(не) Желанный мужчина

Глава 20

— Идиотка! Ты газ с тормозом перепутала? Знаешь, сколько тебе работать придется, чтобы ремонт моей тачки оплатить, курица ты тупорылая?! — стремительно подойдя, надо мной навис крупный бритоголовый мужик, яростно крича все еще пребывающей в шоке мне. Перекошенное и покрасневшее от злости лицо, раздувающиеся ноздри и угрожающий оскал не предвещали ничего хорошего, бросая в мелкую дрожь.

— Это же вы виноваты. У меня главная, — чуть придя в себя, шепотом возразила, трясясь от страха.

— А ты попробуй докажи! Регистратор есть? Нет! Все! Ты мне в жопу въехала, гайцы даже разбираться не будут!

Ком в горле не дал ответить хоть что-либо, глаза застилали слезы обиды, отчаяния и боли. Первый шок прошел, позволяя телу в полной мере сигнализировать о всех последствиях аварии. Болела грудь, куда грубо врезался ремень, ныла левая рука в районе плеча, а еще было до жути жалко саму себя. Я же не виновата! Этот тип, машина которого больше представляет бронированный танк, целый и невредимый. Еще и орет на меня!

Я абсолютно не знала, что мне делать. Этот бандит, а ни на кого другого он не похож, безумно меня пугал. Как назло, улицы первого января были пустые. Пара одиноких машин проехала мимо нас, безразлично окинув место аварии взглядом.

Гневно пыхтя, бандюган принялся звонить кому-то, со злостью поглядывая в мою сторону. Я же желала одного: сжаться до размера муравья, чтобы меня никто не видел и не трогал, поплакать от души и принять обезболивающего.

Трясущимися руками достала телефон. Пальцы, дрожащие и продрогшие от холода, плохо слушались. Завыла в голос, не понимая, кому звонить. Сквозь туман, окутавший сознание, настойчиво пробилась мысль, за которую я тут же ухватилась. Олег! Надо позвонить Олегу! Сейчас я, напуганная, шокированная, дезориентированная, так нуждалась в его решительности. Пусть приедет! Пусть приказывает! Пусть скажет, что делать! Пусть, в конце концов, унесет меня отсюда, как он умеет!

Шмыгнув носом, приложила телефон к уху. Зуб на зуб не попадал то ли от пробирающегося под верхнюю одежду мороза, то ли от шока. «Аппарат абонента находится вне зоны действия сети».

По щекам неконтролируемо потекли слезы, раздражая и без того чувствительные от холода щеки. Я самый везучий человек во вселенной. Именно в тот момент, когда мне нужна помощь, у него выключен телефон. Отличное начало года. Машина разбита, как и я, сейчас этот бритоголовый хам повесит на меня пожизненную кабалу в виде бешеного долга. В одном мужик прав. Идиотка. Сколько раз тебе говорили регистратор купить?

Вскоре подъехала машина ГАИ, которую, как оказалось, вызвал этот отморозок. Неплохо. Я уж было подумала, он дружкам своим звонит. Как ведь в народе: одному прессовать хорошо, а с друзьями — лучше. Если б он размножился, клянусь, подписала бы что угодно.

— Здравствуйте, — грузный гаишник вместе со своим напарником — совсем молодым парнишкой — буквально выкатился из машины, лениво подходя к нам. — Ну и что у нас здесь?

Тон говорившего был пропитан безучастием, а запах перегара позволил оценить, в каком состоянии представитель закона сегодня вышел на работу.

— Девушка, вы что-то неважно выглядите, — ко мне подошел второй сотрудник, с беспокойством осматривая мое тело с ног до головы.

Бандюган, воспользовавшись тем, что меня отвлекли, отвел толстяка в форме в сторону, в тихую заговаривая ему зубы.

— Скорую вызвать? — предложил, пытливо заглядывая в глаза.

Кивнула, в следующую секунду помотала головой, застыв в растерянности.

— Так, так. Гражданочка, что же вы дистанцию не соблюдаете? — послышался голос старшего сотрудника, обратившего внимание на меня.

Ловлю насмешливый взгляд бритоголового, всем видом излучающего превосходство и уверенность в наилучшем для него исходе ситуации.

— Я не виновата, — срывающимся голосом попыталась объяснить ситуацию, — он вылетел оттуда, — показываю дрожащей рукой в сторону соседней дороги, — он мне не уступил.

— Ага, вы все так говорите. Видеофиксация имеется? — ответил, скептические приподняв бровь.

— Нет, — тихо прошептала, теряя надежду отделаться испугом и разбитой машиной.

— Не слушайте ее, гражданин начальник. Баба — она и есть баба! Не хрен их за руль пускать!

— Не переживайте так, гражданин, — тон сменился на добродушный. — Сейчас все быстро оформим и поедете по своим делам.

— Макс, слушай, девушке скорую так-то вызвать надо. Шок у нее похоже.

Активно замотала головой. Не надо скорую! Какая больница, когда столько проблем навалилось? Увезут и все! Тогда эти двое точно сделают из меня виноватую. Хотя им и мое присутствие не помеха.

— Федя, какая еще скорая? В сознании, на ногах стоит. Стало быть, нормально все. Бумаги еще лишние заполнять! Мне оно на хрен не надо!

В поток крутящихся в голове «сладких» слов ворвалась одна здравая мысль.

— На этой улице нет камер? Может, посмотрите по ним? — не теряя веру, с надеждой взглянула на сотрудника ГАИ.

— Не вижу оснований, — лениво отозвался, начиная заполнять какие-то бумаги, полностью игнорируя меня.

Вот урод! Руки сжались в кулаки от бессилия, а в груди клокотала обида от чёртовой несправедливости и безразличия инспектора. Все, что для него имеет значение, — как можно быстрее все оформить и свалить в закат. Небось, спешит к рюмке водки! Кто прав, кто виноват? Какая разница? Так, получается?

— А это, — подал голос парнишка, — может, реально посмотреть? Вдруг не врет?

— Федя! — раздраженно окрикнул его напарник. — Тебе заняться нечем? Иди, вон, проверь у гражданочки огнетушитель, аптечку там. Ну, ты сам знаешь. Может еще и штраф выпишем, — добавил шепотом себе под нос.

Так я и потеряла единственного сторонника, ушедшего к моей машине. Мне же оставалось лишь растерянно разводить руками и смотреть, как из меня делают без вины виноватую, безмолвно хлопая ртом, как рыба, выброшенная на берег.

От отчаяния, бессилия и ноющей боли разум затопила злость, от которой внутри все колотило, а пальцы покалывало от желая наброситься на бритоголового хама, оставляя на его заносчивом лице глубокие царапины.

— Макс! — возбужденно окликнул напарника, кажется, Федя, копошась в багажнике моего автомобиля. — Иди сюда!

— Ну что там у тебя, — раздраженно, закатив глаза, ответил инспектор, явно недовольный тем, что его отвлекли от бумажек, по которым вся вина ложится на мои плечи. Уже сделала шаг, намереваясь присоединиться к ним в осмотре, недоумевая, что из содержимого багажника могло привлечь внимание. Не успела.

— Опаньки! — послышался удивленный голос, а его обладатель в следующий момент, загородив путь, оказался передо мной, вмиг оживившись, как рыбак, на удочку которого наконец клюнула мясистая рыба. — А ты, оказывается, еще большая дура, чем я предполагал.

— Что? — выпучив глаза, непонимающе выдала шепотом, опешив от удивления и наглости сотрудника, который мало того, что недобросовестно исполняет свои обязанности, так еще и смеет оскорблять.

— Не понимаешь? Так я объясню! Руки на капот! — стою, не шелохнувшись. В голову закрались сомнения о психическом здоровье толстяка. Он спятил? Упился? — Живо!

Осознав, что подчиняться я не собираюсь, продолжая в ступоре шокировано хлопать глазами, перешел к более убеждающим методам. Резкое движение, щелчок и перед глазами оказалось дуло пистолета, угрожающе направленное мне в голову.

— Федя! Вызывай наряд!

— Ага! — на периферии взгляда замечаю, как тот умчался в служебную машину.

— Ни хрена себе, — сквозь шум в ушах донесся изумленный голос бритоголового, глядящего на все происходящее расширившимися глазами.

Внутренности сжались в удушающем приступе страха от осознания, что это не идиотская шутка, и все происходящее здесь не гребанный розыгрыш! Скорее на инстинкте самосохранения, чем по своей воле, выполнила требование, положив руки на капот.

— Да мне за тебя премию дадут! А может и в должности повысят!

Тут же по телу забегали пухлые ладони, сначала сорвав с меня пальто, а после ощупывая каждый участок. Грубо и больно. Возможно, до синяков. Каждое прикосновение подтягивало ком омерзения все выше и выше, пока тот, достигнув апогея, не замер давящим камнем в груди. Стиснув зубы, вытерпела унизительный досмотр, неожиданно для самой себя заметив, как на капот падают крупные соленые капли.

Не выдержав эмоционального потрясения, лавиной сошедшего на меня менее чем за час, мозг принял единственно верное решение, позволяющее мне не скатиться в неконтролируемую истерику, — абстрагироваться.

Это все происходит не со мной. Это не на моих руках защелкнулся холодный металл наручников. Это не меня усаживают конвоем в подъехавшую служебную машину с мигалками. Это не я еду в следственный изолятор, зажатая между агрессивно настроенными стражниками закона. Не я.