Не целуй незнакомца

Глава 16

— Пирс!

Мэллори пристально продолжал смотреть на трехногую скамью, стоявшую неподалеку от кровати. На несколько минут в хижине повисло тяжелое молчание. Наконец он повернулся к Элис.

— Нет, ничего, — прошептал он. Он оглядел ее лицо, плечи. — А где Лайла?

— Она подружилась с одной деревенской девочкой, — грустно улыбнулась Элис. — Должна признаться, я даже немного ревную, хотя малышка мне очень понравилась. Как ты себя чувствуешь?

— Плохо, — не стал врать Пирс и устремил глаза в потолок.

Его голос звучал едва слышно.

Элис кивнула:

— Я встретила Линии — женщину, которая тебя лечит. Она сказала, что заражение началось у тебя от укуса Лайлы и попало в кровь.

Пирс моргнул, но ничего не сказал. Элис хотелось рассказать ему, насколько серьезно его положение и как сильно она тревожится. Сознание, что он может умереть, легло на плечи девушки тяжкой ношей. Однако Элис понимала, что желание разделить свои опасения с Пирсом было эгоистичным. Поэтому она воздержалась от подробностей и передала ему только оптимистичную часть рассказа Линии.

— Она вычистила раны и наложила мазь, которая должна вытянуть гной. Ты пока будешь отдыхать здесь, есть, пить, стать и набираться сил. Скоро ты поправишься.

«Мы все на это надеемся», — мысленно добавила она.

— И долго я тут пробуду? — шепнул Пирс.

Вопрос предназначался Элис, хотя и был обращен к потолку.

— Не знаю, — честно ответила девушка.

Его лицо выглядело очень худым в полумраке. Элис почувствовала, что дрожит.

— Думаю, этого пока никто не знает.

— Я должен попасть в Лондон.

Глаза Пирса закрылись.

— Попадешь. Мы попадем, — подчеркнула она.

— Но мне нужно мое кольцо, — сказал Мэллори. — Его взял старик.

Элис в ярости вскочила:

— Айра его украл?

Пирс кивнул. Вернее, он попытался это сделать, но его голова едва дернулась.

— Жалкий старый ворюга! — Элис заметалась по хижине. — Я верну кольцо, Пирс, клянусь тебе! Я…

Он чуть приподнял руку.

— Элис…

— Нет! Он не имеет права пользоваться твоим беспомощным положением. Да и вообще мы здесь оба практически пленники! Как он посмел?! — не унималась возмущенная девушка.

— Элис!

Пирс немного повысил голос и снова затрясся в сильном изнурительном приступе кашля. Девушка прервала свою возмущенную тираду на полуслове и бросилась к больному.

— Прости меня, Пирс, я не хотела тебя волновать. Мне очень жаль.

Она попробовала представить, что в подобной ситуации сделала бы ее сестра Сесилия. Когда кашель стих, она взяла сделанный, по-видимому, из тыквы ковш и зачерпнула воды из ведра.

— Попей. Это успокоит горло.

— Спасибо.

Элис вернула сосуд на место, довольная, что сделала то, что нужно. Пирс неподвижно распластался на своем ложе. Его лицо было очень бледным, и лишь на впалых щеках горели два ярких алых пятна. Элис заметила капельки пота на лице и шее.

— Ты все еще намерена идти со мной в Лондон?

Элис сглотнула и несколько мгновений молчала, поскольку ей не удавалось справиться с нахлынувшими эмоциями.

— В Лондон? Да. И на край света тоже. Даже если мы свалимся с этого помоста в ладони Господа, я хочу быть только с тобой.

Пирс повернул голову и нерешительно взглянул на свою пылкую собеседницу:

— Но почему?

Это было слишком смело, Элис знала. Он будет думать, что она испорченный ребенок, который привязался к нему, повинуясь своему необъяснимому капризу. Но вместе с тем девушка понимала, что положение Пирса очень серьезно и велика вероятность, что он никогда не доберется до королевского дворца, а умрет в этом лесу. Она хотела высказать ему все, что накопилось в ее сердце, и не сомневалась, что ему надо это услышать. Пусть даже он ей не поверит.

— Потому что я люблю тебя, Пирс.

Он уставился в потолок и несколько минут молчал, хрипло дыша.

— Ты можешь кое-что для меня сделать?

Он не ответил на признание, но в глубине души Элис ничего другого и не ждала. Хорошо еще, что не выбранил ее за такие разговоры.

— Все, что угодно, — ответила она.

Элис видела, как дернулось его горло, когда он глотнул и тихо заговорил:

— Найди старика.

— Да, конечно. У меня еще осталось несколько монет — может быть, выкупить кольцо?

Пирс снова взглянул на Элис, теперь в его глазах застыло немое обвинение.

— У тебя есть деньги?

— Немного, но есть.

— Ты мне не сказала.

Элис хитро улыбнулась.

— Ты не спрашивал.

Пирс коротко вздохнул.

— Нет, не упоминай о кольце. Просто пошли Айру ко мне. Одного. Я хочу поговорить с ним наедине.

Элис поморщилась:

— Ты думаешь, это правильно? Ты его совсем не знаешь. Он и так расстроил тебя сегодня утром. А тебе необходим отдых. И покой.

Она не доверяла Айре и не считала нужным это скрывать.

— Он не причинит мне зла, — торжественно заявил Пирс. — Ты выполнишь мою просьбу?

Элис ненадолго задумалась.

— Да, конечно, я сделаю то, что ты просишь. — Поколебавшись, она легонько пожала руку больного. Его пальцы лишь слабо шевельнулись. И все. — Мне пойти прямо сейчас, или ты сначала отдохнешь?

— Сейчас. Лучше поторопись. — Он всмотрелся в обеспокоенное лицо девушки. — Я знаю, что скоро умру, Элис.

Она ожесточенно затрясла головой, борясь с подступившими слезами, и с силой стиснула его запястье.

— Нет, Линии сказала…

— Она сказала намного больше, чем ты передала мне, — с трудом выговорил Пирс. — Я работал на ферме, и мне хорошо известно, что значит, когда лихорадка проникла в кровь. Но я тебе обещаю, что сделаю все от меня зависящее, чтобы выздороветь.

Элис улыбнулась с полными слез глазами.

— Как всегда.

— Ты слишком хорошего мнения обо мне.

Губы Мэллори скривились. Обладая хорошо развитым воображением, эту болезненную гримасу можно было принять за улыбку.

Элис нежно погладила Пирса по голове. Он сильно вспотел. Она наклонилась и прижалась губами к его влажному лбу.

— Уж постарайся. Ты же знаешь, что мы, титулованные леди, любим, чтобы наши желания выполнялись. Так вот, я приказываю тебе выжить.

Теперь Элис не сомневалась, что он ответил на рукопожатие.

— Иди, — сказал он. — Я пошлю кого-нибудь за тобой позже.

Элис встала.

— Как скажешь, Пирс. Я буду ждать внизу. Позови меня, когда захочешь.

И она повернулась, чтобы уйти.

— Элис!

Она обернулась, исполненная слабой надежды. Неужели он признается, что тоже любит ее?

— Да?

— Мы что, на дереве?

— Они где-то здесь, — сказала Сибилла, разглядывая в предрассветных сумерках темнеющие впереди стволы деревьев.

Ее лошадь нервно переступила с ноги на ногу, и она успокоила животное, нежно прикоснувшись к его изящной шее. Хотя никто из работников конюшни не осмеливался критиковать ее, Сибилла знала — все они считают ее выбор чрезвычайно опасным. Настоящий боевой конь, серый в яблоках, весьма норовистый и почти не объезженный. Но Октавиан был сильным и очень выносливым, и к тому же он и Сибилла доверяли друг другу.

Стоявший рядом солдат взглянул на женщину:

— Да, миледи, здесь, безусловно, был лагерь. Угли уже холодные, но земля под ними еще сохранила остатки тепла.

Сибилла тронула каблуками бока коня и натянула правый повод. Октавиан безропотно подчинился. И пока всадница изучала землю, он провез ее вокруг поляны. Собственно говоря, здесь не было ничего интересного, если не считать присыпанной снегом ореховой скорлупы. Сибилла ослабила уздечку, и лошадь остановилась.

— Какая здесь ближайшая деревня и как далеко?

— В округе нет жилья до самого аббатства Святого Олба-на, которое расположено примерно в пяти милях отсюда.

Сибилла была уверена, что беглецы не пошли в аббатство. Костер уже совсем остыл, значит, его погасили задолго до восхода солнца. Ночью, в метель никто не станет пробираться по незнакомому лесу. Сейчас все следы, которые, определенно, были оставлены Элис и ее спутником, занесло снегом. Создавалось впечатление, что оба унесены отсюда по воздуху чьими-то невидимыми руками. Нет, в этом лесу должно быть какое-то убежище. Тайное убежище.

— Разбейте лагерь здесь. Они шли медленно. Кто-то из них ранен или болен. Они где-то здесь, — повторила Сибилла, теперь уже самой себе.

Солдат кивнул и начал отдавать приказы, распределяя людей для ведения поисков. Сибилла направила Октавиана в сторону от будущего лагеря. Октавиан, опустив голову, медленно брел по замерзшей земле, а наездница внимательно смотрела по сторонам, выискивая неприметные детали, которые могли указать на местонахождение ее сбежавшей сестры.

«Где же ты, Элис?»

— Готов рассказать правду, а, парень?

Айра неторопливо опустил свое костлявое тело на скамью и потер ладонями колени. Кольца в его руке не было.

— Ты говоришь, кольцо принадлежало твоей дочери, — начал Пирс, — а я утверждаю, что оно мое. Шансов, что существуют два совершенно одинаковых кольца, немного. Я прав?

— Да, — согласился старик.

— Так вот, я считаю, что ты врешь. Думаю, ты украл мое кольцо с намерением продать его.

— Я же сказал, что кольцо моей дочери навсегда останется у меня. В этом я торжественно клянусь, — сообщил старик. — Веришь ты или нет, мне все равно.

— Судя по твоему внешнему виду, непохоже, чтобы кто-то в твоей семье владел драгоценностями, — поспешно сказал Пирс, стараясь говорить негромко, чтобы снова не начался кашель. — Удачное решение: дочь твоя мертва и не может потребовать свою собственность. Умно, ничего не скажешь.

— Не может быть удачно то, что моя дочь умерла, лживый ублюдок! — рявкнул Айра. — Еще раз ляпнешь такое, и ты труп.

— Когда? — спросил Пирс, не обращая внимания на угрозу.

— Что — когда? Когда я тебя убью?

— Когда она умерла?

Челюсти Айры задвигались, как будто его рот старался воспрепятствовать словам вырваться наружу. Но все же, преодолев себя, он ответил, сколько лет назад это произошло.

Пирс похолодел и закрыл глаза.

— Кстати, мой единственный внук умер вместе с ней. А ты тянешь время, стараясь придумать, каким обманом отобрать у меня память о дочурке?

Айра шипел, как разозленная гадюка. Неожиданно его слова зазвучали громче — вероятно, он склонился над постелью Пирса.

— У меня тогда украли жизнь! Я надеялся провести остаток лет в покое в этих лесах. И надо же! Именно здесь мне попадается единственная вещь, оставшаяся от моей девочки, которую я так любил! Которую я предал и впоследствии так и не смог ничего изменить.

Пирс открыл глаза. Айра тяжело, с присвистом дышал, а стальной блеск выцветших глаз старика говорил об охватившей его ярости.

— Расскажи мне о ней.

Айра еще больше нахмурился и опустил взгляд, уставившись в пол.

— Кольцо у тебя, — сказал Пирс, пытаясь не выдать никаких чувств. В конце концов, он еще ни в чем не был уверен. — Ты сам сказал, что в таком состоянии я не смогу отобрать его силой. Расскажи мне о дочери. Можешь не упоминать ни имен, ни названий мест. Я должен знать историю кольца, которое считал по праву своим еще месяц назад, когда мне его дали.

— Ах так, значит, теперь тебе уже кто-то дал это кольцо, — ехидно осклабился Айра. — Раньше ты говорил, что оно твое.

— Да, мне его дали, — подтвердил Пирс.

— Кто? — завопил старик.

— Сначала расскажи, а уж потом я отвечу на твои вопросы.

— Ты просто хочешь как-то оправдать свое воровство!

— Послушай, мы же решили — никаких имен, — устало поморщился Пирс. — Даже имени дочери. Но я обещаю назвать всех.

Айра так долго обдумывал предложение Пирса, что тот, не выдержав, поинтересовался:

— Кто-нибудь еще знает твою историю?

— Не всю, — ответил старик.

— Ну так расскажи ее.

Айра еще некоторое время молчал, но потом все же неуверенно начал:

— Я приехал с… моей девочкой в… — он сделал паузу, подыскивая подходящее слово, — в новое поместье вместе с нашей госпожой. Леди должна была выйти замуж за тамошнего лорда, и я был частью ее свиты. Я был отличным работником и очень скоро стал лучшим. Мое умение стоило намного больше, чем это.

Старик похлопал себя рукой по груди, и Пирс понял, что заветный перстень лежит в кармане, рядом с усталым изношенным сердцем Айры.

Тот сжал руки в кулаки и положил их на колени. Потом вздохнул и продолжил:

— Семейная жизнь хозяев не задалась. Леди была резкой, требовательной, всегда всем недовольной. Лорд начал сожалеть о своей договоренности с ее отцом раньше, чем луна успела округлиться над их супружеской постелью.

Я очень хорошо помню, как он впервые увидел мою дочку. Мы были в амбаре. Она — в то время ей еще не было семнадцати — помогала мне с заболевшей коровой. Мы решили, что корову придется забить, потому что болезнь скорее всего была заразной, и хозяин сам явился посмотреть. Моя детка была очень красивой!

Айра немного помолчал, собираясь с мыслями.

— Лорд, конечно, сразу обратил на нее внимание. Добился, чтобы она поговорила с ним — малышка была очень застенчивой. Он произвел на нее сильное впечатление своим титулом, деньгами, вниманием к ней, дочери бедняка. Он дал ей работу в доме — помогать его жене, которая только что родила ребенка. Я уже тогда должен был все понять. Я был обязан! Возможно, на самом деле я все понимал, но не признавался в этом даже самому себе. Когда же стало очевидно, что происходит прямо перед моим носом — и перед носом леди тоже, — было уже поздно. Дочь уже ждала ребенка.

— Что было дальше? — спросил Пирс.

— Она пришла ко мне в слезах, потому что леди обо всем узнала и выгнала ее из дома. Дочь рассказала мне, что пошла на такой позор по двум причинам: во-первых, хозяйка еще не оправилась после родов и ее муж очень страдал без женщины, а во-вторых, девочка была уверена, что ребенок, рожденный хозяйкой, был не от мужа.

— Откуда она могла это знать?

— Ухаживая за женщиной и младенцем, дочь заметила у него родимое пятно на груди, — сказал Айра. — Ничего похожего не было ни у хозяйки, ни у хозяина. А леди как-то раз хвастливо заявила, что отцу малыша даже не было необходимости сомневаться, его ли это дитя, — и так ясно, что это его чадо.

— А сам лорд знал, что ему наставили рога?

— Об этом дочь не говорила. И не делилась с ним своими подозрениями, поскольку знала свое место и опасалась зайти слишком далеко.

Пирс поморщился. История оказалась куда более неприятной, чем он ожидал.

— Продолжай.

— Я едва не сошел с ума от ярости. Моя девочка, такая чистая, невинная, была обесчещена этим высокородным негодяем. Он никогда не заботился о ней, ему было наплевать, что теперь никто не возьмет ее в жены. — Айра сделал паузу и перевел дыхание. — И я попытался его убить. Думаю, у меня получилось бы, не будь я сильно пьян.

— Ну и что лорд сделал с тобой?

— Он проявил милосердие, — спокойно признал Айра. — Он мог уничтожить меня, но вместо этого только изгнал меня из поместья. Ко мне-то он не был жесток, но не к дочери. Она очень расстроилась из-за моей попытки убить человека, которого любила, отца ее еще не родившегося ребенка. Я умолял ее уйти вместе со мной, но она наотрез отказалась.

— И осталась?

Айра удрученно кивнул:

— Ее не заботило такое положение. Этой маленькой дурочке хотелось быть рядом с любимым. Он выделил ей домик, прислал повитуху, когда подошло время рожать. Родился мальчик. Мой внук.

— Откуда ты знаешь? — спросил Пирс. — Тебя же там не было!

— У меня остались друзья, — хмыкнул Айра. — Они присматривали за ней и сообщали новости. Дочь все еще злилась на меня из-за моей попытки убить ее любовника. Возможно, она считала, что если бы я не дал волю своему гневу… Собственно говоря, я не знаю, что она думала. Лорд заказал для нее это кольцо, когда родился мальчик. — Старик снова похлопал себя ладонью по груди. — Насколько я знаю, она не снимала его до самой смерти.

— Почему она умерла?

Айра вздохнул и пожал плечами:

— От болезни. Мне сказали, что мальчик заразился тоже. С ними обоими было кончено. И мне пришлось поставить крест на мечтах о том, что однажды они вернутся ко мне. Зато ведьма, которая правила в поместье, должно быть, очень радовалась.

— Уверен, что так и было.

Айра с некоторым удивлением взглянул на Пирса, словно только теперь понял, что разговаривает с человеком, которого подозревает в воровстве. Его лицо, ставшее мягким и грустным во время повествования, снова стало гневным.

— Такова моя история, хотя я и сам не знаю, зачем рассказал ее тебе. — Он выжидающе уставился на Пирса: — А теперь назови мне имя того, кто дал тебе это кольцо. Ты обещал! Честно говоря, я думал, что дочь унесла его с собой в могилу.

Пирс попытался сделать глубокий вдох, но воздух никак не желал наполнять легкие. Ему казалось, что в грудь вонзили кинжал, так сильно щемило сердце от злости, печали, тоски…

И надежды.

— Мой… — ему пришлось прочистить горло, — мой отец дал мне его.

— Он украл его? — подозрительно спросил Айра. — Хотел, чтобы ты продал его в Лондоне?

Пирс покачал головой:

— Нет. Он отдал его в ночь своей смерти. Велел отнести королю в качестве доказательства моих прав на то, чего меня несправедливо лишали все годы моей жизни.

Айра замер, а Пирс подумал, что ветер за стенами хижины воет почему-то очень громко. Старик ждал.

Пирс сглотнул, но ему не удалось смочить пересохшее горло.

— Мой отец… человек, давший мне это кольцо…

Айра затряс головой, словно не желая больше ничего слышать.

— … его звали Уорин Мэллори.