Наваждение

Глава 3

— Лиз! Куда ты? Что случилось? — крикнула ей вслед Вики, но Элизабет не слышала ее. Скользя и падая, она бежала по мокрой траве, продираясь сквозь куманику и кусты утесника, не обращая внимания на больно хлеставшие плети. Дэмиан скрылся в ивах, и она на мгновение потеряла его из виду, но качающиеся ветви, задетые им, подсказали ей направление. Добравшись до мокрой скользкой тропинки, вьющейся вдоль речного берега, она побежала быстрее. Сердце бешено колотилось.

— Дэмиан! Дэмиан, подожди!

Она раздвинула зеленые занавеси ветвей и остановилась — он стоял спиной к ней. Она не могла видеть его лица: тень от деревьев была слишком густой.

— Дэмиан? — прошептала она, протягивая к нему руку.

Он молча медленно повернулся, и она уже не сомневалась. Она бросилась к нему. Дикое облегчение и радость охватили ее, и она заплакала, опустив голову ему на грудь. Ее руки касались его, ощущая реальность его плоти, впитывая тепло его тела. Она слышала биение его сердца, чувствовала, как под ее щекой приподнимается от дыхания его грудь. Она ласкала пальцами незабываемый изгиб его позвоночника. Коснувшись его лопаток, она вновь ощутила его мускулистую силу. Ее глаза были закрыты, слезы счастья катились по щекам, она чувствовала слабость во всем теле.

Положив руки ему на плечи, она подняла голову, чтобы взглянуть на него сквозь стоящие в глазах слезы, но в сгустившихся сумерках не смогла различить черт его лица — только блеск темных глаз. Она потянулась и жадно прильнула к его сжатым холодным губам. Она целовала его и молила снова и снова.

— Дэмиан, милый Дэмиан! — Несколько секунд он противился ее мольбе, но потом она почувствовала движение его губ, а голова ее закружилась от чувственного возбуждения, когда Дэмиан ответил ей страстным поцелуем, который она так хорошо помнила, — крепко, даже со злостью, словно наказывая ее, и одновременно со всей силой своей ревнивой любви. Так было и раньше. Ее бросало то в жар, то в холод, она испытывала страх и вместе с тем острое желание, все ее тело содрогнулось. Закрыв глаза, она еще крепче прижалась к нему. Ее сердце стучало все громче и громче; она перестала понимать, что с ней происходит, чье сердце она слышит. Но Дэмиан внезапно оттолкнул ее, и она отлетела назад, ударившись спиной о ствол ивы.

Вся дрожа, судорожно глотая воздух, она не сразу пришла в себя. Ее губы горели от его долгого поцелуя. Где-то совсем рядом с ней раздался стук копыт. В следующую секунду из-за ветвей ивы показалась лошадь. Элизабет в испуге отпрянула в сторону. Почти одновременно рядом с ней появилась Вики.

— Лиз, что происходит? Что ты здесь делаешь?

Лошадь остановилась. До Элизабет словно откуда-то издалека доносился голос всадницы, что-то спрашивающий по-французски, но так быстро, что невозможно было что-либо разобрать.

Вики ответила француженке. Элизабет оглянулась вокруг.

— Дэмиан!

Но его нигде не было.

— Дэмиан! — снова позвала она. Оттолкнувшись от дерева, она побежала вслед за ним. Ее взгляд быстро окинул берег, но Дэмиан словно растаял в воздухе.

— Дэмиан, где ты? Дорогой, не уходи… — Ее голос срывался, она была на грани истерики. Куда он скрылся? Она взглянула на дорогу — но у него не хватило бы времени подняться на берег. Она оглянулась — на тропинке тоже не было никого.

— Лиз, черт возьми, что происходит? — Вики подбежала к ней.

Элизабет обернулась, глядя на нее широко раскрытыми, блестящими от слез глазами.

— Дэмиан… он ушел!

— Лиз! — воскликнула Вики, в ужасе глядя на сестру. Пытаясь удержать, она обняла ее.

— Я должна найти его. Куда он ушел? Девушка, прискакавшая на лошади, стояла позади Вики, держа в руке поводья, и странно смотрела на Элизабет. Вики оглянулась на нее, словно умоляя сказать что-нибудь.

— Где он? — с настойчивостью в голосе спросила Элизабет француженку. — Вы видели его? Куда он ушел?

— Я никого здесь не видела, — медленно проговорила по-французски девушка. — Кроме вас. Здесь были только вы. — Она взглянула на Вики и добавила:

— И вы. Здесь не было никакого мужчины.

— Здесь был мужчина, — дрожащим голосом проговорила Элизабет. Она взглянула на Вики. — Я видела его, говорила с ним, он целовал меня. Он был здесь. Вики, Дэмиан не умер. Я знала, что он не умер, что он жив и что он здесь!

— О чем она говорит? — спросила француженка. Ее лошадь стала нетерпеливо перебирать ногами и откидывать назад голову с черной гривой, словно торопя хозяйку отправиться скорее в дорогу.

— Нам лучше пойти к машине, — сказала Вики, увлекая за собой Элизабет. Она быстро улыбнулась француженке:

— До свидания.

— С ней все в порядке? — с любопытством в голосе и с легкой насмешкой спросила француженка, как будто у Элизабет было не все в порядке с головой. Но французы часто говорят таким тоном с англичанами, вспомнила Элизабет.

— Да, все нормально, — ответила Вики, горя желанием поскорее уйти.

Не обращая внимания на француженку, Элизабет взглянула на сестру.

— Я не выдумываю. Говорю тебе, он поцеловал меня. Не может быть, что мне все это показалось. Я прикасалась к нему, Вики. — Она вытянула вперед дрожащие руки. Вики с волнением посмотрела на них. — Я обнимала его, Вики, ты должна мне верить!

Вики помогла ей взобраться на берег. Всадница проводила их взглядом. Ветер раздувал ее длинные черные волосы, они падали на гриву лошади, почти сливаясь с ней. Элизабет оглянулась назад на пустую тропинку. Он был там, ей это не привиделось, она не сошла с ума. Француженка все еще смотрела им вслед. С такого расстояния Элизабет могла различить только белое пятно ее лица с темными глазами.

— Она должна была видеть Дэмиана, — упрямо проговорила Элизабет. — Если она видела меня, то должна была видеть и его.

— Но она сказала, что никого не видела, Лиз.

— Она сказала не правду.

— Но почему? Ты знаешь ее? Ты когда-нибудь видела ее раньше?

— Нет. — Элизабет порылась в памяти. — Нет, никогда.

— Ты устала, — сказала Вики. — Сегодня был тяжелый день, и ты вымоталась. Минут через десять мы уже будем дома, ты ляжешь в постель, а утром, после хорошего сна, ты почувствуешь себя гораздо лучше.

— Я еще не сошла с ума, — возмутилась Элизабет. — Не разговаривай со мной как с умалишенной.

— Я и не думала.

— Неужели? Ты полагаешь, что мне все это приснилось. Ты не веришь, что я видела Дэмиана. Но я знаю, это был он. Когда ты можешь дотронуться до человека, то это уже не просто твое воображение. А я обнимала его вот этими руками, слышала стук его сердца, чувствовала его дыхание. Он был живой, теплый! — Она остановилась, чтобы перевести дыхание, и сердито посмотрела на сестру. — Поэтому не пытайся внушить мне, что я все это придумала.

Вики вздохнула.

— Он говорил с тобой? Что он сказал тебе?

Элизабет задумалась, нахмурившись.

— Что он сказал? — настаивала Вики, наблюдая за ней.

— Он… он не говорил, он целовал меня. — Ее слова прозвучали неубедительно даже для нее самой.

Дэмиан, неожиданно осознала она, не произнес ни звука. Она была слишком взволнованна, ее сердце было так переполнено чувствами, что ей не нужно было слов, она лишь хотела дотронуться до него и убедиться, что он жив. Неужели то была всего лишь игра ее воображения? Но это означало бы, что она теряет рассудок.

— Пойдем, — твердо сказала Вики. — Садись в машину, я поведу.

— Ты же не умеешь.

— Я брала уроки вождения, только еще не получила прав, но здесь недалеко, и я буду очень осторожна. Я не уверена, что ты в состоянии вести машину, Лиз.

— Со мной все в порядке, — резко оборвала ее Элизабет. Она проскользнула на водительское место, а Вики медленно уселась рядом с ней.

Элизабет вела машину, не отрывая глаз от дороги. Было уже совсем темно. Свет автомобильных фар высветил ночных мотыльков, кружившихся над дорогой, и зайца, испуганно сиганувшего с дороги в кусты у обочины. Нигде не было видно домов; все вокруг было погружено во мрак — чужое, незнакомое, почти пугающее своей тишиной.

— Может быть, мне не следовало уговаривать тебя ехать сюда, — сказала Вики, услышав тяжелый вздох сестры. Взглянув в окно, она воскликнула:

— Вот и он, да? Это домик тетушки Флер, я помню его.

Не отвечая, Элизабет нажала на тормоз и остановила машину. В комнатах нижнего этажа горели огни, и оттуда доносились звуки музыки. Это был небольшой каменный коттедж, крытый серой шиферной крышей, в которую было вмонтировано изысканное, в готическом стиле слуховое окошко. Окна в доме были небольшими и узкими, и в комнатах из-за этого всегда царил полумрак.

— Он выглядит меньше, чем мне казалось, — сказала Вики, наклоняясь вперед и всматриваясь в темноту.

— Так всегда бывает, — сухо произнесла Элизабет. Она была на взводе. Минуту назад все казалось ей таким реальным, а сейчас она уже не была уверена в том, что все это произошло на самом деле. Действительно ли она обнимала Дэмиана и он целовал ее? Или же это был фантом, созданный ее воображением, потому что она не могла примириться с мыслью о его смерти и отчаянно хотела увидеть его вновь?

Дверь дома открылась, и в потоке золотистого света появилась миниатюрная сухонькая фигурка. Вики выпрыгнула из машины.

— Тетушка Флер! Мы здесь!

— Вижу, вижу. — Флер Перре обняла ее и расцеловала. — Вики, я не верю своим глазам. Как ты изменилась! Прошло только два года, а ты стала совсем взрослой!

Вики рассмеялась.

— И собираюсь скоро устроиться на работу; я не почувствую себя взрослой до тех пор, пока не начну работать.

— Ты уже получила диплом?

— Это будет известно только через несколько недель. Боюсь сглазить. Я просто комок нервов. Трехлетний труд…

— Я уверена, что все в порядке. Твой отец говорил мне, что ты очень усердно занимаешься. Он гордится тобой.

— Ты так думаешь? — Вики довольно рассмеялась.

Пока они разговаривали, Элизабет вышла из машины, открыла багажник, вытащила чемоданы и поставила их на землю.

— Лиз, дорогая! — улыбнулась тетушка Флер, когда та присоединилась к ним.

— Здравствуй, тетушка Флер! — Элизабет поцеловала ее. От тетушки Флер исходил знакомый аромат вербены. Кожа у нее была мягкая, вся в морщинках, точно креп, и всегда смуглая от множества проводимых на свежем воздухе часов. Она так давно жила во Франции, что полностью восприняла французский образ жизни, и трудно было поверить, что на самом деле она англичанка, и еще труднее было представить, что она сестра их отца. Она, конечно, была намного старше его, десять лет разделяли их с братом. Флер вышла замуж за Жака Перре больше сорока лет назад, когда ей было только восемнадцать. После смерти ее мужа родственники думали, что она вернется в Англию, но Флер не оправдала их ожиданий. К тому времени она провела во Франции уже более тридцати лет, и идея уехать оттуда казалась ей нелепой. Франция стала ее домом. Она не чувствовала себя больше англичанкой. Что она будет делать, если вернется?

— Ты очень бледна, — сказала тетушка Флер, бросив на Элизабет острый взгляд.

— Она устала, — сказала Вики. — Мы слишком долго были в дороге — выехали из дому в пять утра. Это был настоящий марафон, и Лиз все время одна вела машину.

— Входите скорее в дом, а то холодно, — пригласила тетушка Флер. — Дай мне этот чемодан, Лиз. И не говори глупостей! Конечно, я смогу донести его. Я еще вполне способна на такое.

— Его возьму я, — твердо заявила Вики, отбирая у нее чемодан.

Ни на минуту не замолкая, тетушка Флер ввела их в дом, наполненный цветочными запахами; уютные комнаты были заставлены разнообразной мебелью, и везде, где только позволяло место, без всякой логики или симметрии стояли всевозможные фарфоровые безделушки.

— Вы что-нибудь ели? — спросила тетушка Флер.

Вики застонала:

— Мы умираем с голоду. Но сандвичей будет вполне достаточно, если…

— У меня есть салат и немного грибного супа, — перебила ее, улыбаясь, тетушка Флер.

— Ты ангел, это замечательно!

— Поднимайтесь в ваши комнаты, умойтесь и спускайтесь вниз, когда будете готовы.

Элизабет внесла свой чемодан в комнату, где останавливалась всегда, когда бывала в этом доме. Вики прошла в соседнюю комнату вместе с тетушкой Флер. Элизабет слышала за стеной их приглушенные голоса. Как же она устала за сегодняшний день, вряд ли она сможет проглотить хоть кусочек. Она посмотрела на себя в зеркало — ее лицо было точно белая гипсовая маска. Проходя мимо открытой двери, она отчетливо услышала голос Вики:

— Галлюцинации?

— Что же еще это может быть? — раздался в ответ голос тетушки Флер. — Он умер, Вики.

— Но она говорила так уверенно.

— Вики, Дэмиан был в той машине. Он погиб в пяти минутах езды отсюда. Я услышала грохот и, когда выбежала из дома, увидела пламя. Автомобиль взорвался, как бомба. Он перевернулся и упал в канаву, весь бензин вылился, и потом все вспыхнуло, это было ужасно. Никто бы не смог уцелеть в этом аду, он, должно быть, умер мгновенно.

Элизабет с посеревшим лицом, вся дрожа, прижалась к дверному косяку.

За стеной замолчали. Потом Вики тихо проговорила:

— Именно Дэмиан вел машину? Ведь если тело было…

— Вики, я видела его за рулем, он даже помахал мне. Я как раз была наверху. Дэмиан взглянул на меня и улыбнулся. Я помахала ему вслед, закрыла ставни и стала спускаться вниз. И еще не успела спуститься, как раздался страшный грохот. Я помню все, как будто это случилось вчера. Я остолбенела — можешь себе представить, как я была напугана. Выбежала в сад и увидела бушующее , за деревьями пламя. — Тетушка Флер громко вздохнула. — Нет, Вики, машину вел Дэмиан, и он погиб.

Снова воцарилось молчание, потом Вики задумчиво проговорила:

— Тогда что произошло на берегу? Я не могу поверить, что Лиз все это придумала. Она говорила настолько убедительно, что я поверила ей. Она видела кого-то. Если это был не Дэмиан, то кто?

— Я говорю тебе, дорогая, это, должно быть, всего лишь галлюцинации. В конце концов, она переутомлена, жила перед этим в большом нервном напряжении, ты сама сказала, что она только что узнала о смерти Дэмиана. О, эти вещи случаются даже с самыми нормальными людьми. Воображение играет иногда с нами злые шутки. Когда ты оставалась ночью одна, наверняка тебе слышались чьи-то шаги. После того как умер Жак, мне все время чудились какие-то странные звуки. Прошло много времени, прежде чем я привыкла жить одна. Когда умирает кто-то близкий, это надолго выводит из равновесия. Лиз поправится. Ей нужно хорошенько отдохнуть, и все придет в норму.

Элизабет тихо пересекла холл и прошла в ванную.

— Это ты, Лиз? — окликнула ее Вики.

— Я собираюсь принять душ, — отозвалась Элизабет, закрывая за собой дверь.

Она услышала, как сестра и тетушка Флер спустились вниз. Элизабет села на край ванны «и закрыла лицо руками. Неужели она начинает сходить с ума? Неужели она только вообразила себе, что видела Дэмиана? Она постаралась вспомнить, что ощущала в его объятиях, но мысли ее путались, и она уже не понимала, что же произошло с ней в действительности. Возможно, Вики и тетушка Флер правы. Из-за чрезмерной усталости и нервного истощения она стала страдать галлюцинациями.

За ужином тетушка Флер попросила Элизабет рассказать о своей жизни в Нью-Йорке. Она задала Элизабет не меньше сотни вопросов об Америке. Тетушка была очень любознательна, и, несмотря на то что сейчас жила в тихом уединенном месте, она с интересом следила за всем, что творилось в мире.

Когда они пили кофе, Вики украдкой зевнула.

— Извините, я смертельно устала, — сказала она, поймав сердитый взгляд тетушки Флер.

— Марш в постель, обе! Можете спать завтра сколько хотите.

— Как это мило с твоей стороны — принять нас, — произнесла, вставая, Элизабет.

— Я всегда рада вас видеть. Все пытаюсь убедить вашего отца приехать сюда пожить несколько недель, но он ссылается на недостаток средств — не может позволить себе сейчас потратить деньги на дорогу.

— Может быть, они приедут следующим летом, — сказала Элизабет. — А ты всегда можешь поехать и пожить у них, тетушка Флер, — предложила Вики.

— Может быть, я так и сделаю.

Элизабет быстро разделась и легла в постель. Она чувствовала себя такой уставшей, что казалось, у нее ноет каждая клеточка. Похоже, прошла сотня лет с тех пор, как они выехали этим утром из Дувра. Она сразу же уснула, и, если ей что и снилось, утром она ничего не могла вспомнить. Девушка проснулась и лежала, не сразу сообразив, где находится, оглядывая широко раскрытыми глазами маленькую комнатку и гадая, где это она, пока не вспомнила, что в отпуске, во Франции, в доме своей тетушки. Выскользнув из кровати, она прошла в ванную. В доме было тихо, дверь в комнату Вики была прикрыта. Элизабет приняла душ, вернулась в свою комнату и переоделась в белые джинсы и голубую хлопчатобумажную майку.

Она раздвинула шторы, и перед ней открылся окутанный пеленой тумана сад. Как часто, бывая в долине Луары, она просыпалась утром и смотрела на клубящийся над рекой туман. Стоя у окна, Элизабет медленно расчесывала влажные после душа волосы. Хотя было почти восемь, туман не рассеивался. Она решила не краситься: кожа была свежей и упругой после долгого глубокого сна.

Элизабет тихо спустилась вниз. На кухне никого не было, но тетушка Флер, должно быть, уже встала — в плетеной хлебнице лежали свежие рожки и булочки. Лиз размолола немного кофейных зерен в ручной кофемолке, наслаждаясь их запахом. Неожиданно она почувствовала, что очень голодна, и, когда кофе закипел, с удовольствием принялась за рожки, неторопливо попивая крепкий черный кофе.

Тетушки Флер все еще не было. Возможно, зашла к кому-нибудь из своих знакомых. Не разбудить ли ей Вики? Элизабет подумала, но потом решила дать сестре еще поспать. Она тихонько поднялась наверх, надела куртку и, спустившись вниз, вышла на улицу. Туман только-только начинал рассеиваться. Его причудливой формы клочья окутывали ее фигурку, когда она спускалась по песчаной тропинке, вьющейся между деревьями, к реке. Кожей лица она ощущала утреннюю прохладу. Вокруг не было ни души — только вспугнутая ее появлением белка в мгновение ока взлетела на дуб, ее пушистый хвост рыжей молнией промелькнул в кроне дерева.

Элизабет остановилась и с улыбкой взглянула вверх. Неожиданно она услышала, как хрустнула ветка, и замерла. Несколько секунд спустя заметила какое-то движение среди деревьев и увидела человека, идущего по извилистой тропинке, параллельной той, на которой она стояла. Она с трудом разглядела его черные, взлохмаченные ветром волосы.

Сердце забилось так сильно, что она чуть не задохнулась. С трудом дыша, она прижала руку к груди. Мужчина что-то насвистывал. Она хорошо знала мелодию — это была старинная французская песня, которая очень нравилась Дэмиану, и он любил насвистывать ее. Печальная, щемящая душу мелодия, у которой было что-то общее с песней птицы.

Теперь все происходило среди бела дня. И сейчас она была совершенно уверена, что ей это не кажется. Она отчетливо видела шедшего за деревьями быстрой упругой походкой мужчину. Она знала эту походку, только один человек мог ходить так, и именно он имел привычку насвистывать эту мелодию.

Она побежала, продираясь сквозь деревья и кустарник, не обращая внимания , на ушибы и царапины. Мокрая трава под ее ногами была усеяна блестящими серебристыми каплями росы. Она поскользнулась, но удержалась, ухватившись за ствол дерева. Глаза ее ни на секунду не отрывались от фигуры мужчины, шагавшего впереди. Она боялась, что, если отведет их лишь на миг, он исчезнет, как это случилось прошлой ночью.

— Дэмиан! — позвала она слабым голосом.

Мужчина остановился и обернулся. Он был всего в нескольких футах от нее, и Элизабет ясно увидела его лицо, освещенное просочившимся сквозь плотные кроны деревьев солнечным светом.

У нее перехватило дыхание. Это был не Дэмиан, а совершенно незнакомый ей человек, чьего лица она никогда прежде не видела. Ни тени сходства с Дэмианом, кроме, пожалуй, цвета волос, хотя черные волосы и темные глаза довольно распространенное явление среди уроженцев Франции. Кожа Дэмиана имела оливковый оттенок и обычно была смуглой от загара — незнакомец же, стоявший перед ней, был бледен, его кожа была гладкой, не тронутой ни ветрами, ни жгучим южным солнцем, как будто он вообще никогда не бывал на воздухе. Классически правильные черты лица, прямой, красивой формы нос, тонкие брови мужчины не имели ничего общего с выгнутыми, словно в саркастической усмешке, бровями Дэмиана. Высокие скулы незнакомца подчеркивали высокомерное выражение глаз, придавая ему какой-то отстраненный вид. Это был холодный, сдержанный человек, на лице которого трудно было что-либо прочесть, и, хотя она знала, что никогда раньше не видела его, у нее все еще не проходило странное ощущение, что он ей знаком. Она испытывала непонятный трепет, точно струна арфы, продолжающая вибрировать после прикосновения рук музыканта.

— Кто вы? — прошептала она, инстинктивно заговорив по-английски.

По его внешнему виду никак нельзя было разобрать, понял ли он ее. Он сказал по-французски:

— Вам не следует находиться здесь, мадемуазель. Это частная собственность.

Встретившись с ним взглядом, она передернулась — в его глазах она увидела ледяной холод. У него был низкий хрипловатый голос, по-французски он говорил быстро, словно выстреливая слова, скорее как парижанин, чем как житель провинции, неторопливо растягивающий каждое слово. Элизабет всегда могла отличить речь француза, живущего в сельской местности — они говорили достаточно медленно, чтобы она успела уловить смысл, — от речи парижан, у которых слова вылетали как из пулемета.

— Извините, — произнесла она, запинаясь. — Я не знала.

— Дорога там, — он показал жестом. — Идите по этой тропинке. — Говоря с ней, он ни разу не улыбнулся, и она почувствовала в его темном взгляде, изучающем ее, холодную неприязнь.

— Спасибо, — сказала она и повернулась, чтобы уйти, как вдруг услышала лай, треск веток и почти сразу увидела, как из кустов выскочили с высунутыми языками две большие собаки с длинной золотистой шерстью. Они стали прыгать на мужчину, кладя передние лапы ему на грудь, и он слегка улыбнулся, гладя их вислоухие головы.

Почти сразу же за ними появилась черноволосая девушка, которую Элизабет видела прошлой ночью у реки. В это утро она была без лошади. Распущенные по плечам волосы обрамляли раскрасневшееся лицо. На ней была твидовая юбка в складку голубовато-бежевых тонов и синий свитер, а талию туго обхватывал широкий голубой пояс. Увидев Элизабет, она резко остановилась и, нахмурившись, быстро взглянула на мужчину, который все еще гладил собак, чьи колотившиеся о мокрую траву хвосты поднимали целый фонтан брызг.

— Ив, тебе не следовало идти так далеко, ты совершенно вымотаешься. — В ее голосе звучала обеспокоенность, но в то же время чувствовалось, что она сдерживает себя, не осмеливаясь открыто показывать свое недовольство.

— Я не ребенок, бросил он, взглянув на нее.

— Ты еще не оправился окончательно после простуды. Ты же знаешь, доктор Виктор не рекомендовал выходить, пока ты не выздоровеешь.

— Перестань, ради Бога, Шанталь! — нахмурившись, проговорил он.

Губы девушки задрожали. Элизабет стало жаль ее. По тому, как она на него смотрела, легко было понять, что она любит его, но, как Элизабет ни старалась, не смогла разглядеть в холодном взгляде мужчины ответного чувства. Его лицо оставалось бесстрастным, как лицо статуи; резко высеченные суровые черты, казалось, не могли принадлежать человеку из плоти и крови.

Девушка окинула ее недружелюбным взглядом, и Элизабет, торопливо выдавив улыбку, сказала:

— Еще раз здравствуйте — мы встречались с вами прошлой ночью, не так ли? Меня зовут Элизабет Гардинер, я остановилась у тети — мадам Перре…

— Мы знаем, кто вы, — прервал ее мужчина.

Элизабет уставилась на него, от удивления приоткрыв рот.

— Разве мы знакомы? — недоуменно спросила она, переводя взгляд с одного на другого. Во время своих предыдущих визитов во Флэмбуаз она перезнакомилась почти со всеми местными жителями, поскольку ее тетушка знала абсолютно всех, но Элизабет была уверена, что никогда не видела никого из них раньше.

— Нет, — ответила девушка тоном, не оставляющим сомнений, что ей неприятна эта встреча.

Она взяла мужчину за локоть.

— Пойдем обратно, Ив, — сказала она, отворачиваясь от Элизабет.

Элизабет почувствовала, что краснеет, провожая взглядом удалявшихся мужчину и женщину и собак, бежавших впереди них. Сердито нахмурившись, она направилась обратно к дому. И как ей могло прийти в голову, что этот мужчина — Дэмиан? Он совсем не похож на него, и даже при одном взгляде на него можно было убедиться в несхожести их характеров — этот мужчина был холоден как лед. Она оказалась в глупом положении. И это беспокоило ее. Неужели Дэмиан будет мерещиться ей в каждой тени, в каждом темноволосом мужчине? Неужели его образ будет постоянно преследовать ее?. Что за наваждение! Возможно, это чувство вины из-за случившегося в прошлом. Ей нужно смириться со смертью Дэмиана, понять, что все кончено, что его уже не вернуть. Тогда, возможно, дух Дэмиана перестанет преследовать ее.