Ранним утром следующего дня Ань Чуся сидела за столом со спокойным лицом и неторопливо завтракала.
– Как спалось? – подняв голову, спросил е глава семьи Хань Люхай.
Дверь обладала хорошей звукоизоляцией, поэтому родители Цилу ничего не знали о ночной стычке.
Чуся слегка кивнула, но в ее глазах мелькнула печаль – сердце терзали воспоминания о первом поцелуе, который у нее украли. Вдруг в столовой появился Хань Цилу в белой форме Императорской академии.
Надо признать, что когда «вор» ведет себя спокойно, то похож на настоящего принца.
Девушка опустила голову, чтобы не смотреть на него, и всерьез принялась за завтрак. Она так же была в белой форме Императорской академии: верх был еще ничего, но низ…
«Дьявол, юбка слишком короткая! Если наклонюсь, то все станет видно?» Она потратила кучу времени, пытаясь надеть юбку так, чтобы это выглядело прилично.
В конце концов, все преподаватели академии – первоклассные специалисты. Для нее ходить в такое учебное заведение было настоящим подарком судьбы.
– Мама, почему она в форме? – Цилу был крайне недоволен, ибо считал, что раз сегодня понедельник, то он, наконец-то, сможет перестать видеть эту мерзкую девчонку.
Прежде чем Цзян Юаньюань успела что-то сказать, Чуся выпалила:
– Братец, с сегодняшнего дня я буду твоей одноклассницей. Очень этому рада.
С этими словами она невероятно дружелюбно улыбнулась. К притворству у нее был настоящий талант!
– Послушай, Чуся… Вчера вечером мы с твоим дядей Люхаем кое-что решили, – неуверенно проговорила мать семейства. – Цилу, ты тоже послушай!
Тот послушно сел за стол, не решаясь перебивать – рядом был Хань Люхай, а своего отца юноша боялся больше всего на свете.
– Дело вот в чем, – Хань Люхай взял у служанки платок и вытер уголок рта, говоря медленно, торжественно и властно. – Мы решили отправить тебя на занятия в Императорскую академию в качестве невесты Цилу.
– Что?! – одновременно воскликнули Ань Чуся и Хань Цилу. В их голосах слышался страх, но было видно, что парень еще и злится.
«Она уж точно себе на уме! Ненавижу таких!»
– Не волнуйся, дорогая. Мы делаем это для твоего же блага. Понимаешь, если бы у Цилу вдруг появилась младшая сестра, то что бы о нас подумали в обществе? Поэтому теперь ты – приемная дочь Ань Ишаня, и пойдешь в академию как невеста нашего сына.
Говоря это, Цзян Юаньюань выглядела очень расстроенной, и Чуся не смогла найти в себе силы сказать против хоть слово.
С умением изображать жалость она познакомилась в день, когда умерла ее мать. Девушка изначально не хотела оставаться с семьей Хань, но эта женщина буквально рыдала перед ней, говоря что-то вроде:
– Тебе, должно быть, не понравился дом твоей тети, потому что он слишком неказистый?
Хотя даже цветочная клумба в саду семьи Хань была больше, чем комната Чуся, так что дело было не в неприглядности дома – ей просто не нравилось чувствовать себя нахлебницей. Но по итогу это им приходится мучиться с ней…
Чуся отложила палочки и спросила со всей серьезностью:
– Тетушка, неужели нет другого выхода?
В уме она прикидывала, что можно сделать, если ничего другого действительно не останется, но ей очень не хотелось терять возможность посещать занятия в Императорской академии.
– Хватит прикидываться! Думаешь, я не знаю, что у тебя на уме? – не выдержав невинного выражения лица девушки, Цилу ударил по столу и вскочил. – Я ни за что не буду твоим женихом!