Мужики воскресают по вторникам

Глава 7

Я привычно оглядела фронт работ – прическа, макияж, ничего особенного. Взяла холодную руку и осмотрела ногти – с маникюром, к счастью, все и так в порядке, достаточно просто немного освежить цвет. Вся работа займет не больше полутора часов.

К сожалению, так бывает далеко не всегда. Иногда мне приходится практически заново собирать лица, пытаясь вернуть человеку его облик.

Однажды ко мне на стол попала забитая своим мужем насмерть девушка, одного со мной возраста. К тому времени я не проработала и месяца, поэтому каждого клиента принимала очень близко к сердцу. Когда я увидела, во что превратилось лицо несчастной жертвы побоев, и сравнила с прижизненным фото, на которое я должна была ориентироваться, у меня случился настоящий истерический припадок. Я рыдала и кричала от ужаса и невыносимой жалости к совершенно незнакомой женщине.

Сема тогда впервые притащил спирт в гримерную и почти насильно заставил меня выпить стаканчик. Когда меня бросило в жар, а дыхание перехватило, он встряхнул меня за плечи и, глядя прямо в мои перепуганные глаза, твердо заявил:

– Никогда не воспринимай их, как живых. Это уже не люди, а тела. Оболочки, обертки, но никак не люди! Не смей думать о том, кем они были, как они жили, и что с ними случилось. Твоя работа – сделать так, чтобы те, кто придут с ними прощаться, увидели нечто похожее на тех, кого они когда-то любили. Если ты не возьмешь себя в руки, то родным будет очень тяжело. Ради них – живых – ты должна делать свою работу.

Я услышала его и пересилила и боль, и страх. Гримировать буквально раздавленное кулаками изверга лицо было невероятно сложно, толстыми слоями приходилось создавать ее внешность заново. Если мою работу, в основном, можно сравнить с живописью, то в тот раз это была скульптура. Я сформировала ей нос, выправила скулы, подправила челюсть… Через шесть часов напряженной работы я увидела вполне приемлемый результат.

К вечеру у меня поднялась температура, а к горлу стала подкатывать подозрительная тошнота. Я постаралась не обращать на это внимания, но становилось хуже и хуже. Целый стандарт активированного угля не помог – он тут же вышел обратно, в мучительных спазмах. Меня скрутило так, что я не могла даже сидеть. Я бессильно лежала в ванной, возле тазика, и периодически корчилась в судорогах.

Испугавшись, что могу потерять денежную работу, если вдруг загремлю в больницу, я не стала звонить в «скорую», а предпочла переждать. К полуночи ситуация совсем не улучшилась. Я набрала номер начальницы, и кое-как обрисовала ситуацию, попросив отодвинуть мой рабочий день до обеда.

– Мне станет полегче, и я обязательно приду, – пообещала я. – Даже если не станет, все равно приду и все сделаю! Наверное, съела что-то не то.

Магда заподозрила неладное и устроила настоящий допрос. Впрочем, я и не скрывала, что работала шесть часов без перерыва.

Начальница приехала ко мне через час с целым чемоданом каких-то лекарств и принялась меня поить. К счастью, от клизмы мне удалось откреститься, но желудок она мне промыла основательно и накормила таблетками по самую макушку.

– Совсем с ума сошла? – ругалась она, держа у моего рта стакан с каким-то раствором. – Ты пей, пей! Шесть часов стоять над телом! У тебя мозги есть? Инструкцию за тебя кто читать будет? Каждый час – перерыв пятнадцать минут! Пятнадцать минут! Летом – на улице, зимой – в офисе. Есть же у вас комната отдыха!

– Что со мной? – стонала я.

– Надышалась, – лаконично отвечала Магда. – Пей, пей! Нет, я, конечно, ценю такое рвение к работе, но ты сама хочешь стать нашим клиентом? Или поработаем еще?

– Поработаем, – бледными губами улыбалась я.

До утра Магда сидела со мной, мерила температуру и поила лекарствами. Три урока я усвоила навсегда. Первый – мы работаем не с людьми, а с их телами, и плакать о них должны только их близкие. Второй – каждый час уходим на перерыв, независимо от состояния и настроения. И третий – моя начальница – офигенная. Вот так и не иначе.

Пока я укладывала непослушные волосы клиентки, Сема привез еще одну каталку и сел в углу.

– Магда велела вернуть деньги Петиным родственникам.

– Логично, – согласилась я, сосредоточенно укладывая челку покойницы. – Попроси Анжелу составить акт, деньги в сейфе. А лучше возьмите из тех, которые передали за сегодняшних.

– Уже, – отчитался он. – Она спрашивала, придет ли Тарас.

Я оторвалась от работы и удивленно на него посмотрела:

– Магда?

– Да нет, Анжела, конечно.

– А на кой он тут сдался? Мне его и дома хватает.

– Известно на кой! Понравился он ей.

– Ой, ну надо же, как мило. Эти Барби везде себе жениха найдут, даже среди покойников!

– Ну, этот-то вполне живой оказался.

Я взяла в руки кисть и принялась подбирать тон для лица. Насколько я помню, Тарас тоже проявил к нашей девочке какое-то подобие интереса. Почему жизнь так несправедлива? Почему такие, как Анжела, умудряются привлечь внимание парня даже в экстремальной ситуации, а я не в состоянии окрутить нормального мужика, даже используя все свои профессиональные приемы и секреты? Зря говорят, что внешность – не главное. Я, как человек, чья работа помогать людям становиться красивее (пусть теперь, в основном, мертвым), могу сказать с полной уверенностью – внешняя красота составляет восемьдесят процентов успеха.

Точнее, она является самым крупным ситом, через которое просеиваются девушки. Такие, как я, отбрасываются в шлак еще на этом этапе и уже не имеют шансов продемонстрировать свой богатый внутренний мир.

Стыдно признаться, но к двадцати девяти годам, мой сексуальный опыт ограничивается лишь двумя партнерами. Причем, с одним из них это было всего один раз – тот самый, первый. И он был поистине ужасен! Второй продержался на месяц дольше, с трех попыток доказав мне, что секс – не такая уж и замечательная вещь. Ну, серьезно, я не понимаю, из-за чего все так суетятся? Оно того не стоит!

Если я и хочу найти себе парня, то точно не ради этих тридцати секунд потного пыхтения, после которого надо срочно бежать мыться. Нет, мне гораздо интереснее разговаривать с кем-то близким, делиться своими мечтами, смотреть кино, обнявшись вечером под уютным пледом…

– Ау! – залез в мои мысли голос Семена. – Ты уснула?

– Чего? – выпала я в реальность.

– Я спрашиваю, что вы с ним делать-то будете? Пока у вас поживет, а к весне выпустите на волю – в лес?

– Я бы его уже сейчас выперла, но в Маринке проснулся Ниро Вульф, так что теперь мы героически распутываем загадочное происшествие, а весь гемор, связанный с этим – на мою голову. Она уверена, что его хотели то ли убить, то ли похоронить заживо. А я, как верный Арчи Гудвин, должна ее поддерживать и хлопать в ладоши, пока она делает свои умозаключения! К ее чести, надо заметить, что все бытовые вопросы она взяла на себя – вещи ему нашла, ботинки помогла заказать, снабдила деньгами…

– Ниро Вульф был не таким уж добрячком! Да и физически не впрягался особо, только мозгами шевелил.

– Ой, да какая разница? – возмутилась я. – Хоть комиссар Мегрэ вместе с мисс Марпл! Главное, что теперь у меня дома поселился посторонний мужик, от которого мне никакой радости.

– На кухне, поди, ему постелила? – с какой-то едкой ухмылкой уточнил Сема.

– Ну, и?

– Так надо было у себя положить, тогда бы радости прибавилось!

– Да что вас всех переклинило на этих половых игрищах-то? Нашли ось, вокруг которой вращается мир! Можно подумать, кроме как этим, интеллектуально не обделенным людям и заняться больше нечем.

– Ну, отчего же? Разгадывать кроссворды, безусловно, гораздо интереснее, – с серьезной миной покивал Сема.

– Все! – я отложили кисти. – Перекур! На выход, Семен, на выход!

– Быстрее закончишь – быстрее пойдешь домой, – попробовал соблазнить меня заманчивой перспективой Сеня.

– Нет уж, – решительно отвергла я его предложение. – Техника безопасности – превыше всего. Да и, признаться честно, не тороплюсь я домой. С одной стороны, мне хочется побыстрее попасть в квартиру, чтобы удостовериться, что там все в порядке. А с другой, я дико боюсь, что обнаружу там разгром и отсутствие мало-мальски ценных вещей.

– Быстрее заявишь в полицию – быстрее поймают грабителей, – снова начал искушать Семен.

– Ну, и что я им скажу? Что притащила к себе домой незнакомого мужика, привезенного из морга? Да уже на моменте его чудесного воскрешения они сделают из меня посмешище. Пустила, кого попало, к себе домой, накормила-напоила-одела-обула и ушла на работу. А потом пришла и стою, такая удивленная – где же наш бывший покойник? Нет уж, Маринка все это затеяла, пусть потом сама со своими коллегами и объясняется.

Пока я пила чай, позвонила Марина. Меня всегда удивляло, как она безошибочно подгадывала моменты моего безделья. Еще ни разу не отвлекла от рабочего процесса.

– Слушай, – задумчиво протянула она. – Надо Тарасу телефон где-то достать.

– А в попу его не надо поцеловать? – удивилась я.

– Если сильно хочется, то можно, – успокоила подруга. – Но я же не о нем забочусь, а о нас. Вот ты не переживаешь, что он там совсем один?

– Переживаю! – разозлилась я. – Я тебе еще вчера сказала, что мне совсем не нравится идея доверить все самое ценное, что у нас есть, какому-то проходимцу!

– А вдруг пожар? Потоп?

– Цунами! – продолжила я ее мысль. – А он маленький и беззащитный, грудничок двухметровый! Лично я боюсь не досчитаться бытовой техники и моих складских запасов, которые я любовно таскала из магазина собственными руками.

– Его кто-то хотел убить!

– Если он хоть пальцем тронет что-нибудь в моем доме, то я пополню отряд желающих ему смерти, – пообещала я.

– Ай, ну тебя! – психанула Маринка. – Я серьезно, а ты…

– А я еще серьезнее! – почти заорала я. – Я домой идти боюсь! Надо было спровадить его к друзьям, коллегам по работе, знакомым, да к кому угодно! Но нет, мы же у него самые близкие, да?

– Кто-то его определил в морг, а потом – к вам. И это мог сделать и друг, и коллега, и знакомый. Как мы можем его к ним отправить, если мы даже не знаем, кому можно доверять?

– Поэтому мы будем доверять Тарасу, которого впервые в жизни увидели вчера! – припечатала я.

– А если преступник узнает, что его затея не удалась, и закончит свое грязное дело? Тебя потом совесть не замучает?

– У меня ее нет, – равнодушно хмыкнула я. – Поэтому переживу!

– Ха! Если бы не было, то ты бы его еще вчера выгнала!

– А если бы тебя не было, то я бы его даже не притащила!

– Ой, все! Не беси меня! Лучше раздобудь ему телефон.

– Угу, сейчас, – кивнула я, забыв, что Маринка не может меня увидеть. – Уже бегу за кредитом на айфон.

– Ладно, сама разберусь, – окончательно разозлилась Маринка и бросила трубку.

Я допила чай и пошла работать дальше. Всегда считала, что решать проблемы должны сильные мужчины, а теперь жизнь повернулась так, что я вынуждена суетиться ради какого-то парня, которого привезли ко мне на стол в простыне. Нет уж, охота Марине играть в следователя и Мать Терезу в одном лице – ее дело, а мое – приводить в порядок клиентов для их последнего мероприятия.

Несмотря на мое сопротивление, Семен уговорил меня отправиться домой, после того, как я закончила гримировать покойниц. Сильно подозреваю, что он больше заботился о том, чтобы самому добраться до дивана побыстрее. Оставить меня одну ему не позволяла совесть и корпоративная этика.

Я подошла к двери своей квартиры и подергала ручку. Закрыто. Либо Тарас еще внутри, либо он, вынеся все ценное, прикрыл за собой. И на том спасибо. Я постучалась.

– Привет, – ответил мне Сладченко, открывая дверь.

– Ты тут? – удивилась я.

– А где мне еще быть? – еще больше удивился наш гость, пропуская меня внутрь. – Кушать хочешь? Я немного покопался в холодильнике и морозилке, нашел мясо, так что на ужин у нас котлеты с картофельным пюре и суп!

– С ума сойти, – без радости в голосе ответила я и пошла мыть руки. – Тарас, почему кран не капает?

Сладченко появился на пороге ванной и немного смущенно ответил:

– Я решил немного починить его, и – вот.

– Супер, – еще более безрадостно отреагировала я. – А инструмент где взял?

– Я немного покопался на балконе…

– Так, давай ты мне сразу расскажешь, где еще ты немного покопался? В моем комоде, в ящике с нижним бельем? В Маринкином шкафу? В компьютере в личных сообщениях и почте?

Я уперла руки в боки и нахмурилась, показывая свое недовольство его самоуправством.

– Больше нигде, клянусь! Только там! Честное слово, я был очень аккуратен, а чемоданчик с инструментами стоял на самом видном месте. Там еще лежала рыбина – ее я поставил в ведро. Если она начнет таять, то потечет и все там уделает.

– Это моя семга, – прорычала я. – Когда наступит оттепель, я ее посолю.

– Сама? – выпучил глаза Тарас.

– Нет, блин, тебя позову помогать!

– Извини, – стушевался Сладченко. – Просто не ожидал, что ты умеешь солить рыбу. Это ведь очень сложно!

– Ничего сложного, – пожала плечами я. – Берешь оттаявшую рыбину, оттяпываешь башку, потом снимаешь с нее шкуру. А с семги они снимается очень легко, как чулок. Затем отделяешь ее от костей. Это тоже несложно, поскольку кости довольно крупные и прочные. Ну, моешь, конечно, на всех этапах. У тебя остается два пласта филе, толщиной по полтора сантиметра примерно, если рыба средняя. Вот эти пласты режешь на порционные куски, у меня получаются примерно по десять сантиметров длиной. Квадратики такие, понял? Вот эти квадратики ты обмазываешь солью хорошенько и укладываешь в чашку плотненько. Все. Убираешь в холодильник на четыре часа. Рыба даст сок и просолится за это время. Ну, можно подождать еще лишний час, чтобы уж совсем надежно! А дальше – доставай, промывай холодной кипяченой водой и наслаждайся вкусом! Только промыть надо как следует, а то пересолится, барахло получится, а не рыба. Я один кусочек оставляю, а остальные пакую в пакетики и кидаю в морозилку до лучших времен.

– А сахар? Перец? Лавровый лист?

– Фу, – сморщилась я. – Семга самодостаточна. Ей не нужны все эти усилители и прочее. Я бы ее и сырой ела. Попробуй, купи рыбеху, засоли по моему рецепту. Возни – ноль, а вкус – восторг!

– Надо же! – восхитился Тарас. – Так просто!

– Да, – смутилась я. – Я вообще хорошо готовлю, просто ленюсь, поэтому у нас, в основном, полуфабрикаты.

– Кстати, ты будешь кушать? – встрепенулся Тарас. – Суп или котлеты?

– И то, и другое, и можно без хлеба, – процитировала я и ударила рукой по выключателю.

– Не бей так сильно, – попросил Сладченко. – Его я тоже починил. Теперь не будет заедать!

– Да ладно, – удивилась я. – Как умудрился?

– Там надо было просто чуть-чуть его вытащить и потуже закрутить…

– Ну, и зачем ты это сделал? – снова рассердилась я. – Кто тебя просил?

– Неудобно как-то, вы ко мне с добром…

– Признавайся, что еще ты починил?

– Розетку на кухне вставил, она теперь не будет вываливаться. Еще приклеил уголки к подоконнику в твоей комнате. Смазал петли в дверях, закрутил шурупы у порога у Марины. А вот звонок не смог отремонтировать…

– И слава богу, – выдохнула я. – Терпеть не могу эти тренькания!

– Ты скажи, что нужно, я все починю, а что не смогу – пришлю ремонтников за свой счет, они починят!

Я усовестилась. Парень старается сделать нашу жизнь комфортнее, а я на него наезжаю! И Марина права – кто-то пожелал увидеть Тараса в гробу. К счастью, он вовремя пришел в себя, а иначе мы бы его еще вчера проводили. Может быть, стоит с ним быть и повежливее.

– Спасибо, Тарас, – кивнула я. – Но мы сами разберемся с нашим бытом. Наливай свой суп, надеюсь, готовишь ты так же хорошо, как чинишь сломанные краны!

Тарас принялся суетиться на кухне, а я ушла переодеваться. Никогда не думала, что в моем доме поселится мужик, который произведет мелкий ремонт и станет кормить меня ужином. Признаться честно, я вообще давно разочаровалась в мужчинах. По мне так, большинство из них умеет только просиживать штаны в интернете, делая очень занятой вид. А тут, оказывается, такие таланты ходят – и симпатичные, и рукастые, еще и готовить умеют.

Суп оказался вкусным, а котлеты – большими и сочными. Поев, я ощутила прилив сил и умиротворение.

– Расскажи о своей работе, – вдруг попросил Тарас, когда я отодвинула тарелки и взяла кружку с чаем.

– Ты уверен, что это уместно? За столом?

– А что такого?

– Просто, люди обычно относятся к покойникам настороженно, а таких, как я, считают фриками. А иногда и совсем больными.

– Почему же больными? – удивился Тарас. – Кому-то ведь надо этим заниматься.

– Спасибо за понимание, – улыбнулась я. – Все бы были такими чуткими. А то, стоит только услышать, где и кем я работаю, так сразу такое начинается…

– А кто ты по образованию? Врач? Патологоанатом?

Я внимательно посмотрела него – издевается? Не похоже. Скорей, просто проявляет любопытство. Почему-то мне вдруг захотелось поделиться с ним подробностями моей биографии.