Не чужие люди

ГЛАВА 22 Подозрения

Вадим по-хозяйски обшарил шкаф, вытащил две кружки, налил чай. В ее порцию щедро добавил бальзама.

— Пей.

Валерия равнодушно глянула на кружку и отвернулась, продолжая вертеть в руках телефон.

— Мы все сделали, — отчитался Сташевский. — Стекло вставлено, пол вымыт, как я разместил манекены, можешь посмотреть.

— Там милиция, у всех подряд выясняют алиби, — продолжил он, не дождавшись ответной реакции. — Ты не ответишь?

— Что? — выдавила она с неизвестно откуда взявшейся хрипотцой, будто за одну ночь разучилась разговаривать.

— У тебя телефон звонит, ты не ответишь?

— Не знаю…

Валерия отбросила маленький серебристый аппарат и опустила голову на стол.

— Может, тебе водки принести? — неуверенно предложил Вадим.

— Лучше цианистый калий, — серьезно ответила Меркулова. — Сдохнуть хочется.

Телефон все не умолкал. Нужно ответить. Это просто бессовестно и совершенно недопустимо — так себя вести. Игнат ни в чем не виноват и наверняка уже очень волнуется. Да, все так, но она не может сейчас ни с кем говорить. Даже с ним… Или тем более с ним? Она ведь снова не может быть ни в чем уверена. Ни в чем и ни в ком. Валерия старательно гнала эти мысли, и у нее почти получалось, но больше уже ни на что не хватало сил.

— Вадим! — она посмотрела на него с озарением. — Поговори, а? Пожалуйста! Ответь, расскажи, что тут у нас… Ну!

— Ладно, — Сташевский с сомнением пожал плечами, но мобильный все-таки взял. — Добрый день…

Валерия вскочила и метнулась к окну, пытаясь не слышать разговор. С каким удовольствием она убежала бы как можно дальше, где нет ни одного знакомого лица и где ее тоже никто не знает!

А еще лучше залезть под стол, чтобы скатерть обязательно свисала до пола, и думать, что тебя здесь никогда не найдут.

— Ну вот, к нам мчится подмога, — чуть смущенно сообщил Вадим, возвращая телефон. — Я не виноват.

Валерия схватила уже остывший чай, залпом выпила, поморщилась.

— Ты чего мне налил? Тут заварки даже не слышно.

— Ну и ладно, — махнул он рукой. — Можно подумать, тебе сейчас нужна заварка. Послушай, мне тут пришло в голову… Тебе никто не предлагал продать бизнес? Может, нужны твои магазины?

— Да нет, а… Ты думаешь?..

— А что? Вариант.

— Да, — Валерия неопределенно качнула головой. — Но у меня никто ничего не спрашивал. Хотя всякое может быть…

Это было натянуто и маловероятно, но она уже ухватилась за идею, как за спасение. Конечно, все так и есть! Как она раньше не подумала! Кто-то решил забрать уже готовый, хорошо развивающийся бизнес и для этого ее пугает! Кто-то совсем чужой и, может быть, даже плохо знакомый… Или…

— Лера! — Игнат резко ворвался в кабинет, сделал по инерции несколько шагов и вдруг потрясенно замер, глядя на нее, повторил уже неуверенно, смятенно: — Лера…

— Почему тебе именно вчера понадобилось ехать на эту встречу? — не поворачивая головы, глухо спросила она. — Что я теперь должна думать?

— Лера, я… Да я до половины второго был в этом чертовом ресторане, меня видела толпа народа! Если тебе надо…

— Нет.

Игнат растерянно оглянулся в поисках поддержки, присел рядом с креслом, протянул руку, но так и не решился дотронуться. Ему показалось, что тогда Лера сорвется с места, убежит… или прогонит его. Навсегда…

— Лера… — повторил он беспомощно.

Она все-таки повернулась, наклонилась к нему, сказала раздельно:

— Как мне плохо.

Вадим, чему-то улыбаясь, незаметно выскользнул из кабинета.

Игнат осторожно погладил маленькую руку, отчаянно стиснутую в кулак. Валерия всхлипнула, бессильно уткнулась ему в плечо, без слез застонала.

— Мне плохо…

Он наконец смог ее обнять, выдохнул с облегчением.

— Лера, поехали домой, — попросил тихо, боясь услышать ответ. — Ты же все равно не можешь сегодня работать.

Она безразлично кивнула, встала.

— Сейчас я оденусь, подожди.

Игнат первым вышел в торговый зал, остановился, дожидаясь Леру.

— Ну что? — подошел парень, которого он уже видел у Валерии в кабинете.

— Я с вами разговаривал? — поинтересовался Игнат. — По телефону?

— Да, — кивнул тот и решил представиться: — Сташевский. Вадим. Работаю у Валерии управляющим.

Игнат пожал протянутую руку.

— У вас, как я понял, есть какая-то версия?

— Да какая версия! — Вадим с досадой покачал головой. — Глупость одна. Надо же было ее как-то успокоить. Вы бы ее видели… Сразу, с утра.

Игнат кивнул головой.

— Спасибо.

— Поехали, — на ходу бросила внезапно появившаяся Валерия, явно торопясь уйти, пока кто-нибудь не подошел к ней с вопросами. Уже у двери остановилась: — Вадим! Ты останешься тут… пока милиция не уедет?

— Побуду до конца дня, — пообещал он. — Вечером позвоню.

Игнат ходил из угла в угол, изредка поглядывая на Валерию, все собираясь что-то сказать, но каждый раз в последний момент не решаясь прервать молчание. Лера внимательно смотрела на экран телевизора, где показывали какую-то старую мелодраму, но он сомневался, что слышала хоть слово.

Они оба думали об одном и том же, но говорить об этом было уже просто невыносимо, потому что все слова, все мысли и предположения озвучивались не раз и потом оказывались пустыми и несостоятельными.

— Больше уже просто некого подозревать, — все-таки проговорила Валерия, то ли тоже тяготясь напряженной тишиной, то ли сжалившись. — Точно не Димка и не Филимонова, не Юлия, не Павел… Не ты… В штате, конечно, еще двадцать два человека, но к чему им?

— Лера, а где теперь твой… Отец Павла? — поинтересовался Игнат, вспомнив возникшую как-то недавно мысль.

— Понятия не имею, — она покачала головой. — Думаю, что с его способами заработка его вообще давно могли убить.

— Ты фамилию помнишь?

— Само собой. Завьялов. Борис Завьялов. Но у нас были прекрасные отношения.

— Погоди, Борис… Алексеевич? — недоверчиво уточнил Игнат.

— Ну да, Алексеевич. А ты что, его знаешь?

— Странно, что ты не знаешь… Подожди, но ты точно должна быть знакома с его женой! Алиса Завьялова, ты же ходила в этот ее клуб… «Зазеркалье»!

— М-м… Алису знаю, — согласилась Валерия. — Только с мужем ее никогда не видела. Мы в принципе мало общаемся…

— У него строительная компания. Мы с ним работаем…

— И он что-нибудь обо мне слышал?

— От меня — нет, но, Лера, живя в одном городе, общаясь с одними и теми же людьми… Я ума не приложу, как ты сама о нем ничего не слышала. Знаешь, я думаю, надо все-таки рассказать следователю.

— Нет, — решительно отрезала Валерия. — Я сама с ним встречусь и поговорю.

— Нет, — так же решительно возразил Игнат. — Я с ним встречусь и поговорю.

Завьялов поднялся навстречу гостю, сердечно протянул руку.

— Здравствуй, здравствуй. Садись давай. Что там за пожар у тебя, я не понял?

— Поговорить надо, — стараясь выглядеть уверенно, сообщил Игнат. Честно говоря, он совсем не знал, как начать такой разговор и о чем вообще нужно спрашивать.

— Ну давай поговорим, — подмигнул Завьялов и наклонился к столу, нажав кнопку селекторной связи. — Лилечка, сообрази нам вискарика и закусить чего-нибудь.

Секретарша тут же возникла на пороге с подносом, видимо, заранее заготовленным для таких случаев.

— Спасибо, детка, — кивнул Борис, отработанным движением открывая бутылку и разливая по стаканам янтарный напиток. — Ну, давай, за разговор!

Игнат глотнул виски, подумав, что разговор, еще не начавшись, уходит совсем не в то русло.

— Так что у тебя? — поинтересовался Завьялов, отправляя в рот крошечный бутербродик с красной рыбой.

Заборовский вздохнул, потянулся к аккуратно разложенной нарезке и выдержал паузу, с зарождающимся недоумением изучая собеседника. У него почему-то совсем не получалось соотнести вальяжно раскинувшегося в кресле, хорошо знакомого Борьку Завьялова с тем Борисом, о котором рассказывала Лера. Тот был всегда веселым, жизнерадостным авантюристом, не дорожащим ни своей, ни тем более чужой жизнью. Тот был жадным и азартным и считал жизнь одним большим развлечением, игрой… Сидящий перед ним человек ценил комфорт и привычку, любил выпить, дорожил своей семьей и спокойно вел дела, не слишком расстраиваясь, если где-то приходилось отступить.

— Ты помнишь Валерию? — так и не придумав никакого вступления, поинтересовался Игнат.

Борис нахмурился, припоминая, побарабанил пальцами по столу.

— Вы были знакомы в начале девяностых, — уточнил Заборовский.

— А-а, ты про Лерика, что ли?! — обрадовался Борис. — Шикарная была девка… В смысле, женщина. Давай за нее!

Игнат покорно опрокинул в себя второй стакан.

— Так, значит, помнишь?

— Еще бы! Она меня, знаешь, могла лет на двадцать определить, — начал он и осекся, настороженно посмотрел на гостя.

— Я знаю, — кивнул тот. — Она рассказывала.

— Рассказывала… Ну ладно. Я тогда, знаешь, перетрусил. Думаю, как начнет болтать, что можно и что нельзя, огребу по полной! А она молодец, держалась стойким оловянным солдатиком. Мне тогда пять лет дали, за непредумышленное. Через три выпустили по УДО.

— И ты ее не искал?

— He-а. Как-то не до того было, и вообще… Вряд ли бы она обрадовалась, ее тогда из-за меня долго трясли.

— И ты хочешь сказать, что сейчас не знаешь, где она? — недоверчиво поднял брови Игнат.

Завьялов помотал головой.

— Думаю, не пропала. Лерик — она такая… А ты знаешь, да? — вдруг осенило его. — Ты вообще чего расспрашиваешь? Ты теперь с Лериком, да? Давай за вас!

Игнат из солидарности поднял стакан, подержал и, не пригубив, поставил обратно. Выяснить надо еще многое, а если он попробует угнаться за Завьяловым, то его скоро можно будет выносить отсюда без памяти и информации.

— Знаешь, я б на ней сам женился, — пьянея, пробормотал Борис. — Возможно. Если б тогда не сел. Она классная… Моя Алиска тоже хорошая, но со своим чертом. В каждом, знаешь, живет свой черт, — проникновенно сообщил он, осоловело поднимая брови. — Злость, тайные желания, пороки… Кто-то с ним борется, кто-то сотрудничает, кого-то он съедает… Вот Лерик со своими дружила.

Борис вопросительно посмотрел через стол, явно ожидая ответной фразы.

— Она и сейчас такая, — кивнул Игнат. — Не изменилась.

Завьялов довольно кивнул, снова потянулся к бутылке.

— Ты ее вообще давно знаешь?

— Давно, — Заборовский усмехнулся. — С девяносто третьего и знаю. Ей тогда негде было жить, с твоей квартиры родственники выставили. Она ночевала в магазине на раскладушке. Я ее… пустил. Просто пожить.

Борис хмыкнул.

— И что, так и дружишь? Как в детском саду, да? Дурак! Лерик…

— Это не твое дело, — оборвал Игнат, удивляясь собственному раздражению.

— Ладно, ладно, — примирительно пробормотал Борис. — Так ты это все к чему спрашиваешь?

— У Леры неприятности. Кто-то ее запугивает, подбрасывает игрушки в магазины.

Завьялов нахмурился, непонимающе помотал головой.

— Что за… В какие магазины? Лерик тряпками торгует до сих пор?

— Да. Только теперь дорогими и эксклюзивными.

— М-м… И что там?

— Бьют стекло и подбрасывают плюшевых медвежат.

— Чушь какая-то. А что милиция?

Игнат пренебрежительно махнул рукой.

— Что милиция? Ничего милиция. Лерке душу перетрясают, и все.

— А ты решил, что это я, — понимающе кивнул Завьялов.

— Да не то чтобы… Просто уже больше не на кого думать. Всех, кого можно, уже проверили.

— У меня семья, — развел руками Борис. — Денег хватает. И Лерику я реально многим обязан. В общем, сам понимаешь… Если хочешь, говори даты, может, вспомню, где я был. Я один редко сижу, алиби будет.

— Я верю, — покачал головой Заборовский.

— Ты смотри, если я чем-нибудь смогу помочь, — пьяно пообещал Завьялов. — Я для Лерика… Запросто! Кстати, слушай! У нас же пятнадцатилетие фирмы! Через неделю, в субботу. Приходите с ней, а? Ты не волнуйся, я буду с Алиской, просто интересно… посмотреть.

— Я передам, — сухо ответил Игнат. — Если она захочет…

— Она захочет, — уверенно усмехнулся Борис. — Ты должен знать. Так я пошлю пригласительный?

— Конечно, — Игнат пожал плечами, хотел промолчать, но все-таки не удержался, добавил: — Она сама решает, ты должен знать.

— Так я… потому и спрашиваю, — с трудом выговорил Борис, выливая остатки виски в стакан. — Кстати, у нее ребенок есть, она рассказывала? Может, это он…

— Нет, — отозвался Заборовский, не собираясь больше ничего пояснять.

— Ну тогда не знаю, — огорченно вздохнул Завьялов. — Жалко, хорошая версия.

— А тебе не интересно, что это твой сын тоже? — не выдержал Игнат. — Кстати, не хочешь спросить, кто он?

— Не-ет, — протянул Борис. — Зачем? У меня семья. Дочка есть, Мирка. К чему ей братец? И вообще, столько лет… Вот Лерик поймет.

— Хорошо, — кивнул Игнат, почему-то окончательно успокаиваясь от этой фразы. Да, Завьялов не из тех людей, которые оглядываются назад, неважно, хорошее там было или плохое. Наверное, сам он и не вспомнил бы никогда о Лере. Как же, столько лет… — Спасибо… Что не выгнал с такими-то вопросами.

— Да ладно, — махнул рукой Борис. — Я понимаю.

— Спасибо, — поднимаясь, повторил Игнат и невольно подумал, что лучше бы Завьялов вызывал подозрения — тогда можно было бы надеяться на скорый конец.

Окно спальни тускло светилось, и от этого охватила внезапная, непостижимая радость. Лера дома. У него дома. Наверное, читает что-нибудь, устроившись под настольной лампой, мелкими глотками прихлебывает горячий чай с лимоном. Ждет…

Игнат своим ключом открыл дверь, решив не звонить — Лера всегда злилась, когда ее неожиданно срывали с места. Но сегодня она сама выросла в дверях, едва он переступил порог.

— Ну?

— Это не он, Лера. Мне так кажется.

Она хладнокровно, без разочарования пожала плечами.

— Я так и думала. Было бы слишком нелепо.

— Он приглашает на пятнадцатилетие фирмы. Пойдешь?

Валерия на секунду замерла, удивленно вскинув брови, потом кивнула, весело усмехаясь.

— Ага! Это будет интересно.

— Не вижу ничего интересного, — пробормотал Игнат, хотя собирался молчать.

— Не вредничай, — отмахнулась Валерия. — Тем более это официальное мероприятие.