Наваждение

Глава 9

Макс решил остаться во Франции на несколько дней и заявил Элизабет, что хочет увидеть самые интересные места в долине Луары. Что бы Макс ни предпринимал, он за все брался самозабвенно. Теперь он решил стать туристом, а это означало, как скоро поняла Элизабет, что он хочет осмотреть абсолютно все замки в долине Луары и таким образом ознакомиться с пятивековой историей Франции за три дня.

Он имел большой успех на вечеринке, особенно у дам среднего возраста — их было большинство среди гостей. Элизабет, скрывая улыбку, наблюдала за тем, как он осыпал их довольно тяжеловесными комплиментами и угощал клубникой и вином. Его познания во французском, крайне скудные, ограничивались несколькими фразами, словно из разговорника, составленного в эпоху короля Эдуарда, решила Элизабет. Она видела, как время от времени он тайком заглядывал в какую-то маленькую книжечку, стараясь встать так, чтобы никто этого не заметил, и ей безумно хотелось узнать, что это такое.

Тедди и Вики разливали вино и разносили тарелки с закусками. Вечер был на удивление теплым. Когда стемнело, их постигло нашествие незваных гостей — москиты яростно бомбардировали свои жертвы, а мотыльки и бабочки, слетаясь на свет, нередко умудрялись запутаться в волосах гостей.

— Я думаю, нам следует перейти в дом, — сказала взволнованно тетушка Флер, отмахиваясь от огромной ночной бабочки.

Вскоре гости стали расходиться — жители этих мест обычно рано ложатся спать, и к полуночи в доме воцарилась тишина. Единственным напоминанием о вечеринке были ряды пустых бутылок и горы тарелок и стаканов на кухне.

— Мы приберемся завтра, — решила тетушка Флер, зевая, когда последние гости покинули их. Макс уехал еще час назад — он остановился в небольшой гостинице в нескольких милях от Флэмбуаза и хотел после целого дня, проведенного в дороге, хорошенько отдохнуть. Перед тем, как он уехал, он отвел Элизабет в сторону и сказал:

— Я заеду за тобой рано утром и заберу тебя, мы посмотрим несколько замков и пообедаем.

— Несколько? — удивленно воскликнула Элизабет. — Макс, они на огромном расстоянии друг от друга. Только езда от одного к другому займет несколько часов!

Макс был явно недоволен.

— Ну, там посмотрим, — сказал он упрямо. — Я хочу постараться осмотреть все, пока я здесь. Может быть, я уже больше никогда и не выберусь сюда.

Элизабет проснулась на следующее утро очень рано, но тетушка Флер уже была на кухне, расправляясь с посудой.

— Почему ты не подождала, пока мы с Вики займемся этим? — сказала Элизабет, но тетушка только улыбнулась, взглянув на нее через плечо.

— Это не заняло много времени. Я сварила кофе. А сейчас собираюсь в деревню — купить свежих булочек.

— Я съезжу за ними, — сказала Элизабет и вышла из кухни, не обращая внимания на протесты тетушки.

Стояло прекрасное утро, солнце слабо проглядывало сквозь деревья, подсвечивая их так, что кроны казались позолоченными.

Дорога, по которой ехала Элизабет, была абсолютно пуста. Купив хлеб и марципаны, она вернулась домой. Вики помогала тетушке Флер убирать посуду в старинный сервант.

За завтраком они обсуждали вечеринку. Вики посмотрела на часы:

— Половина девятого — Тедди сейчас уже на дороге в Кале. Он должен был тронуться на заре. — Она передернула плечами. — Нет, ехать в такую рань не по мне!

— Ему, кажется; понравилось у нас вчера, — заметила Элизабет, и Вики рассмеялась.

— Он уничтожил чуть ли не половину всех приготовленных закусок! И я не удивлюсь, если он всю ночь промучился несварением желудка. — Она допила горячий шоколад и вздохнула. — А что ты сегодня делаешь?

— Максу нужен гид по местным замкам, — сказала с улыбкой Элизабет. — Хочешь присоединиться?

Вики, потянувшись, закинула руки за голову.

— Нет уж, спасибочки, я насмотрелась замков и теперь собираюсь только загорать — свою культурную программу я уже выполнила.

Макс приехал спустя полчаса с огромным букетом цветов для тетушки Флер.

— Я испытал огромное удовольствие от вчерашнего вечера, мадам, — сказал он, широко улыбаясь. — Теперь я понимаю, почему так превозносят французскую кухню — стол был великолепен.

Тетушка Флер пришла в восторг от его галантности. Макс сразу заполнил собой маленький коттедж, но он чересчур быстро утомлял своей экспансивностью, и Элизабет заметила, как тетушка с облегчением вздохнула, когда они распрощались. Макс захватил с собой большой путеводитель с множеством цветных иллюстраций различных замков. Он вручил его Элизабет, заводя мотор взятого в аренду автомобиля.

— Я отметил те, которые хочу посмотреть, — сказал он, и она знала: раз уж он решил, его не переубедить.

Пока они ехали, он сообщал новости из жизни их общих знакомых по Нью-Йорку, превращая эти истории, перемешанные со сплетнями, в забавные анекдоты, заставляющие ее хохотать. Макс любил приукрасить рассказ, чтобы сделать его посмешнее, и не испытывал угрызений совести в умалении репутации людей, которые имели неосторожность задеть его чем-либо.

— Клянусь могилой моей матери, — заверял он, — это чистая правда.

— Макс, твоя мать не только не умерла, она самая живая из всех, кого я встречала, включая тебя!

Он расхохотался.

— Правда? Она, кстати, просила передать тебе привет, но выглядела при этом немного обеспокоенной. — Он бросил на нее искоса хитрый взгляд. — Когда я сообщил ей, что собираюсь посмотреть, как ты здесь, она сказала: почему ты бегаешь за ней, Макси? Ты ведь не такой дурак, чтобы снова жениться? Или тех алиментов, что ты уже платишь, тебе мало?

Элизабет улыбнулась.

— И что ты ей ответил?

— Я сказал, чтобы она не совала нос не в свое дело.

— Макс, но твои дела — это и ее дела, — возразила Элизабет. Она хорошо знала его мать и восхищалась ею, хотя иногда и забавлялась ее выходками, но всегда испытывала к ней самые добрые чувства. Миссис Адаме была маленькой, кругленькой, энергичной и очень властной женщиной.

— Хочу, чтобы ты правильно поняла меня, — предупредил Макс. — Я здесь исключительно по делу.

— Я знаю, — сказала Элизабет.

— Но мне любопытно, — признал Макс, обгоняя очередной медленно двигающийся автомобиль и получая в ответ возмущенный гудок француза, на который не обратил никакого внимания. — Почему ты здесь? Насколько серьезно было у тебя с Дэмианом?

— Достаточно серьезно, — ответила Элизабет.

— Что за парень он был? — спросил Макс. Он всегда любил добираться до самой сути поведения людей с упорством охотника в поисках дичи.

Элизабет вздохнула, проводя рукой по волосам. В ее глазах появилась усмешка.

— Я не знаю, откуда начать. Он был гениальным художником…

— Это я знаю, — нетерпеливо перебил ее Макс, — я прочитал о нем все, что мог, перед поездкой. Я хочу знать, что он представлял собой как человек, и забудь о живописи.

— Ты и я, вместе взятые, — сказала Элизабет, и Макс, резко повернув голову, удивленно взглянул на нее. Она печально улыбнулась. — В нем было столько всего намешано — уж простым его никак нельзя было назвать. Обворожительный, агрессивный, забавный, дикий — я могла бы продолжать бесконечно и все равно не смогла бы сказать тебе, какой он был.

— Все еще любишь его? — сказал Макс мягко, и она кивнула, глядя в окно на ровные ряды виноградников по обе стороны дороги.

Макс снял руку с руля и коснулся ее.

— Извини, Элизабет, я знаю, что это нелегко. Я мог бы выдать тебе весь набор традиционных фраз — что это скоро пройдет и тому подобное. Но словами не поможешь, стисни зубы и держись.

— Ты говоришь так, будто речь идет о боксе, — горько рассмеялась она.

— В жизни часто так и бывает. Моя бывшая уложила меня в нокаут — у меня до сих пор в ушах шумит.

— Макс, ты веришь в духов? — помолчав, спросила она.

Макс хмуро взглянул на нее.

— Духи? Ты шутишь! Она покачала головой.

— Нет, не верю, — ответил он. — Я верю в работу и хочу, чтобы ты вернулась в Штаты — причем как можно скорее.

Следующие два дня она ездила с ним от замка к замку, бродя по красиво обставленным залам, разглядывая картины и статуи, гуляя по великолепным регулярным паркам. Макс вычеркивал из своего списка замок за замком с детским удовлетворением школьника, постепенно справлявшегося со своим заданием. Он совершенно не знал устали и впитывал всю информацию, какую получал. У него была удивительная способность концентрироваться на всем, за что бы он ни брался. В этом был секрет его успеха в бизнесе.

Им сопутствовала прекрасная погода — яркое солнце и небольшой ветерок, помогающий переносить жару. Каждый день Вики загорала в саду. Она откровенно потешалась над тихой завистью Элизабет.

— Он твой друг… — усмехалась она, когда Элизабет жаловалась на навязчивую идею Макса осмотреть абсолютно все местные достопримечательности.

— Начальник, — подчеркнула Элизабет. — Если бы он был моим другом, я могла бы послать его подальше, но не будешь же спорить с боссом, если хочешь сохранить место!

— Я думаю, что он довольно милый, как большой плюшевый медведь.

— Милый? — воскликнула Элизабет. — Поверь мне, он скорее злобный гризли, чем плюшевый мишка! — Она чувствовала себя совершенно измотанной после двух дней катания с Максом по окрестностям Луары. — Слава Богу, что завтра он уезжает, — сказала она. — У меня как раз остается еще два дня, чтобы расслабиться перед обратной дорогой.

Макс был на кухне с тетушкой Флер, которая показывала ему, как правильно готовить французскую приправу для салата. До Элизабет доносился его низкий голос:

— Понял, а что потом?

Голос тетушки Флер звучал несколько озадаченно.

— Потом… потом можно заправлять салат, — проговорила она как-то виновато, будто чего-то недоговаривала.

— О, понимаю — небрежно бросил он. — Это довольно легко. — По его тону чувствовалось, что, поскольку французская приправа для салата слишком проста, она не заслуживает его внимания.

— Очень важно сделать ее по всем правилам, — немного обиженно проговорила тетушка Флер.

— Конечно-конечно, — успокоил ее Макс. Элизабет переглянулась с Вики, и они обе расхохотались. Раздался звон колокольчика у входной двери, и Макс вышел из кухни.

— Я открою, — сказал он. Он держался непринужденно, точно у себя дома. — Лиз, радость моя, это к тебе, — крикнул он.

Элизабет нахмурилась.

— Ко мне? — Она прошла в маленький холл и увидела, как Макс с нескрываемым любопытством разглядывает стоящего в дверях Ива де Лаваля.

Элизабет замерла, словно неожиданно наткнулась на стену.

— О, это вы.

Встревоженный ее тоном, Макс резко обернулся к ней.

— Я хочу поговорить с вами, — сказал Ив, и Макс снова оценивающе окинул его взглядом.

— Я очень занята, — холодно промолвила Элизабет.

Макс вновь перевел взгляд на нее. Ив сделал к ней шаг, и Макс неожиданно встал между ними — большой, сильный, готовый к схватке, далеко не тот противник, которого можно было просто отодвинуть в сторону.

— Она же сказала, что занята, — прорычал он.

— Вы мне мешаете, — спокойно произнес Ив.

Макс расправил плечи и широко расставил ноги.

— Мистер, дверь за вашей спиной — воспользуйтесь ею. У леди много дел.

— Я не уйду, пока не поговорю с ней. — В голосе Ива зазвучали стальные нотки.

Элизабет испугалась, как бы Макс не ударил его, он был вполне способен на такое — Макс вырос в очень непростом районе среди крепких и жестких подростков и не стал бы уклоняться от драки. С его железными кулаками он мог бы здорово покалечить Ива.

— Оставь, Макс, — сказала она, подходя к Иву. — Я поговорю с ним, дай нам пять минут.

Макс мрачно посмотрел на нее.

— Уверена?

— Да. Пройдемте в комнату, мсье Лаваль, — сказала она Иву.

Макс вызывающе вскинул ладонь перед носом Ива.

— Пять минут, не больше. Ив наградил Макса холодным презрительным взглядом и, ничего не ответив, прошел мимо, словно того не существовало. Это раздразнило Макса еще больше — кровь тут же бросилась ему в лицо, и он запыхтел, словно чайник, который вот-вот закипит. Элизабет, чтобы охладить его пыл, импульсивно чмокнула его в щеку, привстав на цыпочки.

— Ни о чем не беспокойся, все будет в порядке, — сказала она и прошла за Ивом в гостиную. Вики сидела там, уютно устроившись в кресле, ее глаза загорелись от нескрываемого любопытства, когда она увидела Ива, входящего следом за сестрой.

— Вики, ты не будешь возражать… — попросила Элизабет.

— Ладно, ладно, — проворчала она, неохотно вылезая из кресла. Вики выплыла из комнаты, и Ив закрыл за ней дверь. Элизабет решила сесть как можно дальше от Ива.

— Я думала, вы и ваша жена уже на Антибах, — произнесла она холодно.

Ив повернулся к ней. Он был в темно-сером костюме, голубой рубашке в полоску и темно-синем галстуке. Черные волосы аккуратно приглажены, лицо, как обычно, бледное, он смотрел на нее с невозмутимым видом. Глядя на него, трудно было поверить, что когда-нибудь он мог бы сбросить свою маску.

Воцарилось долгое молчание — Элизабет терпеливо ждала, пока он соберется сообщить ей о причине своего визита, она ожидала услышать все, только не то, что он сказал.

— Она не моя жена…

Элизабет решила, что ослышалась.

— Не… — Она запнулась и изумленно уставилась на него.

— Не моя жена, — повторил он спокойно. — Шанталь уже, наверное, на Антибах. Последний раз я видел ее позавчера, в Париже.

Элизабет почувствовала, как у нее закружилась голова. О чем он говорит?

— Шанталь… — начала было она и замолкла, переводя дух. — Что это значит, не твоя жена? — Он что, окончательно сошел с ума? Он хочет сказать, что они с Шанталь никогда не были женаты? Но это невозможно — тетушка Флер говорила что-то о том, что Шанталь не ужилась с его родителями. Если бы они не были женаты, им бы вряд ли удалось долго скрывать это, рано или поздно в деревне об этом бы узнали. В маленькой общине люди часто обсуждают соседей, тем более таких, как Шанталь и Ив.

Он издал какой-то странный хриплый звук.

— Элизабет, мне нужно так много сказать тебе. Не знаю, с чего начать, это слишком невероятная история.

Может, он собирался сказать, что разводится, подумала она. Он подошел к окну и снова вернулся к ней.

— Я не совсем точно выразился, — сказал он, его черные глаза словно просили ее о чем-то. — Мне следовало сказать, что я не ее муж.

Элизабет выпрямилась, ее руки сжали ручки кресла.

— Что? — прошептала она.

— Я не Ив де Лаваль, — хрипло проговорил он.

Она побледнела. Гнев словно клубами дыма окутал ее мозг, лишая способности нормально мыслить.

— Не пытайся… Боже мой! Ты же не думаешь, что я поверю… Я не хочу тебя слушать! — вырывались у нее бессвязные фразы.

Он быстро опустился на колени рядом с ней. Она отшатнулась, когда он протянул к ней руку, и он, нахмурившись, опустил ее.

— Успокойся, любовь моя, — сказал он.

— Не смей так называть меня! — выкрикнула она.

— Ты знаешь… — начал он, но она перебила его, повысив голос:

— Я знаю лишь то, что ты пытаешься свести меня с ума! Все эти намеки, случайно брошенные замечания — все это бред. Я не позволю тебе испортить мне жизнь, сделав меня такой же безумной, как ты сам! — Она приложила ладони к лицу, пальцы ее дрожали. — Уходи, я не желаю больше слушать тебя.

Он заставил ее опустить руки, она пыталась вырваться, но он был сильнее. Не отводя глаз от ее лица, он спокойно произнес:

— Но ты ведь знала с самого начала, не так ли? С того самого вечера, когда приехала.

Ее сердце на мгновенье остановилось, а потом бешено заколотилось в груди.

— Нет, — прошептала она, уставясь в бездонную черноту его глаз. — Он мертв, мертв… ты не Дэмиан, ты Ив де Лаваль.