Глава 19

Риен

Я не мог остановиться. Ее вкус на моем языке. Я оттянул ее подальше от книжного шкафа, перевернув на диване.

Она была моей. Моей. Я не контролировал дикарскую похоть внутри меня. И я распластал ее над диваном. Ее мягкое хныканье, рокот желания, звук ее прерывистого дыхания, когда я растянул ее на подушках, ― это приводило меня к нужде, неведомой доселе.

Моя.

Я должен был ею обладать. Мои руки скользнули по сливочной коже. Ее идеальные бедра были прижаты к диванчику. Мои руки, обернутые вокруг её шеи, разминали ее мышцы. Я наслаждался ее мелкими затрудненными вздохами, которые она издавала, пока я прокладывал путь между ее ног, пальцами отрывая пуговицу на ширинке. Член пульсировал в руке, когда я вытащил его.

― Ох, ― выкрикнула она, когда я надавил кончиком на ее мокрую щелку. Не могу ждать. Нет. Я пинком раздвинул ее ноги, и она открылась, собираясь принять меня.

Розовая, идеальная. Я обхватил ее ягодицы, пальцами коснувшись края ее складок. Она застонала, и мой член ответил пульсацией. Я остановился у ее входика, позволяя кончику своего члена описать вокруг него восхитительный круг.

― Пожалуйста, ― закричала она. ― Пожалуйста.

Я смачно шлепнул ее, и она, ахнув, дернулась обратно ко мне. Я же сжал ее ногами, так, чтобы она не могла пошевелиться. Ещё один шлепок – и отпечаток моей руки расцвел на ее заднице, как румянец на бледной коже. Наблюдать колебания ее изгибов было слишком для меня. Я с трудом сдерживал себя от того, чтобы не взорваться прямо здесь и сейчас.

«Притворись», ― сказал я ей. И она была хорошей актрисой. Когда я толкнулся вперед, ее тело окружило мой ствол, плотно обволакивая меня. Боже, я ощущал, как ее мышцы действуют на весь мой член: от кончика до основания. Прикусив губу, я занес руку, чтобы еще раз ее шлепнуть. При ударе я почувствовал, как вокруг меня ее тело напряглось, а потом расслабилось. Снова. Напряглось и расслабилось. И снова.

Яйца напряглись, когда я качнулся назад, а потом вперед, вонзаясь ноющим членом глубоко в нее. Я знал, что долго не продержусь. Вкушение ее сладости так разгорячило меня, что мне казалось, одного толчка будет вполне достаточно, чтобы завести меня за край. Теперь же, будучи полностью в ней, я не мог остановиться. Я хотел, чтобы она была моей. И не хотел, чтобы все кончилось быстро, поэтому я боролся с нарастающим давлением в яйцах и пульсирующем стволе.

Я трахал ее жестко, врываясь так, чтобы быть в ней полностью. Снова и снова я качался вперед, а ее бедра с каждым новым толчком ударялись о диван.

Ее крики становились громче, пока я трахал ее все сильнее. Пот сбегал по моей шее, соскальзывая с рук на ее кожу. Восхитительные трения. Нежная, тугая плоть. И женщина, чьи изгибы я все никак не могу прекратить сжимать, шлепать и ласкать. Я крепко удерживал ее, врезаясь в нее снова и снова, ударяясь невероятно сильно. Давление нарастало в моей как отбойный молоток надувшейся толщине, загнанной глубоко в нее.

Ее крики становились все выше и чаще, а потом она вновь достигла собственной кульминации, коленями врезаясь в спинку дивана. Я похоронил себя в ней. Яйца ныли в освобождении.

Она закричала. Ее пальцы прошлись по диванным подушкам, когда она двинулась назад, поднимаясь и вновь начиная насаживаться на мой член. Ее оргазм вибрировал напротив меня, чрезмерно увлекая. С еще одним жестким толчком я кончил в нее. Звезды взорвались, ибо она сжала мое естество, вбирая каждый выброс моего тела, вынуждая меня дрожать у своего тела. Я дернулся ― один раз, второй, после чего улегся вместе с ней, укладывая руки на ее спину.

― Сара, ― прошептал я.

Эмоция, родившаяся во мне, была волнующей. Я приказал ей притворяться, и она так и поступила. Я приказал ей сказать, что она любит меня, и она так и поступила. Мне казалось, что все эти вещи, все это ― ничего не значит. Но сейчас, держа в руках ее дрожащее тело под своим, я знал, что не мог вернуться. Я сотворил с ней что-то много худшее, чем с другими своими жертвами. Вместо того чтобы вытянуть из нее правду болью, я сделал это лживым удовольствием.

Глубоко внутри я почувствовал тревогу. Она притворялась? Во всем? Я не знал, и это убивало меня.

Ложная любовь ― вообще не любовь. Нет, все было еще хуже. Она была моей игрушкой, и я ее сломал.

Живот скрутило, когда я вышел из ее тела. Невероятная красота, но не моя. Я не мог определить, что было реальностью, а что фантазией. Ее любовь была фантазией. А страх ― реальностью. Или же наоборот?

Мне необходимо было знать, но я не мог спросить у нее. Позволив своим руками оторваться от ее тела, я отшатнулся и открыл книжный шкаф.

― Риен? ― она прислонилась к спинке дивана, повернув лицо, чтобы взглянуть на меня. Она была бледна, напугана.

Из-за того, что я с ней сделал?

― Мне жаль, ― произнес я, отвернувшись. Я создал мечту, но не мог жить в ней вечно.


Сара

Риен выглядел так, словно увидел привидение. Он завозился со своими штанами, подтянув их к талии, пока шел обратно к операционной. Книжный шкаф принялся вращаться, закрываясь за ним.

Я не могла понять, что случилось. Мои руки задрожали на диванных подушках. Я соскользнула со спинки дивана на пол, кучей сваливаясь на нём. И обернула руки вокруг ног, хотя мне было не холодно.

― Думай, Сара, ― обратилась я к себе шепотом. ― Думай. Не чувствуй. Только думай.

Риен замышлял меня убить. Мне пришлось принять это. А если он планировал меня убить, значит, все это было игрой. Он игрался со мной, прежде чем убить. Он был кошкой, играющей с мышью. Он использовал меня, ради развлечения, ради секса, прежде чем связать меня внизу и заняться другими видами развлечения.

Я покачала головой. Что-то в этой мысли показалось мне неправильным. Возможно, из-за того, как он держал меня в своих руках, удивительно нежно целуя меня, но я никак не могла поверить в то, что он замышлял меня убить.

― Ну же, Сара, ― сказала я, нахмурившись. ― Конечно, это на него не походит. Он очень удачно тебе врал.

Вот и все. Все так и было. Он лгал мне.

Я с трудом сглотнула. Я не хотела думать о его руках, языке, губах на моем теле... о лжи. Потому что, равнозначно его притворству, реакции моего тела были настоящими. Все мои эмоции были правдой.

Даже те, которые я не могла признать.

Я стянула рубашку на своей груди. Большинство пуговиц были сорваны, но парочка все еще держалась. Я застегнула все, что сумела. Свои трусики нашла скинутыми возле дивана. Но они все равно были мокрыми. А у меня не было другой одежды.

Положив голову на колени, я попыталась успокоить себя. Моё сердце все еще колотилось из-за оргазма. Невыносимая мысль, но я хотела, чтобы Риен вернулся. Хотела, чтобы он вновь держал меня. Глупое, глупое чувство, но я хотела, чтобы он заботился обо мне. Мне не хотелось думать о том, что он всего лишь притворялся. Мне не хотелось думать, что произошедшее только что было одной лишь сценой, участниками которой мы оба стали.

― Нет, Сара, ― я покачала головой. ― Нет-нет-нет.

Я слышала все истории о методе Станиславского. О том, как Дэниел Дэй Льюис играл роль сумасшедшего, и в итоге сам сошел с ума, проводя многие дни, лишив себя сна. Или же множество пар, которые играли друг с другом в фильмах. Их герои влюблялись, и они следовали их примеру в реальной жизни. Такое клише, но, тем не менее, правдивое.

И Дельсарт знал это. Он был одним из первых людей в театре, кто предположил, что эмоции следуют из выражений лиц. «Если вы хмуритесь, ― говорил он. ― Вы начинаете сердиться. Если же улыбаетесь, то становитесь счастливым». Это было сотни лет назад, но даже сегодня вы можете наблюдать это повсюду.

Было такое психологическое исследование, заключавшееся в том, что люди смотрели шоу-комедии. Одна группа держала карандаш над губой так, что улыбнувшись, они были вынуждены обнажить зубы. Эта группа всегда находила шоу-комедии забавнее, чем та группа, которая не была вынуждена улыбаться.

Другое исследование показало, что люди, которые разминали мышцы и позировали, как Супермен перед собеседованием, проходили его лучше, чем те люди, которые принимали робкие позы, вроде наклонов и зажима коленей.

Дельсарт, может, и не был актером по методу Станиславского, но кое-что в психологии он знал.

Я бросила взгляд вниз на свою позу. Мои руки, обернутые вокруг коленей, были самой, что ни на есть, не-Суперменской позой.

― Ладно, Сара, ― произнесла я, подталкивая себя. И поднялась на дрожащие ноги. ― Давай превратимся в выжившую. Ладно? Ладно.

Расставив ноги, я сжала и разжала руки, как Мистер Америка. Хотя, я не чувствовала себя сильной. Скорее донельзя глупой.

Я попробовала себя в другой позе, уперев руки в бедра, выпятив грудь. Ладно. Лучше. Я почувствовала, как испуг утекает. Это и вправду может сработать. Спасибо тебе, Дельсарт. Я вытянула руки, изображая лицо монстра и рыча.

― Я монстр, ― прорычала я, заставляя себя стать громаднее. ― Я сильная. Я выжившая. Я...

БУМ!

Шум исходил из-за книжного шкафа. Гэри? Или Риен? Я замерла на мгновение, не зная, что делать. Затем, сделав глубокий вдох, я прогнала все свои прочие страхи прочь. Что бы там ни было, я справлюсь. Шагнув к книжному шкафу, я вытащила «Человек в поисках смысла», не уверенная в том, что найду за дверью, когда она распахнётся.

Загрузка...