Научи меня жить в твоем мире (СИ)

Глава 19

До госпиталя для магов, в сосновых лесах Карельского перешейка, доехали быстро. «Газель» не догнали, то ли потому, что она шла с проблесковыми маячками, периодически включая сирену, то ли потому, что завозили Милу домой, к детям. На заправке, при въезде в Ленинградскую область Милу вновь сменил Влад. Там же и купили перекус с кофе и чаем. Поели на ходу. В госпитале Алексе доложили, что груз в приготовленном заранее боксе, его приводят в порядок, оттирают от многовековой пыли. При входе был тамбур, где все переоделись в одноразовые защитные костюмы, бахилы и маски. Вошли. Две молоденькие санитарки заканчивали стирать пыль и паутину с предмета, больше всего напоминающего гроб. Такую древнюю домовину из цельного ствола дуба. Причем, домовину очень богатую. По углам были накладки из золота, в виде рук, держащих прозрачные шары, светившиеся голубоватым светом. Алекса сразу достала корзинку, которую Мила поставила в багажник, и расставила такие же шары по периметру комнаты. Шары засветились и Веллиана почувствовала волну магии.

— Теперь господа, я покажу, что, вернее, кого мы достали из древней усыпальницы. Причем, она не имеет никакого отношения к Бобринским. Это собственность моей семьи. Архитектор Бобринских, в 1815 году, просто использовал фундамент разоренной отрядом дезертиров-французов часовни. Зимой 1812 года они забрались в часовню, что бы укрыться, разожгли костер прямо на полу, но деревянные лиственничные стены вспыхнули, и часовня сгорела. Судьба дезертиров неизвестна. А потом, оставшийся фундамент просто использовали для усыпальницы. Слава Богу не стали проверять! А в подвале пряталось именно ЭТО! Ну, Господи, благослови! Только бы все у моей пра-пра и далее, бабки получилось!

Алекса капнула своей кровью на золотую накладку на крышке домовины с уже знакомым гербом Воеводиных-Муромских. Последовала вспышка, и крышка гроба плавно поднялась. Откинулась вбок на невидимых петлях. Веллиана вздрогнула, ей это напомнило фильм «Вий» из прошлого. Стало страшно. Она даже закрыла глаза. Но, услышав удивленные возгласы, открыла. У гроба была еще одна крышка, стеклянная. Судя по прозрачности, не просто венецианское стекло, а хрусталь. Вспомнилась сказка Пушкина «…в той норе во тьме печальной гроб качается хрустальный…» Действительно, в гробу лежало тело мужчины. Как будто спящего. Чуть улыбались розовые губы, на щеках пятна румянца. Глаза плотно закрыты. На почти нетронутых сединой каштановых волосах богатая шапка с соболиной оторочкой. Аккуратно подстриженная бородка и усы. Немного худое, с тонкими чертами лицо, кого-то напоминающее. На груди сложены руки, на тонких пальцах с ухоженными ногтями, четыре золотых перстня. Одет мужчина богато. По-старинному. Малинового бархата кафтан с золотым шитьем, поверх — длинное одеяние, из парчи с меховой оторочкой, и фальшивфми длинными рукавами, из-под которого видны носки сафьяновых сапог. Весь облик, не как у умершего, а как у просто спящего человека. Спящий красавец! И очень знакомый!

У Алексы вырвался вздох облегчения!

— Полный стазис! Силы потрачено немерено! Сохранился, простоял до сих пор. До возвращения Лорена снимать не буду! Нам с Милой вдвоем подпитка потребуется. Профессор, это и есть ваш пациент. Вы сможете сделать необходимые исследования, не выводя из стазиса? Боюсь, что состояние легких там крайне плохое.

— В принципе, можно, но для этого нужно снять все одеяния. Парча с металлической ниткой. Это же не современная имитация! Значит, золото. Да и вышивка золотая. Даже простого рентгена не сделать! И перстни!

— Жаль, стазис наложен на тело вместе с одеждой. Значит, надо выводить, и сразу погружать в сон. Чтобы шока не было!

— Шока?

— А вы попробуйте, засните на руках у любящей супруги и проснитесь три столетия спустя, непонятно где, да еще в трубе вашего аппарата! К тому же, вдовцом!

— Почему вдовцом?

— Супруга была на два года его младше. Даже, если она сильная ведьма, то 300 лет прожить не могла никак. Так что она заранее знала, что больше мужа не увидит. Она только надеялась, что его в будущем спасут. Поэтому и наказала потомкам снять стазис, только когда появится средство от чахотки. Он боролся с ней 20 лет, но болезнь победила. Почти.

— Тогда так, я с вашими магическими штучками не знаком. Поэтому делайте, что хотите, но мне пациент нужен в пижаме, и с катетером в вене. Предварительно забрать кровь на анализ. Клинический, биохимию, ну и, даже не знаю. Сифилис уже был, цвел в Европе вовсю, значит, реакцию Вассермана. Спид и Ковид отпадают, можно на гепатит А взять. Ладно, вы заберите материал, а я подумаю, на что еще! Делаем МРТ, не знаю, как человек 17 века на радиацию отреагирует. Непривычен! Потом сразу подключаем капельно Рифампицин, пять дней капаем, потом переходим только на таблетки. И не меньше 3-х месяцев! Изониазид, и, наверное, Этамбутол, начинаем сразу. Давать натощак. Потом корректируем терапию, в зависимости от тяжести процесса. И еще, чуть не забыл, будет кашель, возьмите мокроту на анализ. Надо знать, открытая, или закрытая форма. Если закрытая, то костюмы можно не надевать.

— Простите, профессор, — вмешался врач магического госпиталя, — костюмы я порекомендовал. Все-таки пациент из 17 века, а у нас грипп, то есть испанка, появился в начале 20-го, а холера, в начале 19-го. Да и прочие — ковид, эбола, так что это мы для него опаснее, чем он для нас. Вот стабилизируем туберкулез, и привьем по полной программе, тогда можно и костюмы снять.

— Так мы же его перепугаем своим видом одним! — брякнул Влад.

— Алекса — вступил в разговор Релоан — есть возможность, не причиняя пациенту вреда обойтись без костюма. Пусть с ним первым поговорит Дамир. Все равно вы не начнете, пока они с Лореном не вернуться. Могу и я, но мне надо вернуться, там у меня не самый спокойный мир без присмотра. Драконы человеческими болезнями не болеют, и переносчиками не являются. Так что надевать костюм нет смысла. Может быть в обычной одежде.

— Спасибо за совет, Релоан! Только почему они так долго? Найти одну девушку, при их способностях, что может быть проще! Знаете, Релоан, если дети в порядке, переноситесь обратно, узнаете, что происходит, А здесь можете оставить Софору.

— Пожалуй, вы правы, Алекса! Но я думаю, что там Ильдоний чудит. Дамира увидел, и чудит! Так что, перемещаюсь.

— Решено. А здесь мы без Лорена ничего не начнем. Боюсь, наших сил без его подпитки не хватит! Так что, доктор Юдин, проследите, что бы сюда никто не входил и, упаси Бог, ничего не трогал. Как только вернутся Дамир и Лорен, мы сюда вернемся и снимем стазис. Но потом надо действовать быстро! Прародительница не стала бы вводить мужа в стазис, если бы была хоть какая-нибудь надежда.

Веллиана вышла последней. С трудом заставила себя оторвать взгляд от лежащего в гробу мужчины. Такой знакомый! Надо же, 17 век, а как будто где-то встречались. И тут ее осенило. Оказавшись в коттедже Алексы, она без спросу бросилась в ее кабинет. Да! То же лицо, только состарившееся на 30 лет! Там, в усыпальнице, хранился и портрет этого человека в молодости, положенный туда его женой. Та же лепка лица, та же полуулыбка, те же, только чуть потемневшие со временем волосы. Значит, оригинал портрета спал там, в этом гробу с хрустальной крышкой. Стало понятно, зачем прозрачная крышка. Жена была жива, она приходила в часовню, спускалась в подвал, открывала гроб и подолгу смотрела на любимое лицо. Совсем открывать боялась, что бы не нарушить стазис, не погубить мужа! Это же надо, так любить, что бы пойти на такую авантюру, сохраняя хоть маленький, но шанс на спасение любимого человека. И ведь почти удалось. Несмотря на все потрясения, что пережила страна! Сохранились потомки, сохранили немалую силу, и вот, несколько дней, и задумка неведомой женщины из прошлого исполнится! Веллиана позавидовала.

В это время раздался сигнал смартфона Алексы. Пришло сообщение.

«Мы в Москве, садимся в „Сапсан“. К ночи будем в Петербурге»!

Веллиану захватила паника. Приезжают, значит, завтра Алекса и Мила снимут стазис! Но приезжает и Лорен, значит, придется объясняться, как не вовремя! Когда ее мысли вовсе не с ним, и даже не в Москве, с родными, а на Карельском перешейке, в темном боксе, где таинственно мерцают голубоватым светом накопители, поддерживающие стазис у спящего человека! Она закрыла лицо руками, решая, что же ей делать!

— «Надо рассказать все Алексе, вот прямо сейчас, она старше, она мудрей, она подскажет выход»

— Ну что, поняла, чьим портретом ты любовалась все эти дни, — раздался довольный голос Алексы, — еще одно подтверждение, что благородное вино годы только улучшают! Я даже не ожидала, что и в 50 Михаил будет так хорош! Несмотря на болезнь, несмотря на всю довольно нелегкую жизнь, в тяжелое для страны время! Когда я прочла завещание княгини Анны, его жены, в девичестве Воеводиной, я постаралась все, что можно, узнать об этом человеке. Мне ведь надо было найти место, где он покоится. Долго искала, перебрала множество часовен на круглом фундаменте, исколесила весь север, пока случайно не наткнулась на записки архитектора Василия Милинского, ученика Старова, о решении возвести усыпальницу на месте старой деревянной часовни, сгоревшей в 1812 году.

У часовни был круглый старый фундамент, заглубленный в землю, на полтора аршина, и почти не видный из-под обгорелых бревен. Его поразило, что весь фундамент был выполнен из белого камня, добытого из карьера в Веневе. Этот «пол» и стал основой усыпальницы, полом ее подвала, в котором и находились останки Бобринских. Хорошо, что коммунисты сделали все за меня — выбросили тела из усыпальницы и зарыли их неизвестно где, мне не пришлось тревожить их прах. Я сразу почуяла силу рода у себя под ногами. Смогла левитацией поднять каменные плиты и наткнулась на люк. Но силы снять заклятье не хватало. Все же его наложили две ведьмы, мать и дочь. Дальнейшее ты видела. Я торопилась, боялась, что усыпальницу восстановят, тела, частично найденные, переместят обратно, и вход будет закрыт. Но, слава Богу, успели. В тот раз я только убедилась, что искомое именно там, в сундучке лежал дневник княгини Анны, и инструкция, как раскрыть пол полностью, чтобы извлечь гроб. А так же заклинание снятия стазиса. Теперь снимем. А дневник очень любопытен, Там три тетради, Анна описывает свою жизнь день за днем, с момента бегства из родной вотчины под Тихвином. Когда-нибудь я тебе почитаю. Это просто приключенческий роман из жизни высшей аристократии России во времена смуты и сразу после нее. Захватывает!

— Алекса, пришло сообщение, что Лорен и Дамир уже в Москве, сели в «Сапсан» и едут.

— Хорошо, день им на отдых, и приступим. Иди отдыхай!

— Алекса, я все не решалась переговорить с вами. Хотела посоветоваться.

— Тогда давай, пока мужчины не приехали, только предупрежу Татьяну. Чтобы приготовила на ужин что-то существенное. Пойдем, сядем на диван. Что тебя тревожит? Кстати, я сделала экспертизу. Не с тобой. У тебя тело Веллианы, а она никак не могла быть моей родственницей. С твоей сестрой. Представила это, как взятие мазков из горла. Так вот, мы очень дальняя, но родня. Несколько генов совпадают на 100%. Так что, если ты хочешь остаться здесь, я могу помочь.

— Алекса, я не понимаю, что я чувствую к Лорену. Вначале все было прекрасно. Любовь, притяжение, я им восхищалась, его стойкостью, цельностью. В общем, многим. Но вот, после пары месяцев на Земле, все эти чувства куда-то исчезли. Он мне не неприятен, нет, но это скорее просто дружба, а не любовь. Особенно после этого портрета. Вообще, в портрет можно влюбиться? Я не ненормальная? Вы же психолог, помогите!