Наследие

заполняли страницы. Там были записи о разных демонах и пророчествах.

– Это Хамптоны использовали для исследований. Мы зовем это Книгой пророчеств,

– сказал Доджер, листая до нужной страницы. – Мы помогали понять, что за демона

Винтерам и Челси нужно убить. Потому отец так удивился, когда твоя семья сказала, что

наша помощь не нужна, потому что вы сами сможете понять, где демоны, и вам не нужен

доступ к книге, – он перестал листать. Я прочитала там:

Винтеры Челси

Величайшие охотники на сверхъестественное

Семьи Винтеров и Челси были величайшей угрозой для сверхъестественных

существ. Их наследие будет длиться тысячи поколений. Женщины не родятся в семьях,

ведь великие воины – мужчины. Дары будут у тех, кто просит защиты. Только тогда

они провалятся, все правила нарушатся, создавая новое поколение, более сильное и

великое поколение Винтеров и Челси.

Я не понимала, что означало «провалятся». Правила уже были нарушены, ведь

девочка родилась в семье, но кто провалился и как? Я посмотрела на стихотворение внизу

страницы. Смятение усилилось, когда я прочла ее:

Четыре силы двух похожих видов появятся в определенный срок

И правда прозвучит, война начнется, подняв тревогу средь родни.

Первый служит выше прочих, живет, чтоб спасти вечный свет.

Воин с величием на спине,

И сила его пригодится вполне.

Сердце льва одолеет язык змеи,

Человек с кинжалом начнет новую гонку.

Второму падать нельзя, у него ключи к небу,

Тайны людей на его плечах,

Его сила бьет глубоко, оставляя кратеры правды,

И вода льется быстро, когда нет преград.

Человек с ружьем на спине исполнится благодати.

Третий молчит во время силы,

Ему не по себе от зова по имени,

Его сила ведет к концу света,

Сцена сияет под звуки баллады,

Человек чиркнет спичкой и раскроет вечное пламя.

Четвертого ненавидят все те, кто боится,

И время покажет, где часы.

Его сила заполняет души тенями боли,

Голубь кричит, когда связь прерывается.

Человек с пистолетом рад силе среди робких.

Эти четверо станут великими и останутся великими.

Винтеры и Челси будут вечно править, чтобы побеждать тех, кто во мраке.

Часть поэмы могла быть о нас, но большая часть была непонятной. Например,

Дастин всегда ходил с ружьем на спине, но я не понимала, что значат слова о благодати.

Джек не использовал кинжал, и Тревор не был тихим. Он точно не молчал. Часть обо мне

не сходилась, говорилось о мужчине. Там должны быть четыре мужчины, а не трое

мужчин и женщина. Это пророчество было о будущем поколении. Не о нас.

– Ты знаешь, что это значит? – спросила я у Доджера, снова глядя на слова.

– Нет, – сказал Доджер. – Мы с отцом не знаем, говорят ли они о нынешнем

поколении. Они ждали, пока это поколение станет править, но этого не произошло. Я

надеялся, тебе что–то покажется знакомым, и что это окажется твое поколение.

Я виновато покачала головой.

– Я понятия не имею, о чем тут говорится.

Доджер вздохнул, закрывая древнюю книгу. Три эмоции терзали мою голову. Я

прижала ладонь к виску, пытаясь прогнать их. Эмоции Джека были четче всего в моем

теле. Я знала, что так потому, что Джек много держал внутри ради людей вокруг себя, и

это вызывало боль и страдания у брата.

– Что такое? – спросил Доджер, касаясь моего бока. Его эмоции затмили Джека, и

мое сердце замедлилось до нормального темпа.

– Ничего, – выдохнула я. – Просто ощутила Джека, – я убрала его руку со своего

бока и сжала. – Так лучше.

Доджер подошел ближе ко мне.

– Что я чувствую? – тихо спросил он, другая его ладонь задела мою щеку, посылая

мурашки по спине.

Я сосредоточилась на Доджере, его радость трепетала в моей голове. Я просияла.

– Почему не рассказать?

Губы Доджера приближались, пока не коснулись моих. Страсть сдавила мои легкие,

и я пылала все сильнее с каждой минутой.

– Доджер, – позвал мистер Хамптон сверху. Я услышала шаги над нами, он добрался

до люка. Мы с Доджером быстро разошлись, мистер Хамптон заглянул в тайную комнату.

– Ты показал ей книгу? – крикнул мистер Хамптон.

– Да, пап, – ответил Доджер, чуть покраснев. Мы подошли к лестнице, что вела

наверх. Мы поднялись и вернулись на первый этаж.

– Что–то было знакомым? – спросил с энтузиазмом у меня мистер Хамптон. Его

волнение жалило мое тело.

– Нет, с нами можно было связать лишь крупицы, – разочарование мистера

Хамптона было отчетливым среди других эмоций. Я ощущала себя ужасно, ведь не могла

помочь семье Хамптонов. Я прикрыла рот рукой и зевнула.

– Ты устала, – заявил мистер Хамптон. – Лиззи покажет тебе свою комнату, – мистер

Хамптон стал громко звать Лиззи, пока она не пришла ко мне и Доджеру.

– Что, папа? – проскулила Лиззи.

– Аманда поспит ночью у тебя на запасной кровати, – сказал он дочери. – Покажешь

ей, где это?

Лиззи повернулась ко мне и ликующе улыбнулась.

– Конечно, – воскликнула она. – Идем, Аманда, нам сюда, – она поманила меня в

другой коридор.

Я пересекла гостиную, Джек, Дастин и Тревор сидели на кожаном коричневом

диване. Их эмоции были не так сильны, как в тайной комнате с Доджером. Наверное,

Джек и Тревор смирились с тем, что мы рассказали Хамптонам.

Они повернулись ко мне, я прошла мимо. Я открыла разум для Дастина. Он быстро

прочитал все, стоило мне опустить стену. Я показала тайную комнату, книгу пророчеств и

запись о Винтерах и Челси. Порой картинки в мыслях переносились в разум Дастина.

Разговоры всегда передавались через мысли. Закрывала я разум при разговоре или

нет, Дастин обычно знал, о чем мы говорили, даже если беседа была личной. Это было

связано с мыслями человека об ответе, о том, что он слышал, и Дастин понимал половину,

а то и весь разговор.

Я закрыла разум, пока не возникли мысли о Доджере. Я надеялась, что он не прочел

разум Доджера раньше. Порой беседы со мной приходилось додумывать. Дастин слышал

только одну сторону, не всегда мог полагаться на это.

Лиззи оглянулась, проверяя, иду ли я за ней. К ее удивлению, я шла. Я следовала за

ней, стоило ее отцу попросить показать комнату. Мы остановились у белой двери. Она

была единственным чисто–белым предметом в доме. Наверное, она попросила отца

покрасить ее так, чтобы дверь не сочеталась ни с чем в доме. Лиззи открыла дверь, и меня

атаковала яркая розово–белая спальня.

Это было моим адом. Я ненавидела розовый цвет, но еще сильнее терпеть не могла

поклонение актерам из фильмов и сериалов. Может, потому что я их почти не смотрела,

не окружала себя поп–культурой. Я редко интересовалась Бредом и Анджелиной или

«Анатомией Грей». Я чаше думала о своей ситуации в наследии, где я не участвовала.

Теперь были проблемы важнее, и знаменитости Голливуда для меня были невидимыми.

Стены Лиззи были в плакатах актеров и актрис. Большинство я все же знала. Я

заметила плакат Майли Сайрус рядом с «Jonas Brothers».

– Нравится моя комната? – спросила она, прыгнув на одну из розовых кроватей.

– Ага, – умело соврала я. – Круто, – многие думали, что в тринадцать девушки еще

юны, но я ощущала себя взрослой в том возрасте, многие подростки росли быстрее

обычного. Лиззи пошла по другому пути. Она воплощала юность. Юная невинность в ней

делала из нее доверчивую девочку.

– Спасибо, – она взяла леденец из миски на тумбочке. – Хочешь? – Лиззи указала на

хрустальную миску.

– Нет, все хорошо. Я устала. Я пойду спать после разговора с Дастином.

– Ладно, – Лиззи сидела на своей кровати. Она сунула оранжевый леденец в рот и

вытащила журнал.

Я вышла в коридор. Ощущая три эмоции все сильнее в теле, я понимала, что они еще

там. Они снова повернулись ко мне. Я села в коричневое кресло, эмоции росли. Плечо

Джека было плотно перевязано.

– Как ты? – спросила я, глядя на бинты.

Джек отклонился на диване.

– Ну, – начал Джек, – плечо болит, и меня подстрелил один из лучших друзей. А так

я в порядке.

Тревор закатил глаза.

– Сколько мне раз извиниться?

– Еще один, – заявил Джек, Дастин ухмылялся. Джек, видимо, сказал что–то

смешное в голове. Я могла лишь представлять, что это было.

– Вы не против всего этого? – с любопытством спросила я.

– Против, – буркнул Джек. – Но, похоже, завтра мистер Хамптон все нам расскажет о

Маратаке, так что я сдался. Если бы Дастин не умел убеждать людей, то были бы

проблемы, но пока я могу потерпеть.

Я медленно кивнула. Дастин вскинул брови. Он пытался мне что–то сказать, но я не

знала, что. Я убрала барьер в голове, впуская Дастина.

«Что ты хочешь? Я не знаю, на что ты намекаешь. Я не могу читать по бровям,

Дастин. И я не телепат. Если ты забыл, я ощущаю эмоции, и у тебя повышен уровень

тревоги. Прими успокоительное».

Дастин стал с дивана и подошел к моему креслу.

– Нужно поговорить, – прошептал он. Но не достаточно тихо.

Джек прищурился.

– Говори при нас, Дастин, – Джек хмуро смотрел на меня. Он думал, что я сделала

что–то плохое, но это было не так. Кроме поцелуя с Доджером, но Джеку не нужно было

знать об этом. Блин, я сказала это при Дастине.

Глаза Дастина расширились от моих мыслей. Он покинул мою голову и явно

отправился к мыслям Доджера. Он посмотрел на меня и схватил меня за руку.

– Джек, – сказал он, глядя на меня. – Я разберусь с этим. А потом все тебе расскажу.

– А мне расскажешь? – спросил Тревор, скрестив руки.

– Нет, – рявкнул Дастин и потащил меня к двери.

– Никогда мне не рассказываешь, – проворчал Тревор.

Джек покачал головой, улыбаясь.

– Я расскажу, Тревор.

Дастин вытолкал меня за дверь и отпустил. Запястье уже болело от татуировки, а

теперь он грубо обращался со мной, и было еще больнее.

Дастин закрыл за собой дверь.

– Прости за запястье, но нам нужно было поговорить, – он скрестил руки на груди. –

Я обещал, что не скажу Джеку. Я пытаюсь держать обещание.

– Но ты сказал ему…

– Я придумаю что–то глупое, – перебил Дастин. – Он не узнает то, что ты мне

расскажешь. Я обещал, и я сдержу обещание.

Я кивнула.

– Что ты хотел спросить?

– Что за книга там была, и что в ней было? – взгляд Дастина смягчился.

Я все ему описала, включая стихотворение и тайную комнату. Он не был удивлен

насчет книги пророчеств. Я не могла поверить, что в ней есть отрывок о нас, когда

Доджер показал ее мне. У нас были свои судьбы, а это было тяжелое бремя.

– Я удивлен, – ухмыльнулся Дастин. – Просто я это не ярко выражаю.

Я снова зевнула.

– Если это все, я иду спать, – сказала я, собираясь открыть дверь.

– Не так быстро, – Дастин опустил ладонь мне на плечо и повернул лицом к себе.

– Хватит, Дастин. Тут холодно, – пожаловалась я.

– Он тебе нравится?

– О ком ты? – игра в дурочку всегда давала мне пару минут.

– Очень смешно, – парировал Дастин. – Но в этот раз игра в дурочку не поможет. Ты

должна ответить, – он будет спрашивать обо всех парнях? Боже, я прятала от него мысли,

но мне приходилось отвечать вслух.

– Ладно, – вздохнула я. – А что плохого? Он умный, милый, еще и сексуальный.

– Не говори так при мне, – скривился он.

– Эй, ты сам спросил, нравится ли он мне, так что ты сам нарвался, – я повернулась к

двери, готовая уйти, но Дастин снова остановил меня. – Что? – нетерпеливо спросила я.

Дастин сказал после паузы:

– Будь осторожна с ним, – сказал он. – Я не хочу, чтобы тебе снова было больно.

Я кивнула.

– Я буду в порядке. Я могу разобраться с парнями, Дастин. Обещаю, я справлюсь, – я

улыбнулась ему и открыла дверь. Я медленно закрыла разум, построив барьер в голове.

Мой день рождения был ужасным. Тревор подстрелил Джека, я узнала, что отец и

Киллиан выгнали Хамптонов, и вдруг мы снова услышали о Маратаке. С какой целью он

возник в наших жизнях? Я не знала, но мистер Хамптон скоро нам расскажет. Если мир

страдал из–за демонов, то на помощь всегда приходили Винтеры и Челси. Но если мы не

могли почему–то помочь, разрушений станет больше. Маратака был одним демоном на

пути. Мы должны убить его и спасти так мир. Как нам его уничтожить? Я не знала. Если

мы не одолеем Маратаку раз и навсегда, мир точно будет разрушен.

Глава 8

Жар шипел вокруг меня. Я в аду? Я думала, это был сон. Я лежала на розовой

кровати Лиззи в кружева, закрыла глаза и некрепко уснула. Все было черным, но огонь

трепетал перед глазами. Жар заставил пот бежать по моему лбу.

– Аманда! – кто–то звал меня издалека. Я не могла дотянуться. Тьма закрывала глаза,

жар мешал ощутить что–то еще.

Голоса стали безумными.

– Уходи, Аманда, – кричали они. – Скорее уходи! – я услышала жуткий вой и поняла,

что этим людям нужна моя помощь. Я должна добраться до них. Я не могла бросить их

умирать. Сердце колотилось в груди, дыхание участилось. Почему я ничего не видела?

Мне не нравилось не знать, где я. Хотелось сказать этим людям, что все будет хорошо, что

я иду помочь им. Я открыла рот, но звука не было. Я и говорить не могла.

Пронзительный визг оглушал. Я зажала уши руками, но крики все равно проникали в

голову.

– Аманда, он идет, уходи! – кричал мужчина. Как мне уйти из своего сна? Он стал

кошмаром, но дело было не в том. Что шло, и почему они на меня кричали? А потом я

ощутила его, нечто ужаснее, чем все, что я ощущала раньше. Его эмоции удушали меня. Я

не могла дышать, видеть или говорить. Работала только способность чувствовать.

Существо быстро двигалось ко мне, я сжалась от боли, он ударил меня когтями по спине.

Его когти оцарапали мою кожу, оставив три длинных пореза.

– Нет! – закричала женщина. Звуки боли вылетали из ее рта. Хватит ранить их. Это

должен быть сон, но боль ощущалась настоящей.

Существо повернулось ко мне. Оно снова ударило когтями, но в этот раз по животу.

Я упала на колени, существо сбило мое беспомощное тело.

– Аманда, уходи сейчас же!

– Нет, – смогла выдохнуть я. – Я должна… помочь, – существо в последний раз

вернулось ко мне. Адское пламя зажгло меня, все горело вне контроля. Он побежал ко мне

быстрее, чем кто–либо из тех, кого я видела. Его рот раскрылся, обнажая ядовитые зубы.

Тело содрогнулось, свет вспыхнул в глазах.

Я села в комнате Лиззи, тяжело дыша. Боль осталась, но я была не во сне. Это было

неправильно. Никто не испытывал боль после сна. Лиззи крепко спала, не зная о моем

кошмаре. Я тихо выбралась из кровати. Я прошла в ее розовую ванную и закрыла за собой

дверь. Пот стекал по лбу, словно я только что пробежала марафон. Включив свет, я

уставилась на себя в зеркале. Я задрала футболку и увидела три кровавых пореза на

животе, обернулась и увидела еще три на спине. Что такое? Глаза пылали, словно их

наполняли жгучие слезы. Сны не оставляли раны. Я поняла, что это был не сон, но как я

могла перенестись куда–то во сне? В этом не было смысла. Я моргнула, горячие слезы

полились по щекам. Пальцы скользнули по царапинам на животе.

Они не были очень глубокими, но я ощущала жалящую боль. Я знала, что должна

делать, но мне нужно было, чтобы все спали. Я вышла из спальни Лиззи и посмотрела на

часы на стене. Шесть утра. Я надеялась, что мистер Хамптон не вставал так рано.

Я пошла тихо по коридору, миновала открытую гостевую комнату. Джек и Тревор

еще спали. У комнаты я уловила, как Тревор во сне бормотал чепуху.

– Нет, – утомленно бормотал Тревор. – Налево. Я сказал, налево. Не направо, идиот.

Эй, милая, весело? – я слабо улыбнулась, слушая его. Он повернулся на бок и издал

неразборчивые звуки.

Я миновала их комнату и попала в знакомую гостиную. Свет стал проникать в окна,

бросая тени на уже теплые стены. Я видела деревья из большого окна. Я пошла к входной

двери в футболке с длинными рукавами, закрывающей запястье, и коротких шортиках. Я

миновала стойку и заметила ключи Джека на граните. Слава богу. Хоть раз в жизни мне

повезло. Я схватила ключи и вышла наружу. Наш грузовичок стоял рядом с машиной

мистера Хамптона. Я вставила ключи в багажник, и он открылся. Синяя аптечка первой

помощи лежала вдали. Я схватила ее и стала перебирать содержимое. Бинты, вата,

пластыри и мази были в маленькой коробке. Я вытащила пластыри и мазь.

Я убрала аптечку в багажник и заперла его ключами Джека. Я прошла в дом, вернула

ключи на место, где нашла их. Я тихо прошла в комнату Лиззи. Я закрыла дверь за собой,

когда вошла в ее ванную. Я медленно сняла футболку с тела. Кровь уже пропитала ткань.

Еще одна футболка была испорчена, потому что я Челси. На мне был спортивный лифчик,

но некоторые порезы тянулись под него. Я решила оставить его и надеялась, что там

порезы не были глубокими. Я нанесла мазь на раны на животе и скривилась от боли.

Я пыталась прочистить порезы на спине, но не могла дотянуться. Слезы катились от

отчаяния. Что мне делать? Если их оставить, кровь испачкает одежду. Ответ был только

один. Я не хотела делать это, но других вариантов не было. Я медленно сломала барьер в

голове. Когда Дастин спал, он никого не слышал, но я знала, что это он уловит.

«Дастин, ты мне нужен. Прошу, приди сюда, – слезы катились по лицу, я упала на

пол. – Дастин, меня ранили. Дастин! Иди сюда, пожалуйста! – безумно кричала я в голове.

Он должен был меня услышать. Я нуждалась в нем сильнее прежнего, и, конечно, он не

отвечал. Я поднялась с пола ванной. Обыскав шкафчики в ванной Лиззи, я нашла то, что

искала. Я схватила металлическую пилочку для ногтей и поднесла к сердцу. – Клянусь,

Дастин, я убью себя, если ты не придешь. Поверь, смерть от пилки для ногтей – жуткая».

Прошли мгновения, и я услышала шаги у ванной Лиззи. Он открыл дверь, охнул от

порезов на моем теле. Дастин закрыл за собой дверь, стараясь не разбудить Лиззи. Я

опустила пилочку на стойку, решив повременить с резкими мерами.

– Что случилось? – прошептал он, подходя ближе.

Я старалась держаться и не плакать, но слезы не слушались.

– Не знаю, – пробормотала я.

– Не знаешь? Аманда, у тебя большие порезы на теле. Как ты можешь не знать?

– Я спала, сон был ужасным. Что–то напало на меня и поцарапало тело. Я знаю лишь

это, – тихо возмущалась я.

Дастин был в серой футболке и синих боксерах. Я напугала его так, что он даже не

надел штаны. Он вскинул брови, глядя на меня так, словно говоря: не думай обо мне так в

такой момент. Он глубоко вдохнул и сказал:

– Ладно. Ты вызвала меня из–за ран на спине, – Дастин указал на пачку мази на

стойке.

Я кивнула, вытирая глаза рукой. Дастин взял тюбик и выдавил на ладонь.

– На животе уже обработала?

– Да, – ответила я. – Осталось прилепить пластыри, – я скривилась, он втирал мазь в

спину.

– Прости, – буркнул он. – Ты видела, что на тебя напало?

– Нет. Было слишком темно.

Дастин нанес мазь выше на моей спине.

– Не хочешь, чтобы я рассказал Джеку? – он скорее утверждал, чем спрашивал.

– Ты быстро учишься, – тихо сказала я. Дастин замер на миг.

– Все? – спросила я, собираясь схватить пластыри.

– Нет, – выдохнул он. – Порезы тянутся под лифчик. Нанести мазь и там?

Мои чувства кипели в животе.

– Нет, – ответила я. – Оставь так.

Смятение Дастина заполнило мой разум.

– Его пропитает кровью.

– Знаю. Ничего, прилепи пластыри, чтобы я закончила с ранами на животе.

Раздражение Дастина заполнило мой разум, он схватил из моей руки пластыри.

Отклеив бумагу, он прикрепил их на мои порезы.

– Так лучше? – спросил он, закончив.

– Да, – я смахнула слезу, вытащила еще пластыри из пачки и прилепила к животу.

Болело ужасно. Я и раньше ощущала боль, но не знала, как это произошло, и это пугало

сильнее.

– Аманда, – прошептал Дастин, сев на крышку унитаза. – Не бойся. Все будет

хорошо.

Я приоткрыла рот.

– Я должна бояться, Дастин. Я проснулась с ранами. Как все наладится? А если я не

проснусь в следующий раз? А если меня убьют во сне? – мой голос становился выше, и

нервы Дастина отражались от стен. Он взглянул на дверь.

Его глаза расширились, он пытался намекнуть мне понизить голос.

– Аманда, – прошептал он с нажимом. – С тобой ничего не случится.

Слезы сильнее полились по моему лицу.

– Ты этого не знаешь, – я зажала рот рукой. Дастин встал и обвил меня руками. Его

тревога тут же окутала меня.

– Послушай, – прошептал он на ухо. – Я не дам ничему произойти с тобой.

– Ты не спасешь меня во сне, Дастин. Там меня никто не может защитить.

Дастин опустил ладони мне на плечи, заставляя посмотреть ему в глаза.

– Я не дам ничему произойти с тобой. Даже если придется прерывать жуткие сны.

Ты не умрешь во сне.

Горячие слезы выступили на глазах. Я не могла сдержать их. Они тихо катились по

моим щекам. Дастин вытирал их ладонями. Мне не нравилось это. Не нравилось быть

слабой, подавленной, нуждаться в ком–то. Меня всегда приходилось спасать. Я хотела

позаботиться о себе без смерти или ран.

– Ты не слабая, – проурчал Дастин, его голос дрогнул в конце. Его боль от моих

страданий охватила мое тело. – А нуждаться в ком–то? Помнится, ты мне часто была

нужна, пока я рос. Мы в этом вместе, Аманда. Прошу, не бросай меня.

Я вытерла слезы ладонью. Я медленно подняла стену в голове. Дастин понял, что я

хотела удержать мысли при себе, но все равно не был рад этому.

– Прости, – буркнула я, смутившись. Я всегда закатывала сцены перед Дастином.

Это было моим худшим изъяном. А еще я не умела находить информацию, плохо водила

и порой ворчала по утрам… ничего.

Дастин коснулся моего запястья с надписью.

– Тебе не за что извиняться, – тихо выдохнул он.

Громкий стук донесся из–за двери.

– Аманда, ты там? – позвала Лиззи.

– Да, минутку, – я схватила свою футболку. На ней была кровь. Что делать? Дастин

увидел мой безумный взгляд и снял свою футболку. – Тату, – шепнула я.

Дастин пожал плечами.

– Она не знает о демонах, так что не важно, – он бросил мне свою футболку, открыв

мускулистое тело. Мышцы Дастина были заметны, хоть он не напрягал их.

Я натянула его футболку через голову. Она была вдвое больше меня, из–под нее едва

виднелись шортики.

– Аманда, – скулила Лиззи. – Мне очень нужно в ванную.

– Хорошо, – отозвалась я. – Я почти закончила, – Дастин убрал под стойку пластыри

и мазь. Я скомкала свою футболку, чтобы не было видно кровь.

– Аманда, – ворчала Лиззи. Дастин быстро открыл дверь, увидел там недовольную

Лиззи. Ее глаза расширились при виде Дастина в одних боксерах и меня в его футболке.

Она взглянула на тату Дастина, но в эмоциях был лишь интерес, нам не следовало

переживать. Дастин знал, о чем она думала. Я ему немного завидовала. Его дар порой был

полезен.

– Прости, Лиззи, – виновато пробормотала я, проходя мимо нее.

Она с любопытством смотрела на меня.

– Ничего, – ответила она, ушла в ванную и закрыла за собой дверь. Дастин

рассмеялся, когда ушел подальше от нее.

– Что смешного? – спросила я, склонившись и роясь в сумке в поисках футболки.

Джек принес наши сумки из машины вечером. Я вытащила тесную футболку с длинными

рукавами из груды своей одежды.

Дастин прислонился к плакату с Орландо Блумом.

– Она была рада, что ты не с Тревором, он ей понравился, – объяснил он, улыбаясь.

Я сняла футболку Дастина и бросила в него.

– Да, от этого мне хочется лишь стошнить.

Дастин рассмеялся, разрушая напряжение в комнате. Мы надели футболки.

– Мне нужно одеться. Слышу, Джек и Тревор проснулись, – сказал Дастин, уходя из

розовой комнаты Лиззи. Он явно слышал их в голове, потому что я Джека и Тревора не

слышала. Дастин ушел, я вытащила из сумки джинсовые шорты. В Колорадо температура

менялась, и погода была непредсказуемой. С длинными рукавами я была из–за тату, но

выбрала шорты, если снаружи станет жарко.

Я оделась и пошла по знакомому коридору. Я заглянула в комнату Джека и Тревора,

но они уже ушли. Странно, что все проснулись в полседьмого. Я не понимала спешки,

ведь мы не знали, куда двигаться дальше.

– Эй, Аманда, – сказал Тревор с хлопьями во рту, сидя за столом. Я селя рядом с

Джеком, беспрерывно стучащим по столу. Дастина с ними не было.

– Что такое? – спросила я у Джека, насыпая хлопья в миску.

Джек перестал стучать и посмотрел на Тревора.

– У него было видение утром.

Тревор дожевал хлопья.

– Эй, хоть в этом же лесу. Мы уже хоть что–то знаем.

Джек закатил глаза.

– Все в лесу, все так знакомо, – Джек утомленно вздохнул. – Я надеялся, что мы

узнаем про Маратаку утром и уедем, но теперь придется сразиться с этой штукой, а потом

узнать больше.

– Что за демон? – поинтересовалась я. Только не стрелы. Мне это не нравилось.

Тревор зевнул и опустил ложку в миску.

– Пифон, – ответил он.

Мои глаза расширились. Доджер говорил, что не убил в лесу вчера Пифона.

– Ненавижу змей, – недовольно сказал Тревор. – Они ползают у ног и шипят. Гадко.

Дастин подошел к столу и сел рядом с Тревором.

– Ты как свою прошлую девушку описал, – он ухмыльнулся и взял пачку хлопьев.

Я даже рассмеялась. У Тревора были странные девушки. Многие были ужасно

прилипчивыми.

– Ладно, – Джек взялся управлять. – Разделимся снова, но в этот раз на две группы.

Доджер подошел к столу.

– Эй, – заявил он. – Вы рано встали.

Я доела и отодвинула миску.

– У Тревора было видение, – сказала я, чтобы он был в теме. Я ощутила

недовольство остальных. Ладно, они не хотели, чтобы он был в теме. Я думала, что это

грубо. Доджер спас меня от лерая. Он мог пригодиться и тут.

– Правда? – Доджер сел рядом со мной. – Что там было?

Тревор подавился хлопьями. Он откашлялся и отклонился на деревянном стуле.

– Демон по имени Пифон, – сказал Тревор. Он хотел, чтобы Доджер спросил, что

это. Я ощущала зависть Тревора, наверное, из–за внешности. Тревор всегда завидовал

парням красивее него.

– Точно, – ответил Доджер. – Я пытался убить его какое–то время, но он все время

ускользает.

– Ты его знаешь? – Джек был удивлен и впечатлен одновременно.

Доджер кивнул.

– Он был в лесу какое–то время, но я не смог его поймать.

Джек слабо улыбнулся. Он был впечатлен. И Тревору еще сильнее не нравился

Доджер.

– Хочешь поохотиться с нами? Мы собирались пойти.

Доджер улыбнулся, мое тело заполнил энтузиазм.

– Конечно.

Джек кивнул и склонился над столом.

– Тревор, ты пойдешь со мной. Дастин и Доджер – вместе.

– А я? – вечно приходилось задавать этот вопрос. Это бесило сильнее всего.

Джек разглядывал мебель в гостиной, а потом ответил:

– Можешь пойти со мной и Тревором, – сказал Джек.

Я кивнула, хотела встать из–за стола, но Тревор открыл свой большой рот:

– Она не может пойти с Дастином? Не люблю приглядывать за ней, – пожаловался

Тревор, доедая хлопья.

Джек покачал головой.

– Когда Аманда идет с Дастином, ее ранят. Она идет с нами.

– Ладно тебе, – возмутился Дастин. – Не так часто ее ранили.

Джек пронзил Дастина испепеляющим взглядом. Брат точно кричал на него в голове.

– Ладно, – проворчал Дастин. – Ты победил, как обычно, – конец фразы Джек вряд

ли услышал, и это было к лучшему.

За мной было несложно приглядывать. Они делали вид, что я была ужасным

бременем на плечах. Так не думал только Дастин. Хоть кто–то был бы не против моего

становления воином.

Доджер сказал папе, куда мы идем, и мистер Хамптон пообещал рассказать о

Маратаке, когда мы вернемся. Джек призвал пистолеты и ножи Доджеру и Дастину, и они

уехали на грузовике мистера Хамптона.

Джек, Тревор и я ехали на нашей машине в тот же лес, где мы охотились на лерая.

Там Джек призвал пистолеты мне и Тревору. Он взял себе мачете – длинный нож мог

разрезать почти все, кроме металла. Я вспомнила шоу «Выживший», одну из редких

передач, что я смотрела. Обе семьи смотрели шоу вместе. Грегори оно нравилось. Он

сказал, что это был час в неделю, когда мы всемером были вместе. Отец знал, что у нас

есть свои жизни, но он пытался сближать нас, хоть это и было шоу, где люди голодали и

ели крыс.

Мы шли по лесу двадцать минут, ничего не нашли. Я спросила у Тревора, где

находился Пифон. Лес был этим, но мог быть на другой горе. Тревор мог не так

определить место.

Я посмотрела под ноги и заметила зеленую змею, ползущую мимо. Я обошла ее и

выстрелила по ней. Пуля не убила змею. Казалось, ее кожа была пуленепробиваемой. Я

смотрела, как она уползает.

– Что это было? – спросил Джек, глядя, куда я выстрелила.

– Это была змея, но пуля не навредила ей.

Тревор прижал ладонь ко лбу.

– Теперь еще и змеи–убийцы, – громко возмутился он. – Становится все лучше и

лучше.

Джек схватил у меня пистолет, Тревор бросил Джеку свое оружие. Пистолеты

пропали. Джек дал Тревору свой мачете, призвал мне еще один. Себе он наколдовал

кинжал и крепко сжал. Мое сердце заколотилось, когда я вспомнила, что кинжал был в

стихотворении о Винтерах и Челси.

– Тревор, одна у твоей ноги! – закричала я. Тревор посмотрел вниз, увидел черно–

красную змею, скалящую ему зубы. Он взмахнул мачете и разрезал змею пополам.

Их стало больше, мы с Тревором убивали их мачете.

– О, нет, – пробормотал Джек. Я обернулась. Путь преградили тысячи змей. Они

ползли к нам, плотно окружив нас с Джеком и Тревором. Их головы и хвосты было

сложно различить, они ползли друг на друге, переплетаясь. – Там должен быть источник,

– заявил Джек. Мы сжались, змеи были все ближе.

– Вряд ли тут есть электричество, – быстро говорил Тревор. – Ты хотел ударить их

током?

Джек покачал головой.

– Источник змей. Пифон управляет ими, и если его убить…

– Мы убьем всех змей, – закончила я.

– Точно, – заявил Джек.

– Чего мы ждем? – спросил Тревор, чуть не раздавив меня, когда змея двинулась к

его ногам.

Джек покачал головой. Он не знал, как выглядел источник. Мы знали, что это могла

быть любая из сотен змей перед нами. Мы могли лишь ждать смерти.

И тут я ощутила его. Одна змея выделялась из всех. Демонические эмоции было

легко понять. Он хотел крови, хотел Винтеров и Челси. Я поняла, что потому он не

показался Доджеру. Он хотел нас, ждал, чтобы убить нас.

– Джек, – выдохнула я, тревога закипала. – Эта, – я указала на коричневую змею со

странным оранжевым символом на спине. Она отличалась от остальных. Больше ни у кого

знаков на коже не было.

Джек кивнул и пошел к змеям.

– Нет, – заорал Тревор. – Что ты делаешь, Джек? – мне было страшно. Я могла

представлять лишь клыки, впивающиеся в его лодыжку. Он знал, что делает. Джек

поступал разумно. Он был Челси.

– Верь мне, – сказал ему Джек, шагая в толпу змей. Они пропадали, а он шел к

коричневой. Это была иллюзия Пифона. Он делал вид, что вокруг нас были тысячи змей,

но они не были настоящими.

Джек потянулся к коричневой змее. Сначала ничего не происходило, а потом змея

стала расти, ноги появились из кожи, и мужчина выбрался из тела змеи. Мужчина зло

улыбнулся Джеку, открыл рот и зашипел, как другие рептилии. Оранжевый символ был на

его щеке. Он напоминал коробочку с перевернутой восьмеркой посередине.

Джек взмахнул кинжалом, но демон отпрянул и уклонился.

– Ты не можешь меня убить, – смеялся Пифон. – Я ждал пятьсот лет, чтобы убить

Винтеров и Челси. Думаешь, я так легко сдамся? – его слова сливались, напоминая о его

другом облике.

Пифон открыл рот, его челюсть опустилась низко, и большая змея, широкая, как

баскетбольный мяч, длиной в десять футов, выползла оттуда. Она скользила по языку

демона, пока хвост не покинул рот Пифона. Ядовитая змея направилась ко мне и Тревору.

Тревор крепко сжал мачете, его костяшки побелели. Большая змея приближалась к

нам, пока Джек бился с Пифоном.

– Ты же не думаешь, что можешь убить Винтеров и Челси? – дразнил Джек. Пифон

рычал, он бросился на Джека, пытаясь ударить по голове. Джек пригнулся, избегая удара.

Я отвернулась от их дуэли, заметив, что змея на земле была ближе ко мне.

– Аманда, ты первая или я? – спросил с энтузиазмом Тревор. Я ощущала его нервы,

хоть он и вел себя радостно.

– Эм, – я смотрела, как змея ползет к нам. – Ты первый, – я толкнула Тревора перед

собой. Он взмахнул мачете. Тот опустился к голове змеи, раздался громкий треск. Тревор

попятился, пялясь на сломанный мачете. Кожу змеи не пробивали наши ножи. Он бросил

мачете в сторону, я сделала так со своим. Это нам не поможет.

Тревор встал за меня.

– Теперь ты попробуй, – сообщил он.

– Эм, – пролепетала я, глаза расширились. – Я передам шанс тебе, – я схватила его за

руку, чтобы он встал рядом. Мы пятились от змеи, я посмотрела на бой Джека.

Джек провел кинжалом по руке Пифона, от крика у меня болели уши. Черная кровь

текла по его руке. Пифон оскалился, с отвращением глядя на рану. Он посмотрел на

Джека, его ладонь стала головой змеи. Пифон толкнул змею к Джеку, и она оскалила

ядовитые зубы. Джек ударил кинжалом по голове змеи, и Пифон снова взвыл. Его ладонь

стала обычно, но с дырой, откуда хлестала черная кровь. Пока Пифон глазел на руку,

Джек вонзил кинжал в его сердце. Пифон упал на колени в агонии. Мой брат из последних

сил повернул кинжал, Пифон издал последний вопль.

– Я вернусь, – пригрозил Пифон. – И ты будешь следующим, – черная кровь лилась

из его рта. Джек вытащил кинжал из его груди, и Пифон упал на землю. Его лицо было

бледним, черная кровь испачкала его.

Я посмотрела на змею перед собой. Она пропала, как только голова Пифона упала на

землю. Источник был уничтожен.

– Молодец, Джек, – выдохнул Тревор. – Я думал, другая змея съесть Аманду, но у

меня все было под контролем, ведь я Супермен. Хотя Бэтмен круче, – да, его бы съели

раньше меня.

Брат едва слушал, глядя на тело Пифона. Через пару минут оно слилось с землей, и

осталась лишь лужа черной крови среди грязи.

Дастин и Доджер вышли из–за деревьев.

– Вы в порядке? – крикнул Дастин, приближаясь.

– Да, – ответил Тревор. – Джек устроил Пифону взбучку.

Джек убрал кинжал и подошел к Дастину. Сегодня было очень жарко. Полуденное

солнце поднималось, и я сгорала в футболке с длинными рукавами. Я закатала рукава, и

ветер тут же охладил кожу.

– Пора идти, – сказал Джек Дастину. – Чем больше узнаем о Маратаке, тем больше

узнаем о том, где наши родители.

Доджер поравнялся со мной.

– Я миллион раз искал тут Пифона, но он ни разу мне не показывался.

Я улыбнулась.

– Думаю, он хотел убить Винтера или Челси. Он ждал нас.

Доджер кивнул. Джек скептически посмотрел на Доджера.

– Ладно, идемте обратно, – приказал брат, и мы пошли за ним.

Мы шли, и все было в порядке, пока я не поняла, что рукава все еще закатаны. Мою

татуировку все время было видно, пока я говорила с Доджером. Я ощутила что–то сильнее

паники. Я быстро закатала рукава и привлекла внимание Доджера к запястью.

– Погоди, – он замер, и все остановились. – Что это было?

– Ничего, – буркнула я, пытаясь отвлечь его от себя.

Доджер смотрел на мое запястье.

– Но я точно видел надпись, – заявил он.

Джек прищурился.

– Это жара, Доджер, – хрипло сказал ему Джек.

– Да, – Тревор ухмыльнулся. – Тебе говорили не оставаться долго на солнце?

Доджер покачал головой.

– Вы не понимаете. Если на ее запястье надпись, то вы можете быть не просто

Винтерами и Челси.

– О чем ты? – в смятении спросила я. Я ничего не понимала. Я не хотела судьбу

сложнее, чем у меня была. Это был дополнительный груз на спине.

– Я не могу объяснить сейчас, – сказал Доджер. – Я должен показать книгу, – я знала,

о чем он, но ощущала смятение Тревора и Джека. Мы быстро покинули лес, ожидая

ответы.

Джек ворчал в машине, что хотел бы, чтобы ему все рассказывали сразу, а не ходили

вокруг да около. Я думала, что он был несправедлив. Джек всегда ходил со мной вокруг

да около, особенно, когда я спрашивала, почему не могу сражаться с ними. Он говорил,

что это слишком опасно, но я знала, что это не все. Каждый раз, когда я говорила об этом,

он отвечал уклончиво или глупо врал. Дастин, Грегори и Киллиан делали так же, когда я

подросла. Тревор не врал. Он просто глупо шутил, отвлекая меня от сражений.

В доме Хамптонов Доджер отвел нас к люку. Мистер Хамптон вышел из кабинета,

поняв, что мы вернулись.

– Куда ты, Доджер? – спросил мистер Хамптон, глядя, как он открывает дверь

кладовой.

– Думаю, у них есть метки, – сказал Доджер, заходя в комнату, а мы – следом.

Мистер Хамптон с интересом последовал за Доджером.

Мы спустились в тайную комнату. Стеллажи и старые манускрипты появились,

когда Доджер зажег лампу. Все прошли к большому столу и собрались у книги

пророчеств. Доджер открыл на нужной странице, и все читали без звука.

Метки

Четыре объединенные силы до конца света

Четверо с метками – потомки тех, кто предал. Некоторые говорят, они – падшие

ангелы, но они не были ангелами. У них огромное наследие. Эти четверо с метками

остановят тысячи зол на Земле. Только тьма узнает метки, и только тогда четверо

победят тени.

Я не знала, что это означало, и как это было связано с нами, но посмотрела ниже и

поняла слова Доджера.

Описание меток

У первого будет метка «Dum Vivimus Servimus»

У второго будет метка «Fiat Iustitia Ruat Coelum»

У третьего будет метка «Inter Arma Enim Silent Leges»

У четвертого будет метка «Oderint Dum Metuant»

Конец страницы. Доджер смотрел на мое запястье.

– Что на твоем запястье? – спросил Доджер.

Я закатала рукав и показала слова «Oderint Dum Metuant». Глаза мистера Хамптона

расширились от потрясения. Он коснулся моей руки, посылая по моей спине дрожь

удивления. Я хотела знать, что это значит. А если татуировка была глупой, говорила, что я

люблю бублики, или что я – избранная? Я не хотела то, что будет стыдно показывать

людям, но выбора ведь не было?

– Поразительно, – тихо сказал мистер Хамптон. – Винтеры и Челси с метками.

Почему я этого не видел? Теперь все понятно.

– А мне – нет, – буркнул Тревор. Мистер Хамптон перевел взгляд с моего запястья

на Тревора.

– У тебя тоже есть? – спросил мистер Хамптон. Он знал, что это «да», но он хотел,

чтобы Тревор показал ему. Тревор задрал футболку и показал слова «Inter Arma Enim

Silent Leges» над резинкой трусов.

– Что они значат? – спросил Джек.

Любопытство и смятение мистера Хамптона охватили мое тело.

– Вы не знаете значения?

Мы покачали головами. Доджер смотрел то на отца, то на меня. Я ощущала эмоции

Доджера. Те же интерес и потрясение, что и у его отца.

– Они разные, но говорят об одном. Метки означают четыре способа борьбы со злом,

– объяснил мистер Хамптон. – Где твоя, Джек?

Джек снял футболку. Его перевязанное плечо с пулей все еще было видно. Он

развернулся, и на середине лопатки были слова «Dum Vivimus Servimus». Он повернулся

к нам и надел футболку.

– У тебя слова лидера, – улыбнулся ему мистер Хамптон. – Надпись значит: «Пока

живем, мы служим».

Слова казались знакомыми. Я задумалась. А потом поняла, что они были в

стихотворении. Мои глаза расширились, я поняла, что мы были поколением, которое все

ждали.

– Доджер, – выдохнула я. – Это в стихотворении.

– Что? – ошеломленно сказал он.

– В стихотворении о Винтерах и Челси был первый, что служит, – добавила я.

Мистер Хамптон забрал книгу у Доджера и полистал страницы, пока не нашел

знакомое стихотворение.

– Конечно, – улыбнулся мистер Хамптон. – Первый служит и живет, чтобы спасти

вечный свет. Воин с величием на спине.

Дастин потрясенно покачал головой.

– Его тату на спине, – отметил Дастин.

Мистер Хамптон оживленно кивал.

– Дастин, покажешь свою? – спросил рьяно мистер Хамптон. Дастин закатал рукав и

показал слова «Fiat Iustitia Ruat Coelum».

Доджер улыбнулся, поняв значение. Мистер Хамптон коснулся руки Дастина.

– Это значит «Поступать справедливо, если падает небо», – ответил мистер Хамптон.

– Это было в стихотворении, – сказал Доджер. – Что второй держит ключ к небу, и

что на его плечах все тайны человечества.

Эмоции Тревора отражались от стен.

– Ладно, – восхищенно сказал он. – Что говорится у меня? Что третий – самый

красивый, и он получит все дам, надеюсь.

– Не совсем, – отметил мистер Хамптон. – У тебя «При виде рук закон затихает».

Тревор недовольно нахмурился.

– Как это понимать?

Доджер снова улыбнулся.

– Когда ты сражаешься, закон неприменим.

– Мило, – ухмыльнулся Тревор, коснувшись татуировки.

Мистер Хамптон коснулся части о Треворе в стихотворении.

– «Третий молчит во время силы. Ему не по себе от зова по имени».

Это было странно. Мы были в стихотворении. Я думала, жизнь уже была странной,

но теперь мы должны были спасти всех и убить всех темных существ. Кем они нас

считали? Я не божество. Я не могу творить чудеса.

Доджер коснулся моего запястья.

– У тебя написано «Пусть ненавидят, пока боятся».

Мистер Хамптон кивнул сыну.

– «Четвертого ненавидят все те, кто боится, и время покажет, где часы», –

процитировал мистер Хамптон.

Мило. Часы на запястье. Тот, кто сочинял стихотворение, долго думал над ним.

Слова татуировки меня не обидели. Они звучали загадочно, но стихотворение все еще не

давало покоя.

– А конец стихотворения? Там говорится о его силе, о мужчине. Я не мужчина, так

при чем тут я?

Мистер Хамптон покачал головой.

– Поэтому я был так потрясен, что в семье девушка, но пророчество могло не видеть

этого. Если ты читала абзац до этого, он кое–что объясняет, – мистер Хамптон поднял

книгу и кашлянул, а потом прочел. – «Дары будут у тех, кто просит защиты. Только тогда

они провалятся, все правила нарушатся, создавая новое поколение, более сильное и

великое поколение Винтеров и Челси».

– Родители провалились? – спросила я.

Мистер Хамптон закрыл книгу пророчеств.

– Тут два варианта. В прошлом твои родители потерпели неудачу, когда родилась

девочка в семье, или это можно было предвидеть, и они совершили ошибку, пока ты была

маленькой. Другое значение в будущем. Вы получили дары, и вы провалитесь, нарушив

правила.

– Как провалятся? – спросил Дастин.

– Не знаю. Нужно спросить у них, – я надеялась, что мы найдем родителей и

спросим. Голова кружилась от новой информации. Дастин и Доджер смотрели на меня, а

Джек глядел на мистера Хамптона.

– Что такое Маратака? – выдавил Джек. Ему надоели разговоры о судьбе. Джек

хотел найти родителей и убить Маратаку. Это было так просто.

Мистер Хамптон вздохнул.

– Маратака – худшее существо, что ходило по Земле.

– Это существо? – спросил Тревор. – Его сложно убить? – я тоже об этом думала.

Нажать на курок, и существо мертво.

– В том и дело, – мистер Хамптон вскинул брови. – Его не убить пистолетом или

ножом. Никто не знает, как его убить. Четыреста лет пробовали разные способы, но это не

сработало, и он возвращался сто лет спустя. То поколение думало, что убило Маратаку,

но, видимо, нет. Он вернулся сильнее, чем прежде.

Я покачала головой.

– Откуда вы знаете, что сильнее, чем прежде? – спросила я. Эмоции мистера

Хамптона стали печалью. Я знала, что он скажет, раньше, чем он это произнес.

– Ваши родители пропали, – заявил мистер Хамптон. – Навредить так Винтерам и

Челси может только Маратака.

– Это все, что вы знаете? – спросил Дастин.

Мистер Хамптон кивнул.

– О Маратаке известно мало, но остерегайтесь его силы. Он может делать все, что

хочет, – я ощутила Тревора. Его видение ударило по мне. У Тревора всегда были эмоции

ребенка в магазине сладостей или на американских горках впервые, когда он испытывал

видения. Я посмотрела на него. Его глаза были закрытыми, ладонь прижималась к виску.

Доджер и Дастин проследили за моим взглядом, и Тревор открыл глаза.

– Который час? – спросил Тревор у Джека.

Джек посмотрел на часы.

– Почти семь.

Тревор ухмыльнулся.

– Пора сражаться, – сказал он и взглянул на Дастина. Наверное, мысленно говорил с

ним.

Нам рассказали о нашем наследии и будущем, и теперь мы вели себя, будто ничего

не случилось. Сражения для Винтеров и Челси всегда были выше своих проблем. Колледж

и друзья? Нет, мы бились с демонами и отправляли существ в ад. Я хотела быть частью

этого – сражений, охоты, трепета – но если меня собирались держать посередине, в

серости, то я этого не хотела. Кто–то должен толкнуть меня вперед, иначе я хотела быть

другой. Я хотела все… или ничего.

Глава 9

– Мы снова разделимся? – спросил Тревор, когда мы добрались до леса.

Джек кивнул.

– Дастин, Доджер и Аманда могут пойти туда, – он указал направо. – А мы с тобой –

туда, – Джек и Тревор повернули налево, оставив нас одних. Джек призвал всем свое

оружие. Я была с привычным пистолетом, а Дастин – с ружьем. Пистолет Доджера был

похож на мой, но немного крупнее. Они были заряжены серебряными пулями. Полная

луна сияла над темным лесом. Мы охотились сегодня на оборотней.

Многие люди думали, что оборотни были людьми, а потом волк ранил их и обращал

в оборотня при полной луне, но это ложь. Оборотень никогда не был человеком. Это был

волк–демон, который срывался при полной луне. Люди придумали историю, чтобы

скрыть факт, что в мире есть демоны. История была даже интересной. Я могла

представить, как Тревор стал бы волком, но это было бы не опасно. Это было бы забавно.

– Идемте, – Доджер убирал ветви с моего пути в лесу. Я не собиралась врать,

оборотни меня пугали. Я могла разобраться со многими демонами. Подавайте похожих на

свиней и змей, но оборотень был ненасытен при полной луне, так что этого не надо.

Дастин осторожно коснулся моего плеча. Его эмоции ощущались спокойными во

время сражений. Я не знала, как он делал это, но он был сосредоточен.

– Осторожно, Аманда, – сказал Дастин, когда я чуть не споткнулась о бревно. – Если

с тобой что–то произойдет, Джек меня убьет, – он не шутил.

– Я в порядке, – ответила я, вернув равновесие. Доджер взял меня за руку и помог

спуститься с холма. Дастин следовал, поскальзываясь.

Я рассмеялась.

– Может, мне нужно говорить тебе об осторожности.

– Смешно, – буркнул Дастин, поравнявшись со мной и Доджером. Я услышала

шорох в лесу рядом с нами.

Дастин снял ружье и направил на движущийся куст. Через пару секунд оттуда

выпрыгнул маленький заяц.

– О, – я склонилась к зайцу. – Ты собирался убить зайчика? – я повернулась

потрясенно к Дастину, гладя зверьку голову.

Дастин открыл рот.

– Я думал, это был оборотень, – возмутился он.

– Все хорошо, малыш, – прошептала я ему. – Большой злой дядя тебя не обидит.

Доджер смеялся, а я чесала зайца за ушами. Я почти ощущала, как Дастин закатил

глаза. Снова шорох, теперь впереди нас. Заяц убежал от меня. Он боялся того, что там

пряталось. Я отошла к Доджеру и Дастину.

Мы с Доджером одновременно вытащили пистолеты.

– Вряд ли это заяц, – пробормотал Доджер. Я ощущала, как он нервничает. Может,

не все были спокойными, как Дастин.

Я прицелилась, когда треск стал громче. Голодный волк вырвался из леса. Темная

грязная шерсть воняла, его черные глаза сверкнули пару раз. Волк оскалился, пена лилась

из его рта. Отлично, теперь мы бились с Куджо.

– Кто хочет выстрелить? – спросила я у парней. Они переглянулись. Они будут

спорить, кто застрелит волка?

– Я это сделаю, – заявил Доджер, вскинув пистолет. Точно, они спорили.

Дастин вскинул руку.

– Все хорошо. Думаю, я справлюсь.

– Нет, – Доджер повернулся к нему. – Я сделаю это.

Раздражение Дастина поднималось во мне. Я смотрела на волка, который зло

зарычал. Ему нравился негатив.

Дастин опустил ружье, и Доджер сделал так с пистолетом.

– У меня все под контролем, – рявкнул Дастин. Волк пошел ко мне, и я попятилась,

сжимая пистолет.

– Вряд ли ты сможешь, – заявил Доджер, и возмущение Дастина хлынуло на меня.

– Что ж, – парировал Дастин, – и я сомневаюсь, что ты сможешь.

Волк зарычал на меня. Он сверкал зубами, глаза стали полностью черными. Волк

прыгнул ко мне, раскрыв пасть. Я выстрелила один раз, и волк заскулил, как пес. Он упал

на землю и истекал кровью. Я пятилась, пока не врезалась в Доджера. Я повернулась к

ним.

– Может, хватит спорить? – зло спросила я. Тот волк меня чуть не проглотил заживо.

Доджер и Дастин смотрели на что–то за мной.

– Аманда, – выдохнул Дастин. – Встань за мной, – он схватил меня за руку и

потащил за себя. Я убила оборотня, а он вел себя, словно мне было пять.

Дастин и Доджер подняли оружие, готовые стрелять во что–то перед нами. Я

обернулась и увидела трех голодных оборотней. Они громко завыли, увидев того, что я

убила. Их глаза стали черными, они повернулись к нам. Пена капала с их острых зубов,

создавая иллюзию смерти.

Дастин выстрелил по крайнему справа, а Доджер убил того, что в центре. Я попала

по оборотню слева.

– Это было просто, – Дастин повесил ружье на плечо.

Доджер опустил пистолет, а я все еще смотрела на четырех оборотней. Что–то было

не правильно. Я ощущала это, что–то было ужасно неправильно.

– Дастин, – прошептала я, первый оборотень, которого я убила, дрогнул. Дастин и

Доджер смотрели, как волк медленно встает с кровавой раной на груди.

– Что это такое? – с отвращением сказал Доджер.

Дастин схватил меня за руку.

– Бежим! – крикнул он, и мы бросились по лесу. Я ощущала, как ветки хлестали мое

лицо, царапая щеки на бегу. Я жалела, что не надела штаны вместо шортов. Шипы

впивались в ноги по пути, царапали и ноги, и лицо. Волк был недалеко за нами, скоро и

трое других придут в себя и побегут к нам. Я была в панике. Я была в ужасе.

– Далеко нам бежать? – я задыхалась, с трудом уклонилась от дерева.

Эмоции Дастина были как мои, у него не было плана.

– Джек и Тревор слишком далеко, – он тяжело дышал. Я ощущала, что волк догоняет

нас.

А потом я ощутила ужасную боль в колене, нога застряла в яме. Дастин и Доджер

остановились, увидев меня на земле. Я споткнулась о яму и держалась за колено, которое

явно вывихнула. Я опустила взгляд, вывих подтвердился. Сердце билось без контроля,

когда я поняла, что волк догоняет нас, а я не могу двигаться. Слезы заполнили глаза,

размывая все вокруг. Дастин склонился рядом со мной, Доджер направлял пистолет в

сторону, откуда бежал оборотень.

– Боже, – пробормотал Дастин, глядя на мое колено. Коленная чашка была не на

месте. – Ты можешь пошевелить ногой?

– Нет, – я скривилась. Я попыталась встать, но не могла двигаться. Я посмотрела на

пояс Доджера на штанах. – Доджер, мне нужен твой пояс.

Глаза Дастина расширились.

– Не вздумай.

– Я должна, – я стиснула зубы от боли. Волк догнал нас. Дастин встал передо мной и

направил ружье на оборотня. Кровь текла из его брюха, но он все еще стоял, словно был

здоровым. Доджер выстрелил в волка, он сжался на земле. Он замер, как мертвый, но мы

знали лучше. Пуля Доджера дала нам немного времени, а потом он проснется. Три других

волка скоро догонят нас, нам нужно было двигаться. – Доджер, – повторила я. – Мне

нужен твой пояс.

Дастин хмуро посмотрел на Доджера.

– Не вздумай давать его ей.

Нерешительность Доджера туманила мой разум.

– Доджер! – закричала я. Я страдала от боли, а он тратил ценное время.

Он решил послушаться меня и снял пояс. Доджер бросил его мне, я поймала его, а

Дастин посмотрел на меня с тревогой.

– Ты лишь сильнее себе навредишь, – сказал Дастин.

Я обвила поясом колено.

– А что мне делать, Дастин? Я не могу пойти в больницу, а за нами гонятся волки–

убийцы, – яростно рявкнула я. Я осторожно застегнула пояс вокруг части колена, что

была не на месте, свободный конец обмотала вокруг ладони.

– Я не позволю, – сказал Дастин. Он говорил так, видимо, потому что Джек отрежет

ему ногу, если я испорчу себе колено.

– У тебя нет выбора, верно? – скривилась я.

Резким движением я дернула пояс в другую сторону. Колено встало на место, но

боль была ужасной. Крик вырвался из моего рта. Дастин склонился и коснулся моего

плеча.

– Аманда, – прошептал Дастин. – Ты в порядке? Поговори со мной.

Я вытирала слезы с глаз.

– Я в порядке, Дастин, просто помоги встать, – я попыталась встать, но колено все

еще болело. Я словно пыталась идти с порванной мышцей.

Дастин обвил рукой мою талию, помогая подняться. Я скривилась, когда он задел

порезы на животе. Я подошла, хромая, к Доджеру и вытащила пистолет.

– Нужно идти, – заявил Дастин. – Джек и Тревор ближе. Можно перехватить их.

– Понести тебя, Аманда? – спросил Доджер, глядя, как я хромаю к нему. Он не ждал

ответа, знал, что я скажу да. Я не смогу убежать от четырех оборотней с поврежденным

коленом. Доджер прижал руку к моей спине и подхватил меня, другая его рука была под

моими ногами. Я сжимала пистолет, потому что Доджер не мог стрелять, пока нес меня.

Доджер и Дастин побежали в сторону Джека и Тревора. Три оборотня появились за

нами. Они приближались быстрее. Я направила пистолет на одного из них, пока Дастин и

Доджер бежали. Пальцы сдавили курок, пуля полетела к ближайшему к Доджеру

оборотню. Кровь полилась из его живота, он завыл от боли. Волк упал на землю, чуть не

сбив двух других. Дастин оглянулся, увидел еще двух существ, преследующих нас. Я

ощущала его панику мурашками на руках.

– Мы почти там? – задыхался Доджер.

– Почти, – Дастин перепрыгнул через бревно.

Я повернулась к двум оборотням за нами. Один догонял нас. Через пару секунд он

сможет укусить Доджера за лодыжку. Я выстрелила в оборотня одной пулей. Я промазала,

потому что Доджер что–то перепрыгнул, толкнув мою руку. Волк был почти слишком

близко. Дастин оглянулся, оборотень был в дюймах за нами. Если Дастин остановится,

другой нападет на него или на нас. Он не мог. От двух выстрелов оборотни упали. Дастин

и Доджер остановились и увидели Тревора и Джека с пистолетами, раненые оборотни

лежали на поляне.

– Они не умирают, – Дастин тяжело дышал.

– Знаю, – сказал грубо Джек, подойдя к оглушенным зверям. – Мы только что убили

двоих. Тревор, спички еще у тебя? – Джек повернулся к Тревору с нетерпеливым видом.

Он хотел быстро убить этих демонов.

Тревор кивнул, брат призвал бутылку текилы. Он полил ею двух оборотней, Тревор

зажег спичку. Джек и Дастин отошли от оборотней, Тревор бросил на них спичку. Они

вспыхнули, огонь окутал их тела. Пепел падал на землю. Два оборотня были мертвы, но

еще два были все еще живы.

– Есть еще два, – объяснил Доджер, я все еще была у него на руках. Я ощутила

смятение Джека и злость, когда он посмотрел на меня. Он посмотрел на мое красное и

опухшее колено. Издалека слышался вой двух последних оборотней. Они догнали нас за

минуты. Тревор и Джек легко застрелили их, оглушив. Джек налил на них спирт, как на

двух предыдущих. Тревор бросил спичку, и тела оборотней взорвались. Брат поднял

бутылку с остатками ко рту и выпил. Тревор помахал, чтобы бутылку бросили и ему.

– Тебе разве двадцать один? – спросил Джек, бутылка пропала в его руке.

– Никто не смотрит на возраст, – проворчал Тревор.

– Ага, – ухмыльнулся Джек. – Но люди смотрят на внешность, и ты на этот возраст

не выглядишь.

Тревор недовольно посмотрел на него, а потом хмуро уставился на Доджера и меня.

– Что с вами произошло? – спросил он.

– Да, – Джек оскалился. – Я думал о том же, – мы пошли к машинам. Доджер нес

меня всю дорогу.

– Эм, – я замолчала. Я не хотела говорить Джеку, что споткнулась. Тогда он больше

не пустит меня на охоту. – Там была яма… и я наступила туда… и она оказалась

глубокой.

– Аманда, просто скажи! – заорал Джек, мы добрались до машин. Доджер опустил

меня, я прислонилась к нашему грузовичку.

– Ладно, – я покраснела. – Я споткнулась и вывихнула колено.

Тревор рассмеялся, и я покраснела еще сильнее. Джек недовольно скрестил руки,

глядя на Тревора. От его взгляда смех Тревора стал фальшивым кашлем.

– Доджер, – Джек стиснул зубы. – Мы встретимся дома. Я должен поговорить с

сестренкой, – я закатила глаза. Сестренкой он только угрожал.

Доджер кивнул и забрался в свою машину. Он уехал, и я ощущала напряжение в его

теле всю дорогу.

Джек повернулся к Дастину.

– Где ты был, когда все это случилось?

Дастин раскрыл рот.

– Ты шутишь?

– Джек, – я попыталась привлечь его внимание. – Это была не его вина. Я

споткнулась. Такое могло случиться с каждым.

– Нет, – заорал Джек, моя голова кружилась. – Я бы не допустил, чтобы это

случилось с тобой.

Я закатила глаза. Джек не знал, что могло случиться с ним. Это меня расстраивало

сильнее всего. Он всегда пытался защитить меня, но он должен был понять, что порой я

все равно ранилась.

– Просто поехали, – сказала я, пытаясь открыть дверцу машины, но она была

заперта. Я повернулась к Джеку, его глаза расширились.

– Что случилось? – зло спросил Джек.

Я покачала головой.

– О чем ты? – я взглянула на Дастина, он вскинул брови. Нам нужно продумать

сигналы друг другу, потому что я не понимала.

Тревор нахмурился.

– У тебя спина в крови.

О, нет. Я забыла о порезах на спине без пластыря. Когда Доджер нес меня, он

прижимал руку к спине, и царапины под лифчиком протекли на футболку. Блин, моя

удача была худшей.

– О, – пробубнила я. – Я поцарапалась, – это была худшая ложь. В это нельзя было

поверить.

– Поцарапалась? – Джек покачал головой. – Если хочешь врать, придумай что–то

лучше! – я ненавидела, когда он кричал на меня. Тело сжималось, а сердце колотилось от

этого. Дастин прикрыл лицо руками от моей ужасной лжи.

Джек повернулся к нему и прищурился.

– Ты знал об этом? – Джек допрашивал Дастина.

Я перебила, не дав ему ответить.

– Нет. Он не знал, Джек. Я никому не сказала.

Глаза Дастина смягчились.

– Не нужно меня прикрывать, – пробормотал Дастин. – Я знал, Джек.

Брат стал расхаживать. Я ощущала, как гнев набухает в его животе, как шарик. Я

ждала, пока он лопнет.

– Почему ты не сказал мне, Дастин? – Джек замер. – Ты должен быть мне другом.

Дастин провел руками по волосам.

– Я должен быть и ее другом.

И гнев Джека взорвался. Он призвал пистолет и направил на Дастина.

– Говори правду, – закричал Джек. Его эмоции выходили из–под контроля. – Что с

ней?

– Джек, стой, – я попыталась схватить его на руку. – Убери пистолет, и я расскажу.

Дастин смотрел на Джека.

– Это между мной и Джеком, Аманда. Не лезь, – Дастин вытянул руки в стороны. –

Хочешь выстрелить в меня, Джек? Стреляй!

Джек стиснул зубы сильнее. Он вскинул пистолет, готовясь нажать на курок.

– Джек не надо, – сказал Тревор. – Ты пожалеешь.

– Ладно тебе, – процедил Дастин. – Просто покончи с этим. Если хочешь мне смерти,

Джек, просто стреляй!

– Джек, хватит, – слезы выступили у меня на глазах. – На меня напали во сне. Я

проснулась с порезами на тех местах, где меня ранили во сне.

Джек опустил пистолет и повернулся ко мне. Он растерялся на миг.

– Что значит во сне?

– Я спала. Я лишь слышала это существо, и оно напало на меня, – я не смотрела на

Дастина. Как он мог так со мной? А если бы Джек застрелил его? У меня не осталось бы

того, кто хоть немного понимал меня. И я снова была бы одна в мире, ждала бы

крохотного шанса, что семья примет меня. И этого вряд ли хватило бы.

– Думаешь, это был Маратака? – спросил Тревор у Джека.

Джек пожал плечами.

– Сил у него много, но кто знает, – он открыл дверцы машины, впуская нас. Я

забралась на заднее сидение и села рядом с Тревором.

Я не могла выдержать напряжение между всеми, это сдавливало голову. Я сжала

голову не от боли, а от раздражения. Нога, спина, живот и разум болели одновременно.

День был адским.

– Джек, ты можешь призвать мне новую футболку, желательно не розовую? – этого

цвета мне хватило. Джек бросил в меня черную футболку «Blink 182».

– Сойдет? – Джек говорил уже спокойно, смотрел на дорогу.

– Идеально, – ответила я, снимая окровавленную футболку. Я бы не сделала так

перед ними, если бы на мне не было спортивного лифчика, что напоминал топ. Я бегала

по утрам в похожих топах. Некоторые решили бы, что это неправильно, но этих троих я

знала с пеленок.

Я надела черную футболку, и она скрыла раны.

– Дай другую футболку, – приказал Джек, все еще глядя на дорогу. Я бросила ему

футболку с длинными рукавами, она пропала в его руке. Я не смотрела на Дастина, пока

Джек вез нас к дому Доджера. Его недовольство из–за этого окутывало мое тело. Джек

остановил машину рядом с грузовичком мистера Хамптона, и все вышли из машины,

кроме меня.

– Погоди, Аманда, – сказал Дастин. – Я тебя заберу.

Я хотела выбраться из машины раньше, чем подойдет Дастин. Я была не в

настроении для его милого поведения. Я быстро схватилась за дверь и попыталась

вытащить себя из машины на здоровую ногу. Я ничего не добилась и лишь рухнула на

заднее сидение. Джек и Тревор уже ушли к дому без Дастина и мена.

– Почему ты не подождала меня? – Дастин замер у двери. Он нахмурился, увидев,

что я упала на спину.

Я отвернулась от него. Я не хотела, чтобы он помогал мне, но выйти из машины не

могла. Лицо пылало от ярости. Я повернулась к нему и посмотрела в глаза.

– Как ты мог так со мной сделать?

Дастин помрачнел.

– Ты о чем? – он в смятении покачал головой. Я схватила его за руку, чтобы

подняться. Он поднял меня и поставил рядом с собой.

– А если бы Джек выстрелил? – яростно спросила я. – А если бы он тебя убил,

Дастин?

Он сунул руки в карманы, я прислонилась к машине.

– Он не собирался меня убивать, – пробубнил Дастин. – Джеку нужно было

выпустить пар.

Я раскрыла рот.

– Выпустить пар? Ты сказал ему выстрелить в тебя!

– И что с того? – закричал Дастин. Когда он повышал голос, что–то точно было не

так. – Это важно, Аманда? Все это мне постоянно говорят. Знаешь, как это раздражает?

Кажется, что голоса выходят из–под контроля, и я не могу их терпеть!

Тишина сгустилась, и я пыталась понять его слова.

– Почему ты не сказал мне? – спросила я. Мы с Дастином все обсуждали, и то, что он

что–то утаил от меня, было ужасным.

Дастин посмотрел на землю.

– Тебе уже хватало проблем. Сны, разум, колено. Я не хотел обременять тебя

сильнее.

Я задела ладонь Дастина.

– Лучше бы ты мне рассказал это, чем просил моего брата убить тебя.

Он издал слабый смешок.

– Это было бы плохо, – он посмотрел на меня. – Прости, Аманда, – снова тишина

заполнилась напряжением наших тел. У меня был еще один вопрос.

– Что происходит с твоим разумом?

Дастин пожал плечами.

– Не знаю, но порой мне кажется, словно кто–то приходит в мою голову, и его мысли

слышны четче других. Он словно пытается управлять моей телепатией.

– О чем он думает? – с любопытством спросила я.

Взгляд Дастина смягчился.

– В том и странность. У него неясные мысли. Они запутанные. В один миг он думает

о месте, а в другой хочет… – он замолчал, не закончив предложение.

– Что хочет?

Тревога Дастина окутала мою голову.

– Убить нас.

Мои глаза расширились.

– Думаешь, это связано с моими снами?

– Я думал, – сказал сосредоточенно Дастин, – а если это Маратака захватывает наши

силы? Мистер Хамптон говорил, что в этот раз он намного сильнее. А если он как–то

использует твою эмпатию против тебя и мою телепатию против меня?

– Как Маратака может такое? – это казалось невозможным. Только кто–то сильнее

нас четверых смог бы управлять нашими силами.

– Как я и сказал, – продолжил Дастин, – он использует эмпатию против тебя. Во снах

ощущаются разные эмоции. И ты там наиболее уязвима, и Маратака решил там навредить

тебе.

Я серьезно кивнула. Маратака был худшим существом на Земле, и мы должны были

убить его. Это казалось невозможным, даже обсуждать не хотелось. Я поковыляла к дому.

Дастин с тревогой посмотрел на меня.

– Я помогу, – Дастин взял меня за руку.

– Дастин, – упрямо сказала я. – Я могу сама, – он отпустил мою руку, я чуть не упала

лицом вперед, и Дастин обвил рукой мою талию. Он подхватил мое тело, как Доджер

делал в лесу. – Я отлично справлялась сама, – проворчала я, пока он нес меня к дому.

Он тихо рассмеялся.

– Ясное дело.

Я зевнула, мы подходили к двери. Дастин посмотрел на меня.

– Не закрывай разум на ночь, – сказал он.

– Почему? – в этом не было смысла. Если Дастин хотел читать мои мысли, пока я

спала, ему самому придется не спать всю ночь.

– Чтобы я узнал, перехватит ли Маратака твои сны.

Я покачала головой.

– Тогда тебе придется не спать ночь.

– Лучше так, – выдохнул Дастин, – чем еще раны на тебе.

– Может, мне не спать ночь? Так снов не будет, а ты отдохнешь, – это казалось

хорошей идеей. Это была моя проблема. Дастин не должен был переживать.

– Нет, – заявил Дастин. – Ты устала. Тебе нужно поспать.

Я закатила глаза.

– А тебе – нет?

– Ладно, – Дастин постучал в дверь. – Не спи, но и разум не закрывай, – он сдался

слишком быстро, но я решила не продолжать этот спор. Нет смысла спорить из–за такого.

– Ладно, – я осторожно убрала стену в разуме. Дастин тут же проник туда. – Лучше?

Дастин улыбнулся.

– Намного.

Джек открыл дверь, впустил нас внутрь. Дастин отвел меня в гостиную и осторожно

опустил на коричневый кожаный диван.

– Вот, – Джек дал мне наколдованный мешок льда. Я прижала его к колену, боль

притихла. Тревор и Дастин сидели напротив меня в кожаном широком кресле. Пришел

Доджер. Он, видимо, был в тайной комнате внизу.

Он тяжело дышал, словно только что поднял люк.

– Угадайте, что я нашел?

– Что? – спросил Тревор, хрустя печеньем. Тревор всегда ел.

Доджер опустился в кресло.

– Вы не удивились, что оборотни не умирали?

– Удивились, – буркнул Джек. Его интерес немного вопрос.

Доджер улыбнулся.

– Это были не оборотни.

Я покачала головой.

– Серебро бы вообще не действовало на них, не будь они оборотнями, – мне не

нравились оборотни. Они напоминали собак на стероидах.

– Они были не совсем оборотнями. Они были уже мертвы, – объяснил Доджер.

Теперь я растерялась вдвойне. Это были зомби–оборотни?

– Не понимаю, – ответил Джек, качая головой.

Доджер вздохнул.

– Это был наполовину дух, наполовину оборотень. Потому серебряные пули лишь

оглушали его, – продолжил Доджер. – Это редкие существа, но все же встречались.

Я убрала лед с колена на минуту. Стало слишком холодно.

– И как его называют? – спросила я, вернув лед на кожу.

– Дух–волк, – ухмыльнулся Тревор. – Звучит как талисман старшей школы.

Я ощутила еще одну эмоцию в комнате. Повернув голову, я увидела, как в гостиную

вошла девушка в узких голубых джинсах и розовом топе. Лиззи не скрывала

любопытства. Это было не к добру.

– О чем вы говорите? – спросила она. – Я, кажется, слышала об оборотнях, – она

посмотрела на мое опухшее колено. – Что случилось, Аманда?

– О, – я посмотрела на колено. – Я споткнулась.

– Споткнулась? – Лиззи не могла поверить правде.

Доджер вмешался и встал.

– Эй, Лиззи, хочешь посмотреть новый фильм? – он схватил ее за руку и попытался

утащить из комнаты.

– Погоди, – Лиззи впилась ногами в пол. – О чем вы говорили? – она не поверит,

даже если бы сочиним лучшую ложь во всей истории. Она могла оставить нас, только

если подключить Тревора. Я взглянула на Дастина, он вскинул брови, показывая, что

понял.

– Вообще–то, – опередила я всех, – мы говорили о новой игре на компьютере. Там

оборотни. Это любимая игра Тревора. Да?

Тревор сунул остатки печенья в рот. Он прищурился, глядя на меня. Отлично,

Тревор не мог уловить даже простой план. Он не понимал намека? Мы с Дастином всем

видом просили его сказать да.

– О какой игре мы говорим? – спросил Тревор, проглотив печенье. Пристрелите

меня.

– С оборотнями, – мои глаза расширились на последнем слове. Он все еще не

понимал. Смятение Тревора тревожило мой желудок. Подозрения Лиззи росли с каждым

ответом Тревора.

Тревор покачал головой.

– Я не играл в такую, но мне нравится та, где можно убивать пришельцев, пока от

них не остается лишь зеленая жижа, – я прикрыла лицо руками.

«Дастин, твой брат – идиот!».

К счастью, у Лиззи зазвонил телефон. Она ответила и вышла из комнаты. Ее

подозрения пропали, когда она покинула гостиную. Хорошо, что она легко отвлекалась,

или у нас возникли бы проблемы. Доджер покачал головой, провожая ее взглядом.

– Простите за нее, – пробормотал Доджер. – Нам приходится беречь ее, и она не

должна поэтому знать о демонах.

Джек с пониманием кивнул. Конечно, он понимал. Он хранил от меня тайну, почему

всегда мешал мне сражаться. Причин явно было больше, чем просто опасность.

Я ощутила на себе взгляд Дастина, он искал в моей голове. Он стиснул зубы, поняв,

о чем я думала.

– Ладно, я спать, – Доджер утомленно зевнул.

Джек встал.

– Да, – грубо заявил он. – Мы хотим уехать утром, так что нам тоже лучше поспать.

Пока Доджер уходил, я ощутила его разочарование. Ему не нравилось, что мы так

быстро уезжали, и я тоже не была рада, если честно. Я буду скучать по Доджеру и теплой

кровати. Снова жуткие мотели и гадкая еда с заправок. Тревор пошел за Джеком в

гостевую комнату, оставив меня и Дастина. Я подвинулась, чтобы сидеть, а не лежать.

Колено пронзили уколы боли, но я подавила боль и встала. Дастин тут же подошел и

обвил рукой мою талию.

– Могла и сказать, что встанешь, – едва слышно проворчал Дастин.

– Я думала, ты прочел мои мысли, – парировала я и пошла, хромая, в розовую

спальню с помощью Дастина. – Спасибо, Супермен, но дальше я сама, я улыбнулась и

открыла дверь.

– Не закрывайся только, – сказал мягко Дастин.

Я кивнула и закрыла за собой дверь. Я не стану закрывать разум, иначе Дастин будет

пилить меня, пока я не уберу стену.

Лиззи лежала на своей кровати с наушниками, листая журнал. Она покачивала

головой под музыку, как делал Тревор. Может, у них было больше общего, чем я думала.

Я долго принимала душ, кривясь, когда горячая вода текла по порезам. Когда я

приготовилась спать, я забралась на копию кровати Лиззи и легла. Лиззи убрала плеер на

столик и выключила свет.

– Аманда? – с любопытством сказала Лиззи. Я не собиралась спать, так что была не

против ее вопросов.

– Что? – спокойно спросила я.

– Вы с тем парнем вместе? – ее интерес заполнил все мое тело. Я знала, что она о

Дастине. Интерес Лиззи к нам вырос после того, как мы при ней вышли из ванной.

– А что? – повезло, что она спросила это, когда Дастин мог слышать мои мысли.

– Не знаю, – она зевнула. – Вы, похоже, все делаете вместе.

– Не все, – возразила я. Я не хотела, чтобы она подумала, что мы чем–то занимались

за спинами остальных, это было слишком для тринадцатилетней.

Ее запутанные эмоции проникли в мою голову.

– А как же то, как вы вышли из ванной? – зачем это вспоминать? Я надеялась, что мы

пропустим эту часть, но вышло иначе.

– Он просто друг, Лиззи, – объяснила я. – Мне пришлось расти с тремя парнями

рядом. Не думаю, что с Тревором или Дастином я могу быть не только другом.

– Если бы я росла с двумя красавцами, что мне не братья, я была бы больше, чем

другом, одному из них, – тринадцатилетним можно такое говорить? У меня не было

нормальной жизни подростка, я росла быстрее обычного ребенка. Я не думала о себе, как

о ребенке, когда была младше. От десяти до пятнадцати лет я толком ничего не помнила,

кроме боли.

Я вздохнула.

– Но это другое. Они слишком много обо мне знают.

– Разве это плохо? – Лиззи села на кровати. – Можно пропустить этап знакомства

друг с другом, – и как мне объяснить, чтобы она поняла? Если что–то будет между мной и

Дастином, это испортит все, что у нас есть. Наша дружба пропадет. И если мы поссоримся

или расстанемся, мне придется жить рядом. Такие отношения не работали, и я не хотела

рисковать дружбой из–за этого.

– Это как встречаться с братом. Это не делают, – соврала я, надеясь, что разговор

окончен.

Она снова зевнула.

– Ладно, но на твоем месте я бы воспользовалась преимуществом дружбы, – Лиззи

легла на кровать, отвернулась от меня и стала засыпать. А я не могла поверить, что

девочка тринадцати лет давала мне советы о любви. Было больно. Вряд ли кто–то из

девушек хотел на мое место. Если бы она знала о моей жизни, радовалась бы своей.

Я утомленно опустила голову на подушку. Я не могла уснуть. Я должна была думать

о словах, как–то терпеть всю ночь.

К моему удивлению, я не спала всю ночь, не думала о смущающем, ведь Дастин мог

услышать. Я думала о нашем наследии, связанном с этим хаосом. Конечно, мы всегда

будем Винтерами и Челси, но это не отнимало факта, что мы вчетвером были больше

этого. Нам было суждено нечто большее, чем дело семьи. Я не знала, что это было, и это

пугало меня сильнее всего. А если мы не справимся? Я не знала, как можно не справиться

со своей судьбой, но результат будет ужасным. Нам было суждено повлиять на мир. Еще

до нашего рождения. Это было тяжкий груз на наших плечах, но потому мы и были

Винтерами и Челси. Мы могли все, мы сделаем все.

Я выбралась из кровати в пять утра и приготовилась покинуть дом Хамптонов. Джек,

наверное, поспит еще час, но я не могла больше сидеть в комнате Лиззи. Ее плакаты

словно глазели на меня. Ночью мне привиделось, что глаза двигались на плакате

Джессики Симпсон. Тогда я поняла, что нужно уйти из комнаты. Я миновала комнату

Тревора и Джека и отчетливо его услышала:

– Не змеи, – ворчал Тревор. – Плохая змея, уходи, – он повернулся на спину и

пробормотал что–то, что я не услышала. Я подавила смех и пошла дальше.

На кухне Дастин пил кофе за столом. Сердце сжалось, когда я поняла, что он меня не

послушал.

– Ты сказал, что пойдешь спать, – я села напротив него.

Дастин потягивал кофе.

– Я спал, – соврал он. Я ощущала его усталость во всем теле.

– Я – эмпат, мне не соврешь, – парировала я, наливая себе чашку.

Дастин пожал плечами.

– Я не смог уснуть.

Я закатила глаза.

– Не смог уснуть? Если я дам тебе подушку сейчас, ты будешь храпеть, – я сжала

руками чашку, грея ладони.

Я услышала зевок за собой. Обернувшись, я увидела, как Тревор, потягиваясь,

открыл холодильник. Он вытащил молоко и налил в стакан, а потом сел рядом с

Дастином.

– Что такое, брат? – Тревор выпил половину стакана.

Дастин нахмурился.

– Ты не понимаешь намеков, Тревор?

– О чем ты? – спросил Тревор. – Я помешал вам? – он с подозрением посмотрел на

меня и Дастина.

– Нет, – Дастин покачал головой. – Ты должен был сказать Лиззи ночью, что видел

ту игру.

Тревор выпил молоко.

– Я не знал, о чем вы говорили, пока Джек не сказал, что происходило, – объяснил он

и встал. – Вам нужно продумать сигналы, потому что я ничего не понял ночью.

Я раскрыла рот. Он шутил, да? Мои сигналы были такими ясными, что я удивилась,

как Лиззи не поняла. Оставалось лишь прямо сказать, чтобы он соврал ей.

Джек вошел на кухню, прислонился к стойке.

– Почти готовы уезжать?

Мы с Дастином кивнули, а Тревор надулся.

– Джек, у меня не было видения, – пожаловался Тревор. – Куда мы поедем?

Джек скрестил руки.

– Я думал вернуться домой. Так мы увидим, не упустили ли чего–нибудь.

– И… – Дастин знал, что это не все.

Джек стиснул зубы. Порой ему не нравилось, что Дастин читает мысли.

– И, – продолжил Джек, – люди в городе переживают. Думаю, всю нашу семью

убили или похитили, – ого, Джек открыто сказал это. Было не по себе, но нам нужно было

вернуться, и я даже обрадовалась.

– И… – сказал снова Дастин. Это не все? Ох, что еще Джек скрывал от нас?

Джек прищурился.

– И, – добавил Джек, – я решил, что мы полетим в Нью–Джерси. Ехать четыре дня, а

нам нужно домой как можно скорее.

– У тебя есть билеты? – спросила я.

Джек кивнул.

– Вылет через пять часов. Потому я разбудил Тревора. До аэропорта ехать два часа, и

нам нужно время, чтобы сесть на самолет.

– А машина? – спросил Тревор у Джека.

– Ее привезут из аэропорта в Нью–Джерси, – это стоило дорого, но Джек мог

наколдовать сколько угодно денег.

Мы встали из–за стола и принялись собираться. У нас было четыре маленькие сумки

с собой. Может, Джек оставил надежду найти родителей. Он всегда настаивал, что нужно

дальше искать их, но теперь говорил, что нужно вернуться домой. Если он не надеялся, то

шанса найти родителей живыми не было.

Доджер и мистер Хамптон пришли к входной двери, когда мы собирались уйти. Я

ощущала их печаль в своих венах.

– Берегите себя, – сказал мистер Хамптон. Он был рад нам тут. Я ощущала, как он

скучал по нашей семье. Челси и Винтеры вернулись в его жизнь, и он был очень рад.

– И звоните мне, если будут проблемы с распознаванием демонов, – добавил

Доджер.

Джек кивнул.

– Скоро нам может потребоваться помощь. Мы больше не уберем вашу семью из

своих жизней.

– Рад был приютить вас тут, – бодро сказал мистер Хамптон.

Дастин сунул руки в карманы.

– Не знаю, как отблагодарить вас, – сказал он им. – Вы очень помогли со всем.

– Может, просто навещайте нас порой, – Доджер улыбнулся мне.

Я улыбнулась.

– Мы что–нибудь придумаем.

Он обвил меня руками, согревая мое тело.

– Обещаешь, что позвонишь мне? – спросил Доджер, отойдя.

– Обещаю. Чувствую, мы останемся на связи, – я поцеловала его в щеку и отошла. –

Передай Лиззи спасибо за комнату и попрощайся за меня.

Доджер кивнул.

– Конечно, – я улыбнулась ему и пошла за Джеком, Дастином и Тревором за дверь.

Радость и боль Доджера стекали по моей спине. Джек бросил наши сумки в багажник,

пока мы забирались на места.

Доджер и мистер Хамптон махали нам, пока мы не потеряли их из виду. Было

печально видеть, как они пропадают, пока мы уезжаем все дальше. Я буду скучать по ним,

но мне казалось, что мы скоро вернемся. Хамптоны больше не пропадут из наших жизней.

Они заслужили быть частью чего–то великого, а Винтерам и Челси было суждено нечто

большее. Нам было суждено величие.

Глава 10

Жар поднимался вокруг меня во второй раз. Я не понимала. Я была в шортах и топе,

когда была в машине. А потом поняла, что уснула. И паника тут же вспыхнула во мне. Я

пыталась разбудить себя, но меня словно кто–то толкал в другую реальность.

Я снова видела лишь трепет огня. Жар истощал мое тело, удушал. Голоса снова

закричали, терзая мою голову.

– Уходи, – кричала женщина. Голос звучал знакомо, напоминал кого–то, но я не

могла определить, кого. Ее лицо мелькнуло перед глазами, как огонь. Нежное изящное

лицо и густые каштановые волосы напоминали меня. Мама кричала мне. Сердце

разбилось, когда я поняла, что ей больно. Я не знала, боль была эмоциональной или

физической, но ее словно пытали.

Я услышала глубокое дыхание. Пульс участился, я уловила что–то еще в комнате.

Только не это. Наши родители боялись только Маратаку. Я тоже должна была его бояться,

но пугал лишь тот факт, что у него были мои родители.

– Аманда, – грубо сказал мужчина. – Уходи! – его лицо я не увидела. Лишь голос

звучал в ушах.

Ослепительный свет ударил по глазам, я закрыла их рукой. Маратака издал

пронзительный вопль, слепя меня сиянием.

Я поняла, что Маратака стал человеком, потому что он заговорил.

– У вас не должно их быть! – он говорил быстро, недовольно скалился. Хуже всего

было то, что никогда не знал, что это за существа. У них не было истинного облика, они

все время менялись. Некоторые звали их оборотнями, но Винтеры и Челси звали их

существами.

Я не понимала, о чем говорил Маратака. Что у меня не должно быть? Он не должен

был захватить моих родителей. Я хотела спросить у него, но не могла издать ни звука.

– Метки не должны быть у Винтеров и Челси! – выл он. Теперь я его поняла. Он

увидел мое запястье, когда я закрывала рукой глаза. Маратака теперь знал, что у нас были

метки, и что мы были из двух опасных семей. Это было двойным ударом для зверя, и он

не мог управлять гневом. Его вопли оглушали меня, пока он не притих. Он зловеще

засмеялся. – Глупая девчонка, – прорычал Маратака. – Не показывай слабость.

Маратаку я так и не увидела, но ощутила боль в колене. Существо сжало его изо всех

сил. Его способности были не такими, как я ощущала раньше. От его хватки на колене

слезы лились по моему лицу. Маратака отпустил, и я шумно вдохнула. Я думала, это все,

что я проснусь, но этого не было. С хлопком существо ударило всем весом по моему уже

пострадавшему колену.

Я во второй раз охнула. Я открыла глаза и оказалась рядом с Дастином в машине.

Наверное, Тревор поменялся с ним, когда Дастин понял, что у меня очередной сон. Слезы

лились по моим щекам, я посмотрела на колено. За ночь оно посинело, а теперь снова

было не на месте.

Дастин коснулся моего плеча.

– Аманда, – тихо сказал он. – Спокойно.

Я вдохнула, коснулась колена. Стоило пальцам задеть кожу, я ощутила жуткую боль.

– Джек, – скривилась я. – Мне нужен пояс.

– Нет, – Дастин прижал ладонь к моему бедру над вывихнутым коленом. – Ты

испортишь ногу.

Тревор развернулся.

– Гадость, – охнул он. – Думаю, все уже плохо, Дастин.

– Джек! – завопила я. – Дай мне чертов пояс, – боль пронзила голову, вызывая

кружение. Нерешительность Джека пропала, он бросил мне черный пояс.

– Пусть это сделает Дастин, – приказал Джек, не сводя взгляда с дороги. – Не хочу,

чтобы ты испортила еще сильнее, – отлично. Джек не доверял мне с моим же телом. Он

думал, что я намеренно испорчу себе колено. Это звучало глупее с каждым разом, пока

слова крутились в голове.

– Замри, Аманда, – пробормотал Дастин, вытягивая мои ноги на сидении. Он

положил их на свои колени, обвил поясом мое колено в синяках.

– Аманда, помнишь, как Дастин был с нами на весеннем балу? – спросил Тревор,

глядя на меня.

– Что? – я растерялась. К чему он это говорил? Дастин затянул пояс на моем колене.

Я ощущала его панику, от этого моя лишь росла.

– Ну, – Тревор продолжал болтать. – Королева класса бросила ему вызов: искупаться

нагишом. Она обещала за это пятьдесят баксов.

Я улыбнулась, несмотря на боль.

– И ты это сделал? – спросила я у Дастина, он обвил свободный конец пояса вокруг

руки.

Дастин покачал головой, Тревор истерично хохотал.

– Он ушел на праздник, а тут пришли родители. Дастина за это заперли на неделю.

– Ты же сказал, что провалил контрольную? – я вспомнила единственный раз, когда

Киллиан наказал Дастина. Он рос идеальным сыном в глазах многих родителей, кроме его

отца. Киллиан хотел, чтобы Джекария Челси был его родным, а не Дастин. Он хотел

бойца, а не романтика.

– Ну, – он улыбнулся, – я вру лучше тебя, – на последнем слове он дернул пояс в

сторону, вправляя мне колено. Я не издала ни звука. Боль была слишком сильной для

звуков и слов.

Дастин отпустил пояс и сжал мою руку. Он сжимал ее, пока я не сосредоточилась на

его эмоциях вместо своих. Я прислонилась утомленно к дверце. Теперь я понимала

Тревора. Он отвлекал, пока Дастин не потянул пояс.

Я осторожно убрала ноги с Дастина на пол. Я прижала ладонь к лицу. Обычно я

закрыла бы разум, но боль в колене была в десять раз хуже, чем в лесу. На барьер ушла бы

вся энергия, и это было хуже, чем пробежать марафон.

– Так не делай этого, – прошептал Дастин, чтобы слышала только я.

Рука все еще прикрывала мое лицо.

– И не собираюсь.

Я почти ощутила взгляд Джека через зеркало заднего вида. Их тревога окутала меня

и душила все сильнее.

– Ты его видела? – спросил Джек через пару минут. Я знала, что он говорил о

Маратаке.

– Нет, – ответила я. – Но это явно существо. Сначала он был как птица, а потом – как

человек, – сердце замерло, когда я кое–что поняла. – Думаю, я видела маму.

Эмоции Джека взорвали мой разум.

– Где она была?

– Не знаю, – я покачала головой. – Я видела ее лицо две секунды. Она говорила мне

уйти, и другие голоса кричали мне уходить.

– Наверное, Киллиан и Грегори, – отметил Дастин.

Я посмотрела на него.

– Ты не мог читать мои мысли, пока я была там.

– Нет, – сообщил Дастин. – Маратака, похоже, блокировал меня, я ничего от тебя не

ощущал.

Я утомленно потерла глаза. Было обидно. Я не могла спать из–за этого монстра.

Девочки в восемнадцать лет переживали о колледже, а не о том, будут жить или убьют

демона. Я бы не расстраивалась из–за колледжа, если бы Джек принял меня в наследие.

Лишь бы меня кто–то принял в семью. Я хотела больше всего услышать эти слова, иначе

оставалась только надежда на эти слова. Но лучше надежда, чем ничего. Я бы не знала,

что делать, если бы ничего не осталось.

– Эй, – Тревор ухмыльнулся. – Было бы круто уметь летать. Получить еще силы.

Дастин стал бы очень сильным, Джек стрелял бы огнем из глаз. Аманда, ты могла бы

летать, чтобы улетать, а не сражаться.

– Спасибо, – буркнула я.

– А ты что получил бы? – спросил Джек, почти смеясь.

Тревор хитро улыбнулся.

– Рентгеновское зрение. Кто знает, что я с ним делал бы.

Он был извращенцем. У него не будет нормальной девушки. Тревор родился

незрелым, таким и оставался. Я не видела в нем спасителя, героя, Халка или Росомаху. У

Тревора были рвение и решимость быть кем–то не менее великим. Он мог использовать

свой дар и быть лучше Джека, но его взгляд на мир мешал ему. Тревор никого не спас бы

просто так. Всегда была цена. Если так он не мог покрасоваться, то это не подходило.

Почему он не мог помочь по доброте душевной? Я не видела, чтобы он хоть раз спасал

жизнь другому. Стоит ему это сделать, и я буду иначе на него смотреть, но до тех пор он

был прежним Тревором Винтером – опасным и странным.

– Думаю, ты забираешь все силы Супермена, – сказала я Тревору, пошевелив ногой.

– Ладно, – проворчал Тревор. – Я буду все замораживать, – Тревор рассмеялся. – А

ты будешь убивать людей, касаясь их, – я закатила глаза.

– Это не из «Людей Икс»? – спросил Джек, глядя на дорогу.

– Да, – буркнул Тревор. – Блин, придумывать силы сложно. А вам обязательно

нужно портить все веселье, да?

Я коснулась случайно колена. Я стиснула зубы от жуткой боли, глядя в окно.

Самолеты опускались с неба на длинную полосу. Мы были близко к аэропорту, значит,

близко к дому.

Джей остановился среди машин на парковке аэропорта. Тревор надел наушники,

пока доставал наш багаж. Брат призвал бинты для моего колена, чтобы коленная чашка

была на месте, и я перевязала ее, пока Джек и Дастин выходили из машины за Тревором.

Когда я закончила, Джек подошел к дверце и дал мне костыли.

Мы закончили на парковке, Дастин нес мою сумку, пока мы шли в аэропорт.

Костыли использовать было сложно, особенно в аэропорте, где люди врезались в

прохожих. Мне пришлось убрать их на металлоискателе и у ворот охраны.

– Ладно, – Джек сидел рядом с нами в зале ожидания. – У нас еще полтора часа, и

делать нечего.

Я стучала по подлокотнику. Эмоции стали тревожными, дерганными, потому я не

любила бывать в аэропорте.

– Ты выпила много кофе, – возмутился Тревор, снимая наушники.

– Только одну чашку, – возразила я. Аэропорт сводил меня с ума. Все тут было

тревожным и нетерпеливым. Я уже хотела домой, мы не видели дом вечность. Я не знала,

как долго нас не было, но поездка ощущалась вечной, и это пугало даже меня. Если мы не

найдем родителей, я не знала, что делать.

Дастин утомленно зевал. Я была виновата в том, что он не спал ночью. И теперь из–

за меня он ужасно устал.

– Я в порядке, Аманда, – Дастин прочел мои мысли. – Я посплю в самолете.

Я кивнула, Тревор встал с места.

– Я поищу еду в автомате, – сообщил он, направившись по проходу. Люди безумно

двигались по аэропорту. Казалось, сегодня людей было в десять раз больше обычного.

Проход был широким, но люди все равно задевали друг друга.

Мне нужно было в туалет. В самолете туалет был жутко тесным, еще и летел по

воздуху. Это звучало опасно.

– Я в туалет, – сказала я Джеку и Дастину, вставая с костылями.

Джек взглянул на меня. Он же не думал, что на меня нападут в туалете? Аэропорт

был полон людей. Тут демон точно не появился бы. Если он покажется, пресса раздует

историю.

Я пошла, хромая, по проходу к ближайшему туалету. Никто в этот раз не толкал

меня, и я была рада. Я толкнула синюю дверь с женским значком. В туалете было около

двадцати рядов кабинок и рукомойников. В большом аэропорте был большой туалет.

Когда я выбирала кабинку, там было лишь четыре человека.

Я вышла и вымыла руки. Через пару секунд рукомойник рядом со мной включился.

Я застыла, услышав, как вода течет из крана. Рядом со мной не ощущался человек, и я

знала, что этот человек был или мертв, или наполовину демон. Этого не могло быть. Ни

один демон так не открылся бы. В этом не было смысла.

Я взяла костыли и оперлась на них. Дверь было видно, но я выбрала кабинку

довольно далеко от входа.

Я осторожно пошла к синей двери. Женщина рядом со мной схватила меня за руку,

пытаясь остановить. Наполовину демон посмотрела на мое запястье с надписью. Ее

реакцией было отвращение, но я ощутила, что она уже знала о метке на мне. Кто–то

рассказал им, она знала, что мы были двойной угрозой.

Одна моя рука все еще была в ее хватке, я замахнулась костылем.

– Отпусти меня! – завопила я.

Она отпустила мою руку, но схватила костыль, пока он не ударил ее по лицу. Ее

рефлексы были в десять раз лучше моих. Я отпустила костыли, она сломала один

пополам. Я услышала, как смывают туалет. Нет, я не хотела сейчас никого в туалете. Две

кабинки открылись, женщина и ее дочка вышли к нам. Они были ближе к выходу, чем я.

Женщина улыбнулась, посмотрев на двух людей, моющих руки. Она бросилась ко

мне, я попятилась. Не теряя времени, я открыла дверцу кабинки и ударила ее по лицу.

Наполовину демон пошатнулась, пытаясь вернуть равновесие.

– Что происходит? – спросила другая женщина. Ее смятение и паника затопили мое

тело. Она заслонила дочку собой, закрывая от опасности, что была в туалете.

Наполовину демон громко рассмеялась.

– Я знаю твою слабость, Челси, – прорычала она, посмотрев на женщину с ребенком.

Я тут же вскочила перед полудемоном, она прыгнула к невинной матери и дочери.

Тело полудемона рухнуло на меня, и ее вес придавил меня к полу.

Я задыхалась, она выдавливала из меня воздух.

– Уходите, – выдохнула я женщине и девочке. – Я справлюсь.

Полудемон ударила меня кулаком в живот, и я застонала от боли. Женщина потянула

дочь к выходу. Ее паника задержалась в моей голове.

– Помогите! – услышала я крики женщины у туалета. Дастин тут же пробрался в

мою голову. Теперь он слышал меня.

Полудемон казалась камнем на мне. Я собрала все силы и стукнула ее кулаком по

лицу. Это была худшая идея. Я словно ударила гранит. Кожа тут же порвалась на

костяшках.

Она зловеще рассмеялась.

– Ты не можешь меня убить, Челси.

– Тут ты ошибаешься, – оскалилась я. – Однажды все вы сгинете.

Полудемон оскалилась, ее кулак еще раз ударил меня в живот. Тьма мелькнула перед

глазами, я теряла силы. Я услышала, как резко открылась дверь туалета, три эмоции

проникли в мою голову.

– Слезьте с девушки, – приказала офицер полиции, направляя пистолет на сердце

демона. Ей было не больше тридцати.

Полудемон слезла с моего тела, подняв руки в воздух. Дастин и Джек подбежали ко

мне, пока я поднималась с пола.

– Ты в порядке? – безумно спросил Джек, поддерживая меня. Костыли были

сломаны, и я не могла стоять сама. Это было ужасно неприятно.

– Да, – буркнула я, прислоняясь к его телу. Я смотрела на полудемона.

– Итак, мэм, – мягко сказала офицер. Ее зеленые глаза смягчали ее вид, а слабая

решимость в эмоциях заставила меня задуматься, сможет ли она выстрелить в

полудемона, если будет нужно. – Пройдите со мной.

Полудемон смотрела на нас. Она быстро прошла мимо офицера, отбросив женщину в

ближайшую кабинку. Дверь хлопнула, она упала на пол. Сила полудемона не могла

сравниться с человеком.

Джек отпустил меня, и я упала на Дастина. Брат врезался в полудемона. Она

отбросила его на пол, как меня. Офицер полиции пришла в себя, встала и вышла из

кабинки.

– Слезьте с него, – приказала она, направляя пистолет на полудемона. Пальцы

офицера полиции надавили на курок, а Джек призвал кроваво–красную сыворотку. Они

попали в полудемона, она пронзительно закричала. Джек заставил пустой шприц

испариться, пока офицер полиции убирала с него полудемона. Она проверила пульс у

сверхъестественного существа. – Она мертва, – охнула она. У нас были большие

проблемы. Вскоре полудемон пропадет в воздухе, и женщина все увидит. Она уже думала,

что убила женщину пистолетом, но это Джек уничтожил полудемона. Без сыворотки она

бы еще буйствовала по аэропорту. – Вы в порядке? – искренне спросила офицер полиции.

Мы кивнули без слов.

– Думаю, нам стоит просто дождаться самолета, – сказал Дастин, я прислонялась к

нему.

Женщина покачала головой.

– Вряд ли это хорошая идея. После случившегося мне нужно допросить вас.

Дастин провел пальцами по волосам. Тревога Дастина и Джека росла в моей голове.

Еще одна проблема была по моей вине.

– Подождете минуту, пока я вызову подкрепление? – спросила она, не дожидаясь

ответа.

Джек повернулся к нам, встав спиной к женщине, вытащившей рацию из кармана.

Он вскинул брови, Дастин покачал головой, чтобы Джек не делал то, о чем думал.

Джек не слушал. Как всегда. Он обернулся, пока она нажимала кнопку рации, и

ударил ее по лицу. Мои глаза расширились от потрясения, офицер полиции упала на пол,

сбитая ударом Джека.

– Идем, – грубо сказал Джек, призвав мне пару костылей. Он бросил их мне,

склонился и убрал разбитые. Джек поднялся, полудемон растаяла в воздухе. От нее не

осталось следов.

Я покачала головой. Джек нахмурился.

– Что? – спросил он. Он не понимал, что сделал не так.

– Ты ударил офицера полиции, – заявила ее, – женщину.

Джек пожал плечами.

– Я сделал то, что должен был.

Я оперлась на костыли и пошла за братом и Дастином из женской уборной. Я

посмотрела на Дастина с вопросом, он покачал головой, не понимая меня.

– Ты не против всего этого? – спросила я.

– Обычно против, – ответил он, – но мы бы пропустили самолет, нас раскрыли бы.

Если только так можно сохранить прикрытие, то мне все равно.

Я вздохнула, жалея, что все сложно. Не было ясно, что правильно, а что – нет.

Откуда нам знать, что результат оправдывает средства? Мы не понимали, и было сложнее

смириться с жизнью Винтеров и Челси. Казалось, наследие было лицемером, опровергало

свои же правила. Я не могла спорить. Я должна была жить с этим, даже если мне не

нравилось. Моя жизнь была тесно связана с наследием, хоть я и была посередине.

Мы вернулись в зал ожидания и нашли Тревора. Он сидел с наушниками и ел

конфеты.

– Эй, – он опустил наушники. – Где вы были? – он сунул еще конфету «Sour Patch

Kid» в рот. Джек сел рядом с Дастином на стул.

– Ты не хочешь знать, – напряженно ответил Джек. Их эмоции проникали во все

трещинки моего тела.

– Почему ты не услышал меня? – спросила я Дастина, потирая живот. Он болел от

ударов полудемона.

Дастин взглянул на мой живот.

– Я спал, – ответил он. – А во сне я никого не слышу.

– Погодите, – глаза Тревора расширились. – Что–то напало на Аманду в аэропорте?

Джек медленно кивнул. Его тело не расслаблялось.

– Это был полудемон, и офицер полиции выстрелила в нее, пока я ввел сыворотку, –

объяснил брат.

Смятение Тревора рассеялось, в его теле осталось лишь удовлетворение.

– Джек снова всех спас, – проворчал он и сунул в рот все содержимое пачки конфет,

добавив сырные чипсы.

Я смотрела на него с отвращением.

– Это самое гадкое, что ты сделал за день.

Тревор не мог говорить из–за полного рта кислых конфет. Он повернулся к Дастину,

улыбаясь, пока жевал.

Дастин закатил глаза.

– Он говорит, это кислое, сладкое и соленое.

Тревор закончил жевать.

– Не хватило только горького, – ухмыльнулся Тревор. – Но это ощущается, пока ты в

комнате.

– Очень смешно, – парировала я, поглядывая на дверь туалета. Я все еще не

понимала, почему полудемон напала на меня на людях. Сверхъестественные существа

рисковали так открыться людям, и она смотрела на меня, увидев мое запястье, словно уже

знала о метках.

Я повернулась к Джеку, Дастину и Тревору. Дастин смотрел на меня. Он смотрел

мимо моих глаз. Он читал мой разум. Дастин сосредоточился и посмотрел на меня.

– Они отчаялись, – прошептал он. – Они знают, что мы – Винтеры и Челси, и теперь

знают, что у нас метки.

Напряжение Джека заполнило мой разум.

– Откуда они знают о метках?

Я задумалась. Наши татуировки видели ведьмы, которых мы убили, Доджер и

мистер Хамптон, но они не стали бы работать с демонами. Они были на нашей стороне, в

этой теории не было смысла. Боже. Я забыла о своем сне. Маратака выл, глядя на мое

запястье. Он рассказал всем. Другого объяснения не было.

– Уверена? – спросил Дастин, склонившись вперед.

Я кивнула.

– Точно.

Джек перевел взгляд с Дастина на меня, а потом на Дастина.

– Кто–нибудь расскажет мне, что происходит?

Тревор засмеялся.

– Добро пожаловать в мой мир, Джек, – сказал он. – Ты второй в нем. Другой – мой

мертвый хомяк Марвин, умерший от арахиса.

– Арахиса? – я вскинула брови.

Тревор пожал плечами.

– Марвин думал, что будет круто ловить арахис, но Марвин его не поймал, – мне

было жаль зверей Тревора. Чудо, что Марвин не сгорел заживо из–за одержимости

Тревора.

Джек посмотрел на Дастина.

– Ты расскажешь мне?

Дастин вздохнул.

– О татуировках мог знать только Маратака. Аманда сказала, он видел метку на ее

руке.

Джек молчал. Он задумался, его эмоции сплелись с любопытством. Больше всего

Джек хотел найти Маратаку, ведь у него были наши родители. Месть не была ответом, но

для Джека месть была ключом ко всему. Джек был одержим убийством Маратаки, пока не

закончит дело. Я надеялась, что от вспышек гнева Джека никто сильно не пострадает.

– Посадка на рейс 613, – сообщила женщина. – Только задние сидения.

Мы посмотрели на билеты. Мое место было почти в самом конце. Мы с Дастином

быстро встали, Тревор и Джек остались сидеть.

– У нас разделились билеты, – сказал Тревор, взяв билет Джека. – Да, я рядом с

Джеком.

Дастин посмотрел на мой билет.

– Я рядом с тобой сзади.

Я кивнула.

– Тогда увидимся, когда выйдем из самолета, – сказала я Джеку и Тревору, опираясь

на костыли. Мы с Дастином пошли на посадку. Мы дали леди наши билеты, и она

пропустила нас к самолету.

Мы заняли свои места сзади. Я убрала костыли на отделение над головами и села

посередине рядом с пожилой дамой. Дастин сел у окна. Мы уже летали на самолете, но

для охоты. Не я, но Джек, Дастин и Тревор. Меня не пускали на охоту, но я летала на

самолетах с друзьями. На весенние каникулы мы однажды полетели в Канкун.

Самолет взлетел, и я ощутила напряжение Дастина. Я не думала, что он боится

самолетов. Повернув голову, я поняла, что он не боялся летать. Дастин стиснул зубы,

смотрел на спинку сидения перед ним. Я медленно заметила, что его глаза заполняет вода.

Его лицо пылало от жара.

– Дастин, – тихо выдохнула я. – Поговори со мной, – мой безумный голос оборвался

на последнем слове. Боль Дастина пробила мою голову оглушительной вспышкой. Что с

ним происходило?

Он не моргал. Не двигался. Он ужасно пугал меня. Его глаза краснели все сильнее с

каждой минутой, что он смотрел на кресло. Это было не из–за жуткой серой ткани кресла.

Дастин испытывал какую–то атаку на разум. Я сжала голову, посмотрела на руки Дастина.

Его костяшки побелели, он сжимал колени. Он бился изо всех сил.

Разум сложно одолеть. Когда кто–то входит в твой разум, ты не понимаешь, что

происходит, но Дастин был другим. Он входил в разумы других людей, и его разум

делался слабее. Мы с Дастином ощущали, когда кто–то проникал в наши головы, потому

что управляли своими разумами. Сложнее было одолеть то, что проникло в голову, пока

ты был в чужом разуме. Дастину приходилось управлять двойными мыслями в голове.

Это могло погубить его.

– Дастин, – тихо прошептала я. Леди рядом со мной дремала. Я надеялась, что мы ее

не разбудим. – Послушай. Ты должен бороться с этим. Ты сильнее, чем веришь. Я знаю,

ты можешь победить Маратаку. Слушай меня. Не нужно даже смотреть на меня, ладно?

Слеза покатилась по его щеке, он смотрел на кресло. Я ощущала, как взрывается его

голова.

– Слушай свои мысли, Дастин, – настаивала я. – Перекрой его. Не слушай его.

Дастин задышал глубже. Он боролся или проигрывал? Я не могла понять, что он

делал. Его хватка на коленях ослабла, и взгляд смягчился. Дастин моргнул пару раз, потер

голову. Его боль рассеивалась, но что–то все же задержалось в теле.

– Аманда, – выдавил он, посмотрел мне в глаза. – Он думал о таком. Это… это

было… – он не закончил, оставив две сильные эмоции у меня в голове.

Дастин ощущал отвращение к Маратаке, но сильнее был страх. Он не ожидал, что

что–то такое сильное будет терзать нас. Маратака мог убить нас с Дастином, если бы

хотел, но он почему–то ждал. Мы знали, что он не убил родителей, он не хотел убивать

нас. Чего он хотел? Казалось, он хотел своей смерти, но Маратака был самым умным

существом из всех, что я встречала. Я знала, что у него был козырь в рукаве, и ничего

хорошего там не было.

Дастин повернул голову к окну, молчал. Самолет летел тихо, потому что Дастин

спал, прислонив голову к окну, а я слушала, как люди спали вокруг меня. Я хотела

закрыть глаза и задремать, но не могла. Я не хотела рисковать атакой Маратаки. В

следующий раз он мог сделать со мной то, от чего я не оправлюсь.

Самолет приземлился в Нью–Джерси, и мы схватили вещи и сели в такси до дома.

Было странно быть дома без родителей. Мы были близки с ними. Они научили нас всему,

а теперь их там не было. Впервые мы сражались, охотились и убивали одни. Я

представила гордость отца за Тревора, Дастина и Джека. Они могли сражаться без

родителей, не рисковали жизнями. Отец не гордился бы мной, ведь не хотел, чтобы я

сражалась. Я почти ощущала его недовольство в голове, и мне было не по себе. Что это

будет? Неужели так ощущалось участие в наследии? Если так, то тогда моя жизнь ничего

не значила. Пустая ячейка. Бремя и вечная роль помехи.

Глава 11

– Спасибо, – хрипло сказал Джек и дал таксисту деньги. Мы выбрались из машины и

встали перед нашими домами. На домах была желтая лента. Я тут же ощутила смесь

эмоций. Я повернулась к Дастину, голова кружилась от напряжения.

– Дастин, – прошептала я. Судя по глазам, он тоже это ощутил. Джек с подозрением

посмотрел на меня.

– Что происходит? – спросил он.

Дастин сунул руки в карманы.

– В наших домах существа. Думаю, они устроили лагерь и ждут нашего

возвращения.

Тревор игриво рассмеялся.

– Сложно не будет. Справимся за пять минут, – существ убивать было просто, но

Тревор не ощущал то, что ощущала я.

Дастин покачал головой.

– Их много в обоих домах, – объяснил он. – Я не уверен, сколько их там, но больше

парочки.

Эмоции Джека кипели. Его настороженность и трепет пропитали меня. Это

ощущение приходило, когда он думал о плане.

– Ладно, – заявил Джек, повернувшись к нам. – Вот, что мы сделаем. Мы с Дастином

проверим дом Винтеров, а Тревор – дом Челси. Когда мы закончим, встретимся на кухне

Челси.

Тревор и Дастин одновременно кивнули. Они пустили Тревора одного, потому что

стрелял он лучше всех.

Джек посмотрел на меня.

– Аманда, можешь пока пойти к друзьям, – он слишком защищал меня. Джек

прогонял меня.

– Я хочу помочь, – возмутилась я. Они постоянно отстраняли меня.

Джек закатил глаза, мои действия его раздражали.

– Ты не можешь, – выдавил он. – Как ты будешь держать пистолет с костылями?

Я задумалась. Я осторожно убрала костыли и отдала Джеку.

– Убери их, – ответила я. – И я смогу держать пистолет.

Джек стиснул зубы, пока держал мои костыли.

– Тогда ты не сможешь идти.

– Смотри, – парировала я и пошла от середины улицы к нашему почтовому ящику.

Боль молотом била по колену. Я не пускала эмоции на лицо, но внутри все словно

рассыпалось на кусочки. Это не выразило бы даже слово «ай».

Я повернулась и идеально прошла к ним. Когда я вернулась, Дастин тряхнул

головой.

– Ни за что, – пробормотал Дастин. – Тебе очень больно. Ты не сможешь идти.

Я хмуро посмотрела на него.

– Я только что прошла, – возразила я. Он должен быть на моей стороне, а не Джека.

– Я буду на твоей стороне, когда ты не будешь вести себя так глупо, – выдохнул

Дастин. – Ты себе навредишь.

«Я спрашивала мнение отца? Нет. Я хочу помочь, и все».

Дастин повернулся к Джеку за поддержкой. Джек смотрел на меня. Его

нерешительность заполнила мое тело.

Джек покачал головой.

– Нет, – он призвал оружие Тревору и Дастину. – Ты навредишь колену сильнее, – я

не понимала, куда уже сильнее, но не хотела говорить это ему.

– Это твое колено? – холодно рявкнула я. Джек не ответил, дал Дастину ружье. –

Ладно, мне не нужно разрешение. Я пойду туда, хотите вы или нет.

Я пошла к дому с пустыми руками, без ножей или пистолетов. Они убьют меня, как

только я открою дверь. Джек тоже так подумал, его эмоции гремели в моей голове. Он

быстро побежал ко мне, я подошла к желтой ленте. Я едва миновала почтовый ящик

Челси, когда Джек, Тревор и Дастин догнали меня.

– Ладно, – Джек сдался. – Вы с Тревором идите в дом Челси, но осторожно, – Джек

дал мне мой пистолет и убрал костыли в другой руке.

Дастин взглядом попросил не нарываться на беды. Я закатила глаза и закрыла разум