Напарник на удачу

— Могу вернуть прямо сейчас, — он потянулся разматывать полотенце, но мой вопль, схожий на крик наступившей на хвост драной кошки, заставил его остановиться.

— Нет, это лишнее. Отдашь потом. Нечего передо мной задницей голой трясти! — скрестив руки на груди, с вызовом посмотрела в его хитрющие глаза. Нагота больше не смущала и сон как рукой сняло.

— Как прикажешь, сударыня, — снисходительно пошел он на попятный и беззаботно пожал плечами, и пошел в свою комнату.

— Что еще ты у меня позаимствовал пока я спала? — не скрывая недовольства в голосе, спросила у скрывшегося за дверью спальни, мужчины.

— Хм…Шампунем голову помыл. Кстати, Кирюх, отличная хрень! Перхоть в кои-то веки не посыпалась сразу и обалденски пахнет, — я с трудом проглотила вставший поперек глотки ком и продолжила слушать, — Фен твой одолжил. Носки посушить нужно было…

Вот на этом моменте нервы сдали. Ладно шампунь — дело наживное, но ФЕН! Блин! По тыкве надавать за это мало!

— Да как ты… — я коршуном ворвалась в комнату и оцепенела на месте, — Смеешь…

Парень преспокойно стоял спиной, ранее скинув с бедер полотенце в цветочек. Там было на что посмотреть…интересно, отличается идеальность структуры тела в ТОМ самом месте спереди?

Когда он соизволил надеть хотя бы нижнее белье, то с насмешливой улыбкой развернулся ко мне. Хорош, зараза, не попишешь!

В очередной раз за утро, я залилась краской и пристыженно подалась в бега. Пашка громко расхохотался и мне в след послышалось едкое:

— Пардон! В следующий раз шифроваться буду лучше.

В относительной безопасности я почувствовала себя только в той злополучной ванной. Ничего, уже придумала, как научить тебя не лапать чужие вещи без спроса!

Включив воду, наскоро умылась и почистила зубы. Ни о каком душе уже речи не шло — перед глазами то и дело теперь проскальзывал образ голого напарника…капли медленно стекают с ключицы, перекатываются на накаченную грудь, потом падают на рельефный торс, потом…нет, от него точно нужно избавляться!

Завтракали в полном молчании и не глядя друг на друга. С одной стороны было неловко из-за своего поведения, с другой — я в своем доме, а он без спроса пользуется моими вещами! Даже не извинился нормально!

Бросив надменный взгляд на самодовольного напарника, открыла дверцу холодильника.

— Кирюх, забыл предупредить и поблагодарить заодно. Твой обезжиренный йогурт ночью пал смертью храбрых, спасая меня от голода. Давай ты в следующий раз будешь брать с фруктовыми наполнителями, а то этот больно кислый.

Ожесточенно проскрипев зубами, наверняка стерла их на пару миллиметров. Я с таким грохотом закрыла холодильник, чем сильно напугала Лизку. Бедное животное подпрыгнуло и сигануло под стол, спрятавшись под ногами Пашки. По ходу, меня самым наглым образом вытесняют из собственного гнездышка, даже кошара — за него!

— Угу, — буркнула я, надуваясь как воздушный шарик, — В следующий раз я тебе яда туда сыпану. Сразу отобьется охота жрать чужой завтрак.

— Не-е-е-е, — со смешком отмахнулся парень, закидывая в рот кусочек овсяного печенья, — Меня эта дрянь не берет. Ты лучше купи большой пакет изюма! Я, конечно, обожаю его, но, признаюсь, на него сильная аллергия.

— Блин, что же ты за человек такой?! Побить — не побьешь, отравить — не отравишь, — обиделась я с досады, присаживаясь обратно, чтобы допить остывший кофе, — У тебя вообще есть слабое место?

— В яйце…яйцо в утке…утка в зайце, — начал измываться Пашка, прикидываясь прекрасным сказителем, но под суровым взором питбуля в моем лице, снизошел до объяснений, — Кир, шучу я, шучу! Откуда мне знать? Я еще с армейки обучен хладнокровию. Меня учили стойко переносить все тяготы службы, хранить свободолюбие и защищать Родину…если надо, то ценой собственной жизни.

— Интересно, с девушками ты такой же бравый солдат или «котеньку» изображаешь?

— С какой целью интересуемся? — он показал свои еврейские корни, прищурился, заискивающе глядя прямо в глаза. Я чуть кофем не подавилась.

— Хочу знать, с какой стороны соломку подстилать. Вдруг ты в отношениях такой мягкотелый, что веревки вить можно, а работать нельзя.

— Можешь не беспокоиться, — допив из своей отведенной во временное пользование, посуды, он поднялся и сполоснул ее, — На серьезные отношения меня не тянет, а со встречами на пару раз — ничего не выйдет. Я не болтун и тайн не раскрою, но сделаю вид, словно не понимаю о чем идет речь.

— Это по твоему хладнокровие? — я скрестила руки на груди и громко расхохоталась, — Это называется немного по другому «Секс без обязательств с расставанием на дружеской ноте — авось потом снова перепадет?!».

Эти слова застали его на пороге кухни. Пашка как раз собрался ее покинуть, чтобы приготовиться ко встрече с начальством. Он зловеще обернулся и с глыбами льда в глазах, заставил задуматься:

— Если не задевают моих личных интересов, то я всегда стараюсь быть тактичным и веселым, только искоса наблюдая за исходом. Но коснись что-то с легонца меня — и глазом не моргну. Даже если это сделает любимая женщина, впервые изменившая мне с лучшим другом — сверну шею голыми руками.

Мда. Такие откровения вынуждают разглядеть его с другого ракурса. К наглому, самовлюбленному бабнику, эгоцентричному соседу, прибавился термин «собственник в постели». Конечно, это несомненно хорошее качество в мужчине — ни с кем не делить свою женщину…если оно не дошло до маниакального состояния. Ведь можно… «свернуть шею голыми руками» только за то, что он перепутал повседневную улыбку доставщика пиццы с заигрыванием. Всего всегда должно быть в меру.

Пашка ушел, оставив меня переваривать полученную информацию. Не сказать, что она сильно поразила, но подумать есть над чем. Надеюсь, напарница не считается «его женщина», а то как-то не прельщает потом валяться сломанной куклой из-за желания уйти в одинокое плавание работы без права на возвращение.

Добраться до конторы в утренние часы понедельника никому не доставляет радости. Многокилометровые пробки с гудящими на светофорах, машинами никогда не добавляли оптимизма…еще этот мерзкий дождь. Черт дернул согласиться ехать с Пашкой на мотоцикле. Лучше бы по-старинке на дребезжащем автобусе — хоть на лицо не капает и удобнее в такую погоду. Видно, напарник так же проклинал свою сердобольную идею взять меня «прицепом» — со мной всегда нужно придерживаться ПДД, потому он тихо ругался себе под нос. Из-за гудящих машин и плотного шлема, изредка доносились только отдельные слова.

— Даю тебе полный карт-бланш, — тоскливо сказала я, подняв забрало, чтобы парень услышал, — Только без фанатизма.

Дальнейшего от него никак не ожидала. Пашка тут же расцвел, как засохший цветок в дождливый день и начал сыпаться комплиментами в мой адрес, аж уши в трубочку свернулись от столь изысканного вранья. Уставший от пустого стояния на месте, мотор взревел и железный конь прорвался мимо сплоченных рядов широких машин.

— Кирюш, не боись, довезу с ветерком и без членовредительства, — заверил Пашка, не отвлекаясь, при этом, от дороги, а я крепче прижалась к его спине, боясь рухнуть на асфальт.

— Угу, я тебе его устрою, если появится хоть один синяк на теле от твоего «полета ласточки».

На испуг взять не получилось, но и слова равнодушными не оставили. Пашка промолчал, но по учащенному сердцебиению и частому вздрагиванию, понятно — он смеется.

Напарник не соврал. Долетели, правда, с ветерком. Буквально через пятнадцать минут петляния в хороводе машин, слушая ласковые пожелания «доброго пути», мы уже сушились возле контрольно пропускного пункта.

Наш добродушный охранник, который в прошлый раз стремился как можно скорее свести меня с Игорьком, сейчас с уважением смотрел на напарника и крепко жал его руку. Предъявлять метки не пришлось — с прошлого представления в зале прошли сутки и коллеги, включая всех охранников, уборщиц и остального персонала не забыли нашего спарринга.

— Доброго дня, — бодро отозвался блюститель спокойствия нашей конторы.

— Здравия желаю, — уверенно отчеканил боевым тоном Пашка и подцепив меня под локоток, потащил к кабинету Вени.

Позади послышалась качественная лесть. Я не отдергивала руку, прекрасно осознавая, что парень прав и нам незачем останавливаться и молоть языком пустоту.

— Можно? — из вежливости, постучавшись в дверь начальства, спросила я.

— Да, конечно, — ответил Веня.

Мы вошли в кабинет. Сегодня помещение оказалось затуманенным облаком сигаретного дыма. Подполковник сидел за рабочим столом и вчитывался в какие-то бумаги, при этом старательно прищурившись.

— Отчет? — сразу к делу перешел он, откладывая лист в стопку справа от руки.

В ответ протянула ему доклад и мгновенно напряглась, в ожидании нагоняя. Хоть Веня слыл добрым и отзывчивым мужиком, но как непосредственный начальник — дотошный до мелочей.

Мы присели на поставленные для визитеров стулья рядом со столом и наблюдали, как он пробегает глазами по коряво написанному тексту. По хорошо замаскированному лицу, эмоций нельзя было угадать.

— По другому поступить было не возможно? — спросил подполковник через нескольких минут пугающей тишины.

— Никак нет, — я повинно склонила голову и сцепила пальцы, чтобы не показать собственных переживаний, — Билет до Венеции обошелся бы в разы дороже.

Веня снова уткнулся в отчет, а потом более заинтересованнее спросил:

— Ну что, Павел, как вам первое выполненное задание? Понравилось?

По такому непроницаемому лицу напарника так же нереально угадать его реакции. В армии их что ли учат разговаривать с собеседником с таким покер-фейсом?

— Более чем впечатлен, — уклончиво ответил он, скрывая едва наметившуюся ухмылку, — Напарница показала хорошую подготовку и доходчиво провела как теорию, так и наглядную практику.

— Да, Кира у нас замечательная, — умильнулся Веня, расплываясь в нахальной улыбочке, словно в кармане уже лежал давно вожделенный миллион на пенсию.

Я смущенно залилась красным и постаралась отвернуться, но рядом сидел Пашка и специально подливал масла в огонь, между делом педантично усмехаясь:

— И гостеприимная. Не пожалела для меня любимого йогурта и дорогого шампуня! Всем бы таких очаровательных напарниц!

— Умничка, Кира, — принял его слова за чистую монету Веня и раздухарился, — Может еще сработаетесь и не придется его к Нику переводить.

— Нет! — взорвалась я, подпрыгнув на месте, — Договор дороже денег! Вениамин Павлович, мне положен выговор за последнее задание?

Мне захотелось поскорее сменить тему, чтобы Веня не задумывался о взятии своих слов обратно. Он снова стал серьезным и опять вчитался в отчет, будто за все последние разы не отметил чего-то важного.

— Нет, — замешкался он, — Спишем на самооборону. А вообще, — подполковник поставил внизу листа размашистую подпись и поднялся с места, — Могла бы посоветоваться. Если командора не хотела тревожить, позвонила бы мне.

Ага, только ему не хватало для полного счастья звонить посреди ночи! Потом слушать в трубке до утра все то, что у него накипело за неделю, которую я его не слушала как «психолог».

Подавив в себе порыв скривить лицо, миловидно улыбнулась.

— Конечно, — наигранно пролепетала я, тем самым заставила понимающего всю ситуацию напарника подавиться смехом, — В следующий раз так и поступлю.

Веня удовлетворился ответом и горделиво поднял подбородок. Главное в потолке носом дорогу не прокопать — высоко задирает!

— Вот и ладушки! — он хлопнул в ладоши и решил сделать перерыв, налив из графина воды…или судя по резкому запаху…водки, — Капитан, не смею задерживать. Кира, останься, нам необходимо поговорить тет-а-тет.

Напарник пожал плечами и поплелся за дверь, перед этим тихонько предупредив, что будет ждать снаружи. Я уныло проводила его глазами. Конечно, Веня мне ничего не сделает и даже не попытается, но мозг вынесет — как пить дать!

Без раздумий, одним рывком он опустошил граненный стакан и скуксившись, занюхал рукавом теплого свитера.

— Как тебе Павел? — издалека начал разговор.

— М-м-м, — на миг задумалась я и цинично выдала, — С пивком потянет, — сразу вспомнилась вынужденная посиделка на кухне, там напарничек показался мне более менее нормальным человеком, чем сейчас…хотя…времени прошло с того дня не так много. Может, притворялся?

— Что с этим-то не так? — с досадой в голосе уточнил Веня, ожидавший от меня наподобие: «Вау, какой импозантный мужчина! С ним работать и еще чего интимное — одно удовольствие!»

— Как и со всеми, — буркнула я, начиная понимать, куда клонится разговор, — Вениамин Павлович, не уговаривайте! Не буду я работать в паре. Павел — исключение и то, только на неопределенный срок.

— Чего тебе в нем не хватает? — наигранно простонал самоназванный сводник, присаживаясь напротив меня, — Нормальный же! Вон как тебя от Игорька опекает.

Руки молниеносно сжались в кулаки. Значит тут дело далеко не в работе…Теперь припоминаю…сначала брюнет был, потом блондин…рыжий…лысый…сейчас не пойми кого «подкладывает» и сверху бантик!

— Напомните мне пожалуйста, у нас отдел секретной безопасности или нелегальное брачное агентство? — стало безумно обидно.

Значит все прекрасно знали о Венином желании найти мне не только напарника, но и партнера. И ни одна сволочь не проболталась?!

Веня понял куда я клоню и взволнованно начал отнекиваться.

— Нет, что ты, Кирочка! Не думай обо мне так уж плохо! Я в свахи не заделывался и в мыслях не было! Просто ты у нас девушка видная, интересно, мало ли чего наклевывается.

— Поспешу огорчить — не мой типаж, — я поднялась, — Это все о чем вы хотели поговорить?

— Нет, погоди, — он жестом указал на покинутый стул и мне пришлось подчиниться, — В общем… — Веня долго мялся, не зная с какого края подступиться, — Кир, одиноко мне, понимаешь? — я вздрогнула от перспективы отказать начальнику в его желаниях…даже Пашка теперь не казался мне таким плохим вариантом, — Не подумай ничего на свой счет. Я просто хотел спросить, нет ли у тебя одинокой подружки или знакомой? Может сведешь?

— Есть одна, — довольно настороженно ответила я, — Только она не склонна к распитию алкоголя.

— Я брошу! — он так проникновенно врал, что не знавший Веню много лет, как мы — охотники, смело предположил — человек глаголит истину, — Если я действительно полюблю, то обязательно изменюсь.

Чем черт не шутит? Есть у меня одна подружка. Мы с ней ни один год дружим. Правда, она старше меня на шесть лет, но это никогда нам не мешало общаться на равных. Очень боевая — обидеть себя точно не даст, к тому же на ее стороне потусторонние силы — она потомственная ведьма. Помнится, прошлый ее ухажер таким скучным маминым сынком оказался, что без слез не взглянешь. Главное, Лику заранее предупредить о всех изъянах «благоверного», чтобы потом сюрпризов не было.

— Хорошо, — сдалась я без боя, — Скину цифры после того, как у нее лично спрошу разрешения познакомиться, — подполковник воспрянул духом и мечтательно улыбнулся, предвкушая встречу с прекрасной незнакомкой, — Если это все, мне пора.

— Конечно, Кира, — беспрекословно согласился он, галантно открывая передо мной дверь, — Как появится новое задание, командор свяжется с вами.

Я кивнула и вышла в коридор. Пашка сидел на стуле обездвиженной статуей и немигающим взглядом гипнотизировал пол. В его голове явно пробегали какие-то мысли, которыми со мной явно не поделится. Меня заметили только когда я решительно встала напротив него и ненатурально закашляла. Глаза вмиг обрели прежнюю задорность, на губах застыла легкая усмешка.

— Кирюх, ты конечно меня прости, но от Вени я тебя точно не отмажу, — непонимания в моих глазах хватило с верхом, чтобы он соизволил пояснить, — Ну…перед другими — пожалуйста, они младше не только по званию, но и равные нам по должности, им могу отворот-поворот от тебя указать… а вот подполковник…

Напарник смущенно хмыкнул и отвел глаза в сторону, чтобы не показать в них издевательского смеха. Мне скрывать было нечего, потому разразившись заливистым гоготом, успокоила его на тему «Неучтенный Отелло, часть 2». Парень усмехнулся и по-дружески положил свою руку мне на плечо. Сразу почувствовался ее вес, еле удержалась, чтобы не пригнуть ноги.

— Что я тебе тогда могу сказать? Познакомь его. Пусть отвлечется от работы и хм… — он покосился на медленно удаляющийся из-за наших непрерывных шагов, кабинета Вени и серьезно добавил, — Только я ему не завидую.

— Это еще почему? — я остановилась и уставилась на Пашку, лучащегося радостью аки ясно солнышко.

— Как почему? Раз вы подруги, значит в чем-то похожи: либо внешне, либо во взглядах на жизнь, либо характером. Я склоняюсь к третьему варианту. Сомневаюсь, что Веня выдержит такую ведьму, как ты.

Я долго не могла определиться: ругаться на него или продолжать ржать. Так в яблочко он еще никогда не попадал.

— А ты откуда узнал, что она ведьма? — состроила пораженное лицо и огляделась по сторонам, сделав вид, что он ненароком открыл военную тайну и теперь его ждет расстрел, — Об этом никто не знает.

— Ты серьезно? — с его лица тут же улетучилась улыбка и он недоверчиво нахмурил брови.

— А то! — я игриво подмигнула ему и пошла вперед, — Самая что ни на есть настоящая ведьма. Пару раз мне с заданием помогла.

— Мда…тогда мне искренне жаль Веню, — Пашка быстро нагнал меня и теперь шагал наравне.

— Мне — нет. Думаю, у них может что-то выйти, если он пренебрежет своими принципами и привычками. Надежда умирает последней — нельзя списывать со счетов взаимную симпатию. Любовь может все!

— Эх, Кира — Кира, — пристыдил меня напарник, — Я-то думал, ты с ним шашни крутишь.

— Еще чего! — мы как раз успели дойти до выхода, откуда нам помахал ручкой охранник.

— Кстати, пока тебя не было, ко мне подходил рыжеволосый парниша, росточком чуть выше твоего. Забыл, как звали.

— Вадим? — сразу выпалила, представив в голове четкое описание внешности, — Что ему надо?

— От нас с тобой ждут очередного спарринга. Полагаю, в следующий раз будут ставить на меня.

— Ни капли в этом не сомневалась, — я открыла дверь и выскользнула на улицу, где совсем недавно наконец-то закончился дождь, — Не зря здесь перестала тренироваться — ставки надоели.

— Можем проучить их? Все поставят на меня, а мы — на тебя. Деньги пополам.

Перспектива легко заработать кругленькую сумму привлекала, но на такие авантюры нужно идти только с поучительной программой, какую наши коллеги до конца не оценят.

— Как-нибудь в другой раз, — я сняла с байка уже почти «мой» шлем и без посторонней помощи, нацепила.

Напарник повторил действия и мы помчались домой.

В квартире было тихо, даже очень. Казалось можно услышать звук передвижения тараканов по квартире снизу. Лизка окончательно сменила гнев на милость и теперь не покидала моей комнаты. Пашка наигранно покривлялся, мол: «Ну наконец свалила! Из-за этой животины, на одежде больше кошачьей шерсти, чем самих ниток!». Особенно зацепило: «Невозможно спать под этот урчащий трактор! Словно не в квартире находишься, а в чистом поле во время сбора урожая». Сомневаюсь, что он правда так думает, ибо по лицу читалось совершенно другое. Конечно, кто откажется от мягкой подушечки с подогревом? Правильно, никто…если только какой-нибудь аллергик.

Пока парень скрывался в ванной, смывая с берцев грязь от луж, я написала Лике краткое сообщение: «Есть вопрос на миллион: нужен мужчина в полном расцвете сил?». Звонить подруге в такое время — смерти подобно. У нее, как и у других приличных ведьм, режим дня несколько отличается от обычного. Так как в основном она по ночам работает, днем предпочитает отсыпаться. Проснется — сама перезвонит.

На удивление, ответ от нее пришел слишком быстро, буквально через несколько минут: «Карлосон что ли?». Лика всегда отличалась довольно специфичным чувством юмора, понятному далеко не всем и не всегда. В каждом кругу по интересам есть свои отдельные темы, которые будут смешны им одним.

Пока я набирала ее цифры на допотопной нокии, на нее уже поступил звонок.

— Думала ты спишь, — сразу, без лишних пустых приветствий, начала разговор.

— Угу, поспишь тут, как же! — пробухтело в трубке Ликиным голосом, — Еще ты тут заинтриговала. Колись давай, что за персонаж?

— Может поговорим при личной встрече? — я легко остудила ее пыл и уже более заговорщицким шепотом спросила, — Слушай, ты до сих пор пользуешься тем оттеночным шампунем?

Подруга обладала от рождения медным отливом в волосах. Красить их особой надобности не было, но подчеркнуть их гранатовым отливом — благое дело.

— Конечно, — не задумываясь, ответила она.

— Можешь на разок отлить из бутылки?

— Ты наконец решила изменить облику холодной блондинки? — Лика изобразила в голосе такую неистовую надежду, словно от этого зависела не только ее жизнь, но и всех рыжих на земле.

— Нет, — довольно тихо пробормотала я и оглянувшись на дверь в ванную, в которой как раз стихла вода, быстро добавила, — Потом все объясню. Забегай ко мне часика через два, а?

В трубке послышался шелест страниц ежедневника. Девушка сосредоточенно искала сегодняшний день на наличие запланированных дел. Видно таковых не оказалось, она предложила:

— У меня через три часа консультация. В принципе, я могу ее перенести. Жди меня на чай. Кстати, — только я захотела отключить звонок, как подруга затараторила, — На днях тебя мельком смотрела. У тебя скоро должно случиться такое, после чего твоя жизнь в корне изменится. Сначала не поняла в чем именно, но потом уточнила и вышло, что скорее всего ты через кого-то забудешь своего…

— Поняла, — грубо перебила ее, не желая бередить ноющую рану.

— Твоя Луна должна выйти к Звезде и обернуться в Жрицу.

— Лик, давай о этом поговорим при встрече, мне пора. Жду.

Из ванной как раз очень удачно вывалился Пашка. Судя по виду — практичная сторона сдала позиции хозяйской, потому выстиранная обувь благополучно отправилась сушиться на батарею, а комплект из черных джинс и черной футболки с нарисованным Одином уже висели на вешалках над ванной. Парень выглядел еще более вызывающе, чем утром. Серые боксеры больше подчеркивали наличие выдающегося, нежели скрывали его. Блин, женское любопытство до добра не доведет, однозначно!

— Кирюх, ты не против, если я в шортах по дому похожу? — он демонстративно взял со стиральной машины заранее принесенную вещь и нацепил на себя. Так-то лучше, хоть меньше думается о мужском и женском отличии.

— Конечно нет! — я издевательски развела руками, — У меня же в доме каждый день мужики в трусах рассекают! Причем не по одному, а сразу по пять! Так что сегодня еще меньше установленной нормы, расслабься!

— Опять шутишь? — угадал он и улыбнулся так, что на щеках появились милые ямочки.

— Шучу, — мрачно согласилась, — Ко мне через пару часов подруга придет. Очень надеюсь на твое благоразумие в ее адрес.

— Красивая? — оживился Пашка, явно узнающий не из праздного интереса.

— Да, только не для тебя приглашена, а для разговора о Вене.

— А, это та самая ведьма? — он игриво скривился и махнул рукой, — Тогда отбой. Можешь не волноваться, краснеть не придется.

Вроде бы можно успокоиться и дальше заниматься своими делами, но смущает едва заметная деталь — как быстро он согласился не отсвечивать в присутствии Лики. Поразив меня до глубины души, напарник отправился в свою комнату. Еще по дороге домой, Пашка поделился, что хочет сделать сегодня у себя мини-перестановку. Не вдаваясь в подробности, каким образом можно в одиночку передвинуть тяжеленную стенку с забитым в ней хрусталем, я схватила запасное полотенце и скрылась в ванной. Хочется надеяться на его крупицы совести — авось не заглянет ко мне в душ? Хотя на его месте, обязательно воспользовалась бы этим и специально насолила.

Наполнив ванну горячей водой с мыльной пеной, залезла в нее и тут же расслабилась. В квартире стояла угнетающая тишина, пугающая больше звуков борьбы или выстрелов. Плюнув на свои внутренние замешательства, прикрыла глаза и заставила себя отключиться от всего насущного, и погрузиться в приятный запах ванили, коей пахло мыло.

В голове быстро вырисовывался образ напарника — хрен сотрешь. Парень находился в тренажерном зале и чеканил грушу. Со лба быстро сбегали капельки соленого пота и падали на напряженные мышцы. Он двигался быстро и грациозно, как дикий кот во время охоты. Глаза азартно горели от придуманной им игры, губы изгибались в победной ухмылке. Ему нравилось, что я за ним наблюдаю, даже жестом руки предлагал подойти ближе и присоединиться к нему, но ноги будто вросли в маты и никак не желали повиноваться хозяйке.

Я распахнула глаза и снова оказалась у себя в ванной. Временное помешательство испарилось так же быстро, как у вампира легкий порез на коже. Пашка стал вызывать во мне странные чувства, которые пугали сильнее агрессивно настроенных гоблинов. Никогда и в мыслях не было, что можно одновременно чувствовать симпатию и неприязнь к одному человеку. Он неимоверно притягивал к себе своей харизмой, слишком брутальной внешностью, но отталкивал эгоистичностью и легкомыслием. Такие, как Паштет беспрерывно просиживают жизнь в своем панцире и выживают исключительно благодаря самолюбию. В них много потаенных страхов, какие из раза в раз не вытаскиваются наружу для преодоления. Всегда проще затолкать их куда-нибудь поглубже и не теребить больную мозоль.

Быстро завершив в ванной все мыльно-рыльные процедуры, обмотала голову полотенцем и облачилась в домашний спортивный костюм (на этот раз со штанами, о шортах можно благополучно забыть).

В квартире до сих пор было подозрительно тихо, как в морге ночью. Может Пашку ненароком накрыло гардеробом и он не в силах самостоятельно выбраться на свободу? Для приличия постучала в полуприкрытую дверь и заглянула. Если бы не вдалбливаемая в меня с материнским молоком, сдержанность, то напарник насладился моим изумлением в виде падающей с грохотом на пол, челюстью и ошарашенными глазами по пять рублей.

Вопреки всем мечтаниям, его не накрыло ни гардеробом, ни складным диваном, ни чем-либо другим. Теперь мебель стояла намного гармоничней прежнего и комната визуально стала больше.

— Вау, — с восторгом присвистнула я, оглядываясь по сторонам. Старая скрипящая рухлядь показала себя с другой стороны, — Скажи честно, что ты заложил дьяволу? Душу? Невозможно в одиночку да так скоро и беззвучно передвинуть все это барахло.

— Ну почему же сразу дьявол? — с укором произнес он, — Просто умение не пропьешь. Тем более я сотку жму от груди. Что мне стоит передвинуть какой-то шкаф?

Хорошо, сделаю вид, что поверила. Возможно я так крепко задремала и не услышала никаких посторонних звуков. В таком случае все встает на место. Единственное, опять не дает покоя его взгляд. Печенкой чую: либо обманывает, либо не договаривает. Остается гадать: где накололи.

Мельком глянула на часы и обомлела.

— Твою ж…Лика скоро придет, — я судорожно начала обтирать волосы полотенцем для лучшей просушки, а потом сурово выставила перед ухмыляющимся парнем указательный палец, — Паш, помни, ты обещал вести себя хорошо. Давай сегодня без приколов, а? Мы посидим часик на кухне и она тихо уйдет.

— Что мне за это будет? — заюлил напарник, понимая, что из меня сейчас можно веревки вить.

— Ничего, — я огрызнулась и швырнула в него мокрое полотенце. Оно не долетело до ехидного лица, рука поймала его быстрее, — Я просто буду очень тебе благодарна.

— Ладно, посмотрим, — неохотно соблаговолил он и коварно улыбнулся, — Учти, я предпочитаю светлое не фильтрованное.

Эстет, блин, нашелся! Что куплю, то и будет пить, если выполнит обещание.

Горделиво фыркнув, вернулась в ванную просушить волосы.

Дверной звонок я услышала почти сразу и не теряя времени, поспешила открыть подруге. За мной тут же увязалась Лизка, воодушевленная поразвлечься пуганием «драгоценных» коллег. Лика ее не боялась, а только скептично поднимала правую бровь из серии: «Ну и чО?» и бесстрастно проходила на кухню с пакетами. Киске тоже скоро надоело это неблагодарное дело и спустя пару встреч, свыклась с подругой и иногда разрешала почесать шерстяное пузо.

В этот раз кошара повела себя достаточно эмоционально и когда я только распахнула дверь, она кинулась на Лику в приветственно-ластящемся порыве нежности. Благо, подруга у меня не из робкого десятка и не успела напугаться, даже на ногах устояла.

— Брысь! — грозно рявкнула кошке и попыталась оттащить ее за ошейник от блох. Нормальный кошачий размер нам не подошел, еле откопала нужный в собачьем разделе. Лизка обиженно мяукнула и засеменила на кухню, — Извини, она по тебе соскучилась.

— Ничего страшного, — с усмешкой успокоила Лика и вошла в квартиру, — Я уже привыкла, что у тебя дом всегда полон сюрпризов.

— Не без этого, — туманно согласилась с ней и приняла из ее рук пакеты, в которых по традиции лежали сласти к чаю.

— Слушай, мне столько тебе нужно рассказать — закачаешься! Пойдем, чайник поставим.

Подруга всегда чувствовала здесь как у себя дома, впрочем я у нее тоже никогда не стеснялась и могла с чистой совестью сделать ревизию в холодильнике.

Лика сняла высокие сапоги на маленьком каблучке и повесила демисезонное пальто на крючок, только потом пошла на кухню. Остановившись на пороге оной, она удивленно что-то старалась разглядеть. Мне тоже стало интересно — что могло так заинтересовать ведьму, может неучтенный в моей квартире полтергейст? Так как Лика была выше меня на полголовы, я поднялась на носочки и заглянула ей через плечо.

Картина маслом: Паштет, одетый только в свободные спортивные шорты, стоял у плиты с лопаточкой в руках и переворачивал на сковороде поджаренные до румяного состояния, котлеты. Правильно напарник заметил — истинные подруги слишком похожи. Мой, как и Ликин взгляд тут же прошелся по неглиже мужчины и остановился на татуировке на ребрах. Там красовался вертикальный кельтский орнамент с солнцем.

Он обернулся к окаменевшим нам и приветливо улыбнулся своей фирменной улыбочкой.

— Забыла предупредить, я дома не одна, — виновато посмотрев на подругу, с досадой заставила себя продолжить, — Лика, познакомься, это мой временный напарник Павел.

Девушка зачарованно улыбнулась в ответ и интригующе помахала пальчиками:

— Привет, — отозвалась она, — Кира, сюрпризы еще будут? — спросила таким же загадочным голосом, как и поздоровалась — вот-вот взорвется.

— Вроде нет, — тут же прикинула в голове, что может так же удивить Лику, потом случайно наткнулась на скрывающего усмешку напарника, и проворчала, — Паш, просила же нормально!

Он беспрекословно выключил конфорку, сложил котлеты в тарелку с нарезанным белым хлебом и подхватив к ней чашку с чаем, ретировался к себе:

— Все-все! Ухожу! Кирюх, просто жрать охота! — мы синхронно прижались к стенке, добровольно пропуская повара с кухни. Паша прошел мимо и страстно подмигнул подруге. Она сдавленно кашлянула и отвела глаза с…

Когда послышался контрольный щелчок двери его временной спальни, я окончательно расслабилась — точно свалил! Затолкнув Лику в кухню, поставила чайник, предварительно долив в него воды.

— И давно он у тебя? — в задумчивости спросила подруга, глядя сквозь меня.

— С прошлой пятницы, — я устало бухнулась на табурет и опустила голову на руки, — Лик, в этот раз не получилось отмазаться. Он мне уже так надоел! Сил нет! Веня обещал перевести его к другому охотнику.

— Не стоит, — оборвала мою фразу безразличным голосом Лика. В таком состоянии подруга пребывает часто и оно означало, что ее спонтанно вынесло в транс, — Он должен помочь тебе пережить это…Путь будет труден и далек, но вы пройдете его вместе…плечом к плечу… — ведьма дернулась и быстро заморгала, приходя в привычное состояние, — Опять?

— Ага, — без тени улыбки ответила я, слабо понимая предсказанное.

— Демоны! — грозно выругалась Лика, тяжело поднимаясь с табурета, чтобы выложить покупки. В пакете лежали пирожные, большая плитка молочного шоколада с фундуком, пакет апельсинового сока и пачка дорогих сигарил со вкусом вишни, — Как к тебе не зайду — все время выносит! Аура у тебя в доме такая или ты настолько бестолковая, что без подсказок от Мироздания ничего не смыслишь?

— Фиг знает, — я хохотнула на мудреное восклицание подруги и подставила ей чистую пепельницу. Знаю, мы с ней под вкусный кофе можем целую пачку уговорить…но для разогрева, начнем с чая, — Но если все же дело в ауре, могу сдавать кухню на время консультаций. Почасовая оплата!

Поскольку она прекрасно разбиралась в моих шуточках(чай не первый год знакомы), то только сдавленно хмыкнула и ехидно заверила, что подумает над заманчивым предложением. В эти спонтанные предсказания верилось мало. Одно дело, когда ты задаешь вопрос и получаешь на него развернутый ответ, но совсем другое, когда за тебя решают другие — что прежде всего должно стоять сейчас в твоей жизни на первом плане. Скептично оценив ее слова, предпочла поделить их на два, а там — как карта ляжет…причем Ликина!

— Ли-и-и-и-к! — жалобно протянула я, стараясь поглотить все ее внимание полностью, но пока это давалось с трудом по причине непреодолимого желания выпить как можно скорее чая. Она налила в обе кружки кипятка с заваркой и звучно поставила их на стол, только потом обратилась в слух, — У меня на примете для тебя есть один ухажер. Нужен?

— Пароль? Явки? Семейное положение? Статус в вашей конторе? — по деловому начала допрос предположительная пассия начальника.

Я не впервые пробую познакомить ее с коллегами по цеху, но она всегда предпочитает отвечать отказом, аргументируя примерно так: «Извини, но этот мне по гороскопу не подходит, а про того карты предсказали — бесперспективный вариант». На самом же деле, подруга просто не хотела меня огорчать и сознаваться, что ей просто не понравился парень. Я никогда не была в обиде, наоборот — добавляло в кровь азарта найти ей мужчину по вкусу и наконец выдать замуж!

— Веня. Не женат. Подполковник. Командир базы. В связях не замечен. Слабое место — алкоголь, — по-военному отрапортовала я, разве что честь не отдала — головного убора на голове не оказалось.

— Хм… — на удивление, Лика впервые за все мое сводничество серьезно задумалась, а не сходу дала отворот-поворот, — Самой он как?

Говорить, что у данного кандидата в «женихи» уже много лет нет передних зубов и он не торопится их вставлять, не сильно хотелось. Веня никогда не стеснялся этого, иногда специально выпячивал это как достоинство. Впрочем, шипилявости в его голосе не прибавилось да подавал своим видом пример комплексующим, добавляя при этом: «Что естественно, то не без оргазма».

— Никак, — не стала врать и сообщила, как есть, — Не мой типаж.

— Отлично! — возликовала она и задорно хлопнула в ладоши, улыбаясь карими глазами возбужденной мартовской кошки, — Значит мне подходит. Знакомь!

— А как же страсть к алкоголю? Ты же не переносишь закоренелых алкашей? — я обалдела, не желая верить собственным ушам.

— Не проблема, — Лика беззаботно махнула рукой и взяла из прозрачной тары одно из пирожных с заварным кремом, — Если понравится, то обязательно избавлю его от этого недуга. У меня как раз есть кое-какие наработки, заодно поэкспериментирую.

Стало немного обидно. Те разы, когда я горела желанием ее познакомить с вполне хорошими парнями: интеллигентными, без вредных привычек и подзаборного жаргона, канули в лету. Но как говорят: «Чем хуже кандидат, тем больше на него спрос».

— Не понимаю тебя, — недовольно покачала головой я и следуя ее примеру, приступила к расширению своей узкой талии, — Зачем тогда нужно было уточнять, нравится ли мне Веня?

— Как зачем? — она искренне удивилась моей непонятливости, — Мы же лучшие подруги, верно? — я согласно кивнула, — Что нужно, чтобы такая дружба жила многие годы?

— Хм… — мне нечего добавить, впрочем выдала то, что первым пришло в голову, — Откровенность?

— Нет, Кир, — она снисходительно пояснила, откладывая на стол бумажную салфетку, — Главное в женской дружбе — разные вкусы на мужиков и одинаковые на сорт вина. В нашем случае, предыдущие твои «пассии» внешне нравились тебе, что означало полную противоположность мне.

С такой неожиданной стороны я нашу дружбу еще никогда не рассматривала. Это очень хорошо — у друг дружки любовников отбивать не будем. Хотя зная наши характеры; даже если бы оказались одинаковые предпочтения, все позиционировалось иначе: «Если ушел на сторону к тебе, то вполне вероятно, уйдет налево от тебя. Остальное покажет время».

— Кстати, вот тебе живой пример, — Лика откинулась спиной к стене и с взглядом дикой кошки в разгар спаривания, промурлыкала, — Пашка твой, хоть и красивый парень, но не моего типажа. Ставлю восемьдесят процентов из ста, что он уже привлек твое внимание…если чего больше пока не случилось…

Я мгновенно покраснела, словно стояла школьницей перед доской и отвечала биологичке при всем классе про спаривание человеческой расы. Ответить подруге было нечего — самой бы разобраться в себе, только потом выводами с другими делиться!

— Ох уж эти двадцать процентов! — уклончиво ответила, но явно не убедила прирожденного критика в правоте. Оставалось состроить фирменную улыбочку «я тут мимо проходила и не в курсе, вы о чем?»

— Ну да, — она криво усмехнулась, делая глоток из кружки, продолжила, — Кир, присмотрись к нему. Хуже не будет. В любом случае, хоть естественные потребности организма компенсирует. Воздержание пагубно влияет на женское здоровье.

Такие откровенные темы всегда были для меня нонсенсом! Нет, я не боялась их обсуждать, не избегала, иногда могла поддержать беседу, но только тогда, когда это касалось исключительно других.

— Лик! — возмутилась, вновь краснея аки маков цвет, — Не самая удачная идея! Мне от него избавляться нужно. Тяжело находиться с ним под одной крышей — наглеет на глазах! — затем внезапно перешла на шепот и наклонилась к собеседнице, — Ты принесла, что я просила?

— А то! — расстегнув молнию большой дамской сумочки, она пару минут копошилась в ее недрах. Там зачем-то лежали инструменты, лак для волос сверхсильной фиксации, два лака для ногтей, питьевой йогурт со вкусом персика, средство от комаров и мошек, резные руны, зеркальце и губная помада черного цвета. Выловив со дна продолговатую золотистую бутылочку, торжественно выставила ее на стол и заключила, — Можешь не возвращать. Там всего на разок осталось, а себе я уже новый тюбик купила. Колись давай, нафига тебе тонирующий шампунь?

Сознаваться в заранее выстроенном плане не хотелось. К тому же, если все покатится к чертям, Лика пойдет как соучастница. Под ее пристальным взглядом, пришлось сдаться и мельком очертить задуманное. Что ж, где наши с ней задницы не пропадали? Косяком больше, косяком меньше — разницы нет!

Подруга ржала до слез и умоляла прислать ей фотку после экзекуции. Наверно это еще один немаловажный пункт настоящей дружбы: «Каким плохим не был бы план, лучший друг всегда его поддержит и с интересом, под энергичный тектоник, прошлепает с тобой этот непонятный путь».

— Ну так что, давать твои цифры Вене? — опомнилась я, собственно вспомнив, для чего затевался сей сыр-бор.

— Однозначно! — в знак скрепления договора, мы стукнулись кружками с горячим кофе.

— Только чур, в случае непредвиденный страданий по нему — я не виновата, я не крайняя.

— Обязательно будешь! — шуткой сказала она, прикуривая длинную коричневую сигариллу. По кухне тут же пронесся запах табака, ароматизированного вишней. Помещение медленно заполнялось дымом, — Кир, ты как никто знаешь, я всегда сама плачу за свои ошибки.

— Знаю, потому предупреждаю.

Еще часа полтора мы просидели за столом и перемалывали наболевшие темы. Поскольку нам не удается часто видеться, наша каждая выползка друг к другу всегда заканчивается уходом домой под утро и навеселе. В этот раз у нас был упреждающий фактор — Пашка то и дело мелькал в прихожей, заглядывал на кухню и настойчиво просил выйти к нему. Я только отмахивалась от него и вновь погружалась в разговор с подругой. Когда душа напарника не выдержала, он без зазрения совести прошел на кухню, приоткрыл окно и с удовольствием прикурил сигарету. Наша беседа тут же сошла на нет, а все внимание привлек обнаглевший Пашка. Не шибко хотелось при нем обсуждать женские темы, которые он мог спокойно перевести в шутку.

— Паш, я же просила! — простонала я и зарылась лицом в руки на столе, — Неужели так сложно было посидеть у себя часик-другой?

— Извини, Кирюх, курить хотелось, жесть как! Еще и в такой прелестной компании, как ваша, — он наигранно ощерился и поиграл перед Ликой бровями, та только скептично фыркнула на такой жест симпатии.

— И правда, — она опомнилась и вскочила, — У меня консультация всего на три часа перенесена. Пора выдвигаться.

Я приуныла, представив, что снова придется довольствоваться обществом недо-байкера.

Расцеловавшись и распрощавшись, напоследок она прошептала мне на ушко: «Забавный парень. Вы с ним чем-то похожи, только не разберу чем. Понаблюдай за ним. Не руби с плеча.» Цыкнув на напутствия ведьмы Лики, закрыла за ней дверь и вернулась на кухню. Недовольно скрестив руки на груди, уперлась плечом о косяк прохода, чтобы оборзевший напарник никуда не смылся.

— Какого хрена ты тут устроил? — выдержав эффектную паузу, взорвалась я и Пашка одобрительно усмехнулся глазами — ждал, зараза!

— А что я? Я ничего! — состроил он саму невинность, — Я все таки не домашний хорек — сидеть в клетке не могу.

— Ушел бы тогда на улицу! Окатил бы прохожих из лужи — ты же это любишь!

— Нет, ты чего? — Пашка разразился праведным гневом и наигранно покачал головой в знак недовольства моей скудной фантазией, — Этого ни в коем случае нельзя делать. К тому же намного забавнее слушать ваш треп про очередные купленные шмотки и раннюю овуляцию, нежели мат в спину.

Одно другого не лучше! Если бы Пашка знал, как я зла на него в данный момент, то непременно оценил несерьезность чужих пожеланий в свой адрес.

— Если говорить откровенно, — педантично уточнила я, гася нарастающий гнев в зародыше, — Тебе Лика понравилась?

От своих же вырвавшихся слов, сердце непонятно сжалось от тоски. Пашка мне никто, но делить этого «никто» ни с кем не желаю! Пусть он остается только моим личным геморроем, нежели чьим-то еще…по крайней мере до перевода к Нику.

— Неа, — он почему-то весело усмехнулся и добавил, — Просто было интересно узнать тебя с другой стороны, с которой знает подруга.

— Зачем? — я скривила лицо, словно меня мучила зубная боль.

Пашка затушил второй окурок и вплотную подошел ко мне, с вызовом глядя прямо в глаза:

— Иногда стоит присмотреться к ближнему своему и узнать его получше, чем все остальные. Эти знания часто бывают важнее опыта в бою — кто с какой руки стреляет и каким оружием предпочитает пользоваться. Возможно это поможет когда-нибудь предотвратить непоправимое.

— Сделаю вид, что поверила, — я дернулась от него, он пожал плечами и преспокойно уселся на насиженное ранее место Лины.

— Давно вы с ней дружите? — сквозь гнетущее молчание, спросил Пашка, видимо ранее поднятая тема чем-то его сильно зацепила и он решил ее сменить.

— Лет десять, — в голове прикинула и тут же ахнула! — Как время летит. Еще совсем недавно делились друг с другом первой влюбленностью. Вместе переехали в город. Она еще на Родине гадальной практикой занималась, а как сюда подалась, даже ИП оформила. Мы с ней всегда друг друга выручаем. Бывает, к ней придут за спиритическим сеансом (она не видит души), тогда зовет меня и я разговариваю с потревоженными душами. Было дело, Лика нам с расследованием помогала — искала преступника через карты и камни.

— Вот оно что, — слушатель изогнул губы в кривой усмешке и отвел глаза, — Погляжу, ты пользуешься своим геном охотника на полную катушку.

— Почему бы и нет? — с сарказмом заметила я, удивленно поглядывая на напарника, — В трудовом договоре по этому поводу ничего не написано, тем более такие сеансы бывают так редко, что о них забываешь уже через неделю. Единственная проблема — эффект мистики. Наверняка, ты успел заметить в ресторане, что привидения приходят без лишних вызовов и специфичных ритуалов? Не посвященные в такие дела, люди ждут в первую очередь шоу с закатыванием глаз и эпилептической тряски. Зачем их попусту огорчать?

Притихшая Лизка засеменила к Пашке и уткнулась ему мордой в колени. Парень ей неловко улыбнулся, как забытой любовнице и начал старательно чесать кошку за ухом. Послышалось негромкое мурчание. Наша с кисой любовь всегда была взаимной, только с появлением напарника, у нас сложился странный треугольник. Невооруженным взглядом видно, как она теряется в выборе, к кому подойти и с кем пойти спать.

— Ты ей понравился, — тихо заметила я, стараясь скрыть в голосе досаду.

— Это заметно, — Лизка совсем обнаглела и теперь намеревалась залезть своей миниатюрной тушей на Пашку, — Я люблю животных, но не до такой степени, — он осадил ее порыв нежности и оставил урчать на полу, — Кстати, ты уже отправила Вене номер телефона своей подруги?

— Точно! — больно стукнула ладонью себе по лбу.

Почему склероз подкрадывается к людям так незаметно? Нужно медленно, по крупинкам, чтобы больной ощутил все прелести не сразу, а постепенно! К нему, как к речной воде в жарком июле, необходимо привыкать постепенно.

Выдернув телефон из кармана спортивок, быстро чирканула подполковнику цифры с пометкой «Зовут Лика». Если он не под градусом, должен понять, о чем речь.

Осень — довольно унылая пора. Нескончаемые дожди докучают своей сыростью, привычное яркое солнце уже успело смениться на хмуро-осеннее, без тепла, но с тусклым светом. День медленно, но неуклонно сокращался и темнеть начинало все раньше и раньше. В эту пору года у многих людей случается хандра и полная отчужденность от реальности. Жалко, конечно, но далеко не смертельно. В таких случаях, обычно советуют как можно больше заниматься всевозможными делами, тогда и глупостями страдать времени не останется.

Обычно я так и поступала: то дома генеральную уборку затею, то интересную книгу перечитаю, то потрачу энергию на тренировках, от которых валишься с ног. В этот раз все случилось иначе: ленью накрыло быстро и безболезненно, она присосалась как пиявка и не желала отцепляться. Все последующие дни без работы были проведены под звуки зомбоящика с миской печенья или сухофруктов. Пашка в эту идиллию не вмешивался, только изредка сварливо заглядывал ко мне в комнату и интересовался, нужно ли мне чего в магазине. Сам он где-то все эти дни пропадал, являясь либо поздно вечером, либо рано утром, отсыпаясь днем.

— Кирюх, хорош уже разлагаться! Поднимайся, мне скучно! — в очередной раз нарисовался напарник, возмущенно жестикулируя руками вверх-вниз. Я только скептично приподняла бровь и запихнула в рот очередную печенку.

— Я на клоуна похожа? — бесцветным голосом спросила, непрерывно работая челюстью, — Или может станцевать?

— А что? — загорелся напарник, — Отличная идея! Стриптиз умеешь?

— Пошел н… — я резко вскочила и выхватила из-под головы тяжелую перьевую подушку, чтобы замахнуться ею в оборзевшего.

— Шучу, — засмеялся Пашка и на всякий случай выставил руки вперед для лучшей ловли летящих предметов, — Зато хоть как-то расшевелил тебя! Кир, ну серьезно! Прекрати амебой валяться. Давай развлечемся. Пойдем хоть в киношку сходим? Я заплачу.

Последний аргумент был решающим. Стоит задуматься о предложении.

— М-м-м, — протянула и снова улеглась на уже взбитую подушку, — Давненько там не была. Пару лет так точно!

— Во! — возликовал, — Заодно освежим память. Сегодня хороший фильмец вышел.

— Ладно, — сдалась я, стараясь не подать вида, что льстило его упрашивание, — Но потом — домой.

— Ага, в кафешке посидим, пивка попьем, — Пашка не дослушал, резво очутился у кровати и дернул на себя одеяло, оголившее мне ноги и нижнее белье. Я возмутилась, но парень и глазом не моргнул, только, — Извини, но так надежней будет.

И вышел. Я недоуменно хлопала глазами, глядя на дверной проем в надежде улицезреть спешные сборы напарника. Видимо, он почувствовал мой рентгеновский взгляд и педантично добавил: «Сеанс начнется через полтора часа. Поторопись.»

За окном темнело — вернемся домой уже за полночь. В принципе, чего переживать? Сама нос переломаю любому проходимцу да и Паштет всегда на чеку и в случае нападения, врагу позвоночник в трусы осыпет.

Собрались мы буквально за сорок минут. Я нацепила с высокой посадкой черные джинсы и голубую футболку с микки маусом. Быстро причесала-начесала волосы до гордого названия «укладка» и слегка подвела глаза черным карандашом и тушью.

Когда Пашка вышел из своей комнаты, то его смеху не было предела. По всей видимости, иногда у нас мысли схожи. Он так же натянул черные джинсы, только несколько потертые и с незначительными дырками в неожиданных местах да красную футболку с мчавшимся по каньону, байку.

Отправив выползшей вольготной походкой кошке, воздушный поцелуй, покинули стены квартиры. Дождь, на удачу киноманов, успел закончиться. Теперь асфальт покрывали многочисленные мелкие лужицы. В воздухе пахло влагой и палыми листьями. Не веря обманчивой погоде, прохожие все равно скрывались под спасительными зонтами и осторожно вышагивали по высоким островкам, дабы не промочить обувь. Я только глубже запахнула кожанку с капюшоном и зябко передернула плечами. Холодно не было, но стадное ощущение низкой температуры присутствовало.

Ближайший кинотеатр находился в торговом центре в пятнадцати минутах ходьбы. Напарник счел, что одного похода в кино маловато и решил «выгулять» меня основательно. Отвергнув предложение проехать пару остановок на маршрутном автобусе, он поперся сквозь узкие улочки города, лавируя в них как рыба в воде. Я слегка удивилась и поспешила успокоить себя версией с феноменальной памятью местности. Этого вполне хватило, чтобы идти за ним и не задавать глупых вопросов.

В зале не оставалось свободных мест. В основном сидели парочки влюбленных, либо женатики. Дружеских компаний не наблюдалось, потому, как бы не прискорбно это ни звучало, но мы с Паштетом явно смахивали на кого-то из перечисленных, только не лобызались и не держались за руки.

Комедия оказалась интересной и легкой для восприятия. Как и во всех картинах, в ней присутствовал черный юмор, но его, в отличие от «высокопробных» фильмов иностранного и (чего греха таить) отечественного разлива, не оказалось так много, либо был красиво завуалирован витиеватым сюжетом. Смело можно сказать, что напарник не зря вытащил из дома.

Сдав сотруднику кинотеатра 3-D очки, мы отправились в ближайшую кафешку. Мне искренне не хотелось туда тащиться, но Пашка настоял и словом намекнул: если не пойду своими ножками, он меня туда сам внесет (перекинув через плечо или просто на руки возьмет, предпочла не уточнять). Скрепя зубами, согласилась.

С виду помещение было просторным и многолюдным. В столь поздний час по меркам будней, посетителей забилось навалом. Прыткие, замыленные официантки еле успевали принимать-раздавать заказы. Пашка взял инициативу в свои руки и заказал нам две кружки светлого пива и гренки с чесноком. Спустя десять минут, мы их получили.

Беседа не клеилась: то я тупо уставлюсь на грязный стол, то напарник оглядывался по сторонам. Неловкость сгладил неизвестный завсегдатай, вовремя подошедший к нам. На правах самого смелого, он нахально облизнулся так, словно уже видел меня без одежды, лежащую в нетерпении на простынях.

— Киска, твоей маме зять не нужен? — и улыбнулся дежурной улыбкой с явно пересчитанными кем-то ранее, зубами.

Терпеть не могу, когда меня называют всякими кисками, пупсиками, солнышками и малышками!

— Нет, котик, — с легким омерзением ответила я, стараясь придвинуться ближе к напарнику, который наблюдал за дискуссией выжидающим питоном.

— А я отлично грядки умею вскапывать, — не переставал хвастаться мужик, поднимая, по крайней мере мне, настроение, — В еде не прихотлив.

— Она останется со мной, — сухо и жестко оборвал Пашка, подняв озлобленные глаза на подошедшего. Мой напарник напомнил волка-вожака, бьющегося до последней капли крови за свою названную самку, — Если через три секунды ты не уберешься — самолично узнаешь, почем в России рубероид, — и до хруста сжал лежащий на столе, кулак.

Любитель «занятых» дам правильно оценил свои мизерные шансы и быстро понял «лучше не трогать, пока не завоняло», потому поспешил скрыться из вида. Очень скоро мы заметили, как он уже окучивает тем же самым запасом фразочек другую залетную «киску». Только после ополовиненной кружки пива, Пашка смягчился и уже более привычным взглядом посмотрел мне в глаза.

— Что это было? — стала ковать железо пока горячо, а то позже однозначно отвертится от назревшего разговора.

— Ничего, — он снова отвернулся, но собравшись с мыслями, пояснил, — У меня политика такая: пришла со мной, значит уходишь тоже со мной.

— Ясно.

— И вообще, — собеседник наконец соизволил повернуться, на лице появилась привычная шкодливая усмешка, — Я не хочу, чтобы тебя всякая заправская шушера клеила. Если нужен нормальный пацан — могу познакомить.

— Благодарствую, — раздраженно отозвалась я, — Лучше воздержусь. Мне тебя одного с верхом достаточно!

Парень горестно хмылкнул и допил кружку пива. Под шумок, я пододвинула ему свою нетронутую. Он скривился от такой неслыханной щедрости и сделал пару глотков. Заливаться разбавленным дешевым алкоголем не горела желанием, а вот гренки пришлись очень кстати… чтобы убить время. Они были настолько пересушены, что либо грызть их, ломая коренные зубы, либо обсасывать до полного размягчения во рту. Выбора не оставалось. Страшно подумать, насколько были испорчены другие закуски в этом заведении.

На такой случай, у меня есть один доброволец-ревизор. Он ходит по общепитам под видом обычного посетителя, разглядывает все вокруг, пробует еду, оценивает чистоту зала. Если он обнаружит что-то не по установленной норме — все, пишите письма, господа — одним неловким жестом достанет перед хозяином корочку из сан. эпидем. станции и нормативные акты по сроку хранения продуктов.

Пиво кончилось за три длинных глотка. Пашка сдавленно рыгнул и рукой поманил официантку, получить расчет. Я тут же оживилась и отставила подальше от себя миску с «перегренками». Напарник, как и обещал, расплатился сам.

Мы вышли на потемневшую улицу. Повсюду горели печальные фонари, освещающие минимум дороги. Людей на пути почти не встречалось, кое-где попадалась изрядно перепившая молодежь, кучкующаяся на парковых лавочках возле нескольких литровых бутылок дешевого пойла…ну и девушки из той же компашки, извергающие излишки из желудка.

Не обращая внимания на столь дивные картины, прошли мимо.

Где-то недалеко послышался чей-то истошный вопль. Мы резко остановились, прислушиваясь в какой стороне ветвистого квартала прозвучал крик. Неожиданно он оборвался и нас накрыла непроницаемая тишина. Почудилось, будто барабанные перепонки не выдержали напряжения и лопнули. Я тихо прошептала детскую считалку, чтобы удостовериться в собственной дееспособности и крайней пугливости.

Пашка вопросительно глянул на меня глазами Супермена и дал понять, что ждет отмашки к действиям. Интуиция отчетливо терроризировала мозг предупреждением не соваться туда, но любопытство и кодекс охотника настойчиво гласил обратное.

Второе с большим отрывом перевесило первое на чаше весов. Я глубоко вздохнула, стараясь унять бешеный ритм собственного сердца и только потом уточнила:

— Пушка с собой?

— Обижаешь, — напарник нежно, как по упругой попке любимой женщины, похлопал по выпирающей сбоку кобуре и указал пальцем направление, — Туда.

Мы рванули в ту сторону, откуда минуту назад слышался мужской предсмертный вопль. Пусть это скорее всего не нашей компетенции дело, но вполне возможно, успеем хоть пострадавшему жизнь спасти. Не исключаю варианта, что какой-то борзый бандит порешил там другого менее проворного. Или вообще, там произошла банальная пьяная драка, где перепившему дядьке с низким болевым пороком надломили средний пальчик.

Мимо нас мелькали изрисованные баллончиками с краской, стены высотных зданий. Обычно этими «крысиными лазами», жители пользовались редко и то исключительно днем, потому что в темное время суток, здесь хозяйничал уличный сброд, который даже не в состоянии справить свои физические потребности в одном и желательно отдаленном месте. Но как говорится: «Где живем там и срем» больше им импонирует, нежели «Мой дом — моя крепость».

Скривившись от зловония, мы по прежнему быстро бежали, не забывая оглядываться по сторонам в поисках предполагаемого тела. Методом «тыка», а точнее «все время налево», нам удалось вырулить мимо контейнеров с мусором возле жилого комплекса. Я остановилась. За большими зелеными ящиками, мелькнул мужской ботинок.

— Паш, остановись! — крикнула я напарнику, не обратившего внимания, что бежит один.

Он тут же сбавил скорость и развернулся. Подойдя к находке, мы с легкостью отодвинули один из контейнеров, надеясь, что это всего лишь вылетевшая из мусора, сбитая обувь без чьей-либо хозяйской ноги внутри.

Находка заставила ужаснуться не только впечатлительную девушку, коей я с роду не была, но и видевшего еще не такое, фээсбэшника в отставке. Мы безмолвно пялились на обезображенный труп темноволосого мужчины не старше сорока. Причина смерти однозначно не видна только слепому — горло погибшего было разодрано в клочья, а почти оторванная с шейных позвонков, голова повернута в нашу сторону, то бишь красовалась с неестественного ракурса. В мертвых глазах застыл животный страх…нет… ужас… если бы мы могли посмотреть его глазами, то наверняка бы смогли лицезреть запечатленные предсмертные кадры расправы. Лицо искривляла идентичная гримаса.

Собрав всю смелость в кулак, приблизилась к окровавленному трупу для досконального осмотра. Сердце сильно колотило грудь изнутри от возрастающей паники. Разглядев следы на разодранной трахеи, тихо выдохнула. Не Они.

— Что скажешь? — Пашка присел на корточки и неохотно присоединился к осмотру.

— Судя по ране — не нож, не огнестрел. Похоже на нападение зверя: либо медведя, либо волка. Такие обычно сразу вгрызаются в самое уязвленное место на теле, — мне не хотелось сознаваться во внутренних страхах и догадках, потому решила идти методом предположений.

— Откуда на улицах мегаполиса взяться хищнику? — напарник явно не поверил словам и тактично стал выводить меня на чистую воду, — Уверена, что это не по нашу душу работенка?

— Не знаю, — огрызнулась я, поднимаясь, — Пусть командор решает, — сложив руки возле рта, громко позвала, — Командор! Ты нам нужен, ау!

Наверно со стороны это выглядело достаточно забавно. Какая-то сдвинувшееся умом, деваха орет в небо на непонятном диалекте какие-то слова, а рядом с ней валяется обезображенный труп и протекает кровавое море. Ладно бы она рыдала и истерила как подобает приличным девочкам, так нет, на ее лице, кроме отчужденности и напряжения ничего нельзя разглядеть. Еще и парень рядом ошивается и так же скептично разглядывает тело.

Начальственное приведение появилось незамедлительно — и часа не прошло, а пятнадцать минут это не срок. Это еще спринтерская скорость, обычно он может вовсе не откликнуться на зов, считая такое поведение вполне нормальным.

Профессиональным взглядом осмотрев окоченевший труп, командор грозно потребовал от нас объяснений. Мы поведали как все произошло, затем Пашка деловито дополнил:

— Смерть наступила примерно тридцать минут назад. Убийца вблизи не обнаружен, — за это время, напарник успел незаметно улизнуть и обшарить все потайные места.

— Кира, ты что думаешь? — загадочно прищурившись, озадачил меня командор.

— Дикий зверь, — кротко отозвалась я.

— Не оборотень? — в глазах привидения читалось неприкрытое изумление от настолько очевидной вещи, коей я не заметила.

— Нет, — я стыдливо опустила взор в асфальт под ногами, предпочитая не встречаться глазами ни с напарником, ни с начальством, — В пасти оборотня прикус совсем иной. Тем более у нас с ними соглашение о охоте вне жилых поселений — только лес.

— Я вынужден сообщить об этом Вене, — призрак медленно растворялся в воздухе, но я поспешила остановить его.

— Что нам делать?

— Не трогайте тут ничего. Проваливайте отсюда. Мы сами вызовем полицию с нашими людьми.

— Есть, — хмуро бросил Пашка и поднялся, когда на месте преступления мы остались вдвоем…не считая трупа, — Кирюх, ты в порядке?

— В совершенном, — пробурчала я и отмахнулась, — А что?

— У тебя лицо цвета мела…очень на него смахиваешь, — и показал на мертвецкую кожу покойного.

Не каждый день увидишь обезображенное тело с непередаваемым ужасом в глазах. Тот, кто это совершил явно отличался звериной яростью и жаждой убийств. Я искренне надеялась, что это сделали не они…ведь тогда контора бросит все силы на уничтожение всех особей в городе…и его тоже.

Командор знал о моей маленькой слабости и не настаивал на громких словах. В любом случае, копии результатов вскрытия и заключение нам вышлют и очень скоро мы уже наверняка узнаем, кто или что так зверски убило незнакомца.

— Все зашибись, — терпение лопнуло как мыльный пузырь, я закипела, — Паш, отвали! Ослеп, не замечаешь, что мне сейчас не до пустого трепа?

— Как скажешь, — он покорно сдался, скрывая обиду глубоко внутри, — Идем домой.

Нужно поскорее успокоиться и взять себя под контроль. Обычно мне помогает прогулка на свежем воздухе, но сегодня это чревато еще большей бурей эмоций, да и тот самый воздух будто пропитался запахом крови, от чего во рту мерещился солоноватый металлический привкус. Разговоры по душам тоже не приветствовались — загрызу почти так же, как и нашего нового покойного, только человеческими зубами, и все…крындец по всем статьям!

Домой вернулись в полном молчании и сразу разбрелись по своим комнатам. Уснуть точно не удастся, даже пытаться нет смысла. Перед глазами так и стояла та кошмарная картина расправы над невиновным…или виноватым. Кем все таки был пострадавший?

Медленно, но настырно меня начала грызть собственная совесть. Еще и с Пашкой так не красиво получилось! Он хотел как лучше: и в кино вытащил, и в кафе сводил, и озаботился о моем состоянии после случившегося. По нему было заметно, как беспокоился за мои и так расшатанные нервы. Не каждая девушка сможет адекватно среагировать, увидев кровавое месиво на улочках своего города.

Нет, я все же обязана с ним поговорить!

Дверь в комнату была плотно прикрыта. Блин, кто бы знал, сколько сил мне потребовалось, чтобы перебороть свои внутренние барьеры. Да, я виновата. Да, нагрубила, но идти к нему с повинной слишком тяжело, но с другой стороны — корона не свалится, если облегчу перед ним душу. Нет, это нужно сделать. Так будет правильно. Пашка умный и рассудительный, а главное — не злопамятный, все поймет!

Беззвучно приоткрыла дверь и заглянула. Переставленная кровать удачно стояла напротив самого входа, можно с легкостью подглядывать за происходящим внутри.

Напарник лежал на животе и заблаговременно укрыл голову подушкой. В таком положении было невозможно понять, спит он или притворяется. Чтобы не опростоволоситься, я негромко позвала его. Пашка не ответил, значит точно спит — слух у него, дай Бог каждому (кроме соседки, бабки снизу!).

Я окончательно затолкала свою гордость куда подальше и на цыпочках пробралась к кровати. Обнаженная спина приподнималась от ровного дыхания. При легком свете луны, кожа казалась бархатом и я еле удержалась, чтобы не провести по ней рукой.

Странное чувство. Он мирно сопит на кровати, не подозревая о твоем присутствии так близко. В такие моменты почему-то хочется, остановить бегущее время и вдоволь насладиться той сладостью от осознания — ты не одна, тот, кто сейчас беззаботно спит, никуда не уйдет и не причинит боли. Но стоит ему пробудившись, открыть глаза, как незримое наваждение в миг улетучивается и на его месте продолжают править балом неприязнь с раздражением.

Я тихонько присела на край кровати, но та предпочла приветственно скрипнуть, заставив стыдливо скривиться от созданного шума. Жаль, но это его не разбудило, надеюсь, Пашку возможно пробудить не только по команде: «Рота, подъем!».

Ладонь мягко легла к нему на спину и плавно скатилась вниз по позвоночнику, останавливаясь на пояснице. Как бы ни был высок соблазн проверить упругость той или иной явно выраженной части тела, нужно держать себя по контролем, иначе придется расслаблять то, что так «напрягла».

«Паш…», — одними губами прошептала я, в надежде оказаться услышанной.

Тело недовольно зашевелилось и начало стремительный переворот на спину. Подушка исчезла под всклокоченной головой и закинутой под нее, рукой. Пашка сощурился, приоткрывая сонные глаза. К лунному свету долго привыкать не пришлось, потому очень скоро, он привычно смотрел на обеспокоенную меня.

— Что тебе? Кирюх, это не могло подождать до утра? Я только уснул, — укоризненно возмутился он, закрывая глаза, хотя при таком слабом освещении мне показалось, что это всего лишь иллюзия и Пашка пристально разглядывает меня, довольно ухмыляясь своим мыслям.

— Нет, не подождет, — я судорожно сцепила пальцы в замок, чтобы скрыть волнение и опустила взгляд. Неужели я это все таки скажу?! — Я хочу извиниться перед тобой за то, что нагрубила там…Я не должна была хамить тебе и ссориться без повода, ведь нам еще вместе работать…

Парень глубоко вдохнул полную грудь воздуха, а затем показательно громко ее выдохнул. Наверняка, раскаяние такой сволочи как я, он не ждал и теперь не знал как ответить:

— И ты меня прости, — искренне попросил Пашка, принимая сидячее положение.

— За что? Ты хотел как лучше, это я вечно все порчу своим унынием и взрывным характером.

— Не правда. Ты забавная, — напарник сказал это с завуалированной иронией, — У каждого остались свои отпечатки прошлого. Кто-то им не придает значения и живет настоящим во благо себе, а кто-то молча запихивает свою боль внутрь и не дает ей свободы. Кир, — его голос обрел серьезность и острость катаны, — Ты испугалась за оборотней? Тебя с одним из них что-то связывает? — он тут же осекся, поняв, что задел живое, — Прости, не отвечай, просто я не мог не озвучить этого…Кир…

— Не извиняйся, — непреклонно потребовала я.

Он прав. Моя боль слишком заметна окружающим, чтобы скрывать ее впредь. Мне не зачем держать на него обиду и поливать обидными словами.

— Связывает…многое, — кратко подтвердила я, скрывая нервную дрожь во всем теле, но Пашка все равно ее заметил, — Только я не готова этим делиться. Может, позже, когда время подойдет.

— Хорошо, — не стал настаивать собеседник.

Мы замолчали. Это тишина не казалась вынужденной или неловкой. Она была наполнена глубоким смыслом, в котором два одиночества находят общий язык и непринужденно могут обсудить любые темы от пустой безделицы до глобальных мировых проблем. Я не хотела уходить, а он не провожал. Каждый из нас сейчас вел свой мысленный диалог с самим собой. В голове звучали слова, которым не дано было быть услышанными другим.

— Если бы хоть одна, кого я встретил раньше, на каплю оказалась похожа на тебя, то крепко прижал бы ее к груди и никогда не бросил, и тем более — не предал. Такие как ты, любят до последнего вдоха и бьются за свою любовь до последней капли крови. Обидно, что таких девушек осталось единицы и все, как одна, обязательно уже повстречали на своем пути козла, бездарно обрезавшего им крылья. Кир, — он мягко накрыл своей ладонью мои дрожащие руки и проникновенно сказал, — Главное жить дальше…все остальное приложится. Ты очень красивая, еще встретишь достойного парня.

— Спасибо, — я смогла сдержать накатившие слезы, — Все не так просто, как кажется со стороны…Паш, все слишком запутано. Прошу, не вынуждай сейчас вспоминать это, — в голове тут же всплыли давние слова Лики, какие не преминула процитировать тишине издевательским тоном, — Кира, ты закрылась в собственной Луне, предпочитая страдать, нежели прорываться с боем из этого состояния. Ты слишком сильно любишь свою боль, тебе в ней комфортно. Из года в год, по капли крови в день, ты медленно уничтожаешь саму себя. Тебе проще затворить дверь перед Миром и жить Отшельником, огрызаясь на каждого переступившего без разрешения, границу безопасности. Пока ты сама не пожелаешь вырваться из созданной кабалы, ничего не поменяется, главное — ТЫ не сможешь измениться…тебя слишком затянуло состояние «жертвы».

Пашка слушал, не перебивая. Вероятно в словах моей волшебной подруги звучало слишком много ЖИЗНИ, раз прошибло даже такого неординарного напарника, как моего.

— Это слова Лики? — я подтвердила кивком, он усмехнулся, — Неужели мы с тобой так похожи? Твоя подружка права — пора завязывать с этим.

— Согласна, но не все так просто…если бы ЭТИМ можно было без страха поделиться… — я поднялась с кровати и прошла к двери, — Извини, что разбудила…и…добрых снов.

Я вышла, не прислушиваясь к тишине позади. Он не остановил, впрочем, я бы не остановилась. Так вернее всего. Нам обоим уже давно надоело мариноваться в собственных убеждениях и пустых страданиях с последующим жалением собственного эго. Подобно птенцу, впервые покидающего родительское гнездо, пора расправить крылья и взлететь к вольным небесам. Пашка подстрахует, как мать-птица своего не смышленого детеныша и научит ценить то, что так давно было старательно забыто. Проблема в другом — у него существует собственная «боль», в которую посторонним вход категорически воспрещен. Сомневаюсь, что он впустит меня в свою обитель и поделится переживаниями. Впрочем, все познается в сравнении, а напарник — в работе.

Пробуждение выдалось настолько оригинальным, что я терялась в выборе: то ли прятаться под кровать и давиться там рвущимся смехом, то ли ржать в открытую. Так как Лизка выбрала первый вариант, мне ничего не оставалось, как довольствоваться оставшимся.

Так вот. Вернемся к нашим баранам. В общем, разбудил меня красочный и ни разу не повторившейся мат. Пашка вкладывал в каждое слово столько экспрессии, что его убедительности позавидовали бы гос. чиновники, вечно обещающие сделать нашу жизнь лучше, но в конечном итоге только все портят. Ему бы им мастер-классы проводить, пошел бы бизнес, как пить дать!

— Что ты там так орешь, будто тебе самосвал с цементом на ногу наехал? — возмутилась я полусонным голосом, а мысленно ликовала, предугадывая причину столь выраженных эмоций.

Пашка заткнулся. Дверь в комнату скромно приоткрылась на четверть, пропуская внутрь только часть человека…особо важную, в нашем случае, часть…голову. Я еле удержала гогот и постаралась придать лицу более непонимающе-непринужденный вид. Театр явно не моя стезя, у меня выходило плохо, то и дело на губах проскальзывала торжественная усмешка…но я честно старалась!

Прежде, волосы моего навязанного напарника имели благородный русый цвет. Сейчас он сменился на более яркий насыщенный медный оттенок. Конечно, брутальному Пашке он подходил. «Подлецу все к лицу», но это лицо, безусловно, было не слишком довольно вынужденной сменой имиджа.

— Что произошло? Ты выглядишь так, словно голову в бочонок с хной окунул, — я позволила себе незаметно надменно ухмыльнуться на покрасневшие щеки напарника.

— Да так… — он нелепо почесал затылок, стыдливо опустив глаза в пол, — Помылся…Кажись, у тебя шампунь испортился. Вон как волосы мне испохабил!

— Интересно, какого хрена ты снова пользуешься моим вещами? — мысленно радуясь поводу уличить его в воровстве, я надулась и показательно скрестила руки на груди, — Забыл, что обещал мне купить себе набор мыльно-рыльных принадлежностей? Между прочим, этот шампунь очень дорого стоит и продается только в одном магазине города!

— Ха! — Пашка открыл дверь нараспашку и нахально облокотился о косяк, — Не поверю! Тогда почему твои волосы не окрасились в идентичный цвет? Или это исключительно на меня приманка?

— Естественно! — взбеленившись, я поднялась с кровати, — Шампунь подобран именно для моих волос, а ты — наглый самоуверенный воришка! Может хоть это научит тебя впредь не брать чужих вещей!

— А ты — жмотина! — не остался в долгу парень, оценивающе глядя на мои ноги.

Только сейчас до меня дошло. Я всегда ложусь спать в просторной футболке и трусах, и теперь вся моя нижняя часть тела находилась под пристально-похабном взглядом напарника. Чертыхнувшись, поспешила скрыть наготу просторными спортивными штанами.

— Зато теперь ты рыжий! — победоносно ликовала я и цинично добавила, — Краска смоется недели за две ежедневного мытья головы, так что у тебя будет достаточно времени, чтобы осмыслить всю красоту своей естественности.

Пашка недовольно усмехнулся и покачал головой, давая понять — умыла! Ничего, теперь будет думать прежде чем брать чужую вещь и поостережется трогать — вдруг она окажется еще хуже оттеночного шампуня? Например, случайно вылитый на себя, вонючий аромат из бутылочки геля для душа, который ничем не перебьется. И будет ходить Пашка и благоухать, как майская роза в самый пик своего цветения!

— Я неотразим с любым цветом волос! Рыжий дает мне изюминки в образ, — парень понял, что на нем испытали заранее продуманный план, оценил качество хитрости и даже не обиделся, предпочитая посмеяться вместе со мной.

— Иди на кухню, изюминка рыжая. Будем завтракать, — я бросила беглый взгляд на часы, показывающие второй час и поправилась, — Точнее, обедать.

Когда напарник послушно скрылся за дверью, удалось переодеться, а потом сходить в ванную и привести себя в должный вид. Довольная своим показательным поступком, я воодушевленно прошла в кухню. Пашка успел сварить две порции кофе. По классике жанра, с меня причитался сам завтрак. Сегодня решила немного заморочиться и сварганила яичницу, добавила в нее кусочки помидора и колбасы, посыпала зеленью и тертым сыром. В предвкушении сытной трапезы, Пашка старательно нарезал хлеб и разлил по кружкам кофе. М-м-м. Вкусняшка!

— Ты на меня злишься? — я сделала глоток горячего напитка и вопросительно уставилась на смурного парня.

— На что? — опрометчиво уточнил он.

— Ну…на это? — я наклонилась к жертве женской беспредела и потрепала его медные волосы.

— А, ты все про это, — Пашка неловко улыбнулся, — Нет… точнее, на тебя — нет. Ты верно поступила. Вечно я экономлю и не удосуживаюсь купить стандартный мужской набор. По делам мне. В следующий раз зеленку в шампунь добавляй — не промахнешься!

Блин, о ней, родимой, я и не подумала! Это было бы намного поучительней. Спасибо, друже, за вовремя предоставленную идею. Только почему-то совсем расхотелось строить ему козни. Унылый он какой-то, даже чуточку жаль его.

— Ладно, как пойду в магазин, подберу тебе что-нибудь, — выдохнув, сдалась я.

— Я тебе уже говорил, что ты умница, красавица и самая лучшая?

— Да-да, — перебила его неожиданный всплеск радости, — Подобные «лестные», а главное «правдивые» комплименты мы уже проходили.

Парень расплылся в довольной улыбке и с еще большим воодушевлением принялся за остывающую яичницу. Слишком поздно, но все же дошло, в чем заключался его коварный план. Я бы до сих пор чувствовала себя слегка виноватой, но его хитрые озирающиеся глаза, говорили об обратном. Он добился своей цели и может считать себя победителем. Как только я подумала поделиться с ним возмущенной речью по поводу зашкаленной наглости отдельных индивидов в данной квартире, как моя мобилка, лежащая на столе, завибрировала:

— Слушаю, — уныло-устало отозвалась в трубку, по привычке не ожидая от звонившего ничего хорошего.

— Доброго дня, Кира! — всполошился человек, голосом Вени, — Только что мы получили результаты вскрытия и паранормальных проверок на причастность нежити в убийстве того мужчины, кого вы с Павлом нашли.

Я озадаченно уставилась на вмиг напрягшегося Пашку и поторопилась включить громкую связь.

— Так-то лучше, — удовлетворенно произнес Веня и строго продолжил, — Вы молодцы, что первыми нашли (хоть и случайно) тело раньше полиции. Наши опасения подтвердились. По заключению экспертизы, причастность нечисти к убийству составляет 93,1 процент. Полученная из раны кровь не смогла идентифицировать, какой вид совершил нападение, но по разрывам кожных покровов можно смело предполагать оборотней, с коими у нас не один год действует мирный договор.

— Но этого не может быть! — я нервозно всплеснула руками и начала судорожно кружить по кухне, как загнанный зверь в клетке.

— Согласен, — не стал отпираться подполковник и совершенно буднично скомандовал, — Раз вы уже в курсе всего — задание ваше. Кира, отчет мне на стол: кем был покойный, предполагаемый список врагов и убийц. Сама понимаешь, это в твоих интересах.

— Но…

— Нет, Кира, — Веня огрызнулся, не дав открыть рта, — Приказы не обсуждаются.

И отключился. Я злобно скрипнула зубами. Ну что он за человек?

— Кирюх, ты всегда споришь с ним из-за задания или это представление исключительно для меня? Если так, я польщен, но одного показательного раза в конторе было достаточно, — Пашка разорвал напряженную тишину, явно не расстраиваясь от получения работы.

— Все что угодно, но только не оно…не оборотни, — я обхватила себя руками, стараясь успокоиться.

— Не волнуйся, ты не одна, я буду рядом и поддержу, — он поднялся и подошел ближе, чтобы по-дружески приобнять за плечи.

— Это и пугает, — одними губами произнесла я, а потом немного успокоившись, спросила, — Ты примерно представляешь, как раскрывать убийства?

— Есть одна задумка. Смотри.

Спустя час мы снова сидели на кухне, но в этот раз на столе красовались не ароматные кружки с кофе, а белоснежный альбомный лист и два простых карандаша.

Пашкин план был прост до безобразия… так можно выразиться, если в вашем дружеском загашнике есть парочка знакомых из убойного отдела. Так как мой напарничек успел отличиться почти везде, ему открыты любые двери в закрытую базу данных.

Он, очень напряженный, непривычно серьезный, беспристрастно разговаривал по телефону с бывшим коллегой. Его густые брови то и дело хмурились и разглаживались. Когда разговор был окончен, напарник устало протер глаза и с досадой изрек:

— Имя погибшего Александр Игнатьевич Деловой, двадцать восемь лет. Несколько лет работал преподавателем рисования в школе. Нареканий со стороны начальства не было. Умен, трудолюбив, дети его любили. Дома остались скорбевшие жена и мать.

— И это все? — мрачно уточнила я спустя несколько минут тишины.

— Ты права, не густо, — поддержал мое мыслимое возмущение собеседник и прикурил сигарету, — Очень странно, но большей информацией в убойном отделе не владеют. Мой друг дал понять, что сверху кто-то сильно противится, чтобы дело раскрыли и скорее всего сочтут нужным отправить его в висяки.

Я сурово поджала губы. Что такого в этом убийстве замешано, раз все разворачивается именно так? Ни за что не поверю, если этот Александр Игнатьевич будучи в не уравновешенном состоянии, влепил чиновничьему отродью несколько лебедей в журнал оценок. Ему бы наверняка только выговор влепили, ну или в крайнем случае уволили по статье без права преподавания. Тут скорее замешано что-то другое.

В голове никак не укладывается, как предполагаемый убийца убил жертву. Мне до сих пор не верится, что к этому причастны оборотни. Если не они, тогда кто?

— Значит так, — приказным тоном, как начальник на планерке при раздаче очередных «плюшек», Пашка заговорил, — Ни на кого рассчитывать не будем. Для начала идем на квартиру погибшего и расспрашиваем близких.

— Если там уже побывали следаки? — настороженно уточнила, глядя на торопливые записи на листе, — Нам не поверят.

— Глупости! — воскликнул он и откинулся спиной к стене, — Даже если так — следствию мешать нельзя и опера могут наведываться вплоть до самого раскрытия дела. Знаешь, сдается мне, туда никто не поедет. Мы появимся первыми.

— Надеюсь, ты прав, — я поежилась, словно тысячи маленьких морозных иголочек сочти за честь поселиться в моем теле, — Не нравится мне все это.

— Мне тоже, — откровенно сознался Пашка, — Хлебнем мы хрени с этим заданием.

Какими бы пророческими ни были слова напарника, поход к вдове погибшего пошел уже наперекосяк.

Для начала работы, прямиком от Вени, курьер привез нам липовые ксивы. Не хочу представлять, где и как приходилось ему их доставать. Когда мы удостоверились в подлинности документов, сразу же отправились на другой конец города к безутешным родственникам.

Дверь нам не открыли. Помаявшись возле железной двери с номером шестьдесят три, мы хотели было уйти ни с чем, но на наше счастье выглянула соседка и снисходительно оповестила, что супруга Александра Игнатьевича отошла в аптеку за лекарствами свекрови, которой стало плохо и сейчас она пребывает в квартире напротив (то бишь у соседки). Скупо поблагодарив за содействие «органам» мы спустились вниз и расположились на лавочке возле подъезда. Благо, погода окончательно не испортилась и на нашу беду ничего на голову не капало, вполне хватало пронизывающего ветра. Через полчаса пустого ожидания, я стала походить на замерзшего цуцика. Теплый свитер с кожанкой не спасали от нападков погоды. Зато Пашке ни по чем. Если мне не изменяет память с частыми приступами склероза, то он одет намного легче меня, но по нему не заметно, что страдает холодом.

Я, как самый привередливый теплолюбивый зверек, рефлекторно потянулась к теплу способом кучкования.

Все таки Пашка теплый…даже очень…главное, чтобы не обратил внимания на мою очередную промозглую тряску и клацанье зубами.

Блин, заметил.

Напарник недовольно покачал головой и без разрешения, сгреб к себе в охапку. Из его крепких теплых объятий было невозможно вырваться. Впрочем, не больно хотелось. Тепло обволакивало и согревало озябшие руки и тело. На краткий миг я почувствовала себя хоть чуточку кому-то нужной. Казалось, что стоит только поднять глаза на обладателя этих ласковых и надежных рук, как увижу на его лице те забытые чувства любви и заботы. Вместо этого мой взгляд остановился на проходящей в подъезд, девушке. Поскольку на ней были одеты траурные одежды, скорее всего это та, кого мы ждем. Как оглушенные, мы тут же подскочили к ней. Пашка галантно попридержал для нас тяжелую железную дверь подъезда.

— Здравствуйте, — ледяным тоном изрекла я, — Вы супруга погибшего Александра Игнатьевича Делового?

— Да, — на побледневшем лице темноволосой девушки выступили слезы, которые она поспешила скрыть носовым платком. Уверена, такие как эта молодая особа, своей неземной красотой затмевают все мозги предполагаемых кандидатов в мужья. Хороший архетип музы, — Вы из полиции?

— Да, — влез в разговор напарник и показал ей липовую ксиву, — Мы из убойного отдела. Капитан Ребров — следователь по вашему делу, а эта девушка — моя помощница лейтенант Орлова.

— Я вас еще с утра ждала, — хлюпнула носом вдова и, в надежде сразу же услышать имя предполагаемого убийцы, добавила, — Пойдемте в квартиру, там удобней разговаривать.

Без лишних проволочек мы вошли в хозяйскую квартиру, где традиционно, в первые дни после смерти, были завешаны плотной тканью все зеркала. На столе стояла перевязанная наискось черной лентой, фотография погибшего. На ней он еще улыбался фотографу. Рядом оказался огарок свечи в стакане с рисом.

Если расценивать убийство как вымогательство крупных денег, можно сразу пресекать эту версию — выносить отсюда нечего, впрочем, закладывать в ломбард — тоже. Типичная хрущевка с такой же допотопной мебелью, как у меня. Видно зарплата в школе настолько мизерная, что на нее семейная пара едва сводила концы с концами. Единственное, чем жилище отличалось от моего — большим количеством авангардных картин и витающим в воздухе, запахом масляных красок.

Вдова усадила нас на диван в зале и ушла заваривать чай. Пашка недовольно скривил лицо, жестикулируя на неприятную скрипучесть оной мебели. По ходу, судьба у нас такая — бывать только там, где живет мебель прошлых поколений.

— Приступим, — благодарно кивая на заботливо подставленную чашку с зеленым чаей, Пашка раскрыл свой карманный блокнот для записей. Если бы вдова знала, куда мой напарничек имеет честь записывать ее показания, то погнала бы нас веником. Все таки телефонная книжка с номерами «Настя, один раз на балконе» не предназначена для столь ценных записей. А я пока тихо оттаивала в сторонке, наблюдая за допросом, — Ваше ФИО.

— Деловая Наталья Константиновна. Супруга. Жили законным браком шесть лет. Детей ней. На данный момент не работаю, — как по шаблону, затараторила вдова бесцветным голосом.

— Ага, — лже-следователь деловито записал данные и продолжил, — Насколько нам известно, Ваш муж работал в школе учителем рисования. Других заработков не было?

— Нет, — она отрицательно замотала головой, черная прядка выбилась на лицо и вдова пристыженно спрятала ее за ухо, — Сашенька работал там с окончания института. В свободное время он писал шедевры. В его мечтах было открыть собственную выставку, но не успел, — Наталья Константиновна снова расплакалась и нам пришлось смиренно ждать, когда она успокоится.

— Вы наверняка в курсе всех событий в его жизни, верно? — женщина согласно хлюпнула носом и Пашка спросил главное, — Были ли Вы в курсе, с кем в последнее время конфликтовал Ваш супруг? Возможно были какие-нибудь старые враги, которые напомнили о себе совсем недавно? Важна любая информация.

— Нет, не было таких. Мой муж был совершенно бесконфликтным человеком. Его за это уважали. Он всегда безвозмездно всем помогал, даже с учениками проводил бесплатные уроки вне школьной программы.

— Зависть? Или, допустим, разные мировоззрения в живописи? Критику как воспринимал?

— Отпадает, — отрезала она нам всякие логические причины для убийства, — Он легко воспринимал как отрицательные, так и положительные отзывы на свои работы. Его наоборот это подзадоривало писать новые картины.

— Что сами на этот счет думаете? — вклинилась я. Во мне играло два противоречивых чувства: как может художник, то бишь творческий человек, спокойно, с улыбкой на губах воспринимать плохие слова в адрес своего детища? По искренним глазам и хриплому, от слез, голосу вдовы ясно — смысла врать нет, она говорит правду, — Кто мог так зверски убить его?

— Не знаю.

— Хорошо, — Пашка одарил ее пронизывающим взглядом и спросил, — Последний вопрос: раз он учитель, свободный художник, такой прекрасный человек, тогда что он делал в середине ночи в таком кишащем уголовниками, месте? Право слово, никогда не поверю, что ходил туда ловить вдохновение.

— Вы правы, — женщина стыдливо потупила взор, — Дело в том, что Саша давно зависим от амфитамина. В ту ночь, он как раз ездил за очередной дозой.

Мне искренне стало жаль девушку. Вот что с людьми делает слепая любовь! Тебе без разницы, кого ты любишь — матерого бандита или простого учителя рисования. Ты будешь смотреть сквозь пальцы на его «мелкие» особенности и вредные привычки, убеждая себя в умении «уберечь» его от всего. Только потом, когда пройдет слишком много времени, поймешь — нельзя спасти человека, если он сам этого не хочет. Твой идеальный избранник успел поломать твои белоснежные крылья и извозить их в дегте — с ним ты больше никогда не поднимешься в небо и не почувствуешь вкус свободного ветра на губах, он утопил не только твои надежды, но и тебя в нищете и вечной тряски от каждого звонка в дверь.

— Барыга? — нахмурилась я.

— Нет, — ответил Пашка, — Благодарим за содействие органам. Как будет что-нибудь известно, мы обязательно сообщим. Если найдется что добавить — звоните, — он протянул ей вырванный лист из блокнота с номером своего мобильного.

— Всенепременно.

Мы покинули квартиру с омерзением. Сколько бы мне не лили в уши, что наркоманы и пьяницы могут вести социальный образ жизни — не поверю. Какой идиот подпустил его работать с детьми? А сама Наташа куда смотрела, когда замуж выходила? Ладно по залету, и то я бы поостереглась такой радости. Может она сама сидит на этой синтетике, потому и рассуждает о нем как о великодушном и отзывчивом человеке?

— Паш, что ты думаешь? — спросила я напарника, когда уже оседлала байк, но пока не тронулись.

— Не знаю, — задумчиво произнес он, заставляя меня крепче прижаться своей спине, — Так теплее.

— Ты замерз? — я опешила, ведь по нему невозможно этого определить, у него даже пальцы в такую погоду оставались теплыми.

— Еще как, — он усмехнулся, — Только тебе сознаваться не хотелось, — затем резко перевел тему, — Знаешь, что самое непонятное в этом деле?

— М-м-м?

— В результатах экспертизы не было обнаружено ни одно наркотическое вещество.

— Но… — меня заглушил рев застоявшегося на месте, мотора, потому пришлось замолкнуть и оставить за Пашкой право последнего слова.

— Не знаю, Кирюх, что-то тут не чисто…

— Мда…дела, — задумчиво заключил подполковник отдела секретной безопасности, — Согласен с вами — не все так просто, как кажется. Экспертиза должна была выявить введенное в кровь наркотическое вещество. Если только…

— Он успел его ввести, — закончила я фразу Вени, — При осмотре тела, подозрительных вещей не обнаружено. Смею предположить, погибший не дошел до конечного пункта назначения или у него отобрал дозу убийца.

— Не могу поверить, что Деловой принимал наркотики, — внезапно выдал Пашка, чем завел нас в тупик, — Что бы его жена ни говорила, не выглядит он нариком! Я лично осматривал тело, на нем ни единого прокола, не говоря о дорожках.

— Может он нюхал, — не сдавалась я.

— Как вариант, но тогда должны были быть раздражены дыхательные пути — этого тоже не замечено…опять же заключение…

— Забудьте о нем, — махнул рукой помрачневший Веня, нервозно расхаживающий по своему кабинету, — Полагаю, нам предоставили липовую информацию. Остается доверять только собственным глазам и найденным уликам.

— Вениамин Павлович, есть ли у нас возможность перепроверить анализы на причастность нежити к убийству? — зачем-то уточнила я, понимая насколько глупо звучит вопрос.

— Нет, Кирюш, — тоскливо ответил Веня, — Тело Делового лежит не в нашем завербованном морге, взять кровь не получится. Я бы сам не прочь перепроверить данные. Обычно людей так не убивают, к тому же так явно смахивает на дело рук оборотня.

— Подставить хотят? — предложил Пашка.

— Вполне вероятно, — подполковник хлопнул в ладоши и более оживленнее сказал, — Значит поступим таким образом: вы продолжаете копать про Делового, ищите случайных очевидцев, далее по ситуации. Не забывайте вводить меня в курс дела.

— Так точно, — бросил напарник, поднявшись с места.

— И…да…Кирюш, спасибо тебе за Лику, — расплывшись в искренней влюбленной улыбке, произнес начальник, когда мы с Пашкой уже подошли к двери, — Она замечательная.

— Значит у вас все пучком? — я удивленно приподняла бровь и неожиданно для самой себя, попридержала Пашу за руку.

Никогда бы не поверила, что у них может что-то срастись, но как показывают ухоженное лицо и опрятная одежда Вени — любовь, такая любовь! Может скоро на свадьбе погуляю.

— Таки ДА! — ликующе воскликнул влюбленный с горящими глазами, в которых отражались все позы, в каких он успел оценить мою подругу.

— Рада за вас, — искренне улыбнулась ему и вышла из кабинета. Пашка последовал за мной.

Как ни крути, но за Лику я несомненно рада. Слегка пугает ее выбор и может быть, она неверно рассчитала свои желания с возможностями. Время покажет. В любом случае, вмешиваться в их отношения не стану.

В глубине души, поймала себя на мысли, что завидую ей белой завистью. Мне тоже хочется видеть рядом с собой настоящего мужчину, отдаваться ему без остатка и наслаждаться его улыбкой. Мимолетом, взгляд остановился на шагающем вперед, Пашке. Его лицо не выражало никаких эмоций, тело казалось натянутой тетивой, только рука, по прежнему сжимающая мою ладонь, оставалась теплой и мягкой. Он так бережно сплел наши пальцы, что я не сразу вспомнила о своем поспешном решении в кабинете, взять его за руку.

Пашка умеет показать себя заботливым мужчиной когда хочет, но это так редко происходит, что задумываюсь, может я просто не достойна подобных поступков. Так или иначе, сейчас я чувствовала себя в безопасности. Сердце сладко щемило от одного представления в голове, как мы с ним выглядим со стороны. На время перестала даже думать о сложном задании.

Вернулись домой не сразу. Пришлось по пути зарулить в магазин, затариться продуктами и рыбой для кошки. Хоть по подтянутому телу напарника не заметно, но он ест в четыре мои глотки. Еда в доме заканчивается быстрее, чем из нее успевается приготовиться ужин.

Иногда серьезно задумываюсь перевести Пашку на быстрорастворимую лапшу и картофельное пюре, так намного меньше денег будет тратиться. Проблема вылезет только через полгода такого сбалансированного химического питания. Боюсь, от его желудка останется одно гордое название…а посередине язва. Поражает, в каком количестве он потребляет сладкое! Уму непостижимо, схомячить за раз полкило шоколадных конфет и пачку юбилейного печенья! Без чая! Спрашивается, как у него ничего не слиплось? И это еще утверждают: девочки — сладкоежки! Те, кто вынес в народ эту цитату не был знаком с моим напарником лично. И как только вся съеденная им еда не остается жировой прослойкой на боках и пузе? Жилистый, гад! Ничего не портит его идеального рельефа. Что же он делает для поддержания формы? Не замечала за ним усиленного рвения позаниматься на тренажерах, в основном я одна хожу, а Пашка изредка составляет мне компанию.

Еще я все таки купила ему обещанные мыльно-рыльные принадлежности. Он до последнего не верил, что выполню свое обещание и приобрету не самые дешевые средства гигиены. На кассе Пашке стало стыдно и мне на ушко было сказано: «Спасибо, Кирюш. С меня причитается». Что имелось в виду не знаю, но слегка пугала такая секретность.

Пока напарник приводил себя в порядок в ванной, успела запечь большой кусок мяса со свежими овощами. Аппетитный запах, витающий по кухне заставил сглотнуть набежавшую слюну. Видимо тонкий аромат свинины добрался и до обоняния Пашки, потому что он наконец перестал занимать ванную.

В этот раз мне повезло — на нем были одеты шорты. Привыкает жить с девушками! Растет в моих глазах. От него так вкусно повеяло сандалом и нотками цитрусовых — по крайней мере такой состав гласил на бутылочке геля для душа. На гладко выбритом лице сияла милая улыбка — довольный, не иначе!

Не спрашивая, голоден ли напарник (конечно же да!), водрузила противень с ужином на стол и поставила пустые тарелки. Пашка разложил вилки с ножами, достал нарезанный хлеб.

Мы приступили к ужину. Как показывает практика, мясо с овощами выходит у меня вкуснее всего. Его всегда все хвалят и просят поделиться секретом приготовления. Обычно я загадочно улыбаюсь и заговорщицким шепотом говорю, что добавляю для яркости вкуса слюни летучей мыши. Коллеги верили — от меня всегда можно ожидать подвоха, только Лика всегда усмехалась над моими скромными познаниями в колдовских ингредиентах. В один прекрасный день, когда мы в очередной раз собрались выпить кофе, она выставила мне на полку со специями небольшую скляночку с этикеткой «слюни летучей мыши». В ней плескалась прозрачная, но достаточно густая жидкость. Мы с подругой посмеялись и я решила оставить ее на прежнем месте — для создания антуража.

Пашка с утроенным аппетитом съел две трети мяса, а мне благодушно оставил овощи. В принципе, никогда не горела большой любовью к продуктам животного происхождения, потому спокойно пережила его отсутствие в своем желудке.

Пока я тщательно пережевывала брокколи и кусочки моркови, напарник заварил нам чай с сахаром.

В кармане неожиданно завибрировал телефон. При взгляде на имя звонившего, тихо матюкнулась и попросила соседа по квартире несколько минут помолчать.

— Да! Привет, мамуль! — отозвалась я в трубку лелейным голоском.

С моей мамой разговаривать по другому категорически запрещено! Либо ты беседуешь с не таким тоном, либо она едет к тебе, а там: «Доча, куда собралась на ночь глядя? Утром в институт рано вставать» или «Кира, оденься скромнее, иначе притащишь мне ребятенка в подоле! Ты же у меня мечта любого насильника». С последним я бы поспорила. Скорее мечта любого повара — суповой набор, не иначе!

Маме не объяснишь, что ее дочь выросла и вполне может постоять за себя, особенно в рукопашной, которой она самолично меня учила, а потом отдала в заботливые руки лучших тренеров нашей глубинки.

— Нет, мамуль. Все зашибись! Не болею, тепло одеваюсь, кушаю хорошо. Сейчас сидим с подружкой, коптим над учебниками и учим конспекты, ведь скоро сессия. Что? Ты спрашиваешь, нашла ли я тему для дипломной работы? Конечно! — Пашка с удовольствием наблюдал, как его напарница мечется по кухне и рыщет в блокноте, — «Возможности арттерапии в исследовании типов переживания личностного кризиса». Нет, мамуль, не сама выбрала. Мне зав. кафедрой Вениамин Павлович помогал. Ага.

Напарник еле сдержал смех. Я его понимаю. Стыдно, конечно, обманывать родную мать, но не скажешь же ей всей правды? Мало того, она не поверит, так в добавок в псих. лечебницу упечет за через чур бурную фантазию доченьки. Пришлось все эти годы несносно врать, что учусь на психолога в престижном университете. Веня не поскупился и однажды отослал маме почтой благодарственную грамоту, где будто бы я победила в каком-то региональном конкурсе. Мама была в восторге и потом всем хвасталась этой филькиной грамотой.

— Что буду делать после получения диплома? — вот об этом я не подумала, — Не знаю, мне предложили работу в одном реабилитационном центре. Пока не думала, мам, скорее всего не вернусь. На каникулы приеду, но жить… — от сказанных ею дальше слов, я выпучила глаза, — Нет, мамуль! Не надо приезжать! У меня точно все хорошо, ну…

Не всем детям дано жить в полноценной семье, где есть два родителя. Вот и мне не подфартило. Всю жизнь мама совмещала две главных роли. Как показывает опыт каждой матери одиночки: нельзя одной рукой гладить, другой наказывать. Ты либо через чур строга к своему чаду, либо наоборот слишком мягка и все позволяешь. В моем случае, в маме всегда преобладали больше мужские качества. Я почти каждый день знатно отхватывала ремня и проводила долгие часы в углу. Когда стала старше, она не стала записывать меня, как нормальных девочек, на кружок по танцам или плетение бисером, а повела за руку в секцию по смешанным единоборствам, потом определила в кикбоксинг.

Пашка не выдержал и громко чихнул. Понятное дело, он сделал это не намеренно, но свою карму и мои нервы подпортил точно.

— Нет, ты что? — наигранно возмутилась я в трубку, — Какой мужик? Никакого мужика! Это Лика чихнула, она слегка простыла. Нет, не могу дать ей трубку, у нее голоса нет.

Сомневаюсь, что она поверила. Как бы ни заболела девушка, таким мужицким басом, чихнуть мог только мужик! По ходу, мы попали…

— Помню я про учебу. Мам, не начинай! Ладно, целую, пока!

Я отрешенно нажала на кнопку отмена вызова и спрятала лицо в ладонях. Блин, так стыдно перед мамой мне никогда не было.

— Что она сказала? — поинтересовался Пашка, прикуривая сигарету.

— Чтобы я пользовалась контрацептивами во время встреч с «подружками».. Если она не приедет сюда в течение суток, то это уже будет считаться прогрессом. Во, будет шок, когда обнаружится, что ее несравненная дочь мало того живет не с однокурсницей, а с каким-то левым мужиком, так еще нигде не учится и все эти годы ошивалась в какой-то малоизвестной шарашкиной конторе, — я вытянула из пачки сигарету и прикурила.

После разговора с мамой мне всегда необходимо расслабиться, ведь очень тяжело лгать близкому человеку, заведомо зная, что он никогда не примет всей правды.

— Я тебя подставил? — Пашка нахмурился, ему стало неловко за произошедший конфуз, — Я не специально.

— Знаю, — бросила я, выпуская дым изо рта, — Только это дела не меняет. Спалилась я перед маман!

— Почему ты из-за нее так переживаешь? Ну приедет она, ну обнаружит меня здесь и что? Обрадуем ее басней, что любим друг друга и скоро поженимся. В институт она точно не сунется, а студенческий билет подделать проще паренной репы. Ночные вылазки? Соврем, что пошли развеяться. Единственное, оружие нужно куда-нибудь подальше заныкать.

— Угу, — надувшись шариком, я скрестила руки на груди, — Ты просто мою маму не знаешь. Она у меня кандидат в мастера спорта по кикбоксингу. Чтобы привести в ее дом своего жениха, для начала необходимо его научить защищаться от прямых ударов в челюсть и морально подготовить к детальному допросу с пристрастием.

— Ничего себе у тебя родственники, — изумился парень, что от его неподдельной реакции искренне зарделась за маму, — Не переживай. Прорвемся. Между прочим, если ты забыла, у меня хорошо поставлена защита.

— Помню, только ты давно не тренировался, — я принципиально заострила на его маленьком косяке внимание и потушила окурок, — К тому же ее хук правой мало кто может выдержать.

— Не беспокойся, — попытался успокоить Пашка, — Справимся. Мне бы иметь такую крутую родительницу.

— Кто твои родители? — почему-то решила спросить у него, раз пошел разговор о семье и тут же пожалела об этом. Пашка погрустнел, а в стальных глазах мелькнула вселенская тоска.

— Не знаю, — сухо ответил собеседник спустя несколько минут тишины, — Я никогда не видел ни матери, ни отца. Как только я сподобился родиться на свет, меня определили в дом малютки для особенных детей.

— Это как? — нахмурив лоб, начала перебирать в голове все возможные отклонения в здоровье, по которым малышей считают не такими, как все.

— У меня было обнаружено редкое врожденное заболевание, — немного погодя, нехотя сознался он, — Такие как я рождаются один на тридцать миллионов, если не больше.

— По тебе нельзя предположить, что ты не здоров, — мне хотелось его поддержать и успокоить, но я внезапно прервала на корню свои желания.

— Фактически — здоров, — горько усмехнулся он и поднялся, чтобы выполнить свою часть работы по дому — помыть посуду, — Моя болезнь выявляется несколько иначе, впрочем, тебе не стоит о ней знать, а тем более думать.

Никогда бы в голову не пришло, что физически крепкий, полный оптимизма Пашка все детство рос в приюте и имеет врожденное заболевание. Еще и не сознается какое.

— Паш, с тобой все нормально? — забеспокоилась я, наблюдая за резкими движениями парня. Сегодня явно настиг предел его напряженного состояния.

— Все нормуль, — сделал неуверенную попытку отшутиться он, но не вышло — лицо выдало его мрачные мысли.

— Оставляй это гиблое дело, а то всю посуду перебьешь…и это точно счастья нам не прибавит, — приказным тоном гаркнула я и отняла у него грязную тарелку.

— Боишься за сервиз? — горько усмехнулся Пашка, но все же выключил воду и отошел от раковины.

— Плевать я на него хотела, — громко возразив, искренне посмотрела собеседнику в потускневшие глаза, — Я за твое состояние переживаю и за настроение.

— Не волнуйся. Труд когда-то сделал из обезьяны человека, я не исключение. К тому же терпеть не могу жалость к себе.

— Паш… — он попытался развернуться и уйти, но не вышло. Я остановила его легким касанием руки по спине, — Поверь мне: меня совершенно не заботит, какой хренью ты болеешь. Хорошее отношение друг к другу — вот что главное.

— Это радует, — неловко улыбнулся краем губ.

Он поймал мою руку и крепко сжал ее. Этим простым движением, парень дал понять, что нуждается в моей поддержке. Раз раскрыл мне свой строжайший секрет, значит доверяет…надеюсь…

— Не скажу никому, — прервала его, — Значит так: достаешь из холодильника пиво и несешь его ко мне в комнату, а я ставлю кастрюлю с мойвой на плиту, беру чипсы и иду к тебе смотреть фильм.

— Я… — возразил напарник.

— Не обсуждается, товарищ капитан, — от моего рыка, он искренне засмеялся, а в глазах загорелся прежний огонек, — Будем лечить тебя от осенней хандры.

— Слушаюсь, товарищ начальник, — снисходительно подыграл Пашка, хотя по званию он меня выше.

На кухне задержаться не пришлось. По-хозяйски закинула рыбу в кастрюлю и поставила ее на маленький огонь, чтобы не выкипело.

Мы успели вовремя. По телевизору как раз начался интересный исторический фильм с боевыми сражениями. Удобно устроившись вдвоем на широкой кровати, приступили к просмотру. Эх, жаль не учла одной маленькой вещи, как крошки, теперь точно придется спать как «принцесса на горошине».

Пашка оказался отличным собеседником и иногда фоном искажал сказанные реплики героев. Если честно — давно так не смеялась. Острые углы недавнего общения сгладились и казалось, что мы знакомы тысячу лет.

— Что будем делать дальше? — спросила я, когда на экране побежали строчки титров.

— Спать, — с чувством ответил оклемавшийся от груза прошлого, парень, и нагло перевернулся на бок.

— Эй! — я насмешливо потрясла его, — Я не про это. Что будем делать с заданием?

— Хм… — Паштет тут же перевернулся обратно на спину и задумчиво посмотрел в потолок, — Завтра днем смотаемся на место преступления, может сумеем найти какие-нибудь зацепки.

— Не поздновато ли? — недоверчиво покосилась на него и неожиданно вспомнила о кошачьей еде на плите.

Напарник терпеливо подождал, пока я вернусь на исходную позицию и только потом ответил:

— Нет. Если там и пошерстила полиция, то все равно вряд ли нашла что-то оставленное нежитью.

И как сама до этого не додумалась? По логике, ни один нормальный человек не заострит внимание на маленьком клочке шерсти, выдранной из шкуры оборотня, сочтя, что здесь дрались кошки или собаки. Сгусток зеленой слизи на асфальте, коей является кровь у некоторых представителей нежити тоже напоминает вылитую неряхой масляную краску, так что здесь нужен взгляд профессионалов, как мы.

— Так и поступим, — согласилась с его идеей, а потом самым наглым образом, вытолкала оратора с кровати, тот грузно бухнулся на пол, — И…да…место третьего здесь не предусмотрено.

— Эм, — он нелепо почесал затылок и поднялся, — Ну да, твой кошак места больше тебя занимает. Может ну ее? — махнул рукой, — Давай отправим Лизку спать в мою комнату? У тебя тут хоть диван не скрипит, можно выспаться…ну или там…еще чего… — и подмигнул, тем самым ненавязчиво намекая на продолжение ночи в сугубо горизонтальном варианте.

— Ага, щас! — набычилась я и припугнула, — Чеши к себе, иначе Лизку вместе с тобой спать отправлю. Будешь пыльный коврик рядом с диваном занимать.

— Эх, вредная же ты, Кира! — запричитал он, надавливая на жалость, — Позвала к себе в спальню нормального мужика фильм смотреть, а продолжения не предусмотрела! — у меня в руке очутилась тяжелая перьевая подушка — не убьет, но с ног снесет однозначно, — Шучу я! — пошел Пашка на попятный, — Спокойной ночи, Кирюх. Спасибо за поддержку.

После его ухода, невольно улыбнулась. Может он не такой плохой вариант для напарника?

Ближе к полудню мы уже стояли на том же месте, где два дня назад обнаружили изуродованный труп Александра Делового. Кровавую лужу благополучно смыли с асфальта и не видевший того ужаса, человек не определил бы, что там произошло каких-то несколько дней назад.

Разделившись, приступили к поиску улик. На глаза то и дело попадались бесчисленные окурки и дорожная грязь. Дождь за эти дни тоже внес свою лепту и налил несколько больших луж возле мусорных баков. Трудно представить, как жители ближайших домов ходят сюда выбрасывать мусор. Судя по пустой помойке — никак. Я давно наслышана, что горожане старательно обходят стороной эту улочку не только ночью, но и днем. Потому сейчас мы с Пашкой представляли себя героями нашумевшего блокбастера с заполонившими весь город, полчищами зомби. Квартал был настолько безлюден, что собственные шаги пугали и заставляли оставаться на стороже. Только одинокие крысы изредка маячили под ногами. Остальные жители неблагополучной улицы выползут к ночи. Здесь, как и каждый день, барыги продолжат продавать дозы наркоманам, поломанные жизнью девки, выйдут на свой промысел, а скупщики краденного продолжат назначать встречи дорогим покупателями и поставщикам «товара».

— Паш, нашел что-нибудь? — спросила я, ковыряя носком берца засохшую грязь в предположительном месте убийства — вдруг что-то упустили оперативники?

— Одни бычки, — задумчиво протянул он и натянув на правую руку одноразовую перчатку, закинул несколько окурков в прозрачный пакет.

— Нафига они тебе сдались? — скептично хмыкнув, я поплелась к стоящему напротив противоположной стены квартала, Пашке.

— Предположим, что перед самим актом убийства, здесь мог состояться разговор. Убийца спокойно побеседовал о чем-то с жертвой и после чего, жестоко убил. При всем этом, они могли курить. Заметь, здесь больше десяти окурков одной марки сигарет и всего один поблизости от места найденного тела — другой, — он аккуратно убрал в карман находки, — Отвезем к нам в лабораторию и узнаем по опечаткам пальцев и слюнным железам, кому они принадлежали.

— Хорошо, предположим, — не сдавалась я и продолжала опровергать догадки напарника, — Допустим ты прав, тогда почему их не нашла следственная группа, забиравшая труп? По идее, это их обязанности искать доказательства и вещественные улики.