Находка Шторма

И вид отсюда не похож ни на что, что я видел раньше.

Ее светлые волосы веером рассыпались по подушке. А лицо и тело вспыхнули. Мой член входил и выходил из нее. Прижимаю большой палец к ее клитору, обводя его. Стиви смотрит на меня остекленевшими от похоти глазами. Она никогда не выглядела более красивой, чем сейчас.

‒ Шторм... пожалуйста... Да... я сейчас... кончу! ‒ последнее слово вырывается из нее криком.

Ее мышцы сжимают мой член, вызывая мой собственный оргазм. Я почти уверен, что на мгновение теряю сознание; это так мощно. Падаю на нее, не в силах удержаться в вертикальном положении, ловя свой вес рукой, накачивая ее своей спермой, оседлав свой оргазм.

Мои губы ищут ее, и я целую ее. Наши тела дрожали, все еще двигаясь вместе, замедляясь.

Мы вспотели, наша кожа скользит друг по другу, как это делают наши языки. И я не могу насытиться ею. Только что кончил сильнее, чем когда-либо в своей жизни, и не чувствую себя удовлетворенным. И она тоже, судя по тому, как ее руки все еще двигаются по моему телу. Я внутри нее, и все еще чертовски сильно хочу ее. Хотел ее с того момента, как встретил. И не могу представить, что когда-нибудь не захочу ее. И я не представляю, как смогу завтра уехать от нее.

Я не хочу.

Действительно ни черта не хочу.

Отстраняюсь и смотрю ей в глаза:

‒ Поедем со мной, ‒ выпаливаю я. ‒ Поехали со мной в Лос-Анджелес. Переезжай туда со мной. Жить со мной.

Глава 27

Стиви

Я смотрю на него в шоке.

Из всего, что ожидала услышать от него, это было не то.

Переехать с ним в Лос-Анджелес? Боже, как же я хочу.

Мое сердце действительно хочет этого. Оно на седьмом небе от счастья, в приподнятом настроении и бешено бьется.

Но моя голова... моя глупая, практичная голова говорит «нет».

«B&B». Папа. Бек. Пенни.

Не могу их оставить.

Особенно бабушка. Она нуждается во мне, чтобы помочь ей управлять отелем, и я обязана ей всем. Она сделала паузу в своей жизни, чтобы помочь папе вырастить меня и Бека, и ни разу не попросила ничего взамен.

Знаю, что она посоветовала бы мне поехать.

Но я не могу, не могу оставить ее.

Должно быть, он видит это в моих глазах, потому что выражение его лица тускнеет.

Кладу руки ему на щеки, наслаждаясь ощущением щетины на его щеке, прижатой к моей ладони:

‒Я... не могу, прости.

‒ Мне не следовало спрашивать. Это было уже слишком, ‒ он отводит от меня глаза.

Чувствую, как он отстраняется от меня. Я еще не готова к тому, что он меня бросит. Он все еще внутри меня, ради Бога, и я еще не готова к тому, чтобы это закончилось.

Мне просто нужно еще немного времени.

‒ Нет, ‒ говорю я ему, притягивая его обратно к себе. ‒ Это было все.

Его взгляд возвращается ко мне. Прижимаю большой палец к его губам, обводя их контур.

‒ Я просто... не могу оставить папу, Бека и бабушку... Отель «B&B»... я бы с радостью поехала с тобой в Лос-Анджелес, если бы могла.

Абсолютное сердцебиение. Господи, да я соберусь меньше чем за десять минут и буду ждать его у двери.

Его пальцы скользят по моему лицу, самые нежные прикосновения, его глаза следят за его движениями, как будто он запоминает их.

Может так и есть.

Знаю, что запомнила каждый дюйм его тела. Каждый миг, который мы провели вместе. И этот момент... секс, который у нас только что был... ощущение того, что он все еще внутри меня... то, как я чувствую, как его сердце бьется рядом с моим... даже музыка, играющая на заднем плане, которая не могла бы быть более подходящей, если бы я сама выбрала песню - «Whitesnake»⁶⁹ «IsThisLove».

Все это навсегда запечатлелось в моем мозгу.

Его пальцы скользят вниз по моей шее к впадинке на шее. Его рука скользит по моему затылку, пальцы зарываются в волосы:

‒А ты не подумала бы... ‒ он делает паузу и сглатывает, ‒ о дальней связи? ‒ его глаза встречаются с моими. ‒ Я просто не готов... к тому, чтобы все это закончилось.

Теперь моя очередь сглотнуть. Мои глаза начинает жечь.

Потому что я знаю свой ответ. Отношения на расстоянии никогда не работают.

‒ Я...

‒ Только не говори, что отношения на расстоянии не работают, ‒ обрывает он меня, читая мои чертовы мысли, как всегда, ‒Потому что у нас все получится.

‒ И как долго? И что потом? Мы оба до сих пор живем в разных штатах.

‒ Ты не знаешь будущего, Стиви. Все может измениться.

‒ Ты планируешь покинуть свою группу в любой момент?

Его глаза удерживают мои. Он качает головой.

‒ И я никогда отсюда не уйду. Пройдет совсем немного времени, прежде чем бабушка станет слишком стара, чтобы что-то здесь делать, и тогда я полностью завладею пансионом. Моя жизнь здесь, Шторм. Боже, я хочу сказать «да» отношениям на расстоянии и быть с тобой как можно дольше. Конечно, хочу. Но я также знаю, что мы будем оттягивать неизбежное. Знаю себя, и знаю, что буду несчастна, потому что не буду с тобой. У меня будет половина тебя и еще меньше твоего времени. И не хочу быть несчастной. Я хочу быть счастливой. Хочу ли я отношений с тобой? Да. Но хочу нормальных отношений. И даже не наполовину. Извини…

‒ Не надо, ‒ останавливает он меня. ‒ Тебе не за что извиняться.

‒ И тебе тоже, ‒ говорю я ему, зная, о чем он думает. Он винит себя, потому что это он уходит, когда правда в том, что это не наша вина.

Это просто гребаный отстой. И я ненавижу, что это происходит.

Так сильно хочу его, но не могу получить.

Жизнь иногда жестока.

Он прижимается своим лбом к моему, глядя мне в глаза:

‒ Я не хочу, чтобы мы расстались.

Слезы снова наполняют мои глаза.

‒ Я тоже не знаю. Но...

‒ Не надо, ‒ останавливает он меня, закрывая глаза. ‒ Просто... не говори этого. Пожалуйста.

Сжимаю губы вместе, сохраняя правду, которую мы оба знаем. Из уголка моего глаза скатывается слеза. Другая быстро последовала за ней, впитываясь в подушку.

‒ Останься со мной на ночь, ‒ шепчет он.

Его рот опускается к моему, губы слегка касаются моих.

‒ Хорошо, ‒ шепчу я.

Наши бедра двигаются друг против друга. Его член, снова твердый, медленно входит и выходит из меня.

‒ Мне нужно снять этот презерватив. Взять другой, ‒ говорит он, все еще целуя меня. ‒ Но…

‒ Я принимаю таблетки, ‒ шепчу я.

Его глаза открываются блестя от похоти.

‒ Ты уверена? ‒ он все еще медленно трахает меня.

‒ Да.

Он протягивает руку между нами, ненадолго вырываясь из меня. Ненавижу его потерю, даже на эти несколько секунд. Он снимает презерватив и избавляется от него.

Затем, глядя мне в глаза, он медленно скользит обратно внутрь меня.

Он горячий, твердый и идеальный.

‒ Я... я никогда не делала этого раньше. Никогда раньше не занималась сексом без презерватива.

Моя грудь сжимается, поскольку знаю, что он делает это со мной. Что я у него первая.

Он закрывает глаза.

‒ Господи... ты чувствуешь... я просто... черт, Стиви, ‒ он захватывает мои губы своими и глубоко целует меня. Так же глубоко, как трахает меня.

Шторм хватает мои руки и прижимает их к кровати над моей головой, а затем начинает трахать меня с безрассудной самозабвенностью. Почти неистово. И я встречаю каждый бешеный толчок. Потому что чувствую то же самое.

Этот секс отличается от прошлого раза.

Это дико. Жарко. Лихорадочно.

Как будто мы в огне.

Мои ногти царапают его спину. Он кусает, облизывает и сосет мою кожу. Он заставляет меня кричать. А я свожу его с ума.

И вот так мы проводим остаток нашей последней ночи вместе. Со Штормом голым и глубоко внутри меня, трахающим меня и занимающимся со мной любовью, пока не появится рассвет. А он наступает слишком быстро.

Он притягивает меня к себе, я стою спиной к нему. Шторм обнимает меня своими сильными руками. Его подбородок на моем плече, его рот у моего уха.

‒Когда я поехал в тот день, то думал, что убегаю от всего, с чем не могу справиться, ‒ тихо говорит он мне. ‒ Оказывается, я был чертовски хорошо знаком с дерьмом Джеком. Ехал прямо к тебе, Стиви. И даже если никогда больше не увижу тебя после сегодняшнего дня, я никогда не пожалею об этом. Никогда. Ты ‒ самое лучшее, что когда-либо случалось со мной.

Мои глаза снова наполняются слезами. Чувствую, что в обозримом будущем мне придется много плакать. Сглатываю, пытаясь взять под контроль свои эмоции.

‒ Я тоже никогда не пожалею об этом, ‒ шепчу ему. ‒ Даже если у тебя самый дерьмовый вкус в музыке, ‒ конечно, я должна была шутить. Либо так, либо разразиться душераздирающими слезами.

Он смеется глубоким смехом. Чувствую, как он вибрирует у меня за спиной, гудит в ухе и обволакивает мое сердце.

Шторм крепче прижимает меня к себе. Я просовываю свои пальцы между его пальцами, держа его за руку.

Закрываю глаза, чувствуя его рядом с собой.

Когда через несколько часов открываю глаза, его уже нет.

В шкафу не было его одежды.

Его машина исчезла с подъездной дорожки.

Ушел, как будто его здесь никогда и не было.

И, наконец, я не выдерживаю и плачу.

Глава 28

Шторм

«Добро пожаловать в Лос-Анджелес», – гласит вывеска.

К черту Лос-Анджелес. И к черту мою жизнь.

Я никогда не хотел быть здесь меньше, чем сейчас.

Возвращение из Аризоны было чертовски ужасным.

Я чуть не развернулся сто раз и не поехал обратно к озеру Хавасу. Назад к Стиви. Единственное, что меня останавливало ‒ это мысли о Рейзе, Кеше и Леви. Что подведу их.

Не могу их подвести. Они мои лучшие друзья.

А еще мне нужно увидеть Джейка, Тома и Денни. Поговорить с ними. Извиниться за то, что я сказал, и разобраться с этим дерьмом. Вернуться туда, где мы были до того, как все это случилось.

Но если бы этого не случилось, я бы никогда не встретил Стиви.

И если есть что-то в моей жизни, о чем я никогда не пожалею, так это она.

Просто всегда буду жалеть, что оставил ее.

Встать с кровати, выйти за дверь, и сесть в машину было самым трудным делом в моей жизни.

А в свое время я совершил немало трудных поступков. Смотреть, как хоронят мою мать ‒ одно из них.

Слушал радиостанцию восьмидесятых всю дорогу. Так зацепился за ней. Я слушаю дерьмовую музыку, так что могу быть рядом с ней в некотором роде.

Зацепившийся. И жалкое зрелище.

Ясно, потому что я сейчас подпеваю «Glory of Love» и соглашаюсь с каждым чертовым словом, которое поет Питер Сетера⁷⁰.

Боже, если бы парни могли видеть меня прямо сейчас, они бы мне всю оставшуюся жизнь это припоминали.

И Стиви тоже.

Иисусе. Как я смогу забыть ее, когда она будет во всех моих мыслях?

Хотя, держу пари, Питер Сетера никогда не бросит девушку, о которой поет. Держу пари, он не выскользнет из постели и не уйдет, как трус, пока она спит, потому, что не знает, как с ней попрощаться.

Так, как я оставил Стиви.

И тут меня осенило.

Я улизнул от Стиви, как делал это со всеми теми девушками, с которыми я трахался и не хотел вести утренний разговор. Обращался с ней точно так же, как с теми девочками. А она заслуживала гораздо большего.

Черт.

К черту мою дерьмовую гребаную жизнь.

Я еду в «TMS Records» и паркую свою машину на парковке здания. Не часто нервничаю, но сейчас я нервничаю, когда иду к зданию. Сначала встречаюсь с Джейком, Томом и Денни, а потом иду в студию, чтобы встретиться с Зейном и ребятами. Я определенно нахожусь в другом месте, чем в прошлый раз, когда был здесь. Забавно, как многое может измениться за несколько недель.

За несколько часов.

Несколько часов назад я был в постели со Стиви. Она была в моих объятиях.

А теперь я здесь. В Лос-Анджелесе. Один. Без нее.

Открываю дверь в здание и захожу внутрь. Машу Пэтти рукой, проходя через приемную и направляясь к лифту. Поднимаюсь на лифте на верхний этаж, где находится офис Джейка. Дверь сообщает о моем прибытии, и я выхожу в фойе.

Здесь только офисы Джейка и Зейна. Также есть пустой офис. Это был кабинет Джонни. Они никогда не использовали его повторно. Он стоит там пустой уже девятнадцать гребаных лет.

Смотрю вниз по коридору в его направлении.

Мои ноги движутся к кабинету Джонни, прежде чем осознаю, что двигаюсь. Но когда это понимаю, я не останавливаюсь. Продолжаю идти.

Толкаю дверь и захожу внутрь.

Здесь не пахнет затхлостью, как в некоторых офисах, когда их оставляют надолго. Джейк, наверное, регулярно здесь убирает. Он все еще выглядит так же, как я помню. Просто меньше вещей.

Я пришел сюда однажды, много лет назад, когда только переехал в Лос-Анджелес. Джейк привел меня, чтобы показать, где Джонни проводил свои дни, когда он не был в студии или на гастролях.

В этом нет ничего особенного. Это всего лишь офис. Теперь здесь только пустой стол и стул. На стене висели диски и фотографии Джонни, Джейка, Тома и Денни. И еще пара его фотографий с известными людьми. Единственное, что еще осталось здесь, ‒ это его гитара, стоящая на подставке.

Эта гитара будет стоить людям кучу денег.

Но не для меня. Для меня это просто еще одна вещь, которую Джонни оставил после себя, когда умер.

Помню, как в детстве я водил пальцами по струнам и жалел, что не встретил его. Хотел бы стать таким же великим гитаристом, как он.

Как чертовски смешно. Потому что я великий гитарист. Знаю, что это так. Это просто позор, что никто больше этого не видит. Ну, кроме Рейза, Кэша и Леви, конечно. И, вероятно, Стиви, если она когда-нибудь слышала, как я играю. Хотя, скорее всего, сначала она меня раскритикует.

Интересно, подумал бы Джонни, что я хорош?

В тот вечер он поехал ко мне. Он хотел меня увидеть.

Хотел узнать меня. Это первый раз, когда я позволил этому действительно утонуть. Всю эту злость я испытывала к нему все эти годы за то, что он умер, за то, что сел в его машину, когда он был под кайфом. И он сделал это, потому что хотел встретиться со мной. Я не чувствую себя ответственным за его смерть. Рассудком понимал, что никогда им не был. Мне просто... грустно.

Движение позади меня заставляет обернуться. Это Джейк, Том и Денни.

‒ Эй, ‒ говорю я им, двигаясь, чтобы прислониться задницей к столу. ‒ Я как раз собирался повидаться с вами. Я... отвлекся. Как вы узнали, что я здесь?

Джейк улыбается.

‒В комнате сигнализация, и там есть камера, ‒ он наклоняет голову в дальний угол, где я впервые замечаю камеру слежения. ‒ Я получаю уведомление, когда кто-нибудь заходит сюда. И единственные люди, которые приходят сюда, это уборщики, каждый второй понедельник, и мы, грустные ублюдки, когда пьяны, ‒ он имеет в виду себя, Тома и Денни.

‒ Это правда, ‒ говорит Том, ухмыляясь. ‒ Я не был в этой комнате трезвым с тех пор, как умер Джон. На самом деле, я, вероятно, даже не был трезв, когда пришел сюда, когда он был еще жив.

Я смеюсь над этим.

Затем мой смех затихает, и мы все просто стоим здесь, ничего не говоря. И так как я написал им, прося поговорить, я, вероятно, должен был бы говорить первым.

‒ Итак... ‒ говорю я. ‒ Просто хотел извиниться за то, что сказал на прошлой неделе, о том, что ты так же мертв для меня, как и Джонни... ‒ я чувствую себя странно, говоря это здесь, в кабинете Джонни. ‒ Я не это имел в виду. Мне не следовало этого говорить. Это было дерьмово и неправильно с моей стороны. И сожалею об этом. Но я не жалею о других вещах. Вы все лгали мне, и вы были неправы.

‒ Ты прав. Так и было, ‒ Том делает шаг вперед и подходит ко мне чуть ближе.

‒ В свою защиту скажу, мы думали, что поступаем правильно в то время, ‒ говорит Ден. ‒ За несколько коротких месяцев ты только что узнал, что Джонни ‒ твой отец, и твоя мать умерла. Мы не хотели давать тебе больше информации.

‒ Но, ‒ вмешивается Джейк. ‒ Мы должны были сказать тебе после того, как все уладилось. Мы все испортили. Действительно, черт возьми, все испортили, и нам чертовски жаль.

‒ Так и есть, ‒ добавляет Том. ‒ И это не оправдание, но с течением времени мне становилось все труднее и труднее говорить тебе об этом. Мы знали, что ты разозлишься из-за того, что мы скрыли от тебя правду. И... я думаю... мы не хотели потерять тебя.

Черт. Я этого не ожидал.

У меня горло горит.

И я знаю, что это то, что они сказали мне две недели назад, без добавления того, что они не хотят потерять меня. Но разница сейчас в том, что я больше не злюсь.

‒ Окей, ‒ киваю.

‒ Значит... у нас все хорошо? ‒ уточнил Том.

‒ У нас все хорошо, ‒ я улыбаюсь, потому что, иногда, это просто, что легко.

‒ Черт, спасибо тебе за это, ‒ Том подбегает и заключает меня в медвежьи объятия. ‒ Скучал по тебе, малыш, ‒ он бьет меня кулаком по спине.

‒ Я тоже по тебе скучал, ‒ говорю ему, и это так. Просто до сих пор не понимал, насколько сильно.

Ден подходит и ерошит мне волосы.

‒ Без тебя здесь все было по-другому, ‒ говорит он мне. ‒ Хорошо, что ты вернулся.

‒ Хорошо, что я вернулся, ‒ говорю, имея в виду только половину этого. Потому что у меня в груди дыра в форме Стиви.

Том, наконец, отпускает меня. Я поворачиваюсь к Джейку.

‒ Ты в порядке? ‒ спрашивает Джейк.

‒ Да, ‒ улыбаюсь. ‒ Я в порядке.

Он обнимает меня за шею и притягивает к себе, чтобы обнять.

‒ Мы чертовски любим тебя, сынок. Что бы ни случилось, никогда не забывай об этом, хорошо?

‒ Ладно, ‒ выдыхаю я.

Я чуть не плачу, мать твою.

Иисусе. Боже.

Вырываюсь из объятий Джейка и отворачиваюсь, иду к окну, давая себе время разобраться в своем дерьме и перестать вести себя как слабак.

Когда слышу бренчание струн, оборачиваюсь и вижу Тома, стоящего перед гитарой Джонни, его пальцы бегают по струнам.

‒ Почему это все еще здесь? ‒ Том поворачивается к Джейку и Дену. ‒ На самом деле, какого хрена все это все еще здесь? Я думал, мы уже давно все здесь убрали?

‒ Да, ‒ отвечает ему Джейк. ‒ Я просто оставил здесь несколько вещей. Наверное, не хотел, чтобы Джон полностью ушел отсюда. Но вы правы, мы должны избавиться от всего остального. Пожертвовать ее на благотворительность или что-то в этом роде, ‒ Джейк смотрит на меня. ‒ Если только ты не хочешь что-нибудь отсюда забрать?

В прошлом я всегда отказывался от всего, что предлагал мне Джонни. Тогда не хотел ничего от Джонни. Наверное, я был злым ребенком, который превратился в злого взрослого.

Я больше не чувствую себя таким злым.

И это из-за Стиви. Она сделала все намного проще. Сделала меня счастливым. И я ушел от этого счастья.

Подхожу к гитаре и беру ее.

‒ Я возьму это, если ты не против, ‒ говорю Джейку.

‒ Более чем не против, ‒ говорит он, улыбаясь.

‒ Так что, мы, черт возьми, выбираемся отсюда и идем выпить? ‒ Том обнимает меня за плечи и ведет к двери.

‒ Не могу, мне нужно быть в студии через десять минут, иначе Зейн надерет мне задницу отсюда до самого конца.

‒Джейк, позвони Зейну и скажи, что Шторм сегодня не придет в студию.

‒ Я ему, бл*дь, не звоню, ‒Джейк смеется у нас за спиной.

‒ Ну же! ‒ Том поворачивается к Джейку, забирая меня с собой. ‒ Это твой гребаный лейбл. Позвони ему, скажи, что Шторм не придет сегодня играть музыку, потому что есть выпивка и стриптиз-бары.

Джейк и Денни разражаются смехом.

‒ О да, конечно, ты идешь в стриптиз-бар, ‒ Джейк кивает, ухмыляясь. ‒ Давай я просто позвоню Лайле и проверю, что с ней.

‒ Да пошел ты! ‒ Том пихает его.

‒ Стриптиз-бары? ‒ Ден хихикает. ‒ Неужели, Том? Господи. Я словно перенесся на двадцать пять лет назад.

Я не ощетиниваюсь, когда Ден говорит это. Не чувствую, что он сравнивает мое пребывание здесь с тем, что Джонни был с ними все эти годы назад.

И даже если бы это было так, может быть, это было бы не так уж плохо, когда тебя сравнивают с Джонни.

Боже, я никогда не думал, что буду так думать.

Я думаю, что все изменилось.

И на это ушло всего две недели.

Две недели со Стиви.

И теперь я оставил ее позади, и никогда больше не буду чувствовать себя так, как чувствовал, когда был с ней. Я просто... хотел бы знать способ, где я мог бы иметь Стиви... и иметь свою музыку.

Но не знаю его.

Значит, так и должно быть.

И я чертовски ненавижу это.

Глава 29

Шторм

Четыре дня как я в Лос-Анджелесе.

Четыре дня без Стиви.

И я вылезаю из своей гребаной кожи.

Так много раз поднимал трубку, чтобы позвонить ей, просто чтобы услышать ее голос. Мои пальцы чертовски зудят, чтобы написать ей.

Но не могу.

Что, черт возьми, я скажу?

«Скучаю по тебе. Я нуждаюсь в тебе. Знаю, что ты не можешь приехать в Лос-Анджелес, и ты не будешь делать междугородные поездки. Я все это понимаю. Но... я просто чертовски скучаю по тебе. Отчаянно нуждаюсь в тебе, и мне нужна доза».

Прошло четыре дня, а я все еще чувствую себя таким же опустошенным, как в тот день, когда оставил ее в постели, сел в машину и поехал домой.

Только... Лос-Анджелес больше не чувствуется домом.

Он просто чувствуется одиноким и пустым.

Меня окружают люди.

А все, что мне нужно ‒ это она.

Мне просто интересно, скучает ли она по мне, как я по ней.

Еду домой после еще одного дня в студии. Мы с ребятами работали над тем, что я уже написал, потому что у меня больше ничего нет. Слова иссякли. Я ни черта не могу найти, о чем писать. Когда был со Стиви, слова писались легко. Без нее у меня ничего нет.

Обычно после дня, проведенного в студии, мы с ребятами шли выпить, чтобы успокоиться и расслабиться. Они шли без меня. Я продолжаю придумывать дурацкие отговорки, почему не могу пойти. Но правда в том, что я не чувствую себя в состоянии общаться. Слишком застрял в собственной голове. В последнее время не очень хорошо себя чувствую в этом гребаном рок-н-ролле.

Ставлю машину на свое место на стоянке у здания и выключаю двигатель. Открываю дверцу и уже выхожу, когда что-то на краю сиденья привлекает мое внимание.

Что-то белое.

Протягиваю руку вниз, и мои пальцы хватаются за что-то похожее на ткань. Вытаскиваю его и смотрю на него.

Трусики Стиви. Те, что я сорвал с нее.

Как же до сих пор не замечал их там?

Они были там с той самой ночи, когда я сорвал их с ее тела. В тот день, когда получил свою машину обратно, и взял ее на прогулку и припарковался. Когда в первый раз заставил ее кончить. В первый раз я почувствовал ее. Попробовал ее на вкус.

Боже, я скучаю по ней.

Подношу порванные трусики к носу и вдыхаю. Они все пропитаны ее запахом. Воспоминания проносятся в моей голове. Впервые скользнул в нее. Как она чувствовала себя вокруг моего голого члена. Чувство, как она кончает вокруг моего члена. Сжимая меня так крепко. Ее нежная кожа. Ее поцелуи. Смех с ней.

Моя грудь болит от тоски по ней.

Черт возьми.

Я официально достиг дна. Сижу в машине и нюхаю ее трусики.

И все равно с ними не расстаюсь. Засовываю их в карман. Выхожу из машины и направляюсь к лифту.

Я вошел в квартиру, скинул ботинки и плюхнулся на диван.

Достав мобильник из кармана, разблокирую экран, открываю фотографии и смотрю на единственный снимок Стиви, который у меня есть.

Я сделал его однажды, когда она лежала на моей кровати. Волосы веером рассыпались по подушке. Эта великолепная улыбка на ее лице. На ней была одна из моих футболок. А еще она мне что-то наговорила ‒ я уже забыл, что именно. Но знаю, что смеялся, как всегда, когда был с ней.

Подумал, что она выглядела так чертовски красиво в тот момент, поэтому я схватил свой мобильный и сфотографировал ее.

Все еще смотрю на фотографию тридцать минут спустя, когда раздается стук в мою дверь.

Есть только несколько человек, которые могут быть в моем списке разрешенных гостей. Все остальные должны быть объявлены.

Убираю фотографию, кладу в карман мобильник, встаю с дивана, волочу свою задницу через всю комнату и открываю дверь.

Рейз, Кэш и Леви стоят здесь, держа в руках пару упаковок пива и несколько коробок пиццы.

‒ Разве я не избавился от вас, ублюдков, час назад?

Не то чтобы я не рад был их видеть. Но с нетерпением ждал, как буду валяться на диване всю ночь, мучая себя этой фотографией Стиви, слушая музыку восьмидесятых.

И, судя по всему, я превратилась в девочку‒ подростка.

‒ Да, и мы, бл*дь, тоже тебя любим, ‒ ухмыляясь, Кэш посылает мне воздушный поцелуй, проходя мимо меня в мою квартиру.

Рейз и Леви следуют за ним. Закрываю за ними дверь и следую за ними в гостиную.

Пицца и пиво свалены на мой кофейный столик. Он хватает пульт и включает телевизор. Сажусь на диван, и Леви бросает мне бутылку пива.

‒ Твое здоровье, приятель, ‒ открываю крышку и делаю глоток.

‒ Так что, черт возьми, с тобой происходит? ‒ спрашивает Кэш, как всегда сразу переходя к делу.

‒ Ничего.

Кэш хмурится.

‒ Ты ведешь себя так, словно кто-то убил твою собаку.

‒ У меня нет собаки.

‒ Заткнись нахр*н. Ты такой же капризный, как подросток, который еще не понял, для чего нужен его член. Это как-то связано с этой девушкой? Той, с которой ты познакомился в Аризоне.

Тут же перевожу взгляд на Рейза, который пожимает плечами. Он единственный, с кем я говорил о Стиви. И я не так уж много ему рассказал.

‒ Они спросили мое мнение насчет того, что с тобой. Я решил, что это должна быть девушка. Не то чтобы ты много рассказывал мне о ней.

Потому что разговор о ней делает это реальным... напоминает мне, что у меня ее больше нет. И это чертовски больно.

‒ Итак, ты встретил эту цыпочку и что? ‒ спрашивает Леви.

«Я влюбился».

Святое. Бл*ть. Дерьмо.

Я в нее влюбился.

Почему только сейчас это понял?

Я люблю Стиви.

Я в нее влюбился.

‒ Ну, это было... потрясающе. Стиви чертовски хороша. Она отличается от тех девушек, которых мы знаем. Она просто настоящая. Чертовски умная и такая красивая, но естественной красотой, понимаешь? Она не принимает мое дерьмо. Если уж на то пошло, она отдает его мне. И ей плевать на то, что делают другие девушки. Она понятия не имела, кто я такой, когда мы познакомились.

‒ Что? ‒ Кэш выглядит смущенным. ‒ Она не знала, кто ты такой?

‒ Нет, ‒ я качаю головой, улыбаясь воспоминаниям. ‒ Стиви не любит... современную музыку. Она любит старые вещи.

‒ Хах,‒ отвечает Кэш.

‒ Да, ‒ говорю я. ‒ А когда она узнала, кто я такой, ей все равно было насрать. Наверное, ‒ я вздыхаю, ‒ я был самим собой рядом с ней, и мне чертовски нравилось, кем я был, когда был с ней.

Они все смотрят на меня так, будто я сошел с ума.

Может и сошел.

‒ Итак... в общем, ты любишь эту цыпочку Стиви, и ты ходишь так, как будто потерял свой член, потому что скучаешь по ней, ‒ это Кэш.

И он только что попал в самую точку.

‒ В общем, да, ‒ я делаю еще один глоток пива.

‒ Ладно, возвращайся и привези ее. Верни ее в Лос-Анджелес, ‒ это Рейз.

‒ Не могу... ‒ я проглатываю свое смущение от признания этого. ‒ Я уже спрашивал ее. Она сказала, что нет.

‒ Она отказала тебе? ‒ Леви выглядит так, будто я только что сказала ему, что Санта не настоящий.

‒ Она работает в отеле типа «B&B» со своей бабушкой, ‒ быстро объясняю я. ‒ Стиви теперь почти всем заправляет. Но она займет полный рабочий день, когда ее бабушка будет готова уйти на пенсию.

‒ Ладно... но она знает, что ты при деньгах, верно? ‒ спрашивает Кэш.

Я пожимаю плечами.

‒ Думаю, да, ‒ имею в виду, что она знает, что у меня есть деньги судя по машине, на которой я езжу, и потом, когда она узнала, чем я зарабатываю на жизнь. ‒ Мы просто никогда об этом не говорили. Стиви не очень любит деньги.

‒ Все помешаны на деньгах. Даже те, кто говорит, что это не так, ‒ добавляет Леви.

Снова пожимаю плечами.

‒ Я не знаю, что тебе сказать. Стиви просто не материалистка.

Леви и Кэш смотрят друг на друга. Затем они смотрят на Рейза так, будто у него есть ответы, но он просто пожимает плечами, выглядя таким, же озадаченным.

‒ Значит, когда ты сказал, что она другая, ‒ медленно произносит Кэш, ‒ ты имел в виду, что она на самом деле другая.

‒ Да, чувак. Она на самом деле другая.

В комнате воцаряется тишина.

‒ И ей не нужны твои деньги? ‒ это Леви.

‒ Нет, ‒ я смеюсь, раздраженный.

‒ Или твоя слава? Или тратить твои деньги? Или жить в своей большой квартире? Или водить свою красивую машину? ‒ спрашивает Кэш.

‒ Черт возьми, чувак! Нет! Она не интересуется ни одной из этих вещей.

‒ Ну, тогда чего же она хочет? ‒ спрашивает Кэш.

‒ Ничего, ‒ качаю головой. ‒ Она ничего не хотела, ‒ кроме меня.

Она хотела меня.

А я уехал от нее.

Делаю еще один глоток пива. Зажав бутылку между ладонями и смотрю в нее.

‒ Те песни, что ты принес в студию, ‒ говорит Рейз, поднимая на меня глаза, ‒ ты написал их, пока был там? Пока ты был с ней?

Это не вопрос, потому что он знает. Но я все равно отвечаю:

‒ Да.

‒ Они чертовски хороши, чувак. Действительно чертовски хороши.

Снова смотрю на свою бутылку, надеясь, что ответы, которые я ищу, где-то там.

‒ Итак, мы установили, что ты чертовски несчастен без нее. И что ты пишешь действительно хорошие гребаные песни, когда ты с ней, ‒ говорит Кэш.

Я невесело смеюсь.

‒ В значительной степени.

‒ Так, какого хрена ты здесь делаешь? ‒ это Рейз, и это заставляет меня поднять глаза. ‒ Если тебе плохо без нее, возвращайся в Аризону. Будь с ней.

‒ Я не могу. Мне нужно быть здесь.

‒ Кто говорит? ‒ спрашивает Рейз.

‒ Зейн. Я вернулся, потому что он сказал, что если не верну свою задницу сюда, и мы не войдем в студию и не начнем собирать этот альбом, он пригласит авторов песен, чтобы сделать это, и мы потеряем весь творческий контроль.

‒ К черту то, что сказал Зейн! ‒ говорит Кэш. ‒ Ну, на самом деле, не совсем к черту, что он сказал, потому, что он ‒ наша зарплата в конце дня. Но почему ты должен быть здесь, чтобы сделать альбом?

Я бросаю на Кэша глупый взгляд.

‒ Потому что вы, ребята, здесь. Студия здесь.

‒ А Аризона ‒ это что, четыре часа езды на машине? Час на самолете? Или что-то еще, черт возьми. Ты богат, купи чертов самолет. Пиши песни там, в Аризоне. Потому что, честно говоря, дерьмо, которое ты принес в студию, лучшее, что когда-либо писал, и если это из-за этой цыпочки Стиви, то я сам женюсь на ней, ребята. Ты переезжаешь туда, встречаешься со своей девушкой, а потом летишь обратно, чтобы записать альбом, когда понадобится. И когда придет время гастролей, просто разберись с этим дерьмом по мере его поступления. В этом вся прелесть музыки, чувак. Ты можешь сделать это в любом месте. Даже в Аризоне.

Хм. Ладно. Пишу песни на озере Хавасу. Добираюсь до Лос-Анджелеса. Почему, черт возьми, я не подумал об этом раньше?

Чувствую, как это волнение начинает пузыриться в моем животе.

Но...

‒ А что, если Зейн не пойдет на это?

‒ А почему бы и нет, черт возьми? ‒ говорит Рейз. ‒ Ему плевать, где ты живешь, пока альбом готов, и ты не тратишь деньги лейбла впустую. Не спрашивай его, чувак. Скажи ему, как все будет.

‒ А как насчет вас, ребята?

‒ А что насчет нас? ‒ говорит Рейз.

Я пожимаю плечами.

‒ Мы просто... мы всегда были вместе.

‒ Не хочу тебя огорчать, но я уже много лет пытаюсь перерезать завязки фартука. Ты просто никогда этого не получал, ‒ говорит Кеш.

‒ Иди ты, ‒ смеюсь я.

‒ Мы тебя прикроем, ‒ говорит мне Леви. ‒ Сначала мы друзья. Участники группы после этого. Всегда так говорили. Мы хотим, чтобы ты был счастлив, чувак. А ты не счастлив. Ты уже давно не был счастлив.

Леви более проницательнее, чем я думал. Они все такие.

‒ Единственный раз за долгое время я слышал, что ты счастлив, когда был там, в Аризоне, со своей девушкой, ‒ говорит он мне.

Смотрю на них троих.

‒ Значит... я действительно это сделаю? Действительно переезжаю в Аризону?

Дерьмо.

Так и есть.

Я и вправду сделаю это. Вернусь к ней.

Вернусь в Аризону.

К Стиви.

Но...

‒ А что, если она пошла дальше? Встретила кого-то еще? ‒ выпаливаю я.

Я этого не знаю, но никогда не знаешь наверняка. Стиви красива, крута и чертовски горяча. Какой-нибудь маленький придурок мог бы остановиться в гостинице, ворваться и украсть ее у меня.

Ну, неважно. Надеру ему задницу и заберу ее обратно.

Кэш широко улыбается.

‒ Тогда ты будешь выглядеть как огромный член, когда окажешься там и получишь пулю в лоб.

‒ Отвали, ‒ я сбиваю его с толку, а он только смеется.

‒ Послушай, приятель. Если Стиви и вполовину такая, как ты нам говорил, значит, она никуда не ушла, ‒ говорит мне Рейз. ‒Думаю, что она, вероятно, так же несчастна, как и ты без нее.

Боже, надеюсь он прав.

Не то чтобы я хотел, чтобы она была несчастна. Но я не хочу, чтобы она двигалась дальше. Парень, которым я был до Стиви... с любовницами на одну ночь. Ощущение пустоты, пустоты внутри меня. Гнев, который я нес в себе. Я не хочу больше им быть.

Хочу быть тем мужчиной, которым я стал с ней. Хочу быть счастливым. Более того, хочу сделать счастливой и ее.

Я возвращаюсь к озеру Хавасу, к Стиви, и просто молюсь Богу, Рейз был прав и Стиви не забыла меня, и чтобы она все еще хотела меня так же, как я хочу ее.

В противном случае, я не знаю, что, черт возьми, я собираюсь делать.

Глава 30

Шторм

Раннее утро, когда я останавливаю машину на подъездной дорожке к дому Джейка и Тру.

Дом.

Хотя сейчас чувствую себя как дома со Стиви, это место всегда будет моим домом. Это просто означает что-то другое, чем раньше.

Помню, как впервые пришел сюда. Когда мы ехали в машине по подъездной дорожке, я подумал, что это самый большой дом, который когда-либо видел.

Тогда жизнь была чертовски другой.

Просто надеюсь, что моя мама гордилась бы тем выбором, который я сделал. Ну, может быть, не всеми моими поступками. Но большинством из них по крайней мере.

Знаю, что она бы полюбила Стиви. Ее невозможно не любить.

Потушив сигарету, сунул окурок обратно в пачку.

Если я собираюсь быть со Стиви, а я надеюсь быть с ней постоянно, тогда мне придется либо выяснить, как, черт возьми, правильно распорядиться этими вещами. Или бросить курить.

Я вздрагиваю.

Ладно, сигареты пока остаются.

Займусь ответственным избавлением от этого дерьма.

Выйдя из машины, направляюсь в дом.

И слышу голоса, как только вхожу.

Они все на кухне.

Я пришел пораньше, чтобы застать их всех дома. Хочу сказать им, что ухожу.

Боже, это звучит так окончательно.

Уезжаю на расстояние в четыре часа и буду возвращаться все это чертово время.

Я говорил с Зейном вчера вечером. Он на удивление спокойно отнесся к этому. Ну, настолько хорошо, насколько это возможно для Зейна.

Он в основном сказал: «Мне не нужно слышать о твоих проблемах с девушкой. Я не твой гребаный психотерапевт. Мне плевать, где ты живешь. Хоть в гребаной пещере в Антарктике, мне все равно. Просто убедись, что гребаные песни написаны, и твоя задница будет возвращается в студию каждую гребаную секунду, когда я говорю тебе быть там.»

Затем он повесил трубку.

Так что, да, он не против.

А я уже собрался и готов ехать. Моя сумка в багажнике, а гитара Джонни на пассажирском сиденье. Все, что мне нужно, со мной.

Нет, это ложь. Потому что единственное, что мне нужно, это озеро Хавасу, штат Аризона.

Я бреду на кухню. Джейк, Джей-Джей, Билли и Белл сидят вокруг барной стойки. Тру у стойки, варит кофе. Она первая заметила меня.

‒ Привет, ‒ она улыбается. ‒ Что ты здесь делаешь в такую рань? Я думала, вы, рок-звезды, спите допоздна. Хочешь позавтракать?

‒ Эй, не будь рок-звездой-ист, ‒ говорит Джейк. Взяв со стойки сотовый телефон, он начинает стучать по нему.

‒ Что такое рок-звезда-ист, черт возьми? ‒ у Белл морщится лицо.

Джейк заканчивает стучать по телефону и кладет его обратно на стойку.

‒ Ист, ‒ он выделяет слово, если оно вообще есть. ‒ Как расист, эйджист⁷¹. Твоя мама характеризовала человека на основании того, что он рок-звезда. Как все рок-звезды спят допоздна. И пьют. И курят.

Брови Джей-Джея взлетают вверх. ‒ Ты все это делаешь.

‒ Я не курю, ‒ голос Джейка в конце становится выше.

‒ Угу, конечно, нет, папа, ‒ это Билли своим потрясающим сардоническим голосом.

‒ Я не курю, ‒ восклицает Джейк. ‒ Тру, скажи нашим детям, что я не курю. Раньше так делал, но перестал, когда твоя мама была беременна тобой, Джей-Джей.

Тру смеется. Подойдя с чашкой кофе, она ставит ее перед Джейком и целует его в щеку.

‒ Нет, детка, конечно, ты не куришь.

Джейк поворачивается к Тру, берет ее за подбородок и коротко целует в губы.

‒ Фу, гадость, ‒ жалуется Белл. ‒ Мы можем обойтись без этого? Пожалуйста. И, папа, мы знаем, что ты прячешь окурки в газонокосилке. К твоему сведению, ты ужасно прячешься. Но все в порядке. Мы знаем, что ты куришь только тогда, когда напряжен из-за работы. Итак, опустим это.

Боже, у Стиви была бы грыжа, если бы она узнала, где Джейк избавляется от своих окурков.

Не то чтобы я уже не знал, где он их спрятал. Он занимается этим с тех пор, как я переехал сюда жить. Это обычная шутка для всех нас. Джейк думает, что никто не знает, что он все еще курит иногда.

Джейк оглядывает все наши лица, сдвинув брови.

‒ Вы все знаете?

Тру скользит рукой по его плечам и смеется.

‒ Конечно, мы знаем.

‒ Хм, ‒ говорит он. ‒ Значит, я могу свободно курить?

‒ Нет! ‒ сказали все хором, и я начинаю смеяться.

Я чертовски люблю этих людей.

Будет странно, не видеть их почти каждый день.

‒ Значит, это было «да» на завтрак? ‒ спрашивает Тру, все еще стоя рядом с Джейком.

Я отрицательно качаю головой.

‒ Нет. Я в порядке, ‒ сглатываю.

Чертовски нервничаю говорить им, что ухожу. Не знаю почему, потому что они всегда поддерживали меня.

‒ Все в порядке? ‒ спрашивает Тру, все еще улыбаясь мне.

Киваю и сглатываю.

‒ Да... я просто... пришел сказать тебе, что ухожу, ‒ выпаливаю я.

Никто ничего не говорит. И они, кажется, тоже не удивлены. Что удивительно.

‒ Ну, я встретил девушку, когда был в Аризоне. Ее зовут Стиви. И... ну, она потрясающая, и я без ума от нее, и хочу быть с ней... поэтому переезжаю в Аризону, чтобы быть с ней. Я уезжаю сегодня. Ну, как-то так.

Перевожу взгляд на Джейка, который пристально смотрит на меня.

‒ Я не уйду из группы, ‒ говорю я ему. ‒ Вчера вечером разговаривал с парнями и Зейном. Собираюсь продолжать писать песни оттуда, а затем лететь обратно, чтобы записать их. Это буквально час полета оттуда до Лос-Анджелеса, так что я могу быть здесь в любой момент. Буду возвращаться так часто, как это необходимо. Не буду расслабляться. Но я хочу быть с ней. А она там. Она не может переехать сюда. Так что... я поеду туда, чтобы быть с ней.

На кухне царит абсолютная тишина, а потом Джей-Джей говорит:

‒Итак, ты встретил девушку и теперь переезжаешь в Аризону?

Я смотрю на него.

‒ В двух словах, да, ‒ говорю ему.

‒ Нереально. Но ладно. Лишь бы ты был счастлив, чувак.

‒ Это не странно, ‒ говорит Белл Джей-Джею. Она спрыгивает со стула и подходит ко мне. Обнимает меня за талию и прижимает к себе. Я смотрю на нее сверху вниз, и она улыбается мне. ‒ Я думаю, это действительно романтично.

‒ Ну, чтобы все знали, я никогда не уйду из дома ради какой-нибудь цыпочки, ‒ объявляет Билли, и я хихикаю.

Оставив Джейка, Тру подходит ко мне и берет мою руку, сжимая ее.

‒ Я согласна с Белл. И думаю, это действительно романтично. Знаешь, я объехала полмира, чтобы быть с Джейком, и это было лучшее, что я когда-либо делала.

‒ Конечно, так оно и было. Я чертовски удивителен, ‒ говорит Джейк.

‒ Доллар в банку с клятвами, папа, ‒ говорит ему Белл, возвращаясь, чтобы сесть.

‒ Господи, почему у нас до сих пор есть эта штука? ‒Джейк жалуется. ‒ Вы все практически взрослые люди, ради Бога.

‒ Она у нас, чтобы досадить тебе, ‒ Джей-Джей ухмыляется ему.

‒ И если мы взрослые люди, это означает, что нам больше не нужен комендантский час, ‒ добавляет Белл.

‒ Я сказал, практически взрослые люди. Не настоящие взрослые.

‒ Семантика, папа. У тебя не может быть и того, и другого, ‒ говорит ему Билли. ‒ Либо одно, либо другое.

‒ Черт возьми, ‒ рычит Джейк, поднимаясь со стула.

‒ Два доллара, ‒ поет Белл.

Джейк бросает взгляд на Белл, прежде чем подойти ко мне.

‒ Ты оставляешь меня разбираться с ними в одиночку? ‒ он улыбается, когда говорит это.

‒ Прости, ‒ я ухмыляюсь.

Боже, я чертовски люблю этих людей. Этот дом.

Здесь я всегда буду дома.

Но мне нужно быть со Стиви.

Если, конечно, она все еще будет со мной.

‒ Итак... ‒ говорит Джейк. ‒ Ты переезжаешь в Аризону.

Теперь только я и он. Тру отошла, чтобы сесть с детьми за стойку.

‒ Да. Но, как я уже сказал, буду возвращаться в студию так часто, как потребуется. Не буду расслабляться.

Джейк кладет руки мне на плечи.

‒ Шторм, не переживай. Все будет хорошо. И я это понимаю. Правда. Я бы отдал весь мир за Тру.

‒ Гадость, папа! ‒ кричит Билли, и я хихикаю.

‒ Твоя мама обожает это. Верно, детка?

‒ Конечно, ‒ отвечает Тру.

Джейк снова сосредотачивается на мне.

‒ Делай то, что тебе нужно, и мы будем здесь, как только понадобимся.

‒ Спасибо, ‒ говорю я ему. ‒ За все.

– Тебе не нужно благодарить меня за это, ‒ одна его рука касается моего затылка, и он смотрит мне в глаза. ‒ Мы любим тебя, малыш. Пока ты счастлив, это все, что имеет значение. И знаю, что я не твой отец, но...

‒ Так и есть, ‒ отрезал я. ‒ Ты, Том и Ден. Вы все мои отцы. Но ты выиграешь у Тома и Дена первое место, только не говори им, ‒ насмешливо шепчу я.

Джейк хихикает. Но его глаза наполняются каким-то безымянным чувством.

‒ Не беспокойся об альбоме, ‒ говорит он мне, его голос звучит грубее, чем минуту назад. ‒ Или твоих парнях, или еще что-нибудь. Все будет хорошо. Просто поезжай в Аризону, к своей девушке, и будь счастлив. Ладно?

‒ Ладно.

А потом я делаю то, чего никогда раньше не делал. Я обнимаю Джейка.

Никогда не был тем, кого можно назвать любящим подростком. Я бы обнял его, но никогда не обнимал. Джейк всегда проявлял ко мне нежность, а я брал, но никогда не отдавал того же. Боже, я был придурком. Джейк сначала застывает от удивления, но тут же обнимает меня в ответ. И он крепко обнимает меня. У меня начинают щипать глаза.

‒ Эй! Никаких объятий без меня, ‒ Тру вскакивает со своего места и подходит, заключая нас в объятия.

И не успеваю я оглянуться, как они уже все здесь, Джей-Джей, Билли и Белл обнимают меня.

И я чертовски собираюсь начать плакать. Черт возьми.

‒ Ладно, давайте покончим с этим, пока я не расплакалась и не испортила макияж, ‒ говорит Тру. Она берет меня за щеку и целует. ‒ Мы очень скоро приедем к вам в Аризону. Я хочу встретиться со Стиви.

Они все провожают меня до двери. Джей-Джей дразнит меня за то, что я переехал к девушке, которую знаю уже несколько недель.

Пока он этого не понимает. Но поймет это, когда встретит свою девушку.

Они провожают меня до машины. Я снова обнимаю их всех.

‒ Езжай осторожно, ‒ говорит мне Тру.

‒ Хорошо.

Поворачиваюсь к Джейку.

‒ Ты передашь Тому и Дену от меня... что я переезжаю? ‒ мне и так было тяжело говорить им об этом. Я не хочу делать это еще два раза.

Джейк понимающе кивает.

‒ Я им скажу. Просто жди звонка от Тома, или крика, потому что ты уехал, не попрощавшись, или рыданий. Вероятно, последнее. Он такой же нуждающийся ублюдок.

Он хихикает, и я тоже. Затем обнимаю Джейка в последний раз. Крепко обнимаю его.

‒ Люблю вас, ‒ говорю я им всем.

Затем забираюсь в свою машину под оглушительный звук «люблю тебя», исходящий от них всех.

Пристегнув ремень безопасности, завожу машину. И бросаю на них последний взгляд. Затем уезжаю.

Пункт назначения: Отель «B&B» Кавалли, Озеро Хавасу, Аризона.

Ну, не совсем еще. Во-первых, мне нужно сделать еще пару остановок. Мне нужно повидаться с ребятами, прежде чем я уеду.

Глава 31

Шторм

Я буквально только что выехал из ворот дома Джейка и Тру, когда увидел, что у входа меня ждут Рейз, Кэш и Леви. Они все прислонились к капоту машины Кэша. Рядом с ним припаркован мотоцикл Рейза.

Остановив машину, ставлю ее на стоянку и выхожу.

‒ Что вы здесь делаете, ублюдки? ‒ спрашиваю я, подходя к ним. ‒ Я как раз собирался навестить вас перед отъездом в Аризону.

‒ Держу пари, он сначала собирался к тебе, ‒ говорит Кеш, обращаясь к Рейзу. ‒ Ты всегда нравился ему больше всех.

‒ Это потому, что я красивее, чем вы, два уродливых ублюдка, ‒ он усмехается, глядя на Кеша.

‒ Как бы ни была хороша эта встреча мамочек, вы все еще не сказали мне, какого черта вы здесь делаете, ‒ говорю я.

‒ Ты сказал своей девушке, что собираешься остаться в Аризоне? ‒ Леви спрашивает меня.

‒ Нет, ‒ я качаю головой.

‒ Он боится, что она скажет ему не приезжать, ‒ ухмыляется Кэш.

Придурок.

‒ Отвали. Я хочу сделать ей сюрприз.

‒ Ну, она определенно удивится, когда мы все туда заявимся, ‒ говорит он.

Что?

Что значит... мы?

‒ Но это чертовски долгая поездка впустую, ‒ добавляет Леви.

‒ Нет, это определенно стоит того, чтобы увидеть, как Шторм будет отброшен назад. Никогда раньше такого не видел. Я бы легально заплатил хорошие деньги, чтобы посмотреть его, ‒ говорит Кэш.

‒ Заткнитесь, ‒ я поднимаю руку, останавливая их. ‒ Какого черта вы, говнюки, несете? Вы не поедете со мной в Аризону.

Леви подходит и хлопает меня по спине.

‒ Боюсь, что поедем. Мы все вроде как заключили пакетный договор. Куда ты, туда и мы. И учитывая, что у нас есть альбом для записи, мы прилипнем к твоей заднице, как клей, пока не закончим.

‒ Но я уладил это с Зейном вчера вечером. Буду прилетать сюда так часто, как это будет необходимо. Вам не нужно быть со мной, чтобы записать альбом.

Рейз отталкивается от машины.

‒ Вчера вечером мы говорили с Зейном и Джейком.

‒Джейк уже знал, что я уезжаю? ‒ мои глаза расширяются.

‒ Да, извини за это, чувак, ‒ говорит он, выдерживая мой взгляд. ‒ Но мы все поговорили после того, как покинули твой дом прошлой ночью и решили поехать с тобой. Итак, мы поговорили с Зейном и Джейком. Пришлось сказать ему, чтобы мы все расставили по местам. Сказать им, что мы напишем и запишем альбом в Аризоне. Джейк был тем, кто написал нам, чтобы мы знали, что ты будешь здесь сегодня утром. Я попросил его об этом.

‒ И чтобы ты знал, ты платишь за студийное время, ‒ добавляет Кеш с усмешкой.

Они собираются со мной?

‒ Вы действительно едете со мной в Аризону? ‒ мои слова эхом повторяют мои мысли.

‒ Ну, да. Ты не сможешь бросить нас так просто, ‒ говорит Кеш. ‒ И не похоже, что у нас сейчас есть чем заняться. И, честно говоря, чувак, я действительно хочу познакомиться с этой цыпочкой, которая связала тебя по рукам и ногам.

Смотрю на него, и он пожимает плечами.

‒ Как сказал Кэш, в данный момент в Лос-Анджелесе происходит черт знает, что. И мы подумали, что если уедем отсюда ненадолго, это пойдет нам на пользу.

Я смотрю на Рейза. Реально смотрю на него

Он выглядит усталым. Все они такие.

Может быть, этот образ жизни измотал их всех больше, чем я думал.

Наверное, я был слишком погружен в свое дерьмо, чтобы увидеть это. Из меня дерьмовый друг.

И знаю, что отношения Рейза с отцом никогда не были легкими для него, но мне интересно, Стали ли они тяжелее, и он не сказал мне.

Подхожу ближе к Рейзу, и спрашиваю, понизив голос.

‒Ты в порядке?

‒ Конечно, с ним все в порядке, ‒ Кэш обхватывает рукой шею Рейза, притягивая его к себе. ‒ У него есть мы. Так же, как и у тебя, киска. Мы же семья. Так вот, мы стоим здесь весь день, разговариваем по душам, или же это шоу уже в пути?

Не могу поверить, что они едут со мной в Аризону.

Это много.

Чертовски много для меня значит.

Я не такой человек, чтобы плакать. Хотя был на грани несколько раз на прошлой неделе. Но черт возьми, если это не ударит меня прямо по ощущениям.

Мое горло начинает гореть. И клянусь, если я сейчас заговорю, то буду плакать, как чертов ребенок, и эти ублюдки никогда не позволят мне это пережить.

‒ Вы думаете, он сейчас заплачет? ‒ говорит Леви, делая вид, что шепчет что-то мне и Кэшу. ‒ У него такой плаксивый взгляд.

‒ Отвали, ‒ говорю я, и все смеются.

Задницы.

‒Увидимся в Аризоне, ‒ Леви похлопывает меня по плечу, направляясь к машине Кэша, который следует за ним.

Рейз забирается на мотоцикл, садится на него верхом и надевает шлем.

‒ Эй, кто-нибудь из вас, придурков, действительно знает, куда вы направляетесь в Аризоне? ‒ спрашиваю я их, прекрасно зная, что это не так.

Кэш останавливается, положив руку на дверцу машины, и смотрит на меня.

‒ Нет.

Я смеюсь.

‒ Так как же, черт возьми, ты планировал туда добраться?

Он бросает на меня глупый взгляд.

‒ Решил, что мы просто последуем туда за твоей плаксивой задницей.

‒ А если ты меня потеряешь?

‒ Тогда мы позвоним тебе, придурок, ‒ говорит Леви, поднимая сотовый телефон. ‒ Сила технологии, ‒ он рывком открывает пассажирскую дверцу машины Кэша и забирается внутрь.

Качая головой, я продиктовала им адрес и почтовый индекс отеля «B&B».

‒ Засунь это в свой GPS, и я увижу вас там, засранцы.

Подхожу к Рейзу, который только что вставил ключ в двигатель своего мотоцикла и оттолкнулся от стойки.

‒ Послушай... ‒ говорю я ему, понизив голос. ‒ Знаешь, тебе не обязательно это делать. Ехать со мной в Аризону. Я чертовски ценю это, чувак. Но знаю, что у тебя тут всякое дерьмо творится. И под всем этим дерьмом я подразумеваю его отца. Он чертовски бесполезное оправдание для отца.

Он пристально смотрит на меня.

‒ Помнишь, когда мы впервые встретились? ‒ говорит он.

‒ Да, конечно, ‒ отвечаю я, гадая, к чему он клонит.

Я сидел в одной из музыкальных комнат и играл на гитаре. Вошел Рейз, спросил, может ли он присоединиться. Это был день, когда мы начали играть музыку вместе.

‒ В тот день мой отец был вдребезги пьян. Как обычно. Но в тот день он вел себя еще более невыносимо. Я, честно говоря, не знаю, как он так долго держал свою работу в «TMS Records». Но в тот день, когда я гулял, стараясь не попадаться ему на глаза, услышал, как кто-то играет, и пошел на звук. Стоял снаружи этой комнаты, думая: Черт, этот ребенок может играть, и когда нашел в себе мужество, вошел внутрь и спросил, могу ли я присоединиться. Мы начали играть вместе, и я почувствовал себя... счастливым, чувак. Как будто я наконец-то, бл*дь, принадлежу этому месту, ‒ он пожимает плечами. ‒ Эта группа ‒ моя семья. Ты ‒ моя семья. Куда вы, придурки, пойдете, туда и я.

Смотрю на него, понимая все, что он говорит.

У Рейза никогда не было семьи. Настоящей семья. До меня, Кэша и Леви.

И он еще не готов уйти от этого. Если вообще когда-нибудь будет готов.

Машина Кэша сигналит, заставляя меня подпрыгнуть.

‒ Мы едем? Или вы двое будете стоять там весь день, строя друг другу гребаные глазки? ‒ он кричит.

‒ Отвали, ‒ я показываю ему средний палец. ‒ Увидимся в Аризоне, ‒ похлопываю Рейза по спине и направляюсь к своей машине.

Слышу, как мотоцикл Рейза с ревом оживает, как только завожу машину.

И под звуки песни Motley Crüe «Home Sweet Home» завожу машину, выезжаю на улицу и направляюсь к шоссе, чтобы вернуться к своей девочке, а мои парни следуют за мной.

Глава 32

Стиви

Мой сотовый начинает звонить рядом со мной на кровати.

Мое сердце подпрыгивает. Как это происходит каждый раз, когда мой телефон звонит в течение последних пяти дней, и я надеюсь, что это он.

Шторм.

Молниеносно беру трубку.

Смотрю на экран.

Бек.

Я сдуваюсь, как воздушный шарик.

Конечно, это не Шторм.

Зачем ему звонить мне? Я ничего не слышала о нем с тех пор, как он уехал. И не похоже, что что-то изменилось.

Провожу большим пальцем по экрану, отвечая на звонок.

‒ Что?

‒Тебе действительно нужно поработать над своим телефонным этикетом.

‒ Укуси меня, ‒ говорю я.

Бек смеется. Клянусь, мой брат живет, чтобы досаждать мне.

‒ Чего ты хочешь, Бек? Я здесь занята.

‒ Да, занята тем, что хандришь, жалеешь себя, как и все последние пять дней.

‒ Отвали. Я не хандрю. Я... ‒ валяюсь и жалею себя.

‒ Хочешь, чтобы я надрал ему задницу? ‒ говорит он, внезапно становясь серьезным.

Вздыхаю.

‒ Нет. Он не сделал ничего плохого, Бек. Просто... наши жизни находятся в двух разных местах. Но приятно знать, что тебе не все равно.

‒ Никогда не говорил, что меня это волнует. Я сказал, что надеру ему задницу.

Это заставляет меня смеяться.

‒ Чего же ты хотел? Кроме того, что раздражать меня.

‒ Мне нужна услуга.

‒ Нет, ‒ немедленно отвечаю я.

‒ Да ладно тебе, Стиви. Это всего лишь буксир.

‒ Тогда определенно нет, ‒ последнее, что я сделаю для него.

‒ Пожалуйста. Папы здесь нет, а я занят.

Вздыхаю, проводя рукой по волосам.

‒ Ради Бога, Бек.

‒ Значит, ты сделаешь это?

‒ Отлично, ‒ фыркаю я. ‒ Куда мне ехать?

‒ Главная улица.

Пауза.

‒ Ты что, бл*дь, издеваешься?

‒ Прости, Стиви, ‒ он на самом деле говорит извиняющимся тоном. По крайней мере, мой тупоголовый брат понимает, что это будет нелегко для меня. Делать буксировку на той самой улице, где встретила Шторма.

Иисусе. Вот немного соли. Вотрите ее в мою открытую кровоточащую рану.

‒ Почему там все ломаются?

‒ Может быть потому, что это главная дорога в городе, ‒ говорит Бек, возвращаясь к своим саркастическим манерам, и я бросаю ему неприличный жест, хотя он не видит.

‒ Я не хочу этого делать, ‒ практически ною.

‒ Брось. Я бы не спрашивал, если бы не нуждался в твоей помощи.

Это правда. Бек просит об одолжении только тогда, когда он в затруднительном положении.

Но все же...

‒ Тебе действительно нужно нанять кого-то, кто поможет тебе. Я не могу просто бросить вещи здесь, чтобы прийти тебе на помощь, ‒ не то чтобы я сейчас очень занята. Сейчас я просто лежу на кровати и жалею себя.

‒ В последний раз спрашиваю, Стиви. Обещаю.

‒ Да. Конечно, так и будет. Что это за машина?

‒ Белый «БМВ».

‒ Имя?

Тишина.

‒ Бек... ты же узнал имя правда?

‒ Я забыл...

‒ Ради всего святого, ‒ я вздыхаю.

‒ Я был занят, когда ответил на звонок!

‒ Ты всегда занят.

‒ Я знаю, что этот парень сломался. Вообще-то, их двое. Слышал другого парня на заднем плане.

‒ Ну что ж, это замечательно. Два чувака убьют меня вместо одного.

‒ Королева драмы.

‒ Убейся.

‒ Плакса.

‒ Как насчет того, чтобы заткнуться к чертовой матери? Если ты хочешь, чтобы я оказала тебе эту услугу, то перестань трепаться.

Он хихикает.

‒ Спасибо, Стиви. Я твой должник.

‒ Все, ‒ я закатываю глаза. ‒ Будь там через пять минут, чтобы забрать грузовик.

Вешаю трубку и вздыхаю так громко, как только могу.

Кто-то наверху ненавидит меня. Действительно ненавидит меня.

Сажусь и свешиваю ноги с кровати. И пожимаю плечами.

«Я могу это сделать. Ничего страшного».

Главная улица довольно длинная. Просто буду избегать смотреть на то место, где я подобрала Шторма. Как будто не избегаю смотреть на все, что напоминает мне о нем в этом городе.

Кафе-мороженое ‒ покинуто навсегда.

Папина лодка ‒ ад замерзнет, прежде чем я отправлюсь туда снова.

Комната, где остановился Шторм ‒ я ее опечатала.

Ну, вообще-то я этого не делала, потому, что мы не можем позволить себе потерять доход, но бабушка убирала его для меня.

Но я все равно чувствую себя плохо. Ей не нужно убирать комнаты в ее возрасте. Мне просто нужно подтянуть свои большие девичьи трусики и заняться этим. Продолжать жить моей жизнью.

Как Шторм живет своей.

Не то чтобы я знала, что он на самом деле делает. Признаюсь, я погуглила его имя, чтобы узнать, есть ли какие-нибудь последние новости, но ничего нового не появилось. Знаю, что он часто не использует социальные сети, но я проверила и Instagram.

Знаю. Я превратилась в настоящего преследователя.

Но...я скучаю по нему.

Проверила страницу группы «Slater Raze», но там не было никаких новых обновлений. Затем проверила его личную страницу. Тоже ничего. Не знаю, радоваться ли тому, что нет никаких обновлений, или ненавидеть, что нет ничего, чтобы сказать мне, что он делает в Лос-Анджелесе.

Без меня.

Но тогда, какая будет моя жизнь теперь, преследование его Instagram ради новых фотографий?

А что будет, когда он встретит кого-то и пойдет дальше? Потому что, конечно, он это сделает. Он великолепен, забавен и умен.

Честно говоря, я просто стараюсь не думать о том дне.

После того, как Джош изменил мне, и я была убита горем, что по совпадению кажется незначительным по сравнению с тем, что я чувствую, потеряв Шторма, и это многое говорит о Джоше и моих отношениях ‒ бабушка сказала мне: «Глупые мужчины теряют умных женщин».

И я отпустила Шторм. Не поехала с ним. Сказала «нет» отношениям на расстоянии. Я потеряла его. Значит, это делает меня глупой? Вполне вероятно. Такие мужчины, как он... то, что было между нами, случается раз в жизни, и я даже не пыталась удержать его.

Должна была согласиться на отношения на расстоянии. Мне бы это не понравилось. Но, по крайней мере, он все еще будет со мной. Я была бы несчастна, скучая по нему. Но я несчастна, скучая по нему сейчас, не имея возможности позвонить или связаться с ним по факсу или знать, что смогу увидеть его снова в какой-то момент.

Боже, иногда я веду себя как идиотка.

Мои пальцы чешутся позвонить ему. Сказать ему, что я ошиблась. Что я совершила ошибку. Что мы должны действовать на расстоянии. Но мне страшно. Что, если позвоню ему, и он скажет, что передумал? Что чувства, которые он, как ему казалось, испытывал ко мне, были ненастоящими? Что, с таким расстоянием и временем, он осознал это? Я была бы раздавлена. И действительно не хочу, чтобы меня раздавили. И вот я здесь, застряла в вечном подвешенном состоянии, скучая по нему и плача в подушку каждую ночь.

Встаю, хватаю туфли и надеваю их. Звоню бабушке, которая на кухне, давая ей знать, куда иду, и выхожу из отеля и иду в направлении гаража.

Там тихо, но знаю, что Бек внутри, работает.

Высовываю голову в дверь.

‒ Это я, ‒ кричу. ‒ Просто достаю ключи, ‒ я хватаю их с крючка как раз в тот момент, когда Бек выходит из кабинета.

‒ Привет, ‒ говорит он.

‒ Привет. Беру ключи, ‒ я держу их в руке. ‒ Я скоро вернусь.

‒ Ладно, ‒ он засовывает руки в карманы комбинезона и качается на каблуках.

Он как-то странно смотрит на меня. У него такая хитрая улыбка на лице. Хорошо ее знаю. Она всегда всплывала, когда мы были детьми и он сломал что-то из моего.

‒ Что с тобой происходит? ‒ я склоняю голову набок, наблюдая за ним.

‒ Ничего.

Оглядываю гараж в поисках чего-нибудь необычного.

‒ Папа все еще у поставщиков? ‒ проверяю.

‒ Да.

‒ Почему ты так улыбаешься?

Его бровь поднимается вверх.

‒ Улыбаюсь тебе, как будто что?

‒ Как будто ты сделал что-то не так.

‒ Нет. Я ничего не делал.

Прищуриваюсь, глядя на него. Он улыбается еще шире, показывая зубы.

‒ Ты определенно что-то сделал, и я выясню, что именно.

Он смеется.

‒ Может быть, я просто рад видеть свою младшую сестру.

Видите, это странно. Бек никогда бы не сказал ничего подобного. Его нельзя назвать любящим братом. И я видела его только сегодня утром. Теперь моя очередь смеяться.

‒ Теперь я знаю, что ты лжешь.

Он просто пожимает плечами, все еще улыбаясь своей проклятой улыбкой.

‒ Ты умираешь?

На этот раз из него вырывается смех.

‒ Нет, черт возьми, я не умираю.

‒ Значит, ты под кайфом? Пьяный?

‒ Нет и нет.

Смотрю на него. Он одаривает меня еще более широкой улыбкой. Он точно что-то натворил. Или что-то замышляет. И я разберусь с этим, когда вернусь с буксира. Показываю на него пальцем.

‒ Я собираюсь отбуксировать эту машину. Увидимся, когда я вернусь.

Выхожу из гаража, поворачиваюсь на каблуках и иду к эвакуатору.

Что, черт возьми, все это значит? Если он сломал что-то мое, я убью его.

Забираюсь в кабину. Завожу грузовик. Подключаю мой Bluetooth иставлю «Love Is A Battlefield». Пэт ‒ единственный, кто понимает меня в данный момент.

Выезжаю и отправляюсь на буксировку, чтобы потом снова лечь на кровать и почувствовать жалость к себе. Отчаянно пытаясь не думать о том, когда я в последний раз была в этом грузовике и с кем я была.

Потому что если я это сделаю, то, скорее всего, заплачу.

И действительно больше не хочу плакать.

Добираюсь до главной улицы и еду вниз, выискивая белый «БМВ».

Нахожу его недалеко от небольшого участка промышленного пространства, где впервые подобрала Шторма.

Не плакать. Не плакать.

Вижу двух парней, прислонившихся к капоту машины. Какой-то парень на мотоцикле, припаркованном перед зданием, разговаривает с ними.

Вероятно, проезжающий мимо мотоциклист предлагал помощь.

Останавливаю грузовик перед «БМВ», выключаю двигатель и выскакиваю из машины.

Знаю, что выгляжу ужасно. Джинсовые шорты. Футболка, на которой наверняка есть пятна отбеливателя. Кроссовки. Мои волосы были собраны в беспорядочный пучок. Но я здесь не для того, чтобы кого-то впечатлить.

Иду к машине. Парни, прислонившиеся к капоту, выпрямляются. Оба действительно хороши собой. У одного темно-каштановые волосы. У остальных светло-каштановые волосы. У обоих на руках видны татуировки.

Парень, сидящий на мотоцикле, поворачивает голову и смотрит на меня.

Вау.

Если бы я сейчас не была в беспорядке и не была убита горем из-за Шторма, я бы растеклась лужицей на полу.

Он действительно горячий. Горячий, как и Шторм. Но по-другому.

Длинные темно-каштановые волосы, стянутые сзади на затылке. Он одет в кожу, так что я не вижу, есть ли у него татуировки, как у двух других парней.

И с каких это пор я стала одержима татуировками?

О, да. С тех пор как встретила Шторма.

‒ Привет, ‒ я улыбаюсь. Засунув руки в задние карманы шорт, качаюсь на каблуках. ‒ Я слышала, вам нужен буксир.

‒ По правде говоря он нужен не им.

Голос, который я слышу за спиной, заставляет мое сердце остановиться. Мое дыхание обрывается. Мое тело дрожит от нервов.

Шторм.

Мои руки выскальзывают из карманов.

Поворачиваюсь на месте.

И все останавливается. Перестает существовать в этот момент.

Потому что это он.

Он действительно здесь.

И он выглядит так чертовски красиво, что мне физически больно.

‒ Ты здесь... ‒ выдыхаю я, и даже слышу дрожь в своем голосе.

Он делает шаг ближе.

‒ Я здесь.

‒ П-почему? ‒ хочу надеяться. Но не могу, потому что он может уйти снова, и не думаю, что переживу его уход от меня во второй раз.

‒ Потому что я не мог остаться в стороне. Я люблю тебя, Стиви. Безумно в тебя влюблен. И не могу функционировать без тебя. В самое короткое время ты стала значить для меня больше, чем кто-либо прежде. Постоянно думаю о тебе. Не могу сосредоточиться ни на чем, кроме тебя. Моя жизнь превратилась в полное дерьмо без тебя.

Он придвигается еще ближе, как будто не может оставаться в стороне, и не хочу, чтобы он это делал.

Он любит меня. Он влюблен в меня.

‒ То, что у нас есть... это случается раз в жизни, детка. Я не хочу потерять это. Потерять тебя. Уход в то утро... это было самое трудное, что я когда-либо делал. Мне не следовало уезжать. Я должен был забраться обратно в твою гребаную постель, обнять тебя и никогда не отпускать, ‒ он делает глубокий вдох. ‒ Тогда я совершил эту ошибку. Не буду делать это снова. Так что... я здесь, чтобы остаться. Если ты все еще хочешь меня?

Хочу ли я его еще? Он это серьезно? Конечно, я все еще хочу его.

Приоткрываю рот, но ничего не могу сказать.

‒ Детка, скажи что-нибудь, пожалуйста. Я тут вроде как на грани срыва.

‒Я... я просто не могу поверить, что ты здесь, ‒ а потом я делаю что-то совсем на меня не похожее. Разрыдалась.

Через секунду его руки обнимают меня.

‒ Иисусе. Не плачь, детка.

‒ Прости... я просто... я так скучала по тебе, а потом ты здесь, и не ожидала этого, и ты говоришь мне, что любишь меня, и что ты остаешься здесь.

Он берет мое лицо в свои руки, поднимая мои глаза к своим. Вытирает мои слезы большими пальцами.

‒ Значит, слезы ‒ это хорошо?

Прикусываю губу и киваю головой. В его глазах плывет облегчение.

‒ Спасибо тебе за это.

Затем он целует меня, и все снова становится хорошо в моем мире. Он здесь, и он останется, и он мой.

И он любит меня.

‒ Я люблю тебя, ‒ говорю ему прямо в губы.

Его ответ ‒ целовать меня глубже.

Обнимаю его за шею. Он поднимает меня, и мои ноги обвиваются вокруг его талии.

И меня даже не волнует, что мы посреди улицы. Хочу остаться здесь на весь день и целовать его.

Звук покашливания позади меня отрывает нас друг от друга.

‒ Как бы это ни было трогательно, я ехал четыре часа, и, честно говоря, глядя, как вы двое целуетесь, у меня встал, так что мне нужно пойти подрочить, а потом немного поспать.

‒ Черт возьми, Кэш, ‒ стонет Шторм, роняя голову мне на плечо.

За моей спиной раздается мужской смех. Чувствую, как моя кожа горит от смущения. Очевидно, я на мгновение потеряла голову, целуясь со Штормом вот так. Но в свою защиту скажу, что скучала по нему.

И он сказал, что любит меня.

Он любит меня.

Шторм ставит меня на ноги, и я поворачиваюсь лицом к парням, стоящим позади нас.

Парни, которые, как предполагаю, лучшие друзья Шторма. Узнаю имя Кэш из прошлого, когда Шторм рассказывал мне о них.

‒ Ребята, это Стиви ‒ говорит им Шторм, обнимая меня сзади. ‒ Стиви, это Рейз, ‒ Шторм указывает на парня на мотоцикле, который одаривает меня такой улыбкой, что даже у самых крутых девчонок расплавятся трусики. ‒ Леви, ‒ Шторм указывает на темноволосого парня, который приветственно вздергивает подбородок. ‒ А это Кэш, ‒ он показывает на светловолосого парня. ‒ Не волнуйся, ты к нему привыкнешь.

‒ Привет, ‒ я улыбаюсь, чувствуя себя немного неловко. А потом машу рукой.

Что еще более чертовски неудобно.

Господи Боже.

‒ Теперь понимаю, почему ты хотел вернуться, ‒ говорит Кэш Шторму, и в его глазах появляется озорной блеск. ‒ Я бы тоже вернулся. Итак, Стиви, ‒ он поворачивается ко мне, ‒ у тебя есть сестры?

‒ Э, нет. У меня есть брат.

‒ Он похож на тебя? Я никогда не был с парнем, но хотел бы попробовать, если он такой же горячий, как ты.

Смотрю на Шторма, который выглядит просто удивленным. Перевожу взгляд обратно на Кэша.

‒Э... нет. Он не похож на меня. И ты определенно не в его вкусе.

‒ Вполне справедливо. Так у тебя есть еще родственники? Кузены? Вообще-то, Шторм, разве ты не говорил, что у Стиви есть бабушка?

‒ Черт возьми, ‒ вздыхает Леви. ‒ Мы только что приехали, Кэш. Не пугай ее. Ты спугнешь ее, и Шторм будет не в настроении, бл*ть, навсегда. Ты же знаешь, каким он был всю прошлую неделю без нее. Несчастный, как черт.

Итак, он был несчастен без меня. Приятно это узнать.

Провожу рукой по руке Шторма, соединяя свои пальцы с его.

‒ Не волнуйся. Меня нелегко напугать, ‒ говорю я. ‒ И вы все остаетесь здесь? ‒ снова смотрю на Шторма, когда спрашиваю об этом. ‒ Не то чтобы у меня были с этим проблемы, ‒ добавляю я.

Шторм поворачивает меня лицом к себе, продолжая держать за руку.

‒ Я здесь навсегда. Ребята просто поехали со мной, пока мы делаем этот альбом. Мы закончим писать его здесь, а затем запишем его в студии либо здесь, в городе, либо поблизости.

Улыбаюсь, мое сердце согревается в груди.

‒ Они поехали сюда с тобой?

‒ Да, мы такие классные, ‒ вмешивается Кэш.

‒ Да, ‒ киваю я, отводя взгляд от Шторма, ‒ я понимаю.

Значит, это его друзья.

Из тех друзей, которые в обозримом будущем могли бы уехать на расстояние в четыре часа из своего дома. Это многое говорит о них и о нем самом. Но я уже знаю, что он потрясающий. И понимаю, что его друзья тоже классные.

‒ Итак, я полагаю, вам всем нужно где-то остановиться, ‒ говорю Шторму. ‒ Я знаю, отличный «B&B».

Он притягивает меня ближе к себе, его руки обвиваются вокруг моего тела.

‒ Вот как?

Наклоняю свое лицо к его лицу.

‒ Да. Дело в том, что свободных номеров всего три. Остальные в настоящее время заняты. Значит, кому-то придется поделиться.

Он приподнимает бровь.

‒ И с кем же этот кто-то будет делиться?

Пожимаю плечами, изображая безразличие.

‒ У меня двуспальная кровать.

‒ Вызываюсь добровольцем, ‒ кричит Кэш из-за спины.

И я смеюсь.

‒ Заткнись нахр*н, ‒ говорит ему Шторм. ‒ Нам нужна минутка, ‒ затем он опускает свой рот к моему и нежно проводит своими губами по моим. ‒ Значит... я остаюсь с тобой на ночь.

‒ Похоже на то, ‒ бормочу я ему в рот.

‒ А как насчет всех последующих ночей?

Я отстраняюсь и смотрю ему в глаза.

‒ Ты можешь остаться настолько, насколько захочешь.

Уголки его губ приподнимаются в улыбке, и это освещает мои внутренности.

‒ Черт возьми, этого и хочу. Я здесь, чтобы остаться, детка. Не собираюсь снова никуда уходить.

Эпилог

Шторм

Четыре месяца спустя

‒ Итак, куда именно мы направляемся? ‒ Стиви спрашивает меня в десятый раз с тех пор, как мы сели в мою машину пятнадцать минут назад.

‒ Я просто хочу тебе кое-что показать.

‒ Но почему ты не можешь сказать мне, что это такое, прежде чем мы туда доберемся?

‒ Детка, это как бы снимает элемент неожиданности. Неужели никто никогда не удивлял тебя раньше?

‒ Конечно, удивляли. У меня есть брат, который любил удивлять меня всяким дерьмом, когда мы были детьми. Я так и не оправилась от травмы, когда в десять лет обнаружила в своей спальне скунса. Следовательно, поэтому не люблю сюрпризов.

‒ Бек действительно это сделал? ‒ я хихикаю. ‒ Засунул скунса в твою спальню?

Она бросает на меня взгляд.

‒ Ты с ним знаком. А ты как думаешь?

‒ Я думаю, он чертовски смешной, но не такой смешной, как ты, конечно, детка, ‒ быстро говорю, заметив ее недовольное выражение лица.

‒ Хороший ответ, ‒ говорит она.

Улыбаюсь ей.

‒ Я так и думал.

Я живу на озере Хавасу уже четыре месяца и никогда не был так счастлив, как здесь, со Стиви. И не думаю, что это когда-нибудь поменяется.

Остановился со Стиви в ее комнате в отеле «B&B» в той части дома, где живет ее семья. Рейз, Кэш и Леви снимали комнаты в главном отеле «B&B».

Мы только что закончили запись альбома, так что технически, ребята, вероятно, должны были вернуться в Лос-Анджелес, потому что они были здесь только для написания и записи альбома. Но, ни один из них, кажется, не делает никаких шагов, чтобы уехать в данный момент.

И я просто счастлив, что они здесь.

Совсем не скучаю по Лос-Анджелесу. Но скучаю по всем, кого там оставил.

Джейк и Тру приезжали в гости в прошлом месяце. Было приятно их видеть. Они, конечно, очень полюбили Стиви. Она потрясающая.

Сказал, что как-нибудь отвезу Стиви в Лос-Анджелес. Ей все еще нужно встретиться с Томом, Лайлой, Деном, Симоной, Стюартом, Смитом и всеми детьми.

Стиви часто бывала в студии, пока мы записывались. Она была такой чертовски благосклонной, и мне это в ней нравится.

Играл ей готовые песни несколько дней назад. Песни, на которые она вдохновляла. Что в принципе и составляют весь альбом.

Они понравились ей, и она не лгала, потому что она не что иное, как честная.

Стиви бы никогда не пустила дым мне в задницу.

Но она полностью взорвала меня после прослушивания этих песен. А потом я наклонил ее над микшерным столом и быстро и жестко взял сзади.

Студия в это время была пуста.

Стиви, возможно, стала немного более предприимчивой о том, где мы занимаемся сексом за те месяцы, что мы были вместе. Но она не любит эксгибиционизм.

И мне не нравится, что кто-то видит ее голой, кроме меня.

Но уверен, что никогда больше не буду смотреть на микшерный пульт, не думая о Стиви.

Веду машину по пыльной дороге, которая в один прекрасный день превратится в подъездную дорожку, и ставлю ее перед зданием.

Вылезаю из машины. Стиви тоже выходит. Встречаю ее у капота машины, стоя рядом с ней.

‒ Ты привез меня посмотреть на строительную площадку? ‒ она говорит.

‒ А ты как думаешь? ‒ спрашиваю я.

‒ Ну... это мило. Что касается строительных площадок. Я не видела много, но сказала бы, что это лучшее, что я когда-либо видела.

Хихикаю.

‒ Такая умница, ‒ говорю я.

‒Всегда, ‒ она улыбается мне.

Наклоняюсь и прижимаюсь губами к ее губам. Я никогда не устану целовать Стиви.

Опускаю свою руку ей на плечо.

‒ Скоро эта стройка превратится в дом, детка. С пятью спальнями, шестью ванными комнатами, гаражом на две машины и открытым бассейном. Шесть с половиной тысяч квадратных футов жилой площади. Из окон открывается панорамный вид на озеро и горы.

Она откидывает голову назад и смотрит на меня.

‒ Ты устроился на работу риэлтором и ничего мне не сказал? Потому что прямо сейчас, я чувствую, что ты пытаешься продать его мне. Хедз-ап⁷², это как миллион к югу от моего ценового диапазона.

‒ Попробуй два с половиной миллиона, ‒ говорю я ей.

Она издает тихий свист.

‒ И я не пытаюсь продать его тебе, потому что он уже твой. Ну, наш. Потому что я его купил.

У нее отвисает челюсть. Она пристально смотрит на меня. Не моргая. И не говорит никаких слов.

Стиви редко теряет дар речи. Ей всегда есть что сказать. И когда она этого не делает, это тоже очень плохо. Или действительно чертовски хорошо.

Молюсь за последнее.

‒ Я знаю, может быть, это было самонадеянно с моей стороны ‒ пойти и купить его для нас. Но я чертовски обожаю тебя, детка. Ты мой лучший друг. Единственная женщина, которую я когда-либо любил. И ты очень много для меня значишь.

‒ О, я знаю.

Она улыбается, и я могу дышать. Она не сердится, что я купил его. Спасибо за это.

Мои губы изгибаются в улыбку.

‒ А еще ты потрясающе скромна. И чертовски сексуальна.

‒ Тоже верно.

‒ Так ты будешь жить здесь со мной?

‒ В недостроенном доме? Там может быть сквозняк. А если пойдет дождь, нам крышка.

‒ Когда все будет готово, умник.

‒ Ну что ж, в таком случае я с удовольствием перееду к тебе, когда все будет закончено.

Ухмыляюсь. Затем подхватываю ее, поднимаю с пола и глупо целую.

‒ Я знаю, что, наверное, увлекся, ‒ говорю ей, когда, наконец, выпускаю из объятий. ‒ Но хотел сделать тебе сюрприз. Хочу, чтобы ты знала, что предан тебе. Что я здесь, чтобы остаться.

Она мягко улыбается.

‒ Я уже знала это, детка. Но все же, пять спален, ‒ говорит она, проводя пальцами по моим волосам. ‒ Нас только двое.

‒ Ну, я надеялся, что однажды, в далеком будущем, мы заполним эти дополнительные спальни.

‒Рейз, Леви, и Кэш? ‒ она шутит, и я хихикаю.

‒ Скорее, я думал, что обрюхачу тебя в далеком будущем, и у нас будет много детей.

Она морщит нос в своей милой манере, которую я так люблю.

‒ Сколько это ‒ много?

‒ Четверо. По одному для каждой дополнительной спальни.

Ее глаза расширяются почти комично.

‒ Четверо?

‒ Ладно, может, и не четверо. Двое или трое. Возможно, нам понадобится другая спальня для Кэша. Он останется с нами на всю жизнь. Ни одна женщина не будет настолько сумасшедшей, чтобы жить с ним.

‒ Истинная правда, ‒ она усмехается. ‒ Но если взять двоих детей и прибавить Кэша, то получится неплохо.

‒ Два ребенка плюс Кэш, это точно.

Затем я касаюсь губами ее губ, скрепляя сделку.

‒ Шторм?

‒ Да?

‒ В этом далеком будущем, когда у нас будут эти двое детей и усыновление Кэша, мы будем женаты?

‒ Да, конечно.

‒ А как ты меня спросишь?

‒ Ты действительно не любишь сюрпризы, не так ли?

‒ Одно слово ‒ скунс.

Я хихикаю.

‒ А как бы ты спросил? ‒ она зондирует.

‒ Ну... я бы, наверное, купил тебе недостроенный дом. Довез тебя до недостроенного дома. Сбил с толку. А потом попросил бы тебя выйти за меня замуж.

‒ Шторм?

‒ Да.

‒ Мы все еще делаем гипотетическое прямо сейчас, или ты на самом деле спрашиваешь меня?

Засовываю руку в карман джинсов и достаю кольцо, которое купил на прошлой неделе и с тех пор ношу с собой, пытаясь сообразить, когда будет подходящее время спросить.

Кажется, время пришло.

‒ Срань господня, ‒ выдыхает она, глядя на кольцо. Она снова переводит взгляд на меня. ‒ Ты действительно спрашиваешь?

‒ Да, детка, я действительно спрашиваю. И знаю, что это, вероятно, слишком быстро, и мы не знаем друг друга долго. Но, честно говоря, думаю, что это запоздало. Я бы женился на тебе в тот же день, как встретил. Эта лекция об избавлении от окурков купила меня. В тот момент понял, что когда-нибудь женюсь на тебе.

‒ Теперь я знаю, что ты шутишь.

‒ Окей. Я об этом и говорю. Но не о том, чтобы жениться на тебе. Я чертовски люблю тебя, Стиви. Это сумасшедшая любовь. Любовь, о которой люди вроде меня пишут песни. И хочу продолжать писать песни о тебе, детка. И любить тебя. Навсегда. Так что, выходи за меня замуж?

Она пристально смотрит мне в глаза. Затем поднимает руку и показывает мне безымянный палец на левой руке.

Я надеваю бриллиант ей на палец. И это выглядит чертовски идеально. Почти такая же идеальная, как она.

Беру ее за руку и целую кольцо на пальце. Затем целую ее красивые губы.

‒ Итак, ты взяла его, это значит «да»? ‒ говорю я ей в губы.

Она улыбается, и это самое лучшее чувство на свете.

‒ Да, детка. Это бесспорно, определенно, на тысячу процентов «да». Самое простое «да», которое я когда-либо говорила.

Notes

[

←1

]

«Team Mighty Storm» – наименование лейбла группы «Mighty Storm».

[

←2

]

Американский певец, автор песен, музыкант и художник, наиболее известный как вокалист и гитарист рок–группы Nirvana, исполнявшей гранж

[

←3

]

Microsoft Theater – концертная и театральная площадка в Даунтауне Лос-Анджелеса, Калифорния, в L.A. Live. Зрительный зал театра рассчитан на 7100 мест, а сцена является одной из самых больших крытых сцен в Соединённых Штатах.

[

←4

]

Небольшой элитный район в центральной области города Лос-Анджелес, Калифорния, примыкающего Беверли-Хиллз и Западного Голливуда.

[

←5

]

Обезболивающее.

[

←6

]

The Stooges – американская рок-группа, фронтменом которой является Игги Поп. Стиль The Stooges определяют как гаражный рок, прото-панк, глэм-рок; на их официальном MySpace стиль группы обозначен как психоделический рок / панк / метал.

[

←7

]

Ро́ялти – вид лицензионного вознаграждения, периодическая компенсация, как правило, денежная, за использование патентов, авторских прав, франшиз, природных ресурсов и других видов собственности.

[

←8

]

Джими Хендрикс – американский гитарист-виртуоз, певец и композитор. В 2009 году журнал «Time» назвал Хендрикса величайшим гитаристом всех времен. Широко признан как один из наиболее смелых и изобретательных виртуозов в истории рок-музыки. Хендрикса ещё при жизни называли феноменом и гением.

[

←9

]

Рифф – это определенный повторяющийся фрагмент музыки. Чаще всего рифами называют крутые запоминающиеся части песен, обычно мировых рок–хитов

[

←10

]

«С меня хватит!» – фильм режиссёра Джоэла Шумахера, выпущенный в 1993 году

[

←11

]

IHOP – американская многонациональная сеть ресторанов, специализирующихся на приготовлении блюд на завтрак.

[

←12

]

The Killers – американская альтернативная рок-группа, образованная в 2001 году Брэндоном Флауэрсом и Дэйвом Кенингом. Название было взято из видеоклипа группы New Order «Crystal», где под таким именем выступает липовая группа.

[

←13

]

AC/DC – австралийская рок-группа, сформированная в Сиднее в ноябре 1973 года выходцами из Шотландии, братьями Малькольмом и Ангусом Янгами.

[

←14

]

Metallica – американская метал-группа, образованная в 1981 году, в Лос-Анджелесе. Metallica оказала большое влияние на развитие метала и входит в «большую четвёрку трэш-метала».

[

←15

]

I-40 – межштатная автомагистраль в Соединённых Штатах Америки, длиной 2559,25 мили. Проходит по территории восьми штатов. Является третьей по длине магистралью США.

[

←16

]

Twizzlers – жевательная карамель.

[

←17

]

AAA – Американская Автомобильная Ассоциация (American Automobile Association)

[

←18

]

Simple камень Minds – образованная в 1977 году в Глазго шотландская рок-группа, которая в течение 1980-х эволюционировала от звучания в духе «новой волны» к эпическому стадионному року.

[

←19

]

Bed and breakfast, B&B – вид мини-гостиницы, существующий в разных странах, в которой из услуг для посетителей предлагаются ночлег и завтрак.

[

←20

]

Джим Керр – шотландский певец, композитор, солист группы «Simple Minds»

[

←21

]

«Клуб «За́втрак» (англ. The Breakfast Club, также известен как «Клуб выходно́го дня») – американская подростковая комедия-драма 1985 г.

[

←22

]

Rumours (с англ. – «Слухи») – одиннадцатый студийный альбом британско-американской рок-группы «Fleetwood Mac», выпущенный 4 февраля 1977 г.

[

←23

]

Кельвин – единица термодинамической температуры в Международной системе единиц, одна из семи основных единиц СИ

[

←24

]

Американская рок-группа новой волны, основанная в 1976 в городе Атенс (штат Джорджия) Фредом Шнейдером, Кейт Пирсон, Китом Стриклендом, Синди Уилсон и Рики Уилсоном.

[

←25

]

«Wake Me Up Before You Go-Go » – песня английского дуэта «Wham!» с альбома «Make It Big», названная классикой поп-мейнстрима 1980-х годов

[

←26

]

Отсылка на песню «Love Shack», название переводится как «Лачуга любви»

[

←27

]

Стефани Линн «Стиви» Никс – американская певица и автор песен. Никс наиболее известна по своей работе с группой Fleetwood Mac, а также успешной сольной карьере.

[

←28

]

Fleetwood Mac – британо-американская рок-группа, которая с момента своего создания в июле 1967 года знала немало взлётов и падений, несколько раз обновляла состав и меняла стиль исполняемой музыки, благодаря чему смогла сохранить популярность дольше подавляющего большинства конкурентов – вплоть до самого конца XX века.

[

←29

]

Пэт Бенатар - американская певица, четырёхкратная обладательница премии Грэмми

[

←30

]

Iron Maiden — британская хеви-металл-группа, которая в начале 1980-х гг. являлась одной из известнейших представителей новой волны британского хеви-металла, а позже оказала значительное влияние на развитие металла в целом

[

←31

]

Guns N’ Roses – американская хард-рок-группа, сформировавшаяся в 1985 году в Лос-Анджелесе, штат Калифорния.

[

←32

]

Американская актриса. Наиболее известна по роли Сары Коннор в серии фильмов «Терминатор», а также по ролям в фильмах «Дети кукурузы», «Кинг-Конг жив», «Пик Данте» и телесериале «Красавица и чудовище», за работу в котором она была номинирована на премию «Эмми» и две премии «Золотой глобус».

[

←33

]

Персонаж серии фильмов о Терминаторе, один из главных героев первой, четвёртой и пятой картины. Боец Сопротивления; отец Джона Коннора. С его фигурой связана известная проблема, обсуждаемая в научной фантастике, относительно природы парадоксов, которые возникают при путешествии во времени.

[

←34

]

Арнольд Алоис Шварценеггер – американский культурист, предприниматель, актёр, продюсер и политический деятель австрийского происхождения.

[

←35

]

Джон Коннор – один из главных персонажей кинофильмов о «Терминаторе». Лидер всемирного сопротивления в войне между человечеством и машинами, последняя надежда человечества.

[

←36

]

Рик Эстли -британский исполнитель танцевальной музыки 1980-х годов, баритон

[

←37

]

Led Zeppelin – британская рок-группа, образовавшаяся в сентябре 1968 года в Лондоне, и признанная одной из самых успешных, новаторских и влиятельных в современной истории.

[

←38

]

Black Sabbath – британская рок-группа, образованная в Бирмингеме, Англия, в 1968 году и оказавшая значительное влияние на развитие рок-музыки, прежде всего, хеви-метал. Дебютный альбом Black Sabbath считается одним из первых хеви-метал-альбомов, заложившим, кроме того, фундамент и для последующего развития дум-метала.

[

←39

]

Avenged Sevenfold – американская метал-группа из Хантингтон-Бич, образованная в 1999 году. На дебютном альбоме группы – Sounding the Seventh Trumpet преобладали панковые мотивы, а в качестве вокала часто использовался скриминг.

[

←40

]

Slipknot – американская ню-метал-группа, образованная в сентябре 1995 года в Айове, США. Альбомы группы получили статус платиновых, всего продано более 30 млн копий по всему миру из которых 6 миллионов в США. В 2006 году группа получила свою единственную на сегодняшний день премию «Грэмми».

[

←41

]

Five Finger Death Punch – американская грув-метал-группа, образованная в 2005 году в Лос-Анджелесе, Калифорния, Золтаном Батори, гитаристом венгерского происхождения, в прошлом — басиста U.P.O.

[

←42

]

«FiveFingerDeathPunch»? (англ. – Смертельный Удар Пятью Пальцами)

[

←43

]

Куи́нс – самое большое по территории и второе по населению боро Нью-Йорка. Расположено на острове Лонг-Айленд и омывается Атлантическим океаном

[

←44

]

Канал Hallmark – это американский кабельный канал платного телевидения.

[

←45

]

Джеймс Фрэнсис Кэгни-младший – американский актёр театра и кино, артист водевилей и танцор.

[

←46

]

Guns N’ Roses – американская хард-рок-группа, сформировавшаяся в 1985 году в Лос-Анджелесе, штат Калифорния.

[

←47

]

Эксл Роуз – американский музыкант, фронтмен и вокалист групп Guns N' Roses и AC/DC. Из-за своего мощного и широкого вокального диапазона и энергичных концертных выступлений Роуз был назван одним из величайших вокалистов всех времен различными средствами массовой информации, включая Rolling Stone и NME.

[

←48

]

Один из вариантов пикапа. Иногда люди оценивают других по шкале от 1 до 10 (10-горячие и 1-уродливые). И они говорят Теннесси, потому что в названии есть 10 (ten- англ. десять).

[

←49

]

Один из вариантов пикапа. «материал» – это то, что вы используете, чтобы что-то сделать, например, вы используете кожу, чтобы сделать кожаную куртку, или вы используете хлопок, чтобы сделать футболку.

[

←50

]

Игра слов – Файн (fine– прекрасный англ.) – Прайм, (Оптимус Прайм – лидер трансформеров)

[

←51

]

Инфекции передаваемые половым путем.

[

←52

]

«Стальные магнолии» – кинофильм режиссёра Герберта Росса, 1989 г.

[

←53

]

«Whitesnake» – британо-американская рок-группа, играющая хард'н'хеви с блюзовыми элементами.

[

←54

]

Аризона Даймондбэкс – профессиональный бейсбольный клуб, базирующийся в Финиксе, штат Аризона.

[

←55

]

a-ha – норвежская музыкальная группа, созданная в 1982 году в Осло и работающая в стиле электро-поп, появившемся на излёте «новой волны». Музыке a-ha присущи графичный, холодноватый стиль, синтезаторно-гитарное звучание, выразительная балладная мелодика.

[

←56

]

Мортен Харкет – норвежский музыкант, певец, вокалист норвежской группы a-ha. Обладатель голоса диапазоном в 5 октав и умения пользоваться фальцетом, и мирового рекорда по продолжительности одной ноты среди вокалистов-мужчин в поп-музыке. В середине 1980-х годов был признан лучшим вокалистом Европы.

[

←57

]

«DILF (Dad I'd Like to F*ck)» – «Папочка С Которым Я Бы Переспала»

[

←58

]

На английском smalls – маленькая.

[

←59

]

26 ℃

[

←60

]

«Avenged Sevenfold» – американская металл-группа из Хантингтон-Бич, образованная в 1999 году.

[

←61

]

Брайан Гай Адамс — канадский рок-музыкант, фотограф, гитарист, автор и исполнитель песен, который начал свою карьеру в шоу-бизнесе в 1976 г., первоначально в составе рок-групп.

[

←62

]

30 см.

[

←63

]

I-95 – проходящая по нескольким штатам автомагистраль в США длиной 1919,74 мили. Проходит по территории пятнадцати штатов. Является самой длинной автомагистралью, протянувшейся с севера на юг).

[

←64

]

«I Don't Care» (Мне все равно) – песня британского певца Эда Ширана и Джастина Бибера

[

←65

]

Def Leppard – британская рок-группа из Шеффилда, Йоркшир, Англия; образована в 1977 году. Их стилевая манера с годами претерпела ряд изменений, двигаясь от хард-рока к глэм-металу. «Hysteria» – «Истерия» (англ).

[

←66

]

«Бог – это женщина» (англ).

[

←67

]

Имеется в виду крылатая фраза «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке», бесплатный сыр – приманка в ловушке.

[

←68

]

Устройство, имеющее инжектор, установленный в металлической трубке с отверстиями для поступления атмосферного воздуха в трубке, которая закреплена на подставке с боковым вводом для подачи в трубку газа, при этом отверстия выполнены на боковой поверхности трубки, которая для изменения подачи воздуха в горелку, может быть установлен подвижный клапан, который изменяет расход площадь этих отверстий.

[

←69

]

Whitesnake – британская, затем американская рок-группа, играющая хард’н’хеви с блюзовыми элементами, созданная в 1977 году Дэвидом Ковердэйлом, бывшим вокалистом Deep Purple. IsThisLove –Это любовь (англ).

[

←70

]

Пи́тер Сете́ра – американский певец и музыкант, автор-исполнитель. Прославился как один из вокалистов и бас-гитарист рок-группы Chicago, потом начал сольную карьеру.

[

←71

]

Дискриминация человека на основании его возраста.

[

←72

]

Способ игры в покер, при котором в игре участвуют всего два игрока. Также хедс-апом называют круг торговли, в котором из всех игроков остались только двое.