Моя (не) зависимость

54. Соня

Пискнуло входящее сообщение. Оно было от Саши. Краем глаза увидев короткое "Все будет хорошо", я чуть не взвыла от безысходности.

— Нет! Ты не понимаешь! — дёрнулась я в кресле, но хватка на моем плече стала жёстче, заставляя зашипеть от боли.

— Нет, это ты не понимаешь! — вдруг с какой-то лютой ненавистью в глазах рявкнул мне в ответ отец. — Ты разрушила систему, которая строилась годами! Теперь потребуется очень много усилий для того, чтобы восстановить прежнее доверие партнёров! Так что, не испытывай мое терпение и сиди тихо!

Я чувствовала, что нахожусь в ловушке. Пульс бился в горле и висках, глаза пекло, начинало тошнить.

— А если нет, то что? — пытаясь прийти в себя, тихо спросила я и прикрыла глаза. — Убьешь?

— А если нет, я тебя выдам замуж за одного очень влиятельного пожилого молдаванина ещё до того, как мы приземлимся. И это будет уже его проблемой.

Все тело обожгло от осознания, что меня уже никто и никогда не спасет. Не найдет меня Саша в Молдавии! Я почувствовала боль и выворачивающий спазм в животе.

— Мне плохо…

Охранник вздернул меня за руку и быстро повел в туалет. Я почувствовала, как в окне поплыла картинка. Самолёт начал движение. От этого замутило ещё больше.

Я вбежала в маленькую уборную и закашлялась, склонившись над раковиной.

Когда спазмы прекратились, я умыла лицо и вгляделась в свое бледное отражение, сжимая кулаки. Сейчас все нутро горело огнем, а я жалела, что в кармане куртки у меня больше нет пистолета.

Вдруг послышалась какая-то возня. Дверь распахнулась и отец с силой выдернул меня в салон, прижал к себе.

Я стояла к нему спиной и чувствовала, как в затылок упирается холодное дуло. Мы находились ближе к хвосту, а возле выхода, с другого конца от нас, стояли несколько человек в черной форме и масках. Их оружие было нацелено в нашу сторону.

— Петр Русу, вы арестованы, — сказал один из них, голос его был не знаком.

— Если вы дернетесь, я прострелю ей башку, — отозвался отец в ответ.

— Папа, я же твоя дочь! — все больше впадая в отчаяние, хотя, казалось бы, дальше некуда, прошептала я.

— Ты мне не родная! — рявкнул он нервно.

— Зато мне — родная, — послышался откуда-то из-за спины самый желанный голос в мире. Я почувствовала облегчение и резкий толчок. Падая, увидела, как бросаются вперёд люди в масках. Раздались выстрелы, грубая ругань, меня придавило сверху чье-то тяжёлое тело.

Но это все тут же начало меркнуть вместе с сознанием.

— Солнце мое, жива?! — я не успела отключиться, как меня тут же встряхнули крепкие руки, усаживая на полу. — Не ранена?!

Я смотрела, как меня общупывает человек в черном, залипнув на ярко-синих глазах и, казалось, снова вот-вот отключусь.

— Саша, — тихо шепнула я. — Меня тошнит.

Быстро подняв меня на руки, Саша зашел со мной в туалет и, подождав, пока я приду в себя, помог протереть лицо прохладной водой. Я слабо улыбнулась и уткнулась ему в грудь, не в силах даже плакать.

— Ууу, — протянул Александр, аккуратно придержав меня за подбородок и серьезно посмотрев в глаза. — Сделала бы ты тест на беременность, любовь моя.

— Что с папой? — уточнила я, не осознавая того, что сказал мне Саша, но чувствуя, как после его слов подгибаются ноги.

— Он тебе не папа. Ты же слышала. — буркнул он, но потом, вздохнув, добавил. — Живой. Но помятый слегка, потому что нечего обижать мою девочку!

— Саша, ты же все это знал, да?

— Знал, но рассказать не мог. Одна лишняя случайная фраза по телефону могла стоить тебе жизни. Поэтому, ты не должна была знать. Но ты была в опасности все время, пока Петр Русу оставался на свободе. То, что произошло, было единственной возможностью тебя защитить. Веришь мне?

— Верю… Кто он?

— Оружие, наркотики… Нико — пешка, по сравнению с твоим отцом.

Немного помедлив, я хмуро взглянула на Сашу.

— Он мне больше не отец.

— Вот и правильно, — Саша обнял меня и взял на руки. — Поехали домой?