Мрачный Вампир

Глава 18

— Некромант, да? — Найя присвистнула. — Ты охотишься на какую-то довольно большую дичь, Дженнер.

Он фыркнул. Пара Ронана была могущественной ведьмой. Она могла отслеживать магию и магических пользователей по следу музыки, которую могла слышать только она. По правде говоря, Найя заставляла Дженнера нервничать. Она излучала силу, и это заставляло его клыки дергаться в деснах. После разговора с Томасом Дженнер знал, что никогда не сможет найти эту Астрид самостоятельно. Черт, они даже не могли точно определить, где находится Грегор, а тот, без сомнения, скрывался где-то в городе. Если Дженнер собирался освободить Брию из тюрьмы ее жизни, он мог это сделать только с помощью Найи.

— Если она в городе, ты сможешь найти ее?

— Нет, — сказал Ронан с низким рыком. — Точно нет.

Найя закатила глаза на чрезмерную защитную реакцию Ронана.

— Ты хочешь сказать, что не считаешь меня достаточно сильной, чтобы взять на себя некроманта?

Дженнер ждал, купится ли Ронан на приманку. Тот провел пальцами по тонким волосам и раздраженно выдохнул.

— Я говорю, что у тебя никогда не будет шанса узнать.

— Мне не нужна Найя, чтобы сразиться с сукой, — вмешался Дженнер. — Просто отследи ее.

Найя выглядела немного поникшей. Она от раздражения поджала губы, надулась, и придавила Ронана тяжелым взглядом своих темных глаз.

— Ты слишком переживаешь.

— И по веской причине. — Ронан начал расшагивать по своей идеально обставленной гостиной. — Ты бы погналась за ней и стала бы брать ее в одиночку, если бы тебе дали шанс.

Найя с гордостью улыбнулась и пожала плечами, будто сказала, что не может спорить со своей парой. Дженнер глянул в большое окно, оно выходило на город. Мириады огней мерцали, настоящая Вселенная под ними. Хотя ходили слухи, что все вампиры произошли от Бога, но они были далеки от непогрешимости. Желудок Дженнера сжался, когда он снова подумал о Брие, и о своем отчаянном желании защитить ее.

— Проблема не в отслеживании, Дженнер. Единственный способ убить некроманта — вырезать его сердце. Я не знаю никого, кто когда-либо был достаточно близок к одному, чтобы даже попытаться. Ты уверен, что хочешь взять на себя такую силу?

Вопрос не в том, был ли он уверен. Если у Дженнера была какая-то надежда спасти любой шанс на отношения с Брией, это должно было быть сделано. Его беспокойство за нее только побудило бы его сделать ее больше заключенной, чем она уже была или когда-либо будет. И она возненавидит его за это. Он уже ненавидел себя за это.

— Меня это не волнует, — сказал Дженнер. — Черная магия или нет, если ты найдешь ее для меня, я убью ее.

— Я не хочу, чтобы Найя участвовала, — снова сказал Ронан. — Должен быть другой способ найти ее.

— Найя — единственная, кто может отслеживать магию, — сказал Дженнер. — Она мне нужна, Ронан. У тебя есть мое слово, что никакого вреда ей не будет.

— Лус может это сделать, — предположил Ронан.

Еще одна ведьма, подозревал Дженнер. И злое выражение на лице Найи говорило, что она не хотела, чтобы та приближалась к Л.А.

— Абсо-чертовски-лютно нет.

Сила зашипела в воздухе. Глаза Ронана вспыхнули серебром, но он не бросил вызов своей паре по этому вопросу. Дженнер не знал, что он нашел более разочаровывающим. Его неспособность самостоятельно отследить некроманта или необходимость сидеть и наблюдать за другой связанной парой, которая, очевидно, научилась балансировать в связи.

Дженнер не мог находиться в комнате с Брией больше часа, прежде чем его желания уводили его от нее. Его мысли были сосредоточены на необходимости трахнуть ее или взять ее вену, и он не знал, сколько времени он сможет продержаться, прежде чем разденет ее догола и нырнет в ее гладкий жар. Брия была такой нежной и очень хрупкой по сравнению с его суровостью. На прошлой неделе в спортзале он взял ее вену со свирепостью, которая заставила его беспокоиться, и после этого он схватился за каждую унцию самоконтроля, чтобы доставить удовольствие ей, не теряясь в собственном желании. Получив разрешение наслаждаться ее телом, Дженнер боялся, что скудное владение его контролем раз и навсегда разрушится.

— Серьезно, ты должен вырваться из этого слезливого фуфла, чувак.

Дженнер поднял глаза и обнаружил хмуро смотрящего на него Ронана. Очевидно, мужчина разговаривал с ним, но, как обычно, Дженнер был слишком погружен в свои собственные богами проклятые мысли, чтобы уделить тому хоть каплю внимания. Он не мог думать. Едва мог функционировать с той ночи, когда он бросился по лестнице Михаила, чтобы найти в гостевой комнате сидящую Брию, подвернувшую под себя ноги. Его разум был слишком полон ею, его душа слишком осознавала ее. Он терял свой гребаный разум и не видел конца безумию.

— Я просто дам вам минутку, ребята. — Найя осторожно посмотрела на Ронана и Дженнера, и еще раз на свою пару. Она наклонилась и поцеловала Ронана в щеку, прежде чем оставить их одних в комнате.

— Слезливого фуфла? — Дженнер протолкнул слова сквозь сжатые зубы. — Если бы Найя была в опасности, ты бы сдвинул горы, чтобы защитить ее. Так что, блядь, не беси меня, когда я хочу сделать то же самое для моей… — предложение повисло в воздухе. Дженнер редко произносил слово вслух. Никогда не позволял себе верить в это.

— Для кого? — Ронан бросил вызов. Его радужка вспыхнула серебром, и тон стал резче. — Для твоей кого, Дженнер?

— Моей пары! — Его грудь болела от слова. Горела, будто его пронзили колом. Правда пронеслась сквозь него. Блин, да чуть не поставила его на колени. Расстояние, которое он продолжал оставлять между ними, медленно убивало его. Боги, он был на пути к крушению поезда. — Какой я, блядь, мужчина, если даже не могу защитить то, что было вверено мне? — Дыхание Дженнера поднялось в груди, когда его разочарование усилилось. — Она половина моей проклятой богами души, и за последний месяц я не сделал ничего, кроме того, что сделал ее еще большей узницей, чем когда-либо. Я даже не могу находиться в одной комнате с ней, Ронан. Я… — Его голос треснул от эмоций, и стыд обжег горло Дженнера. — Судьба совершила ошибку.

Ронан грустно потряс головой.

— Не будь дураком, Дженнер. Судьба не делает ошибок.

Он с сомнение поднял бровь. Миссия Сортиари была основана на этом постулате.

Ронан знал секреты Дженнера. Все они.

— Ты лучше, чем кто-либо, знаешь, почему я держу себя подальше от Брии.

Ронан вздохнул, когда провел пальцами по золотисто-коричневым волосам.

— Ты был молод…

— Не оправдывай меня, — сказал Дженнер. Он думал о словах Фэйрчайлда о том, что воспоминания становятся снами. — Я позволяю прошлому исчезать слишком далеко в моей памяти. Михаилу не следовало обращать меня.

— Сколько дампиров ты убил после перехода? — спросил Ронан.

Дженнер отвернулся.

— Ни одного. Но это не значит, что…

— Ерунда, — сказал Ронан. — И сколько раз ты брал больше крови, чем должен, у Брии?

— Никогда. Но каждый раз, когда я питаюсь от нее, я хочу большего. — Слова разразились, когда вспыхнула жажда Дженнера. Просто мысли о крови Брии довели его до края пропасти. — Для этого требуется каждая унция силы воли, которая у меня есть, чтобы отстраниться от нее.

— Ты никогда не причинял ей боль, — настаивал Ронан. — Ты ни разу не позволял себе пить от нее больше, чем следовало бы. Ты допустил одну ошибку, и заявление какого-то аристократического мудака сформировало все твое существование. Ты когда-нибудь слышал о самореализующемся пророчестве, Дженнер?

Он отказался смотреть другу в глаза. Ронану было легко говорить о таком дерьме, как о самореализующихся пророчествах. Он никогда не слышал последних ударов сердца своей жертвы в ушах, когда глотал последние капли ее жизненной силы. Он никогда не испытывал того, что сопровождало такой поступок. На него никогда не смотрели с отвращением и страхом те самые существа, которым нужна была кровь, чтобы выжить, и их называли монстрами.

— Я бы не пережил этого, если бы причинил ей боль, — пробормотал Дженнер.

Ронан грустно потряс головой.

— Она вторая половина твоей души. Ты не доверяешь своей связи, если думаешь, что можешь навредить ей.

— Это не имеет значения. Пока я не найду ведьму, напряженность между нами будет только ухудшаться. — Дженнер больше не мог говорить о своих проблемах с контролем. Саморефлексия заставила его нутро болеть, а сердце колотиться. Независимо от того, думал ли Ронан, что Дженнер не способен причинить боль Брии, она все еще была в опасности.

— Ты должен был найти ее, Дженнер. И мы оба знаем, что ты тот страшный ублюдок, который более чем способен защитить ее.

Дженнер не разделял оптимизма Ронана.

— Ты знаешь обо мне все, — сказал он тихо. — Скажи мне, как я могу быть тем, кто ей нужен?

— Вот в чем дело, — сказал Ронан. — Ты думаешь, что нужно измениться, чтобы быть достойным ее. Стать другим мужчиной. Но если бы ты был другим мужчиной, она бы не привязала тебя. Ты — тот, кто ей нужен. Перестань беспокоиться о прошлом, которого больше нет, и позволь себе этот комфорт. Как только ты прекратишь бороться со связью и фактически позволишь себе окунуться в нее, ты будешь поражен тем, насколько легко все станет.

Ком размером с гребаный бейсбольный мяч поселился в горле Дженнера. Он не мог оставаться здесь и отбрасывать свои эмоции с Ронаном, будто это была естественная часть их отношений или какое-то дерьмо. Он будет рад, когда все вернется в норму, и он снова сможет сосредоточиться на своих обязанностях у Михаила, и сворачивании шей у Ронана. За месяц у него было достаточно эмоциональных потрясений, чтобы прожить три жизни.

— Я пошел, — сказал он сквозь ком в горле. — Причудливое убранство интерьера в этом месте вызывает у меня головную боль.

Ронан подарил ему ужасную улыбку.

— Мы с Найей поможем тебе отследить некроманта. — Дженнер остановился в фойе и повернулся к Ронану. — Но когда дело дойдет до ее смерти, я не могу позволить Найе находиться где-то рядом с этим.

Дженнер резко кивнул.

— Я бы никогда ее не попросил. Мне нужна помощь в поисках некроманта. Как только мы это сделаем, я убью ее сам.

— Завтра вечером? — спросил Ронан.

— Да. — Дженнер повернулся, чтобы уйти. — Чем раньше, тем лучше.

Он направился по коридору к лифту. Ему нужно было убраться к черту от всего, что трахало его голову, что означало, что он не мог вернуться домой, где у него были только мысли о компании, и дом Михаила был вне этого. Ему нужна была музыка, свет, давление тел и море звука, чтобы заглушить мысли, которые мучили его и приближали к безумию.

С первого момента, как он посмотрел в прекрасные аметистовые глаза Брии, он понял, что она станет причиной его разрушения.

— Клэр, я собираюсь прогуляться.

Клэр оторвалась от салата, который она рвала в миску. Ее брови поднялись над необычными золотыми глазами.

— Думаешь, это хорошая идея?

Брия оценила, что королева не приказала ей остаться. Клэр давала Брие возможность принимать собственные решения, и это все, чего та когда-либо хотела. Выбор. Иметь возможность выйти, когда ей угодно, без необходимости ускользать, пока все отвлеклись.

— Я могу позаботиться о себе, — сказала она, надеялась, что с лёгкостью. — Дженнер тренировал меня с кинжалами и в рукопашном бою. Бьюсь об заклад, я могла бы победить Ронана в бою, если бы пришлось.

Клэр засмеялась.

— Я бы заплатила хорошие деньги, чтобы увидеть это. Так… куда ты собралась?

Клэр не собиралась говорить Брие, что та не может выходить из дома, но было очевидно, что она планирует следить за ней.

— Я не убегу, если ты так думаешь.

— Я не говорила, что ты собираешься. — Клэр снова вернулась к салату и сказала: — Знаешь, однажды я сбежала.

— Ты? — Брия не могла представить себе такую уверенную женщину, как Клэр, убегающую от чего-либо. — Почему?

Взгляд Клэр устремился к Брие, и она улыбнулась.

— Шутишь? Эти парни чертовски напряженные. Я начинаю думать, что нет ничего более опасного в мире, чем привязанный вампир.

Губы Брии сложились в полуулыбку.

— По крайней мере, твоя пара не положил тебя на полку, чтобы собирать пыль. — Ее голос дрогнул от волнения, которое она так старалась подавить. — Думаю, что Дженнер хочет, чтобы наша связь была разорвана.

— Это не то, что ты думаешь, Брия. — Клэр отказалась от приготовления ужина и повернулась к ней лицом. — У Дженнера была тяжелая жизнь. — Нерешительность омрачила ее черты, будто Клэр не была уверена, как много она может рассказать.

Сердце Брии сжалось.

— Из-за меня?

— Потому что у Дженнера проблемы с контролем.

Брии не нужно было говорить это. Что-то постоянно кипело под поверхностью его кожи. Она чувствовала это каждый раз, когда он смотрел на нее. Каждый раз, когда он касался ее. Даже при укусе она знала, что он стоял на краю пропасти, готовясь рухнуть от малейшего толчка. Но вопреки тому, что все думали, проблема Дженнера заключалась не в отсутствии контроля. Нет, у него было слишком много контроля.

— Он во всем сдерживается, — пробормотала Брия. — И он натянул нашу связь до предела. Мы… — Брия замолчала, — …он редко прикасается ко мне. Мы не…

— Эй, Эй, Эй. Остановись. — Клэр наклонилась ближе и опустилась до шепота. — Ты хочешь сказать, что вы этого не делали?

Брия отвела взгляд.

— Черт возьми, подруга! — воскликнула Клэр. — Неудивительно, что он так сильно напряжен.

Он напряжен? Брия не была так уверена. Все, что она знала, это то, что она не могла больше так продолжать. Недели его отчужденности сопровождались моментами интенсивного удовольствия. Ее удовольствия. Дженнер не позволял ей прикоснуться к нему, никогда не обнажался перед ней, кроме снятия рубашки. Разве он не томился от желания, как она? Неужели она так разочаровывала его, что у него не было желания к ней?

Нет. Это было неправдой. Дженнер хотел ее. Она чувствовала это через их связь, чуяла мускусный аромат похоти, цепляющийся за его кожу. Когда он кормился из ее из горла неделю назад в спортзале, он был ненасытным. Его укус был жестким и каждый глубокий глоток был требовательным. Воспоминание об этом послало острые ощущения через тело Брии, которые осели низко в ее животе. Она хотела гораздо большего от Дженнера, но контроль мужчины был абсолютным. Его воля была железной.

Однако даже железо можно было согнуть.

— У нас с Дженнером есть кое-что общее, Брия. — Клэр вернулась к своему салату и сохранила разговорный тон. — У нас обоих есть груз на плечах, но думаю, что у него может быть немного больше, чем у меня, — добавила она со смехом.

— Как так? — Брия ничего не знала о жизни Клэр, и ей было больно думать, что она не знает больше о Дженнере.

— Скажем так, я не выросла в роскоши. Как и Дженнер. И он гораздо серьезнее относится к сословному разделению, чем я.

Будучи племянницей главы ковена, Брия могла считаться аристократкой в социальной структуре дампиров. Она выросла привилегированной, титулованной, несмотря на то, что ей не дали личной свободы. Она никогда ничего не хотела. Ей никогда не приходило в голову, что Дженнер будет считать себя ниже ее. На самом деле, такое разделение ничего и никогда не значило для Брии.

— Ты хочешь сказать, что он думает, что недостаточно хорош для меня? — Идея казалась нелепой. Для Брии ни один мужчина не казался лучше Дженнера.

— Я говорю, что он поставил тебя на довольно высокий пьедестал, а у него нет лестницы, — сказала Клэр. — Может быть, вместо топтания на месте, вы должны преодолеть это. — Широкая улыбка заиграла у нее на лице, и она подвигала бровями. — Хороший бой может привести к хорошему сексу.

Если только… Брия никогда не считала себя слабой, независимо от того, как ее дядя, Лукас или другие члены ковена пытались убедить ее в обратном. До тех пор, пока ее связь не выявила истинную слабость Брии. С прикосновением, взглядом, волевой командой его глубоким хриплым голосом, ее решимость рассыпалась. Дженнер был слабостью Брии, и она ненавидела себя за это.

— Ты права в одном, — сказала Брия. — Определенно настало время, чтобы разобраться. — Она достигла своего предела. Она больше не могла продолжать день за днем желать его и страдать от этого ужасающего одиночества. Она больше не позволит Дженнеру держать ее на расстоянии вытянутой руки. — Я постараюсь не разбудить Ванессу, если приду поздно, — сказала Брия, спрыгивая со стула. Пришло время поговорить с Дженнером, хочет он этого или нет.

— Подожди секунду и позволь мне позвонить Алексу, — сказала Клэр, когда схватила телефон с противоположной столешницы. — Он может отвезти тебя куда угодно.

— Спасибо, Клэр. — Поездка в город позаботится об одном препятствии.

— Он привезет тебя домой, когда ты будешь готова, — добавила Клэр с мягкой улыбкой.

Домой. Никогда это слово не значило так много, особенно теперь, когда у Брии был выбор, чтобы решить, где находится дом… и с кем она решит его делить.