Мрачный Вампир

Глава 1

— Дженнер… ты ненасытен.

Разве это не чертова правда?

Он запечатал проколы на горле женщины. Медленный вздох соскользнул с ее полураскрытых губ, когда он перекатил ее дрожащее тело со своей груди на матрас. Он даже не удосужился узнать ее имя, но она точно знала его. Все сделалось так с тех пор, когда ты оказался одним из немногих вампиров в море обнадеженных дампиров.

Неужели все было настолько плохо, что он использовал ее тело и вкусил вену? Как дампир, она питалась его жизненной силой. Намеренно или нет, она также использовала его. Кроме того, он убедился, что она кончила. Несколько раз. Он сомневался, что в ближайшее время она будет жаловаться. Черт, он сомневался, что она вообще что-то сможет делать сегодня. В течение ночи он истощил ее тело и почти осушил ее. Оглядываясь назад, он должен был аккуратнее вести себя с ней, но сейчас он уже ничего не мог с этим поделать.

Дженнер сел и, покачнувшись, спустил ноги с кровати, обхватив голову ладонями. Женщина потянулась к нему, ее рука, лениво лаская, упала на матрас рядом с ним.

— Не уходи… — Слова были едва внятны. — Проведи со мной день.

День? Боги. Мысль о том, чтобы пробыть в ловушке с ней до восхода солнца заставила Дженнера облиться холодным потом. Он не был таким мужчиной. И он не хотел, чтобы у нее создалось впечатление, что то, что произошло между ними, было чем-то большим. Это делало его бессердечным сукиным сыном? Наверное. У него уже и так не было души. Он не смог бы почувствовать сожаления по поводу своего недавнего блуда, если бы даже захотел. Он трахался. Кормился. Выживал. На данный момент его существование сводилось к этому.

— Милая, мне пора. — Как, черт побери, ее зовут? Ему действительно нужно было прекратить это дерьмо с самого начала. — У Михаила строгие правила по поводу восхода солнца и нахождения вдали от дома.

Это была не совсем правда, но ей не нужно было этого знать. Безопасность, безусловно, стала приоритетом для короля за последние несколько месяцев. Особенно с учетом Грегора — предводителя берсерков, одержимого уничтожением расы вампиров, который до сих пор числился пропавшим без вести, а также с учетом того, что пара Михаила, Клэр, была на последнем сроке беременности. Так что да, он хотел, чтобы Дженнер был рядом, но у него не было комендантского часа или чего-то типа того.

— Мммм. Ты уничтожил меня, малыш.

По крайней мере, Дженнер думал, что она это сказала. С ее приглушенным голосом она могла пробормотать что угодно. Он оглянулся на нее — все еще обнаженная с бронзовой кожей. Ну, кожа была бронзовой, когда они начали кувыркаться вначале ночи. Теперь цвет ее лица стал пепельным в результате потери крови, которую он взял у нее. Боги… черт побери. Дженнер резко выдохнул. Оставить ее слабой и беспомощной было бы классно… твою мать. Кормление из его вены помогло бы ей восполнить силы, и он не истощил ее до такой степени, чтобы это вызвало переход. Если бы это случилось, его задница оказалась бы в большой беде. У Михаила были очень строгие — проще говоря, архаичные правила по обращению дампиров. Дженнер фыркнул. Пытаясь удержать под контролем рост расы, его король непреднамеренно воскресил классическую систему, которая, несомненно, разозлит еще больше дампиров. Не говоря уже о том, что сплотит других ради дела Шивон.

Шивон. Блядь. Он заверил Михаила, что заскочит к этой женщине до захода солнца. В спешке от желания потрахаться и пожрать от самки, в настоящее время развалившейся рядом с ним, он забыл о Шивон. Время выметаться.

Дженнер откинулся на кровать и пронзил свое запястье клыками. Он поднес руку ко рту женщины, и ее глаза с мечтательным взором устремились от его лица к четырем капелькам крови, которые выступили на его запястье. Ленивая улыбка заиграла на ее губах, прежде чем она накрыла губами проколы и начала сосать. Член Дженнера встал, и на мгновение он решил сделать так, как она просит, остаться здесь на день. Она застонала, и дрожь побежала по его позвоночнику, поселившись в яйцах.

Черт.

— Пора бежать, сладенькая. — Хотя ему и хотелось засунуть свой член в нее еще раз, ему было чем заняться, а злить Михаила не входило в этот список.

Ее язык прошел по проколам… боги, как хорошо… и она отодвинулась с чувственным стоном.

— Дженнер, твоя кровь, как наркотик. Всего глоток, и я привязана.

Он хотел знать, каково это. Его собственное пристрастие к крови и сексу было сведено к базовой потребности, которая не находила сытости или удовлетворения. Жажда была неутолимым огнем в горле, его тело мечтало об освобождении, и не имело значения, сколько он пил или трахался. Отчаянная жажда никогда не проходила.

Он был пуст. Без души. И ничто больше не заставит Дженнера чувствовать себя сытым.

— Поспи немного.

Ее нижняя губа выпятилась и дрогнула.

— Есть что-нибудь, что я могу сделать, чтобы убедить тебя остаться?

Его взгляд блуждал по ее обнаженному телу, делая остановку на набухшей груди. Дженнер проглотил стон и потянулся за джинсами.

— Без приказа моего короля, нет. — Он наклонился и быстро поцеловал ее в щеку. — Увидимся как-нибудь.

— Не становись чужим, малыш, — промурлыкала она после того, как он закончил одеваться и направился к двери.

Дженнер сделал паузу, положив руку на ручку. Чужой. Она попала в точку. Он не имел ни малейшего понятия, кто он такой. Он пробрался сквозь крошечную квартиру, закрыл за собой дверь и вышел в прохладную весеннюю ночь. С долгим, измученным вздохом, он оседлал свой байк и потянулся к рулю, когда зазвонил телефон. Он выловил трубку из кармана и ответил:

— Я сейчас по пути к Шивон. Скажи Михаилу, чтобы придержал лошадей.

— Это может подождать. — Тон Ронана сегодня вечером был деловым. — Встретимся в моем офисе.

— Буду через десять минут. — К счастью, он был близко от центра города.

— Хорошо. — Ронан отключил звонок без лишних слов.

Отлично. Похоже, это будет долгая ночь. Дженнер сделал еще один глубокий вдох и покачал головой из стороны в сторону. Сегодня он был безрассудным. Забрал слишком много женской крови и позволил своему контролю ускользнуть слишком далеко. Одна мысль резонировала в его голове, и он вздрогнул: Монстр.

Дженнер вошел в офис Ронана, наполовину ожидая увидеть там же Михаила. Только Ронан знал правду о заботах Дженнера, и мужчине было бы глупо не разделять их. Последние несколько месяцев его перехода только доказывали, что Дженнер стал тем, кем он боялся когда-либо стать. В течение нескольких недель, он ждал, когда ударит молот. Чтобы противостоять Ронану или Михаилу, когда тот вынесет ему свой смертный приговор. Он хотел почувствовать облегчение от еще одной отсрочки исполнения казни, но, когда Дженнер увидел мужчину-дампира, сидящего напротив Ронана, странное предчувствие покалыванием пронеслось по его позвоночнику. Мужчина косо глянул на Дженнера и едва скрыл поджатые губы, рассматривая его. Потрясающе.

— Теперь, когда мы все здесь, — сказал Ронан деловым тоном, который делал его непревзойденным профессионалом, — почему бы нам не перейти к сути дела. Дженнер, это Томас Фэйрчайлд.

Глава ковена. Чертовски здорово. Все, что нужно Дженнеру. Какой-то аристократический мудак, воротящий от него нос. Дженнер решил пропустить формальности и слегка кивнул мужчине. Фэйрчайлд, похоже, не заметил — или ему было плевать — когда он выпрямился на стуле и поправил рукава пиджака. Пуританец херов. Воображала. Очевидно, богатый. И, вероятно, избирателен, по мере поступления. Ковен Фэйрчайлда жил на окраине Лос-Анджелеса, и его члены были скрытными и неуловимыми. Никто о них ничего не знал. Что касается тринадцати ковенов, то те пересекались, когда же ковен Фэйрчайлда был изгоем. Некоторые думали, что они фанатики или сепаратисты, как ковен Шивон.

— Как я сказал по телефону, я слышал, что вы являетесь тем мужчиной, кто решает проблемы, — начал Фэйрчайлд четким и надменным голосом. — У меня есть проблема. Я полагаю, что в вашем нынешнем состоянии вы можете мне помочь.

— Нынешнем состоянии? — Ронан переглянулся с Дженнером, улыбаясь достаточно широко, чтобы продемонстрировать свой двойной набор клыков. Дженнер проглотил смешок и сложил руки на широкой груди, ожидая, когда Ронан навлечет очарования. — Вам не нравится термин «вампир», мистер Фэйрчайлд?

Мужчина нервно прочистил горло, и уголок рта Дженнера изогнулся. Запах тревоги и страха Фэйрчайлда наполнил воздух. Дженнера не должен был так радовать вид аристократа в беде, но он не мог удержаться.

— Моя племянница, — продолжил Фэйрчайлд, не отвечая, — она нуждается в защите.

Снова Ронан взглянул на Дженнера, его брови были поняты от любопытства.

— От чего?

— От ведьмы, — ответил Фэйрчайлд.

Осязаемая волна беспокойства поднялась от Ронана. Его пара, Найя, была ведьмой. Он передвинулся на краешек стула, когда наклонился над столом.

— Боюсь, вам придется быть более конкретным.

Фэйрчайлд бросил еще один взгляд на Дженнера, будто тому нельзя было доверять услышать щекотливые детали. Мило. Дженнер был вынужден страдать от предрассудков таких мудаков, как Фэйрчайлд, всю свою жизнь. То, что он должен был страдать от них сейчас — находясь на работе — это вонзилось в его кожу, как клещ.

— Вы видите здесь большого и страшного вампира? — Ронан, по-видимому, тоже почувствовал отвращение Фэйрчайлда. — Это он будет защищать вашу племянницу. Поэтому я предлагаю, чтобы все, что у вас есть к нему, вы опустили. Немедленно. В противном случае, вы можете убираться отсюда тем же путем, как пришли.

Дженнер оценил солидарность, но подозревал, что Фэйрчайлд видел то, что Дженнер видел каждый раз, когда смотрел в зеркало: существо, которое должно было быть уничтожено давным-давно.

Фэйрчайлд почти неразличимо кивнул.

— Темная ведьма ищет мою племянницу веками. Я скрываю ее… защищаю, — исправился он. — Но девушка упряма и больше не довольна тем, что должна постоянно проявлять осторожность. Подозреваю, что она выбирается на свободу ночью, вылезая из комплекса. Видите ли, она довольно находчивая. Мне нужен кто-то, кто сможет выслеживать ее. Следить за ней и оберегать.

— Так ты хочешь, чтобы мы следили за ней без ее ведома? — спросил Ронан. — Обеспечить личную безопасность, когда она отправиться гулять, и больше ничего?

— Не совсем, — сказал Фэйрчайлд. — Я также хочу, чтобы вы нашли ведьму. И убили ее.

— По какой причине она охотится за вашей племянницей? — спросил Ронан, с подозрением сузив глаза.

— По причинам, которыми я не собираюсь делиться, — заметил Фэйрчайлд в своем невыносимо чванливом тоне. — Конечно, кто-то в вашей работе может оценить осмотрительность. Все, что вам нужно знать, это то, что моя племянница в опасности. Я хочу, чтобы эта опасность была устранена, если это возможно.

— Как вы ожидаете, мы это должны сделать? — спросил Ронан.

— Если бы я знал, — заметил Фэйрчайлд, — я бы не пришел к вам за помощью, не так ли?

— Мы можем предложить ей защиту, — сказал Ронан. — Но пока у меня не будет более подробной информации об этой ведьме, я не смогу помочь вам найти ее или убить.

Фэйрчайлд задумчиво кивнул.

— Доверие нужно заслужить, я полагаю. Мы начнем наши отношения только с защиты. Если я сочту вас заслуживающими доверия, я расскажу вам больше о ситуации, и мы сможем двигаться дальше.

— Хорошо, — ответил Ронан.

Дженнер подавил ироничное фырканье. Мужчины вроде Фэйрчайлда все были одинаковые. Высокомерные, самодовольные, алчные сукины дети. Будто у него и так было недостаточно всего, с чем нужно было разбираться, а теперь Дженнер должен был выступить в роли няньки с какой-то чопорной и нахальной дамочкой, у которой было больше денег, чем смысла. Вероятно, ночью она вылезала из окна и направлялась прямо в клубный район. Он скорее упадет на кол убийцы.

— Мы разработаем детали, и Дженнер сможет начать в понедельник.

— Почему в понедельник? — Тон Фэйрчайлда стал раздраженным. — Это через три дня.

— Потому что у Дженнера есть другие обязанности, — подчеркнул Ронан. — В понедельник. Или не договоримся.

— Очень хорошо. — Мужчина полез в карман пиджака и вытащил чековую книжку.

Дженнер не должен был быть здесь для этой части. Он знал, как его время будет расписано после этой недели. Боги. Будто его существование было недостаточно подвергнуто пыткам.

— Я тебе еще нужен? — спросил Дженнер. — В противном случае, я могу заняться другими нашими делами.

Ронан нахмурился, будто забыл о Шивон. Видимо, вспомнив, он поморщился.

— Да. Возможно, с этим тоже надо разобраться.

Иметь дело с этой женщиной было столь же неприятно для Ронана, как и для Дженнера. Она была бешеной занозой в заднице. Той, с кем нужно было иметь дело, хотели они этого или нет. Эта ночь когда-нибудь закончится? На этот раз Дженнер не мог дождаться восхода солнца.

— Дерьмово выглядишь, Дженнер. — Шивон никогда не выбирала выражений. Язычок женщины был острым, как отточенный клинок. Дженнер не мог не согласиться. Это была чертовски долгая ночь. — Не могу представить, что твой король оценит, сколько времени ты посвятил распутству, добираясь с одного конца города на другой.

Ее презрительный тон не остался незамеченным. Не было никакой любви между самопровозглашенной королевой дампиров и его королем. Если бы это было возможно, она стала бы еще более злобной после воскрешения расы. Без сомнения, она пыталась прощупать Дженнера своими оскорблениями, но он не купится.

— Тебе удалось выяснить, почему оборотень так заинтересован в тебе?

В течение нескольких месяцев оборотень отслеживал каждый шаг Шивон. Дженнер подозревал, что он был на зарплате у Сортиари, и что Стражи Судьбы использовали Шивон в качестве приманки, чтобы уговорить Грегора выйти из тени, во многом так же, как и Михаил. Дженнер понятия не имел, какова была история женщины с берсеком. Ему сказали, что она была жестока и кровава. Он сомневался, что Сортиари знали какие-либо детали. Там, где у Михаила была большая осведомленность истории Шивон, Сортиари использовали провидцев, чтобы направить их в правильном направлении. Гребаные гадалки и фанатики. Сортиари не были ничем иным, кроме как болью в заднице.

— Как будто я что-то скажу твоему королю.

Она сидела на своем импровизированном троне, подогнув ноги под себя. Она являла собой прекрасный образ строгости и нежности. Убедительная иллюзия, будьте уверенны. В ней не было ничего мягкого или беспомощного.

— Почему ты считаешь, что я не для себя прошу?

Она ответила презрительным фырканьем.

— Кто он, Шивон?

Она уклонилась как профи:

— Как долго Михаил будет удерживать Шелль вдали от меня?

— Михаил никого от тебя не удерживает.

— Осторожно, Дженнер. Я чувствую запах лжи, исходящий от твоей кожи.

— Уверен, тебе нравится так думать.

Она ухмыльнулась.

Правда состояла в том, что Шелль скрывали от всех, а не только от Шивон. Близнец Ронана была обращена не укусом и кровью вампира, а силой магического Гроба, который, согласно легенде, был источником всей расы вампиров. Даже Ронан не был убежден, что его сестра безобидна. Шелль была переменчива. Ее жажда все еще бушевала, и ее новое вампирское существование было ужасающим, как ад. Как и ее отключение от Коллектива. Она стала скрытной с момента своего обращения. Никто, кроме Шелль, не знал о степени ее силы, физиологии или способностях. Дать волю в мире такой непостоянности могло стать опасной вещью. Дженнер знал, что единственная причина, по которой она позволила себя спрятать, это то, что Ронан попросил ее сотрудничать. Однако осталось недолго, прежде чем она устанет от плена и покинет гостевой дом Михаила по собственному желанию.

Каждый вампир, живущий в Коллективе, делился воспоминаниями о расе. Взаимосвязанные, как роща осиновых деревьев, своей кровью, своими воспоминаниями, все они составляли единое целое. Но Шелль, казалось, была отдельным видом, ответвлением от первоначальной линии, и это послужило причиной того, что любые дампиры, которых она изменит, станут саженцами ее родословной. Михаил не хотел, чтобы это стало общеизвестным так рано, на становлении расы.

Особенно, когда Шивон обладала тем самым Гробом, который преобразил Шелль.

Ронан обменял Гроб на свою свободу от клятвы на крови, и Дженнер восхищался изобретательностью мужчины. Зная, что Шивон презирала всех вампиров, он был уверен, что, отдав Гроб ей на хранение, он будет скрыт там, где никакой другой дампир не найдет его и не будет его использовать. Михаил в этом сомневался. Иметь такую силу в руках женщины, которая могла быть его врагом, было рискованно. Это была еще одна причина, почему Дженнер застрял с ней, как приклеенный, в течение нескольких месяцев. Михаил был полон решимости всегда оставаться на шаг впереди нее.

— Я заключу с тобой сделку. — Губы Шивон растянулись в расчетливой улыбке. — Позволь мне увидеться с Шелль, и я буду более чем счастлива поделиться с тобой всем, что я знаю об изгоях.

Стоила ли информация об одном изгое-оборотне Михаилу встречи ее с Шелль?

— Этого не будет.

— Очень плохо, — ответила Шивон, задумчиво вздыхая. — Это мое условие для обмена информацией. Услуга за услугу. Скажи своему королю, что он может принять мое предложение или отвергнуть его.

Дженнеру не придется рассказывать об ее условиях Михаилу. Он уже знал, каков будет ответ его короля.

— Шивон, позаботься о том, чтобы ты не загнала себя в угол. Остров — это одинокое место для жизни.

— Я не хочу и не нуждаюсь в твоих советах, Дженнер. А теперь убирайся с глаз моих, пока Карриг тебя не вышвырнул.

Еще один бесполезный разговор, пустая трата времени. Ему было бы лучше остаться с похотливой женщиной в квартире. Дженнер слегка кивнул Шивон.

— Хорошего дня, Шивон.

— Уверена, так и будет, — сказала она, пренебрежительно махнув рукой. — Солнце вот-вот поднимется, я предлагаю тебе бежать в свою дыру, вампир.

Боги, она устроит им кучу неприятностей.

Брия Фэйрчайлд балансировала на выступе высотки и смотрела на город внизу. Ветер гулял в ее длинном хвосте, и она натянула темный капюшон на голову, чтобы защититься не только от посторонних глаз, но и от холода. Под покровом ночи она была свободна делать, что хочет, без жестких правил дяди и навязчивой защиты, давящей на нее. Он вышел сегодня вечером, что было редкостью, и она использовала ситуацию в своих интересах. На протяжении многих лет она стала искусна в побегах и могла обходить замки, высокотехнологичные системы сигнализации и высокие заборы, которые защищали его ковен от ведьмы, которая искала их семью на протяжении веков.

На вершине высокого здания Брия не страшилась угрозы, которую никогда не видела. Она ничего не боялась.

Она подтянула рюкзак, собралась и хорошенько разбежалась. Ветер стряхнул капюшон с головы, и от него заслезились глаза. Она бежала, как трейсеры-бегуны или паркуристы, которые использовали город в качестве своих личных игровых площадок. Брия изучала их движения десятилетиями, задолго до того, как паркур стал сенсацией интернета. Ее физиология дампира идеально подходила для свободного бега. Она могла высоко прыгать, быстро бегать, ее движения были стремительными и плавными.

Только в эти украденные часы в темноте ночи она ощущала вкус свободы. Раз в месяц она позволяла себе покидать пределы ковена дяди, и в эту ночь она была свободна.

Брия добралась до большого вентиляционного отверстия в крыше. Она обхватила руками металлический свод и подтянула свое тело, изящно изогнувшись. Ее ноги мягко опустились, и она выдохнула так же тихо, как гуляющий ветерок. С открывшимся видом края другой крыши здания, Брия подтолкнула себя сильнее. Быстрее. Ее руки пульсировали, а дыхание рвано выходило из груди. С резким прыжком она оттолкнулась от карниза, и использовала импульс, чтобы дальше оказаться по воздуху.

Мгновение она была невесома. Плыла. Она парила в пространстве от одного здания к другому, будто перепрыгивала через лужу. Когда ее ноги коснулись крыши здания, она позволила коленям подогнуться и перекатилась, прежде чем снова встала на ноги. Приземление не замедлило ее. Она продолжала бежать, перепрыгивая через другие вентиляционные отверстия на крышах, несясь дальше. Брия бежала, ныряла, крутилась и вращалась, пока ее мышцы не разболелись, и она не запыхалась. Но все же, она не останавливалась. Она достигла состояния, где уверенность паркуриста перевешивала все остальное. Осторожность, страхи, сомнения — их больше не существовало. Ее тело было в совершенной гармонии с разумом и фокусировкой. Мир растаял.

Брия в очередной раз преодолела пространство между одной крышей и другой, и на этот раз, когда она приземлилась, то решила отдохнуть. Она вытащила GPS из рюкзака и проверила координаты. Идеально.

Членам их ковена были запрещены отношения вне ковена. Это было слишком опасно, мир был слишком ненадежным. Убийцы приехали в Лос-Анджелес, и нападения на дампиров стали более частыми. Вампирская раса пробудилась, и истребители занялись своей древней идеей уничтожения. Даже дампиры не были в безопасности. Конечно, убийцы были наименьшим из забот дяди Брии. То, чего действительно боялся Томас Фэйрчайлд — это пользователей магии. Ведьм. Они были причиной, по которой его клан жил в почти неприступном комплексе. Все ради его защиты и защиты Брии. С учетом всех ночей на протяжении веков, в которые она осмеливалась выйти наружу, она еще не встретила ни одной ведьмы, не говоря уже о тех, у кого была с ними кровная вражда. Хотя Брия предполагала, что прыгая с крыши на крышу, шансы столкнуться с другим живым существом — ведьмой или кем-то еще — были невелики.

У нее никогда не было друзей, которые не принадлежали бы ее ковену. Никогда она не знала других существ, кроме своего рода. Но Брия нашла способ связаться с внешним миром. Изобретение интернета спасло ее от жизни в отчаянном одиночестве. И сегодняшняя прогулка была частью одной из ее последних интернет-навязчивых идей.

Она вытащила из рюкзака длинную металлическую трубу и открутила крышку. Она засунула туда древнее кольцо, золотую монету и длинное, старинное кружево, вместе с карандашом и журналом, прежде чем закрыть ее. Брия спрятала трубу за внешним блоком кондиционера и записала координаты расположения тайника в свой GPS-навигатор. По возвращению домой она оставляла координаты тайника на доске объявлений сайта геокэшинга, чтобы его нашел другой искатель сокровищ.

Улыбка появилась на губах, когда предвкушение крутилось в ее животе.

Эти украденные моменты свободы, возможно, не были жизнью, которую Брия надеялась прожить, но она делала все возможное. Она думала об уходе из клана. О нахождении другой группы дампиров, в которой можно укрыться. Она все еще может это сделать, когда-нибудь. Каждый раз, когда она покидала комплекс, ее жажда независимости росла. Осталось недолго и дядя больше не сможет удерживать ее, ради ее защиты или нет.

Первые полосы рассвета появились в небе на востоке. Восход солнца ожидался через час, может, через два, и ей нужно было вернуться домой, прежде чем кто-нибудь понял, что она ушла. Она мчалась назад по городу, так же как шла по крышам, так чтобы ее никто не замечал. Когда она достигла окраин города, то держалась в тени и замедлилась до легкой пробежки. Мили таяли под ее ногами, и в течение часа ей удалось найти дорогу обратно в комплекс. Брия остановилась прямо у ограждения, которое окружало ее дом, когда какофония испуганных криков и звуки драки достигли ее ушей.

Сердце Брии подскочило. Ковен подвергся нападению. Были ли это убийцы или ведьмы, она не знала, но у нее не было времени, чтобы рассматривать варианты. Дядя нуждался в ней. Она была нужна ковену. Она обратилась в глубины себя и нашла в себе место, где не было страха, пока искала слабое место в заборе, где могла обойти острую, как бритва проволоку. Она быстро отогнула звенья и бесшумно приземлилась на другую сторону.

Она будет сражаться с любым существом, ожидающим ее внутри стен дома. До смерти, если это понадобиться, чтобы защитить тех, кто ей дорог.