Моя маленькая Надежда

Глава 34

Набираю номер Влада, считаю гудки. После третьего отвечает.

– Привет, – у меня голос такой запыхавшийся, будто я стометровку пробежала. – Ты сильно занят?

Понимаю, что это не совсем правильно, звонить вот так запросто и просить о встрече. Особенно после того, как сама сказала, что не хочу с ним видеться.

Но выдумывать сложные многоходовые планы я не хочу. Я хочу просто с ним поговорить.

– Я могу говорить, Надь, – голос мягкий и холодный одновременно.

Обиделся? Вряд ли, на Влада это не похоже. А может у него что-то стряслось? С ним или с сестрой?

При одной только мысли об этом начинают дрожать руки, и ломит под рёбрами.

Я не знаю сестру Влада, даже не видела её ни разу, но переживаю, как за родную.

А ещё очень хочу познакомиться.

– Встретиться, нам нужно встретиться! – выпаливаю на одном дыхании.

Никак не могу унять волнение. Трясусь, но при этом не чувствую холода. Наоборот, мои щёки горят.

– Хорошо, ты где сейчас?

– Я скину адрес, – оглядываюсь по сторонам, в поисках названия кафе или, в крайнем случае, номера дома.

Набираю сообщение и скидываю локацию парню.

Боковым зрением выхватываю припаркованную тачку недалеко от входа.

Она бросается в глаза, во-первых, потому что выглядит слишком шикарно. Вряд ли её хозяин может быть гостем этого простого заведения.

А во-вторых, парковка перед кафешкой практически пустая, и сложно не заметить такую дорогую тачку.

А ещё мне кажется, я этот автомобиль уже видела…

– Надя! – на противоположной стороне улицы притормаживает машина Влада. Сам он машет мне рукой, высунутой из приоткрытого окна.

Ничего себе, это я столько времени чужую тачку рассматривала? Или просто Влад быстро приехала? Может он был где-то неподалёку?

Чернышевский выходит из машины и идёт ко мне навстречу. Даже приятно немного, что он не сидит тупо в машине в ожидании, пока я сама к нему подойду.

Светофоров в этой части города нет, но зато рядом с кафе есть пешеходный переход.

На всякий случай смотрю по сторонам, как мама в детстве учила, и только потом перехожу улицу.

Как это происходит, я не понимаю.

Звук пробуксовки колёс, толчок, удар копчиком об асфальт. И в себя я прихожу лежащей на земле и прижатой к холодному дорожному покрытию сильным телом.

– Вот же… – Влад изрекает проклятия вслед уезжающему автомобилю. – Ты как? – парень приподнимается на руках, нависая надо мной всем телом.

Обеспокоенно всматривается в моё лицо. Поднимается, потягивает ладонь и помогает мне встать.

Он пытается отряхнуть и поправить мою одежду, а я – хотя бы осмыслить происходящее.

– Это что, меня чуть машина не сбила? – шепчу пересохшими губами.

Опускаю глаза и вижу, как дрожат мои руки. Кисти буквально ходят ходуном.

– Тварь, я его уничтожу! – ругается Чернышевский.

Вытаскивает из кармана куртки телефон, набирает чей-то номер.

– Кто это был, Влад, кому ты звонишь? – дёргаю его за руку, привлекая внимание.

– Тсс, – парень прикладывает палец к моим губам.

Я замираю. Дыхание останавливается от этого горячего прикосновения. И Влад не торопится убирать руку, очерчивает пальцем контур губ, жадно рассматривая их.

– Ты в своём уме? – парень резко убирает руку, когда на его звонок отвечают.

Знать бы ещё, кому он там звонит.

– Что значит, тачка не у тебя? Да ты… – Влад изрекает не совсем цензурные проклятия в адрес оппонента.

Впервые вижу его таким. Злым, заведённым, решительным.

Обычно Влад более степенный и спокойный, а сейчас словно вышел из себя.

– Я понял, – его голос гаснет, а через секунду переходит на глухой рык, – сейчас буду.

Влад

– Привет, Влад, ты сильно занят? – встревоженный голос Надюши заставляет меня нервничать.

А её просьба встретиться и вовсе выбивает из колеи.

Разумеется, я хочу увидеться с девушкой, поэтому быстро бросаю все дела и прыгаю в тачку. Хорошо, место, где меня ждёт Надя, недалеко, и я добираюсь минут за десять.

Замечаю её, стоящую возле простенького кафе. Такую маленькую, беззащитную, хрупкую. Такую мою…

Хочется схватить её в охапку и увезти далеко-далеко, защитить от всего. В первую очередь от себя. Уверен, меня она теперь боится не меньше, чем остальных мажоров.

Сам не знаю, что мною движет, но стоит только затормозить машине, я тут же выпрыгиваю наружу и иду навстречу Наде.

Не вижу ничего и никого вокруг кроме её светлых развевающихся волос, нежного, но немного бледного лица.

Она оглядывается по сторонам и переходит дорогу.

А потом происходит какой-то треш, иначе я это назвать не могу.

Хорошо, что благодаря баскетболу у меня на подсознательном уровне развит инстинкт самосохранения. И даже если я осознанно не замечаю какую-либо опасность, это делает за меня мозг.

Чёрный тонированный спорткар стартует с пробуксовкой и, не сбавляя, а наоборот, набирая скорость, мчится в сторону Нади.

Рефлексы срабатывают на отлично, я успеваю оттолкнуть девушку, накрыть её своим телом и даже посмотреть вслед удаляющейся тачке.

Этот спорткар я узнаю из тысячи. Это машина моего брата, Чернышевского Никиты. И это он сейчас пытался то ли запугать Надю, то ли на самом деле причинить ей вред.

Поднимаюсь сам, помогаю встать девушке. Пытаюсь привести её в порядок и не выдать эмоции, которые бушуют в груди.

Она дрожит, как осиновый листок на ветру, ей и своих эмоций выше крыши. А тут ещё я со своими психами…

Но держать себя в руках непросто. Поэтому набираю номер Никиты.

У Нади начинается паника, которая грозит закончиться первоклассной истерикой. Она задаёт невпопад вопросы, игнорируя тот факт, что я звоню по телефону.

Прикладываю к её губам указательный палец, мягко прошу помолчать. Мне самому сейчас непросто, а надо успокаивать и себя, и её.

Надюша замирает, а я не могу оторваться от её тёплых губ. Очерчиваю контур, мысленно успокаивая разбушевавшуюся фантазию. Никита вовремя отвечает на звонок.

– Ты в своём уме? – с трудом сдерживаю себя, чтобы не выражаться при девушке.

– Не ори, – шипит брат в трубку, – я на совещании вместе с отцом, он пытается приобщать меня к семейному…

– Да мне плевать! – продолжаю орать не своим голосом.

Отвешиваю Никите пару ласковых, когда он заявляет, что спорткар не у него.

Усаживаю Надюшу в машину и срываюсь с места.

Их игры перешли все допустимые границы. И сегодня они за это ответят.

Паркуюсь возле бизнес-центра, в котором работает двоюродный брат моей матери и отец Никиты по совместительству.

Брат уже ждёт меня на порожках центра, прямо под огромной вывеской стоит.

– Посиди здесь немного, хорошо? – стараюсь не грубить, но голос подводит. В итоге получается слишком сухо и чопорно, но Надюша послушно кивает. Моя умничка, понимает всё.

На ходу закатываю рукава, намереваясь начать разговор на языке кулаков.

Брат даже не двигается с места, словно нарочно пропускает удар в челюсть. Падает на ступеньки. Из центра тут же вылетает кто-то из прихвостней его отца, но Ник жестом руки сигнализирует мужчине, и тот возвращается в помещение.

– Кому ты дал тачку? – рычу, одной рукой схватив брата за ворот куртки, а вторую занеся вверх для удара.

– Думаешь, если будешь бить меня по лицу, я смогу тебе много рассказать? – ухмыляется.

С трудом сдерживаю руку от удара, прикладывая нечеловеческие усилия, чтобы унять этот зуд.

– Где. Твоя. Тачка! – хриплю, извергая изо рта настоящий звериный рык.

Смеётся. Нет, он откровенно ржёт надо мной и сейчас за это поплатится.

Вновь заношу руку для удара, но не успеваю. Слух улавливает знакомое имя.

– У Дианки, она попросила до вечера машину, – выдыхает. Но в голосе нет и намёка на страх. Настоящий Чернышевский, до мозга костей.

Поднимаю брата вверх, нахожу в списке контактов номер этой гадины Штерн, протягиваю телефон Никите.

– Спроси, где она и что делает, – киваю на телефон.

Брат разговаривает со своей девушкой не больше минуты. Раздражённо вешает трубку.

– Полчаса назад Диана на твоей тачке пыталась наехать на мою девушку, – цежу, сжимая кулаки. – Даже если тебе плевать на Скворцову, подумай, какие плоды её дурость принесла бы тебе, не окажись я рядом с Надей.

На лице брата неподдельное удивление. Значит, он не в сговоре с Дианой.

– Идиотка! – Никита со злостью пинает стоящий сбоку от ступенек мусорный бак. Тот переворачивается, прокручиваясь пару раз на креплениях, и его содержимое разносится по улице ветром.

Теперь уже со своего телефона он звонит Штерн и требует немедленно приехать.

Брат присаживается на скамейку, я опускаюсь рядом с ним. Вытаскиваю из кармана носовой платок, протягиваю ему.

– Чистый, – выплёвываю отстранённым тоном.

– Да иди ты! – психует, но платок берёт, прикладывает к опухшей губе.

Когда, спустя полчаса к зданию бизнес-центра подъезжает Штерн, я уже успеваю обо всём договориться с братом. Поэтому не глядя на одноклассницу, иду к своей машине и заждавшейся меня девушке, сажусь за руль и увожу Надю подальше от этих двоих.

Никита, какой бы он ни был, всегда останется моим братом. А вот Диана…

Надеюсь, её больше никогда не будет в нашей жизни.