Анжелу полоскал токсикоз уже несколько дней. Ее бесил запах лука и чеснока. Кто вообще придумал эту беременность? Чем больше растет живот, тем сильнее падает настроение. А почему падает? Да потому что нельзя надеть свою любимую одежду, ведь налезают только бесформенные балахоны, похожие на бабушкин наряд. Остается только одно — убеждать себя, что это винтажное платье.
— Даня, привези мне манго, пожалуйста. Хотя нет, лучше кумкват. Нет, все, решено, фейхоа. Точно! А еще хурму и гранат, — диктовала список жена. Вернее, еще не настоящая супруга, но уже полноценно беременная.
— Хорошо. Стиральный порошок какой? А то в прошлый раз тебя вырвало от запаха «Тайда».
— Не знаю, купи «Ариель» тогда что ли. А может, я с тобой поеду?
— Нет, — крикнул Даня, — сиди дома, — пока твой психоз-токсикоз не закончился, а то опять реветь начнешь, когда увидишь маленького ребенка.
— Я просто боюсь рожать, — захныкала Анжела.
— Тебе рожать еще через несколько месяцев. Расслабься и наслаждайся.
— Я как представлю, с каким огромным животом буду ходить, плохо становится. Сейчас уже ем за десятерых.
— Если будет мальчик — назовем его Жора, — рассмеялся Агапов и обнял жену.
— Ага, Жорик — обжорик, — подыграла Лика и поцеловала мужа.
— Так, ладно, может я тебя закину к маме? А вечером заберу.
— Отделаться от меня хочешь, да? — женщина наигранно надула щеки. Ладно, поехали. Там веселее, чем дома одной сидеть и саму себя накручивать.
— Вооот, уже хоть какой-то позитив. Едем.
Мама как раз приготовила свои фирменные отбивные с пюрешечкой, так что Анжела успела вовремя.
— Ну, что у вас тут новенького? — спросила Лика после того, как уплела огромную порцию.
— Может у тебя двойня? — спросила Виолетта Романовна, поглядывая на дочь, у которой еще и живот толком не вырос, а аппетит ого-го.
— Вроде нет, много ем, да? Врач говорит, что это пройдет. Сказывается моя модельная жизнь, когда я сутками могла ничего не есть. Ты же сама меня освенцимом называла. Вот не угодишь на тебя, — отшутилась Лика.
— Да кушай, кушай. Наоборот меня радуют твои новые щечки. Хоть на женщину стала похожа.
— А раньше на кого тогда походила? — возмутилась дочь и налила компот.
— Когда у вас свадьба? — перевела разговор мать.
— В следующем месяце.
— И ты молчишь?
— А что говорить? Большой шумихи не будет. Распишемся, посидим в тесном кругу, да и все.
— Ну вот, значит, родных не звать? — расстроилась Виолетта Романовна.
— Нет, будут только наши близкие. Так что, никаких дядь и теть не нужно? — резко ответила Анжела, — наша свадьба — наши правила.
— Хорошо, как скажешь. — Мама встала и пошла в комнату позвонить, надо же сказать родным, чтобы они на свадьбу не приезжали.
— Как у тебя дела с Загорским? — вполголоса спросила младшая сестра.
— Тишина. Все также молчит.
— Мне Данька по секрету вчера сказал, что он разговаривал с Родионом, и он не знает, как вернуться.
— Анжи, ну это просто детский сад какой-то. Когда женщина важна и нужна, то ради нее совершается поступок. Если же действий никаких нет, то о какой любви речь? Обсуждать здесь даже нечего.
— Ты со своими принципами одна останешься, — сестра встала и отнесла всю грязную посуду в раковину.
— Знаешь, уж лучше быть одной, чем вместе, с кем попало. Твердят эту поговорку многие, а соблюдают единицы. Я за качество отношений, поэтому смотрю и анализирую.
— Ну, вот возьми меня с Агаповым. Мы немного пожили, а теперь расписываемся. И у вас было бы также. Чего из себя королеву строить?
— Не сравнивай. У Дани есть своя квартира и постоянная работа. Он поставил себе цель — сниматься в кино и пошел к ней. А у Загорского ничего постоянного нет, поэтому он и молчит. Квартира — мамина, работы постоянной нет, и стремления я тоже не увидела. Я считаю, что мужчина без цели — это зря потраченное время.
— Мне кажется, ты не права, — пыталась переубедить Анжела сестру, — Родька ищет пути выхода. Он пишет сценарии, просто долго сниматься не мог. Сейчас он окончательно выздоровел, скоро играть будет.
— Дело не в этом, а в направлении своей деятельности. Для чего он работает и зарабатывает деньги? Какая у него цель? Вот рядом с ним появилась я. У него возникло намерение, чтобы я стала его женой? Нет. Он так с Леной жил и ноги об нее вытирал. Я не хочу быть ковриком.
— В тебе никакой романтики нет. Сплошной цинизм и реализм.
— Во мне есть и романтика и нежность и много чего еще, но знаешь пословицу «Доброта должна быть с зубами»? Вот это про мои жизненные взгляды.
— Может, тогда ты ему позвонишь и выскажешься? — предложила Анжела. — Сжалься над ним.
— Нет. Даже не подумаю, лишней помощью я его только унижу. Ведь я ему не мама, а любимая женщина. Если он дорожит нашими отношениями, то найдет выход из ситуации, — отрезала Василиса.
— Боже мой, я даже не предполагала, какая ты упертая, — воскликнула младшая сестра. Мне кажется, что мириться должен тот, кто мудрее.
— Не в данном случае, Лика. Пойми, пожалуйста. Я не могу идти на компромисс со своей совестью. Я называю такие ситуации — проверка на вшивость. Вот и посмотрим.
— По-моему, ты манипулируешь и гнешь свою линию. Так тоже неправильно.
— Что конкретно неправильно? Пойми, на самом деле я не против жить вместе короткое время перед свадьбой, но это нужно было обсудить. Ведь он ничего не уточнял конкретно. Я не услышала фразы, типа: «Давай, полгода поживем, а потом распишемся». Нет, не было такого. Было обыкновенное предложение для долгоиграющего сожительства.
Виолетта Романовна вернулась на кухню и девушки свернули разговор. Не надо маме волноваться лишний раз, не надо.