На пути к счастью

ГЛАВА 48

Пробуждение было приятным — ни тебе будильника (мы с Лекси объявили выходной в офисе по случаю праздника), ни криков подруги о том, что она проспала, как в старые добрые времена, а лишь ленивое утро и солнечный зайчик, лежащий рядом со мной на подушке.

Потянувшись, я перевернулась на другой бок и ощутила рукой что-то теплое. Мэтт. Ночь. Вспомнив, что мы вытворяли не так давно, я покраснела и еще сильнее закрыла глаза. Сейчас я больше всего боялась повторения недавних событий. Нового подслушанного разговора, или что еще хуже, неуслышанного. Я боялась, что, невзирая на все слова, у него будет уто-то еще. Третья, с которой я не смогу мириться. Наверное, правду говорят, что все проблемы в голове, но я ничего не могу с собой поделать…

— Открывай глаза, я знаю, что ты не спишь, — послышался смеющийся голос Мэтта.

— Не сплю, согласилась я, открывая глаза и не зная, что мне делать — сбежать, или наконец-то дать себе шанс высказать вся скопившееся во мне.

— Эй, даже не думай о том, о чем ты подумала, — послышался недовольный голос Мэтта и меня нежно обняли, притягивая к себе.

— Откуда ты знаешь, о чем я думала? — спросила я, встретившись взглядом с голубыми глазами столь любимого мной человека.

— А я и не знаю, — согласился блондин, коротко поцеловав меня в губы, — но чувствую, что ни о чем хорошем. Ты хмуришь брови и закусываешь нижнюю губу. Могу предложить помочь.

— Какую?

— Могу сделать так, — Мэтт наклонился и закусил мою нижнюю губу, после чего нежно скользнул языком в мой рот.

— У тебя хорошо получается меня отвлекать, — хихикнула я, потеревшись носом о плечо парня.

— Я в этом деле мастер! — самодовольно изрек парень, улыбаясь.

— А в каком еще деле ты мастер?

— Ооо, об этом я рассказать не могу — это будет предательством родины, а вот показать могу! — сказал блондин с задорным блеском в глазах и принялся меня щекотать. Отбиваясь и хохоча до слез, я словно опять оказалась в детстве, когда никакие заботы не тревожат.

— Хватиииит, — смеясь, просила я.

— Моли о пощаде, женщина! — воскликнул Мэтт.

— Ну, Мэээээт! — я сделала попытку вырваться и сбежать, но меня вновь повалили на кровать. Решив не сдаваться, я принялась щекотать парня в ответ, и хохотали мы уже вместе.

Спустя полчаса, лежа на кровати, когда Мэтт перебирал пряди моих волос, пропуская их между пальцами, я тихо спросила:

— И что мы будем делать дальше…

— Как что? Жить, — сказал Мэтт и, если бы я не лежала на нем, он бы еще пожал плечами.

— Я не об этом. Это все так сложно, — в который раз я не могла выразить свои чувства правильно.

— Перестань. Все будет хорошо. Главное, не строй наполеоновских планов и знай, я тебя не предам.

— Да? А как же 'я обязуюсь любить и уважать тебя до конца своих дней? — прищурилась я, обращая все в шутку. Все-таки Мэтт обладает удивительным даром — он находит в куче мыслей и фраз нужную. Он буквально понимает меня с полуслова, или даже с полумысли.

— Я вижу кто-то сильно на свадьбе вчера впечатлился. Нат, я тебе хоть сейчас могу предложение руки и сердца могу сделать, но ты же сбежишь! Если не откажешь сразу, то сбежишь у самого алтаря. Я понимаю, что сначала должен заслужить твое доверие.

— Спасибо тебе, — тихо сказала я, легко поцеловав ключицу парня.

— А сейчас могу предложить тебе такое: обязуюсь тебя любить и воспитывать! — торжественно изрек парень.

— И все?

— Все, — согласился Мэтт, переворачивая меня на спину нависая сверху. Шуточный диалог грозил перерасти в нечто совершенно иное. И перерос бы, если б не просто таки громогласное грохотание моего живота.

— Хотя нет, не все, — быстро добавил Мэтт, чмокнув меня в нос и перелезая через меня, — Еще буду тебя кормить. С начала любить, потом кормить, потом воспитывать.

— Именно в таком порядке?

— Угу, первый пункт я выполнил сегодня ночью и выполню еще не раз, — подмигнул мне парень, надевая белые домашние штаны.

— Я вижу, что моим мнением ты уже не интересуешься? — спросила я, потягиваясь и продолжая лежать на кровати.

— А зачем? Нет, если ты категорично против, то могу тебе предоставить выбор и кормление поменять местами с воспитанием, подмигнул мне Мэтт, нагнувшись за поцелуем.

— Каким воспитанием? — казалось, что после слов о любви и еде мы с моим сердцем и желудком больше ничего не слышали.

— Ремнем по попе. Тебя разве так не воспитывали? — серьезно спросил парень, а я даже поверила в то, что он сейчас начнет ремень применять.

— У меня были очень прогрессивные родители и… — начала я перечислять я.

— Зря.

— Что зря?

— Зря не били, говорю. Тогда бы ты не потеряла столько времени зря, придумывая себя невесть что, — улыбнулся Мэтт, и я поняла, что он шутит.

— Это не я потеряла! — возмутилась я, обиженно засопев.

— Ладно, ладно, я виноват — признаю, но теперь буду идти до конца. Можешь даже не сомневаться — я не отступлюсь! — выпалив это, Мэтт ушел на кухню, а я прикрыла глаза. Доверие, вот то, чего мне так не хватает… Вот только как его получить? Как научиться доверять человеку? Нет, Мэтт не виновник моего недоверия, он скорее жертва. Да, Натка, вот ты уже себя и с самкой богомола сравниваешь… Черная вдова — влюбит в себя и сбежит, заставляя страдать и себя и его. А будет ли он страдать? Или быстро утешится в объятьях другой. Черт. Почему все так сложно? Почему мы не в какой-то древней цивилизации, когда за измену отрубали причинное место, а разводов и в помине не было… Доверие, доверие… Вроде мы и не на войне, но если не доверять партнеру всецело, то как тогда строить отношения? Как тогда жить с любимым человеком? И главное зачем? Черт! Черт! Черт! От волнения я начала ходить назад-вперед по комнате. Что же за характер у меня такой? Почему я не могу нормально? Встретилась, влюбилась, вышла замуж, родила детей. Ах, да. И жили они счастливо до конца своих дней. Наверное, я ненормальная…

Едва я успела поставить себе диагноз, как в комнату заглянул Мэтт. Увидев меня в простыне, он рассмеялся и сказал:

— Нат, ты сейчас очень Юлия Цезаря напоминаешь. Ты часом не план по завоеванию мира вынашиваешь?

— Ты почти угадал, — ответила я. Не признаваться же ему в том, о чем я на самом деле думала.

— Тогда предлагаю отложить эти планы и пойти позавтракать. Кулинар я не ахти, но кое-что могу! — гордо сказал Мэтт.

— Подожди, а одежда? — окрикнула я парня.

— Я в одежде, ты тоже. В чем проблема? — хитро улыбнулся Мэтт. Поправив сползающую простыню, я сказала:

— Дай мне что-то одеть. Не могу же я завтракать в простыне!

— А что тебе не нравиться? Милая, мне скрывать нечего — могла взять сама в шкафу то, что захотела бы.

— Но, я не могу, — ошарашенно ответила я. Мэтт одно й фразой вновь озвучил то, о чем я боялась даже подумать. Я боялась. Боялась найти чужой волос в ванной, какую-то женскую вещицу в шкафу, или под кроватью. Учиться доверять! Мысленно сделала я себе пометку и улыбнулась парню, пообещав себе научиться доверять любимому.

— Вот, держи, — Мэтт подошел к шкафу и, выудив оттуда футболку, — только в следующий раз знай, что ты можешь открывать все, что захочешь и брать все, что тебе может понадобиться. У меня нет от тебя секретов.

Сказав это, парень вышел, а я быстро оделась. На душе становилось тепло от слов парня. Как бы мне хотелось верить, что секретов у него действительно нет. Улыбнувшись своим мыслям, я пошла следом.

На кухне меня ждал сервированный стол — две чашки кофе, несколько тостов с джемом, конфеты и бутерброды.

— И это завтрак мужчины? А конфетами ты решил мне фигуру испортить? — проворчала я, улыбаясь.

— Молчи, женщина, чтобы вот так было каждое утро! — Мэтт принял игру и усадил меня радом с собой на уютный кожаный диванчик.

— Ого, какой ты грозный, — притворно удивилась я.

— Я всегда грозный, когда голодный, — кивнул Мэтт и накинулся на еду. Откусив пару раз от бутерброда, я положила его назад на тарелку. С мыслями по поводу совместного будущего надо что-то делать. Вот даже такое домашнее утро для меня кажется последним… словно рождественский праздник, на который собирается вся семья. А что если Мэтт заставит меня бросить работу? Чтобы готовить ему завтраки — ужины? Что если он запретит мне заниматься моим любимым делом? А что будет, если я не соглашусь? Бросит? Как много вопросов, на которые у меня нет ответа… Казалось, что я перебрала множество вариантов и ни у одного не было хорошего конца — лишь боль и одиночество…

Вновь задумавшись, я сама не заметила, как пару минут просто сидела, отрывая от бумажной салфетки мелкие кусочки. Так я пропустила момент, когда Мэтт перестал жевать и внимательно уставился на меня.

— Так дело не пойдет, — сказал он, пересадив к себе на колени.

— Что не пойдет? — я перевела взгляд на салфетку и покраснела, — совсем я у тебя какая-то не такая. Думаю о чем-то не том, накручиваю себя…

— О чем ты, милая? Ты такая. Просто ты еще не привыкла ко мне, к моему присутствию в твоей жизни, — объяснил парень. Действительно, пора уже посмотреть страху в глаза — я боюсь привыкнуть, боюсь, что он станет для меня всем — воздухом, пищей, заберет сердце и уйдет, выбросив его, как ненужную вещь. Я боюсь довериться и ничего не могу с собой поделать… От мыслей меня отвлек легкий поцелуй. От неожиданности я приоткрыла рот, и туда мгновенно попал кусочек тоста.

— А что это ты делаешь? — возмутилась я, пережевывая.

— Ищу способ отвлечь тебя, — пожал плечами блондин и подсунул мне чашку кофе.

— Но ты же понимаешь, что это ничего не решит, — вздохнула я, делая глоток, — Ты же не сможешь отвлекать меня всегда. Ну, или пока не надоем…

— Таааак а вот мы и выявили причину всех твоих дум. Ты мне никогда не надоешь. Я хочу засыпать и просыпаться с тобой. Хочу смотреть, как ты морщишь носик, когда тебе что-то не нравиться. Как ты смеешься, откидывая голову назад, и чуть поднимаешь левую бровь, когда удивлена. Ты не можешь надоесть.

— Но…

— Никаких но. Позволь в этот раз мне решать. Или даже не так. В прошлый раз ты решила все за нас двоих, сбежав. В этот раз я не позволю тебе этого сделать. Я могу повторить тебе это еще сотни раз, пока в твою замечательную головку не придет мысль — я с тобой. Я — твой, а ты — моя, — сказав это, Мэтт пару секунд просто смотрел мне в глаза, стараясь что-то увидеть, а затем легонько поцеловал в нос и отправился мыть посуду.