(Не)желанный подарок (СИ)

Глава 7

Гай Лэндон

Кукла сердито вышла из его спальни, оставив главу магистрата в растрёпанных чувствах. Всё её поведение совершенно не вязалось с тем, как следовало вести себя этим живым игрушкам. Абсолютно отличалось от общепринятых представлений о них!

Да, прежде Гай никогда не общался с ними столь близко, но у нескольких его друзей и знакомых были куклы, о которых они время от времени рассказывали. Чаще всего хвастались. Вовсю превозносили рабскую кукольную предупредительность, услужливость и покорность. Да те своим владельцам в буквальном смысле тапочки приносили! И уж точно не читали нотаций, не хлопали дверью спальни и не лезли в личную жизнь хозяев, а именно это только что проделала Элинайя, в очередной раз его удивив.

Она ведь и правда не должна была прерывать его ласки. Сама пришла, разделась, залезла к нему в постель, а потом сама же оттуда и сбежала. Ещё и громко заявила, что он до сих пор неравнодушен к своей бывшей невесте. Её что же, возмутило, что, не разобравшись в том, что происходит, Гай назвал её именем Присциллы? Она его приревновала или что?

Сон прошёл, будто и не бывало. Поднявшись с постели, ещё хранившей тепло кукольного тела и аромат её волос, Лэндон прошёлся по комнате. Подошёл к окну и, с силой дёрнув створку, сделал глубокий вдох, надеясь, что свежий воздух хотя бы немного его отрезвит. В мыслях творился полный раздрай. Он не понимал, в чём дело, но одно было очевидно — с Элинайей определённо что-то не так.

И ему во что бы ни стало нужно разобраться, что именно. Если поселившаяся в его доме кукла опасна, необходимо это доказать. Тогда у него появится первое основание для их запрета.

Ну а для начала следовало запереть её в клетке, чтобы не оставлять расхаживать по дому, пока сам Гай будет на работе. А ещё нанести визит создателю куклы Тэренсу Гримсу. Если и кто знает, в чём её отличие от других, то это он. Но разговаривать с ним придётся осторожно. Гримс не должен догадаться, что глава магистрата планирует добиться того, чтобы больше никто в империи не покупал кукол.

Гай снова заснул лишь под утро. А едва открыв глаза, сразу же поднялся с кровати, оделся, привёл себя в порядок и отправился в соседнюю комнату. Элинайя была там. Сидела на краешке смятой постели, сложив руки на коленях. Она казалась полностью погружённой в свои мысли и вздрогнула от неожиданности, когда перед ней появился хозяин дома.

Эта совершенно человеческая реакция опять вывела его из колеи. Может, он действительно слишком мало знает о куклах? Что если Тэренс Гримс сумел сделать так, чтобы сидящая в этом теле нечисть даже в мелочах ничем не отличалась от настоящей девушки?..

— Вставай, — сухо проговорил Лэндон. — Ты возвращаешься в клетку. Выпущу тебя из неё вечером, а ещё прикажу поставить в дверь замок и буду запирать тебя здесь на ночь… или не только на ночь

— Выходит, я в тюрьме, — задумчиво проговорила кукла, бросив взгляд на лишённую окна глухую стену. — И чем это отличается от подвала? Ну да, мышей нет.

— Хочешь в подвал? — сощурился Гай.

— Простите, милорд, ночью я неправильно себя повела. Мне не следовало высказывать вам всё… и говорить о леди дес Крисбет. Это не моё дело. Это ваша жизнь, и если у вас ещё остались к ней чувства, кто я такая, чтобы их осуждать? Наверное, я просто позавидовала, вы ведь человек — можете не только любить и ненавидеть, но также ходить по улицам, есть, пить, нюхать цветы, а я всего этого лишена, — произнесла вдруг Элинайя. Лэндон даже задумался, уж не игра ли это. Очередной хитрый трюк нечисти, чтобы его разжалобить? Но кукольное лицо выглядело искренне огорчённым. Отчего-то ему захотелось ей поверить и… даже пожалеть.

— А тебе бы этого хотелось? — спросил он. — Есть, пить, выходить на прогулки? Всего, что доступно людям?

— Разумеется, — кивнула она. — Ведь в этом и заключается жизнь. Быть по-настоящему живой значит получать наслаждение от вкусной еды, свежего ветра в жаркий день, танцев до упаду… — Элинайя вдруг улыбнулась, как будто что-то вспомнила. — Надеюсь, вы дорожите всем этим, милорд, а иначе — зачем вообще жить на белом свете?

Кукла встала на ноги и, оправив платье, развернулась к двери.

— Не буду дольше задерживать вас. Вам ведь нужно на работу. Ведите меня в клетку.

***

Этот разговор я обдумывала весь остаток ночи, благо кукольный организм, не нуждающийся во сне, тому очень поспособствовал. Я успела и погрустить, и поностальгировать по своей прежней жизни и всему, что её составляло, и повзывать к упорно отмалчивающейся Дюдюке, к которой это имя как-то незаметно прилипло, и поругать себя за резкую отповедь главе магистрата. Всё-таки он ведь тоже пострадавший в этой ситуации. Не его вина, что ему приволокли нежеланную куклу. И злиться я должна не на него.

Да и вообще — не следовало мне задевать мужское самолюбие. Сама же решила, что надо попробовать с ним подружиться, договориться как-то. И что в итоге? Нечисть заварила кашу, забравшись к нему в постель, а я, кажется, всё только усугубила. Маловато у меня однако опыта столь близкого общения с мужчинами, с иномирными особенно.

Наутро, когда Гай Лэндон соизволил ко мне заглянуть, я попыталась как-то сгладить напряжение между нами. Но, увы, не похоже было, чтобы он хоть сколько-нибудь смягчился. Хотя вид у него по-прежнему был озадаченный, мужчина явно не желал повторения того, что произошло ночью, поэтому вознамерился запирать меня в комнате.

Отлично, Элина, теперь ты превратилась в узницу. И как прикажете знакомиться с этим неизвестным миром и узнавать о нём побольше, если у меня скоро отберут возможность даже видеть его из окна? Надо срочно спасать ситуацию.

Вот только каким образом? Кто бы подсказал? Уж точно не Дюдюка — её методы решения проблем мне совсем не нравились.

«Кто бы говорил, — наконец-то проявила себя нечисть. — Тебя кто просил лекцию главе магистрата читать? Расслабилась бы и получала удовольствие».

«А тебе кто разрешал лезть к нему в койку?!» — возмутилась я.

«Не будь ханжой! — фыркнула эта лишённая и комплексов, и стыда, и совести особа. — Тебе ведь понравилось, не отрицай! Я чувствовала твои эмоции, когда он…»

«Замолкни!» — буркнула я. В ответ раздалось издевательское хихиканье. Нет, с этой сущностью нам определённо не светит когда-нибудь достичь согласия.

А вот Фрези Лийу — другое дело. Пусть она тоже оказалась довольно-таки языкастой, с ней у меня, пожалуй, был шанс договориться. К тому же, уходя на работу, Лэндон оставлял меня на её попечение.

Я покорно зашла в клетку и позволила себя в ней запереть. Ключ снова оказался на шее у небесной птицы, а хозяин дома, попрощавшись с любимым фамильяром и начисто проигнорировав мою персону, покинул личные покои. Проводив его взглядом, я посмотрела на Фрези и натянула на лицо улыбку.

— Скажи, а чем ты занимаешься, когда лорда нет дома? — полюбопытствовала у неё.

— Всякими вещами, — отозвалась птица. — Ты лучше другое расскажи. Что ты делала ночью в его спальне?

— Ты видела? — вспыхнула я.

— Ну да, — кивнула Фрези Лийу, склонив голову и пытливо меня рассматривая. — И в этот момент у тебя было что-то странное с аурой, как и вчера на какое-то время. Ума не приложу, что с ней не так, но я разберусь.

— А по ауре вообще видно, хороший перед тобой человек или плохой? — заинтересовалась я.

— Хороший вопрос… — задумалась небесная птица. — Такое иногда бывает, но нельзя сказать, чтобы всегда. Одно могу сказать — у необычного человека, умного, благородного и аура будет ярче, чем у какого-нибудь заурядного. Вот у нашего лорда к примеру очень яркая аура, порой даже глаза слепит. Да и у его предков тоже… Впрочем, оно и понятно. У плохих людей я бы жить не стала.

— У тебя хотя бы был выбор, в чьём доме поселиться, — заметила я. — Куклы этого выбора лишены. Я даже одежду сама себя купить не смогу, придётся надеяться на то, что он не забудет…

— Так зачем ты к нему кралась ночью, а? А потом убегала обратно с поджатым хвостом. Что, проснулся и прогнал?

— Не хочу об этом говорить, — потупив взор, ответила я. — Это была ошибка. И она больше не повторится, — добавила и поморщилась, услышав в голове громкий смешок Дюдюки.

— Как скажешь, — неожиданно миролюбиво согласилась Фрези и проницательно добавила: — Я бы и правда не советовала тебе его сердить. Если не хочешь свою долгую кукольную жизнь провести взаперти.

Такой незавидной участи я, конечно же, и вправду не желала. Было бы слишком обидно и несправедливо вот так получить второй шанс на жизнь, пусть и в чужом мире, и всю её просуществовать в качестве даже не столько бесправной игрушки, сколько всего лишь досадной обузы для главы магистрата. В чём-то мне, пожалуй, повезло, что он не любитель кукол, а то ещё неизвестно, к какому извращенцу могла бы попасть в итоге, но просидеть запертой либо в золочёной клетке, либо в комнатёнке без окон мне тоже совершенно не улыбалось.

— Не хочу, — кивнула я. — Но как быть? Что бы я ни делала, лорду это всё равно не нравится!

Стало немного смешно, что я жалуюсь говорящей птице, но затем я напомнила себе, что Фрези Лийу не просто домашний питомец Гая Лэндона, она — фамильяр! Да ещё и почтенного возраста, если вспомнить, что служила ещё его предкам. Так что с её опытом и знанием этого мира ей наверняка будет под силу дать мне какой-нибудь ценный совет.

— Он тоже замечает, что ты отличаешься от других, хоть и не способен видеть ауры, — откликнулась небесная птица. — Ты для него загадка. Используй это в своих интересах. Покажи, что тебе можно доверять. Что ты не навредишь кому-нибудь, если тебя выпустить из клетки. Говори с лордом и слушай его. И тогда, возможно, он и начнёт относиться к тебе иначе, а не как сейчас.

— Спасибо! — поблагодарила я. Фрези была права. Чтобы он перестал видеть во мне всего лишь глупую куклу, надо вести себя не как кукла!

Главное, чтобы это не вылилось в неблагоприятные последствия для меня самой. Если я буду слишком необычной, Лэндон может что-то заподозрить. А если вернёт кукольнику, то всё, пиши пропало…

Я совсем недолго пробыла в мастерской создателя, но даже то короткое время оставило после себя шлейф недоверия к этому человеку и чего-то тёмного, мрачного, что его окружало.

Интересно, что бы сказала Фрези Лийу о его ауре…

Погрузившись в свои мысли, я не замечала, как идёт время. Птица ходила туда-сюда по комнатам, время от времени появляясь в поле моего зрения. И когда она в очередной раз промелькнула мимо меня, я заметила что-то странное.

Её белоснежные перья больше не были такими! С одного бока они стали золотистыми, точно краешек рассветного неба, и с каждой секундой становились всё более насыщенного цвета. Огненными.

А затем послышался треск самого настоящего пламени!

Перья вспыхнули сами собой, точно кто-то чиркнул спичкой. Заполыхали всё ярче. А от них уже загорались одна за другой длинные занавески на окнах и языки огня подбирались к краешку наброшенного на кресло покрывала.

Не понимая, что происходит, я заметалась по клетке, зовя Фрези по имени. Меня охватила паника. Сейчас небесная птица попросту сгорит, а вместе с ней и весь дом!

Включая меня саму.

«Сделай что-нибудь!» — потребовала я у нечисти, но она, перепуганная не меньше меня самой, ответила, что не может выходить из кукольного тела по собственному желанию, да и тушить пожары на расстоянии тоже не умеет.

— Фрези, ключ, пожалуйста! — выкрикнула я. И меня наконец-то услышали. Прежде чем исчезнуть в столпе огня, птица как-то умудрилась сбросить ключ с шеи. Встав на колени, я кое-как дотянулась до раскалённого металла, подтянула его к себе. Так, а теперь нужно открыть клетку…

Не сразу, но у меня всё уже получилось освободиться. Оказавшись за пределами клетки, я немедленно схватила чудом не успевшее загореться покрывало и принялась сбивать им пламя с пылающих занавесок. Вот сейчас я даже была благодарна нечеловечески сильному кукольному организму! Будь я сейчас не в этом теле, наверняка уже ничего бы не видела от застилающего глаза дыма и задыхалась бы в нём, теряя драгоценные минуты. Вода, где бы достать воды?!

В надежде, что меня услышат, я громко закричала:

— Пожар! Помогите! Сюда!

Спустя некоторое время послышались быстрые шаги и в личные покои главы магистрата вбежали слуги. Они несли вёдра и даже котелки с водой. Обернув к ним наверняка чумазое от клочьев сажи лицо, я выдохнула:

— Наконец-то! Помогите потушить огонь! Вроде бы он не пошёл дальше к спальням, вот только Фрези Лийу… — добавила, чувствуя комок в горле. Как сказать лорду о гибели его любимого фамильяра? Не просто фамильяра, друга.

И тут, стоило дыму немного рассеяться, я увидела его. Нахохлившегося птенца в белоснежных перьях и со смешным хохолком на макушке. Птенец смотрел на меня знакомым внимательным взглядом.

— Фрези? — пробормотала я и сморгнула слезинки. — Ох ты ж напугала-то как… Ты почему раньше не сказала, что ты феникс?..