает, как прирученный зверь.

Что же ты со мной сделала, Элен?

Я пытаюсь подобрать слова, объяснить, как долго шел сквозь тьму, сквозь боль, сквозь одиночество, чтобы в конце концов найти ее… Но язык предает. Как описать то, что не имеет слов?

Но Элен понимает и без них. По тому, как я смотрю на нее. По тому, как касаюсь. По тому, как дрожит мой голос, когда шепчу ее имя.

И все же, не выплеснуть эту любовь, я не могу. Я целую ее глубоко, жадно, бесконечно, так, будто в этом поцелуе вся моя жизнь, вся моя боль и надежда, все, что я не могу сказать… И схожу с ума от счастья, когда Элен отвечает, сияет в моих руках, шепчет мое имя в забытьи…

Когда Элен, утомленная ласками, уютно, будто всю жизнь так и было, устроилась на моем плече и заснула, я так и не смог оторвать от нее взгляд. Смотрел на мое спящее чудо, все еще опасаясь, что это сон. Что она – лишь мой сон. Мираж в пустыне, который растает, стоит выпустить из рук. Потому что так бывало.

Именно поэтому страх, осевший комком в горле, так силен. Страх потерять ее, пробравшуюся в самое мое сердце, такой знакомый всем одаренным, кого долгое время считали монстрами, тех, кто научился со временем справляться с одиночеством и выживать без любви. Но Элен… моя Элен – настоящая.

Она сонно заворочалась, прошептала во сне мое имя и улыбнулась. И мой страх растаял.

Элен обещала мне «навсегда», и я ей верю. Ей, сумевшей за считанные дни, поцелуй за поцелуем, прикосновение за прикосновением научить меня жить по-другому. Так, как без нее было просто невозможно.

Потому что она – тот свет, который я так долго искал. Потому что она – моя сбывшаяся заветная мечта. Потому что она – мое «наконец-то».

Тепло разлилось по венам, спеленало… и я едва удержался, чтобы не впиться в заманчивые губы Элен поцелуем. Ведь настоящее счастье для меня выглядит очень просто. Моя Элен. В моих объятьях.

Я выбрался из пещеры, когда едва начало светать, и песок вновь зазолотился под ногами. Оглянулся на безмятежно спящую Элен. Она лежала, уткнувшись носом в одеяло, подложив ладони под щеку, и в этом беззащитном жесте было столько хрупкости, что сердце сжалось. Как же сильно я ее люблю! Я и сам, наверное, еще не до конца это представляю.

Я с сожалением отошел подальше, к финиковым пальмам. Связь в пустыне после бури все еще работала с перебоями. Вчера мне удалось ненадолго связаться с лагерем и пустынниками, сообщив наше местоположение. Они обещали прислать флайер утром. Но сейчас… сейчас мне предстоял куда более сложный разговор. И откладывать я его не собирался.

Я еще раз попытался настроить щит для приватного общения, но не получилось, и пришлось остаться под пальмами, чтобы не разбудить Элен.

Набрав номер, я увидел на голограмме мгновенно появившегося Эрика Лантара.

– Что с Элен? – голос был резким, без приветствий, на грани паники.

– В порядке. Спит, – ответил я, чувствуя, как между нами повисает немой вопрос, зачем же я тогда его набрал. – Эрик, я женюсь на твоей дочери.

Его глаза вспыхнули уже знакомым синим штормом.

– Мне абсолютно все равно, как ты к этому относишься, – продолжил я. – Было бы все равно, – выдохнул честно, – если бы не Элен. Она переживает из-за нашей вражды. Переживает настолько, что всерьез считала, будто я завалю ей преддипломную практику.

Лицо Эрика вытянулось от изумления, такого он точно не ожидал. Он-то знал, что я бы никогда не опустился до подобного, и всегда разделял работу и личное. Эрик и сам был таким. До встречи со своей Николь.

– Это никуда не годится. Моя Элен не должна страдать.

– От твоего «моя» меня просто…

– Знаю, – резко оборвал я. – Но сейчас я хочу, чтобы ты услышал меня, Эрик. Я до потери себя люблю твою дочь.

– Это я уже понял, – сквозь зубы процедил он.

– И именно поэтому… именно ради нее я предлагаю перемирие.

– Я ведь могу не согласится, Уэст, – голос Эрика стал опасным.

– Не можешь. Тогда ты потеряешь Элен. И причинишь ей боль.

В уголках его губ дрогнула тень улыбки.

– Знай друга хорошо, а врага еще лучше?

Я усмехнулся в ответ. Готов поспорить, что Эрик и сам бы через время пошел на компромисс из-за дочери. Просто я сделал шаг первым.

– Ради Элен, – выдавил Эрик.

– Ради Элен, – кивнул я.

В этот момент ему на лиар пришло какое-то сообщение. Эрик пробежал глазами по тексту, и его лицо исказилось от ярости.

– Про змей уже доложили, – догадался я.

У Эрика, долгое время прожившего на Зарише, здесь оставалось немало связей, и его осведомленность у меня не вызывала удивления.

– Я, конечно, понимаю, что моя дочь – одаренная с третьим уровнем и достаточно взрослая, но ты зачем допустил, чтобы она столкнулась с этими ядовитыми гадами? У нее практика никак не связана с боевыми навыками! – выпалил он.

– А что ты мне предлагаешь, Эрик? – мой голос сорвался на рык.

В ладони вспыхнула молния, и я с усилием погасил ее.

– Запереть ее? Запретить быть собой? Лишить выбора? И видеть, как в ее глазах гаснет свет? Ты за кого меня принимаешь? – не выдержал я.

Эрик внезапно замер, изучая меня.

– Тебя ломает, – спокойно констатировал он.

– Как вы, одаренные, с этим справляетесь? – вырвалось у меня с неожиданной откровенностью. – Как не сойти с ума, когда та, ради которой ты готов пройти через всю Вселенную, каждый день рискует собой?

Как же сильно Элен меня изменила! Вытащила наружу все эмоции и чувства! Но сейчас мне было даже не до этого. Все, что меня волновало – по-прежнему только моя русалка. Если я сорвусь, раню ее своими словами, когда меня накрывает страх за нее, не уберегу от своих внутренних демонов, то причиню ей боль. Что угодно, но только не это.

– Как с этим, бездна побери, справляешься ты, Эрик? – еще тише поинтересовался я.

Взгляд отца Элен стал непроницаемым, лишь в глубине бились непонятные мне эмоции. Я уже думал, что он не ответит, когда Эрик вздохнул.

– С трудом, – сознался он. – Когда однажды мою Николь похитили, я практически разнес космических корабль.

Слова явно давались Эрику непросто.

– Мне пришлось учиться… доверять Николь. Ее силе. Ее выбору, – Его голос дрогнул. – Это возможно, когда сильно любишь, только требуются время и… неимоверные усилия. Но это ничто, по сравнению с тем, что обретаешь, затмевает любые сложности. Скоро ты сам поймешь, Райан.

Ответить я не успел. Рядом, мягко ступая по песку, появилась Элен. Еще до конца не отошедшая от сна, встрепанная, закутанная в одно из одеял. Я на миг забыл, как дышать, а внутри все рассыпалось на тысячу солнц.

– Доброе утро, папа, Райан, – поздоровалась она.

– Здравствуй, Элен, – отозвались мы, не сговариваясь.

Она замерла, колеблясь, и я раскрыл объятия, намеренно игнорируя испепеляющий взгляд Эрика. Пусть привыкает.

Элен засияла той самой улыбкой, ради которой я готов был сжечь миры, и прижалась ко мне. Я ласково поцеловал ее в висок, прижимая к себе.

– И надо же было тебе выбрать именно его, – проворчал Эрик.

– Пап, – она покачала головой, – может, хватит вам враждовать? Я Райана бесконечно сильно люблю. И тебя тоже очень-очень люблю. Вы оба мне дороги.

Мое сердце замерло, внутри все полыхнуло огнем. Одно дело – слышать слова признания от Элен в темноте пещеры, когда ее накрывает страсть, и совсем другое – так открыто, при ее отце.

Эрик вздохнул, и вдруг… усмехнулся так, что в глазах полыхнули синие искры.

– Ну вот, Райан, ты познакомился с самым мощным оружием моей дочери. Ее коронным «очень-очень люблю». Действует, кстати, безотказно.

– Папа! – Элен вспыхнула.

– Пользуйся им сколько хочешь, русалка, – я провел пальцами по ее растрепанным волосам. – Я не против.

– Райан! – возмутилась она.

Я и Эрик, не сговариваясь, усмехнулись. За его спиной появилась Николь, и Эрик мгновенно преобразился. Голос стал мягким и спокойным, как прибрежная волна, взгляд теплым. И эта перемена, когда он оказывался рядом с женой, была в нем по-прежнему просто поразительна.

– Все хорошо, родная?

– Прекрасно, – она ласково коснулась щеки Эрика и посмотрела на нас. – Так где будет свадьба?

Я удивленно поднял бровь. Знал от Элен, что Николь всегда на стороне Эрика, поддерживает его абсолютно во всем, и ожидал, что мне предстоит еще один непростой разговор.

– Вы совсем не против моих отношений с Элен? – поинтересовался я.

– Нет. Я же вижу, Райан, как расцветает рядом с вами моя дочь, знаю, как вы ее защищаете, и, судя по тому, что готовы ради Элен даже поступиться своей многолетней враждой с моим мужем, искренне любите.

Эрик вздохнул, покосился на свою жену, но промолчал. Что-то подсказывает, именно Николь смягчила сердце Эрика настолько, что он пошел на компромисс со мной так быстро. Ну, и Элен, конечно, сыграла свою роль.

– Так, где? – повторила Николь вопрос.

Я повернулся к смущенной Элен, согласившейся еще ночью выйти за меня замуж, но сейчас явно растерянной и не готовой к каким-то решениям.

– Ну, какая сейчас свадьба? – не выдержал Эрик. – У Элен диплом на носу. Вот получит его… Да и ее практика еще не закончилась!

Но я не обратил на ворчание Эрика никакого внимания. Был уверен, что разберусь с любыми проблемами.

– Как ты хочешь, русалка? – спросил, поглаживая пальцы Элен. – Вернуться после практики через две недели на Ариату, получить диплом, потом прилететь ко мне на Заришу и стать моей женой? Или же… не ждать?

– А ты? – тихо спросила она, облизывая губы и заставляя все во мне отзываться.

– Я-то? Я хочу жениться на тебя прямо сейчас. А еще лучше – вчера. Или позавчера, – сознался, посмеиваясь. – Меня и так ждут не самые простые времена, когда ты улетишь на Ариату, чтобы получить диплом, а я останусь на Зарише.

Эрик фыркнул.

– Он и дня без тебя не выдержит, дочь. Особенно сейчас, когда ваши отношения только-только начинаются и формируется привязка, свойственная одаренным парам. Явно же сорвется, вынесет мозг Нарану и полетит с тобой. Так что пожениться вы можете и на Ариате.

– Ну-ну, – хмыкнула Николь. – Ты сам-то, мой желанный мужчина, в это вершишь, что они столько продержатся? Ты, вон, помнится, понес меня к алтарю, спустя несколько часов, когда осознал, что не готов больше отпускать.

– Элен? – я вновь поймал ее взгляд.

– Хочу сегодня. И чтобы ты полетел со мной на Ариату, – выдохнула она.

Мир сузился до ее глаз, сияющих, как безбрежный океан под звездами.

Я нашел руки Элен, медленно поцеловал ее ладони, сгорая от желания и переполненный счастьем.

– Договорились, русалка.

Фыркнул Эрик, рассмеялась Николь.

Элен потянулась ко мне, словно завороженная.

– Дочь, набери нас, когда будешь свободна, – попросила Николь, в голосе которой слышался смех, и связь оборвалась.

И я, наконец-таки, нашел губы своей женщины, поцеловал ее долгим, нежным поцелуем. А затем подхватил Элен на руки и понес, как первобытный варвар, нашедший свое сокровище, в пещеру.

Где-то над пустыней уже наверняка летит за нами флаер, и времени побыть вдвоем у нас не так уж и много, но это уже не имело значения. Главное, моя Элен сказала «да».