Напарник на удачу

— Тут все просто, — он щелкнул пальцами и мило улыбнулся, — Дело изначально планировали отправить в висяки, а значит никто не будет стараться его раскрыть. Уверен, они забрали только труп, а осмотр местности не проводили.

— Почему ты в этом так уверен? — я с прищуром посмотрела на него, усмехающегося от моего непонимания такой простой вещи.

— Я просто поразмышлял так, как бы сам поступил, если получил такой приказ сверху. Поверь, сейчас на каждой работе, обычный работник превращается в безвольного раба, исполняющего все прихоти непосредственного начальства. Им никто не хочет противоречить, чтобы не лишиться насиженного места, всем как-то необходимо кормить семью. Сама понимаешь, как в наше время тяжело найти хорошую работу.

— Неужели ты бы пошел на должностное преступление? — от него можно было ожидать чего угодно, но не предательства собственных убеждений и чести.

— Нет, — он загадочно улыбнулся уголками рта и невозмутимо добавил, — Я бы притворился, что не веду расследования, а на самом деле, копал в трое упорнее. В таких делах всегда найдешь массу интересного и секретного. Одно обидно — небезопасно, особенно с таким начальством, каким заправляют в полиции. Может там сидит кто-то из нежити?

— Не исключено, — передернув плечами, словно озябла, осмотрелась по сторонам. Сложилось неприятное ощущение, будто за нами пристально следят и беззастенчиво сверлят спины ненавидящими глазами. Как и полагалось — никого не увидела. Вот что значит фантазия разбушевалась в самый неудачный момент, — Идем отсюда, — попросила я, — Не нравится мне тут.

— Согласен. Чуйка плохого ждет. Давай сразу в лабораторию, а там по ситуации посмотрим, — согласился Пашка и последовал к недалеко припаркованному байку.

Я последовала за ним. Ощущение слежки не пропадало, потому, прибавив шаг, время от времени, оглядывалась назад. Где-то за спиной послышался звериный рык. Резко повернулась — никого. Ни капли не сомневаюсь, что этот знак был адресован именно нам.

До лаборатории домчались с ветерком. Пашка почти не нарушал ПДД, а я не возникала. Возможно начала привыкать к манере его вождения. Боюсь, когда он все таки уйдет работать к Нику, мне будет не хватать халявного транспорта с личным водителем. Все это когда-нибудь произойдет, но не сейчас. Пока мне предоставляется отличный шанс наслаждаться скоростью и беззаботным полетом собственных сумбурных мыслей, в которых и в помине не было дела об убийстве.

Пашка отдал лаборантке улики и предупредил о максимальной срочности исследования. Напарник умеет ладить с противоположным полом, потому покрасневшая от лести, девушка уверила его, что через три часа можно забрать результаты. Блин, для меня никогда таких исключений не делали! Всегда сутки ждала результатов!

Парень одарил ее самой нежнейшей улыбкой из своего арсенала и поцеловал тонкое запястье. Джентльмен, мать его! Никогда не видела эту лаборантку такой счастливой. Наверно я выглядела бы также, если мне безвозмездно дали десять миллионов долларов и сказали: «Кира, ты свободна! Вот тебе ключи от собственной четырехкомнатной квартиры. Живи счастливо и ни в чем себе не отказывай».

Иногда с подобными заданиями, смело называю себя домашним эльфом Добби из фильма о Гарри Поттере. Ничего не поделаешь, у меня нет личного мальчика Гарри, который не побоится освободить от издевательств хозяина (в моем случае, начальника Вени), подарив в вечное пользование свой носок. Придется по-старинки — выкручиваться самой.

— Может сходим в зал, позанимаемся? — неожиданно предложил Пашка, отрываясь от окучивания бедной лаборантки. Та печально вздохнула, заметив, как напарник по-свойски положил свою руку мне на талию. Жаль со спины ей не видно, каким мощным был ответный удар под дых, — Убьем время.

— В целом, можно, — согласилась я, когда его рука исчезла с моей территории, а сам парень слегка согнулся, — Только без тотализатора!

— Как скажешь, — быстро согласился он, предвкушая спарринг.

Поскольку мы заранее не планировали заруливать на тренировку, спортивной одежды у нас с собой не было. Впрочем, в нашем спортивном зале она не так важна. Девиз начальства, на этот счет, звучит примерно так: «Враг не станет ждать, пока ты переоденешься в удобные шмотки, чтобы ответить на нанесенный удар. Умей сражаться в любом виде, даже в махровом халатике и домашних тапочках». Такая политика устраивала почти всех агентов базы, потому в спортивный зал приходили заниматься кто в чем горазд. Поэтому наши камуфляжные штаны, поверх которых были зашнурованы берцы, никого не впечатлили и мы мало чем отличались внешним видом от находящихся там, коллег.

Ринг оказался занят ремонтниками. Вчера один из охотников неудачно выполнил одно из упражнений внутри квадрата и ненароком выдрал с корнем из угловой стойки верхний канат. Боюсь предположить, какой силой нужно это сотворить? Обычно ограничительные канаты прикрепляют на совесть, ибо часто спортсмены используют их для дальнейшего развития атаки.

Немного огорчившись отмененным спаррингом, дружно решили потренировать удары. Сразу же отвергнув вариант избиения груши, Паша схватил из лежащего спортивного инвентаря лапу и нацепил ее на правую руку. Терпеть не могу оттачивать мастерство на этом снаряде! По мне, очень неудобная вещь. Никогда не можешь с точностью определить, сильную ли отдачу получит партнер и какие последствия последуют от маленькой ошибки.

Напарник смешливо смотрел на струхнувшую меня, но я быстро собралась и ответила ему не менее обворожительным оскалом, постукивая кулаком об кулак в надетых боксерских перчатках. Совершенно не хотелось показывать ему маленькую слабость в своей стезе, хоть он и превосходит меня в борьбе.

— Покажи всю мощность удара, — нахально приказал Пашка и профессионально выставил перед собой оборонительную лапу.

С другой стороны: тренировка она и в Африке тренировка! Как все пройдет зависит только от меня. Какая разница на чем отрабатывать удар? Главное не стоять истуканом на одном месте и вовремя действовать!

Приняв изначальную стойку, нанесла с правой руки в центр снаряда первый удар. Пашка не ожидал довольно сильной отдачи, слегка пошатнулся на ногах и сдержанно восхитился себе под нос:

— Неплохо. Почти как мужик бьет.

Окончательно не определившись, было ли данное высказывание комплиментом или камнем в мой огород, опрометчиво добавила:

— Слабовато получилось. Сейчас разомнусь и заработаю в полную силу.

Парень не возражал. Пока я прыжками через скакалку заставляла сердце работать в усиленном режиме, Пашка с интересом наблюдал, как зловредная соседка по жилплощади перевоплощается в матерого бойца. Размяв мышцы рук и ног, вернулась к нему и злобно бросила исподлобья:

— Держи крепче, иначе упадешь.

Он старательно подавил смешок, стараясь сохранить невозмутимый вид и вновь выставил перед собой лапу. Удары выходили то, что надо! Даже скептически настроенный Пашка удивленно присвистнул, изредка делая непроизвольные шаги назад. Спустя несколько подходов, мы поменялись местами.

— Упрись покрепче ногами в пол. Я бью наверняка, — с ходу похвастался напарник, застегивая липучки на боксерских перчатках.

— Это мы сейчас проверим, — раззадоривая его, выставила снаряд перед собой на манер Пашки.

Сначала удары были средними. От лапы почти не чувствовалась отдача. Я расслабленно стояла, лицезря, как лицо напарника багровеет, а со лба покатились капельки пота. Ясное дело, каждый спортсмен предпочитает разминаться по собственной программе и Пашка не исключение. Со временем, стала замечать, что удары усиливались и получалось все сложнее держаться на ногах. Он был прав, когда предупреждал перед тренировкой. Только ни прочно стоящие ноги, ни собственное сопротивление все равно не помогли от позорного свержения на спину. Я не сразу поняла, что полетела на пол, только жесткие татами дали окончательно осознать произошедшее. Хоть падение случилось не на травмоопасный кафельный пол, затылку все равно было больно.

— Ты в порядке? — уточнил Пашка, присев на корточки рядом с моим телом.

— Откуда у тебя столько силы? — держась за голову свободной рукой, некрасиво ответила вопросом на вопрос, — Насколько мне известно из совместного проживания, ты не сторонник каши по утрам.

— Прости, — искренне попросил он и бережно посадил меня на пол, — Ты молодец. Сколько стерпела мои удары ты, не выдержал никто.

— Не понимаю. Как такое возможно? — я нелепо потерла затылок.

— Понятия не имею, — беспечно отозвался Пашка, — Плохо, что ринг сегодня закрыт, теперь я еще больше хочу схватки с тобой. Может поедем в твой спортивный зал?

— Угу, — пропыхтела я, — Мне до сотряса явно одного падения не хватает. Неужели ты так жаждешь раскрыть наше дело в одиночку?

— Неа, — тут же отмахнулся он, помогая мне подняться на ноги, — Просто в прошлый раз я не смог полностью оценить твои навыки. Ты дезориентировала меня где-то на третьей минуте.

— Тем не менее победитель ты, — голова слегка кружилась и я ненамеренно уцепилась пальцами за предоставленный локоть напарника.

— Чистая случайность. Опять же, силу не рассчитал, — наставительно вещал Пашка, уводя меня к скамейке, чтобы перевести дух, — Можешь не верить, но я единственный раз почувствовал себя ягненком в клетке с голодным волком только в драке с тобой, на вид, хрупкой девочкой. В моей практике было столько поверженных амбалов, но совершенно беззащитным почувствовал себя только зажатым тобой в угол.

Лестно слушать хвалебные речи, но далеко не факт, что они правдивы. Пашка показал себя настолько непредсказуемой личностью, что искренние слова иногда можно расценивать, как грязное вранье. Еще свежо воспоминание нахального подката к лаборантке. Как только совесть позволила делать это на моих глазах?

— Пойдем ноги проработаем, — предложила я, через десять минут напряженного молчания.

— Идем, — он галантно протянул мне руку, но я из вредности фыркнула и поднялась сама.

Дальше предпочли обойтись грушей. Пашка старательно придерживал качающийся снаряд. Теперь петушиться не было смысла. Переплюнуть его все равно не получится, а задницу рвать, чтобы показаться сильнее, возможности с желаниями не позволяют. Без особого энтузиазма, приняла боевую стойку и приступила к отрабатыванию боковых ударов с левой ноги. Работа над собой немного отвлекает от мрачных мыслей и неумолимо приближает время к получению результатов экспертизы.

Пашка не вынуждал выкладываться по полной, он считал себя виноватым в моей внезапной головной боли.

Между делом, тело самопроизвольно захотело повысить нагрузку и по груше пошла целая серия ударов не только ног, но и рук. Напарник довольно ухмылялся, чувствуя себя тренером, заслужившего лавры. Если бы я раньше могла предположить, что он улыбается не по этому поводу, то тут же остановилась и заставила себя обернуться. Но думать и размышлять о случившемся, определенно было поздно.

— Кира! — позвали меня со спины, ласково положив на плечо руку.

Не знаю, как у других спортсменов, но у меня, во время усиленных тренировок, включается режим бойца. Все коллеги знают, ко мне нельзя, слышите, НЕЛЬЗЯ подходить сзади, когда я отрабатываю сложные приемы. Данная глупость чревата переломами и сотрясениями. Откуда знать столь простую истину обычному компьютерному планктону Игорю, не заходившему в зал с самого первого рабочего дня в нашей конторе?

Перехватив чужую руку, дернула ее на себя и, совершив подсечку ногой, перекинула противника через плечо и повалила на спину. Захваченная рука благополучно осталась в моих цепких пальчиках. Собственная гордыня незамедлительно потребовала болевого. Не глядя на противника, я уселась на него сверху и заломала руку. Бедняга взревел не своим голосом и заколотил пятками по татами.

— Кирюх, отпусти инвалида, иначе пособие придется ему выплачивать, — со смехом произнес Пашка, внезапно возникший рядом. Он старательно отцепил мои стальные тиски с запястья жертвы.

Режим бойца уверенно уходил на второй план, во мне снова взыграла девочка. Оказывается, мягкий баритон напарника отлично отрезвляет. Я посмотрела сначала на смеющегося Пашку, а потом ревущего Игоря.

— Ну что, Ромео, — усмехнулся напарник, обращаясь к моей случайной жертве, — Осталось желание снова оказаться под этой крошкой?

Игорек поспешил замотать головой, чтобы никто не решил обратного. В его глазах читался откровенный страх, не то что подойти ко мне — лишний раз посмотреть в мою сторону! Я нехотя высвободила руку своего заложника. Парень резво вскочил и опрометью кинулся к выходу, будто за ним кто-то гнался.

— Чего хотел-то? — не без тени улыбки, бросила ему вслед.

— Из лаборатории вас искали, — ответил он, прижавшись к спасительной двери.

— Слушай, Игорек, — сейчас было проще остановить голыми руками мчащийся грузовой поезд, нежели меня, нахально измывающуюся над бедным компьютерным гением, — Ты такой отличный спарринг-партнер. На тебе так хорошо отрабатывать сложные приемы, — я хитрой лисицей очень скоро оказалась рядом с ним и томно чмокнув губами, провела ладонью по его костлявой груди, — Может останешься здесь еще на часик-другой? Я так мечтаю отрепетировать на тебе все болевые из своего арсенала, а потом сходим, как ты и хотел: и в кино, и в кафе с халявным интернетом.

Не знаю, что конкретно повлияло на его решение: мой замечательно выполненный болевой или стоящий рядом Пашка в боксерских перчатках и выразительным взглядом атакующего быка. Как не пришлось уговаривать Игорька остаться, он наотрез отказался. Подозреваю, мой единственный поклонник окончательно прекратит все попытки ухаживать за мной и скоро найдет новую жертву. Немного отсмеявшись за — развитую Игорьком спринтерскую скорость улепетывания из зала, мы пошли в лабораторию за результатами.

— Кирюх, нафига ты парнишку напугала? — смехом корил меня напарник, шагающий впереди.

— Игорька? — рассмеялась я, — Просто захотелось поглумиться да заодно проверить, насколько его любовь сильнее физической боли.

— Прошел проверку? — в его голосе прозвучали ироничные нотки.

— Ага, — согласилась я и шуткой сказала, — Ревнуешь?

Пашка так внезапно остановился, что я не успела вовремя затормозить и влетела носом ему в спину.

— Блин! — выругалась сквозь прижатую к лицу руку, — Ты чего? Так нельзя!

— Извини, — напарник развернулся и заботливо осмотрел меня на наличие перелома носа, — Все хорошо, это просто ушиб.

— Сама знаю, — огрызнулась я и обиженно пошла в сторону лаборатории.

Кто бы мог подумать, что Пашка не оценит моей плоской усмешки и так странно отреагирует. Все таки не понимаю я его местами.

— Не ревную, — наконец услышала его голос позади, только сейчас он прозвучал менее уверенно, чем обычно.

Лаборантка постаралась на славу и результаты мы получили раньше оговоренного срока. Не хочу думать, чем с ней будет расплачиваться Пашка. По крайней мере, надеюсь, что это произойдет не в нашей квартире и не у него в комнате. Получив заветные бумаги, мы уселись на мягкий диван возле входа в отдел и погрузились в чтение.

Напарник оказался прав в своих догадках. Один окурок принадлежал погибшему, а остальные — нежити. Похоже, оборотни все таки принимали участие в убийстве. Подсознание все равно не желало верить в это и настырно подбрасывало другие версии. Может их кто-то подставил? Или это совершил какой-нибудь слетевший с катушек оборотень? Его наверняка уже отловили свои же и благополучно уничтожили. У них с этим строго.

— Паш, я не верю, — сухо произнесла я в тишину, нарушаемую лишь шелестом страниц результатов экспертизы.

— Придется поверить, — его недавняя смешливость куда-то успела улетучиться и теперь рядом со мной сидел настоящий боец, с сотней серьезных заданий за плечами, — Твои идеи? Действия?

— Не знаю, — я настолько растерялась неожиданной сменой поведения напарника, что не сразу нашлась ответом, а только глупо хлопала ресницами, глядя в его суровое лицо, — Может съездим на переговоры к вожаку оборотней? У нас с ним договор…

— И что? — жестко оборвал он, — Если они действительно решились пойти против конторы, то нас либо прикончат на входе в логово, либо сделают это же, но внутри, где никто не услышит наших криков.

— Тогда что ты предлагаешь? — немного привыкнув к странному поведению Пашки, с подозрением уточнила я.

— Пока — ничего. Выжидаем время, возможно враг сам себя чем-нибудь выдаст, — он на время замолк, а потом добавил, — Сообщим о результатах Вене, но только не здесь и не сейчас.

— Это еще почему? — я нахмурилась, ожидая услышать что-то сокровенное.

— Потому что серьезные вещи на голодный желудок не делаются.

— Напугал! — выдохнув застрявшее напряжение из легких, я улыбнулась прежнему насмешливому Пашке. И как ему удается так легко совмещать в себе двух разных людей? — Я-то думала, шифруешься от всех. Типа прослушки, шпионские видеокамеры по всюду натыканы.

— Неее, они сюда не сунутся, — уверил меня поднявшейся на ноги, напарник, — Здесь всегда бывает достаточно много охотников вместе с оружием, не говоря уже о вычислительной технике. В случае таковых в здании, их обнаружат быстрее, чем до врагов долетит собранная информация.

— Верю, — сдалась я, — Поехали домой, голодающий Поволжья. Буду тебя борщом с картофельным пюре откармливать.

Плотно пообедав и заодно поужинав, мы позвонили Вене. Его нисколько не удивили полученные результаты, он наоборот ожидал услышать что-то подобное. После моего скромного предложения съездить в логово оборотней, подполковник разразился получасовой тирадой о пользе ожидания дальнейшего развития событий. Пришлось смириться с мнением большинства и не отсвечивать, пока более умудренные опытом, военные придут к общему знаменателю.

Спать легла далеко за полночь. Еще вечером Пашка куда-то молча убежал, а я не могла уснуть, беспокоясь за него. Наконец послышался привычный щелчок замка. От сердца тут же отлегло, значит не напоролся на приключения. Когда он заглянул в комнату, притворилась спящей. Совершенно не хотелось нарываться на лишние вопросы с его стороны. Только верная Лизка тут же спрыгнула с кровати и ушла досыпать к нему.

За такой небольшой промежуток времени, я успела привязаться к Пашке и всегда беспокоилась, когда он уходил проветриться. Сердце не воспринимало его как потенциального мужчину, скорее как близкого друга или брата, о котором хотелось заботиться. С каждым прожитым днем, этот загадочный парень поражал меня своей проницательностью, нескончаемым оптимизмом и закаленным характером. Да, иногда его поступки невозможно понять и расценить, как адекватное поведение здравомыслящего человека, но именно эта странная особенность заставляет приглядеться к нему повнимательнее.

Не заметила, как задремала. Жаль, поспать толком так и не удалось.

Меня разбудил ненавязчиво трясущий за плечи, Пашка. Удалось с трудом. Я всеми силами противилась его желанию: грозила, что утром порублю его в фарш, если не оставит в покое еще на пару часов, прятала голову под подушку, но все мои попытки отсрочить неизбежное, терпели фиаско. После угрозы вылить на кровать ведро ледяной воды, пришлось смириться с поражением и выполнить его требования. Хоть Пашка никогда не перейдет зыбкую черту между наглостью и настойчивостью, все равно как-то не по себе.

— Ну что тебе надо? Паш, я только уснула! — сонно пробормотала, приподнимаясь на локтях и разлепляя, будто склеенные глаза.

— Командор ждет. Требует обоих для получения важной информации, — он вежливо протянул мне руку, я нехотя ее приняла и при помощи его сильного рывка, очутилась на ногах.

Дух ожидал нас на кухне. Если бы его было возможно немного подправить при помощи фотошопа, прибавив немного плотности и цвета, то командора смело можно сравнить с полуночным романтиком, мечтающем о любимой женщине. Услышав наши скрипучие шаги, он развернулся к нам. На его привычном бесстрастном лице сегодня читались серьезные размышления.

— Слишком долго, — не замедлил проворчать он, складывая руки за спиной.

— Как смог, — в такт ему ответил Пашка и присел на ближайший табурет за столом, я сделала тоже самое.

— Ладно, не будем в столь поздний час разводить какофонию. Приступим сразу к делу. Час назад нам поступило сообщение от ваших коллег о найденном трупе, идентичном вашему Деловому. В это раз жертвой стала молодая девушка. Ей так же разодрали глотку. Оперативников пока никто не вызывал. Ваша задача съездить по указанному адресу, провести собственное расследование, собрать улики и образцы крови. По завершению, позвонить Вене и доложить.

На столе из ниоткуда материализовался маленький лист бумаги с написанным шариковой ручкой адресом.

— Блин, ее не могли где-нибудь поближе убить? — с досадой воскликнул Паша, представляя, сколько бензина уйдет на дорогу в оба конца, — Через весь город пиликать!

Ему никто не возразил. Наш командор всегда отличался скверной манерой уходить и приходить, когда заблагорассудится. Иногда он подрывал на работу с таких мест, что будь до сих пор жив, убили бы свои же. Однажды очень давно, в один хороший выходной, встретившись с коллегами выпить пива, они поведали, что командору безразлично откуда вырывать охотника для дела: хоть с девушки снимать в самый страстный пик встречи, хоть от материнской титьки отрывать, главное — беспрекословное выполнение порученного задания и верность кодексу охотника.

— И не говори! — согласилась с Пашкой, широко зевая, — На сборы десять минут.

Парень скептично хмыкнул. Чтобы собраться, ему всегда хватало времени прогорания спички. Эта ночь не исключение. Зато я спросонья напортачила. Нацепив джинсы и утепленную толстовку, довольная собой вышла в коридор к напарнику. Кто знал, что в темноте я умудрюсь одеть толстовку наизнанку. Вместо красивой нашивки на груди, во все стороны торчали нитки и добавляли позитива в картину внепланового пробуждения посреди ночи. Пашка со смехом посмотрел на меня не расчесанную и не накрашенную, затем продлил сборы еще на пять минут. Я прошла к зеркалу и привела себя в порядок. Напарник пристально наблюдал за сборами.

Когда две узких полоски превратились в глаза и волосы приняли свой привычный вид, я перестала походить на ожившего вурдалака и приняла вид не выспавшейся девушки, что одно и тоже, только красивее звучит.

По пустой трассе до места мы добрались примерно за час. Окраина города, застраиваемая для продажи элитного жилья. По обоим сторонам от дороги проходил сплошной лес, огражденный глубоким рвом. Видимо застройщики решили расширить дорогу.

Спрыгнув с байка, я обессиленно простонала, глядя на недостроенное здание в двадцать этажей. Даже в самых извращенных мечтах, никогда не возникало желания искать предположительный труп на каждом этаже многоэтажки, к тому же это не безопасно для жизни — за альпинизм нам не доплачивают и молока за вредность не выдают. Не сомневаюсь, что мои коллеги охотники мыслили также. Маловероятно, что здесь они изображали макак-каскадеров, перелетая с этажа на этаж в погоне за взбесившейся нежитью.

Для начала проведем обыск вокруг здания. Своими предположениями я не преминула поделиться с напарником. Посовещавшись, решили не разделяться и проходить весь периметр бок о бок.

По иронии судьбы, из-за поворотов на нас никто не выскакивал, не скалился, не рычал, ядом не прыскал и не пугал. Молодцы, парни, хорошо территорию очистили! Тихая, ничем не примечательная стройка. И то, что на ней нет привычной строительной техники и строй материалов, нисколько не беспокоит — заморозили стройку, иногда такое случается.

Миновав не самое высокое и прочное ограждение, мы оказались по щиколотку в глине.

Истинно осенняя погода не может благотворно влиять на сухость перекопанной грязи. Не знаю как Паша, но я терпеть не могу ходить грязной, еще и в дом эту пакость тащить! От уборки теперь точно не отвертишься!

Пашка незаметно вытянул из кобуры пистолет. Взяв его на изготовку, прошел вперед. Я совершила те же действия, но в случае опасности, от меня все равно будет мало прока. Кроме строительного мусора по всему периметру ничего не обнаружили. Неужели я ошиблась в своих догадках?

— Пошли наверх, — с сожалением предложила напарнику.

— Погоди, — остановил меня Паша, а сам медленными размеренными шагами двинулся в сторону одной из многочисленных куч картона и мокрого песка.

Взяв на прицел кучу, он ногой скинул двухметровый лист фанеры. Под ним нашлась молодая девушка, приблизительно моя ровесница. Длинные золотистые кудри были заляпаны кровью вперемешку с грязью. Раскрытые карие глаза выражали безумие и страх перед убийцей. Если бы не разодранное горло, то все внимание тут же упало на пышный бюст. Обладательница столь эффектных форм отличалась исключительным откровенным прикидом. Сомневаюсь, что погибшая являлась скромной работницей библиотеки.

Пашка присел рядом с ней на корточки и осмотрел труп.

— Полагаю, ее выбросили с верхних этажей. На это указывает положение тела, — он указал на вывернутые суставы ног и одной кисти руки, — Убийства очень похожи. По ходу у нас завелся серийный убийца.

— Собираем все что нужно и валим отсюда, — передернув плечами, коротко заключила я, — Не нравится мне здесь.

Парень кивнул. Задерживаться действительно не хотелось. Каким-то седьмым чувством чудилось, что за нами все время кто-то наблюдает через оптический прицел.

Мы сделали фото для прикрепления его в дело, взяли кровь жертвы и из предположительного места, где могли остаться слюнные железы мечты стоматолога.

— Нужно обследовать здание, — недовольно бросил Пашка, — Необходимо найти примерное место, откуда ее сбросили. Там наверняка остались следы борьбы и какие-нибудь важные улики.

— Там нет ничего, — неожиданно рядом с нами появился напряженный командор, — Не суйтесь туда. Для людей слишком велика вероятность гибели. Банда троллей изрядно нагадила там.

По крайней мере теперь ясно, куда мои клиенты с молочного завода сделали ноги. Не живется спокойно, блин! Хоть бери огнемет и все на шашлык пускай!

— Уходите отсюда как можно скорее, — поторопил нас командор, презрительно глядя на труп девушки, — Кто-то вызвал полицию, вас не должны заметить.

Долго нас уговаривать не пришлось. Словно по пистолетному сигналу, мы стартовали наперегонки, кто быстрее доберется до байка. Препятствие как забор было преодолено с армейской сноровкой и скоростью. Ни я, ни Пашка не могли вырваться вперед, а значит силы оказались равными. Как бы мы ни пытались соревноваться, к финишной прямой все равно пришли одновременно.

Не переводя дух, мы вцепились в шлемы и уже собирались срываться с места, как внезапно услышали со стороны города приближающийся звук полицейских сирен.

Выхода не оставалось. Прикидываться случайными проезжающими не прокатит — не поверят. Населенных пунктов по этой дороге больше не существовало, потому если ехать вперед от города, то можно попасть в тупик, обрывающейся в глубокую реку. Мы с Пашкой вымученно переглянулись:

— Деньги на починку железного коня пополам, — с грустью изрек он, принимая неизбежное.

— Само собой, — я ободряюще похлопала его по плечу и процедила, — Или с Вени на новый стрясем. Мы не обязаны жертвовать на работе своими вещами.

— Нет, — тревожно оборвал напарник, — Моя лошадка мне дорога и я ее сменю только в том случае, если она перестанет подлежать ремонту.

— Твое право, — быстро согласилась я и взволнованно крикнула, — ЖМИ!

Впервые в жизни я испытала на себе, каково быть героиней тех видео в интернете, где бесшабашные байкеры гоняют по извилистым трекам, чтобы показать опасные кульбиты и умение взаимодействовать с байком. Пашка молодец! Сумел справиться с поставленной задачей на отлично! Съехав вниз в выкопанный ров, он смог заставить своего железного коня взлететь вверх и вывезти нас в лес. Заглушив мотор и свет, мы спрыгнули и прижались к земле, чтобы нас не заметил с дороги проезжающий парад машин.

Замечательно! Теперь одежда не только в грязи, но и в опалых листьях! Всю жизнь об этом мечтала! Еще и противная сырость. Через час мы наверняка превратимся в болотных чудищ, а наши вещи можно будет списывать на половые тряпки.

Пашка был менее привередлив и молча терпел не только нападки погоды, но и мое тихое ворчание.

Бесшумно смыться все равно не получится, нас тут же вычислят и догонят. Придется подождать, пока труповозка и оперативники уедут отсюда.

Все таки прав был напарник в убеждениях, что никто пальцем не шевельнет, чтобы раскрыть эти убийства. Мы не успели толком опомниться, как тело девушки завернули в черный мешок и поместили в машину. Никто не проводил расследования, осмотра местности и прочей ерунды, коей нам довелось заниматься ранее. Перекинувшись несколькими фразами, мужчины в форме вернулись по машинам и скрылись в ночной мгле.

Я недоуменно повернула голову к Пашке, который все это время тихо, но красочно ругался сквозь плотно стиснутые зубы. Мы ожидали всего, но не такого халатного отношения со стороны органов власти.

— Поехали, — зло бросил парень, поднимаясь на ноги.

В данной ситуации с ним точно не стоит пререкаться, а то на почве вынужденного отдыха на сырой земле-матушке, его чувство юмора явно атрофировалось…еще прилетит ненароком…или тут одну оставит, а сам уедет. Повинуясь напарнику, пошла за ним следом. Пашка зря беспокоился. При первом взгляде на байк, серьезный деформаций было не видно, только толстый слой грязи вперемежку с травой и опавшими листьями. Мотор взревел с первой попытки. Натянув сцепления, мы совершили возвращение на дорогу. Во второй раз преодолеть ров оказалось не так страшно, как в первый. Но я все таки надеюсь, что в жизни больше не испытаю подобного, ибо натуральной блондинкой с холодным отливом можно стать сразу и навсегда!

Домой добрались в полном молчании. Совершенно не хотелось говорить или что-то обсуждать. В голове основной мыслью вертелось скорее вернуться домой и спокойно отдохнуть.

Осознать, думать, планировать — все потом. Теперь задание от нас точно никуда не убежит, к тому же для пущего интереса появляются новые факты и головоломки. Что ж, новый квест получен, осталось его пройти и не ударить в грязь лицом.

Разговорились мы только после того, как оба побывали в душе, переоделись в чистые вещи и выпили по литровой кружке крепкого кофе. Кстати, у Пашки наконец смылся с волос рыжий оттенок, обнажив свой родной русый. Спать обоим хотелось неимоверно. Никакие энергетики не в силах были побороть то сладкое чувство, когда лицо утыкается в мягкую взбитую подушку.

О чем это я? Ах, да!

В полной тишине, с нависающей над нашими головами, напряжением, мы просматривали фотографии тела, снятые на Пашкин телефон.

— Предполагаешь, она тоже наркоманка? — почему-то спросила я, заметив, как напарник сверлит погибшую проницательным взглядом. Сложилось чувство, словно рядом со мной сидел опытный криминалист с тридцатилетний стажем работы.

— Сомневаюсь, — ледяным тоном произнес он, не отрываясь от созерцания фотографии, — Здесь что-то другое, печенкой чую.

— Какая она у тебя чувствительная. Капец! Вангующая! — внезапно ощетинилась я.

Такое сложно задание оказалось мне не по зубам, ну или по крайней мере не по нервной системе. Гоняться за нежитью и призывать ее к благоразумию — могу, умею, практикую, но страшные убийства раскрывать — спасибо, не хочу! Мне безумно необходима эмоциональная разгрузка: хотя бы накричать, постучать кулаками по ни в чем неповинным стенам. Пашка догадался сразу и не мешал психовать, только ближе к концу моей истерии, поставил на стол стакан воды и положил две таблетки валерианки. Чтобы это помогло успокоиться, мне было необходимо выпить сразу всю упаковку успокоительного, а не две жалких таблетки.

— Кирюх, иди отдыхать. Я один смотаюсь в лабораторию и отдам полученные образцы, — напарник замялся, — И…да…заодно помою байк.

Мельком глянув на часы, обнаружила начало восьмого утра. Ничего себе время летит!

— Хорошо, — не стала я спорить, — Давай только одна нога туда, другая обратно! А я пока Вене обо всем доложу.

Пашка согласно кивнул и вышел собираться в дорогу. Грязную косуху напарника я принципиально утащила в ванную, а потом и вовсе закинула в стиральную машину и постирала со своей рабочей курткой. Из верхних вещей у Пашки больше ничего не было, потому поддев под утепленную толстовку водолазку, вышел так. Закрыв на замок за ним дверь, вернулась на кухню и набрала знакомый номер подполковника. К телефону долго не подходили. Начальник явно был чем-то сильно занят, но наши новости тоже не терпели ожидания. Оставлять новости с полей до подходящего времени нельзя, он сам потом выговор влепит, за самоуправство.

— Слушаю, — озлобленно пробурчало в трубке, — Кира, я несколько занят.

Таким тоном сказано, будто я ему каждый день названиваю и вынуждаю разговаривать с собой до позеленения.

— Дело не терпит отлагательств. Мы только что вернулись с места второго убийства.

— Что — то нашли? — уже заинтересованно спросил Веня, видимо оторвавшейся от своего важного дела.

— В общем-то почти ничего. Собрали образцы крови. Павел с минуты на минуту должен подвезти их в лабораторию для экспертизы. Вениамин Павлович, я не понимаю одну вещь — зачем разрывать жертве глотку, а потом инсценировать падение с высоты? Это как минимум глупо и нецелесообразно.

— Соглашусь с тобой. Кто их, серийных убийц, поймет? — шуткой изрек начальник, — Как получите результаты, сразу же принимайтесь за установление личности погибшего. Может хоть маленькая зацепка появится.

— Есть, — уныло подтвердила я и отключила связь.

Усталость накрывала мягким одеялом, требуя уткнуться в нее носом и наслаждаться мгновениями тишины и спокойствия. Сдается мне, еще не скоро нам удастся выспаться до пролежней.

Обняв рукой теплый кошачий бок, сразу же уснула.

Вырвали меня из состояния сладкого забытья тихие шаги в коридоре. Пашка вернулся. Спросонья голова жутко гудела, а глаза требовали большего отдыха и не желали разлипаться. Неохотно поднявшись с кровати, пошлепала проверять, все ли прошло гладко.

На кухне тихо работало радио с бессмертным хитом погибшего рокера девяностых годов. Напарник задумчиво стоял лицом к окну и смотрел куда-то вдаль. В руке дымила сигарета, а на столе чашка отменного кофе. Чтобы не застать его врасплох, я предупредительно кашлянула в дверях. Он сразу развернулся и приветственно улыбнулся краем губ.

— Доброго вечера, спящая красавица, — пошутил Паша, а потом потушил окурок.

Я посмотрела на настенные часы и удивленно присвистнула. Ничего себе покемарила часок другой! Уже вечер, а значит…

— Результаты готовы? — не желая отвечать колкостью на колкость, серьезно спросила я.

— Да, — сухо ответил он и указал на лист бумаги на столе с прописанными данными, — Лаборант продиктовал по телефону.

Взяв в руки исписанный лист, прищурилась.

Кровь девушки была без примесей алкоголя и наркотиков, первая группа. По показаниям здорова и ничем не болела, только гемоглобин немного не по норме низкий. Единственное, что смогли обнаружить в лаборатории, так это то, что погибшая в течение многих лет пила таблетки для контрацепции. Поскольку данные препараты совершенно законны, дело ни коим образом нас не касалось. Дальше оказалось еще интереснее. «Идентичность слюнных желез предполагаемого убийцы первой и второй жертвы равна 87,3 %» — что означает — фиг мы теперь отмажемся от задания. Есть тело — есть дело, а есть два тела — есть дело в квадрате.

Зараженных клеток оборотным вирусом нет, значит убийца не планировал создавать себе подобных и просто развлекался…или это был вовсе не оборотень.

— Одно теперь мы знаем точно — убийства не случайны и имеют периодичный характер. Но что в них похожего? Обе жертвы не были схожи ни физическими данными, ни составом крови, — я грузно уселась на табурет и вновь уткнулась глазами в текст, наконец начала просыпаться.

— Не знаю, — выдохнул Паша, — Ничего не понимаю, — он запустил пальцы в волосы и взъерошил их, как смог, — В одном уверен точно — это сделал не человек.

— Что будем делать дальше? — я придвинула к себе его недопитую кружку с кофе и сделала пару глотков. Пашка не возражал, наоборот взял турку и из нее долил остатки содержимого. Я благодарно кивнула.

— Собирайся. Через два часа у нас запланирована встреча с моим очень давним знакомым. Он крутой хакер и должен достать информацию по нашим убийствам.

— Уверен, что ему можно доверять? — я немного напряглась, представив, как за нами двумя приедет целый взвод ОМОНа.

— Конечно, — через силу выдавил улыбку Пашка, — Его давно разыскивают за один маленький взлом секретной базы МВД. Сейчас он на нашей стороне.

— Охотно верю, — грустно вздохнула и поплелась умываться.

Наложив на лицо легкий макияж и быстро уложив волосы феном, я вернулась к себе в спальню. На кровати лежала из ниоткуда взявшаяся черная коробка. Любопытная Лизка ошивалась вокруг нее, стараясь найти лазейку и обнюхать содержимое. Я уселась рядом и подняла картонную крышку. Внутри лежало лазурного цвета платье.

Его длина доходила мне ровно до колен, что очень кстати в такую погоду — с сапогами будет замечательно смотреться. Рукав три четверти облегал руки, потому я старательно подобрала гармошкой ткань до сгиба локтя. Глянув на свое отражение в зеркале, улыбнулась. Неужели у меня не такая отвратительная фигура, как раньше думала? Узкая талия и бедра на месте…еще и наряд так красиво подчеркивает плавные линии тела.

Не утруждаясь стуком в дверь, появился Пашка. Он цинично окинул меня взглядом и мило улыбнулся.

— Нравится мой подарок?

Если бы он только мог читать мои мысли, то знал, в каком восторге я сейчас пребываю. Мне редко нравились платья, весящие на вешалках в магазинах. Вечная проблема фасона, цвета или размера, но чаще всего, несоответствие цены и качества. Судя по бирке на подарке, он обошелся Пашке в десять раз дороже, чем мною купленный набор шампуней.

— Паш, у меня нет слов, — застенчиво начала я, заливаясь краской от пристального взгляда серых глаз напарника, — Оно прекрасное…и наверно безумно дорогое…

— Не важно, — беспечно отмахнулся он, разглядывая на моем туалетном столике развешанные на зеркале, украшения, — Эти жемчужные бусы идеально к нему подойдут.

— Я не могу принять такой дорогой подарок, — внезапно запротестовала я с стала расстегивать едва заметную молнию сбоку.

— Кирюх, — он подошел со спины и грузно положил ладони мне на плечи, — Я так редко хочу сделать кому-то подарок. Не лишай меня такого удовольствия, видеть на твоих губах улыбку. Тем более для меня грош цена этому платью. За время службы мне удалось накопить некоторую сумму, которую некуда было потратить. К тому же если ты не примешь его, я специально продолжу воровать твои шампуни, — иронично прошептал мне на ухо напарник, а потом громче добавил, повернув меня к себе лицом, — Оно тебе очень идет. Красавица.

Нет, свои шампуньки я в обиду точно не дам! Угроза прозвучала хоть и со смехом, но показалась мне достаточно серьезной! Пашка знал, куда нужно надавить, чтобы получить желаемое. В глубине души я рада, что он настоял на своем. Отдавать платье обратно в магазин безумно не хотелось.

— Будь по твоему, — наигранно проворчала я, поворачиваясь к своему отражению в зеркале, — Только учти — я прямо при тебе срываю бирку и его будет невозможно вернуть в магазин.

Пашка презрительно хмыкнул и своими же руками разорвал плотную нитку с картонкой рядом с молнией. Я пискнуть не успела, как он скомкал бирку в кулаке.

— Оно мне надо? Вчера весь вечер убил, чтобы найти для тебя что-то особенное. Тем более, ни название магазина, ни чека для возврата у меня не осталось. Носи и не парься.

— Спасибо, — я стеснительно потупила взор в пол.

Мне был приятен его дружеский жест. Еще никто и никогда не делал мне таких дорогих подарков. Теперь платье вдвойне приятней носить, зная, что о тебе думали, когда бродили по множеству дорогих бутиков.

— Идем.

Повесив на шею жемчужные бусы из маминой молодости, я вышла следом за Паштетом, одевающим возле входной двери осеннюю куртку спортивного стиля. «Подлецу все к лицу» — сразу вспомнилась поговорка. Даже в темно-синей куртке и не сочетаемых с ней, берцах, он выглядел отлично.

— По дороге домой прибарахлился. Как тебе? — застегивая молнию и одновременно хвастаясь своевременной покупкой.

— Очень хорошо, — не стала утаивать правду.

Пашка снял с крючка кожанку и галантно развернул внутренней стороной ко мне, помогая одеться. Я безропотно приняла его ухаживания, а потом натянула высокие сапоги на небольшом каблучке.

Оказывается, пока я бессовестно придавалась отдыху, напарник успел не только съездить в лабораторию, купить куртку, но и отмыть от грязи своего верного железного коня. На байке не осталось ни единой капли вчерашней грязи. Он блестел, как причинное место у кота.

Когда я взгромоздилась позади ожидающего напарника, тот придирчиво покосился на мои оголенные коленки в капроновых колготках, а потом старательно отдернул рукой, подол платья. Ткань долго сопротивлялась, но в итоге все равно прикрыла половину бедра. Удостоверившись, что на мои ноги теперь будут смотреть не все прохожие, а только малая часть, он завел мотор и отпустил сцепления.

Только сейчас я внезапно ощутила себя вольной птицей, парящей в небе. Ветер развивал мои короткие волосы и портил прическу, но это казалось пустым расстройством. Человек, сидящий впереди, даже не подозревал, как незаметно меняет мою жизнь и вносит в нее внушительные коррективы. С каждым прожитым днем, мне все больше хочется привлекать внимание мужчин, точнее, одного мужчины. Мне надоело постоянно выглядеть сильной, быть только другом или знакомой. Я прежде всего женщина и всегда ей была, но случайно позабыла об этом, а сегодня внезапно вспомнила. Я хочу нравиться мужчинам. Как и другие, хочу слушать лестные комплименты и смеяться над глупыми шутками на первых свиданиях.

Вероятно это и имела в виду Лика, когда пророчила, что Пашка в силах изменить мое нынешнее мировоззрение. Он действительно необычный парень и…кажется, у меня появляются большие проблемы…

Назначенная встреча с хакером прошла в одном из молодежных кафе города. Сегодня хозяин заведения проводил акцию; в честь десятилетия его детища, десять процентов скидки на каждый заказ. Как показывала практика, кормили тут всегда вкусно и недорого, потому на такой рекламный ход, собралось много народа.

Пашка выбрал один неприметный столик в углу и еще один недалеко от него. Ссылаясь на конфиденциальность встречи, он оставил меня грустить в полном одиночестве со словами: «Развлекайся, я скоро», а сам уселся в углу. А я-то думала, он мне во всем доверяет. Обидно.

— Привет, не помешаю?

Внезапно за мой столик присел симпатичный парень с голубыми глазами, разодетый как гламурный пижон. От его белоснежной улыбки меня чуть не ослепило — через чур следит за своей внешностью, аж противно!

— Могу ли я угостить тебя чашечкой хорошего кофе? — спросил он со слащавой улыбкой во все тридцать два зуба.

Ага, все очевидно! Чай, кофе, потанцуем? Следом наверняка стоит ждать: пиво, водка, полежим. Нет, пупсик, я не настолько пустоголовая Барби, чтобы глупо улыбаться под нескладные басни новоявленного Кена. Хотя…

Бросив случайный взгляд на Пашку, заметила, как он сразу напрягся, когда приметил со мной этого случайного пассажира. Напарник начинал закипать от злости и уже планировал прошествовать к нам, но к нему вовремя подсел ожидаемый хакер. На вид, парнишка наших лет, не старше. Из одежды одет в просторный балахон, а для прикрытия, на голове красовалась кепка с широким козырьком. Лица так и не смогла разглядеть, впрочем, не так важно.

Меня посадили сюда развлекаться? Ох, Пашка, пожалеешь ты о своем предложении!

— Как молодое? — спросил Пашу появившейся собеседник.

— Вполне. Не жалуюсь, — ответил он, ухмыляясь, — Женек, давай ближе к делу. Чем меньше мы тут рассусоливаем, тем меньшая вероятность, что на тебя обратят внимание.

— Ты прав, братан. Мне хвост не нужен, — Женек неловко почесал нос и продолжил, — Короче, в базе данных, цыпа твоя погибшая именуется как Ирэна Многоселова, уроженка Молдавии, двадцать пять лет, не замужем. По словам ближайших родственников, приехала к нам поступать на журналиста.

— В итоге не поступила, но возвращаться ни с чем не захотелось, потому устроилась на трассу? — иронично закончил Пашка, незаметно следя за столиком, где Кира мило ворковала с постоянным посетителем гостиницы напротив.

Мужчине стало не по себе. Ему дико хотелось бросить все дела, подорваться к ним и разукрасить кулаком смазливую физиономию ухажера. Кира тоже хороша! Улыбается ему, будто заинтересована в продолжении банкета, вон как глаза застенчиво опускает. И чем он ее зацепил? Паше было противно видеть, как его обворожительная напарница клюет на пикапера. Он всегда представлял, что эта с виду сильная девушка, внутри похожа на хрупкий цветок. Сейчас она бессовестно притягивала хищные взгляды других мужчин. Что говорить о случайно приподнятом подоле платья, красиво оголяющего стройные ноги. В сердцах Пашка зарычал обезумевшим зверем и настырно обернул ее в плотное одеяло, откуда бы торчала только растрепанная белобрысая макушка. Хотя, нет. Натянул бы еще на голову бумажный пакет, чтобы никто не разевал рот на это сокровище.

— Ага, — рассмеялся хакер, заставляя своим голосом очнуться Пашку от собственных мрачных дум, — Знакомая песня всех приезжих дешевок. Ни кола, ни двора. Кстати, в графе «тип убийства», было записано, как самоубийство.

— Это уже интереснее, — удивленно присвистнул Паша, — А про Делового что удалось отрыть?

— Не поверишь, про него та же хрень! Судя по их данным, самоубийца ваш художник.

— Мда, вот так дела… — он снова бросил беглый взгляд на Киру, которая так задорно хихикала, как дура. Еще этот мажор двусмысленно поглаживая ее руку, вложил в ладонь свою визитку, — Спасибо, братан, выручил.

— Все что смог. К делам даже фоток не приложено и не уточнено, в каком морге делалось вскрытие. По ходу дела, оба трупа целенаправленно хотят отправить в висяки, — Женек не выдержал постоянных косых взглядов собеседника и оглянулся в ту же сторону, — Понравилась краля?

— Не называй ее так, — ледяным тоном поправил его Паша, — Это моя напарница.

— С хахалем под прикрытием? — гаденько подметил хакер, хихикая, но быстро прекратил, заметив тяжелый взгляд собеседника, — Извини. Втрескался в нее? Да?

— Нет, — быстро ответил мужчина и старательно отвел глаза, — Просто не хочу, чтобы ее кто-то обидел.

— Разве в спец. подразделения берут людей без подготовки? — наигранно изумился Женек и пониже натянул кепку, чтобы ненароком не отхватить премиальных в нос, — Наверняка эта киска дерется не хуже пьяного десантника в день ВДВ. Отобьется как-нибудь от слащавого.

Хакер прекрасно разбирался не только в компьютерных программах, но и в людях. На его жизненном пути встречалось много разных личностей, потому он мог по одному откровенному взгляду всегда различить, когда человек говорит правду, а когда нагло врет. Сейчас его собеседник многого не договаривал, на это указывали вмиг покрасневшие уши. Женек не понимал, что может быть зазорного в проявлении симпатии к своей коллеге, тем более, если там есть на что посмотреть. Девочка была подтянутой, улыбчивой. Конечно, у нее не имелось шикарного бюста, но зато ноги помогали забыть о том недостатке. В любом случае, Паша сам разберется, с кем ему секретничать.

— Ладно, засиделись мы. Мне пора, — Женек поднялся одновременно с ухажером Киры, — Еще раз спасибо…за прошлый раз.

— Теперь мы квиты.

Хакер кивнул и вышел. Теперь они больше никогда не встретятся. Он отплатил многолетний долг.

Когда Паша служил в ФСБ, то по удаче поймал Женька на взломе секретной папки в базе данных. Как потом оказалось — именно его они много лет разыскивали. Пожалев парнишку, он взял с него слово, что взамен на свободу, тот в любой момент достанет для него необходимую информацию. Время пришло.

Когда старый знакомый скрылся за наружной стороной двери в заведение, Пашка мысленно собрался и с ледяным спокойствием подсел к напарнице. Та смотрела на него с открытым вызовом и перекатывала в пальцах белоснежную визитку с черными буквами и цифрами.

— Погляжу, ты прекрасно провела время, — спросил парень, скрывая за повседневной усмешкой внутренние переживания и ревность.

— Еще как, — обворожительно улыбнувшись, девушка передернула плечами, — Интересный парень, такие по жизни не пропадут.

— Понравился? На свидание с ним пойдешь? — фальшивая игривость тут же улетучилась и Кира смогла обличить его истинное настроение.

— Конечно пойду, — ненавязчиво посмеиваясь, она пристально смотрела ему в глаза, — Он же такой забавный! Жаль, только мальчиков с повадками девочек не перевариваю.

Паша только сейчас заметил, что напарница незаметно разорвала визитку на множество мелких кусочков. Значит не все потеряно или Кира успела запомнить номер телефона? После минутного успокоения пришло раздражение. Чем она руководствовалась, когда соглашалась на знакомство с тем мажором? Неужели что-то странное заметила в поведении напарника?

— Дело твое. Но на твоем месте, я бы сначала подумал, прежде чем идти с ним куда-либо, — Пашка сцепил руки на столе в замок и спокойно выложил то, что узнал от хакера.

— Не густо, — констатировала Кира, поджав губки, — Видимо в этом деле замешано много крупных шишек. Но тем не менее, я не помню, чтобы нежить занимала высокие должности в городе.

— Знакомые?

— У них? Пф-ф, я тебя умоляю! — она закатила глаза и беспечно махнула рукой, — Скорее гипноз, но могу с уверенностью сказать — оборотни такого не умеют.

— Значит оборотни отпадают? — нахмурился Паша, прекрасно понимая, как напарница хочет оградить этих блохастых, — Тогда кто? Кто умеет пользоваться гипнозом и так кусаться?

— Насколько помню из лекции по видам нежити, гипнозом пользуются: суккубы, инкубы, вампиры (малая их часть, самая древняя), русалки. Последние сразу отпадают. Суккубы тоже вряд ли. Эти дамы никогда не станут помогать мужикам и свои умения используют только для собственных наслаждений. Инкубы…хм, — девушка так забавно почесала нос, что напарник вмиг растерял всю серьезность и едва сдержал смех, — Они очень схожи с суккубами, только наоборот и имеют большую слабость к деньгам. Единственное, этих демонов тяжело вызвать из преисподней и сложно заинтересовать работой на себя.

— Остается вампир, — заключил Паша, принимая более задумчивый вид, пока напарница не очнулась от мыслей и не заметила подвоха.

— Сомневаюсь, — она тоскливо покачала головой, прекрасно понимая, что следствие зашло в тупик, — Древних вампиров осталось единицы. Они хорошо скрываются от посторонних, к тому же у нас в городе за эти годы не зафиксировано их наличия. Тем более, их челюсти не приспособлены, чтобы так разодрать плоть — вампиры кусают, в редких случаях вгрызаются, но не до таких ошметков.

— Опять тупик, — проворчал поскучневший Паша, доставая из кармана деньги за кофе девушки.

— Не нужно, — опередила она его, — За него уже заплатили.

Парень тихо проскрипел зубами и притворился, что ему все равно, но деньги убрал.

— Отлично, — бодро произнес он со своей фирменной улыбочкой, — Денег больше останется.

Он поднялся и пошел к выходу, запихивая на ходу руки в карманы. Паша так и не увидел, как довольно улыбалась Кира, когда его спина затерялась в многолюдном кафе. Оставив деньги за кофе без сдачи, она накинула кожанку и поторопилась к напарнику.

Никогда не думала, что смогу вывести Пашу на ревность, а главное кем! Видели бы вы его физиономию, когда этот галантный парень с вечным недостатком любви, прикоснулся к моей руке. Я еле сдержала порыв отдернуться и одарить ответным ударом в челюсть, но пришлось строго доигрывать роль милой и пушистой девочки до конца.

Напарник все время не сводил с нас глаз, это добавляло азарта позлить его еще сильнее. Не понимаю, почему он ревнует? Неужели его посетила шиза из серии «Моя напарница и ни с кем ее делить не буду!»? Конечно, это в какой-то степени даже приятно, но не более. Я терпеть не могу, когда легкая ревность перетекает в жесткую форму неадекватного поведения. По крайней мере, самолюбие потешила точно. Самое забавное произошло позднее, когда я стала отшивать горе-любовника. Намеков он не понимал, а к радикальным мерам в виде Пашки-костолома прибегать не хотелось. Когда ухажер наклонился к моему уху, чтобы прошептать в него очередную порцию лживых слов: что я красива, как ночное небо, полное звезд, какие медовые у меня уста и как моя грудь нулевого размера соблазнительно просвечивается под плотной тканью платья и напоминает два спелых арбуза. Не представляю, как мне удалось высидеть все это время с одухотворенным лицом и слушать эту чушь. Когда подошла моя очередь соблазнять этого Ромео, я слегка приподнялась и наклонилась к нему, чтобы томным голосом прошептать: «Милый, я люблю быть сверху. Меня приводит в экстаз, когда мужчины падают на татами без сил. Чтобы затащить меня в койку, нужно сильно постараться. Готов, пупсик, к получению тяжких телесных?» В общем, когда я подошла к уточнению, что имею разряд по кик-боксингу, у моего ухажера внезапно образовались неотложные дела. Развлекаловка того стоила. По крайней мере, теперь точно ясно, что Пашка ко мне неравнодушен. Надеюсь, это не чувство собственника.

На улице значительно потемнело. Редкие фонари если не освещали дорогу, то хотя бы вырисовывали ее очертания, чтобы не вписаться лбом в растущие деревья. Поскольку кафе находилось не вблизи проезжей части, парковки рядом не было и мы припарковали байк за домом.

Я скоро догнала Пашку. Он почему-то старательно делал вид, что ему все индифферентно, но женская интуиция твердила об обратном. Парень пытался не встречаться со мной глазами.

Недалеко послышался женский визг. Меня словно переклинило. Третьего трупа нам только не хватало для полного счастья! Не посоветовавшись с напарником, я рванула в темноту. Позади слышались гневные реплики Пашки, а потом учащенные шаги.

От быстрого бега сердце бешено выпрыгивало из груди. Дорога вывела меня к детской площадке внутри многоэтажки в форме круга. Ни в одном из окон не горело света, только одинокий фонарный столб возле входа на площадку, дарил каплю видимости.

Часы на мобильном телефоне показали 00:47. Не удивительно, почему здесь так безлюдно, но мороз по коже все равно побежал. Я ненавязчиво представила себя главной героиней нашумевшего ужастика. В поисках недавнего виновника крика, стала оглядываться по сторонам, но никого не увидела. Еще и Пашка куда-то пропал.

Когда нервы сдали, я решительно направилась обратно к кафе. Послышался негромкий звук затвора.

Левое плечо пронзило болью. Взвизгнув, я ухватилась за рану и поспешила укрыться от предполагаемого киллера. Стреляли однозначно из окна, но из какого, в темноте не разобрать, только можно предположить, с какой стороны.

Двор осветил одинокий луч одноглазого байка. Пашка заметил меня, прижатой вплотную к стене одного из подъездов. Поскольку сознание одолевал шок, я слабо понимала, как туда добралась, но для себя решила, что напарник не должен знать о случившемся. Благо, в кромешной темноте было невозможно разглядеть кровоточащей раны. Если он заметит ее раньше, чем мы вернемся домой, то Пашка наверняка не станет слушать моих протестов и целенаправленно повезет не домой, а в мед. санчасть.

Понимаю, как замечательно получать своевременную медицинскую помощь, тем более у нас в конторе собраны отличные врачи на все случаи жизни. Все бы хорошо, если потом не надо было Вене и остальным коллегам объяснять, какого беса мы поперлись ночью в то кафе, а после на площадку. Придется заполнить сотни разных заявлений и объяснительных. Еще запрут в лазарете недели на две, а у меня кошка дома! Хоть Паша ответственный, но такое серьезное дело, как кормежка любимицы, не поручу, максимум горшок убрать.

— Ты чего там жмешься? — спросил насторожившейся Пашка, подъехавший под самый козырек подъезда.

— Стреляют, — с усилием выдавила из себя, переборов накатившие слезы боли.

— Откуда? — он огляделся, но ничего не заметил.

— Едем. Домой, — я с трудом отлепилась от стены и не вызывая подозрений, привычными движениями уселась позади напарника и надела шлем. Только в нем, при громком звуке мотора, смогла дать слабину и тихо разреветься.

Боль накатывала холодной волной, заставляя кровь покидать сосуды и вытекать из тела. Хорошо, Пашка не заметил моей тряски, потому что пошел дождь и мы промокли до нитки. Я судорожно прижалась к его спине, как к последней надежде выжить.

На светофоре парень поинтересовался, что со мной происходит, но я отшутилась промозглой погодой, мол замерзла, а сама мысленно понимала, кровотечение просто так не остановить.

Большая часть дороги мне не запомнилась. Я находилась в полуобморочном состоянии и старалась не свалиться с байка.

Когда мы подъехали к дому и припарковались на свободном месте, Пашка решил задержаться и проверить что-то у себя в байке. Мне оставалось собрать остатки сил и дойти до квартиры, не вызвав никаких подозрений, а там будь что будет. Ноги дрожали и настырно подгибались, но все равно шли, приближая меня к заветной цели.

Шаг…еще шаг…ступеньки…лифт…несколько шагов и дверь…

Где-то вдалеке послышался поворот ключа. Открыла дверь. Лизка тут же вылетела из спальни и лапой включила свет в прихожей. Обнаружив сползающую по стене хозяйку, она стала обнюхивать, а потом умоляюще мяукать о помощи.

Глаза слипались. Жутко хотелось спать. Если суждено…то сужде…

— Кира! — не слишком аккуратно бил меня по щекам вошедший в дом Паша, — Когда ты успела пораниться?

— Еще там…пока ты…

— Молчи.

Он без проблем подхватил меня на руки и понес в спальню. Наверно это романтично смотрится со стороны, но уверяю вас — реки крови на полу и на одежде обоих, не благотворно влияют на что-то интимное.

Осторожно сгрузив раненную тушу, Пашка безоговорочно стянул с меня кожанку, продырявленную в районе плеча. Из-за резких движений, тело свело судорогой и я сдавленно застонала.

Новое платье оказалось испорчено. В нем, как и в куртке имелась дырка от пули, в добавок, ткань пропиталась кровью. Пашка подцепил пальцами край и…

— Что ты делаешь? — как смогла, возмутилась я.

— Как что? — искренне удивился парень моему непониманию, — Планирую осмотреть и промыть рану.

— Не рви платье, его еще можно воскресить, — даже в таком состоянии я не могла позволить безнаказанно портить дорогую вещь.

— Еще чуть-чуть и тебя будет невозможно воскресить. Извини, но черной магией не владею, — сурово повысил голос Пашка и сильно дернул ткань шифонового платья. Послышался громкий треск ниток, следом на коже появилось чувство прохлады, — Я несомненно рад, что тебе так понравился мой подарок, но он стоит в разы дешевле твоей жизни. Не расстраивайся, я тебе новое куплю, главное — живи!

Стянув вниз лямку окровавленного бюстгальтера, Пашка углубился в осмотр раны. Его лицо тут же нахмурилось и приобрело сероватый оттенок. Сквозь пелену, мягко обволакивающую сознание, я почувствовала, как с плеча быстро стекали горячие струйки крови. Боль почти прошла, на ее месте появилось отчуждение.

— Кирюша, не отключайся, — не сильно шлепнул меня ладонью по щеке Пашка, вынудив снова открыть глаза, — Я не успею отвезти тебя в лазарет. Вызовем скорую, — он схватился за телефон, но я положила ослабевшую руку ему на колено.

— Прошу тебя, не надо. Я не хочу. Паша, — тело сильно затрясло от холода, напарник это заметил.

— Хорошо, — с напряжением в голосе, сдался он и на несколько минут покинул спальню.

Рядом со мной по прежнему оставалась встревоженная Лизка, которая не смыкая глаз, следила за моим состоянием. Уверена, если все таки отдам концы, то она первая известит Пашку. Вернувшись с большой бутылкой виски, стерильными бинтами, теплой водой, какими-то непонятными приспособлениями, он все таки застал меня в живых.

— Ты уверена, что не хочешь вызвать помощь? — присев рядом, Паша настороженно спросил.

— Да.

— В таком случае мне придется вытаскивать пулю самостоятельно, — было заметно, как он струхнул.

— Я в тебя верю, — поддержала я, выдавив вымученную улыбку.

— Выпей, — потребовал он, откупорив непочатую бутылку, протянул ее мне.

— Зачем?

— Обезболивающего у нас в доме нет. На живую будет слишком больно, на себе проверенно. Кир…может все таки врача?

Я сильно зажмурилась и сделала несколько длинных глотков из бутылки. В желудке сразу же потеплело.

— Дерзай. Я выдержу, — выдохнула через несколько мгновений.

Пашка наконец понял, что теряет драгоценные минуты на пустые уговоры, потому, смирившись со своей важной миссией по выколупыванию из бренного тела металлических штуковин, ледяным голосом заставил опустошить виски хотя бы до половины. Такая задача была мне не под силу. Когда «наркоз» слегка одурманил голову и расслабил мышцы, я спросила:

— Откуда у тебя виски? Ты же пьешь только пиво.

— Бывшие сослуживцы подкинули, когда увольнялся. Хотел ее выпить при каком-нибудь торжественном случае, — сделав еще несколько глотков, вернула бутылку напарнику, раскладывающему рядом со мной разные ножи, иглы, пинцеты, вату и обеззараживающее. Он взял ее и тоже хряпнул для храбрости.

— Чем тебе не повод? Либо ты меня спасешь и потом мы вместе отметим мое второе день рождение, либо я умру и ты выпьешь в полном одиночестве за помин моей души, — хотелось сказать более ироничным голосом, но боль пронзила очередной волной и получилось сдавленно и пискляво.

— Ага, помирать она собралась! Не дождешься такой прелести! — прорычал Паша, обмакивая вату в спирт, — Ты мне еще спор задолжала. Пока не исполнишь желание — никуда не отпущу!

— Что за желание? — мне было тошно от собственной беспомощности, я безумно злилась на саму себя, на свое безалаберное отношение к безопасности, но любопытство все же пересилило. Посмотрев с тоской на задумчивое лицо парня, подумала: «Только бы не стриптиз».

— Не придумал еще, — простодушно отозвался он, а потом с не менее устрашающей улыбкой добавил, — Так что мучайся неизвестностью до последнего.

Захотелось рассмеяться, но но успела — боль усилилась от осторожных прикосновений проспиртованной ваты по ране. Ее зажгло огнем, словно в венах вместо крови у меня бежал бензин и его подпалили зажигалкой. Кажется, я не рассчитала свои силы с возможностями.

Взяв в одну руку маленький пинцет, напоминающий прибор для удаления нежелательных волосков на бровях, а в другую складной нож, он приступил к неблагодарной работе мясника. Такой невыносимой боли я никогда еще не испытывала. Когда в меня погрузился пинцет, тело охватило агонией. Казалось, что от плоти постоянно отщипывали по мелкому куску мяса.

Не выдержав, попросила Пашку принести с кухни деревянную скалку, чтобы зажать ее в зубах. Напарник понимал, что долго я не продержусь и старался как можно быстрее, аккуратнее вытащить застрявшую пулю.

— Отек мягких тканей пошел, — вытирая набежавший пот рукавов, вслух констатировал он сам себе и потом предупредил, — Кир, держись, сейчас вытащим, обработаем и…будем зашивать. Пуля глубоко вошла, зараза!

— Я верю в тебя, — сквозь набежавшие слезы проговорила ему, выплюнув изо рта принесенную скалку.

Сцепив зубы, он сосредоточился и вытащил из раны вражескую пулю. Хоть Пашка не имел ничего общего с профессией работника медицинской службы, опыт с прошлого места работы вынуждал всегда действовать быстро и качественно.

Не представляю, как выдержала эту пытку и не завизжала, когда мой спаситель окатил открытую рану спиртом. Помимо боли от огнестрельного оружия прибавилось жжение от обеззараживающего раствора. Я попыталась дернуться и перевернуться, но Пашка силой удержал меня на месте.

— Знаю, как это больно, — очень мягко и участливо прошептал он, не отпуская руки от моего туловища, — Потерпи, Кирюш, это самый проверенный вариант, инфекция не попадет. Хочешь, давай повязку сделаю, а в госпитале тебя зашьют с обезболивающим.

— Зашивай, — прорычала я, — Только не туда, прошу тебя…

— Почему? Печальный опыт? — внезапно заволновался он, опуская иглу в стакан со спиртом.

— Нет, просто не хочу лишней отчетности по нашему делу…Паш, не надо…

— Как скажешь, — он быстро согласился и протянул мне почти пустую бутылку с виски, — Глотни еще.

Я несколькими глотками допила ее и приготовилась к новой порции боли. Она не заставила себя долго ждать и совсем скоро, мне удалось почувствовать, что такое нитка с иголкой в коже человека. Пашка действительно старался как мог, но этого не хватало, чтобы неприятная процедура была безболезненной. С каждым стежком, он очень тихо шептал ободряющие слова, ласковые, проникающие в сердце и заставляющие задуматься, кем же этот яркий парень стал для меня: простым напарником или кем-то больше?

Пока я пребывала с состоянии философских размышлений на почве отвлекающего маневра от болевых ощущений, предмет моих неоднозначных мыслей закончил свое рукодельное творчество и принялся за перевязку. Сразу было заметно, что человек не единожды занимался этим, потому очень быстро оставил мое тело в состоянии относительного спокойствия.

Глаза слипались. Я обессиленно лежала на кровати и наслаждалась отстраненным чувством легкости. Пик боли медленно уступал место безмятежному спокойствию. Пашка безмолвно собирал окровавленные инструменты, вату и бинты. Он понимал, что на данный момент, уставшая напарница навряд ли станет прекрасной собеседницей, потому не приставал с разговорами, а только искоса поглядывал, как медленно опускаются мои веки.

— Паш…спасибо, — вымолвила я одними губами, поймав его руку, когда он собирался покинуть спальню, — Ты настоящий друг.

— Отдыхай. Тебе необходимо набраться сил, — мягким баритоном произнес Паша, обнажая свою легкую улыбку, а потом аккуратно опустил мою руку обратно на постель.

Я повиновалась его ненавязчивому приказу и тут же провалилась в странное забытье…

Над головой светило летнее полуденное солнце. На небе ни тучки, одни сплошные пролетающие белые облака, принимающие необычные формы зверей и птиц. Оглядевшись по сторонам, пришла к выводу, что меня занесло в лес, наполненный песнями птиц и свежих лесных ароматов. Под ногами то и дело попадались маленькие незаметные кустики черники и земляники. Сначала разыгрался аппетит и я нагибалась, чтобы собрать любимое лакомство детства. При первом же использовании левой руки, обнаружила полное выздоровление раненного плеча. Когда живот оказался полон ягодами, я старательно стала обходить кусты, пробираясь все время вперед. Я не знала, куда именно направляюсь, но седьмое чувство буквально толкало меня в спину с лозунгом: «Иди! А то самое интересное пропустишь!» И я шла. Сквозь непролазные заросли терновника, колючих кустов, обходила широкие лапы папоротника, старалась не наступить на яркие шляпки грибов. И наконец дошла.

Ноги вывели меня на лесную опушку, где было расположено небольшое озеро, наполовину заросшее тиной и кувшинками. По зеленым листикам весело передвигались прозорливые лягушки, монотонно квакая. Над водой летало множество стрекоз с шелестящими крылышками. Это место жило своей отдельной жизнью, где не было места человеку. Среди всей этой природной суматохи, я не сразу заметила сидящего в камышах, мужчину. Он задумчиво сидел на самом краю берега и смотрел на водную гладь, где то и дело появлялись круги от беснующихся на глубине, рыб. Подойдя ближе, узнала в незнакомце Пашку. Только этот Пашка несомненно отличался от настоящего — не внешностью, а чем-то другим. Я бесшумно присела рядом и стала пристально наблюдать, как мимические морщинки на его лице разглаживаются и появляется улыбка, от которой самой хочется улыбаться.

— Я рад, что ты все таки пришла, — неожиданно заговорил парень голосом напарника, только серые глаза выдавали, в них не оказалось живого огня, — Я ждал тебя.

— Паш, где мы? Что это за место? — очертив рукой по горизонту, указала на необъятные просторы неизведанной природы.

— Мы в заповеднике твоих мечтаний. Здесь все создано так, как ты мечтала и фантазировала. Помнишь, тебе столько времени хотелось выбраться с палаткой в лес от городской суеты и пожить в тишине хотя бы неделю? Теперь это возможно. Вспомни, как совсем недавно ты жаловалась своей подруге, как хочешь поесть лесных ягод прямо с куста — вот они, — он жестом указал на кусты черники, растущие недалеко от него.

Я прикрыла глаза и насладилась тишиной. Действительно, совсем недавно мне всей душой хотелось побыть в лесной глуши в полном одиночестве. Неожиданно в голову вклинился животрепещущий вопрос:

— Хорошо. Допустим, я поверила, но тогда каким макаром в моих мечтаниях нарисовался ты, а не…

— Глеб? — опередил меня Пашка, а потом с грустью отвел глаза в сторону. В них я все равно успела разглядеть горечь разбитых надежд и возможно что-то еще, — Ты действительно хочешь видеть здесь именно его?

Глеб — единственная утрата в жизни, моя личная боль, моя награда и главное наказание. На протяжении нескольких лет, я грезила им, звала его по ночам, кричала в небо, чтобы оно помогло вернуть нас. Я рвала наши общие фотографии, а потом терпеливо их склеивала. Мне не был нужен никто, кроме него… до сего момента. Легким сквозняком, Пашка проник в мое сознание и заполнил собой все важные мысли. Он одновременно раздражал и притягивал. И теперь он здесь…на месте мужчины моей мечты…

— Не знаю, — почему-то созналась ему в своей растерянности, — Но тогда почему…

— Я? — Пашка повернулся и спокойным голосом произнес, — Загляни вглубь себя и узнаешь ответ, а пока… — он сорвал с земли травинку и протянул ее мне. При близком рассмотрении это оказался четырехлистный клевер, — Говорят, он приносит удачу. Береги себя, Кира!

Парень улыбнулся своей фирменной улыбочкой, от которой обычно таят все девушки и направился далеко в лес. Почему-то интуиция подсказывала мне, что он не вернется. Без сомнений, со мной сидел не настоящий Паша, а всего лишь его отличная копия. Но почему все таки он? Сердце не давало ответа на этот вопрос, только ненавязчиво указывало на клевер в руке. Прицепив его в волосы, я улеглась на сочной травке и насладилась звуками природы. Это место действительно оказалось моим личным раем, где можно было уединиться в тишине от мирской суеты. Здесь не хотелось думать о работе или о нападении — просто жить и наслаждаться мгновениями беспечной радости. Каждый должен иметь свой личный уголок во вселенной, где он может быть самим собой, без масок на лице и с открытой душой идти навстречу солнцу.

По небу проплывали белоснежные облачка, похожие на белочек, высокие горы и теплоходы. Незаметно для себя, сон накрыл легким одеялом.

Проснулась я от ароматного запаха с кухни. Высунувшись из-под одеяла, которым с ночи заботливо укрыл меня Пашка, сделала попытки подняться. Рана на плече саднила, но не так сильно, как вчера. Можно потерпеть. Единственное, что осталось неизменным — головокружение от потери крови. Кое-как нацепив домашние футболку и шорты, поковыляла в сторону кухни. Чтобы не грохнуться в самый неудачный момент, придерживалась стены. С каждым приближенным шагом, с кухни доносился явный аромат творожных сырников. Ровно в тот момент, когда я приоткрыла дверь в домашний храм чревоугодия, в животе настойчиво заурчало. Напарник, а по совместительству временный повар, расхаживал в моем фартуке в горошек на обнаженный торс и переворачивал лопаткой румяные творожные лепешки.

Увидев меня, он бросил это занятие и тут же подскочил ко мне…и вовремя. Ноги предпочли смалодушничать и подкоситься. Пашка успел подцепить меня за талию и усадить на табуретку.

— Кирюх, на кой черт поднялась на ноги? Тебе необходимо придерживаться постельного режима хотя бы пару дней, — с обеспокоенным лицом проворчал он, — Как себя чувствуешь?

— Так, словно по мне пару раз проехался асфальтоукладчик, — не стала юлить я, а потом состроив невинное лицо, добавила, — С кухни так аппетитно пахло едой…я не сдержалась.

Парню польстил тонкий намек на комплимент, потому он со снисходительной улыбкой выставил передо мной первую порцию сырников и налил из турки горячего кофе.

— Могла бы немного подождать, — с усмешкой заметил повар этих тающих во рту, сырников, — Я как раз собирался заглянуть к тебе и принести завтрак.

— Конечно, все это очень мило, но завтрак в постель — перебор, — запив вкуснятину кофе, запротестовала я. Пашка отвернулся к плите, чтобы отправить на огонь последнюю порцию сырников, а мои глаза так и не смогли оторваться от его обнаженной мощной спины, — Я не настолько сильно ранена, чтобы за мной так ухаживать.

— Согласен, — бодро отозвался собеседник, изредка оглядываясь на меня, — Хоть пуля не задела ни один жизненно важный орган, все равно стоит поберечь себя и меньше двигаться.

— Паш… — я отложила последний сырник и отодвинула тарелку в сторону, — Спасибо тебе. Если бы не ты, я бы сегодня тут не сидела и с тобой не разговаривала.

Пашка ничего не ответил и даже не обернулся, но седьмым чувством, я была полностью уверена, что он ликовал. Не каждый день можно услышать от меня слова благодарности. Мы молчали и слушали шипение масла в сковороде. Вот оно — скромное, ничем не примечательное семейное счастье. Когда вместе обсуждаешь насущные проблемы, вместе готовишь еду, вместе занимаешься домашними делами, когда беспокоишься за Него больше, чем за себя. Единственное омрачает: мы не всегда можем правильно расценивать хорошее отношение к себе как акт доброй воли. Часто люди путают это с обычной необходимостью временного перемирия. Определиться бы, что движет Пашкой!

— Может наконец объяснишь, что вчера произошло? — парень развернулся на пятках и посмотрел на меня проницательным взглядом, а потом нахмурился, — Кровь опять пошла. Повязки нужно сменить.

Я опустила взгляд и обратила внимание на небольшое алое пятнышко на серой домашней футболке. Жалко одежду, теперь придется замачивать в пятновыводителе.

— Мне тоже интересно знать, — неожиданно у окна появился командор со скрещенными руками на груди, — Удивительная наглость не ставить начальство в известность о ранении подчиненного. Полагаю, вы и не планировали этого делать вообще?

Пашка промолчал. Предвидя долгий разнос по всем нарушенным статьям, он снял с огня последнюю порцию сырников. В этот момент мне захотелось провалиться сквозь землю, а лучше превратиться в маленькую серую мышку и спрятаться в норке. Когда командор смотрит на тебя своим фирменным надменно-холодным взглядом, всегда чувствуешь себя подростком, застуканным родителями с сигаретой в руках.

Дух важно прошелся вдоль маленькой кухни и одним кивком приказал Пашке присесть рядом со мной. Тот беспрекословно повиновался.

— Куда вас занесло на этот раз? — сурово спросил командор, прожигая меня немигающим взглядом.

— Никуда, — совершенно спокойным тоном заверил его напарник.

По Пашке нельзя было заметить, что он волнуется, скорее просто отстранился от всей ситуации.

— Просто собирали информацию. По ходу, нас выследили и напали.

— Что узнали?

Парень поведал все, что узнал лично. Призрак слушал и не перебивал. Конечно, это не значит, что нам сошло с рук безалаберное отношение к секретности задания.

— Не густо, — констатировал командор, — Кира, поделись своим приключением. Как тебя угораздило пулю поймать?

— Я не специально, — исподлобья выдала я, напоминая своим видом нашкодившего ребенка. Пашка подавил смешок и превратился в слух, — Вдали услышала чей-то визг. Поспешила на помощь. Потом забрела в странный дом, где нигде не было света, только одинокий фонарь над детской площадкой. Когда поспешила свалить оттуда, какая-то сволочь выстрелила. Попала, но не убила. Я успела скрыться под козырьком подъезда.

— Видела убийцу?

— В том-то и дело, что не видела и не слышала.

— Видимо, наш киллер любит пользоваться глушаком, — нервозно произнес напарник и руками взъерошил себе волосы.

— Пуля где? — продолжал допрос командор, по прежнему глядя на меня, а точнее — сквозь меня.

— Тут, — парень поднялся, открыл верхний ящик с чашками и достал из одной из них маленькую свинцовую пулю, разодравшую мне вчера плоть. Пашка положил ее на стол и отчеканил, — Калибр 7,62. Предположительно, оружие было с глушителем. Думаю, использовали М16. Скорее всего стреляли из окна последних этажей. Целились прямиком в сердце, но промазали.

— Почему я? Почему напали не на тебя? — задала я свой животрепещущий вопрос насущного дня.

— Полагаю, он решил сначала избавиться от слабого звена в виде женской половины команды. Киллер же не в курсе, как ты работаешь.

— Отлично! Я — неудачница! — пробухтела себе под нос, — Дальше что? Теракт в квартире? Отравление?

— Не паникуй раньше времени, — оборвал мою нарастающую истерику командор, — Сомневаюсь, что после провала операции, он сразу же предпримет вторую попытку.

— Нам сидеть и не высовываться? — предположил Пашка, глядя на мое перекошенное от возмущения, лицо.

— В этом нет необходимости, — дух повелительно махнул рукой, — Кира, тебе выговор с занесением в дело. Сама понимаешь, что будет если в дальнейшем получишь третий…

— Угу, — разочарованно согласилась с наказанием.

— За что? — всполошился Пашка, резво подскочив с места, — Кира ничего не совершила, чтобы ее так серьезно наказывать.

— Вы расшифровали себя. Теперь они знают, что мы копаем под них. Кира сама полезла на рожон.

— Больше никого не побегу спасать! — злобно сплюнула я.

— Тогда наказывайте и меня. Это я не удержал ее от этого поспешного шага.

— Хм…ты прав, — не стал спорить дух и с ехидной улыбкой заключил, — Тебе тоже выговор с занесением. Кира, непременно появись в госпитале, пусть обработают рану.

— Угу, — так же озлобленно согласилась я.

— Не команда, а цирк какой-то!

Командору явно не понравилось, как напарник настырно отстаивал мою честь, еще я разозлила своим поведением, потому он исчез с тихими оскорблениями в наш адрес. Каким бы ни был командор хорошим боевым товарищем, и как бы отлично ни держал себя в руках, прежде всего он неупокоеный дух, горестно шатающийся в нашем мире. Мы столько раз пробовали отправить его в мир мертвых, но все попытки ни к чему не приводили. Кому понравится такая жизнь? Никому! Потому он иногда срывается на нас. По крайней мере, к этому можно привыкнуть — от слов к делу никогда не переходит да остывает быстро.

Когда первые волнения успокоились, я удивленно покосилась на уверенно стоящего Пашку. Неужели он правда заступился за меня?

— Зачем ты это сделал? — глухо спросила я, с обидой опуская глаза в пол. Стало настолько неловко, что не могла смотреть на него. И этому человеку я ранее подливала краску в шампунь!

— Во всем, что произошло только моя вина. Я не удержал тебя, не прикрыл. Ты могла погибнуть.

— Все мы смертны, Паш, — я все таки подняла глаза и увидела его лицо, полное боли, — Это исключительно моя глупость. Это я поперлась туда одна да без оружия. Ты тут не при чем.

— Я должен был…

— Паш, — с трудом поднявшись, я подошла к нему и примирительно положила руку ему на грудь, — Ты ни в чем не виноват. Не кори себя. Я тут. Живая и горю желанием о возмездии этому неудачнику.

— Я не уберег брата, а сейчас — тебя, — он будто не слышал меня и прибывал в собственных заблуждениях. Внезапно Пашка опустил глаза на меня и крепко сжал мою руку в своей, — Я не прощу себе, если с тобой что-то случится.

— Я живучая, — сказала и рассмеялась, только напарнику было не до смеха, — Не беспокойся.

Меня пошатнуло и Пашка снова это предугадал. Подцепив рукой мою талию, он осторожно провел меня в сторону спальни. Уложил обратно в кровать и бережно укрыл одеялом.

— Отдыхай, — бесцветным голосом произнес парень, — Еще раз увижу на ногах — не поздоровится.

— А как же…

— ОТДЫХАЙ, — по слогам повторил он, перебив мой возмущенный вопрос о работе.

С таким настроением напарника я встретилась впервые. Впрочем, именно в этот момент с ним не хотелось спорить. Может это и есть проявление той самой болячки, которую он скрывает? Надеюсь, она не заразна.

Проследив, как закрывается дверь за напарником, я удобней улеглась на кровати и почти сразу же уснула, так и не придя в окончательному выводу, как относится ко мне Пашка.