Наведу порядок в королевстве тьмы

Глава 12. Новая жизнь

С тех пор как я встретила этого необычного мужчину, моя жизнь совершила головокружительный кульбит. Всё в ней за короткий срок изменилось до неузнаваемости. Я даже опомниться не успела. Время словно поставили на ускоренную перемотку. Дни так и мелькали перед глазами, яркие и насыщенные событиями.

Получив оплату за первый заказ чайных пакетиков, я полностью рассчиталась с долгами. Мои мешочки из марли неожиданно приглянулись посетителям «Фаэлэна», и на волне этого успеха я смогла покинуть темную каморку под крышей и переехать в светлую, уютную квартиру с водопроводом и отдельной ванной комнатой.

Впервые за долгое время я мылась в нормальных человеческих условиях. Теперь, чтобы искупаться, не надо было десять раз бегать с ведрами к ближайшему колодцу на улице. Вода текла прямо из-под крана в глубокую жестяную купель — холодная, немного ржавая, но подогреть ее было делом времени. Для этого в Эрлинг-Весте имелись всякие хитрые приспособления и примочки.

С каким удовольствием я каждый вечер принимала горячую ванну! С какой радостью нарезала марлю на квадратики за новым удобным столом напротив большого окна, где мне хватало и места, и света! Как приятно было любоваться сундуком, полным нарядов! Но еще приятнее — получать комплименты из уст кера Лаэра.

Я расцвела. Снова ощущала себя красивой молодой женщиной. Гораздо более привлекательной и уверенной в себе, чем в пору своего неудачного замужества. Не знаю, что это было — влюбленность или эгоистичное желание чувствовать себя любимой, но я откровенно наслаждалась своим состоянием.

Наши отношения с усатым ресторатором очень быстро вышли за рамки рабочих. Мы гуляли по улицам города, взявшись за руки, вместе ужинали, вместе выбирали и заказывали чай для моих марлевых мешочков, вместе искали для «Фаэлэна» новые изюминки. Меня подкупал искренний интерес, с которым кер Лаэр слушал мои советы. Впервые мужчина интересовался моим мнением! После того, как я дала ему несколько полезных подсказок, мой поклонник предложил мне должность своей помощницы в ресторанном деле, и я охотно, с превеликой радостью бросила ненавистный лоток на рынке, пусть дела там и начали налаживаться.

— Лида, — целовал мои руки кер Лаэр, щекоча кожу усами, — вы удивительная женщина. Не такая, как все. Я сразу это понял. Сразу почувствовал в вас …

— Что? Что почувствовали? — краснела и сладко вздыхала я, мечтая избавиться от платья, но с досадой помня о приличиях.

— Вашу непохожесть, исключительность. Вы другая. Есть в вас что-то, — он запнулся, силясь подобрать слово. — Заморское. Даже ваше имя. Лидия. Какие у вас корни? Ваши родители не отсюда? Не из Межкиании? Признавайтесь.

— Угадали. Так и есть, — я нервно улыбнулась, а мой поклонник просиял от счастья. Стало понятно, что именно привлекло его во мне. Не красота, не молодость, не схожесть наших интересов — каким-то образом он, страстный любитель всего необычного, учуял во мне иномирянку. Это его и зацепило.

— Лида! — внезапно кер Лаэр упал на одно колено. — Выходите за меня. Будьте моей. Давайте соединим наши судьбы.

Я растерялась, но потом, когда мой поклонник поднялся с пола и порывисто притянул меня в объятия, сообразила, почему он так отчаянно торопит события. Об этом мне красноречиво поведала одна часть его тела, настойчиво уткнувшаяся мне в живот.

В Эрлинг-Весте нравы были строгие. Максимум, что дозволялось влюбленным до свадьбы, — держаться за руки, женщинам — томно вздыхать, мужчинам — целовать кисти своих избранниц.

Взгляд невольно упал на круглую нашивку на жилете кера Лаэра. На белом кусочке ткани была алыми нитками вышита буква «Ф». Предлагая мне руку и сердце, мой усатый гусар совершал мезальянс. Он понимал это и плевал на условности. За это я зауважала его еще сильнее.

— Да. Я говорю: «Да».

Уши наполнил счастливый смех. Его или мой? Ноги оторвались от пола. Комната закружилась перед глазами — это жених подхватил меня на руки и устроил мне веселую карусель. Сердце в груди колотилось как бешеное. Кровь приливала к щекам нежным румянцем.

Хотела бы я сказать, что это был миг чистой, ничем не омраченной радости, но где-то в глубине души, под толщей прагматичных рассуждений о плюсах замужества, я понимала, что не купаюсь в любви, а ищу, куда удобнее пристроить свою усталую попку.

Слишком уж долгий, изнурительный путь я прошла к сытой, безбедной жизни. Слишком шатким было мое положение в незнакомом мире. Мне нужен был защитник. Если домой вернуться не суждено, надо зацепиться на новом месте покрепче. Удачное замужество — уверенность в завтрашнем дне. Богатый, приятный в общении супруг — билет в светлое будущее.

И потекли приготовления к свадьбе.

Стоило произнести заветное «да», и время побежало еще быстрее. Будто стремительное течение реки подхватило меня и понесло. Иногда мне казалось, что я захлебываюсь в этой бурной холодной воде, что она накрывает меня с головой, не оставляя ни секунды на размышления. Я пыталась выплыть, ухватиться за выступающий камень или древесную корягу, но волна накрывала за волной.

Свадебное платье лежало на кровати, сверкая маленькими перламутровыми жемчужинами, когда, обернувшись, я заметила на фоне распахнутого окна своего старого пушистого знакомого. Черный кот улыбался мне, сидя на подоконнике, и сосал сахарный леденец на палочке.

— Ты не забыла про наш договор? — спросил он, помахивая хвостом. — У меня к тебе дело.

От его тона у меня заскребло под ребрами.

Занятая вопросами выживания, я действительно успела позабыть о нашем соглашении. Тот давний разговор у вонючей речушки стерся из памяти, как сон после пробуждения. Слишком много было других забот. В какой-то момент сказочный кот с крыльями начал казаться плодом моей фантазии. А теперь эта наглая усатая фантазия вырвалась из глубин разума и воплотилась в реальность, чтобы, сидя на подоконнике моей спальни, напомнить о тикающих часах. И о топоре, висящем над моей головой.

— Что тебе надо? — бросила я грубее, чем хотела, и невольно посмотрела на белое платье, разложенное на постели. — У меня свадьба.

— Это вряд ли, — протянул кот и откусил половину сладкого петушка на палочке.

Руки мои сами собой сжались в кулаки.

— Что ты имеешь в виду? — слова вылетали из моего рта, как стрелы, выпущенные из лука. — Ты бросил меня одну посреди болота, по горло погрузил в грязь и сбежал. А теперь, когда я из этой грязи кое-как выбралась, более или менее наладила свою жизнь, ты явился, чтобы сказать… Что именно ты явился мне сказать? Время еще не вышло. До конца срока несколько месяцев.

Кот глубоко зевнул, демонстрируя острые клыки и черное нёбо.

— Ты не можешь выйти замуж, потому что, — не договорив, он откусил от сахарной птицы еще кусочек и громко захрустел, работая челюстями.

Да он издевается!

— Ты можешь есть быстрее, — возмутилась я. — Ты можешь вообще не есть, пока мы беседуем?

— Не могу флифком вкуфно, — прочавкал блохастый.

Мне пришлось ждать, пока он дожует.

— В общем, — сказал поганец, вытирая усы, — если сейчас ты выйдешь замуж, то упустишь единственный шанс выполнить свое задание. Со дня на день наместник Эрлинг-Веста объявит об отборе невест. Император насел на него, требует найти избранницу и сочетаться с ней законными узами брака. Воле императора, как ты понимаешь, перечить нельзя.

— И ты хочешь, чтобы я…

— А каким еще способом ты можешь изменить этот остров к лучшему? Легче всего это сделать, стоя по правую руку от его правителя. А еще надежнее — лежа с ним в постели и страстно нашептывая ему на ухо свои желания. После близости мужчины особенно сговорчивы. А после бурной близости, готовы ради своей женщины даже звезду с неба достать, не то что очистить городские улицы от мусора.

Кровь застучала в висках. В ушах зашумело. Я подумала о том, что не могу бросить кера Лаэра у алтаря. Платье пошито, приглашения разосланы, благодаря помолвке городской совет дал мне официальное разрешение заменить букву на моей нашивке. Теперь я носила на груди не простецкое «В», а, как и мой будущий супруг, гордое «Ф».

Пойти на попятную — предать человека, от которого все это время я видела только хорошее. Унизить и опозорить в благодарность за его ко мне доброту.

Все эти мысли я пылко высказала коту, на что он ответил, доедая леденец:

— Ну так замечательно! Заявку на отбор могут подать только девицы со статусом «Ф». Ты очень удачно провернула эту схему с будущим замужеством и получила новую нашивку.

И, поигрывая хвостом, он мерзко захохотал. Мне же было не до смеха.

Откажусь расторгнуть помолвку — и топор, висящий над моей головой, опустится.

* * *

Когда это отвратительное животное удалилось, я долго сидела на кровати рядом со своим подвенечным платьем и задумчиво гладила шелковую ткань. Последнее время я была занята тем, что собирала свою разбитую жизнь по кусочкам, но только все начало налаживаться, как с трудом склеенная ваза дала трещину.

Этот кот просто козел. Является лишь для того, чтобы привнести в мою жизнь смуту.

Опять все рушилось, рушилось, разваливалось на части.

Моральная дилемма, перед которой я внезапно оказалась, рвала мне душу в клочья. К сожалению, хвостатый засранец был прав. Чтобы облагородить остров, надо иметь влияние на самом высоком уровне. Стать королевой Эрлинг-Веста, вернее, женой наместника. Иного пути я не видела. Мне очень хотелось жить. Не год, не пару месяцев, оставшихся до срока, обозначенного в магическом договоре. Жить! Долго. До самой старости.

Впрочем, если я подам заявку на отбор, это не гарантирует мне победу.

Так что же делать?

Рискнуть? Пойти на подлость?

Не менять планов, понадеявшись на авось? А через год, когда закончится срок…

О господи, как же я устала!

Не жизнь — вечная борьба.

Наверное, было бы во сто крат тяжелее, люби я кера Лаэра всей душой, искренне и беззаветно, но даже так, даже не имея к этому мужчине больших светлых чувств, при мысли о разрыве я ощущала, как моя душа корчится в агонии.

Не хотелось становиться предательницей, читать в теплых карих глазах разочарование и муку. Я же никогда себя не прощу! Никогда не отмоюсь от липкой грязи этого вынужденного решения.

Свадьба была назначена на конец недели. Целый день я готовилась к тяжелому разговору, а вечером пришла к жениху в ресторан, где он уже ждал меня, чтобы обсудить последние приготовления к торжественной церемонии.

— Лида! — заметив меня, кер Лаэр просиял. При виде его счастливой улыбки, мне стало до омерзения тошно от самой себя. Захотелось малодушно сбежать, спрятаться в какой-нибудь темный угол, проглотить язык. — Ты очаровательна! Это платье, — с довольной улыбкой мужчина поправил нашивку с буквой «Ф» на моей груди, — очень тебе идет.

Он явно говорил не только про мой наряд, но и про новый, более высокий статус. Статус, полученный благодаря нашей помолвке.

— Здесь побеседуем? Или в моем кабинете?

Мы шли между столиками, укрытыми белыми скатертями в пол. Почти каждый был занят. Мужчины и женщины, разодетые в пух и прах, в дорогих костюмах, окруженные блеском золота и драгоценных камней, пили и ели в свое удовольствие. Звенели, сталкиваясь, хрустальные бокалы. Журчали и пенились, до краев наполняя фужеры, игристые напитки. Где-то в углу рядом с цветами играл приглашенный музыкант, и нежная мелодия фортепиано разливалась по залу.

Я не представляла, как сяду за один из этих нарядных столиков и скажу в улыбающееся лицо своего жениха, что собираюсь разорвать нашу помолвку. Разбивать чужое сердце лучше наедине.

— Давай у тебя.

Заскрипели ступеньки лестницы. Хитро сверкнув глазами, мой уже почти бывший жених пропустил меня в свой кабинет, а потом вдруг налетел вихрем и прижал меня спиной к закрытой двери. Животом я снова ощутила силу его мужского желания.

— Лида, — кер Лаэр страстно гладил мое лицо широкими ладонями и смотрел на губы. — Свадьба через неделю. Думаю, мы уже можем позволить себе зайти в наших отношениях немного дальше.

О, господи, дай мне сил!

Поняв, что мужчина хочет меня поцеловать, я испуганно толкнула его в грудь и вывернулась из нежеланных объятий.

— Нам надо поговорить! — выпалила я, нервно прохаживаясь по комнате и чувствуя себя словно в клетке.

Душно. И как же сильно колотится сердце!

Кер Лаэр наблюдал за моим суетливым мельтешением с одобрительной улыбкой.

— Да, знаю, обсудить будущую свадьбу и детали нашей совместной жизни.

— Нет. То есть да. То есть не совсем.

Мягкий приятный смех отразился от стен.

— Пожалуйста, Лида, не надо так волноваться. Мои пылкость и напор смутили тебя? Испугали? Не стоит бояться меня, дорогая. До свадьбы я больше не буду пытаться тебя поцеловать. Неделя не такой долгий срок. Я подожду. И кстати, твоя девичья скромность очень мне по душе.

Что? Он решил, что я оттолкнула его, ибо глубоко добродетельна?

Когда жених снова попытался поймать мои руки, я отлетела от него чуть ли не в другой конец комнаты и выпалила не в силах ходить вокруг да около, да и не зная, как подготовить почву:

— Свадьбы не будет. Я… я передумала.

Улыбка застыла на губах мужчины, будто приклеенная. С каждой секундой гнетущего молчания она становилась все более напряженной и неестественной. Кер Лаэр словно забыл прогнать ее с лица и продолжал по инерции растягивать губы. Он ничего не говорил, только смотрел на меня в этом искрящем ошеломленном безмолвии и улыбался. Наконец из его груди вырвался нервный смешок.

— А ты шутница, Лида, — жених погрозил мне пальцем. — Но больше так не делай. От таких слов у меня сердце пропускает удары.

Выходя за границы его тяжелой, мужской ауры, я попятилась и ощутила, как мне в поясницу уперлась твердая доска подоконника.

Один бог знает, каких трудов мне стоило сказать: «Я не шучу, это не шутка. Я серьезно. Свадьбы не будет».

Улыбка стекла с губ кера Лаэра. Взгляд соскользнул с моего лица и зацепился за нашивку на груди — красную букву «Ф» внутри белого круга.

— Вот, значит, как, — прошептал бывший жених и через какое-то время, разглядывая эмблему, задумчиво повторил: — Вот, значит, как.

Я не знала, что еще сказать, но тишина сводила меня с ума, она была болотом, топью, вязкой зловонной жижей, которая облепила тело и затягивала на дно. Хотелось рассыпаться в извинениях, начать оправдываться, но слов не было и язык прилип к небу.

— Дело не в тебе. Ты замечательный, просто… Просто…

— Просто ты уже получила все, что хотела, — кер приблизился и с презрительной усмешкой, брезгливо ткнул пальцем в круглую накладку со знаком отличия.

Я опустила взгляд. Вышитая на моем платье буква «Ф» казалась сердитой дамой, которая уперла руки в бока и смотрела на меня с осуждением.

— Я не поэтому…

— Поэтому! — жестко отрезал кер Лаэр. Стоя вплотную ко мне, он зажмурился и глубоко вздохнул. — Ты такая же, как все. Продажная, двуличная. Нет в тебе ничего особенного.

Я почувствовала, как на глазах набухают слезы. Да, бей меня словами, рань, я это заслужила.

— Я… просто… трусиха, — пробормотала я немеющими губами.

— Убирайся отсюда! — взревел кер Лаэр, а потом вдруг замахнулся и… моя голова резко мотнулась в сторону.

Я не сразу поняла, что произошло. Щека зажглась болью.

Он меня ударил. На этот раз не словами. Рукой. Ладонью. Наотмашь. Сильно.

— Проваливай! — рявкнул мужчина, который едва не стал моим мужем. — И забудь дорогу в мой ресторан. Отправляйся в ту дыру, откуда я тебя вытащил. Вместе со своим вонючим чаем.

Держась за лицо, пульсирующее болью, я бросилась к двери.

В ушах еще звенел звук пощечины, но в душе разливалось благословенное облегчение. Стальные тиски вины разжались.

Он меня ударил! Ударил! Женщину! За отказ. Как хорошо, что я не вышла за него замуж.