На восток (Джун Грей) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 2)

Я держал её за плечи и всматривался в её лицо.

— Кэт, мы со Стеллой дружим много лет. Она замужем за моим другом, с которым мы учились в колледже.

— Она назвала моё платье подделкой, — сказала Кэт, снова потянув за подол.

— Она не это имела в виду. Веришь или нет, но она самый добрый человек из всех, кого я знаю. В Нью-Йорке не много таких, как она.

— И всё равно она мне не нравится.

— Потому что ты решила, что мы спали вместе, — просто сказал я.

— Нет…

— Послушай, Кэт. Когда я сказал, что мы с тобой просто друзья, тебе стало больно, — произнёс я. — Знаешь, откуда мне это известно?

Моргнув, Кэт кивнула.

— Потому что ты чувствовал то же самое, когда я разговаривала с тем парнем.

Я скользнул руками вверх по её шее и, наклоняя Кэт к себе, обхватил ладонями её лицо.

— Кэт, — прошептал я, наслаждаясь возможностью просто смотреть в её глаза. — Неужели ты хочешь быть мне просто другом?

Она смотрела на меня в течение нескольких мучительных секунд, прежде чем ответить:

— Нет.

Напряжение в груди тут же исчезло.

— Тогда почему мы играем в эти дурацкие игры? — спросил я, продолжая нагибаться всё ниже, пока между нашими губами не осталось несколько сантиметров.

— Я хочу быть с Вэстом.

Смутившись, я отстранился.

— Я и есть Вэст.

Кэт воспользовалась моим секундным замешательством и отступила.

— Нет, — произнесла она и кивнула в сторону бара. — Ты Люк. Парень, который тусуется с идиотами и приветствует женщин поцелуями в щёку.

— Это мои друзья, — сказал я. — Так я веду себя, но это не настоящий я.

— Я теперь даже не знаю, что это значит, — сказала она, качая головой. — И не хочу в этом участвовать.

— Я люблю тебя, Кэт, — вдруг сказал я, застав врасплох самого себя. Я не хотел признаваться в любви прямо посреди загаженного тротуара. — Просто знай, что я всё ещё тебя люблю. И всё, что я делал с тех пор, как ты вернулась в мою жизнь, было из-за любви к тебе. — Я сократил расстояние между нами, желая схватить её и целовать до тех пор, пока она этого не поймёт. — Если ты не видишь этого, то, значит, специально не обращаешь на это внимание.

Уставившись на землю, она тяжело вздохнула, при этом покачивая туфлями в руках.

— Я знаю, что ты ещё любишь меня. И мне бы очень хотелось вернуться к тому, что между нами было, — произнесла Кэт, наконец подняв голову, чтобы встретиться со мной взглядом.

— Тогда в чём проблема?

— Я не доверяю тебе, Люк, — призналась она. — И не верю, что ты больше не причинишь мне боль.

КЭТ

После той ужасной ночи я старалась держаться от Люка подальше. Закупив еду в соседнем супермаркете, я ела её в своей квартире, а ещё запаслась водой, оставив бутылки в своей комнате. Я держалась на своей стороне квартиры и даже купила шторы с карнизом, чтобы повесить их перед стеклянной дверью. Да, это было бессердечно, но я не могла видеть Люка день за днём, зная, что причинила ему боль. У меня хватало проблем в институте, чтобы беспокоиться ещё и о нём. Тем не менее, это не мешало мне иногда украдкой заглядывать за шторы в надежде увидеть его, проходящего мимо. Наконец, на четвёртый день моя совесть меня одолела. Я вышла во внутренний дворик и заглянула к нему в квартиру. Я толкнула дверь, обнаружив её незапертой, как он и говорил, и вошла внутрь.

— Ты дома?

Когда ответа не последовало, я направилась в единственную комнату, которую ещё не видела. Постучала в дверь, затем приоткрыла её, чтобы заглянуть внутрь. Не знаю, что ожидала увидеть, но чёрные стены, чёрная мебель и большие чёрно-белые рисунки на стенах застали меня врасплох. Постельное белье было белоснежное с чёрной окантовкой. Вся комната была тёмной, утончённой и совершенно мужской.

— Что ты делаешь?

Я развернулась, на моём лице ясно читалось замешательство.

— Искала тебя, — объяснила я, закрывая дверь.

— Если ты хотела попасть в мою спальню, то нужно было всего лишь попросить, — сказал Люк. Несмотря на игривые слова, его лицо оставалось суровым. Сняв пиджак, он положил его на спинку дивана, а затем начал закатывать рукава. Я восхищалась его красотой, загипнотизировано наблюдая за тем, как он расстёгивает верхнюю пуговицу на воротнике.

— Ну? — спросил он холодно.

Я никогда не видела его таким. И как бы сильно мне не нравилось, что Люк злится на меня, маленькая часть меня считала его устрашающий вид сексуальным. Это дерьмово, я знаю.

— Кэт.

Я моргнула, разгоняя туман желания в своей голове. Вытянув из кармана белый квадратик ткани и взмахнув им, я слегка улыбнулась.

— Я пришла с миром.

Он облокотился на спинку дивана и скрестил руки на груди.

— Неужели?

Моё сердце колотилось, а затылок онемел, когда я открыла рот.

— Я не сильна в извинениях… — начала я, перебирая ткань между пальцами.

— Угу. Продолжай.

Сукин сын, он этим наслаждался! Я поменяла позу, выпрямив спину.

— Я не жалею, что сказала тебе правду. Однако мне жаль, что я избегала тебя на прошлой неделе, — проблеяла я, пытаясь вспомнить, что ещё хотела сказать — все те маленькие мысленные заметки, которые делала последнюю неделю. — Просто я не хочу, чтобы ты думал, будто я использую твою привязанность ко мне ради бесплатного жилья. Я всё равно буду платить за квартиру, хотя, если ты не против, за этот месяц частями — просто я купила швейную машинку и несколько других вещей для института.

Уголки его губ приподнялись, но глаза не улыбались.

— Я знаю тебя, Кэт. И понимаю твои мотивы и твоё беспокойство. Я бы никогда не подумал, что ты используешь меня ради квартиры. — Во время нашего разговора Люк снял галстук и начал расстёгивать рубашку. — Однако я ненавижу, когда меня отодвигают на второй план. Особенно после моего признания.

Я кивнула.

— Знаю, я не очень хорошо… — Слова застряли в горле, когда он стал вытаскивать рубашку из брюк. — Что ты делаешь?

Люк прошёл мимо меня, демонстрируя волосатую грудь и шесть кубиков пресса.

— Переодеваюсь в более удобную одежду.

Я ждала, что он скажет что-то кокетливое, но его лицо оставалось неподвижным. Он исчез в своей спальне и вышел оттуда через пару минут, одетый только в серые пижамные штаны.

— Ты всё ещё здесь, — произнёс он, проходя мимо меня на кухню. — Ещё за что-то хочешь извиниться?

Я последовала за ним.

— Просто хотела убедиться, что ты в порядке.

— Конечно. Почему я должен быть не в порядке? — спросил он, наливая виски в бокал.

— Ты ведёшь себя странно. Всё ещё сердишься?

Люк взял напиток, сел на диван и, глубоко вздохнув, положил ноги на кофейный столик. Он сделал глоток, прежде чем откинуть голову на спинку дивана.

— Я просто устал, Кэт, — сказал он, глядя в потолок. — Устал от ерунды, устал пытаться что-то делать и не получать ничего взамен.

Я присела на край журнального столика.

— Я бы хотела снова научиться доверять. Но ты как никто знаешь, почему мне так тяжело.

Люк поднял голову и посмотрел на меня укоризненным взором.

— Я не о тебе.

— О, — выдохнула я, стараясь не выглядеть уязвлённой. Я ждала, что он скажет что-то ещё, возможно, уточнит, что имел в виду, но он просто молчал. — Ну, тогда я оставлю тебя, — произнесла я, поднимаясь на ноги.

Рука Люка метнулась вверх, схватив меня за запястье.

— Не хочешь посидеть со мной пару минут? — спросил он, и впервые за сегодня я почувствовала исходящее от него тепло.

Кивнув, я уселась рядом, осторожно удерживая дистанцию между нами. Люк включил телевизор. Схватив мою руку, он положил её себе на бедро. Его пальцы нежно вырисовывали линии на моей ладони. Мы сидели так довольно долго, наши взгляды были прикованы к телевизору, но тела были настроены друг на друга. Я чувствовала его. И ощущала тепло, исходящее от его тела, а также видела, как поднимается и опускается его грудь.

— Спасибо, — поблагодарил он, одарив меня усталой улыбкой и опустив свою ладонь рядом с моей.

— За что? Я ничего не сделала.

— Тебе и не требуется что-то делать. Ты просто здесь, со мной. А именно это мне сейчас и нужно.

— Тяжёлый день, как я понимаю?

— У меня был длинный, утомительный, полный разочарований день.

— Когда ты заключишь контракт со звукозаписывающей компанией, то сможешь бросить эту работу.

Люк протянул руку и заправил прядь волос мне за ухо.

— Не знаю, можно ли назвать музыкой то, что я делаю.

— Чёрт, если такие, как я, создают одежду, то ты точно можешь писать музыку.

— Это настоящая жизнь, Кэт. Иногда мечта остаётся лишь мечтой. Зачастую мы не получаем желаемого, — произнёс он, одарив меня длинным многозначительным взглядом.

— Это позиция сдавшегося, — сказала я, ударив мужчину по бедру в надежде, что он отведёт от меня взгляд.

Люк пожал плечами.

— Просто я реалист. Но думая о том, что ты живёшь своей мечтой, я счастлив. Ты много работала и заслужила это. — Он снова взял мою руку и встал на ноги, потянув меня за собой. — Пойдём. Я провожу тебя домой.

Люк довёл меня до стеклянной двери, ведущей в мою часть квартиры, и остановился, чтобы подарить ещё один долгий взгляд.

— Спокойной ночи, — произнёс он, целуя меня в лоб.

Я закрыла глаза и насладилась нежным прикосновением, притворяясь, что мы вернулись в то замечательное время, когда он не подозревал о своём прошлом, а я ещё не потеряла себя.

***

Сжимая лямку своего рюкзака, я направлялась в кабинет профессора Рамирес. Мои новые балетки скрипели с каждым шагом по блестящей напольной плитке. Дверь кабинета была открыта, но я остановилась на пороге и прочистила горло. Мужчина оторвался от своего компьютера.

— Заходите, — сказал он с сильным акцентом. — Пожалуйста, присаживайтесь.

Я опустила сумку на пол и села, слегка поёрзав на стуле. Понятия не имею, почему он захотел видеть меня в своём кабинете, но предполагаю, что дело не в моих достижениях.

— Кэтрин.

— Кэт.

Мужчина коротко кивнул.

— Кэт. Как вы?

«Встревожена. Взвинчена. Испугана».

— У меня всё хорошо.

— Я хотел бы поговорить с вами о ваших успехах. — Он сложил пальцы домиком и постучал ими по своему бородатому подбородку. — Как думаете, каковы они?

«Я едва справляюсь».

— Всё хорошо.

Профессор глубоко вздохнул.

— А вот я так не думаю, Кэт. Ваши швейные навыки великолепны, но проекты… они не дотягивают до стандартов.

Моё сердце ухнуло вниз. Он словно высказал все неприятные мысли, засевшие глубоко в моей голове с момента приезда в Нью-Йорк. И, кажется, я почувствовала облегчение от того, что кто-то наконец озвучил мои подозрения.

— Вы можете рассмотреть перевод на программу по продажам в сфере моды, — предложил профессор тоном, который должен был походить на любезный. И уставился на меня, ожидая моей реакции, но я была слишком ошеломлена и опустошена, чтобы что-то ответить. — Если желаете, можете подождать до конца семестра, а потом перевестись. Думаю, продажи в моде будут вам интересны. Вы будете изучать делопроизводство, а после окончания сможете устроиться на работу координатором в отдел моды или стилистом в магазин или бутик. И даже сможете привнести в свою работу своё уникальное чувство… стиля.

— Ладно. — Это всё, что мне удалось сказать. Даже не знаю, как я сумела встать и дойти до двери.

— Кэт, — позвал профессор Рамирес. Я обернулась на онемевших ногах. — Давайте так. Если к концу семестра вам удастся создать три образа, то я позволю вам остаться. Но вам придётся меня поразить.

Я кивнула. Перед глазами всё начало расплываться от слёз, которые я отчаянно пыталась сдержать.

— Хорошо. Спасибо.

Не знаю, как в этот день я добралась до дома, не сев на другой поезд, идущий до Бруклина или Нью-Джерси. Я помнила лишь, как зашла в квартиру и опустилась в кресло, осматривая беспорядок вокруг. На столе разместились груды ткани, альбомы и новая швейная машинка, которую я использовала всего пару раз. В другом конце комнаты стоял манекен, позади которого к кирпичной стене были прикреплены фотографии и лоскутки ткани. За то короткое время, что я тут живу, мне удалось каким-то образом сделать это место своим. Но теперь всё выглядело так, словно я просто играла в дом. Я никогда не принадлежала этому месту, этому городу, этой квартире. У меня было одно утешение: я могла со всей гордостью заявить, что попыталась. С тяжёлым сердцем я вытащила ноутбук из сумки, готовая перевернуть страницу и начать новую главу своей жизни.

Я убирала швейную машинку обратно в коробку, надеясь, что всё же смогу вернуть её в магазин, когда стук в дверь со стороны внутреннего дворика вырвал меня из моих мыслей. Люк открыл дверь и заглянул внутрь.

— Что тут происходит? — Он осмотрелся, замечая, что я сняла всё со стен и стола.

— Я возвращаюсь на Аляску, — ответила я, не поднимая глаз. Будь я посильнее, то, возможно, сделала бы что-то дерзкое — например, осталась бы.

— Почему? Всё хорошо? — Люк пересёк комнату тремя быстрыми шагами и встал перед столом, пытаясь всмотреться в моё лицо. — Что случилось?

Не отрывая взгляда от стола, я рассказала ему о встрече. И осознала, что плачу, лишь когда слёзы начали капать на деревянную поверхность. Я сильно хлопнула ладонью по столу, надеясь, что Люк этого не заметит. Но, конечно же, он заметил. Уж кому-кому, а мне следовало это знать.

— Эй… эй… — проговорил он, обойдя стол и обхватив меня своими длинными руками. — Кого волнуют слова этого придурка?

— Всех. Он руководитель программы, чёрт возьми. — Я позволила Люку обнимать меня ещё две секунды, а потом оттолкнула его и продолжила убирать всё со стола.

— А что насчёт трёх образов? Он дал тебе шанс проявить себя.

— Ничего не выйдет. Твоя подруга Стелла права. Я не блещу новизной и оригинальностью, — ответила я. — Так что неважно, что я покажу профессору через несколько недель, его мнение обо мне всё равно не изменится.

Люк с мгновение вглядывался в моё лицо, а потом произнёс:

— Может, это и к лучшему. Возможно, твоё место и правда там, в доме на колёсах.

— Я знаю, что ты делаешь, однако сейчас это не возымеет нужного эффекта.

Люк, как никто другой, знал о моём упрямом характере. Но, к сожалению, в этот раз желание бороться во мне отсутствовало.

Прислонившись к столу, я посмотрела на мужчину.

— Я не вписываюсь. Я всегда это подозревала, а теперь у меня есть доказательства. — Я поправила надетый на мне приталенный топ. — Я старалась стать частью этого, но, сколько бы ни пыталась, чувствовала себя неуместно. Словно я выдаю себя за кого-то другого и делаю его долбанную работу.

— Все в начале чувствуют нечто подобное. Просто нужно притворяться, пока это не станет былью, понимаешь?

— Я не могу больше притворяться. Эта квартира, этот город… Это просто не для меня.

— Конечно, — ответил Люк с раздражённым выражением на лице.

— Я возвращаюсь на Аляску, Люк. И уже заказала билет.

Мужчина расставил ноги и скрестил руки на груди.

— Ни в коем случае. Ты не сдашься. Тебе следует остаться и закончить начатое. Кэт Холлистер, которую я знаю, не сдаётся. Она не бежит от проблем, — сказал он твёрдым голосом, который разнёсся по всей квартире. — Не ты ли та задира, которая носила в брюках глок, словно это какое-то пустяковое дело?

— Той девушки давно нет, — ответила я, чувствуя себя далеко не той девчонкой, которую он описал. Я не могла даже вспомнить, каково это — быть уверенной в себе. — Она исчезла в тот момент, когда мой самолёт приземлился в Нью-Йорке.

— Тогда нам нужно её найти.

Я наконец-то подняла голову и позволила ему увидеть то, что от меня осталось.

— Она умерла.

Люк нахмурился, но на его лице по-прежнему читалась решимость.

— Нет.

Больше ничего не сказав, он направился к двери, ведущей в патио, и вышел на свежий воздух.

Тяжело дыша, я стояла, наблюдая, как он идёт обратно в свою квартиру. Только один раз в жизни я чувствовала себя такой несчастной и беспомощной, будто всё вышло из-под контроля. В день, когда судья вынес приговор моему отцу. Через несколько секунд Люк снова появился в поле моего зрения, неся что-то в руках.

— Вот, — сказал он, бросая свёрток на стол. — Надень.

Я взяла его и обнаружила большой тёмно-синий свитер и соответствующие брюки.

— Я не могу это носить. В институте начнут смеяться надо мной, если меня вообще впустят в здание.

— Тогда носи их дома, где никому нет разницы, во что ты одета.

— Да ладно. Ты же не хочешь, чтобы я ходила в мешковатой одежде.

Его взгляд смягчился, и он подошёл ко мне.

— Кэт, я влюбился в тебя, когда на тебе были эти вещи, ты разве не помнишь? — спросил он, положив руку мне на талию.

— У тебя не всё в порядке с головой. — Его пальцы переместились под мою футболку и начали тянуть её вверх. — Что ты делаешь? — спросила я с беспорядочно колотящимся сердцем.

— Просто доверься мне.

Люк снял мою футболку через голову, оставив меня в лифчике. Он окинул меня долгим скользящим взглядом, а потом схватил свитер и надел его на меня. Я моргнула, понимая, что никто никогда не заботился обо мне так, как этот мужчина. Он любил меня, в этом не было никаких сомнений. И я надеялась, что он верит в меня за нас обоих.

Стянув джинсы, я надела брюки большого размера и развела руки в стороны.

— Может, это как раз то, о чём ты недавно говорил. Может, эта мечта должна так и остаться просто мечтой.

— Я отказываюсь в это верить, — сказал он и, зацепив пальцем пояс моих брюк, притянул меня ближе к себе. — Ты самая упрямая, настойчивая женщина, которую я знаю. Я верю, что у тебя всё получится. Не сдавайся. Останься и борись.

— Не думаю, что я…

— По крайней мере, до конца семестра, — сказал Люк. — Покажи своему профессору, из чего ты действительно сделана.

— А если мне не удастся его впечатлить?

— Тогда мы придумаем что-нибудь другое.

Я приподняла бровь.

— Мы? Что ты придумаешь?

Он улыбнулся.

— Моя стратегия — убедить тебя остаться.

Привстав на носочки, я прижалась поцелуем к его губам, охваченная благодарностью и другим чувством, которое появилось снова, несмотря на все мои усилия.

— Я попробую ещё раз, — произнесла я, давая ещё одно обещание, которое, возможно, не смогу сдержать. Люк просиял и крепко сжал меня в своих объятиях. И, чёрт меня побери, если я не ощутила, как с моей души свалился небольшой камень.

ЛЮК

До того, как оказался на Аляске, я частенько наслаждался сном, валяясь в постели большую часть выходных. Но с тех пор, как проснулся в заснеженной глуши в трейлере Кэт, я необъяснимо начал наслаждаться ранним утром.

Большинство дней, и даже в выходные, я встаю рано, чтобы до работы посетить тренажёрный зал. В это время суток там абсолютно другая атмосфера, да и в голове меньше тяжёлой пищи для размышлений, что даёт мне больше времени для прочистки мозгов и возможности сосредоточиться на тренировке. В эту субботу я встал в шесть утра и, одевшись, прокрался в квартиру Кэт. Как и я, она не закрывала дверь в патио, поэтому мне удалось пройти внутрь. Я мялся перед дверью в её спальню, пытаясь предугадать её реакцию. В конце концов, решил, что игра стоит свеч. Раздражение может пробудить в ней дикую кошку, но я вынесу самые глубокие раны, если Кэт снова обретёт уверенность в себе.

Тихонько открыв дверь, я остановился в дверном проёме, устремив взгляд на девушку. Она была великолепна даже во сне: длинные светлые волосы разметались вокруг расслабленного лица, простыня стянута вниз, открывая вид на белую майку и розовые трусики, глядя на которые, я почувствовал, как мои шорты натянулись спереди. Глубоко вздохнув, я поправил их и подошёл к кровати.

— Проснись! — произнёс я громче, чем планировал.

Кэт приоткрыла глаза.

— Исчезни, — сказала она, хватая подушку и прижимая её к груди.

— Я хочу кое-что тебе показать.

— Он не такой большой, как ты думаешь, — закрыв глаза, произнесла девушка.

Я фыркнул.

— Ты же знаешь, он больше, чем я показываю.

Потянувшись, Кэт натянула простынь до плеч. Посмотрев на часы, она подняла голову и уставилась на меня.

— Ты разбудил меня в пятнадцать минут седьмого, чтобы поговорить о своём члене?

— Нет. — Я стащил простынь и шлёпнул её по попе. — Поднимай эту сладкую попку с постели и одевайся.

Спустя почти десять минут бурчаний Кэт наконец собралась и вышла из ванной, одетая в обтягивающие капри и спортивный лифчик. Волосы она зачесала назад и заплела в косу.

— Я так понимаю, мы собираемся тренироваться? — спросила она, завязывая шнурки на кроссовках. Выпрямившись, девушка положила руки на бёдра.

Я сделал шаг назад, восхищаясь её спортивным телосложением. Передо мной отнюдь не нежный цветок. Кэт тот человек, который считает, что быть сильным куда важнее, чем оставаться худым. И, чёрт возьми, её тело вполне успешно это демонстрирует.

Я провёл пальцем вдоль её подтянутого живота, но она хлопнула меня по руке.

— Хватит меня трогать, — злобно выпалила она.

Подняв руки, я попятился.

— Извини, не могу держать руки подальше от тебя, — признался я, понимая, что мне совсем не жаль. — Пойдём, я хочу отвести тебя в свой спортзал.

Натянув куртку, Кэт проследовала за мной. Мы пробежали восемьсот метров до спортзала, где я представил её милой рыжеволосой девушке за стойкой регистрации как своего гостя. Затем я подвёл её к свободным штангам. Лицо Кэт озарилось, когда она притронулась к тренажёрам. Закусив губу, она, осматриваясь, прошлась вокруг.

— Это действительно твой первый поход в профессиональный спортзал?

— Да. Можешь в это поверить? — усмехнулась она.

Мне понравилось, что в её глазах появилось волнение, особенно после того, через что ей пришлось пройти за последнее время.

— Можешь начинать. Тут всё будет свободно вплоть до семи часов, — сказал я. — Ну, что думаешь? Ради этого стоило выбраться из кровати, а?

Её губы растянулись в широкой улыбке, а в глазах отразилась почти маниакальная весёлость.

— Да, чёрт возьми. Сегодня я точно буду спать как убитая.

После тренировки мы заехали в магазин, чтобы купить что-нибудь на завтрак.

— Не думаю, что мой холодильник был когда-нибудь так заполнен, — признался я, складывая продукты. — Едой, конечно же.

— Ты не ел дома?

— Честно? Мне никогда не приходилось готовить, учитывая все те замечательные рестораны поблизости. — Я достал сковородку и протянул её Кэт. — Хотя, думаю, время от времени я могу приготовить что-нибудь съедобное.

— Всё в порядке. Завтрак с меня. — Ударив меня сковородкой по заднице, она прикрикнула: — Кыш!

Я уселся на стул, наблюдая за тем, как девушка с расслабленной уверенностью двигается по моей кухне. Постепенно до меня начало доходить, что мне нравится, когда она здесь, в моём доме. В течение многих месяцев эта квартира казалась мне холодной и безликой. И вдруг я понял, что дело не в мебели или декоре. Чтобы чувствовать себя как дома, мне нужна Кэт.

— Итак, что ты думаешь о спортзале? — спросил я, делая большой глоток воды.

— Было здорово. Особенно мне понравился душ, — улыбнувшись через плечо, сказала она и вернулась к взбиванию яиц. — Весьма отличается от раздевалки в средней школе, — грустным голосом добавила девушка.

— Девочки в средней школе тоже усложняли жизнь?

— Девочки не далеко ушли от мальчиков. Вот только они оказались гораздо более подлыми, понимаешь? — сказала она, стоя ко мне спиной, так что я не видел выражение её лица. — Ребята открыто высмеивали и дразнили меня, а девчонки прятали мой лифчик или говорили противные вещи, которые напрочь убивали мою самооценку.

— У тебя когда-нибудь была подруга?

— В школе — нет. Но после твоего отъезда мы с Фрэнни подружились.

— С Фрэнни? Официанткой?

— Да.

Кэт протянула мне тарелку с яйцами, беконом и жареными помидорами. Я предложил отнести наш завтрак к дивану, чтобы мы могли есть и смотреть новости. Спустя полчаса ни один из нас так и не проронил ни слова, но эта тишина между нами была весьма уютной. Тем не менее, я хотел убедиться, что Кэт останется в городе.

— Итак, как продвигается твой проект?

Поставив пустую тарелку на журнальный столик, девушка издала стон.

— Я открыта для идей, но на ум ничего не приходит, — откинувшись на спинку дивана, произнесла она. — Как бы мне хотелось воспользоваться своими старыми альбомами. У меня было так много хороших идей. Там было всё, что произошло со мной, пока я ждала поездки в Нью-Йорк. Если бы я смогла их вернуть, меня бы сейчас не отчисляли из института.

— Тебя не отчисляют.

— Меня просят сменить специализацию. Это практически то же самое, — произнесла Кэт, делая вращения шеи.

— Болит? — спросил я.

— Да. Мышцы чувствуют, что потренировались.

— Давай помассирую. — Усевшись, я хрустнул костяшками пальцев. — У меня золотые руки.

Наши взгляды пересеклись, и я заметил, что Кэт еле сдерживает улыбку. Конечно же, она знает, насколько хороши мои руки. Повернувшись на диване, она уселась ко мне спиной. Я массировал мышцы её шеи и плеч сначала мягко, а затем постепенно увеличивая давление. Когда я надавил на особенно большой узел, Кэт застонала, и моё тело немедленно отреагировало. Неожиданно касание моих пальцев к её коже перестало быть целомудренным, и мне пришлось бороться со своими же руками, которые опустились вниз и едва не накрыли её грудь. Положив одну ладонь на затылок Кэт, я аккуратно наклонил её, открывая себе доступ к её шее.

— Ты так зажата здесь.

— Хм… Ладно, — произнесла она, ещё не зная, что сейчас ей станет ещё более некомфортно. В хорошем смысле. Нагнувшись, я поцеловал её в шею, продолжая массировать мышцы. Мои губы поползли вверх по её коже, пока не достигли уха.

— Так зажата, — прошептал я.

— Ты такой… — Кэт хихикнула и покачала головой.

Воспользовавшись этим, я прикусил мочку её уха, вынуждая девушку замолчать. Проведя влажную дорожку вверх по её ушной раковине, я с удовлетворением ощутил дрожь девушки под своими пальцами.

— Что ты делаешь? — выдохнула она.

— Массаж.

— С помощью языка?

— С помощью всего, что заставит тебя почувствовать себя лучше.

— Люк… — напряжённо начала она, но не смогла закончить фразу, поскольку мой язык скользнул сбоку её шеи и остановился на нежном местечке у ключицы. Потянувшись, девушка схватила меня за волосы. Я думал, что Кэт начнёт торопить меня, но она, одарив выразительным взглядом, отодвинулась.

— Я не буду с тобой спать, если ты беспокоишься именно об этом.

Схватив Кэт за плечи, я уложил её на диван, опустив её голову к себе на колени. Её грудь поднималась и опускалась в быстром темпе, когда она подняла на меня глаза.

— Это самый странный массаж, который мне только делали.

— О, в этом нет ничего странного, — сказал я, проведя пальцем по её губам и спускаясь ниже к глубокому вырезу её топа. Дыхание девушки участилось, когда я скользнул пальцем под одну лямку и стянул её вниз, а затем перешёл к другой, собираясь сделать то же самое. — Ты без бюстгальтера, — выдал я, скользя большим пальцем по упругому соску. — Почему?

— Не люблю лифчики, — неубедительно ответила Кэт.

— Может, сознательно или нет, ты собиралась меня обольстить?

— Мечтай, — рассмеялась Кэт, и её груди соблазнительно покачнулись.

— Мне не нужно мечтать. У меня есть ты. Прямо здесь, на моих коленях. — Я мучительно медленно стягивал её топ вниз, оголяя груди до тех пор, пока моему взору не открылся край ореола соска.

— Люк…

— Сделай мне одолжение, Кэт, — попросил я, скользя ладонью по её лицу, — закрой глаза и просто живи моментом. Забудь об институте, забудь обо мне и себе. Сейчас я хочу, чтобы ты просто чувствовала.

Кэт сделала глубокий нервный вдох и закрыла глаза, давая понять, что сейчас она доверила мне своё тело. Со временем, надеюсь, мне удастся убедить её вновь доверить мне и своё сердце. Я поднял её голову со своих коленей и пересел на пол, укладывая её на диван. Едва касаясь кожи, я провёл пальцами вверх по её руке и продолжил свой путь до вздымающейся груди, тем самым вызывая у Кэт толпу мурашек.

— Просто расслабься. Я не причиню тебе вреда.

— Я знаю, — прошептала она.

Стянув с Кэт майку через голову, я связал ею её запястья.

— Держи руки там. — Она кивнула с по-прежнему закрытыми глазами. Я пытался стянуть её джинсы и оставить на месте на удивление сексуальные трусики. — Милое бельё, — произнёс я, любуясь кожей, виднеющейся под кружевом. Остальные пробелы заполнило моё воображение.

— Оно новое. Всё моё исподнее сгорело. — Наклонившись, я оставил лёгкий поцелуй на её животе, чувствуя, как мышцы задрожали под моими губами, и затем опустил свою ладонь между её ног. Сначала Кэт сопротивлялась, но, в конце концов, сдалась и позволила мне раздвинуть её бедра.

— Без сомнения, ты самая сексуальная девушка, которую я когда-либо встречал, — произнёс я, мои руки скользнули вверх по внутренней стороне её бёдер и остановились, едва касаясь центра её естества. Я раздвинул свои пальцы и переложил руку выше, нежно и благоговейно касаясь её кожи. Дыхание девушки стало беспорядочным, живот задрожал, пока я продолжал ласкать её бедра. — Хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе здесь? — спросил я, задевая пальцами её холмик.

— Да, — напряжённо ответила Кэт. Когда я скользнул большими пальцами под трусики, прикасаясь к её влажному теплу, у неё перехватило дыхание.

— А здесь? — спросил я, немного проникая в неё. Бёдра девушки задрожали, и она издала неразборчивый стон. — Будем считать, что да, — сказал я. — Кэт, я хочу подарить тебе такой сильный оргазм, что ты будешь умолять меня нарушить условия этой чёртовой сделки.

— Заткнись и просто прикоснись ко мне.

— В этом и был весь план.

Я улыбнулся её резкой команде. Скользнув пальцами по её складочкам, я сдвинул руку вверх. Когда мои пальцы нажали на её клитор, Кэт издала мягкий, почти страдальческий стон, из-за которого я едва не утратил контроль.

— Я держусь за последние крохи самоконтроля. Если будешь и дальше так шуметь, то я сорвусь и трахну тебя прямо здесь.

Эта женщина снова издала тот же стон, только куда более долгий и эротичный. Улыбка, играющая на её губах, дала мне понять, что Кэт меня проверяет. Но несмотря на желание оказаться внутри неё, я хотел, чтобы она знала, что я человек слова. Правда, это не означает, что мне нельзя повеселиться. Я просунул руку ещё дальше, и мой средний палец скользнул внутрь её щёлочки.

— Ты такая горячая и влажная, — пробормотал я, сгибая палец и касаясь возбуждённого местечка.

Застонав, Кэт потёрлась о мою руку. Я ввёл ещё один палец и принялся массировать её клитор. Двигался я медленно, мучая её своим неторопливым темпом. Её грудь призывно торчала вверх, я взял один сосок в рот и, покружив языком вокруг, прикусил его зубами.

— Быстрее, — прошипела Кэт.

Не меняя темпа, я чуть сильнее потёр её точку «джи», чувствуя, как внутренние мышцы сжимаются вокруг моих пальцев. Я знал, что это только вопрос времени, когда она наконец даст мне то, чего я так жажду. Мой рот переместился на другую грудь, уделяя ей столько же внимания, что и первой. Тело девушки сильно извивалось под моими ласками. Её спина выгнулась, а дыхание стало более рваным. Наконец, когда я думал, что мои пальцы сломаются от того, как туго она сжала их бёдрами, Кэт издала долгий хриплый крик. Сохраняя темп, я продолжил проникать в неё, стараясь продлить её оргазм. Мои губы и язык всё ещё пировали на её коже. Её оргазм длился целую минуту, и ей пришлось схватить меня за запястье и отдёрнуть мою руку. Когда Кэт повернулась, её грудь всё ещё вздымалась, а глаза казались стеклянными. Сложив руки на коленях, я уселся на ковёр, наблюдая за девушкой. Нет ничего прекрасней пресытившейся женщины.

— О чём ты думаешь? — спросила она.

— Я пытаюсь думать о чём-то ужасном, чтобы избавиться от стояка, но пока это не помогает. — Я придвинулся к ней. — Только не тогда, когда ты лежишь голая на моём диване и глядишь на меня так, словно хочешь жёстко объездить.

— Тогда ты, вероятно, не захочешь знать, о чём думаю я, — рассмеялась она.

— Наверное, это не поможет ситуации в моих штанах.

Кэт села и надела майку.

— Поможет, если я уйду? — спросила она, потянувшись за штанами.

Как же мне не нравится наблюдать за тем, как она одевается. Особенно после того, как мгновением ранее видел её обнажённой и такой открытой.

— Нет, оставайся и допивай кофе, — вставая, сказал я. — А я пока приму ледяной душ.

Когда я уже развернулся, чтобы уйти, Кэт схватила меня за рубашку.

— Подожди, — попросила она, поглядывая на выпуклость в моих штанах. — Я могу…

— Нет, — отрезал я. И быстро добавил: — Не то чтобы я не хочу. Просто если мы это сделаем, если ты просто дышать будешь рядом со мной, я не смогу остановиться, пока не погружу свой член глубоко в тебя.

Кэт удивлённо моргнула, возможно, немного разочарованная моей решимостью.

— Ладно, — сказала она, глубоко вздохнув. — Получай удовольствие, мастурбируя в душе.

КЭТ

Я присоединилась к Люку в спортзале, решив, что дополнительные физические нагрузки будут как нельзя кстати для моей психики. Каждое утро, не сговариваясь, мы с Люком вместе бежали в спортзал, где каждый выполнял свои упражнения. Там, в относительном спокойствии, я могла очистить свой разум и сосредоточиться на том, чем действительно могу управлять — на своём теле. В городе, больше напоминающем хаос, мне было просто необходимо погрузиться в свои мысли и почувствовать спокойствие, которого мне так отчаянно не доставало с момента отъезда из Аляски.

Время от времени благодаря зеркальным стенам я наблюдала за Люком, который во время тренировки слушал музыку в наушниках. Никогда не признаюсь вслух, особенно Люку, но мне нравилось видеть его потным и кряхтящим, видеть его напряжённые мышцы, когда он выполнял наиболее тяжёлые упражнения. А когда его мокрая от пота футболка прилипала к телу, у меня появлялись грязные мысли о том, как сорвать с него одежду и отыметь его прямо на скамейке.

Один раз Люк поймал меня с поличным, и, должно быть, в тот момент у меня был плотоядный взгляд, потому что он улыбнулся и, приподняв бровь, указал на своё тело, будто бы говоря: «это всё твоё». Но я, конечно же, не приняла предложение. Не могу всё испортить — как бы сильно ни хотела его, как бы моё тело ни гудело от желания — я не могу спать c Люком. Только не сейчас, когда я, наконец, начала приходить в себя.

Однажды днём после занятий я зашла в Метрополитен-музей[9], чтобы посетить две экспозиции: от-кутюр и выставку тканей. Посещение этого знаменитого здания стало опытом, который я не скоро забуду, ведь мне всё время казалось, будто я нищенка, которая хочет проникнуть в замок.

Со своим альбомом и карандашом я ходила вокруг и кратко записывала любые мысли и идеи, которые приходили мне на ум. Я бродила вокруг в течение нескольких часов, потерянная и влюблённая во все экспонаты. Я рассматривала всё с широко раскрытыми глазами, пребывая в восторге от талантливых работ, которые меня окружали. День сменился вечером, темнота начала проникать в окна, и я почувствовала маленькую искру надежды, что, возможно, я тоже в некотором роде смогу внести свой вклад в развитие общества.

Когда я возвращалась домой, на моём лице сияла широкая улыбка. В результате в поезде метро со мной заговорил симпатичный парень, и на этот раз я не стала отворачиваться в попытке избежать разговора.

— Я видел тебя в Метрополитене. Хотел поздороваться, — произнёс он.

Несколько минут мы говорили о понравившихся экспонатах и о дизайне в целом.

— Может, как-нибудь встретимся и выпьем кофе? — приблизившись, спросил парень.

Я посмотрела на него: на его короткие светлые волосы, на улыбку, в которой сквозила надежда, и удивилась тому, что действительно раздумываю над его предложением. Прежняя я абсолютно точно, без задней мысли сказала бы «нет».

— Спасибо, но у меня есть парень, — ответила я.

— Очень жаль. — Парень печально ухмыльнулся и поднялся со своего места.

Я думала над своими словами всю дорогу до дома, удивляясь отказу и приведшим к нему причинам. Как бы там ни было, мне не терпелось увидеть «своего парня», поэтому, проскользнув в квартиру, я бросила свои вещи и собиралась выйти в патио, но остановилась перед стеклянной дверью.

Мои мышцы превратились в камень, когда я выглянула во дворик. Люк спал на кушетке, закинув руки за голову. Он был почти голым, не считая маленького кусочка халата, прикрывающего его причиндалы. Всё остальное — его мускулистая грудь, длинные ноги, изгиб бедра — было выставлено напоказ. Люк напоминал одну из тех скульптур в музее — точёное произведение искусства.

Мне в голову пришла озорная идея, и я открыла дверь, радуясь, что она была хорошо смазана и не скрипела, и на цыпочках вышла в патио. Я осторожно прокралась к Люку и убрала ткань халата с его промежности.

Не буду врать, вид его уже наполовину вставшего пениса практически пустил под откос мои планы. Толстый член, выступающий из копны тёмных волос, был поистине великолепным зрелищем. Борясь с желанием взять его в рот, я наклонилась и опалила пенис своим дыханием.

Его плоть дёрнулась, и кровь начала пульсировать по венам. Я повторила свои действия, и его член стал ещё более твёрдым. Когда он полностью встал, а яички сделались плотными, я вернулась к стеклянной двери и, стараясь скрыть улыбку, громко прочистила горло.

Люк приоткрыл один глаз и сонно ухмыльнулся.

— Доброе утро, мистер Вуд[10], — произнесла я, указывая на его промежность. Когда Люк, опустив взгляд, понял, что абсолютно голый и твёрдый, на его лице промелькнуло удивление. Но вместо того, чтобы прикрыться, он просто сложил руки за головой.

— И как долго ты наслаждаешься видом? — спросил он с ленивой хрипотцой в голосе.

— Долго, — ответила я. — Так… ты пытаешься соблазнить меня?

— Ну что ты, конечно нет, — усмехнулся Люк, а потом встал, чтобы поправить халат и завязать пояс. — А что, ты соблазнилась?

Вскинув бровь, он подошёл ко мне.

Я стояла на месте, предвкушая момент, когда наши тела соприкоснутся. Но Люк просто остановился рядом. Я проследила за его взглядом вниз, к натянутой ткани.

— Тебе стоит сказать лишь слово, — произнёс он. Я положила руки ему на грудь, вцепилась в халат и, не понимая, как себя вести, оттолкнула его.

— Сделка есть сделка, — ответила я, обходя его. — В любом случае, почему ты, чёрт возьми, в халате? Приходили зайчики из «Плейбоя» или что-то в этом роде?

— Я лежал в ванне, пытаясь утихомирить боль в пояснице. Затем пришёл сюда, чтобы что-то сделать, а закончилось всё тем, что уснул на кушетке. Я оделся ради твоего же блага.

— Спасаешь меня от своего обнажённого вида?

— Таков был план.

Когда мы усмехнулись друг другу, я поняла, что действительно ещё не разочаровалась в нём. Мужчина, в которого я когда-то влюбилась, по-прежнему здесь. Всё ещё шутит со мной, бросает мне вызов, побуждает расширить свои границы. Именно по этой причине я отказала тому парню в метро. Правда в том, что я всё ещё люблю мужчину, стоящего передо мной, пусть и не признаю этого вслух. Возможно, мои чувства к нему вызваны тем, что он оказался первым достаточно своенравным мужчиной, которому удалось прорваться через мои стены.

— Кэт? — Голос Люка ворвался в мои мысли.

Моргнув, я попыталась прочистить голову.

— Что ты сказал?

— Я спросил, ты что-нибудь ела?

— Ещё нет, — ответила я.

— Одевайся и давай сходим куда-нибудь.

Позже, когда мы забирали свои пиццы, Люк сказал:

— Итак, на следующей неделе мой день рождения.

— Я помню.

— Но как?.. — нахмурился он.

— Я видела твоё водительское удостоверение, помнишь?

Он улыбнулся, довольный моим ответом.

— Мама устраивает вечеринку в честь моего дня рождения, и она дала понять, что хочет видеть тебя в числе гостей.

— Вечеринку? — При мысли о встрече с его матерью и родственниками у меня перехватило дыхание. — Твоя мама? — Люк опустил руку под стол и успокаивающе сжал мою ногу. — Ты рассказал обо мне своей матери? — спросила я, отмечая, что мне приятно оттого, что его ладонь лежит на моём бедре.

— Конечно, — ответил он. — Ты же моя соседка.

Люк засмеялся, когда я скинула его руку со своего бедра.

— Пошёл ты.

— Надеюсь, ты придёшь, — сказал он с огоньком в глазах. Наклонившись вперёд, мужчина облокотился о стол. — Кэт, как ты хочешь, чтобы я тебя представил?

— Серьёзно? Ты хочешь поговорить об этом прямо сейчас? — спросила я. — Потому что в последний раз, когда я проверяла, мы были друзьями. Или, как ты сказал, соседями.

— Ты хочешь, чтобы всем, кто спрашивает меня о тебе, я говорил именно это? Что ты просто мой друг? — спросил он. — Потому что мне бы хотелось представлять тебя как свою девушку.

Мой желудок сделал сальто во время его признания.

— Ты меня спрашиваешь?

Он разочаровано вздохнул.

— Давай прекратим ходить вокруг да около. Я точно знаю, что ты единственная женщина, которую я хочу видеть в своей жизни. Так что, как по мне, у тебя уже есть этот статус. Вопрос в том, хочешь ли ты его принять? — Его взгляд остановился на мне. — Ну, так что?

Правда в том, что Люк — единственный мужчина, которого я хочу. Единственный человек, с которым я могу представить своё будущее. Однако признать это вслух — значит признать поражение.

— Почему ты не можешь просто представить меня как Кэт? — спросила я. — Просто Кэт.

Его резкий взгляд задел меня за живое.

— Ну, «просто Кэт», возможно, на следующей неделе ты примешь тот факт, что ты всё равно будешь со мной. А сейчас ты просто не хочешь признаться в этом самой себе.

Чёрт. Такое чувство, что этот парень умеет читать мысли.

Позже, после того, как мы пожелали друг другу доброй ночи, я не стала ложиться спать, а принялась проектировать креативное шикарное платье, которое могла бы надеть на вечеринку Люка и ошеломить людей. Я хотела дать им понять, что мои модели куда лучше брендовой одежды, продающейся в магазинах. Но, в основном, я проектировала это платье в качестве доказательства того, что такая девушка как я может быть частью мира Люка. Возможно, тогда никто не будет шокирован, когда он представит меня как свою девушку.

ЛЮК

В день своего рождения я проснулся от непонятного шума в квартире. Натянув боксёры, я вышел из спальни. Меня приветствовало самое великолепное зрелище — Кэт, склонившаяся над духовкой. Держа в руке кекс, она выпрямилась и, увидев меня, подпрыгнула от неожиданности.

— Почему ты встал так рано? — спросила она, ставя формочку на стол.

— Ты шумела.

— Извини. Не могла найти посуду для выпечки, — усмехнулась она.

— У меня есть посуда для выпечки?

— Не-а. Пришлось идти в магазин, чтобы купить формочку.

Я заглянул в миску и обнаружил белую глазурь. Обмакнув палец, попробовал лакомство на вкус.

— Глазурь из сливочного сыра?

— На белом торте с настоящей запечённой клубникой. Я хотела испечь его до того, как ты проснёшься. — Кэт перевернула форму на тарелку, придерживая нижнюю часть, чтобы вытащить торт. — Но он должен остыть, и только потом можно будет полить его глазурью.

— Я знаю, чем нам заняться, пока он будет остывать, — сказал я, поигрывая бровями.

— Ну уж нет, — отрезала Кэт и, скрутив полотенце, ударила меня по груди.

Я отступил на шаг, поднимая руки в знак капитуляции.

— Что? Мне просто интересно, не будешь ли ты так любезна, чтобы помочь мне побриться в мой день рождения? — Я потёр щетину на щеке, посылая девушке полный надежды взгляд. — Не хочу ходить небритый в такой день…

Кэт обошла кухонный островок и, игриво ударив меня по животу, задержала руку на моём прессе.

— Ладно, но будем считать это твоим подарком на день рождения.

Я последовал за ней в свою ванную комнату, где она склонилась над шкафчиком, доставая мой старомодный бритвенный набор.

— Ух ты, олдскул, — произнесла Кэт, дотрагиваясь до чёрной деревянной ручки кисти с держателем.

Я взял миску и выдавил немного крема для бритья.

— Она у меня уже давно, но я никогда ею не пользовался.

Я сел на крышку унитаза и, держа миску на коленях, в ожидании посмотрел на девушку. Кэт опустила кисточку в пену, а затем коснулась ею моего лица, наклоняя мне голову назад, чтобы аккуратно провести кисточкой под подбородком и по шее.

Мой член проснулся. До этого мне удавалось держать своё желание под контролем, но когда она прикусила нижнюю губу и провела лезвием под подбородком, я пропал. Изучая её красивое лицо, я вспоминал то время на Аляске, когда пытался узнать хоть что-то о своей личности. Даже лишённый памяти я инстинктивно понимал, что Кэт особенная женщина на моём пути. Светлые волосы, убранные в небрежный пучок, грудь, чётко очерченная под тонкой футболкой, — она одна из самых сексуальных женщин в моей жизни.

— Не думай, что я не замечаю твой мощнейший стояк, — произнесла Кэт, наклоняя голову набок, чтобы побрить мне щёку.

— Я не буду извиняться за реакцию моего тела на твоё присутствие, — усмехнулся я.

Закончив, Кэт вытерла моё лицо полотенцем и отступила назад, чтобы оценить свою работу.

— Вот. Готово.

— В прошлый раз у тебя была другая реакция. Тогда, при виде моего лица, ты лишилась дара речи. — Я наклонился вперёд и притянул её к себе так, чтобы её грудь оказалась в сантиметре от моего лица. Я посмотрел на пахнущую клубникой богиню в своих руках, удивляясь тому, что она не пытается со мной бороться. — И знаешь, почему-то мне кажется, что этот день обещает быть одним из лучших дней рождений в моей жизни.

Кэт запустила руки в мои волосы и пощекотала ногтями кожу головы.

— Не могу поверить, что тебе тридцать, старичок. — Её пальцы ласкали кожу рядом с глазами. — Я люблю морщинки, которые появляются у тебя во время улыбки.

Я улыбнулся, демонстрируя эти самые морщинки.

— А я люблю тебя. — Я понимал, что как только произнесу эти слова вслух, девушка оттолкнёт меня. Поэтому крепко держал её в своих объятиях, не позволяя ей сбежать. — Тебе не нужно отвечать, Кэт. Просто я хочу, чтобы ты приняла сей факт как данность. — Я положил свою руку рядом с её сердцем. — Возьми мои слова и спрячь их здесь.

Кэт кивнула и, наклонившись, поцеловала меня в лоб.

— С днём рождения, — прошептала она. — Пойдём, завершим начатое.

Отведав торта, мы разошлись каждый к себе, чтобы подготовиться к вечеринке. Я стоял под мощными струями горячей воды, думая о Кэт и о наших интимных встречах с тех пор, как она переехала. У меня не было никаких сомнений в том, что она хочет меня. Мастурбируя, я думал о том, как сломлю её решимость, как она откажется от этого идиотского правила про секс. Я закрыл глаза и сильнее сжал свой член, вспоминая, как чувствовал себя внутри неё. Так туго, так тепло. Я мог бы умереть счастливым прямо сейчас. Я был так сосредоточен на своих воспоминаниях, что не заметил, как открылась и закрылась стеклянная дверь. А спустя мгновение к моей спине прижались грудью, девичья рука убрала мою ладонь в сторону и завладела моим членом.

Кэт прижалась губами к моей спине, рукой продолжая делать всё то, что я делал несколькими секундами ранее. Счастливый, я положил руки на кафель перед собой и закрыл глаза, принимая то, что она мне предлагала. Другая её рука поднялась вверх по моему торсу.

Я взял ладонь девушки и поднёс к губам, посасывая и покусывая каждый палец. Кэт ближе прижалась своим телом к моему и застонала, давая понять, что наслаждается происходящим так же, как и я. Когда я оказался на грани, она взяла в руку мои яйца и слегка оттянула их. Обезумев от желания, я резко развернулся, прижал её к стене, схватив за запястья, и опустил её ладонь обратно на член.

— Продолжай, — попросил я и прижался своим ртом к её губам. Во время поцелуя я скользнул двумя пальцами в её киску, чтобы почувствовать её влажность.

Я трахал Кэт пальцами, пока она доставляла мне удовольствие рукой. Наши языки переплелись, стоны смешались. Чувствуя приближение оргазма, я начал быстрее двигать пальцами, пытаясь подарить Кэт оргазм до того, как мои силы иссякнут.

— Я сейчас кончу, — выдохнула она, быстрее двигая ладонью. — Давай вместе.

Я ответил лишь стоном. Моё тело изогнулось, и струя спермы ударила Кэт в живот. Девушка вскрикнула, стоя на дрожащих ногах, которые грозились вот-вот подкоситься. Я обнял её, продолжая свои ласки, чтобы продлить её оргазм. Когда дыхание Кэт выровнялось, я поставил её под поток льющейся сверху воды и, довольный, наклонился, чтобы крепко поцеловать девушку, понимая, что, даже промолчав, Кэт всё-таки нашла способ показать мне свою любовь.

***

— Правда нормально? — спросила Кэт, когда я протянул парковщику ключи от машины перед зданием на Парк-авеню. Поцеловав её в щёку, я подумал, что дал бы её кожаному без бретелек платью в клетку совершенно другую оценку. Часть вещицы была отделана чёрной кожей, а на другой была изображена красная клетка. Платье было смелым и обтягивало формы девушки.

— Оно необычное, но сексуальное. И, определённо, отлично на тебе сидит.

— Думаешь, уместно прийти в нём на вечеринку? — снова спросила Кэт. Я чувствовал её нервное напряжение, которое вселяло ей неуверенность и портило её образ.

— Выглядишь потрясающе, Кэт, — произнёс я и повернулся к швейцару. — Здравствуй, Шеп.

— Добрый вечер, мистер Харрингтон, — сказал он, придерживая стеклянную дверь. — С днём рождения.

— Он называет тебя по имени? — спросила Кэт, когда мы шли по богато обставленному вестибюлю, стены которого были отделаны тёмными деревянными панелями, а пол — мрамором. Потолок украшали золотые канделябры.

— Срань господня, это место…. Ничего себе.

— Я здесь вырос. Шеп работает швейцаром столько, сколько я себя помню.

Кэт неожиданно обернулась и взглянула на меня своими большими голубыми глазами.

— Здесь? — Она снова оглянулась. — Неудивительно, что ты был таким снобом во всём, что касалось Бед-Стай.

Девушка остановилась, когда увидела своё отражение в зеркальной колонне. От недовольства своим видом её грудь вздымалась и быстро опадала. Когда Кэт повернулась, наши взгляды встретились. Я увидел на её напряжённом лице неуверенность, которую она попыталась скрыть.

— Тебе нужна минутка? — спросил я, прикасаясь к её локтю.

Она подняла подбородок и сделала глубокий вздох.

— Давай покончим с этим.

Моя мать первая поприветствовала нас у двери. Подозреваю, Шеп предупредил её о нашем прибытии.

— Привет! Вы, должно быть, Кэт, — произнесла она, взяв руку Кэт в свою. Я посмотрел на неё в молчаливой просьбе говорить потише, но она проигнорировала меня, обратив всё своё внимание на женщину, стоявшую рядом со мной. — Я Анджелина, мать Люка.

— Здравствуйте, — ответила Кэт, её рука всё ещё была напряжена. — Приятно познакомиться.

— Так ты та женщина, которая спасла моего сына от смерти во время метели? — спросила она, и Кэт тут же перевела взгляд на меня. Мама взяла её руку и погладила. — Благодарю тебя за его спасение.

— Не за что, — ответила Кэт. — Любой на моём месте поступил бы так же.

Мама, к счастью, отступила назад, за невидимые границы личного пространства Кэт.

— Ты его ангел-хранитель, — сказала она, продолжая неловкую сцену, отчего я подумал, что родительница уже выпила два или три бокала. — Я так рада, что у него есть ты. Люк никогда не приводит никого домой. Я даже не могу вспомнить, когда последний раз у него была девушка.

— Эй, мам, помнишь меня? — произнёс я, пытаясь разрядить обстановку. — Ты родила меня тридцать лет назад.

— Конечно! Извини. — Она обняла меня, как обычно погладив по голове, словно я всё тот же маленький мальчик. — Как такое забыть? Ты кричал, как сирена воздушной тревоги.

Когда кто-то с другого конца комнаты позвал её по имени, она извинилась и ушла.

— У тебя милая мама, — сказала Кэт.

Я наблюдал, как моя родительница изящно лавирует среди гостей и исчезает за поворотом, ведущим на кухню. Моя мать была стройной и грациозной женщиной со светлыми коротко подстриженными волосами. Всегда одетая в дизайнерские вещи, она была воплощением изысканности и богатства. С её способностью командовать советом директоров, все удивлялись её теплоте, полностью противоречившей жёсткой позиции генерального директора.

— У тебя её глаза.

Я опустил взгляд на Кэт, ведя нас вглубь квартиры с тремя спальнями.

— Я вырос в этом месте. — Я указал на огромных размеров гостиную. — Раньше здесь была стена, отделявшая от гостиной кабинет моего отца.

Кэт посмотрела на панораму Центрального парка.

— Даже представить не могу, каково это — расти здесь.

Волосы на затылке встали дыбом, когда я заметил женщину, направляющуюся к нам.

— С днём рождения, Люк, — произнесла она с улыбкой. Глубокий красный цвет помады идеально подходил к её платью.

— Сабрина, — поприветствовал я женщину, воздержавшись от поцелуя в щёку. — Приятно тебя видеть.

Она повернулась к Кэт.

— А вы?

С напряжённой спиной Кэт протянула руку.

— Я Кэт, девушка Люка.

Я усмехнулся, слегка нажав рукой ей на спину.

— Пойдём лучше выпьем, — предложил я, убедившись, что мои губы коснулись её уха, а затем повернулся к Сабрине. — Прошу прощения.

Девушка моргнула, с поджатыми губами наблюдая, как мы с Кэт прошли мимо неё на вечеринку.

Я представлял Кэт всем: друзьям, родственникам, знакомым, всё время называя её своей девушкой. В начале Кэт была вежливой и робкой, но после бокала «мерло» она достаточно расслабилась и отошла от меня.

— Твоя мама предлагает показать мне твои фотографии, — прошептала она чуть погодя.

— Пожалуйста, не соглашайся, — попросил я. — Она хочет показать тебе те неловкие детские фото, на которых я голый.

— В таком случае, мне следует принять её предложение, — рассмеялась Кэт.

— Подожди. — Я взял её за руку, чтобы оставить на её губах поцелуй, который подразумевал нечто большее, чем просто желание. Когда мы прервались, я вполголоса спросил: — Как думаешь, я сексуален?

Кэт моргнула, посылая мне растерянный взгляд.

— Конечно.

— Просто помни об этом, когда будешь смотреть мои фотографии из средней школы.

Она рассмеялась, наклонившись вперёд, чтобы чмокнуть меня.

— Я всё равно буду нещадно тебя дразнить.

Когда Кэт ушла, я схватил бокал и присоединился к группке стоящих у окна людей, обсуждающих бурно развивающийся рынок недвижимости на Манхэттене. Они как раз спрашивали меня о стоимости моей квартиры, когда я почувствовал, что кто-то сзади схватил меня за запястье и потащил прочь.

С улыбкой на губах я обернулся, ожидая увидеть белокурую красавицу, но передо мной предстала миниатюрная рыжая девушка.

— Я могу чем-нибудь помочь тебе, Сабрина? — Девушка указала на двери, ведущие на балкон. — Зачем?

— Я просто хочу поговорить, — сказала она, отпуская мою руку. — Прояснить ситуацию.

Прикинув, что у меня в запасе есть парочка минут до возвращения Кэт, я последовал за Сабриной на балкон, но сперва убедился, что держу дистанцию и что за нами никто не наблюдает.

— Что такое? — спросил я. — Мне следует вернуться на вечеринку.

— Я просто хотела извиниться. За то, что произошло между нами, — произнесла Сабрина, играя с пустым бокалом из-под шампанского.

— Не волнуйся об этом. Прошло много лет.

— Нет, — сказала она, — думаю, поэтому ты поехал в очередное путешествие, которое чуть не закончилось твоей гибелью на Аляске.

— Сабрина, это пустое. Мы пытались построить отношения, но у нас не вышло. Это очевидно, поскольку ни один из нас не мог хранить верность.

— Ты сказал, что ни с кем не встречаешься, что тебе не нужны обязательства. Представь моё удивление, когда я узнала, что у тебя есть девушка, с которой ты живёшь, и что она переехала к тебе из Аляски.

— Это не совсем верная информация.

— Просто скажи, ты её любишь?

Я посмотрел на девушку, намереваясь сказать, что ей пора жить дальше.

— Знаешь, я не признавал обязательств, пока не встретил её.

Сабрина моргнула и повернулась к искрящемуся огнями Нью-Йорку.

— Однажды новизна влюблённости в женщину, которая спасла тебе жизнь, пройдёт, и ты увидишь её истинное лицо.

— Я не влюбился в неё, потому что она спасла мне жизнь. Влюблённость пришла после, — сказал я. — И я знаю, кто она. Но что ещё более важно, Кэт точно знает, кто я, и почему-то до сих пор здесь. Это многое о ней говорит.

— Я тоже знаю, кто ты, — тихо ответила Сабрина. — И была рядом задолго до её появления.

— Брина…

— Пожалуйста, не называй меня так, — сказала она, вытирая уголки глаз.

— Послушай, мне не нравится, что тебе больно, но нет ни единого шанса, что когда-нибудь мы снова будем вместе. Кэт — константа моей жизни, нравится тебе это или нет.

— Вы двое не подходите друг другу. Ты же это понимаешь, правда? — спросила девушка, явно проигрывая в битве с эмоциями. — Она — в этом глупом бессмысленном платье, и ты — один из самых завидных холостяков Манхэттена. Ты выше этого, Люк. И все это знают.

— Достаточно, — сказал я, поставив свой бокал. — Не оскорбляй Кэт. Она не сделала ничего плохого и не заслужила подобных высказываний.

Краем глаза я уловил движение и увидел людей, толпящихся вокруг моей мамы и Кэт, которые выкатывали большой именинный торт. Не сказав ни слова, я ушёл, оставив Сабрину стоять на балконе.

Я бы подумал, что всё происходящее чересчур для тридцатилетнего мужчины, если бы такое не происходило каждый год. Моя мать всегда перебарщивала, устраивая вечеринки не только на мой день рождения, но и на другие праздники.

После того как торт был разрезан, я потянул Кэт подальше от толпы. Убедившись, что балкон пуст, мы вышли на воздух. Кэт облокотилась о перила и, разинув рот, уставилась на яркие огни города.

— Отсюда открывается великолепный вид. Никогда не видела город с такой высоты.

Я смотрел на её освещённый светом из квартиры профиль, поражаясь идеальному сочетанию красоты и силы, изящества и утончённости, жёсткости и мягкости. Она была соткана из противоречий, сложившихся в паззл из тысячи крошечных кусочков, на который я с удовольствием потрачу всю свою жизнь в попытках сложить цельную картину.

Возможно, заметив, что я засмотрелся, Кэт повернулась ко мне.

— Что? — спросила она.

— Ничего. — Я подошёл к ней и обнял её за талию, прижимая к себе. Коснулся носом мягкой кожи на спине и вдохнул её аромат. — Мне с тобой невероятно повезло.

— Пока что я не твоя, — ухмыляясь, сказала она.

— Ты признала, что являешься моей девушкой.

Она протянула руку и взъерошила мне волосы.

— Но погоня продолжается.

Я опустил подбородок на её плечо.

— Я поймаю тебя, Кэт. Это просто вопрос времени, — прошептал я ей на ухо. — И когда это произойдёт, я повалю тебя на землю и потребую, чтобы ты снова назвала меня Вэстом.

С улыбкой на губах Кэт развернулась в моих руках.

— Не нужно… — Она замерла, и на её лице появилось выражение ужаса. — Зараза.

— Что? — отступая, спросил я.

Она потянулась назад. Я развернул её и увидел, что шов на спинке её платья разошёлся. Взгляд Кэт сосредоточился на мне, пока она пыталась сцепить две половинки платья.

— Я знала, что стоило лучше скрепить ткань, но мне не хватило времени…

Расстегнув рубашку, я стянул её с себя.

— Вот, накинь, пока не доберёшься до ванной. А я попрошу у мамы швейный набор.

— А как же ты? Ты не можешь вернуться на вечеринку в белой майке. — Надев рубашку, Кэт повернулась ко мне с ужасом в глазах. — Все подумают, что мы занимались здесь сексом.

— Это не самый худший вариант, — усмехнулся я.

— Не хочу, чтобы твоя мама подумала, что я какая-то шлюха!

— Она и не подумает.

Кэт уставилась на меня, пытаясь понять, что делать дальше. В итоге я сам потянулся и завязал концы рубашки на её талии.

— Так, я пойду всех отвлекать, а ты беги в гостевую спальню в конце коридора. Через несколько минут я приду со швейным набором.

— Ладно, — кивнула она, бросив взгляд на зал, где проходила вечеринка.

— Давай!

КЭТ

Я ждала Люка в красиво украшенной спальне, расхаживая по коричневому ковру у подножия большой кровати из тёмного дерева. Комната была оформлена в тёплых нейтральных тонах и казалась удобной и утончённой.

Усевшись на кожаную скамью у подножья кровати, я тут же поняла, что из-за этой позы шов на платье может разойтись ещё больше, поэтому подошла к напольному зеркалу в углу и сняла рубашку Люка, отмечая, что ткань, как я и полагала, разорвалась до ужаса сильно.

Я хорошо проводила время, расслаблялась и болтала с людьми в этом огромном пентхаусе, и, конечно же, Вселенная нашла способ сбить с меня спесь и напомнить, что я не подхожу ни этому месту, ни этому кругу общения.

Я уставилась на своё отражение. Разбитая девчонка, возомнившая, что красивое платье проложит ей путь в новую жизнь с принцем и превратит в Золушку. Полагаю, теперь, когда платье порвано, моя карета также превратится в тыкву.

Смахнув слёзы, не заботясь о размазанной туши, я увидела в отражении зеркала, как открылась дверь и в комнату с виноватым выражением на лице проскользнул Люк.

— Мама не смогла найти свой набор для шитья, — сказал он, приближаясь ко мне, будто к дикому напуганному животному, готовому в любую минуту сбежать.

— Тогда я просто останусь здесь до конца вечеринки.

Люк положил руки мне на плечи, полагая, что этот жест меня успокоит, хотя на самом деле он лишь напомнил мне о том, что мы живём в разных мирах.

— Эй, помнишь, когда-то ты не заботилась о том, что думают о тебе люди?

— Да.

Я открыла рот, чтобы сказать о том, что тогда я была намного счастливее, но поняла, что это ложь. На Аляске я была совсем инертной, не двигалась ни вперёд, ни назад. По крайней мере, здесь я пыталась совершенствоваться, даже если это стоило мне душевного спокойствия.

— Я подгоню машину и отвезу тебя домой.

— Тебе не стоит уезжать с собственной вечеринки.

— Ну, ты же не можешь сидеть здесь весь вечер.

Наши взгляды встретились. Да, иногда я могу быть замкнутой, но в этот момент я поняла, что пути назад нет. Мне остаётся лишь застегнуть рубашку и надеяться на лучшее.

— Всё будет хорошо. Давай насладимся твоей вечеринкой.

За вечер шов разошёлся ещё больше, но, к счастью, рубашка оказалась достаточно длинной, чтобы скрыть это. Пусть я и чувствовала себя неловко и неуклюже, когда через комнату наблюдала за Люком, разговаривающим и смеющимся с другими людьми, но я знала, что приняла правильное решение, когда согласилась остаться.

— Спасибо, — сказал Люк позже, когда мы оказались в его квартире. — Знаю, тебе нелегко было там находиться.

— В моей жизни вообще нет ничего лёгкого, — ответила я, преодолев минутный порыв жалости к себе. — Но я справляюсь. Или, по крайней мере, стараюсь.

Люк сжал мою руку.

Я уставилась на наши переплетённые пальцы, не в состоянии встретить пристальный взгляд этого мужчины.

— Трудно не завидовать тебе и твоей идеальной жизни. Ты живёшь по своим правилам. Никто и думать не смеет, что ты для них недостаточно хорош.

— Не считая меня, — ответил он, приковывая меня к месту взглядом своих серых глаз, — тебя и звукозаписывающей компании.

— Ох. — Из меня вышел весь воздух.

— Но мой отец всегда говорил, что, когда жизнь сбивает тебя с ног, нужно подниматься. Побеждает тот, кто выстоит до последнего.

— Я помогу тебе встать, если ты сделаешь то же самое для меня, — сказала я. У меня в горле образовался комок от понимания того, что я не так уж и не подхожу Люку, и что между нами есть связь. — Думаю, это моя обязанность, как твоей девушки.

Люк обхватил моё лицо ладонями и шагнул ближе.

— А моя задача, как твоего парня, заключается в том, чтобы зацеловать тебя к чертям, — сказал он за секунду до того, как наклонился и превратил свои слова в действие.

Той ночью я так и не легла спать, решив зашить платье и набросать побольше моделей одежды. Рубашка Люка на моём платье подала мне идею смешать мужскую одежду с платьями для создания образа, который одновременно объединял бы мужской и женский стиль. Я не знала, получится ли из этого что-то стоящее, но предполагала, что настало время встать и сражаться.

Где-то в полпятого утра я вползла в спальню Люка.

— Всё хорошо? — спросил он, раскрыв объятия и уложив меня на кровать.

Я устроилась в его руках и прижалась щекой к его плечу, пытаясь придумать, что сказать, но ничего не соответствовало моменту. Я просто знала, что этой ночью не хочу спать одна. Только не сейчас, когда единственный человек в этом городе, который верит в меня, спит в пределах досягаемости.

Люк зарылся пальцами мне в волосы и прижал ближе к себе, вздыхая от удовольствия.

— Это мой лучший день рождения.

Тем утром я проснулась в объятиях Люка. Казалось, будто мы вернулись в мою постель на Аляске. Я словно вновь переживала один из самых счастливых периодов в своей жизни. Я позволила себе погреться в лучах этого момента, прежде чем вновь вернуться к нашим проблемам.

— Э-э-э… доброе утро, — произнёс Люк. Мышцы на его руках напряглись, и он подтянул меня ближе к своей груди. А затем уткнулся носом в мою шею, лениво и удовлетворённо вздохнув.

— Доброе, — ответила я и улыбнулась, когда почувствовала его эрекцию рядом со своей попой. Я замерла в ожидании его действий, но Люк просто держал меня в своих руках, наслаждаясь объятиями.

— Думаю, я заслужил медаль, — произнёс он спустя какое-то время.

— Не льсти себе. Ты не первый мужчина, который проявляет самообладание в постели с женщиной.

Он рассмеялся глубоким и задорным смехом.

— Я не про это. Медаль за то, что благодаря мне ты стала «обнимашкой». Кстати, за то, о чём подумала ты, мне также стоит дать премию, — заявил Люк, прижимаясь ко мне щекой. — Я мог бы весь день лежать вот так.

— А я не могу. У меня куча дел, которые предстоит сделать. — Я попыталась встать, но его стальные руки удерживали меня на месте.

— Как так? Что может быть важнее?

— Мне нужно купить ткань и начать уже шить три модели одежды.

— Ты уже придумала, что будешь делать?

— Думаю, да. И, надеюсь, получится хорошо, — улыбнулась я сама себе.

— Надеюсь, это достаточно хорошая причина, чтобы позволить тебе встать, — сказал он, но так и не пошевелился. — Через пятнадцать минут.

***

В течение следующих нескольких дней мы с Люком жили практически отдельными жизнями. Большую часть своего свободного времени я проводила за шитьём, пытаясь претворить свои идеи в жизнь, Люк же успешно держался в стороне.

Однажды вечером, когда мои модели всё ещё были не готовы, зазвонил мой мобильник.

— Да?

— Привет, — раздался голос Люка.

Я подошла к стеклянной двери, чтобы увидеть его в дверях его квартиры.

— Привет, — выдохнула я.

— Не хочешь прийти?

— Не могу. У меня всё ещё тонна работы, которую нужно выполнить.

— Ты так упорно трудилась, что заслужила перерыв.

— Не могу, пока всё не доделаю.

— Жаль.

Люк принялся развязывать галстук, затем, расстегнув рубашку, стянул и её, оставшись стоять лишь в брюках. Этот мужчина не имеет права выглядеть так сексуально. Одной рукой он вытащил ремень и позволил ему упасть на пол.

Я закрыла глаза и тяжело вздохнула в попытке взять себя в руки. Честно говоря, мне хотелось плюнуть на всё и пойти к нему.

— Да, чертовски жаль.

— Кэт, посмотри на меня, — мягко прорычал Люк.

Я подняла глаза на сексуального мужчину на другой стороне патио и увидела, как он ласкает себя через ткань брюк.

— Я думаю о тебе, — усмехнулся он. — Не хочешь мне помочь?

— Хочу… — Я оглянулась на стоящий посреди комнаты манекен, одетый в наполовину завершённое платье. — Хочу, чтобы ты остановился.

Люк издал что-то среднее между стоном и хныканьем.

— У вас стальная воля, мисс Холлистер, — сказал он. — Если тебе понадобится перерыв, то я всё ещё здесь, думаю о тебе.

Мне удавалось держаться подальше от Люка, пусть это и оказалось тяжелее, чем я ожидала. Я избегала даже мысли о том, чтобы забраться ночью к нему в постель, несмотря на то, что каждая моя частичка хотела свернуться калачиком в его объятиях, ощущая тепло его кожи. Со временем я поняла, что мои стены начали рушиться. Я видела, как Люк, несмотря на своё желание, по возможности старается держаться от меня на расстоянии.

В четверг поздней ночью, когда я думала, что Люк уже спит, у него в квартире зажёгся свет, и я заметила его силуэт на кухне. Затем, с двумя кружками в руке, он вошёл в мою квартиру.

— Привет, — произнёс он сиплым голосом, отодвинув стеклянную дверь локтем.

— Что ты делаешь? — спросила я, впитывая каждый сантиметр его тела, словно обезвоженная собака, наконец дорвавшаяся до воды.

— Узнаю, как у тебя обстоят дела.

— Никак, мне нужно ещё время.

— Так я и думал. — Он приблизился ко мне с помятым ото сна лицом и протянул мне кружку. — Возьми.

Я уставилась на чашку кофе с застрявшими в горле эмоциями. Сделав глоток, прочистила горло, надеясь выдавить из себя слова, которые словно застряли там.

— Ты в порядке? — спросил Люк, дотрагиваясь до моего плеча.

Я кивнула, наконец поймав его взгляд.

— Просто я думала… Кроме отца, который по закону обязан это делать, никто прежде не заботился обо мне, — объяснила я. Слёзы жгли мне глаза, и я зевнула, чтобы скрыть эмоции. — Так что… спасибо. За кофе.

Я подняла голову и встретилась с тёплым взглядом его глаз.

— Не за что. Забота о тебе — это самое естественное и приятное из всего, что я когда-либо делал. Только попроси — и я приготовлю даже сто тысяч чашек кофе.

— Может, именно такое количество кофе мне и потребуется, чтобы выжить в этом институте, — произнесла я, спрятав улыбку.

Попивая свой кофе, Люк взглянул на манекен.

— Я могу чем-то помочь?

Я покачала головой.

— Если только ты умеешь пользоваться швейной машинкой.

— Думаю, от моих навыков шитья твой преподаватель может с криком убежать.

— Возвращайся в постель. Тебе вставать через три часа.

— Я останусь с тобой.

— Зачем?

— Для моральной поддержки, — ответил он таким тоном, словно это было самое естественное действие на всём белом свете.

— Ты просто собираешься сидеть и наблюдать, как я работаю?

— И ещё красиво выглядеть, — ответил Люк и устроился в кресле, положив ногу на ногу.

— В таком случае держи, — сказала я, бросая ему ткань. — Погладишь?

— Это я могу.

Модели были закончены примерно в полшестого утра. Я отошла, чтобы полюбоваться своей работой. Мою грудь распирало от гордости. Возможно, это от недосыпа, но, как по мне, мои проекты были достаточно хороши, чтобы украсить подиум, пусть и не на неделе моды. Когда лучи солнца скользнули по кирпичным стенам квартиры, я пришла к осознанию того, что моё будущее связано с модой. Я, чёрт возьми, хороша в том, что делаю. И если профессор Рамирес не видит этого, то это его проблемы.

Сложив одежду в сумку, я повернулась к Люку, который, положив голову на рулон ткани, спал на полу на ковре. Бедняга засиделся со мной, хотя я и дала ему парочку заданий. Выполнив их, он всё равно не ушёл, но сил держать глаза открытыми у него совсем не осталось.

Зевнув, я опустилась на пол и устроилась в его объятиях.

— Э-э-э… сколько времени? — спросил Люк, притягивая меня к себе.

— Около шести, — ответила я, закрывая глаза.

Он поцеловал меня в лоб и откинулся назад. Я положила руку на его грудь и растопырила пальцы.

— Ты не собираешься в спортзал? — пробормотала я, засыпая.

— Только не сейчас, когда ты снова в моих объятиях.

И после этих слов я провалилась в сон.

***

Дорога в институт с большим складным саквояжем оказалась тем ещё испытанием, особенно когда пытаешься не помять одежду. Хорошо ещё, что я вышла заблаговременно. Ребята гудели от волнения, все бродили и разглядывали проекты друг друга. Я сохраняла спокойствие, пока профессор Рамирес не зашёл в кабинет и не объявил, что нам следует покинуть аудиторию.

— Я буду вызывать вас по очереди, дабы оценить работы каждого.

Я всё ещё стояла рядом с манекеном, в то время как профессор подошёл к моему столу.

— Вы выполнили задание? — спросил он, когда я выставила все три свои модели.

— Да.

— Тогда, пожалуйста, присоединитесь к своим однокурсникам.

Я уже начала уходить, когда что-то заставило меня вернуться обратно.

— Я просто хочу сказать, что независимо от того, что вы обо мне думаете, я знаю, что мои модели хороши, — сказала я, с каждым своим словом выпуская пар. — Мне нравится модный дизайн. И иногда у меня неплохо получается. Поэтому, даже если вы решите, что мне стоит сменить специализацию или вам не понравятся мои модели, я всё равно останусь.

— Вы закончили? — Когда я кивнула, мужчина продолжил: — Тогда давайте с вас и начнём, раз уж вы всё равно здесь.

Сложив руки за спиной, он обошёл вокруг манекена, молча оценивая мою работу. В свои сорок лет профессор Рамирес обладал копной густых тёмных волос, красивым лицом и тонкой бородкой. В нём чувствовалась стальная сдержанность, которая напоминала мне о Люке.

Профессор коснулся рукава одного предмета одежды и перевёл на меня взгляд с ошеломлённым выражением на лице. А после начал указывать на каждую ошибку, которую только смог найти.

— Здесь немного неравномерный шов. Подол этого платья должен быть короче. Вот эти торчащие нитки стоит обрезать.

Я щетинилась от каждого упрёка, воплями отражающегося в моей голове. «Ваш нос слегка неровный! Ваша борода должна быть короче! Ваш живот следовало бы подтянуть!» Но я отступила и приняла все замечания, в глубине души понимая, что профессор прав.

— Ну? — Профессор скрестил руки на груди, ожидая… а чего, собственно, ожидая?

— Что ну?

— Разве вам не хочется возразить?

— Нет. Вы правы во всём. Модели не идеальны, — ответила я. А затем решила, что пошло всё к черту, и просто выпалила: — Они отражают мой стиль, одежду, которую я хочу создавать в будущем. Это сплетение мягкости и жёсткости — заявка на то, что женщина может носить одежду, которая подчёркивает не только её элегантность, но и силу.

Кивнув, профессор Рамирес сжал губы.

— И, сделав эти проекты, вы думаете, что можете остаться в моей программе?

— Да, определённо, — выпрямившись, ответила я и попыталась понять выражение лица мужчины. — Я остаюсь, профессор. Вам придётся «завалить» меня, если хотите, чтобы я ушла.

Он хмыкнул, и в уголках его губ появился намёк на улыбку, смягчающую черты его лица.

— Я не планирую «завалить» вас, особенно после демонстрации этих моделей, — ответил профессор и, прислонившись к столу, скрестил руки на груди. — Правда в том, что, по моему мнению, у вас уникальный взгляд на вещи, а уникальность в этом бизнесе — самое главное. Просто я видел, что вы не работали в полную силу, словно сдерживали себя из-за страха. И мне захотелось вытащить вас из скорлупы.

— Так вы просто меня спровоцировали?

Профессор Рамирес засмеялся.

— Я хотел бросить вам вызов, чтобы вы начали бороться за своё право остаться в этой программе.

— В следующий раз просто скажите. Я готова к драке в любое время.

Мужчина улыбнулся и протянул руку.

— Молодец, Кэтрин, — сказал он, вставая. — С нетерпением жду ваших дальнейших работ.

— Спасибо, — совершенно легкомысленно, с нотками облегчения и гордости ответила я. — И, пожалуйста, зовите меня Кэт.

ЛЮК

— Можешь уделить мне немного времени? — спросила Лиза, стоя на пороге моего кабинета.

Я оторвал взгляд от письма, которое писал.

— Да, но только несколько минут. Мне нужно уйти, как только отправлю письмо.

— В общем, я звонила в «Астрал Рекордс»… — начала Лиза, зайдя в кабинет и закрывая за собой дверь.

— Ты... что?

— Просто я хотела убедиться, что они получили твой демо-диск, — объяснила она, робко пожав плечами.

— И?

— Они его получили.

— И?

Лицо Лизы исказила гримаса.

— Им не понравилось.

Я откинулся на спинку своего кожаного кресла и глубоко вздохнул. Вот он, последний гвоздь в крышку моего гроба.

— У тебя всё ещё осталось несколько вариантов.

— Но это же не «Астрал», — проговорил я и потёр переносицу. Забавно, головные боли и разочарования всегда идут рука об руку. По крайней мере, пока от «Астрал» не было вестей, во мне жила надежда. А теперь мечта заниматься музыкой мертва. Студиям звукозаписи мои песни не нравились, они думали, что я зауряден, а для человека, которому с детства внушали, что он обладает уникальностью снежинки, неприятие приравнивается к удару под дых.

По дороге домой моё настроение всё ещё оставалось мрачным, но прежде чем зайти в квартиру, я нацепил счастливое выражение на лицо. Кэт порхала по кухне, готовя ужин, и от этой картины мне стало немного легче.

— Привет, — сказал я, обнимая её за талию и целуя в щёку. — Как всё прошло?

Она повернулась ко мне, держа в руках кухонную лопаточку, и смачно поцеловала в ответ.

— Я получила пять с минусом.

— Фантастика! — Я поднял её в воздух и покружил. — Ты удивительная! — сказал я, покрывая поцелуями лицо девушки. Воспоминания о собственных неудачах моментально улетучились.

— Кажется, ты здесь со мной застрял надолго, — сказала она, лучезарно улыбаясь.

Я подтолкнул Кэт назад и прижал к холодильнику.

— Мне и жизни не хватит, чтобы сделать с тобой всё то, что я запланировал, — произнёс я, целуя кончик её носа, а затем, запрокинув её голову назад, двинулся к губам. Поцелуй из нежного быстро перерос в страстный. Тяжело дыша, я отстранился. — Или всё то, что я хочу сделать для тебя.

Кэт открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут запищал таймер духового шкафа.

— Оставь, — произнёс я, водя носом по её шее. — Есть кое-что поважнее.

— Всё сгорит, — ответила она прерывистым голосом.

— Мне плевать.

— А мне нет, — сказала девушка. — Я приготовила для нас праздничный ужин.

Я уронил голову ей на плечо и простонал:

— Ну ладно.

Мы отнесли наши тарелки в патио, в центр которого Кэт умудрилась перетащить диванчик и кофейный столик.

— Я подумала, что сегодня вечером здесь будет неплохо, — сказала она, усевшись и положив ноги на кофейный столик.

Я посмотрел на темнеющее небо над нами, на прекрасный ужин, бутылку вина и на потрясающую женщину, которая сидела подле меня. Какой к чёрту «Астрал Рекордс», когда у меня уже есть всё, что нужно?

— Здесь идеально.

Во время ужина Кэт рассказывала о том, как прошёл её день, и о том, что она сказала своему преподавателю.

— Я горжусь тобой, — ответил я, отставляя пустую тарелку. — Я знал, что стерва из Соммерс Лэйн всё ещё живёт где-то внутри тебя.

— Я на самом деле чувствую себя стервой, — ответила она, не сумев сдержать улыбку.

Я смотрел на девушку, не веря своему счастью. Даже если в моей жизни больше не произойдёт ничего хорошего, я всё равно буду самым счастливым человеком на свете.

— Иди сюда, — сказал я, отставляя тарелку Кэт и хватая девушку за лодыжки.

— Что ты делаешь?

— Просто иди сюда, — повторил я, укладывая её ноги поверх своих. Когда она устроилась рядом со мной, оперевшись локтем о кушетку, я дотронулся ладонью до её щеки.

— Я никогда не встречал такого потрясающего человека.

— Я не сделала ничего потрясающего, просто постояла за себя.

Я подался вперёд и мягко поцеловал её в губы.

— Потрясающе то, что ты сделала это в момент неудачи.

Кэт уставилась на меня. Мои слова её явно не убедили.

— Я чувствовала себя здесь настолько потерянной. Во мне как будто всё умерло, и остался лишь испуганный комок нервов, — сказала она. — Но, думаю... думаю, может, я наконец-таки начинаю вставать на ноги и видеть свой дальнейший путь.

— Иногда нужно сбиться с пути, чтобы понять, куда тебе следует идти.

Кэт смотрела на меня с нежностью, которую так редко проявляла.

— Верно, но пока я не имею ни малейшего понятия, куда именно мне двигаться.

— О, есть тысяча мест, — сказал я, легонько щёлкнув девушку по носу. — Мест, посетить которые ты даже не надеялась.

— А ты? — спросила она, беря меня за руку. — Ты отправишься со мной?

— А ты этого хочешь? — спросил я и затаил дыхание.

Не сказав ни слова, Кэт перевернула мою руку ладонью вверх к ночному небу и провела своими пальцами вдоль моей татуировки.

— Думаю, нам лучше идти вместе. Ведь у тебя есть компас, и с ним мы точно не заблудимся.

— Кэт, — прошептал я. — Мы заблудимся тысячу раз, если будем следовать этому компасу.

— Не страшно. Мы что-нибудь придумаем.

Я немного передвинул руку.

— Не знаю, в курсе ли ты, — произнёс я, прикасаясь к стрелке в виде лилии, указывающей на север, — но этот север указывает на тебя.

Кэт взглянула на моё запястье, где в сумерках едва виднелось изображение татуировки, но ничего не сказала.

Я наклонил голову, чтобы видеть её лицо.

— Спасибо, — тихо произнесла Кэт. И подняв на меня свои сияющие глаза, добавила: — Вэст.

В груди разлилось тепло, я едва сдержался, чтобы не поддаться своему желанию схватить Кэт и никогда не отпускать. Наклонившись, я прижался к её губам в нежном поцелуе.

— Скажи это снова, — прошептал я ей в губы.

— Вэст. — Кэт облизнула губы, глядя на меня своими голубыми глазами. Не предупреждая, она спустила ноги с моих колен и встала.

— Ты куда? — спросил я, хватая её за руку. — У нас тут вообще-то трогательный момент.

Кэт усмехнулась и, раздвинув мои ноги, встала между ними, а затем взялась за низ своей рубашки и стянула её через голову.

Я откинулся назад и начал наблюдать за девушкой, стягивающей с себя джинсы, не смея надеяться на что-либо. Когда же она перешагнула через свои трусики и встала передо мной полностью обнажённая, я наконец-то понял, что всё это значит. Кэт сложила оружие. Её стены рухнули.

Я сел и с трепетом прикоснулся к её телу. Проведя ладонями по задней стороне её бёдер, я притянул Кэт к себе. Прижался губами к её животу и прикрыл глаза, стоило Кэт запустить пальцы в мои волосы. Я хотел рассказать ей обо всём и сразу, но все слова застряли у меня в горле. Вместо этого я начал подниматься, поцелуями прокладывая дорожку от её живота к впадинке между её грудей и вверх к губам.

Поцелуй углубился, мы страстно поглощали друг друга, воспламеняя и разжигая огонь в наших сплетённых от желания телах. Я отстранился, придерживая Кэт за затылок, и произнёс:

— Кэт, это значит...

Лицо девушки вспыхнуло, и она кивнула.

— Да, — удалось произнести ей. — Пожалуйста, не подведи меня снова, — попросила она и подарила мне быстрый поцелуй.

— Я и мечтать об этом не смел.

Кэт принялась раздевать меня. Сначала медленно, но стоило ей дойти до моих брюк, как её движения стали лихорадочными и нетерпеливыми.

— Заело, — произнесла она, пытаясь расстегнуть мой ремень.

Я вызвался ей помочь.

— Сейчас, — ответил я, забирая инициативу в свои руки. Скинув брюки и нижнее бельё, отпихнул их в сторону.

Обнажённые, мы стояли в патио, освещаемые только звёздами, сияющими на тёмном небе. Два человека, полностью открывшихся друг другу.

Когда наши взгляды встретились, дыхание Кэт потяжелело. Передо мной стояла красивая обнажённая женщина, а я не мог оторвать своего взгляда от её лица, от чистой любви и огня, что сияли на нём.

— Я люблю тебя, — произнесла Кэт. — За веру в меня. За твою заботу. За то… кто ты есть.

После её слов внутри меня что-то вспыхнуло. Я схватил Кэт и поцеловал её так, словно сегодня мой последний день на Земле. Я гладил её спину, прижимая ближе к себе. Обнажённая плоть к обнажённой. Затем я сел на диван и откинулся назад. Я ждал, когда Кэт сделает последний шаг и оседлает меня.

На один миг мне показалось, что она передумает, но затем девушка прижалась своей горячей киской к моему члену. Пару раз она скользнула вдоль всей его длины, покрывая меня своей влагой, а затем направила член к входу во влагалище.

Я прижался лбом к изгибу её шеи. Желание оказаться внутри Кэт причиняло боль.

— Нужно надеть презерватив, — простонал я.

Кэт замерла, а затем робко улыбнулась.

— Я принимаю противозачаточные, — сказала она. — Если хочешь…

Ей не нужно было просить меня дважды. Я взял её за бёдра и насадил на член. Все мои чувства сосредоточились в одном месте. Полностью погрузившись в неё, я застонал, ощущая, что всё встало на свои места.

— Не могу поверить, что я снова внутри тебя, — выдохнул я, прикасаясь ртом к мягкой коже у основания её шеи.

А затем Кэт начала двигать бёдрами, и мне стоило огромных усилий, чтобы не перевернуть её на спину и не взять инициативу в свои руки. Мне пришлось напомнить себе, что этой ночью я отдал контроль Кэт. Хотел, чтобы она знала, что я человек слова, даже несмотря на то, что каждая частичка моего тела жаждет жёстко трахнуть её. Но не сегодня. Этой ночью мы занимаемся любовью.

Мои руки были везде, я не мог насытиться её телом. Бёдра Кэт поднимались и опускались. Мой член входил в её тугую киску и выходил из неё. Её грудь покачивалась перед моим лицом: одну я ласкал рукой, а другую языком, посасывая и покусывая сосок.

Я сел, притянул Кэт к себе, поцеловал и толкнулся внутрь неё. Она застонала, когда я полностью оказался в ней, и страстно поцеловала меня, сжимая мой член.

— Вэст, я сейчас кончу, — произнесла она.

Я схватил её за задницу и глубже насадил Кэт на свой член. Снова и снова, с агрессией, порождённой жаждой достичь пика, я побуждал девушку скакать у меня на коленях. Я почувствовал, как тело Кэт сжалось, её руки ухватились за мои плечи, а потом она откинула голову назад и, закрыв глаза, издала протяжный стон.

Я наблюдал, как Кэт кончает, наслаждаясь зрелищем и чувствами, обуявшими меня, когда её киска стиснула мой член. Я продолжил резкие толчки, ускоряя темп в стремлении достичь разрядки. Когда Кэт наклонилась поцеловать меня, я потерялся в своих ощущениях. Выгибая спину, я последний раз толкнулся в неё, и меня накрыл оргазм.

Позже Кэт уткнулась мне в шею, тяжело и громко дыша. Я откатился в сторону и притянул её к себе.

— Я люблю тебя, Кэт, — произнёс я, когда девушка взглянула на меня, убирая волосы с лица. Этой ночью мы ещё долго лежали на диване. Наши обнажённые тела постепенно остывали в ночи. Мы молча смотрели на звёзды, наслаждаясь простым счастьем, обретённым в объятиях друг друга.

КЭТ

После той ночи у нас с Вэстом произошёл серьёзный сдвиг в отношениях, и немного меньший — с Нью-Йорком. Открывшись одному, я позволила себе распахнуть душу и для другого. Оставалось лишь надеяться, что, когда страсти поулягутся, ни Вэст, ни Нью-Йорк не обманут меня.

Вновь обретённая уверенность помогла мне расслабиться на учёбе. Проектировать стало проще. С каждой новой моделью одежды мучительные сомнения вновь и вновь напоминали о себе, но я запихивала этот сомневающийся внутренний голос обратно в глотку или спускала вниз по лестнице. Я упорно боролась за место в этом институте, и никто, тем более я сама, не смог бы выкинуть меня оттуда.

Несмотря на то, что мы с Вэстом вновь были вместе, свою спальню я оставила за собой хотя бы для того, чтобы у меня было место, где я могла бы отдохнуть и побыть одна. Однако в те ночи, когда предпочитала спать в одиночестве, я всё-таки не выдерживала и пробиралась в кровать Вэста. Ночами, лёжа в его объятиях, я часто задумывалась, почему не простила его раньше и не спасла себя от душевной боли последних месяцев? Но мы пришли к нынешним отношениям именно таким образом не просто так. Оставалось лишь верить, что всё было к лучшему.

Время ускорило свой бег. Складывалось ощущение, что такая простая вещь, как прощение Вэста, раскрутила катушку времени, и теперь оно пролетало мимо и мчалось к такому далёкому для невооружённого глаза пункту назначения.

Одним воскресным днём мы с Вэстом бездельничали. Мои ноги были перекинуты через его бёдра. Я рисовала в альбоме, Вэст же делал записи в своём чёрном ноутбуке, рассеяно водя пальцами по моей голени.

Взглянув поверх альбома на Вэста, я залюбовалась его мужественным профилем. Он был в очках с чёрной оправой и с растрёпанными волосами, отчего выглядел словно профессор, который только что трахнул свою женщину.

Хотя, в принципе, так оно и было.

— Что пишешь? — Я села и попыталась заглянуть в его ноутбук, однако Вэст захлопнул его прежде, чем я смогла что-либо увидеть.

— Текст песни, — ответил он. — Но тебе читать пока что нельзя.

Я было подумала, а не поругаться ли с ним из-за этого, но потом решила, что это будет нечестно. Я бы никому не показала наполовину готовую модель одежды.

— Это значит, что ты снова пишешь песни? — спросила я, понимая, что Вэст не брал в руки гитару с тех пор, как я к нему переехала.

— Думаю, да.

— На мгновение мне показалось, что я высосала из тебя всё вдохновение.

Вэст ухмыльнулся от моего неудачного выбора слов.

— Ты не высосала ничего такого, чего бы я не желал, — произнёс он. — И я готов позволить тебе сделать это снова, если, конечно, ты сама не против.

Я стукнула его по руке.

— Обязательно быть таким грубым?

Он запрокинул голову и рассмеялся.

— Ха! И это говорит женщина, которая умоляла меня трахать её быстрее и сильнее.

Я почувствовала знакомый трепет желания, вспомнив, как буквально час назад мы бешено занимались любовью.

— Осторожней, иначе царапин на твоей спине станет ещё больше.

Вэст расстегнул мою рубашку (на самом деле свою рубашку) и провёл большим пальцем по моим уже затвердевшим соскам.

— Буду только рад, Кэт, — тихо прорычал он, перекатывая мои соски между пальцами и посылая волну удовольствия прямо в мой клитор. — Мне нравится, когда ты оставляешь на мне царапины.

От желания у меня закружилась голова. Я потянулась за его прикосновениями, но внезапно Вэст отвернулся, надел очки и снова начал печатать текст в ноутбуке.

— Какого чёрта? — спросила я, издав разочарованный вздох.

— Прости, но мне надо кое-что записать, пока я не забыл, — смущённо ответил он. — Итак, на чём мы остановились?

— На том, что я пошла принимать холодный душ, — сказала я, вставая и застёгивая рубашку. Я уже взялась за дверную ручку, как вдруг в воздухе поплыли первые аккорды гитары, и я застыла на месте.

— Острые ногти, волосы — лён, — запел Вэст своим низким хриплым голосом. — Глаз синева, словно море в шторм.

Я повернулась и увидела, что Вэст приближается ко мне с гитарой, прижатой к голой груди. При этом он выглядел как самый сексуальный мужчина на Земле. Стоит признать, это и в самом деле было горячо.

— Ты мне открылась — и я влюблён.

Мы смотрели друг другу в глаза. Пальцы Вэста летали по струнам, создавая мелодию, которая задевала что-то глубоко внутри меня. Мужчина продолжал петь, и от тембра его голоса у меня дрожали колени, а по всему телу бежали мурашки.

— Метки докажут — то был не сон[11], — пропел Вэст последние слова, и заключительные аккорды повисли в воздухе между нами.

— Песня ещё не закончена, — произнёс Вэст. — Текст ещё нужно доработать.

— Она прекрасна, — ответила я, когда вспомнила, как дышать. — Это, конечно, не «По течению», но тоже очень хорошо.

Вэст убрал гитару за спину, подошёл ко мне и положил руку мне на талию.

— И как ты узнала об этой песне?

Я взъерошила его волосы.

— Почему твои волосы всегда так идеально уложены? — спросила я, пытаясь отвлечь его внимание.

Серьёзный и проницательный взгляд Вэста ясно дал понять, что этот мужчина так просто не сдастся.

— Откуда ты узнала про песню? — повторил он.

Я вздохнула.

— Как-то раз ещё на Аляске я искала информацию о тебе в интернете и нашла видео, на котором ты исполнял эту песню в баре, — объяснила я. — Какая-то девушка записала твоё выступление и выложила в сеть. Не знаю, кто она, но, кажется, ты ей очень нравишься.

— Сабрина, — произнёс он.

— Откуда ты знаешь, что это сделала она?

— Я только один раз исполнял эту песню на публике, и так уж вышло, что она при этом присутствовала.

Я вспомнила эту женщину. Она была на вечеринке Вэста в честь дня его рождения. Та рыжеволосая не очень обрадовалась, когда узнала, что я его девушка.

— Значит, Сабрина... влюблена в тебя?

Прежде чем Вэст смог ответить, его мобильный, лежащий на кофейном столике, просигналил о входящем голосовом сообщении.

— Дай-ка я посмотрю, что там, — сказал он, радуясь, что нас прервали.

Пока Вэст слушал сообщение, его глаза округлились, а рот приоткрылся в удивлении. Опустив мобильник, он потрясённо уставился на меня.

— Звонили из «Линди Рекордс». Они предлагают мне контракт.

— Что?

У меня отвисла челюсть, и я уставилась на него как идиотка.

— «Линди Рекордс» — маленькая независимая звукозаписывающая компания. Они предлагают мне лишь часть из того, что может себе позволить большая компания. И, возможно, это ни к чему не приведёт. Запись альбома с «Линди» не гарантирует успеха.

— Всё равно! — Я подошла к нему и взяла его лицо в ладони. — Это, конечно, не совсем то, о чём ты мечтал, но нужно же с чего-то начинать. У них, наверное, на тебя большие планы.

— Узнаю обо всём в понедельник.

Я ринулась на кухню, по пути шлёпнув Вэста по заднице, и взяла из холодильника две бутылки пива «Аляскинский янтарь». Откупорив их, одну я протянула Вэсту.

— За тебя!

Вэст поднял свою бутылку, мы чокнулись, но на его лице всё ещё читалась неуверенность.

— Это же хорошая новость, правда? — спросила я, прижав свою холодную бутылку к груди мужчины, чтобы как-то его взбодрить. — Взбодрись и наслаждайся моментом.

Нахмурившись, Вэст отвёл взгляд.

— О, твою ж мать! — Я начала подталкивать его к кушетке, заставила сесть и, наклонившись, обняла. — Да что с тобой, чёрт возьми? Твоя мечта сбывается, а ты ведёшь себя так, словно это самое худшее, что могло с тобой случиться.

Он взглянул на меня своими почти бесцветными глазами, но так ничего и не сказал. Я ткнула пальцем ему в грудь и произнесла:

— Если ты думаешь, что недостаточно талантлив, то перестань заблуждаться. Несколько минут назад ты продемонстрировал мне, насколько хорош, и доказал, что твои песни могут брать за душу.

— Дело не в этом.

— А в чём?

— Тебе не кажется, что всё складывается слишком хорошо? — спросил Вэст, блуждая взглядом по моему лицу. — И в итоге удача может от нас отвернуться?

— Время от времени. — Я отстранилась, ожидая пояснений.

Вэст положил руки мне на бёдра и продолжил:

— Что случится, если человеку, у которого и так всё хорошо, дать что-то ещё? Чего я могу лишиться, дабы освободить место для ещё одной мечты?

— Меня ты не потеряешь, — сказала я, тряхнув головой. — Может, ты облысеешь или растолстеешь, или ещё что-то, но я всё равно буду рядом.

Он улыбнулся, подав, наконец, хоть какой-то признак жизни.

— Я согласен прожить жизнь толстым лысым мужиком, лишь бы ты была рядом.

— Ну, я просто посажу тебя на диету и заставлю носить парик, — сказала я, ущипнув его за нос. — Всё, проблема решена?

— Нелегко быть девушкой музыканта, — теребя пуговицу на моей блузке, произнёс Вэст и перевёл взгляд на меня, желая увидеть мою реакцию. — Тебе может быстро надоесть. Это как проверка твоей веры в меня.

Я провела пальцем по шраму на его груди, взъерошив короткие чёрные волоски, обрамлявшие его.

— Я справлюсь, — произнесла я. Вот только храбрости в моём голосе было куда больше, чем я чувствовала на самом деле.

— Правда? — спросил Вэст, изучая моё лицо и сжимая пальцы на моих бёдрах. — Главное знай, что я сделаю что угодно, лишь бы не предать твоё доверие.

Я прижалась в поцелуе к его губам, пытаясь заставить его замолчать.

— Меньше слов, больше дела, — проговорила я, поднимаясь и увлекая его за собой. — Ступай, заканчивай песню. Тебе ведь ещё целый альбом записывать.

ВЭСТ

Прикрыв глаза от солнца, я посмотрел на невзрачное серое здание. Я едва не опоздал на встречу с президентом «Линди Рекордс», но всё равно постоял ещё минуту, обдумывая свою жизнь и то, в каком направлении она двигалась.

Это точно не «Астрал Рекордс». Это стало очевидно, когда я поднялся на пятый этаж, вошёл в двести пятидесятый офис и попал в небольшое помещение, обставленное мебелью из магазина «ИКЕА».

— Я пришёл к мистеру Линди, — сказал я администратору.

— Вообще-то, мисс Линди Ким, — раздался женский голос позади меня.

Я обернулся и увидел женщину с чёрными волосами, собранными в небрежный пучок. Неровная чёлка прикрывала один карий глаз. Одета она была в свободную зелёную блузку и чёрные облегающие брюки, на ногах красовались леопардовые туфли на шпильках. Мисс Линди пожала мне руку, и на её запястье зазвенели многочисленные золотые браслеты.

— Вы, должно быть, Люк Харрингтон. Рада с вами познакомиться.

Она провела меня в небольшой, но красочный кабинет, стены которого были увешаны плакатами, фотографиями и наградами.

— Полагаю, вы хотели бы узнать о нашей компании, — произнесла Линди, заняв место за своим столом.

Я кивнул.

— Честно, я никогда не слышал о «Линди Рекордс» до этой субботы.

Линди улыбнулась, и вокруг её глаз появились морщинки.

— У нас небольшая компания и пока ещё неизвестная, но вскоре это изменится. Я возглавила эту звукозаписывающую студию, когда устала от огромного количества одинаковых исполнителей. Моя миссия заключается в поиске необученных талантов, людей, которые умеют играть на инструментах и петь и которые могут общаться с аудиторией на эмоциональном уровне.

— Как вы узнали обо мне? — спросил я.

— У меня есть знакомая в «Астрал Рекордс», — ответила Линди с загадочным блеском в глазах. — Она сообщает мне, когда какой-нибудь талант недооценивают. — Женщина сложила руки на столе, наклонилась вперёд и продолжила: — Я не собираюсь ходить вокруг да около, Люк. Мы хотим, чтобы вы стали частью нашей компании. Я не обещаю быстрого продвижения, однако могу предложить вам высокие ставки роялти[12] и условия, на которые пойдёт не каждая звукозаписывающая компания.

— Что вы имеете в виду?

— Запись диска, вирусная реклама в интернете, а потом тур, — ответила Линди по-деловому, что мне определённо понравилось.

— Вы уже предлагаете мне отправиться в тур?

Она усмехнулась.

— Нам нужно только перезаписать ваш демо-диск, снять клип на песню «По течению» и подготовить вас к выступлению на разогреве у нашей самой успешной группы, «Мародёров»[13].

У меня голова шла кругом от количества информации. Перед глазами проносились картинки записи диска, концертов. Это всё происходит на самом деле, и гораздо быстрее, чем я мог надеяться.

— Постойте, — произнёс я, пытаясь сбавить обороты.

— Извините. Я знаю, что могу быть напористой, — улыбнувшись, сказала Линди. — Вы меня вдохновили. Я чётко вижу вашу карьеру, а такое я могу сказать не о многих артистах.

— Почему? Чем я вас вдохновил? — выдохнул я.

Линди посмотрела мне в глаза с выражением полной решимости на лице.

— Ваши песни искренние и настоящие. Если где-то там хоть одного человека тронет ваша песня, как это произошло со мной, то это будет успех. — Линди откинулась в кресле и, улыбнувшись, указала на меня. — Кроме того, у нас есть ещё одна убойная фишка. Вы практически идеальный кандидат.

— Если я подпишу с вами контракт, то когда мы начнём работу?

— Как можно быстрее, Люк. Я хочу, чтобы вы отправились в тур в течение месяца. — Линди взяла планшет и несколько раз провела пальцем по экрану. — Сможете прийти завтра на запись диска?

В тот день я пришёл домой с мыслями о славе и застал Кэт врасплох, когда схватил её за затылок и поцеловал. Доведя её спиной вперёд до большого деревянного стола, я поднял и усадил девушку сверху, втискиваясь между её ног.

— И тебе привет, — задыхаясь, произнесла она. Кэт скрестила ноги у моей задницы и спросила: — Я так понимаю, встреча прошла хорошо?

Я проложил дорожку из поцелуев вдоль её челюсти.

— Всё прошло замечательно.

Кэт схватила меня за волосы и застонала, когда я поцеловал её в особо чувствительное место.

— И?

— Завтра мы приступаем к записи диска.

— Так быстро, — выдохнула она и откинула голову назад, предоставляя мне полный доступ.

Мои пальцы медленно задрали рубашку Кэт и расстегнули лифчик.

— Они хотят выпустить диск как можно скорее.

Кэт засунула руки мне в штаны и начала поглаживать мой член сквозь ткань трусов.

— Мне нужно, чтобы кое-что другое выпустили как можно скорее.

Её ловкие пальчики быстро справились с молнией на моих штанах, и меньше чем через минуту нижнее бельё свалилось к моим ногам.

Кэт приподняла бёдра, помогая мне стащить джинсы с её длинных ножек. Я немного задержался, чтобы проложить дорожку поцелуев по внутренней стороне её бедра, но всё же добрался до её влажности.

— Не дразнись, — произнесла она, когда я подул на неё. Кэт закинула ноги мне на плечи и откинулась назад, оперевшись о локти. Лицо её выражало ожидание.

Я усмехнулся, а затем кончиком языка коснулся её клитора. Кэт вздохнула с нетерпением, и мой язык проник в её щёлочку. Я то входил в неё, то отступал, наслаждаясь тем, как дрожали бёдра Кэт на моих плечах.

Когда девушка схватила меня за волосы, я понял, что она близка к оргазму, и отстранился, пока она не кончила без меня.

— Чёрт, — прошипела Кэт, когда я сдёрнул её со стола, развернул и нагнул над столешницей.

Я без предисловий погрузился в её жар. Пронзительный стон Кэт подтвердил правильность моих действий. Я нагнулся, схватил её руки, расположив их на столе перед ней, и без колебаний толкнулся в неё.

— Не убирай руки и держись, — прохрипел я ей на ухо, скользя ладонями вниз к её заднице. — Потому что я собираюсь выполнить твою просьбу.

Снова и снова я вколачивался в Кэт, удерживая её бёдра. Пару раз даже шлёпнул её по заднице, вызвав у неё нечто среднее между стоном и рычанием. Кэт повернула голову ко мне, но вместо того, чтобы возмутиться, произнесла:

— Трахни меня, как ты этого хочешь, Вэст.

— О, этого я и хочу, — пробормотал я, дотягиваясь до её клитора и массируя его.

С криком Кэт тут же кончила, а я продолжил вколачиваться в неё. Я наклонился, сжал её грудь, придерживая Кэт, и толкнулся в неё снизу вверх. Оргазм сотряс моё тело, поднимая меня и Кэт на новые высоты.

Этой ночью я не мог уснуть. Голова кружилась от идей. Нежно чмокнув Кэт в плечо, я выбрался из постели и вышел в гостиную со стопкой листов в руках. Музыка из моего демо-диска играла на заднем фоне, а я просматривал свои тексты и пытался составить список песен, которые хотел бы записать. Мой демо-диск состоял в основном из новых песен, но просмотрев все свои записи, я обнаружил несколько старых, которые могли добавить моему альбому солидности.

Уснул я на диване и проснулся только когда Кэт пробежалась пальцами по моим волосам.

— Эй, — произнесла она, задумчиво улыбаясь, — пора вставать.

С минуту я рассматривал растрёпанные волосы, сонное и помятое ото сна лицо Кэт, и счёл её своим благословением.

— Если ничего не выгорит, если в моей жизни больше не произойдёт ничего хорошего, я всё равно останусь самым счастливым мужчиной на Земле.

Кэт улыбнулась и щёлкнула меня по носу.

— Ладно. Желаю тебе отличной записи, — произнесла она, а затем прижалась к моему рту в лёгком поцелуе, который быстро перерос в полноценный. Я притянул её к себе и продолжил целовать, принимая всё, что она мне давала. Это был её способ показать мне, что она ценит меня так же сильно, как и я её.

Через несколько минут Кэт, отстранившись, произнесла:

— Иди в душ. Ты же не хочешь опоздать в свой первый день записи.

— Ладно, Люк, давайте сделаем перерыв, — прозвучал голос Линди в динамике. Я снял наушники и вышел из звукозаписывающей кабины, довольный тем, как прошёл наш первый день.

Скрестив ноги, Линди сидела на диване и печатала примечания на своём планшете. Она похлопала по месту рядом с собой и сказала:

— Давайте обсудим список песен для альбома.

Я присел рядом с ней, ощущая, как мои бёдра соприкасаются с её ногами.

— Я много думал об этом прошлой ночью.

— Да? — спросила Линди с усмешкой. — Я слушаю.

Я перечислил ей песни, которые мне нравились и которые были на демо-диске. Затем рассказал о песнях, которые она ещё не слышала.

— Хорошо, давайте их послушаем. — Линди повернулась к звукорежиссёру, Аарону, который сидел возле стены с инструментами. — Можете передать гитару, пожалуйста?

— Спасибо, приятель, — произнёс я, наигрывая мелодию и настраивая струны на нужный лад. А затем я начал петь песню, которую написал несколько лет назад. Песню о любви в неподходящее время.

Линди слушала внимательно. А когда я закончил, она заявила:

— Эту песню надо петь дуэтом.

— На самом деле, я и писал её для дуэта, — полностью с ней соглашаясь, произнёс я и опустил гитару.

— А ты держал в голове образ женщины, с которой хотел бы спеть эту песню?

Я выдохнул. Кэт подошла бы идеально. Однако, если её мурлыканье в душе можно назвать намёком на музыкальный талант, то я бы сказал, что поёт она фальшиво. Нет, я знал только одну женщину, которую мог оценить по достоинству. Женщину, которая вдохновила меня на написание этой самой песни.

— Да, но…

Линди подняла руку.

— Просто приведи её сюда. Нам нужно закончить альбом как можно скорее.

— Сабрина? — недоверчиво спросила Кэт. — Ты что, издеваешься надо мной?

— Она мне нужна.

Кэт вскинула руки, чуть не опрокинув свой напиток.

— Именно это и мечтает услышать девушка от своего парня. Что ему нужна другая женщина!

— Всё не так. И ты об этом знаешь. — Я оглядел ресторан и повернулся к взбешённой Кэт. — Одна песня. Она нужна мне для одной песни.

— Ты не можешь найти кого-то ещё, с кем можно спеть? — спросила Кэт. — Ты знаешь массу людей, но у тебя нет никого другого, кто умеет петь?

— Я знаю многих, — ответил я, скрещивая руки на груди, — но именно голос Сабрины идеально подходит для этой песни. Я писал её, представляя её голос.

Я понял, что сказал лишнее, когда увидел округлившиеся глаза Кэт и её раздувшиеся ноздри. Но прежде чем дать волю своему гневу, Кэт вздёрнула голову вверх и уставилась на человека позади меня.

— Люк, — произнесла Сабрина, опуская руку мне на плечо, — я слишком рано?

Я закатил глаза. Конечно рано.

— Всё нормально. Присаживайся.

Кэт встала, схватила свою сумку и, перекинув её через плечо, произнесла:

— Что ж, не буду мешать вашему свиданию.

Я вскочил на ноги и перегородил ей дорогу, придвигаясь к ней ближе, чем необходимо.

— Останься, — попросил я, пытаясь найти на её лице хоть какой-то признак понимания. — Верь мне, когда я говорю, что это чисто деловая встреча.

Я поцеловал Кэт в плотно сжатые губы, однако всё закончилось прежде, чем она смогла уступить.

— Увидимся дома, — произнесла она и ушла.

Когда я снова занял своё место, Сабрина тут же спросила:

— Что тебе нужно, Люк?

Без прикрас и преамбул я рассказал Сабрине о контракте со звукозаписывающей компанией и о необходимости спеть с ней.

— Итак, ты сможешь это сделать?

Сабрина злорадно улыбалась, обдумывая моё предложение. Мы оба знали, что девушка ответит согласием, но она тянула время, пользуясь властью, что имела надо мной.

— Если нет, то не страшно, — сказал я, бросая несколько купюр на стол для оплаты счёта. — Я найду кого-то другого.

— Я сделаю это, — быстро ответила она, хватая меня за руку.

Я посмотрел на её тонкие пальцы, удерживающие меня, и вспомнил о времени, когда первым моим побуждением было не стряхнуть руку Сабрины, а, наоборот, притянуть девушку к себе. Но это было так давно. Я больше не тот мужчина.

— Вот, — сказал я, вручая Сабрине лист с нотами. — Изучи это сегодня вечером. Завтра мы порепетируем вместе, а затем, после того как нам удастся добиться хорошего звучания, запишем песню.

— К чему такая спешка? — спросила она. — Почему я не могу зайти к тебе сегодня и порепетировать у тебя? Чтобы убедиться, что всё идеально, прежде чем идти в студию?

— Знаешь, это ужасная идея, — ответил я. Будет неловко, особенно после того, как Кэт вырвет ей глотку. — У тебя есть ещё вопросы, пока я здесь?

— Ага. Один, — ответила Сабрина, складывая лист с нотами и засовывая его в сумочку. — Раз уж ты так влюблён в Кэт, то почему хочешь включить песню обо мне в свой альбом?

— Потому что это одна из лучших песен, которые я сочинил. Она была написана от сердца. — Сабрина открыла рот, чтобы что-то сказать, когда я добавил: — Даже если эти чувства давно прошли.

На мгновение Сабрина потеряла бдительность и позволила мне увидеть боль, которую ей причинили мои слова. В этот момент она напомнила мне маленькую невинную девочку, какой я её знал раньше.

— Прости, — произнёс я мягко. — Если для тебя это слишком, то только скажи, и я найду кого-нибудь другого.

Выражение её лица стало бесстрастным, приобретая вид человека, который привык скрывать свои эмоции.

— Нет, я это сделаю. Я сама хочу спеть с тобой эту песню, — произнесла она. — Как в старые добрые времена?

— Конечно, — кивнул я, надеясь, что дискомфорт в желудке возник не из-за дурного предчувствия, а всего лишь из-за неудавшегося обеда.

КЭТ

В лифте я в семнадцатый раз проверила свой мобильник.

«Пятый этаж. Офис №505».

Когда лифт звякнул, я убрала телефон и направилась к офису. Администратор подсказал, как пройти в студию, в которой Вэст и Сабрина в настоящее время записывали песню.

Моя рука замерла на дверной ручке. Я совсем не понимала, какого чёрта согласилась прийти сюда. Я была абсолютно счастлива от переполнявшей меня злости, когда Вэст попросил меня прийти в студию и посмотреть, как он записывает песню, чтобы я поняла, что беспокоиться не о чем.

И вот теперь я здесь, не совсем понимая, почему моё сердце бьётся со скоростью миллион ударов в час. Ведь, войдя внутрь, я не застукаю Вэста и Сабрину, занимающихся сексом или целующихся. И всё же что-то мне не давало покоя. Такое чувство, что их отношения были серьёзнее, чем я могла себе представить.

Вдруг дверь открыла миниатюрная азиатка, дёрнув меня вперёд прежде, чем я успела отпустить дверную ручку.

— Здравствуйте. Вы, должно быть, Кэт, — произнесла она. — Проходите.

Я проследовала за ней до дивана, который располагался перед огромным столом с ручками регулировки громкости и кнопками. Этот стол стоял напротив стеклянного окна. Вэст вышел из двери справа и широко улыбнулся.

— Ты пришла, — произнёс он, пересекая комнату и одаривая меня жгучим требовательным поцелуем.

Я отстранилась, разрываясь между смущением и гордостью.

— Пришла.

Вэст забрал мой портфель и поставил на пол.

— Садись на диван. Мы как раз собираемся записать первый дубль.

Он указал на окно, в котором я увидела Сабрину, которая делала вид, что не замечает нас. Вэст поцеловал меня в лоб и, подмигнув, вернулся в звукозаписывающую кабину.

Я присела на край дивана, пытаясь заглянуть в кабинку. Вэст взял наушники со стенда и сказал несколько слов Сабрине, на что та лишь кивнула.