Наследие

решали, что будет с жизнями, и нам нужно было просто выбрать верный путь, чтобы все

получилось.

В этом была ирония. Мы будем сражаться с самым ужасным существом в церкви, где

похоронили Абигейл. Она умерла из–за злых существ Земли, а теперь они были в месте,

где она упокоилась. Жизнь порой была жестокой.

Татуировки все еще были на разных частях наших тел. Я вспомнила, как Маратака

кричал от боли, коснувшись моего запястья. Он сказал, что в прошлый раз так не было. Он

хватал меня за запястье до этого, но слова его не обжигали. Может, метки были созданы

для убийства сверхъестественного, действовали на Маратаку. Я знала, что со временем

отыщу ответы.

– Далеко еще? – спросила я, нарушая напряжение в машине.

Дастин смотрел на призванную карту в руках.

– Около получаса.

Я кивнула, неловкая тишина вернулась. Идти проблемой не будет. Я уже долго

терпела боль, и тут смогу. Колено было последней из проблем в моей голове.

Прошло еще пять минут, я стала ерзать. Мы попадем туда слепыми. Джеку нужен

был план, иначе Маратака истребит нас.

– Джек, – я притянула ноги к груди. – Думаю, нам нужен план.

– Ладно, – ответил Джек. – Убить Маратаку. Отличный план.

Я покачала головой.

– Джек, мы не можем идти туда без плана. Он нас всех убьет.

Джек прищурился.

– Нет, если я убью его первым.

Я взглянула на Дастина, он знал, что я смотрю на него за поддержкой. Он не обратил

внимания на мою просьбу о помощи, смотрел спокойно наружу. Никто не перечил Джеку.

Они доверяли ему больше, чем стоило. Если бы мы с Дастином поговорили сегодня,

может, вместе повлияли бы на моего брата. Но – нет, и результатом могли быть серьезные

последствия.

Казалось, спустя годы мы прибыли к церкви. Воздух был таким, как я и ожидала –

затишье перед бурей. Прохладный чистый ветер ударил меня по лицу, и мои ощущения

сразу прояснились. Джек припарковался на заброшенной площадке. Как и сказал Тревор,

церковь была заброшена, и мне было не по себе. Сердце сжималось от вида рушащегося

здания. Камни падали со стен, крыша, казалось, вот–вот обвалится. Кирпичи выгорели на

солнце, лозы обвивали стены, создавая густые джунгли на боку церкви.

– Вот, – печально сказал Тревор. – Стыдно, что они не ухаживали за ней.

Джек не слышал Тревора. Он смотрел на деревянную дверь в стороне. Мы выбрались

из джипа, и Джек стал призывать разное оружие. Он вручил мне маленький нож и

пистолет. Это не поможет против Маратаки. Это существо было неуязвимо для всего, и

мы не знали, как убить его. Мы проиграем.

Джек закончил призывать оружие для всех. Он посмотрел на меня, глаза вспыхнули.

– Не приближайся к нему, – приказал он. – Ты нужна ему больше всего, и мы не

можем ему тебя отдать.

Я не понимала, зачем была нужна Маратаке, кроме того, что я была неким Маяком.

Когда Джек договорил, мое сердце сжалось сильнее. Джеку было все равно, умру ли я

сегодня, только бы не выиграл Маратака. Месть поглотила Джека, оставив его пустым.

Мы добрались до входной двери церкви. Дастин повернул железную ручку. Дверь

скрипела, мурашки бежали по моей спине. Я сразу заметила знакомое мерцание. Стало

холоднее, когда мы прошли в комнату. Это было странно. Во снах я почти сгорала заживо,

а теперь словно была на севере. Я дрожала, мы шли по проходу рядом с алыми скамьями.

– Где они? – прошептал Тревор у сцены. – Тут никого.

Джек и Дастин поднялись по ступеням и обыскали сцену. Тут не было ничего

необычного, и они спрыгнули с нее.

– Не понимаю, – Дастин почесал голову. – Это место. Все подсказки на него

указывали.

Я кивнула.

– Это место. Оно почти такое же, как в моем сне.

Джек посмотрел на меня.

– Что отличается?

Я пожала плечами.

– Мне казалось, что тут все горело, когда я приходила. А теперь тут нет жизни.

После последних слов тело охватило ощущение удушения. Я ничего не могла делать

мгновение. Я упала на колени в отчаянии, ощущая огромную силу, наполняющую

комнату. Появился и жар. Тревор коснулся моего плеча.

– Аманда? – прошептал он. – Он здесь?

Я сжала голову руками и кричала в агонии. Я должна была пробиться, иначе не

смогу сражаться. Еще одна вспышка эмоций ударила по моему разуму, и я смогла пройти

мимо Маратаки. Я осторожно встала, тяжело дыша. Джек смотрел на меня.

– Он в комнате, – прошептала я.

Дастин кивнул. Он ощутил жар в церкви, как и я. Тревор озирался. Его эмоции

заполнила истерика. Он быстро вытянул пистолет перед собой.

– Ты станешь тостом, – пробормотал он. – Зверек. Сегодня твоя жизнь закончится, и

ты станешь тостом с вареньем и маслом.

Но ветер выбил пистолет из руки Тревора.

– Что за фигня? – охнул Тревор.

Низкое рычание заполнило комнату. Дрожь бежала по моей спине, тело содрогалось.

Атмосфера резко изменилась. Тут уже не было спокойно, тут стало так напряженно, что

не описать словами.

Со сцены донесся треск дерева. Я посмотрела туда и увидела, как существо рухнуло

на деревянный подиум. Казалось, кирпич в тысячу пудов упал с неба на дерево и разбил

его на кусочки. Я представила, что подиум – мое тело, и Маратака рухнул на него изо всех

сил. Все в нем вызывало отвращение и страх. Как мы могли одолеть его? Мы попали в

ловушку, и отсюда уже не выбраться.

Маратака смеялся, торжествуя.

– Винтеры и Челси, – демонически улыбался он. – Вы все же пришли сдаться.

Гнев Джека взорвался. Из ниоткуда он вытащил лук и стрелу, выпустил ее в

Маратаку. Наконечник коснулся кожи существа, стрела упала на пол, словно ударилась о

гранит.

– Глупый мальчишка, – прорычало существо. – Ты не можешь меня убить.

Тревор фыркнул.

– Кем он себя возомнил? Пряничным человечком?

Джек оскалился, призвал кинжал и бросил в Маратаку. Он кружился в воздухе, пока

не ударил по животу. Кинжал коснулся его кожи и упал на пол.

Дастин нервно взглянул на Джека, а потом на существо. Я ощутила на себе взгляд

Маратаки.

– Вот и она, – загадочно сказало существо. – Я знал, что ты вернешься ко мне.

Я посмотрела на него, уставилась на острые зубы с пеной, и желудок сжался. Чешуя

существа на лице сияла от света свечей. От этой иллюзии кровь стыла в жилах. Его глаза

засияли красным оттенком, и даже словно «демонический» было бы приятнее.

Все, что произошло дальше, словно ускорили в десять раз. Маратака прыгнул в

проход, где мы стояли. Он отбросил Дастина в скамьи справа. Существо повернуло руку,

и Тревор взлетел к окнам–витражам. Он ударился о стену, его тело упало на пол с

треском. Боль Тревора едва ощущалась за силой Маратаки.

– Я тебя не хочу, – прорычал Маратака Джеку, взмахнул рукой и заморозил его тело

на месте. Джек пытался пошевелиться, но существо не позволяло этого.

Джек яростно закричал.

– Трус, – рявкнул он. – Отпусти меня, и мы сразимся.

Маратака зло рассмеялся.

– Зачем? Я же сказал, ты мне не нужен. Мне нужна она.

Я пятилась от них, но Маратака без усилий словно летел ко мне. Я быстро вытащила

пистолет из заднего кармана и зарядила его. Выстрел оглушал. На третьем выстреле пуля

попала по существу и упала на пол. Нам конец.

Он прыгнул ко мне и сбил на пол. Я прижала запястье с надписью к его щеке, и вой

сорвался с его губ. Надпись на латыни «Пусть ненавидят, пока боятся» появилась на его

щеке. Чешуя на той стороне стала черной, пока я прижимала запястье к его коже. Он

отпрянул и убежал к сцене. Я посмотрела на запястье. Слова были окружены белым

сиянием, почти голубым. Это было мое единственное оружие против существа, и я

надеялась, что этого хватит, чтобы спасти родителей.

Джек и Дастин пришли в себя и выбрались из хватки силы Маратаки. Наверное, моя

атака ослабила его силы, и Джек вышел из транса. Дастин посмотрел на Тревора на полу.

– Он в порядке? – спросил у меня Дастин.

Я направила дар к Тревору, ощутила его слабое тело, как свое.

– Должен быть, – ответила я и направила способность на Дастина, чтобы

успокоиться.

Маратака издал пронзительный вопль, его щека восстановилась, став красной

чешуей. Он хмуро смотрел на меня, взмахнул рукой в сторону сцены. Три стула

появились там. Челюсть Киллиана была ушиблена от удара о стену, слезы матери

катились по ее лицу. Грегори ощущал себя, как я и ожидала. Его недовольство мной

затопило все мое тело.

– Аманда, – грубо сказал он. – Зачем ты пришла? Ты должна была остаться дома. Это

слишком опасно, – его слова чуть не лишили меня воздуха. Почему он был разочарован

мной? Он не мог хоть раз сказать, что любит меня, что хочет, чтобы я сражалась с семьей

на его стороне? Это было невозможно, так зачем мне нарываться на разочарование?

Слезы мамы полились сильнее.

– Аманда, – всхлипывала она. – Осторожнее, милая.

Джек прислонился ко мне.

– Чем ты его ранила?

Я указала на запястье, что все еще ярко сияло. Он кивнул. Эмоции Дастина пылали

при виде наших родителей. Его печаль вызвала у меня сильную головную боль.

Маратака направил ладонь на Дастина. Ружье на его плече взлетело в воздух от

телекинеза Маратаки. Ружье добралось до ладони существа, и он направил его на мою

мать. Ее вой оглушал.

– Если снова так сделаешь, – пригрозил он, – я снесу твоей матери голову.

Глаза Маратаки грозно сияли. Ему не нравилось, что у нас было оружие, что могло

вредить ему, и это был его способ защититься.

Джек подошел ближе к сцене.

– А ты к…

– Джек, – заорал Грегори с яростью. – Слушай его, сын. Аманда и Ребекка сегодня не

должны пострадать от твоих эмоций и действий. Ты слышишь меня?

Джек тяжело дышал. Он хотел подняться и убить Маратаку на месте. Слабый шум за

мной заставил меня насторожиться. Я обернулась, Тревор поднялся с пола, прижимая к

себе руку. Видимо, треском была кость его запястья. Тревор шагнул, шатаясь, к Дастину и

прислонился к одной из скамей. Порезы были на его лице от разбитого витража.

Маратака опасно улыбался.

– Юный Винтер, – рассмеялся он. – Тебе нужно научиться принимать удар лучше.

– А ты слушайся своего совета, – парировал он. – Ты только что бегал по комнате и

визжал, как девчонка.

Маратака недовольно зарычал. Его лицо пылало гневом, он махнул рукой на

Тревора, и его тело отлетело к стене. Со стоном Тревор упал на пол.

Эмоции Киллиана заполнили мой разум. Его гнев затмил чувства Тревора.

Грегори покачал хмуро головой.

– Зачем ты так с нашей семьей? – спросил он.

Маратака хмуро посмотрел на него.

– Ты знаешь, Грегори. Вы нарушили сделку, вам и платить, – он взглянул на меня. –

А теперь я получу то, что хочу.

Я сжалась.

– Пап, – мой голос дрогнул, – о чем он говорит?

Он стиснул зубы, и я знала, что он мне не скажет. Маратака сверкнул острыми

зубами.

– Он не расскажет, – прорычал он. – Он всю жизнь скрывал это от вас. Я тоже не мог

рассказать из–за сделки. Но все изменилось. Все правила разбиты.

– Не надо, – прорычал Киллиан. – Им не надо знать. Убей нас, но не говори им.

Джек уставился на нашего отца.

– Пап, – выдавил он. – Ты же все мне рассказывал, – Джек взглянул на меня. Он

думал, раз Грегори поведал ему секрет обо мне, то рассказывал и все остальное. Это не

было правдой. Наши отцы многое скрывали от нас.

Маратака рассмеялся, и я сжалась.

– Он рассказал о Маяке или ее судьбе? Он не объяснил меня, да?

Дастин покачал головой.

– Да, – выдохнул он. – Я бы знал, я слышал твои мысли. Нет, это не сходится, –

предательство отцов было написано на лицах Джека и Дастина.

Киллиан стиснул зубы.

– Мы постарались, чтобы вы не знали, – пробормотал он. – Наши мысли были

скрытыми, когда мы знали или думали, что ты слушаешь.

Дастин покачал головой. Джек прищурился.

– Что вы от нас утаили? – спросил он.

Грегори взглянул на меня и ответил:

– Ты знаешь, что я не могу. Джек.

Маратака прорычал:

– А я могу, – он спрыгнул со сцены, ружье в воздухе все еще целилось в мою мать.

Обычно Дастин заслонил бы меня собой, но он стоял рядом с Джеком с пустым

лицом, все еще думая о поступке отцов. Существо добралось до нас, схватило меня за

левое запястье без надписи и потянуло на сцену.

Отец хмуро смотрел на Джека, а тот – на него. Они злились друг на друга. Ненависть

Грегори была простой. Джек не слушался приказов защищать меня, и наш отец хотел,

чтобы он слушался правил. Я оглянулась, Тревор пытался встать. Маратака проследил за

моим взглядом и снова взмахнул рукой, я услышала громкий стон. Тревор обмяк на полу

церкви.

– Хватит, – я пыталась вырываться. – Не вреди им. Если хочешь убить меня, убей, но

семью не тронь.

Чешуя Маратаки блестела.

– Нет, – заявил он. – Я хочу и тебя, и остальных Винтеров и Челси. Я не хочу, чтобы

они мстили за твою смерть всю мою жизнь.

Его длинные ногти коснулись порезов на моей щеке.

– Хватит, – прошептала она.

Он рассмеялся и убрал руку.

– Хочешь узнать правду? – спросило существо, – так ты ее впервые в жизни

получишь. Не от тех, от кого ждала, но я все тебе расскажу.

Я медленно пятилась от него, расстояние между нами росло.

– Зачем? – спросила я. – Зачем тебе рассказывать мне правду?

Маратака сверкнул зубами.

– Потому что ты не должна знать правду, и это может мне помочь. И потому что

твой отец и Киллиан не любят, когда власть у меня. Мне нравится смотреть, как они

ерзают.

Я ощущала, как брат и Дастин приходят в себя. Они хотели ответов, но не ценой

того, что мог получить Маратака. Если существо хотело рассказать правду, ничего

хорошего из этого не будет.

– Аманда, – сказал Джек. – Вряд ли тебе стоит говорить с ним и верить его словам.

Существо оскалилось на Джека.

– А тебе не стоит вмешиваться, – он повернул руку. Джек взлетел в воздух,

перевернулся и упал на пол со стуком. Он пытался встать, но Маратака вытянул руку, и

Джек отъехал к входу в церковь. – А теперь, – продолжил он, повернувшись ко мне, –

откроем правду.

– Нет, – заорал Дастин, вытаскивая нож из кармана. Он хотел бросить его в

Маратаку, но власть была у существа с телекинезом. Нож вылетел из руки Дастина и

повернулся к его сердцу. Он замер в воздухе, угрожая пронзить тело Дастина.

Маратака манул рукой на тьму за сценой, стул полетел ко мне. Он ударил меня по

ногам сзади, и мне пришлось сесть.

– Должна была, – начало существо, – явиться девушка из пророчества, – я знала, что

он ощущал, что мое любопытство возросло. – Но о ней я поговорю позже.

– Почему? – раздраженно спросила я.

Он улыбнулся.

– Потому что так веселее. На чем я остановился? О, да, – он продолжил. – Когда

девочка родилась, разверзся ад. Все из преисподней знало, что девочку нужно

уничтожить, и они стали нападать.

Я посмотрела на родителей. Отец с отвращением качал головой, Ребекка

беспомощно плакала.

– Почему? – спросила я.

Существо вскинуло руку.

– Вопросы задаю я, Челси, – прорычал он. – Родители девочки обезумели. Они знали,

что их дочь умрет от атак, и они не могли спасти ее. Оставалась лишь сделка.

Моя голова кружилась. Часть меня не принимала его слова. Отец не мог заключить

сделку со сверхъестественным. Но я понимала, что если это защитило бы меня, он бы

сделал так снова и снова. Я не могла терпеть. Я попыталась встать, но Маратака надавил

мне на плечо.

– Если двинешься, ружье выстрелит, а нож пронзит его, – пригрозил Маратака. – Не

хочешь узнать о сделке?

– Меня от тебя тошнит, – рявкнула я.

Маратака ухмыльнулся.

– Приму это за комплимент, – сказал он и вернулся к своей речи. – Сделка была

сложнее, чем мы думали. Это было связано со мной, ведь твои родители знали, что если я

нападу на твою семью, они не смогут меня остановить. Я должен был оставить их дочь, но

семья должна была сделать кое–что для меня. Во–первых, не нападать на меня при жизни

девочки. Во–вторых, не давать ей убивать или ранить сверхъестественных существ. В–

третьих, она не должна была ничего узнать снаружи. Мы знали, что другая семья

помогает Винтерам и Челси, но не знали, какая. Мы все еще не знаем, кто вам помогает,

но это не важно, если я уничтожу Винтеров и Челси. Если условия будут нарушены,

сделке придет конец.

Мое сердце пропустило удар. Это была моя вина – родители из–за меня заключили

сделку с Маратакой. За пару дней до их плена я нарушила сделку и застрелила существо в

лесу. Я понимала, что и Хамптонов прогнали из–за меня. Если бы родители не заключили

сделку, Хамптоны бы все еще были в наших жизнях. Это было нечестно, и мне было

больно знать, что все плохое в наших жизнях было по моей вине.

Глава 16

– Когда вы заключили сделку? – спросила я у родителей. – Когда все изменилось?

Ребекка опустила голову.

– Когда мы узнали, что Маратака вернулся, – всхлипнула она. – Мы с твоим отцом

знали, что будет слишком опасно для тебя, если ничего не сделать.

Дастин смотрел на отца.

– Ты врал нам. Ты сказал, что Аманду нужно защищать от смерти, и потому ей

нельзя сражаться. Ты сказал, что она уязвима, и мы должны уберечь ее.

Киллиан кивнул.

– Так и было. Мы должны были защищать Аманду от других существ, но и должны

были следовать условиям сделки.

Джек поднялся с пола и подошел, шатаясь, к Дастину. Он сел утомленно на скамью.

– И ты нарушила сделку, – прорычал Маратака. – Правила нарушены, и я могу

получить то, что хотел, с тех пор как узнал о девочке из пророчества.

Я покачала головой.

– Зачем следовать сделке, если ты мог забрать меня в любой момент?

Глаза существа сияли красным.

– Мне нужно было убедиться, что твоя семья не убьет меня. Видишь ли, убить тебя

нужно, чтобы ты не убила моих товарищей демонов, существ и меня. Когда твои родители

договорились о сделке, мне не было смысла отказываться, пока они не нарушат слово.

Потому я и должен убить тебя сейчас. Ты уже достаточно навредила преисподней, и как

мне жить с фактом, что я могу быть следующим?

Я взглянула на Тревора, он снова вставал. Маратака ощутил это и взмахнул рукой,

Тревор отлетел в ту же стену. Он обмяк в третий раз. Я не видела, чтобы Тревор так

проигрывал. Обычно он последним стоял из нас четверых.

Киллиан и Грегори тихо говорили между собой. Я не знала, что они обсуждали, но

надеялась, что это поможет убить Маратаку.

Существо ощутило разговор наших родителей и хмуро посмотрело на них.

– Тихо там, – приказал он.

Я увидела шанс и использовала его. Я быстро вскочила со стула и побежала к

ружью, направленному на мать. Я выхватила его из транса Маратаки. Он взглянул на меня

с удивлением, а потом яростно прищурился. Он не понимал моего хода против него.

Глаза Маратаки смягчились, он опасно улыбался.

– Хочешь убить меня, Аманда? – спросил он. – Думаешь, тебе хватит сил? – он

покачал головой, словно я была ребенком без сил. – Подумай, Маяк. Ты слабая и хрупкая.

Потому семья держала тебя в стороне. Они знали, что ты не справишься.

Ненависть Грегори обжигала мою грудь.

– Хватит искушать ее!

Глаза жгло от презрения и боли. Я вытащила пули из ружья, и они застучали по

полу. В церкви зазвенел грохот эхом, пугая меня.

Маратака покачал головой.

– Я знал, что тебе не хватит смелости убить меня. Как я и сказал, слабая и

бесполезная.

Сердце колотилось, я действовала быстро. Я сжала ружье обеими руками и ударила

им по боку существа. Оно сломалось, и порох высыпался из сломанного металлического

покрова. Я не собиралась так уничтожать существо. Я хотела убедиться, что он не

использует ружье против нас.

Маратака схватил меня за шею, когда я уничтожила оружие. Мои ноги оторвались от

пола, я задыхалась от давления его руки. Губы существа оказались у моего уха.

– Милосердие все же умрет.

Я увидела краем глаза нож, что был направлен на Дастина. Он упал. Маратака

сосредоточился на убийстве меня и не мог тратить силы на плен моей семьи.

Дастин побежал к сцене, Джек слабо следовал за ним. Джек передавал приказы

мыслями. Даже без воздуха я ощущала это по лицу брата.

Мне приходилось смотреть на Маратаку, его эмоции были все опаснее, учитывая,

как он держал меня. Сила его гнева, власть и потенциал крушили меня. Вскоре не хватало

сил удерживать барьер в голове, что не пускал Дастина. Я медленно опустила его, и его

дар проник в мой разум. Я пыталась убрать руки от горла, но они были каменными. Я

заметила свою метку и вспомнила об оружии против него.

Перед глазами стало темнеть, я прижала надпись к его рукам. Запах горелой плоть

ударил по носу, я упала на землю. Я отключилась на время. Дастин опустился передо

мной, пока вой Маратаки оглушал мои уши.

– Джек, – выдавила я. – Где Джек?

– Шшш, – прошептал Дастин, прижимая ладонь к моей щеке. Я посмотрела на брата

за ним. Он уже развязал маму, отца и работал призванным ножом над веревками на ногах

Киллиана.

Крики существа оборвались, его гнев ворвался в меня. Он смотрел не на родителей.

Они почти не волновали его. Он знал, что терял власть. Я ощущала это, и он хотел убрать

только меня.

Маратака с красными глазами двинулся к нам. Он был в дюймах от моего тела,

Дастин возник передо мной. Маратаку злили его действия. Существо медленно подняло

ладонь, и я ощущала, что нам конец. А потом рядом оказался Грегори Челси.

Отец шепнул что–то на ухо сыну. Джек кивнул, его ладонь что–то схватила. Я

прищурилась, чтобы понять, что призвал Джек. Он передал это моему отцу и побежал со

сцены к Тревору, что пытался встать после атак Маратаки. Я поняла, что Грегори

попросил у моего брата. Острое металлическое копье было в его уверенных руках, его

сердце билось с безумными эмоциями Дастина в моем животе.

Я не обратила толком внимания на оружие. Я не понимала логику отца. Если пуля не

смогла пробить кожу Маратаки, почему копье сможет? Я присмотрелась к копью и

заметила узоры, что были вырезаны каким–то инструментом. Я не видела со своего места

символы на оружии.

– Аманда! – закричал Дастин. Я повернула голову к Маратаке и увидела, как он

бросился на Дастина передо мной. Он ударил ногой по подбородку существа. Конечно, от

атаки Дастин пострадал сильнее, чем Маратака. Дастин застонал, притянул ногу к телу от

боли. Я стояла перед ним, Маратака был в дюймах от моего лица. – Аманда, – простонал

Дастин, – нет, – я посмотрела на друга на полу. Я ощущала, как он быстро ищет у меня в

голове мысли, чтобы опереться. Его синие глаза смягчили мое сердце. Когда он так на

меня смотрел, это было неописуемо. Он словно добирался до глубин моей души, и его

глаза пленили меня.

Я зажмурилась и открыла глаза, посмотрев на существо, причинившее мне столько

страданий, с ненавистью. Его темно–красная чешуя сверкала в свете свечей, жар

поднимался к нашим лицам. Краем глаза я заметила, как отец тяжело дышит, выжидая

момент.

– Если убьешь меня, – процедила я, – то все будет окончено.

Глаза Маратаки сияли красным.

– Буду рад лишить тебя жизни.

Волна страха ударила по мне, но я скрыла ее ненавистью. Время замедлилось, жизнь

пронеслась передо мной. Я закрыла глаза, чтобы не мучить себя увиденным. Три разных

голоса звучали у меня в ушах. Вопли мамы разносились по моему телу. Резкие слова

брата шумели кровью в ушах. От последнего голоса я была готова растаять в агонии.

Крики Дастина могли повалить меня на пол.

Я ощутила тело, время ускорилось. Я открыла глаза, Маратака с яростью смотрел на

моего отца. Грегори улыбался, он ударил существо копьем. Наконечник пронзил его

живот, как масло. Его гнев усилился, он понял, что у нас есть способ борьбы с ним.

Копье торчало в его животе, металл засиял, как моя метка. Слова теперь были ясны –

они были теми же, что и на наших телах, метками на оружии против Маратаки.

Оглушительный вопль сорвался с губ существа. Он повернулся к Грегори, Ребекке и

Киллиану, стоящих у стульев. Маратака решил отомстить Челси напоследок. Он поднял

руку в воздух над головами.

– Нет, – выдохнула я. Я побежала к отцу, но Дастин схватил меня за талию.

– Стой, Аманда, – приказал он, я отбивалась. Дастин остановил меня, чтобы спасти.

Я не успела бы помочь, и я погибла бы в пыли их костей.

Маратака уже не смотрел на них. Он повернулся ко мне, смотрел на мою реакцию на

гибель наших родителей.

Я знала, что крыша уже была на грани падения, но существо лишь помогло ей.

Первый кусок упал, за ним второй, почти попадая по моим родителям. Я знала, все

кончено. Они тоже это знали.

Как и Маратака, они смотрели на меня. Отец впервые не был разочарован. Может, он

знал, что я этого хотела. Может, он любил меня в глубине сердца. Слеза катилась по щеке

матери, как и у меня. Крыша обвалилась над головами родителей. Мои глаза

расширились, наши семьи пропали под обломками. Я быстро дышала, их эмоции

рассеивались в моей голове.

Я зажала рот рукой, всхлипывая. Дастин прижал меня к груди.

– Тише, Аманда, – тихо выдохнул он. – Держись моих эмоций.

Джек и Тревор были на сцене. Я ощутила теплые эмоции Дастина, но тут Джек

яростно посмотрел на Маратаку.

Джек не нужно было трогать его. Существо погибало, угасали его силы. Он вытащил

копье из живота, в теле осталась дыра. Маратака стал менять облики, но рана в животе

оставалась. Его попытки не возвращали ему полный облик. Маратака стал черной

вороной. Он медленно взлетел. Тревор поднял пистолет, опираясь на плечо Джека. Я

заметила, что он берег левое запястье. Он надавил на курок и выстрелил три раза, но

промазал. Тревор был недоволен, его слабость повлияла на его меткость. Существо

потеряло высоту лишь на миг, а потом взлетело и пропало за разбитым витражом.

Джек смотрел на груду кирпичей и черепицы на трех телах. Их не было видно за

обломками. Я искала эмоции. Мне нужно было знать, что хоть кто–то жив.

Я отошла от Дастина, Джек стал убирать обломки с родителей. Я не ощущала их, и

часть меня знала, что они умерли. Тревор упал на пол без поддержки. Пистолет лежал

перед его коленями, он тяжело дышал.

– Джек, – Дастин пытался отвлечь его. Он сжимал мою руку, я тихо плакала. – Джек!

Брат замер и посмотрел на Дастина.

– Что?! – яростно завопил Джек. – Наши родители там, я их не оставлю.

– Джек, – выдохнул Дастин. – Аманда их не ощущает.

Брат взглянул на меня и покачал головой в отрицании.

– Нет, – буркнул он. – Нет, я не верю.

Эмоции Джека обжигали мой живот, он убирал кирпичи из груды. Он думал, что

провалил миссию, бой, войну, наследие, он подвел родителей. Еще кусок, и стало видно

два лица. Я упала на колени с Дастином рядом с собой. Он задержал дыхание, а я

разрыдалась. Лица были пустыми. Я такое еще не ощущала. Это был след пустой души,

отпечаток той, что была в человеке до смерти.

Джек прижал руку к лицу, потрясенно качая головой. Его глаза заполнились слезами,

мы смотрели на бледные лица Грегори и Ребекки. Тревор отключился на полу. Его голова

стукнулась о сцену, Дастин обвил меня рукой. Я прижалась к нему, мое тело содрогалось

от рыданий. Он пригладил мои волосы рукой и убрал прядь за ухо. Он поцеловал меня в

лоб, посылая волну тепла по телу.

Ноги больше не держали Джека, он сидел на полу, уткнувшись лицом в ладони. В

тот миг произошло то, что я не могла объяснить. Я ощутила укол усталости. Я

повернулась к Тревору, но он не мог такое ощущать. Он был без сознания. Я могла

ошибиться, и это мог быть Джек или Дастин.

– Это был не я, – сказал Дастин в смятении.

Джек убрал руки от лица, слез за ними не было видно.

– Что такое? – спросил он у нас.

Ощущение во мне усилилось, посылая боль в череп.

– Киллиан, – выдавила я.

Дастин и Джек удивленно переглянулись, Дастин посмотрел вдаль. Он снова

взглянул на Джека, и его глаза расширились от потрясения.

– Он жив, – заявил Дастин, встав. – Я слышал его в голове.

Джек напряженно кивнул и вернулся к куче обломков. Дастин опустился ко мне,

пока я пыталась совладать со способность. Он сжал мою руку, его тепло проникло в мой

хрупкий разум.

– Ты будешь в порядке, пока я…

Я кивнула, не дав ему закончить.

– Иди, – тихо сказала я. – Ты нужен Киллиану.

Дастин не терял ни минуты. Он прошел к Джеку и стал искать отца среди обломков.

Все этой ночью пошло не так. Мы должны были биться, как непобедимые воины, но

сегодня мы не были такими. По моей вине мы оказались в этом кошмаре. Мое рождение

привело к разрушительным последствиям. Родителям пришлось заключить сделку, что

погубила их, но не из–за их ошибки, а потому что я нарушила договор, что разрушило

жизни всех вокруг меня. Если бы я держалась в стороне, я могла бы спасти родителей и

многих других.

Но я сидела тут, в церкви, где похоронили Абигейл Винтер. Мои родители теперь

присоединятся к ней в мягкой земле под нашими ногами, будут смотреть, как наследие

рушится на куски. Брат изменится от этого. Я ощущала это костями. Он уже не ощущал

жалость. Его глаза были полны боли и ненависти, которой он не управлял. Без отца Джек

будет на грани взрыва. Вскоре он уничтожит себя.

Слезы катились по моей коже. Я повернулась к Тревору. Пистолет лежал перед его

телом. Его избили сегодня хуже, чем за все время, но он не будет страдать из–за этого.

Тревор был не таким. Он знал, что поражения делают лучше. Такой была его логика. Я ее

не понимала. Успех после поражения давался тяжелой ценой. Но Тревор все равно шел

дальше. А меня поддержит Дастин. У Джека будет только он, оттого он и страдал.

– Пап, – громко сказал Дастин, проверяя в сознании ли отец. Киллиан выбрался из

обломков, едва стоял. Джек поддержал его рукой.

Он громко откашлялся и ответил сыну:

– Где Ребекка и Грегори?

Джек стиснул зубы, не глядя на их тела.

– Мертвы, – холодно сказал он.

Киллиан нахмурился и посмотрел на моих родителей. Его взгляд смягчился в

прощании. Он кивнул и повернулся к младшему сыну на полу.

– Дастин, – хрипло сказал Киллиан, – бери Тревора, и мы пойдем в машину.

Я не знала, как теперь будет. Мы забудем о людях, что вырастили нас, и Киллиан

будет на их месте.

Дастин посмотрел на меня с тревогой, закинул брата на плечо. Я глубоко вдохнула,

собирая силы, чтобы держаться после всего, что случилось в церкви. Я больше всего

хотела еще минуту. Еще минуту, чтобы извиниться перед Ребеккой и Грегори, сказать, что

я любила их, что я была тут из–за них, и я была в долгу перед ними.

Я встала с пола и пошла за Джеком, Киллианом и Дастином. Расстояние между нами

давало спокойствие, чтобы я могла идти ровно. Я подумала, что меня тяготит боль

Киллиана, но потом поняла, что это и близко не стояло с этими эмоциями. Я посмотрела

на напряженного брата, поддерживающего Киллиана. Его мстительность кричала в моей

голове, пока его боль крушила меня внутри. Джек больше всего хотел убить Маратаку. Не

просто убить, а заставить страдать, как он сделал с нами. Каждый его вдох был ударом

молота по моей голове.

Я едва могла слышать разговор Киллиана, Джека и Дастина перед собой. По их

эмоциям я знала, что они придумали план и объясняли Киллиану, как Маратака сбежал.

Мы знали, что ранили его, и знали, что он вернется со временем.

Я догнала их у машины. Киллиан прислонился к двери, Дастин уложил Тревора

сзади. Их разговор прекратился, когда я подошла ближе. Они смотрели на меня с

жалостью, и от этого я ощущала горечь во рту.

– Какой план? – тихо сказала я, пытаясь держать себя в руках рядом с Джеком. От

давящих эмоций Джека и вида мертвых родителей я изо всех сил старалась удержать

куски себя на месте.

Киллиан ответил первым:

– Мы сделаем анонимный звонок, чтобы власти нашли тела. Мы выждем, пока

полиция приедет к вам домой с плохими новостями.

– Нужно поехать сейчас, – заявил Джек без эмоций в пустых словах.

Мы не ждали, пока еще кто–то заговорит. Киллиан забрался на пассажирское

сидение, Джек сидел рядом за рулем. Дастин помог мне сесть сзади. Я сидела посередине

между Дастином и Тревором, который без сознания прислонялся к двери.

Джек завел машину, и мы покинули заброшенную церковь. Киллиан посмотрел на

младшего сына.

– Его побили, – пробормотал Киллиан. – Ему нужно больше тренироваться. Если он

не может даже напасть на Маратаку, он не сможет его убить.

Я была отчасти рада, что Тревор не слышал отца. Я не знала, как он воспринял бы

разочарование отца.

– Это не его вина, – раздраженно сказал Дастин. – Маратака намеренно бил его

больше всех. Он ничего не мог поделать.

Киллиан буркнул что–то под нос. Дастин закатил глаза, а потом посмотрел на меня.

Сложные эмоции Джека кипели, и моей эмпатией было сложнее управлять. Я глубоко

вдохнула, зажмурилась.

Дастин взял меня за руку. Я хотела бы, чтобы мне стало лучше, но эмоции Джека

стали лишь хуже. Почему–то эмоции брата были сейчас четче, чем когда–либо. Я не

открывала глаза, пыталась прогнать боль из головы.

– Аманда? – выдохнул Дастин, чтобы слышала только я.

– Я в порядке, – шепнула я.

Джек сжимал руль. Его костяшки стали белеть, и он взорвался.

– Завтра выезжаем, – заявил он сухим тоном.

Киллиан недовольно нахмурился.

– О чем ты, Джек?

Джек тяжко вздохнул, его раздражение к мистеру Винтеру росло с болью в моей

голове.

– Завтра мы поедем и убьем Маратаку. Сейчас он ранен и уязвим. Его будет просто

убить.

– Нет, – Киллиан покачал головой. – Я так не думаю.

– Почему? – Джек повысил голос. Возмущение в его словах пронзало мой живот.

Дастин посмотрел на моего брата, потом на меня.

– Я так сказал, – ответил Киллиан. Его власть лишь разозлила Джека сильнее.

– Вы не лидер, Киллиан! – заорал Джек. – Это я! – его нога надавила на педаль газа.

Машина ускорилась на улице в темноте. Там было пусто, как в церкви до этого.

Киллиан хмуро посмотрел на него.

– Твой отец мертв, Джек, но ты не готов быть во главе.

– Я следующий в роду, – заявил Джек. – Не важно, готов ли я.

Как только отец умер, Джек стал лидером наследия. Возраст не имел значения в

наших семьях. Определять место по возрасту было глупо, младшие поколения могли быть

сильнее и лучше старших. Челси управляли наследием. Правило ввели сотни лет назад,

когда на Винтеров не могли полагаться. Я не понимала правила, пока не осознала, на что

способен Киллиан. Отец не думал о таком. Он говорил, что отец Киллиана был в десять

раз хуже его сына. Я всегда поражалась, как у такого человека, как Киллиан, может быть

такой сын, как Дастин. Они были противоположными, и я поняла, что во многом

сказалось детство и дар Дастина. Он сделал из его бескорыстного человека.

Но в моей голове не было места для гнева Киллиана. Джек постарался.

– Готовность важна! – кричал Киллиан. – Ты хочешь, чтобы она умерла, Джек? Если

ты не готов, это и произойдет.

Я открыла глаза, Джек смотрел на меня в зеркало заднего вида.

– Ладно, – процедил Джек, глядя на улицу. – Тогда скажите хоть, почему вы не

хотите нападать на него.

– Потому что, – ответил Киллиан, – мы будем бегать по кругу. Маратака знает, что

мы будем искать его. Он хочет, чтобы мы искали, и он спрячется, Джек. Мы устанем, а он

наберется сил. Он вернется вдвое сильнее и убьет всех нас.

– Так что вы предлагаете? – спросил Джек. – Сидеть, пока существо готовится убить

нас?

– Нет, – Киллиан опустил руки на колени. – Мы будем ждать и тренироваться. Мы

будем готовы, когда он придет, и убьем его.

Джек молчал, эмоции отвечали за него. Я закрыла глаза и прижала ладони к вискам в

агонии.

Тревога Дастина была вдали. Я не могла ухватиться за нее. Меня пытала злость

брата.

– Аманда? – сказал Дастин уже громче.

Брат посмотрел на меня, в моей голове это ощущалось как взрыв.

– Что с ней? – спросил Джек.

Дастин уже знал ответ, мой разум не был закрыт.

– Это твои эмоции, – Дастин прижал ладонь к моему колену. – Они убивают ее.

Джек стиснул зубы.

– Я ничего не делаю.

Киллиан смотрел не на меня, а на человека рядом со мной. Тревор пошевелился.

Он поднял голову и сел ровнее.

– Что такое? – пробормотал он. Мое левое запястье болело из–за руки Тревора.

Никто не ответил ему. Дастин смотрел на дорогу, Джек говорил с ним в голове.

– Она не может, Джек, – сказал Дастин. – Или останови машину, или успокойся.

– Нет, – рявкнул Джек. – Не по моей вине она ощущает мои эмоции. Еще за злость

меня не ругали.

– Ты знаешь, что это не так, – резко заговорил Дастин, раня мои уши. – Ты думаешь,

она хочет ощущать твою боль? Она не только должна страдать сама, но и ощущает тебя.

Никто бы не хотел такие страдания.

– Я не выбираю, как чувствовать!

Дастин покачал головой.

– Поверить не могу, что ты с ней так.

– Нет, – прорычал Джек. – Половина случившегося – моя вина, Дастин. Я это

признаю, но другое – не мои проблемы.

Слова Джека ранили сердце, слеза покатилась по моей щеке.

Тревор нахмурился, его головная боль доносилась до меня.

– Думаю, я многое пропустил, – как обычно, Дастин и Джек не слушали его.

– Это твоя проблема, – заявил Дастин. – Если ты вредишь ей, намеренно или нет, ты

должен это исправить. Останови машину.

– Нет, – процедил Джек.

– Я тебя не понимаю! – заорал Дастин. Джек задел его. Дастин редко повышал голос.

Когда он так делал, он очень злился. – Ты говоришь, что наследие – самое важное, но сам

сейчас убиваешь его огромную часть. И, что важнее, Джек, ты убиваешь свою сестру, –

Джек молчал, я представила, что его разум пуст, как выражение лица. – Блин, Джек,

останови чертову машину!

Джек съехал на обочину и повернулся к Дастину. Его глаза были не просто

яростными. Только Дастин так выводил его. В этот раз ему пришлось. Дастин должен был

поставить Джека на место ради меня.

– Выйди из машины, – прорычал Джек Дастину, мое сердце колотилось. Я быстро

дышала от его голоса. Я обняла Дастина и уткнулась головой в его плечо. Мое дыхание

стало нормальным, но пульс все еще опасно колотился.

Тревор открыл дверцу машины.

– Я бы хотел посмотреть на кровавую бойню, но я лучше подышу воздухом, пока вы

разбираетесь.

Киллиан вышел за сыном и следил, чтобы тот не упал.

– Я пойду с тобой и сделаю звонок.

Тревор нахмурился.

– Что?

– Объясню позже, – он взглянул на нас. Киллиан расскажет Тревору, что тот

пропустил, пока они будут подальше от нас.

Я не думала, что Джек или Дастин слышали Киллиана или Тревора. Вряд ли они

заметили, что те ушли. Они испепеляли друг друга глазами, и это било меня по голове

кирпичами.

– Мне оставить ее в машине, Джек, – спросил Дастин, – пока ты будешь убивать

меня? Если так ты хочешь закончить все, то сделаем это. Если ты хочешь, чтобы Грегори

запомнил тебя таким, вперед.

– Он мертв, Дастин, – оскалился Джек. – Мой отец мертв. Нет рая, он не следит за

мной. Он помнит Аманду на грани смерти. Он мертв и не вернется.

– И чем помогут ее страдания и мое убийство? – спросил Дастин. – Чего ты хочешь,

Джек?

Слова Дастина лишь ухудшили эмоции моего брата. Они усилились, и мои руки

сильнее сжали Дастина.

– Выйди из машины, – процедил Джек, Дастин попытался убрать мои руки с себя.

– Нет, – с болью выдохнула я. – Не бросай меня, – я подняла голову и посмотрела

ему в глаза. Мне нужно было, чтобы он остался со мной. Только Дастин не давал эмоциям

Джека уничтожить меня.

– Аманда, – пробормотал Дастин. Он не хотел оставлять меня, но не знал, что делать

дальше.

Я хмуро посмотрела на Джека со слезами на глазах.

– Не делай так со мной, Джек, – взмолилась я. – Прошу, не после того, как мы

увидели… как увидели родителей… – горло сжалось, его эмоции взорвались у меня в

голове.

Дастин прижал ладонь к моей щеке. Я дрожала, тело леденело от эмоций Джека. Все

казалось холодным и далеким.

– Джек, – выдавила я. – Прошу.

– Ладно, – вздохнул Джек. Я не понимала, почему он вдруг передумал. – Я догоню

Киллиана, – его шаги стучали в моей голове, он ушел, но его эмоции остались.

– Дастин, – я дрожала.

Он вытер мои слезы рукой. Я не ощущала его эмоции. Они были далеко от меня, я не

могла ухватиться. Его ладонь поднялась по моему бедру, отвлекая от Джека. Его эмоции

упрямо оставались.

– Не понимаю, – пробормотал Дастин. – Обычно это работает.

Я знала ответ. Эмоции Джека были вдвое сложнее, и было вдвое труднее преодолеть

его гнев. Я знала, что Джек однажды взорвется, но не ожидала, что будет день, когда

родителей заберут из наших жизней. Эмоции Джека стали забирать и меня. Мне не

хватало сил управлять своей способностью. И никогда не хватит.

– Не думай так, – Дастин потирал мою спину, пытаясь согреть. – Ты сильнее, чем

думаешь, Аманда.

– Нет, – пробормотала я. – Нет, – если бы я была сильной, то мои эмоции помогали

бы мне в такие моменты. Но я полагалась на других, ведь была слабой и хрупкой. Я

ненавидела это.

Боль пронзила голову, раскалывая ее. Казалось, чьи–то руки душили меня. Я теряла

управление. Я не знала, сколько смогу бороться с болью. Вскоре сила поглотит меня, и я

не могу ей управлять вообще. Я упаду в пустую бездну, где моя душа будет разрушена.

– Нет, – прошептал Дастин. Его голос дрогнул. – Я не могу снова тебя потерять,

Аманда. Ты не понимаешь, как мне было больно, когда я вел себя так, словно ты мне не

важна, хотя я думаю только о тебе. Я больше тебя не потеряю.

Я прижала лицо к его руке и кричала от боли. Желудок пылал так, что не получалось

описать это.

– Дастин, – выдавила я, лицо стало красным от нехватки воздуха.

– Сосредоточься, Аманда, – приказал он. – Борись с этим.

Мой разум ярко взорвался. Ослепительный свет появился в глазах. Казалось, меня

бьют битой по голове, и я не могла остановить это. Я зажмурилась, страдания сдавили мое

тело.

– Аманда, – прошептал он, слезы лились по моему лицу. – Борись. Мне нужно,

чтобы ты боролась.

Я покачала головой. Это было невозможно. Я не могла одолеть это. Боль была хуже

всего, что я ощущала в жизни. Если я переживу сегодня, то силами Дастина. Моя жизнь

была в его руках. Моя хватка на его теле ослабла, все темнело перед глазами.

– Дастин, – тихо повторила я, слабея.

– Нет, – крикнул он. – Не уходи. Не бросай меня, Аманда, – мое имя звучало вдали,

моя способность поглощала мою душу. Я представила облако, солнце сияло на моей коже.

Глаза мамы блестели, она видела, как я бежала к ней. Она протянула руки ко мне, а я

ощущала только печаль. Я увидела смелого Грегори, выдохнула. Он улыбнулся глазами, и

я задрожала. Я поняла, что он знал, что я с ними не останусь надолго. Они знали, что наша

семья постарается. Их долгом и целью было беречь меня.

Глава 17

Что–то или кто–то резко вывели меня из транса. Энергия пронзила мое тело, и я

пришла в себя.

Одна эмоция резко затмила все во мне. Я открыла глаза и увидела его губы на своих,

и счастье окутало меня. Его рот открыл мой, поцелуй стал напряженнее. Дастин притянул

меня к себе, и я ощущала его эмоции как свои. После пары долгих мгновений он

отодвинулся и осмотрел меня.

– Ты в порядке? – тихо спросил он, вытирая слезы с моих щек.

Я медленно кивнула, дрожа от резкой перемены эмоций. Он обвил меня рукой и

прижал к телу. Я обвила рукой его пояс, пытаясь удержаться за его спокойствие.

– Почему–то ты всегда спасаешь меня, – прошептала я.

Я почти ощущала улыбку на его лице.

– Но и ты меня спасла один раз.

Я утомленно пожала плечами.

– Мне было девять. Разве я могла сильно повлиять на твое решение?

Дастин поцеловал меня в макушку.

– Поверь, – прошептал он, – я бы умер в тот день, если бы не ты.

Наши сердца замедлились до нормального биения. Мне казалось, что меня пару раз

переехал грузовик. Все кости в теле болели. Даже немного двигаться было больно.

Я ощутила, как Джек приблизился к джипу с Тревором и Киллианом. Я подняла

голову и заглянула в глубокие глаза Дастина.

– Может, нам стоит разделиться? – предложила я.

– О чем ты? – Дастин нахмурился.

– Просто, – продолжила я, – Джек уже на грани взрыва, и я не хотела бы, чтобы он

злился еще сильнее из–за того, что мы так близко.

Дастин покачал головой.

– Джеку никогда не было дела до нашей близости. Не будет и теперь. Ничего не

изменилось.

Я отвела взгляд от него, посмотрела на темную дорогу перед нами.

– Все изменилось, – пробормотала я скорее себе, чем ему. Я ощутила его взгляд на

себе.

Мелочи расстраивали Джека сразу. Он не показывал этого, но в нем лежало нечто

так глубоко, что даже он не знал о его существовании. Если я как–то вытяну эту эмоцию в

свое тело, я уничтожу себя.

Я отодвинулась от него, но перед глазами почернело от резких движений. Дастин

прижал меня крепче, не желая так просто отпускать. Я вздохнула, прижала голову к его

плечу.

Я не понимала, почему все это случилось со мной. Разве мне не хватило страданий

на ночь? Нет, ни минуты не могло пройти спокойно. Я не могла жить мирно. Так не было.

Я пыталась держаться и не плакать. Я должна была.

– Жизнь жестока, – выдохнула я, – особенно для нас, – сердце Дастина билось в такт

с моим в тишине в воздухе. Джек, Тревор и Киллиан скоро придут. Их эмоции

усиливались в моей голове.

Паника охватила мое тело.

– Дастин, – пробормотала я. – Думаю, нам стоит оставить расстояние между нами.

Дастин покачал головой.

– Вряд ли Джек будет злиться. Он знает, что мы – лучшие друзья.

– Ты не видел, как он на тебя смотрел? – я подняла голову и посмотрела на Дастина.

В его глазах было только смятение. – Джек хочет сорваться на ком–то, Дастин. И ты

сейчас – простая мишень.

Дастин вздохнул.

– Джек – большой мальчик. Он справится.

– Хорошо, что ты так думаешь, но я вряд ли справлюсь.

– А как же твои эмоции, когда я не рядом? – спросил он. – Уверена, что тебе не

станет хуже? Ты можешь причинить себе больше боли.

Я отодвинулась во второй раз.

– Я рискну. Я не могу полагаться только на твои эмоции.

– Ты такая упрямая, – пробормотал он, отпуская меня. Я зажмурилась, беря себя в

руки. Четыре эмоции в равной степени давили на мое тело. Мои эмоции были сильнее.

Дастин не понимал, как ощущалась слабость и уязвимость. В такие моменты Джек

пугал меня. Я никогда не осознавала, как боялась своей силы. У меня не было контроля

рядом с Джеком. Его чувства захлестывали, и я не могла разобрать их. Я боялась сильнее

всего, что дар от этого проглотит меня.

– Хватит, – сказал Дастин. От его боли из–за моих мыслей болели мои кости. – Не

бойся, Аманда. Я всегда буду рядом, – он потирал мою спину, посылая тепло к моему

сердцу.

Они были в футе от машины, и я задышала быстрее. Дастин ощутил мою панику и

быстро притянул меня к себе. Эмоции Джека все еще были глубоко во мне, не хотели

уходить. Дверцы машины открылись по сторонам, Дастин задрал мою футболку и прижал

ладонь к моему животу.

Я с долей смущения посмотрела на него, но это быстро рассеялось. Тревор

поменялся местами с Киллианом и сел спереди. Я поняла, что они сделали это ради меня.

Хотя Киллиан попал под обвал, он пострадал меньше Тревора.

Джек закрыл дверцу и повернул ключ в зажигании. Я смотрела на ковер, надеясь, что

он не обернется к нам. Мне не повезло. Брат развернулся на сидении, чтобы убедиться,

что мы в порядке, и он прищурился, глядя на Дастина и его руку. Как я ожидала, эмоции

Джека взорвались. Жар подступил к моему лицу. Я стиснула зубы, желудок пылал.

Дастин без предупреждения оставил одну руку на моем животе, а другую прижал к моему

бедру. Он много раз так желал, но это впервые задело брата. Его эмоции медленно

успокаивали меня. Эмоции брата задержались в голове, но жар превратился в пар.

Джек не завел машину. Мы ждали, что он что–то скажет, и его резкие слова потом

звенели в моих ушах снова и снова.

– Что ты творишь, Дастин? – прорычал он, глядя на него.

Тревор с любопытством оглянулся.

– Ого, – ухмыльнулся Тревор. – Ты похудела, Аманда. Я помню, ты была пухлой в

детстве. Это было мило… как ангелочек.

Я нахмурилась. Ладонь Дастина поднялась по моему бедру, его другая рука

двигалась под футболкой. Почему он так себя вел? Джек его убьет, если так продолжить.

Дастин покачал головой, глядя на Джека.

– Он одумается.

Киллиан смотрел то на Дастина, то на Джека.

– Ребята, – вмешался он, – нам нужно домой. Я уже позвонил, копы скоро приедут.

Джек хмуро посмотрел на Дастина.

– Но он прилип к ней, – яростно сказал он.

Киллиан склонился к Джеку.

– Оставь их, – выдохнул он. – Дастин так делает из–за твоих эмоций, и ты не должен

злиться на него за то, что он пытается спасти твою сестру.

Джек стиснул зубы и повернулся, завел машину в тишине. Его раздражение немного

жалило меня, ладонь Дастина все еще прижималась к моей коже. Дастин смотрел на

спинку сидения Джека, читая его мысли. Джек поехал медленнее, чем раньше, и Дастин

отвел взгляд.

– Не переживай, – сказал Дастин Джеку. – У нас не так, – напряженное тело брата

расслабилось, Дастин то ли ответил на вопрос Джека, то ли на его утверждение. Я хотела

спросить, о чем думал Джек, но не успела, Дастин тихо шепнул мне на ухо:

– Пустяки, и у Джека есть право на личное пространство.

Я кивнула. Не было смысла снова спорить. Сегодня произошло достаточно бед. Нас

осталось пятеро. Мысли кипели в моей голове. А если мы умрем, и никого не останется?

А если мы не начнем новое поколение? А если мир останется без нас?

Дастин смотрел на меня с тревогой. Он явно думал, что мне не стоит переживать

сейчас о будущем.

Он покачал головой, не соглашаясь с моими мыслями, и поцеловал меня в висок.

Джек прищурился в зеркале заднего вида. Мы уже навредили близостью, и я решила

радоваться, пока это длилось. Я прислонилась головой к его плечу, он притянул меня

ближе к себе. Голова была легче после боли. Я надеялась, что так побудет какое–то время.

Я не хотела снова ощущать боль.

Я посмотрела на Тревора, он сидел неловко на своем месте. Тревор поерзал, и у меня

закололо в боку.

Джек посмотрел на Тревора рядом с собой, поворачивая на улицу.

– Может, тебе стоит прилечь, пока мы не приехали к больнице, Тревор? – сказал

Джек.

Тревор хмуро посмотрел на Джека.

– О, – обиженно сказал он, – ты уже переживаешь за меня? А что не помог, когда

меня били об стену? Теперь обо мне вспомнили.

Джек молчал. Его лицо было пустым, но эмоции отличались. Моя голова снова

заболела. Но в этот раз я не могла вернуть эмоции Дастина в себя. Они ускользали меж

моих пальцев, пока я хватала ртом воздух.

Дастин яростно прищурился. Он отчаянно пытался убрать ущерб, что нанес мне

брат.

– Джек, – сказал Дастин. – Останови свои чувства.

– Это не так просто, Дастин, – рявкнул Джек. Он не оглянулся на меня. Может, ему

было сложно выносить мою боль из–за него? Может, ему было больно из–за того, что я

страдала от его эмоций?

Дастин хмуро посмотрел на моего брата и прижался ко мне. Я закрыла глаза,

фейерверки взрывались у меня в голове. Дастин без колебаний прижался губами к моим

губам. Его ладони двигали мою футболку, боль терзала мой мозг. Он открыл мой рот, его

тревога была вдали.

Киллиан громко кашлянул рядом с нами. Я думала, что его смутили действия сына,

но я заметила его лицо, и оно говорило о другом. Удивительно, но Киллиан слабо

улыбался.

Тревор обернулся к Дастину.

– Ого, – выдохнул он. – Кто–то перешел к действиям.

Дастин отодвинулся. Стоило ему сделать это, во мне словно стали стрелять. Он

прижал ладонь к сидению, а другую – к моей щеке. Он повернул голову к Джеку и

пронзил его злым взглядом. Брат злился так, что гнев сжимал меня внутри с каждым

вдохом.

Я сжала руки Дастина и зажмурилась. Я хотела кричать, но не было ни звука. Губы

Дастина вернулись к моим, чтобы его эмоции стали главнее в моем теле.

Тревор заерзал на сидении. Он не переставал ерзать, пока Джек не ответил ему:

– Что такое? – возмутился Джек, ударяя звуком по моей голове.

– Мне нужно пописать, – сказал Тревор. Вдали были огоньки. Мы подъехали, и я

заметила, что это была заправка. Тревор вздохнул с облегчением, пока Джек парковал

машину. Он быстро выпрыгнул из джипа.

Киллиан открыл дверцу и вышел из машины.

– Я сделаю пару звонков по работе. Они могут думать, что я мертв. Повезет, если я

еще сохранил работу.

Джек не ответил Киллиану, он ушел за сыном. То, что Дастин сделал дальше, было

точно, чтобы позлить моего брата. И хотя он помогал мне, он хотел, чтобы Джек пожинал

плоды того, что навредил мне. Если подумать, это меня и ранило сильнее всего.

Дастин смотрел на моего брата краем глаза, пока целовал меня все сильнее. Он

прижимался ко мне все сильнее, и мое сердце колотилось бесконтрольно. Когда ладонь

Дастина подвинулась выше под моей футболкой, брат не выдержал.

– Тронешь ее там, – пригрозил Джек, – и я убью тебя на месте.

Дастин знал, что победил, и убрал руку. Джек стиснул зубы и вышел из машины. Он

захлопнул дверь и пошел за Киллианом, оставив нас. Когда дверь заправки открылась и

закрылась, эмоции Джека пропали из моей головы и заменились чувствами Дастина. Он

слез с меня и тяжело дышал, прислоняясь к углу машины.

Я зажмурилась, стараясь не запоминать остаток ночи. Все пыталось забраться в

голову, заставить запомнить и чувствовать. Я не хотела этого. Я не отрицала. Я знала, что

родители не вернутся, но это не означало, что я хотела думать об этом. Слова Джека

привлекли мое внимание. Брат думал, что мы проиграли из–за него. Он сам так сказал.

Джек был лидером без отца, и он будет теперь лидером, но не он был причиной его

смерти. А я. Моя жизнь заставляла рушиться все остальное.

Хуже было то, что я хотела быть в наследии. Если бы я так сильно не хотела это, я

бы не ранила волка в тот день перед пропажей родителей. Теперь я этого не хотела.

Может, потому что меня заставили. Может, потому что я увидела, что эта жизнь может

сделать. Или потому что я боялась умереть, боялась жить, боялась биться. Я не знала

точно.

– Я был так удивлен в начале, – прошептал Дастин, посерьезнев. Он повернулся ко

мне и заглянул в глаза. – Ты выбрала эту жизнь, хотела этого больше всего. Ты не

переживала, когда Грегори сказал, что ты не пойдешь в колледж. Для тебя важным было

стать частью наследия, легенды.

Я отвернулась от него. Я была такой, какой они меня звали все эти годы… наивной.

– Ошибаешься, – сказал Дастин, еще глядя на меня. – Ты обрела силу, желая быть с

нами. Это сделало тебя сильнее.

Я покачала головой и посмотрела ему в глаза.

– Все эти годы я тратила время на желание. Даже если это сделало меня сильнее, это

причинило больше вреда, чем добра. А теперь я отдала бы все, чтобы вернуть хоть минуту

с ними.

Дастин кивнул.

– Ты не росла, сражаясь, как мы. Ты должна была считать, что тебе повезло, Аманда.

Ты узнала о наследии просто, хоть и пришлось страдать из–за потерь.

– Но я не должна была, – выдохнула я. – Я не должна была нарушать договор.

Портить все.

– Если бы не ты, Аманда, это была бы другая девушка, – убедил он меня. – Другой

человек поступил бы так же, или ты совершила бы ту же ошибку. Это была судьба, и все.

– Но наш выбор определяет судьбу. Если бы я сделала другой выбор, то он изменил

бы прошлое.

– Нет, – успокаивающе сказал Дастин. – Не важно. Наши отцы выбрали твою судьбу,

когда заключили сделку, а не когда ты ранила существо.

Я хотела верить в это, но не могла. Я могла оставить это, не оглядываться и не

думать о наследии. Оно могло быть лишь мечтой в моей голове. Но я сделала ее

реальностью и заплатила за это.

– Аманда, – выдохнул Дастин, придвигаясь ближе. – Хватит мучить себя. Это не твоя

вина. Ты росла и хотела быть частью этого. Это не неправильно, – он взял меня за руку,

пытаясь утешить мое разбитое сердце.

Я не знала, сколько выдержу, пока не тресну. Сколько я еще потеряю, пока не убегу?

– Много, – прошептал Дастин. – Но ты сильнее, чем думаешь.

Я покачала головой.

– Это ты сильный, – Дастин всегда был плечом, в которое я плакала, моим камнем.

Он помогал мне стоять. Я была большим бременем на его плечах. Я знала это и

ненавидела себя за это.

– Почему ты так думаешь? – спросил Дастин. – Ты – не бремя, Аманда. Не для меня.

Я вряд ли прожил бы эти годы, если бы говорил только с Джеком и Тревором.

Его слова звенели в моих ушах. Что бы он ни говорил, я не видела смысла в

случившемся. Ничто не стоило смерти двух благородных людей, особенно моя жизнь.

Я смотрела в его глаза, зная, что он будет со мной как можно дольше. Я всегда

ощущала себя безопасно рядом с Дастином, не только потому что знала, что он защитит

меня, но потому что знала, что он любил меня.

Глава 18

Джек подъехал к дому Челси, солнце поднималось из–за края Земли. В пути Джек

заметно присмирел. Может, Киллиан поговорил с ним по душам на заправке, хотя

Киллиан не умел тепло говорить. Обычно он вбивал в Джека разум. Может, потому мне

было жутко рядом с мистером Винтером.

Дастин держал меня за руку всю дорогу домой. Его собранные чувства держали меня

в узде.

Утренний свет проник в окно моей комнаты. На миг я подумала, что мне все

приснилось, но я знала, что это ложь, ощутив руку вокруг своего тела. Я поняла, что

Дастин прижимался ко мне сзади. Его рука прижимала меня к нему, и его эмоции

пробирались в мою голову. Расслабленное состояние Дастина было единственным

ощущением в его теле этим утром.

Ночью Киллиан раздал приказы. Джек слушался, еще не заняв место лидера. К его

недовольству, одним из приказов ему запретили лезть ко мне, пока Дастин спал у меня,

чтобы убедиться, что все хорошо. Когда мы вернулись домой, я засыпала. Дастин нес

меня в дом, пока Джек, Тревор и Киллиан ушли к Винтерам. Я вскоре глубоко уснула.

Я снова закрыла глаза, но ощутила его. Паника льдом проникла в мое тело.

– Дастин? – прошептала я, убирая его руку со своей талии.

– Что? – он зевнул и лег на спину. Он искал разумы, пока не нашел верный. Его глаза

медленно расширились. Он соскочил с кровати, и дверь комнаты открылась. Джек

напряженно стоял на пороге, волнение Дастина проникло в мое тело. Я поднялась на

кровати и прислонилась к деревянному изголовью.

Джек прищурился, глядя на Дастина.

– Что ты делал?

Дастин провел пальцами по волосам.

– Эм, – пролепетал он. – Просто спал, Джек.

Джек повернулся ко мне.

– Где? – спросил он, тревога Дастина усилилась.

Я осторожно выбралась из кровати. Колено еще болело, но не так, как в аэропорте.

– Какая разница, – буркнула я.

Дастин покачал головой.

– Джек, мы просто спали.

В этом не было смысла. Мы с Дастином дружили всю жизнь, а теперь Джек решил

защищать меня. Брат знал, что мы спали в одной комнате.

Джек нахмурился.

– Мне плевать, спал ли ты, – уточнил он. – Мне важно, где ты спал.

Джеку снова никто не ответил. Эмоции Дастина трепетали во мне, он думал, что

сказать.

– Это важно? – спокойно спросил Дастин, взяв себя в руки.

Джек стиснул зубы.

– Да.

Я закатила глаза.

– Джек, перестань. Дастин и раньше спал у меня.

Джек стиснул зубы.

– Когда тебе было пять, не восемнадцать.

Я уперла руки в бока.

– Но ты дал ему спать со мной, когда хотел узнать, где родители. Тогда это было

хорошо, а теперь, когда ты навредил мне, нет?

Джек даже не смотрел на меня. Он прищурился, глядя на Дастина.

– Ты спал с ней?

– Нет, – ответил быстро Дастин. Я не знала, что именно думал Джек.

– Слушай, – процедил Джек, указывая на Дастина. – Мне не нравится, как ты

трогаешь ее, даже если это ей помогает, и мне не нравится, когда ты врешь это. Ты это

делаешь умело, но если снова соврешь мне, я выбью из тебя дурь.

Я закатила глаза.

– Хватит угрожать ему. Он ничего плохого не сделал.

Джек не сводил с него взгляда.

– Не влезай, Аманда.

Я раскрыла рот. Как не влезать, если это касалось меня?

Дастин покачал головой.

– Я не могу изменить твое мнение обо мне. Ты уже решил, не войдя в комнату.

Теперь я плохой. Понимаю, Джек. Ты хочешь, чтобы я следующим убежал из ее жизни в

страхе, но я не такой. И я не уйду.

Джек стиснул кулаки по бокам.

– Просто ответь, ты спал с ней? – я все еще не знала, о чем думал Джек, но Дастин

объяснил мне.

– Да, Джек, я спал с ней на одной кровати. Но не переспал, – его спокойный голос

бесил моего брата. Я ощущала это желудком.

– Ты ужасно врешь, – процедил Джек. Он приблизился к Дастину. Напряжение в

комнате сгустилось, тишина давила мне на уши.

– Зачем ты это делаешь, Джек? – спросила я. – Какая разница, спал ли он на моей

кровати? – я не знала, было ли дело в Дастине. Эмоции Джека, казалось, шли глубже.

Снаружи он злился на него, а внутри ненавидел себя. Он ненавидел себя так, что вымещал

это на одном из друзей.

Джек не сводил взгляда с Дастина.

– Пока я не узнал правду.

О чем он? Ничто не изменилось между мной и Дастином. Мы всегда были лучшими

друзьями. Лишь порой спорили. И мы любили друг друга как друзья, и все.

Теперь Дастин стиснул зубы.

– Джек, хватит, – резко сказал Дастин.

– Не понимаю, – сказала я им.

Дастин взглянул на меня, пока Джек глядел на него.

– Ничего, Аманда, – сказал Дастин. – Джек думает, что раскрыл нас.

Джек толкнул Дастина в грудь, чтобы он отошел.

– Она же тебе нравится? – возмутился брат, подходя к Дастину.

– Это глупо, – сказала я, подходя к ним. – Джек, думай, что говоришь.

Они словно сражались взглядами, но я знала, что Джек кричал на Дастина в голове.

– Нет, – ответил Дастин. – Это не так, Джек. Она мне как сестра.

Джек покачал головой.

– Брат не был бы так близок с сестрой, – он двигался к Дастину, но я вмешалась,

пока Джек не подошел слишком близко. Я толкнула Джека в грудь, чтобы он отошел.

Его враждебность проникла в меня, я опустила тут же руки.

– Почему ты не веришь нам? – спросила я у него.

Джек зло смотрел на Дастина.

– Нет, – рявкнул Дастин, его глаза расширились. – Нет, Джек. Я сказал нет! –

закричал яростно Дастин. Он хмурился страшнее Джека. Мне хотелось убежать.

Джек покачал головой.

– Ты врешь мне, – обвинил он. – Ты только и делаешь, что врешь мне.

Дастин и Джек не замечали меня между собой. Я была почти на пять дюймов ниже,

меня можно было и не заметить.

– Не в этом, – заявил Дастин. – Я бы так не сделал, Джек. Я говорил тебе, она только

друг.

Мои глаза расширились.

– Стоп, – сказала я. – Вы о чем говорите?

Они не успели ответить, я ощутила еще две эмоции. Мы повернулись к двери,

Киллиан и Тревор вошли в комнату.

– Да, – ухмыльнулся Тревор. – О чем вы говорите? – ему сегодня явно было лучше.

Его левая рука была перевязана с гипсом. Джек отвез его в больницу, видимо, пока мы с

Дастином спали. Тревору придется походить таким, что было для него новым, ведь он

редко ранился.

Джек и Дастин застыли.

– Ни о чем, – хрипло ответили они.

Киллиан прищурился, глядя на Джека, но, судя по эмоциям, решил не давить тут. Он

повернулся к Тревору и вскинул брови.

– Ладно, ладно, – вздохнул Тревор. – У меня было видение. Это не устаревает, да?

Джек закатил глаза.

– Что там было? – недовольно спросил он.

– А как же «пожалуйста»? – возмутился Тревор. – Или хоть «спасибо». Меня даже не

благодарят за видения. Я лучше Далай–ламы. Он может предсказать будущее? Вряд ли.

– Тревор! – крикнула я. – Прошу, не отвлекайся.

– Ох, – отметил он, – кто заговорил.

Я хотела ударить его. Это казалось неплохой идеей. Я пошла к Тревору, Дастин

схватил меня за плечи.

– Не надо, – шепнул Дастин. Я вздохнула, сдаваясь.

Киллиан стучал ногой по полу.

– Нужно спешить, – тревожно сказал он.

Я ощутила смятение.

– Почему? – спросил Джек. – Где они?

Тревор повернулся к Киллиану, чтобы он объяснил. Киллиан быстро кивнул.

– Они тут. Тревор не знает, сколько существ было в доме Челси, не сосчитать. Нам

нужно придумать план, пока они не пришли. Мы не можем делать это, пока руки связаны.

– Ладно, – заявил Джек. – Я призову всем оружие, и мы собьем их выстрелами.

Киллиан покачал головой.

– Это слишком опасно. Мы можем спутать существо с одним из своих, и будет беда.

Дастин прищурился.

– А что нам делать? Мы не можем ждать тут, пока они придут и убьют нас.

Нетерпение и раздражение Киллиана усилились из–за Дастина. Он повернулся к

Джеку и вскинул брови, чтобы он ответил на вопрос Дастина.

– Используем ножи, – ответил Джек. – Если это существо, оно погибнет. Если не

понятно, то от раны оно закричит.

– Да, – сообщил Киллиан, радуясь ответу Джека. Джек призвал разные ножи. Он с

неохотой дал мне кинжал и пистолет на всякий случай.

– Осторожно с этим, Аманда, – Джек указал на пистолет, что я убрала в задний

карман. – Не используй без необходимости.

Я кивнула, сжимая крепко кинжал. Сомнения Киллиана жалили меня, пока мы шли

на кухню Челси. Он схватил Джека за плечо и шепнул что–то едва слышное ему на ухо.

– Следи за ней. Мы не можем допустить, чтобы с ней что–то случилось в бою.

Понимаешь? – спросил Киллиан. Его голос ранил мои уши. Когда он так говорил,

казалось, что он думает головой, а не сердцем.

Джек кивнул.

– С ней ничего не случится, – сказал он, мы пришли на кухню. Мы с Дастином и

Тревором прошли Киллиана и Джека у лестницы. Они замерли, повернули к нам троим

спины. Я едва слышала, что Киллиан говорил моему брату. Он сжимал плечо Джека,

угрожая ему силой.

– Да? – процедил Киллиан. – Ты подверг ее опасности, чтобы найти нас, Джек. Я не

позволю больше так рисковать. Слышишь?

Джек смотрел холодно на пол, его сердце яростно колотилось.

– Да, – тихо ответил он.

– Что? – прорычал Киллиан. – Я не услышал тебя.

Джек поднял голову.

– Я сказал да, – громко ответил он.

Киллиан притянул Джека ближе, и было сложно услышать остальное.

– На чьей ты стороне, Джек? – едко спросил Киллиан. – Ты сражаешься сейчас не за

тех, и тебе лучше вернуться к нам, иначе у нас будут проблемы.

Он отпустил его и яростно подошел к нам. Гнев Джека затмил чувства остальных в

моем теле, но я глубоко дышала, убирая часть. Брат решил найти родителей и убить

Маратаку ценой моей жизни. Забавно, что Киллиан не переживал за меня. Он презирал

поступок Джека, ведь он угрожал жизни Маяка, девушки из пророчества. Я не знала, что

во мне было такого важного для Киллиана, но это было что–то необычное, иначе

родители не отдали бы за это жизни.

– Дастин, – прорычал Киллиан. – Оставайся с Амандой, когда они придут.

Джек стиснул зубы, его недовольные эмоции разжигали мой желудок.

– Нет, – крикнул он, подойдя к Киллиану.

– Что ты сказал? – оскалился Киллиан.

Джек покачал головой.

– Зачем вы сталкиваете ее с Дастином? Аманда может о себе позаботиться. Ему не

нужно защищать ее, – Джек с отвращением посмотрел на Дастина, тот нахмурился.

Киллиан взорвался.

– Я во главе, Джек! – заорал Киллиан. – Ты знаешь, почему ей нужен для защиты

Дастин, и сейчас ты меня уже достал. Если не возьмешь себя в руки, окажешься в земле,

как твой отец.

Глаза Джека расширились.

– Отец умер за наследие, и я не хочу, чтобы вы его испортили! Черт возьми,

Киллиан, вы делаете то, что он бы ненавидел.

Мистер Винтер слабо улыбнулся.

– Ошибаешься, Джек, – заявил он. – Грегори умер ради той девочки, – он указал на

меня. Дрожь побежала по моей спине. – И ты подвергаешь ее жизнь опасности, делая то,

что не понравилось бы твоему отцу.

Мы стояли в тишине мгновение, слышали звон последних слов Киллиана в ушах.

Джек обдумал слова Киллиана, прошел мимо него, толкнув Дастина в плечо, и ушел на

задний двор. Дверь хлопнула, когда он покинул комнату.

– Ладно, – нарушил тишину, как обычно, Тревор. – Сейчас в голову приходит только

слово неловко.

Стук во входную дверь встревожил нас, мы поняли, что они здесь. Мое сердце

забилось быстрее от осознания, что нам придется бороться с существами. Сложнее всего

будет определить существо. Они все были ими, но мы не знали наверняка.

Киллиан быстро повернулся ко мне и Дастину.

– Дастин, – быстро заговорил Киллиан. – Запрись с Амандой в ее спальне. Они за

ней, – он замолчал и сказал. – Убивай все, что войдет в комнату, даже если это я.

Я не успела осознать слова Киллиана, Дастин схватил меня за руку и потащил по

лестнице. В моей комнате он запер дверь за нами.

Дастин прижал ладони к голове и стал расхаживать по комнате.

– Они поднимутся сюда. Они точно ворвутся в комнату, – бормотал он нервно под

нос. – Почему он поручил мне это?

Я раскрыла рот.

– Что? – я прищурилась. Дастин поднял голову.

– Я не это имел в виду, – опешил он. – Просто если на тебе будет хоть царапина, это

будет моя вина.

– Что ж, – рявкнула я, – я могу о себе позаботиться, и я постараюсь не быть для тебя

большой проблемой.

Дастин подошел ко мне. Рукоять ножа торчала из его штанов.

– Ты знаешь, что я не это имел в виду, – прошептал он. – Аманда, ты для меня не

большая проблема или бремя на плечах.

– Но все на меня так смотрят.

Дастин коснулся моей щеки.

– Когда это я стал таким, как все? – его голос нежным шелком успокаивал мои уши.

Наши губы соприкоснулись, усиливая момент. Когда мы услышали треск дерева, стало

ясно, что судьба жестока с нами. Тихое рычание донеслось от двух мужчин. Мы

обернулись, моя дверь была разбита так, чтобы пролезло тело. Мы с Дастином тут же

узнали существ. Они открыли рты и показали ядовитые зубы, и наши догадки

подтвердились.

Высокий приближался ко мне, а другой двигался к Дастину. Дастин инстинктивно

схватил меня за запястье и закрыл собой. Существа демонически улыбались.

– Ты нам не нужен, – прорычал высокий, существа смотрели на меня.

– Жалко, – оскалился Дастин, – ведь если вы хотите ее, то вам придется пройти через

меня, – он сжал рукоять и вытащил нож. Я сжала рукоять кинжала, ощущая

кровожадность существ.

Все двигалось быстрее, чем должно было. Высокое существо бросилось на меня, но

Дастин схватил его за руку и завел за спину, вызывая вопль. Я услышала треск кости.

Дастин оставил меня незащищенной, напав на то существо. Другое существо побежало,

прыгнуло на меня и сбило на пол. Я ударила существо пару раз коленом в грудь. Громкий

стон каждый раз звучал у меня в ушах. Я поняла, что кинжал все еще был в моих руках. Я

быстро попыталась вонзить его в живот существа, но он схватил мои запястья и прижал

их к полу. Кинжал выскользнул из моих пальцев.

– Дастин, – простонала я, колено существа ударило меня в живот, отплачивая моим

приемом. Дастин взглянул на меня, перерезал горло существа, и пепел разлетелся по моей

комнате. Быстрым движением он бросился к существу на мне и ударил его ножом в спину,

пока существо не поняло, что Дастин убил его товарища.

Он тяжело дышал, существо пропало, как и другое.

– Ты в порядке? – испуганно спросил он. – Он тебя не ранил?

Я хотела ответить, но ощутила другую эмоцию.

– Дастин! – завопила я, крупный мужчина замахнулся дубинкой в голову Дастина.

Он пригнулся, и существо рассекло воздух. Я встала с пола, забрала кинжал. Существо

снова замахнулось дубинкой на Дастина и попало по его животу. Он скривился, я ощутила

его боль в своем теле.

Существо бросило тяжелую дубинку, Дастин согнулся и кашлял от удара.

– Еще одна осталась, – ухмыльнулось существо. Его длинные спутанные темные

волосы напоминали варвара из средневековья. Я не умру от руки грязного существа. Если

что–то меня и убьет, то оно будет чище этого парня.

Он прыгнул на меня, но я умело уклонилась. Я взглянула на Дастина и увидела, что

он выпрямился. Когда я решила, что он восстановил равновесие, еще три существа вошли

в комнату, а с ними – Тревор с огромным энтузиазмом.

– Хотите кусочек меня? – спросил Тревор у одного из них и ударил ножом по сердцу

существа. Пепла в моей комнате стало больше.

К счастью, его правая рука не была сломана. Я занялась своими проблемами, Тревор

и Дастин бились с другими.

Я крепко сжала кинжал, костяшки побелели. Существо много раз будто хотело

напасть на меня. Я поняла, что он издевается. Он хотел, чтобы я вздрогнула, и он

довершил бы дело. Жаль, что он не сможет убить меня, ведь я ему не позволю.

– Аманда, – крикнул Дастин, существо ударило его в челюсть. Он выпрямился и

ударил существо в глаз. Еще облако пепла взлетело в воздух. Тревор вытащил нож из

существа, что убил.

Пока существо не ударило Дастина снова, он взглянул на меня, проверяя. Я смотрела

на него, его глаза расширились от страха.

– Аманда! – закричал он, большое тело выбило из меня воздух. Существо прижало

меня к стене, я пыталась вырваться из хватки, но его руки сжимали мои запястья, и

кинжал снова упал на пол.

Тревор развернулся и прыгнул, попал существу по лицу и отбросил его на пол. Тело

существа усиливало мою боль из–за своих эмоций. Я ощущала сильный голод и странное

желание поглотить все, что вижу. Осталось только два существа, большое держало меня, а

другое скоро станет жертвой Тревора.

Варвар открыл рот, показывая острые зубы. Пена полилась с кончиков. Я скривилась

от мысли, что они пронзят мою кожу. Его зубы приблизились к моей руке, большая

ладонь схватила его за плечо и убрала от меня.

Существо зарычало, схватило дубинку с пола и замахнулось на Дастина. Я взглянула

на Тревора, оседлавшего другое существо и бьющего его кулаками по лицу.

– Не… такой… сильный, – пыхтел Тревор, когда кулак попадал по существу. Он

решил, что ему наскучило, вытащил нож из заднего кармана. Быстрым движением он

вонзил нож в существо. Оно рассеялось, как остальные, и Тревор радостно встал. –

Думаю, последним посмеюсь я, – ухмыльнулся он.

Последнее существо билось с Дастином, вызывая у меня тревогу. Бой, казалось, был

равным. Существо ударяло Дастина по животу, а Дастин отвечал ударом по лицу. Тревор

подошел ко мне, стараясь не задевать меня.

Я посмотрела на него с вопросом.

– Ты не поможешь ему?

Тревор глупо уставился на меня.

– Думаю, он держит все под контролем.

Существо взмахнуло дубинкой, чуть не задело лицо Дастина. Я зло прищурилась,

глядя на Тревора. Он бился лучше всех нас. Он мог убить десять существ, пока я ударю по

одному.

– Ладно, – вздохнул Тревор. – С дороги, Дастин.

Дастин хмуро посмотрел на него, существо снова замахнулось. К счастью, оно не

попало, Дастин отпрянул.

– Это сложно, Тревор, – рявкнул Дастин.

Тревор закатил глаза и зашел за спину существа. Меньше, чем за секунду, он ударил

варвара в спину, тот даже не успел заметить его. У Тревора все выглядело так просто, как

расчесать волосы. Крик ударил по моим ушам, облако пепла опустилось на пол.

– Видишь, – улыбнулся Тревор. – Проще простого.

Дастин покачал головой.

– Он замахивался не на тебя, – я быстро заметила третью и последнюю эмоцию не из

дома.

– Дастин, – выдохнула я. Он посмотрел мимо меня, читая разум существа, что шло к

нам. Дом словно содрогался от каждого удара его ноги по деревянной лестнице.

Глаза Дастина расширились.

– О, нет, – пробормотал он, существо еще не вошло. Дыра в двери была маленькой

для него. Оно пригнулось и ударилось телом о дерево, выбивая мою дверь. Мы раскрыли

рты, увидев, как в комнату прошел почти трехметровый мужчина. Его мышцы

напоминали Халка, а высота вызывала у нас страх.

Он посмотрел на меня, я подавила его ощущение разрушения.

– Ты мне нужна, – прорычало хрипло существо. Оно открыло рот, его язык

выскользнул оттуда, напоминая змею. Он двигался ко мне, я заметила, что сзади у него

что–то есть. Я охнула, поняв, что это хвост. Он был похож на маленький драконий хвост

из книг сказок. От одного вида существа мне хотелось вжаться в половицы подо мной.

Дастин шагнул вперед, пытаясь заслонить меня, но существо ударило его хвостом по

ногам. Колени Дастина ударились об пол. Я задышала сильнее, понимая, что существо

могло ранить его. Он взглянул на меня, я знала, что он ощущал, как больно мне было

видеть страдания других. Существо улыбнулось гадко и с пеной, прижимая Тревора и

Дастина к стене.

– Нет, – закричала я. – Не вреди им, – Тревор и Дастин краснели от хватки хвоста

существа на их животах. Они медленно задыхались, существо передавило их органы.

Я вытащила пистолет из кармана и зарядила его. Я не успела нажать на курок,

длинный язык обвил его, как у лягушки. Существо забрало у меня пистолет, оружие

пролетело в его рот. Он с отвращением выплюнул пистолет и повернулся к Тревору и

Дастину. Я тут же ощутила, как быстро из их тел пропадает воздух.

– Хватит, – закричала я. – Бери меня. Но остановись, – прозвенел мой испуганный

голос.

Дастин с болью покачал головой.

– Нет, – выдавил он. – Не надо… Аманда.

Существо кивнуло, принимая мое предложение.

– Только если ты не отступишь, – грубо оскалился он.

– Не отступлю, – ответила я. – Но сперва отпусти их.

Он взглянул на Дастина и Тревора и убрал хвост. Они упали на пол, хватая ртами

воздух. Я ощущала, что они даже встать сами не могли. Я знала, что у моей сделки будут

последствия, с которыми мне придется жить, даже если всего пару минут.

Его тело нависло надо мной. Мое сердце билось быстрее.

– Теперь ты моя, – прошептало существо мне на ухо, его язык коснулся моего лица.

– Нет, – Дастин тяжело дышал, они пытались встать.

Существо оскалило зубы, с них капала слюна. Миллион мыслей пролетел в моей

голове. Четче всего были воспоминания о родителях и Джеке. Мы много прошли вместе, а

я делала все жертвы напрасными. Последняя мысль потрясла меня, ускорила пульс.

Мысль о Дастине, что останется один, была невыносимой, от нее все мое тело болело из–

за печали.

Я закрыла глаза, зная, что смерть близко. Жуткий вопль существа оглушил меня. Я

медленно открыла глаза и увидела нож в спине существа и два знакомых тела. Одно

вытащило нож, рассеивая пепел, а другое было очень недовольным.

Джек отошел и убрал нож в руке. Не взглянув на меня, он подошел к Дастину и

Тревору и помог им встать. Киллиан подошел ко мне, его эмоции заполнили мое тело,

вызывая жар в груди.

– Аманда, – прорычал он. – Как можно быть такой глупой? Ты должна жить, а сама

бросаешься жизнью, как мусором, – его голос был все выше, и мое горло пылало. – Твоя

жизнь влияет на парней за мной! Если ты умрешь, мы все умрем, Аманда! Ты хочешь

убить тысячи невинных людей, эгоистично отбросив свою жизнь?

Я покачала головой.

– О чем вы? – я не понимала. Со мной словно снова говорили на другом языке.

Парни стояли за Киллианом. Их смятение нельзя было сравнить с моим, и я поняла,

что они уже знали.

– О чем я? – яростно повторил Киллиан. – Ты рискуешь жизнью, Аманда, а я не могу

позволить тебе умереть. Ни сейчас, ни потом.

– Почему? – спросила я. – Мне говорят о риске, но не объясняют, что происходит, –

они молчали после моей вспышки. – Ладно, если вы не говорите, то моя жизнь не так и

важна. Лучше бы существо убило меня сегодня, потому что я терпеть вас уже не могу!

Без предупреждения меня ударили по лицу. Я коснулась саднящей щеки,

потрясенная произошедшим.

– Не говори так! – заорал Киллиан, его гнев обжигал мой живот. Я все еще не

осознала, что он дал мне пощечину. – Твоя жизнь – жизни остальных, и ты готова их

отдать?

Дастин разжимал и сжимал кулаки, глядя на отца с ненавистью. Он с трудом

удерживал себя, чтобы не вмешаться. Киллиан был вне контроля. Дастин знал это.

Я покачала головой.

– Нет, если мне все объяснят.

Эмоции Джека затопили мой разум.

– Нет, – зло сказал он. – Тебе нельзя знать, Аманда.

Киллиан смотрел на меня, и я поняла, что он думал, говорить мне или нет.

– Все изменилось, – отметил он. Джек, Дастин и Тревор раскрыли рты.

– О чем ты? – зло спросил Тревор. – Пап, ты рискуешь нашими жизнями. Если

расскажешь ей, всякое может случиться.

Киллиан смотрел на меня.

– Нет, – ответил он. – Правила разбились много раз. Маратака так говорил. Это

правило тоже можно нарушить, а если нет – судьба покажет.

Тревор покачал головой.

– После таких слов людей жарит или съедает Зеленый гоблин. Такая судьба меня не

устраивает.

– Выбора нет! – закричал Киллиан. – Так должно быть. Думаю, мы должны были

сказать ей в миг, когда она нарушила договор с Маратакой. Тогда правила разрушились, и

тогда ваша судьба сделала другой поворот.

– Пап, – Дастин спокойно дышал, – Грегори не хотел бы ей говорить. Он

восемнадцать лет следил, чтобы ничего не ускользнуло. Это нарушит все, над чем он

работал, и ради чего умер.

Киллиан впервые посмотрел на парней.

– Я скажу ей, – заявил он. – И вы ничего с этим не поделаете. Грегори тут уже нет,

сын, и он уже не главный.

Джек сжал кулаки, как и Дастин.

– Если вы ошибетесь, Киллиан, мы все можем умереть.

Он посмотрел на меня.

– Знаю, – заявил он. – Поэтому я должен сказать ей, что ей суждено больше, чем все

мы думали.

– Не понимаю, – сказала я. Киллиан кивнул, зная это.

– Ты – девушка, что появилась в пророчестве за много лет до своего рождения, –

спокойно объяснял Киллиан. – Говорили, будет один истинный наследник, что уничтожит

все, с чем мы бились. Мы не знали, будет этот человек из нашего наследия или нет, но

годы шли, и информации становилось больше. Говорили, девочка сможет одолеть всех

сверхъестественных существ на Земле. Она сотрет тьму и будет Маяком наших жизней.

Эта девочка будет вечным светом, что убьет все, что должны были убивать мы. Наши

предки понимали, что это не могут быть Винтеры или Челси, ведь в семьях рождались

лишь мальчики. Но через много лет появилось больше информации. Тьма боялась этих

новостей. Они уже боялись девочки, зная, что она точно убьет их. Но когда сказали, что

она будет принадлежать к величайшему наследию, они пришли в ужас.

Киллиан замолк на миг, проверяя мою реакцию. Я была так потрясена, что не могла

даже проявить удивление. Я взглянула на Тревора, Джека и Дастина. Они дулись, пока он

рассказывал мне о моем наследии. Им, казалось, было скучно, и я понимала, что они уже

явно не раз это слышали.

Я посмотрела на Киллиана, когда он продолжил:

– Тогда мы знали, что почему–то она будет нашей, – говорил Киллиан. – Мы не

знали, почему нас одарят девочкой, ведь в нашем наследии были только мужчины.

Сверхъестественные существа думали о том же. Мы были величайшим наследием, так что

существа думали, что если уничтожат нас, девочка не родится. Они много лет пытались

убить всех женщин, что приближались к Винтерам или Челси, боясь, что одна из них

родит Маяк. Когда пришло время нашего с Грегори поколения, произошло нечто важное.

Тьма усилилась, пока мы были у власти, и мы знали, что так из–за того, что они теряли

время. Они думали, сейчас или никогда, и в чем–то они были правы. Они атаковали,

становились сильнее, и все были уязвимы, включая Абигейл и Ребекку. Мы много лет

защищали их, чтобы у нас появилось четверо детей. Когда родился последний ребенок,

мы поняли, что это Маяк. Мы тут же решили ничего тебе не говорить. Мы должны были

хранить тайну ради тебя и людей вокруг. Разное говорили еще даже до моего рождения.

Говорили, что Маяк не может знать о своей силе и судьбе. Если она узнает, жизни

наследия и остальных будут уничтожены. Мы не знали, как и почему, но не хотели

рисковать. И мы хранили от тебя тайну всю твою жизнь. Не знаю, как мы смогли. Важно

было, чтобы ты выжила, ради всех в мире. Когда ты была маленькой, ты была наиболее

уязвимой. Мы знали это и делали все, чтобы тебя не убили. Все работало, пока не умерла

Абигейл. И все пошло под откос. Когда Джек получил силы, мы поняли, что Маратака

вернулся. Потому мы заключили сделку с Маратакой, мы знали, что он точно тебя убьет.

Это стоило нам связей с семьей Хамптонов, и это повлияло на нас. Они проводили

исследования, у них были пророчества. Без них мы стали уязвимее, но твой отец хотел

рискнуть. Еще и метки. Все знали об этой силе давно, но мы не думали, что они появятся

уже в этом поколении. Винтеры и Челси знали, что они не были нашего наследия. Мы

думали, что это слишком много силы для одного поколения, так что не обращали

внимания.

Киллиан повернулся к нам, все смотрели на него. Парней заинтриговали слова

мистера Винтера. Мы забыли о метках на телах, но теперь нам объясняли их.

– Так ты знал заранее? – спросил с любопытством Дастин.

Киллиан кивнул.

– Хамптоны тоже знали. Метки не были угрозой, они должны были появиться у

четверых. Не объяснялось, что это большая угроза для существ. Маяк казался опаснее, и о

метках ни они, ни мы не думали. Аманда, когда ты попала в другую реальность и показала

метку, Маратака был в ярости. Ты стала тройной угрозой. Во–первых, ты была Челси, во–

вторых, ты была Маяком, и, в–третьих, у тебя была метка. Не было полного описания

того, на что способны метки, но теперь мы знаем, что они у вас, так что в вашей жизни

произойдет нечто большее, чем вы испытывали. Некоторые силы меток уже проявились.

Аманда, ты касалась Маратаки запястьем с меткой, и это разрушало его на миг. Маратаку

так еще не ранили. Два прошлых поколения смогли прогнать его в ад, но он всегда

возвращался целым. Твоя метка ранит только его, и я представляю, что они были созданы,

чтобы вредить только ему.

Джек скрестил руки и не спешил верить Киллиану.

– Так вы думаете, что метки создали, чтобы уничтожить Маратаку? И все?

Киллиан задумался на миг.

– Нет, – сказал он. – Думаю, метки были созданы против самых сильных

сверхъестественных существ мира, а не только Маратаки.

Тревор кивнул.

– Тогда понятно, почему те ведьмы боялись Аманду, узнав, что у нее метка.

– Мы не знаем, как Маяк убьет всех существ, как и не знаем, что означают метки, и

что они делают, – добавил Киллиан. – Мы можем лишь ждать и позволять вам исполнять

судьбу. А пока что нам нужно тренироваться, потому что Маратака вернется, и тогда мы

будем готовы.

Моя жизнь была создана, чтобы уничтожить все, что мы пытались убить. Нам

четверым было суждено нечто большее, и это началось с меня. Я не выбирала такую

судьбу, но она была моей, тут ничего не изменить. Мы стояли тем утром и понимали, что

нам было суждено нечто большее, чем величие. Наши жизни были для того, чтобы

сделать нечто большее, чем можно было понять. Мы могли спасти тысячи ценой всего,

что имели. И мы были теми, кто спасет миллионы, зная, что можно потерять в любой миг.

Мы были Винтерами и Челси, и мы знали, что ни перед чем не остановимся.

Эпилог

Две недели спустя

Чей–то голос звучал на кухне, отражаясь от деревянных шкафчиков и поверхностей.

Я шла на шум, пока не оказалась на пороге гостиной. Никто не заметил меня, они уже

пылко спорили. Я не знала, можно ли было в этом участвовать всем. Судя по одному

звуку, спор был односторонним.

– Ты меня слушаешь? – спросил Киллиан. Мой брат сидел на диване, сцепив руки,

стиснув зубы, глядя мимо напряженного тела мистера Винтера.

Тревор прислонялся к стене напротив меня, но не сводил взгляда с отца. Он смотрел

на него со странным выражением. Если бы я не была эмпатом, подумала бы, что Тревор

восхищался мужчиной, своим отцом. Но отвращение было в его сердце. Тревору не

нравились действия Киллиана. Я еще не поняла, какие.

Власть текла в крови Киллиана. Он возвышался над Джеком. Глаза мистера Винтера

были полны власти, а в эмоциях было отчаяние.

– Ты не готов, – сказал Киллиан моему старшему брату. – Ты не готов быть лидером.

Посмотри, что случилось с твоими родителями. Ты опоздал.

Джек стиснул зубы, не глядя в глаза Киллиану. Тревор не двигался, скрестив руки на

груди. Я была удивлена, что он не вмешивался, но Тревор никогда не спорил с отцом. Это

Дастин сражался с ним словесно.

– Хочешь снова ошибиться? – спросил Киллиан, повышая голос. – Хочешь рискнуть

последним членом семьи?! Ты недостаточно сильный. Ты недостаточно умный. И тебе не

хватает величия, – Киллиан смотрел на моего брата, как на мусор, незначительный кусок

плоти, не достойный жизни.

Тревор чуть не закатил глаза от последних слов Киллиана. Джек посмотрел на

мистера Винтера. Презрение брата скрывалось за страхом, что вызывал в нем Киллиан.

Настоящий Джек ответил бы. Он бы кричал, даже ударил бы мужчину за такие слова,

каким бы ни был возраст мужчины.

– Ты меня понимаешь, мальчишка? – спросил Киллиан. Глаза Джека дрогнули от

обращения. Наш отец звал его мужчиной, а теперь он стал ребенком. Он был ребенком,

потому что подвел нас, и он не забудет этого.

Киллиан указал на свою грудь.

– Я был в наследии больше лет, чем ты можешь сосчитать. У меня есть сила вывести

всех из могил, куда ты их сунул, – слюна летела из его рта, он дико махал руками,

выражая свои слова. – Думаешь, твой отец хотел бы видеть наследие на дне? Или он хотел

бы во главе кого–то зрелого? Верно. Грегори знал, что ты не получишь власть. У тебя не

было смелости. Ты не выступил к Маратаке и не совершил ту жертву, – его глаза яростно

пылали. – Я умру за них! За семью! Ты так не сделал! Как сын Грегори, ты должен был

спасти их любой ценой, даже если своей жизнью. Так поступает Челси. Для этого есть

наследие.

Я нахмурилась, не веря ему. Мы были не для безрассудных решений. Джек не

управлял ситуацией. Я хотела вмешаться, мне не нравилось, что Киллиан вызывал в

Джеке ненависть к самому себе. Все шло не так.

Киллиан пару раз кивнул себе, Джек смотрел на него прямо, но внутри умирал.

Печаль тысячей кораблей плыла по сердцу Джека и вылетала из дыры там.

– Думаю, теперь ты представил, – сказал Киллиан и хотел повернуться ко мне.

Я ушла с порога и прижалась спиной к стене. Киллиан ушел на кухню, не увидев

меня. Он прошел к входной двери и ушел без слов.

Я заглянула, увидела, что Джек встал, а Тревор отошел от стены.

Тревор качал головой.

– Нельзя его слушаться, Джек, – отчаяние брата кипело в нем, усиливаясь. Его глаза

были полны боли, он посмотрел на Тревора. Казалось, младший брат только что сказал

ему, что гордится его действиями и достижениями. Джек возразил, хоть и не искренне.

– Нет выбора, – твердо сказал Джек. – Он – новый лидер.

Мои глаза расширились в ужасе. Я зажала рукой рот, стараясь не шуметь. Я

прижалась спиной к стене, смотрела на потолок. Добра от тирана Киллиана во главе не

будет.

Джек прошел на кухню и взглянул на меня. Он молчал. В чем дело? Наши родители

умерли две недели назад, он отдал свое место лидера Киллиану, и Джек лишь взглянул на

меня, хоть взгляд и был полон эмоций. Видимо, больше поддержки от брата я получить не

могла.

Он ушел в свою комнату, а я стояла на пороге. Тревор вдруг понял, что я там.

– На это ты надеялась? – спросил он и подошел ко мне, оказался в паре футов от

моего лица. Его отвращение закрыл юмор, как всегда было с серьезными эмоциями в его

теле. Он слабо улыбнулся мне. – Теперь ты – часть команды, – он опустил ладонь мне на

плечо. – Добро пожаловать в клуб, Аманда. Теперь будет только хуже, – Тревор прошел

мимо меня и направился к входной двери. Он указал на голову. – Всегда носи шлем и… не

кради мои спички. Воров в наследии никто не любит.

Я невольно улыбнулась, а он ушел за дверь. Тревор находил свет даже в самые

печальные моменты. На миг я ему позавидовала. Но на крохотный миг.

Ноги понесли меня на чердак. Я легла на кровать, думая о произошедшем. Яркое

солнце сияло в окне, но печальные мысли не покидали голову.

Скоро будут похороны родителей, слишком скоро для моего разбитого сердца. Хоть

я была прежней, все будто изменилось. Вокруг меня стало холоднее. Моя жизнь не была

на серебряном или золотом блюдце. Кто–то дал мне ржавую тарелку, сказали оттирать,

пока она не станет чистой. Я надеялась, что увижу блеск на тарелке, когда будет нужно

исполнить судьбу, но уверена не была.

Со смерти родителей горе Джека стало гневом. Сердце Джека стало камнем. Он

оставил родителей и не возвращался в тот миг. Он уходил от них, от памяти о них.

Тревор был другим. Он все еще хранил надежду в своих эмоциях. Надежду

преодолеть все, надежду выжить, и это помогало ему бороться. Он попрощается с моими

родителями и пойдет по стопам Джека, глядя только вперед.

Порой я думала, стоило ли того желание быть в наследии. Если бы я не упрямилась,

родители могли выжить. Они могли бы побыть тут еще день, увидели бы, как я вырасту,

выйду замуж, но теперь я могла лишь надеяться, что они смотрели из другого места. Если

подумать, было почти глупо хотеть чего–то такого далекого, но я получила это и хотела

отдать. Минута с ними была бы важнее, чем жизнь в наследии. Быть в наследии – как

быть невидимым героем. Так я говорила себе все эти годы. Я хотела, чтобы кто–то сказал

мне об исходе моих глупых желаний, показал мне, что счастливая жизнь с родителями

закончится. Это было нечестно, но так было со всем в моей жизни, в моем доме и

наследии.

– Аманда, – выдохнул Дастин, пройдя в комнату и нарушив мой транс. Он сел на

кровать рядом со мной. Эмоции Дастина заполнили мой разум, но я закрывала от него

мысли. Его спокойствие утешило мое тело.

Я хотела, чтобы все это оказалось сном, и их смерти не произошли. Мое отрицание

длилось пару секунд, и я поняла, что они не вернутся, и я не смогу извиниться за

нарушенную сделку, за то, что была не такой дочерью, как они хотели, за бремя на их

плечах. Дастин смотрел на меня, хотел прочесть мои мысли, но ему не нужно было. Он

уже как–то знал, о чем я думала.

– Они любили тебя, Аманда, – сказал он. – Даже если не говорили вслух, я это

слышал каждый день в голове.

Я смотрела на фотографию семьи за Дастином, лица родителей жестоко насмехались

надо мной.

– Я хотела быть невидимым героем, – выдохнула я и зажмурилась. Я хотела этого

так сильно. Но мое пребывание в наследии стоило им жизней. Разве это того стоило? Ни

за что. Я уже не была посередине. Смерть Ребекки и Грегори Челси толкнула меня в

наследие, и теперь я была его частью, но это уже не ощущалось правильным. Результат не

всегда оправдывал средства, и то, как я стала Челси, подавляло радость от этого. Для

родителей я буду стараться быть лучшей дочерью, для брата – лучшей сестрой, а для

наследия – лучшей Челси. В конце концов, у нас было только две наши семьи и силы. Это

хранило нам жизни, помогало двигаться, и мы так и будем продолжать.

Я подвинула руку к Дастину, но он убрал ладонь.

– Не надо.

Мое сердце дрогнуло. Что с ним такое? Он сказал мне личное, а теперь вел себя

странно. Когда я ощутила его колебания, это вызвало смятение во мне.

– Дастин, – прошептала я, склоняясь ближе к нему. – Что такое?

Он покачал головой.

– Мы не можем, – пробормотал Дастин. – Я должен быстрее рассказать тебе. Джек

может скоро прийти.

Я понимала его. Джек не давал мне побыть наедине с Дастином больше минуты.

Старший брат уж слишком сильно опекал меня от друга семьи.

– Что такое?

Дастин смотрел мне в глаза. Как обычно, он словно впивался мне в душу, читая

меня, хоть и не мог.

– Это Джек, – сказал Дастин. – Между нами ничего нет. Мы – хорошие друзья, но он

не понимает. Он не понимает, через что мы прошли, и теперь ищет повода убрать меня.

Это его шанс, Аманда, и потому мы не можем так делать.

Я покачала головой.

– Не понимаю. А что мы делаем? – у нас не было тайного романа. Мы с Дастином

были близки из–за того, через что прошли в детстве. И все.

– Мы не можем быть близки, – объяснил Дастин. Я ощущала его печаль. – Нужно

стать самостоятельнее, нам придется принимать решения. Джек думает, что я мешаю

главной цели – убить Маратаку. Он говорит, что я оттягиваю успех, потому что слишком

близок к тебе. Мои эмоции мешают суждению. Я не согласен с ним, но его гнев слишком

силен. Джек способен на все, даже убить, особенно, когда он ментально нестабилен.

Я нахмурилась.

– Ты же не веришь, что Джек может убить тебя?

Дастин смотрел на меня с искренностью, но его эмоции разлетались по комнате. Я не

могла поймать одну и понять, что он ощущает в этот миг.

– Он чуть не убил тебя гневом, Аманда. Разве не мог бы убить меня в таком гневе? Я

не сомневаюсь, что Джек способен на все. Моя смерть для меня ничего не значит. Ты

должна понимать это. Но я знаю, что без меня умрет твоя воля жить. Ты сама это мне

сказала, помнишь?

Я серьезно кивнула.

– Но это не значит, что ты должен меня оставить, – заявила я.

Дастин посмотрел на потолок.

– Я не бросаю тебя, но не смогу быть рядом.

– Но если…

Дастин покачал головой.

– Если с тобой что–то произойдет, Аманда, я помогу. Но в остальном нам нужно

быть на расстоянии.

Я не могла помешать слезам выступить на глазах.

– Но, – повторила я, надеясь, что он передумает.

– Нет, – прошептал он. Он нежно коснулся моей щеки, посылая мне страдания. – Ты

не знаешь, как мне больно. Ты – мой лучший друг, Аманда. То, что я должен быть в

стороне, терзает меня.

– Ты не должен, – сказала я, слеза покатилась по щеке.

– Только не плачь, – выдохнул он. – Мне тоже сложно, но я не могу рисковать тем,

что ты умрешь из–за меня.

Я отвернулась от него, моя боль заполняла меня. Дастин склонился и поцеловал меня

в щеку. Его действия были прощанием, но эмоции говорили, что он будет рядом всегда. Я

не смотрела на него, он встал и прошел к двери.

– Мне жаль, Аманда, – прошептал он и ушел. Слезы катились по моему лицу, когда я

поняла, что он ушел. Я вжалась лицом в подушку и рыдала. Теперь я осталась одна в

мире, лишилась человека, что был моей опорой. Казалось, мы отбрасывали нашу долгую

дружбу из–за моего брата. Мы с Дастином преодолеем это, как было со многими случаями

в наших жизнях. Мы только и сражались, ведь знали, что будем сами виноваты, если

сдадимся. Наибольшей угрозой для нас были мы сами, и если мы не могли даже себя

одолеть, но не могли и жить.

Вскоре начнутся сражения, ударят волны, и сцена будет готова для выступления.

Наш лидер был убит, мой лучший друг – вдали, и наследие оказалось на дне, но мы все

еще боролись. Месть была слаще, когда ею делился с еще с троими.

Девять лет назад

Прошел год с тех пор, как Дастин получил дар, все шло не по плану. Когда Джек

научился призывать вещи, это было праздником, но когда Дастин оказался телепатом, это

вызвало лишь проблемы. Каждый раз, когда я его видела, его голова болела. Только

выражения лица Дастина хватало, чтобы погубить. По его взгляду казалось, что наступил

конец света.

Пока я лежала на кровати в своей комнате, я слышала шаги на кухне. Наверное, это

был Тревор или Дастин, ведь остальных сегодня не было дома. Желудок заурчал, голод в

разуме обострился. Я решила сходить на кухню и что–нибудь съесть. Атмосфера

менялась, пока я спускалась. Дом уже не был теплым и уютным, холод посылал мурашки

по моей коже. Я прошла в маленькую кухню и поняла, кто там был.

Дастин сидел на полу спиной ко мне. Это было странно даже для Дастина. Я

подошла к нему и задела скрипучую половицу, Дастин обернулся. На его лице была

паника.

– Что ты делаешь, Аманда? – безумно спросил он. – Родители сказали тебе

оставаться в комнате.

Мой желудок громко заурчал.

– Я проголодалась, – ответила я. Это я должна была задавать вопросы. – Что ты

делаешь?

Дастин посмотрел на что–то перед собой.

– Ничего, – буркнул он. – Иди в комнату. Я что–нибудь принесу тебе позже.

Я упрямо покачала головой.

– Дастин, что такое? – его голос казался другим. Словно его тело ломалось на моих

глазах.

– Аманда! – яростно закричал он. – Если не уйдешь сейчас, я скажу твоим

родителям, что ты спускалась.

Дастин никогда не кричал на меня. Это подтверждало, что что–то не так. Я подошла

ближе и склонилась рядом с Дастином. Ладонь коснулась его плеча, я поняла, что перед

ним. Пистолет лежал на полу. Хоть мы были Винтерами и Челси, нам нельзя было в

детстве трогать пистолеты.

В девять я не знала, что это значит.

– Дастин, – выдохнула я. – Зачем тебе пистолет папы?

Он повернулся ко мне, смерть блестела в его глазах. Слеза покатилась по его лицу,

все во мне сжалось.

– Уйди, Аманда, – приказал Дастин. – Тебе не нужно сейчас быть тут.

Дастин поднял пистолет, и инстинкты овладели мной.

– Не надо, – закричала я. – Стой, Дастин. Что ты делаешь?

Я думала, он не ответит, но его лицо выразило боль внутри него.

– Я не могу так жить! – закричал Дастин. Его голос ранил мои уши, его боль

усилилась. – Я слышу всех и всюду, это сводит с ума. Ты не знаешь, как это – когда в

твоей голове миллионы людей! Я не могу терпеть крики. Я больше так не могу!

Он поднял пистолет к своей голове, слезы выступили у меня на глазах.

– Стой, – закричала я. – Прошу, Дастин. Ты мне нужен здесь, – я коснулась его руки

с оружием и попыталась опустить ее. Он не слушался.

– Зачем? – спросил Дастин, тихие слезы катились по его лицу. – Зачем мне жить,

Аманда? Тут лишь боль и страдания. Это мне не надо, я больше так не хочу.

– Нет, – всхлипывала я. – Тебе так кажется, Дастин. Но ты мне нужен.

– У тебя есть Джек, – заявил Дастин. – Ты будешь в порядке.

Я покачала головой, слезы быстрее лились по моим щекам.

– Это другое, Дастин. Ты мне нужен.

Дастин молчал. Мы, казалось, не двигались вечность. А потом он опустил руку, и

пистолет упал на пол. Он тяжело дышал, понимая, что чуть не сделал.

– Никому не говори, – прошептал он. – Хорошо, Аманда?

Наши взгляды пересеклись, боль пронзила наши тела.

– Ладно, – ответила я. – Но обещай мне кое–что, Дастин?

Он робко повернулся ко мне.

– Что?

– Обещай, что ты не покинешь меня, – сказала я. – Обещай, что будешь со мной

всегда.

Дастин посмотрел на пол.

– Только если ты тоже это пообещаешь.

Я кивнула.

– Обещаю, – я обвила его руками.

Его голос стал спокойнее.

– Я тебя не оставлю, – прошептал Дастин, мы обнимались. – Я обещаю, что не

покину тебя.

День, когда родителей похитили, нарушил обещание, которое, как мы думали, будет

работать вечность. Мы ошибались в этом и во многом другом. Мы бы никогда не

покинули друг друга при жизни, мы всегда спасали бы друг друга. Детство определило

нашу судьбу, и мы знали, что не падем. Иначе другой поможет подняться. Потому мы

боролись, потому нас звали Винтерами и Челси.