Мужики воскресают по вторникам

Глава 16

Тарас знал немного. С его слов выходило, что Кирилл – очень классный парень. Веселый, общительный, обаятельный, остроумный…

– Я бы поняла, если бы ты был влюбленной девочкой! – разозлилась я, слушая хвалебные оды в адрес Казановы. – Что за сопливые характеристики? Нам нужны какие-то интересные факты о нем. Может, он булочку в магазине украл однажды? Или бомжа пнул? В церкви ругался матом?

– Да откуда мне такое знать? – выпучил зеленые глаза Сладченко. – Можно подумать, он ко мне на исповедь ходит! Если он что-то и рассказывает, то ни к каким правонарушениям это не имеет отношения. Встречаться с разными девушками в нашей стране не запрещено.

– А в мусульманских странах на них на всех еще и жениться можно, и что? – рявкнула я. – Теперь надо отменить понятие морали и порядочности? Ты вообще такие слова знаешь, или для тебя это пустой набор звуков?

– А при чем тут я? – вскочил Тарас. – Я не такой!

– Вы все не такие, – махнула я рукой. – Невинные, как новорожденные щенята. А потом выясняется, что и врать, и изменять, и обманывать – все вы умеете!

– Типичный пример женской логики, – поставил диагноз Тарас. – Индуктивное мышление в корне ошибочно!

– Не бывает женской и мужской логики, – я тоже вскочила. – Она либо есть, либо – нет! И от наличия тестикул это никак не зависит!

Маринка ошарашенно переводила взгляд то на меня, то на Сладченко.

– Ребята, уймитесь, – попросила она. – А то вы подеретесь сейчас…

– Я женщин не бью, – проявил благородство Тарас и сел, показывая, что спор окончен.

– Значит, мне будет проще тебе навалять, – пожала я плечами. – При случае, воспользуюсь твоими принципами, если и дальше будешь сыпать гендерными предрассудками.

– Давайте вернемся к делу, – проявила настойчивость Маринка. – Кирилл – хороший кандидат на роль главного злодея, только вот у нас одни догадки, и те – мутные. Была бы хоть какая-то правдоподобная версия, которая могла бы связать воедино и Кирилла с Лилей, и Тараса в морге. Но нет ее! Глупости одни! А вы тут еще и битву титанов устроили. Стыдно, малыши.

Я тоже села, сделав виноватое лицо. Вообще-то, Маринка права. У нас появилась какая-то ниточка, потянув за которую мы еще больше запутались.

– Давайте Антоху посмотрим? – предложил Тарас уже совершенно спокойным и дружелюбным тоном.

– А зачем? – удивилась сыщица. – Ниточки ведут к Кириллу. По-моему, хватит понапрасну тратить драгоценное время на разглядывание чужих фоток. Пора покопаться в ваших с Кирюшей отношениях. Были ли за последние пару месяцев у вас ссоры, споры, конфликты? Как он отнесся к твоему повышению? Что происходило на работе в последнюю смену?

– Ты мне открой его страничку, – попросила я. – Пока вы вспоминаете и анализируете, я хоть картинки посмотрю, да статусы почитаю. Все равно, мне это ваше расследование уже надоело. Бестолковая возня какая-то, честное слово!

– Бестолковая возня! – передразнила подруга. – Иди к нам в отдел работать! Так и вижу, приходит к тебе бабушка, у которой кошелек украли, а ты ей: «Идите домой, а то мне эти расследования уже надоели!».

– За работу деньги платят, – отрезала я. – И если надо катить квадратное и тащить круглое – пашем! А заниматься какой-то чушью исключительно за чьи-то красивые глаза – пустая трата времени.

– Зато читать анекдоты на чужой страничке – офигеть, какое продуктивное занятие!

– Хоть поржу, – философски ответила я и кивнула Тарасу. – Открывай.

Сладченко открыл страничку Антона, и я углубилась в изучение его профиля. Маринка осуждающе на меня глянула, но решила не спорить.

– Ладно, самое слабое звено отпало, остались только мы с тобой. Излагай. Только начни с самых последних событий.

– В субботу все было, как обычно, – завел свой рассказ Тарас. – Я делал свою работу, потихоньку готовился к отпуску – собирал всех самых важных заказчиков, которых нельзя оставить без внимания на две недели. Кирилл рассказывал что-то о своей новой девушке. Кажется, она гимнастка. Мы все, естественно, позавидовали…

– Чему? – встряла я в разговор.

– Ну, как? Тому, что она гимнастка, значит очень гибкая.

– Кульбиты в постели, – пояснила мне Марина. – Мужики любят спецэффекты! Минуточку, раз она – гимнастка, значит – спортсменка! То есть, она вполне могла бы помочь Кириллу перетащить Тараса!

Я уставилась на Маринку глазами, полными изумления и сарказма.

– Что за бред? Гимнастка и пауэрлифтер – немного разные виды спорта. Шахматисты – тоже спортсмены, но против боксеров у них нет шансов. Хотя, ферзем в глаз…

– Ну, ты сравнила! Гимнастки ого-го какие сильные!

– Я могу вот так, – я завела руки за спину, сцепила их в замок и легко перекинула через голову вперед. – Опа!

– Супер! – оценил Тарас.

– Ерунда, – смутилась я и прижала большой палец к запястью той же руки. – Еще так умею. А вот пудовую гирю не подниму. Гибкость и сила – разные качества.

– А на шпагат можешь?

– Может! – кивнула Маринка. – Покажи!

Я не была столь уверена, но послушно встала и позволила ногам разъехаться в разные стороны в поперечном шпагате.

– Надо же, и правда до сих пор могу, – слегка удивилась, но больше обрадовалась я. – Только это не моя заслуга, а генетика. Я никогда не занималась спортом, но всегда легко тянулась и гнулась в разные стороны. Думала, с возрастом стану более «деревянной», но, как видите, пока на что-то способна!

– Всегда восхищался талантливыми людьми, – похвалил меня Сладченко и подал руку, чтобы помочь встать.

Я окончательно смутилась и уткнулась в монитор. Маринка продолжила свой допрос.

– Ладно, частично убедила, но пока оставлю эту версию. Про гимнастку я поняла, а что было дальше?

– В обед я пошел в магазин, – продолжил описывать события своего последнего рабочего дня Тарас. – Купил торт, пиццу, пару упаковок печенья и зефир в шоколаде.

Маринка хмыкнула:

– И газировки!

– Нет, удивился Сладченко. – В офисе есть чай и кофе.

– Какой-то утренник у первоклассниц, – поддержала я подругу. – Думала, только у девочек проставляются пироженками и леденцами. Настоящие мужики провожают своих приятелей в отпуск хотя бы пивом. А уж отмечать повышение без рома, коньяка или виски – чистейший моветон!

– Кстати, да, – оживился Тарас. – Кирюха так и сказал, мол: «Нашел, что притащить. Алкоголь должен литься рекой! Как-никак, последний день ты с нами!»

– Так и сказал? – насторожилась Марина. – Про последний день ты уверен?

– Ну, они и до этого меня подкалывали, что я сейчас – с ними, а потом – все. Уйду выше!

– Может быть, он имел в виду? – Маринка выразительно потыкала пальцем вверх.

– Да нууу, – как-то нерешительно протянул Сладченко. – Просто считается, что начальник – это уже не часть коллектива, а кто-то отдельный со своими тараканами в голове.

– Так и почему же ты не ускакал за бутылкой? – снова влезла я.

Тарас строго на меня посмотрел:

– Пить на рабочем месте у нас категорически запрещено. Даже в субботу, когда начальства нет. Отсутствие контроля еще не повод нарушать правила!

– Зануда, – поджала губы Маринка. – Ничего удивительного, что у них зачесались руки отправить тебя на тот свет. Боюсь представить, каким ты будешь руководителем!

Тарас загрустил.

– Неужели, из-за какого-то дурацкого запрета на алкоголь, можно убить человека?

– Марина шутит! Я тоже считаю, что возлияния на рабочем месте отрицательно сказываются на производственном процессе. Придет клиент в офис, а там бухие менеджеры лыка не вяжут, дышат перегаром. Да я бы никогда не обратилась в такую компанию! Если у них даже в офисе сотрудники пьяные сидят, то какие же тогда работяги придут делать ремонт? Долго ли потом этот кафель будет стены украшать?

– Кстати о кафеле, – вспомнила Маринка. – Еще до моего рождения было…

Как раз в начале перестройки, году в восемьдесят пятом, решила Маринкина бабушка затеять ремонт в ванной. Она даже достала где-то целый ящик дефицитной светло-бирюзовой плитки. Это в наше время можно почти круглосуточно пойти в любой магазин, где тебе не только подберут любой кафель, но еще и рассчитают до плиточки нужное количество, доставят и занесут в квартиру. А если ассортимент магазина не сумел поразить своим разнообразием вашу фантазию, то кафель закажут хоть из Европы, хоть из Африки! А в те времена что-то стоящее можно было только «достать». Причем, естественно, ни о каком выборе речи не шло. «Лучше, чем ничего», – вот главный лозунг торговли того времени. Бабуля раздобыла кафель, заплатила за него совершенно невероятную цену и кое-как приволокла домой. Встал вопрос о том, как эту красоту переместить на стены ванной. Дело полезное, но хлопотное и тяжелое для одинокой и уже немолодой женщины. По сходной цене был нанят сосед, то ли грузин, то ли абхаз, мужик рукастый, непьющий и серьезный. Тот за неделю выложил аккуратные ровные ряды:

– Вах! Вэрсальский дварэц! – похвалил сам себя мастер.

– А надежно ли? – трепетно разглядывая преобразившийся санузел, поинтересовалась бабушка.

– Стоять будэт вэчно! Как великий Совэтский Союз! Мамой клянусь!

А в восемьдесят девятом году над раковиной отвалился кусок плитки – отсырел, так бывает. Не расстраиваться же из-за одного маленького кусочка? Но уже к концу девяносто первого года осыпался практически весь кафель, оставив после себя уродливые следы от клеящего раствора.

– Как грустно! – патетически воскликнула я. – Вот, оказывается, кто Союз развалил!

– Наши не такие, – тут же поспешил прорекламировать свою фирму Тарас. – У нас гарантия качества и контроль на всех этапах!

– Толку от вашей гарантии, когда она всего на год, ну, максимум, на два, – фыркнула Маринка. – А ремонт делается на десятилетия. Это обои можно раз в два года переклеивать, а кафель должен держаться, как вкопанный.

Я щелкала фотографии Антона, удивляясь насыщенности его жизни. Парень успел побывать и во Вьетнаме, и в Таиланде, и на Гоа, и Европу исколесил вдоль и поперек. Похоже, он принадлежал к той породе людей, которым всегда мало ощущений. Им не нравится просто лежать на пляже, их манит подводный мир, и они хватают акваланг. Им неинтересно просто бродить по горам, им надо залезть в самую глубокую расщелину, а лучше – в жерло вулкана. Постоять на голове у слона, попрыгать через горящую веревку, полетать на параплане, прыгнуть с парашютом…

Ему-то уж точно будет, что вспомнить к старости. Если доживет.

– Антон-то ваш – экстремал, – восхитилась я.

– Ой, это точно, – подтвердил Тарас. – У них это семейное. Мать по горам каким-то постоянно карабкается. Если я не ошибаюсь, то она даже на Эвересте была, хотя до вершины не дошла. Не понимаю я такого отдыха – холодно, рюкзак тяжеленный за спиной, кислорода не хватает, ветер воет, ни помыться, ни в туалет сходить, спать приходится, привязывая себя в мешке к какой-нибудь скале…

– Нытик! – поддела его Маринка. – Настоящие мужики трудностей не бояться.

– Нормальные люди сами себе трудности не создают, – поддержала я Сладчекно. – Тоже не понимаю, чего дома не сидится? Что за радость тащиться на какую-то верхушку, рискуя жизнью?

– Это же адреналин! Приключение!

– А отец у него тоже любитель поморозиться и попыхтеть под рюкзаком размером с дом?

– Не, тот на конях двинутый капитально. Он считает их умнейшими животными!

– Ну, тут я с ним согласна, – кивнула я. – Иные животные умнее иных людей. Кони да собаки – самые преданные и сообразительные существа, из тех, что живут рядом с человеком.

– А я их боюсь, – смутился Тарас. – У нас в поселке мало у кого есть кони. Дорого и непрактично. Трактор вспашет быстрее, а покупать его не нужно – нанять проще. А для мелких работ есть культиватор. Так что, к коням я близко не подходил никогда. Меня Антоха пару раз звал к отцу в клуб, но я даже не могу представить, чтобы залезть на такую высоту!

– Что за клуб? – насторожилась я.

– У отца Антохи собственный конный клуб – стойла с лошадьми, площадка какая-то, там же и школа верховой езды. Сейчас ведь даже маленьких детей учат ездить на пони. А я даже на пони не сяду, хотя, она и пониже. Да я даже не подойду, вдруг лягнет…

– Навоз! – заорала я. – Ну, конечно! Лошадиный навоз!

– Сколько радости, – удивилась Марина. – А с нами поделишься?

– Вот, чем пахнет у нас дома! Лошадиным навозом! Это твои ботинки, Тарас!