Не королева (СИ)

Часть первая. Глава одиннадцатая

На следующее утро вернулась Майра. Странно, даже не поинтересовалась, куда пропал ее сын. Видимо, для нее это было в порядке вещей. Стиан уехал еще вчера вечером, и единственное, что меня более-менее успокаивало, это больше месяца пути до Арвидии. Даже если он сможет телепортировать эмельдир в столицу, то Дарелл все равно будет долго сюда добираться. Я за это время точно успею сбежать. Вот только из головы совершенно выветрилось, что и Дарелл, и Стиан могут воспользоваться Вратами для телепортации. Думалось только о побеге. Ну а в том, что покушение Стиана окажется неудачным, я даже не сомневалась. Причем, еще не факт, что Дарелл, даже получив эмельдир в качестве доказательства, что я в Ридании, вообще станет меня искать. Может, только обрадуется, что я так далеко. Наверняка ведь рассчитывал сразу после свадьбы сослать меня куда-нибудь.

Посетовав на приступ головной боли, Майра сразу после завтрака ушла в свою комнату. Так что я осталась без какого-либо надзора. Соблазн сбежать прямо сейчас был настолько велик, что я даже рискнула попробовать выйти из замка. Хотя без денег и лошади побег вообще не имел смысла. Но сейчас я рассчитывала только прогуляться по окрестностям. Вчера Стиан упорно водил меня полузаброшенными лесными тропами, но ведь наверняка существовала и основная дорога. Ведь как-то же замок сообщался с остальным миром. Еще утром я из разговора служанок в коридоре уловила, что не так далеко расположен портовый город. Скорее всего, прямо за лесом. Оставалось только придумать, как туда добраться.

Но осуществить мой замысел мне было не суждено. В холле первого этажа я встретилась с только что вошедшим Стианом.

— Ты вернулся? Так скоро? — опешила я, замерев на последней ступеньке лестницы. Что-то его чересчур счастливый вид меня совсем не обрадовал.

— Прошу вас принять мои искренние поздравления, принцесса Элина, — он с деланной важностью поклонился.

— С чем? — настороженно прошептала я.

— Ты свободна, Элина! Свободна! — Стиан радостно встряхнул меня за плечи. — Ну что ты так растерянно на меня смотришь? Я же сказал тебе вчера, что разделаюсь с ним. И все, готово! Хотя я даже не думал, что это окажется настолько просто.

— Я…я не понимаю, — пролепетала я, не в силах осознать его слова.

— Я убил Дарелла. Так понятнее? Да что с тобой такое, Элина? Никак не можешь поверить своему счастью? Знал бы, притащил сюда его труп в доказательство. Но, извини, от каменного озера тащить далеко, — засмеялся Стиан. — Ладно, моя принцесса, мы с тобой это чуть позже как следует отпразднуем, — многозначительно улыбнувшись мне напоследок, он поспешил вверх по лестнице. Видимо, в комнату Майры.

Дальнейшее запомнилось с трудом. Как будто какая-то часть моего сознания заснула или замерла на время, притупив все чувства. Уже после, размышляя над произошедшим, я так и не смогла понять, как умудрилась добраться до каменного озера. Как вообще нашла туда дорогу в лабиринте лесных троп? Словно некое наитие меня провело. Но на тот момент я об этом не задумывалась.

Способность мыслить и чувствовать нахлынула на меня лавиной в тот момент, когда я увидела Дарелла. Он недвижно лежал на краю каменной насыпи высохшего озера, раскинув руки. Можно было даже подумать, что он спит, если бы не черная стрела с пульсирующим багровым древком. Судя по положению, Стиан стрелял в спину.

Я зажала рот ладонями, чтобы не закричать. Мне казалось, что любой громкий звук спугнет последние крохи жизни, если таковые вообще еще имелись. Опустившись на колени рядом с Дареллом и боясь даже дышать лишний раз, я коснулась дрожащими пальцами его руки. Уверенность, что он еще жив была, скорее, чисто инстинктивной. Дарелл не дышал…

Папа редко рассказывал о войне, видимо, считая меня неподходящим слушателем. А даже если и касался этой темы, то никогда никакие конкретные события не описывал. Лишь однажды он упомянул о том, что когда становится совсем плохо, настолько плохо, что от безнадежности и собственного бессилия перестаешь себя осознавать, твой разум отступает, и начинает действовать душа. И в тот момент ты не соображаешь, что ты делаешь, зачем ты это делаешь, и только потом понимаешь, что это были единственно правильные действия. Мне, если честно, тогда эти папины слова показались какой-то бессмыслицей.

Но именно так со мной произошло сейчас. Не отступи все мои чувства и мысли на задний план, я бы, наверное, просто задохнулась от отчаяния. Но заполнившая меня странная ясность переборола все остальное. У «жала смерти» не было оперения. Вцепившись в древко стрелы, я потянула ее на себя. Я не ждала, что этот проклятый артефакт так просто отдаст свою добычу, но и отступать не собиралась. Просто знала одно: я смогу. Я смогу и я это сделаю.

Раскаленным прутом «жало смерти» впивалось в мои пальцы, и невыносимая боль грозилась вот-вот отправить меня в небытие. Уже видный окровавленный наконечник устращающе пульсировал, словно стремясь поскорее забрать все остатки жизненных сил Дарелла. Стрела будто говорила со мной. Тихим, едва уловимым шепотом в голове:

— Оставь его… Ты все равно не сможешь… Зачем тебе это?.. Его смерть — твоя свобода… Ты не виновата, тебе все равно его не спасти…

И чем сильнее я сжимала пальцы, тем громче и озлобленнее звучал голос, тем невыносимей становилась боль. Я уже была на грани того, чтобы потерять сознание, когда вдруг все прекратилось. Плохо соображая, я несколько мгновений без каких-либо мыслей смотрела на черное древко с потускневшим наконечником в своих окровавленных ладонях.

— Будь ты проклят, Стиан…

Я даже не сразу узнала в этом безжизненном шепоте свой собственный голос, который буквально тут же сорвался на крик:

— Будь ты проклят!

Резко размахнувшись, я отшвырнула черную стрелу как можно дальше. Дрожащими пальцами вытащила из потайного кармана на платье мешочек травницы Хедды. Тесемка пропиталась кровью и упорно не хотела развязываться. Едва я с ней справилась, похожий на пепел порошок просыпался на каменную насыпь. И буквально тут же порыв невесть откуда взявшегося ветра подхватил его, заклубился фиолетовым туманом и пополз меж деревьев, заполняя собой все обозримое пространство.

Кое-как перевернула Дарелла на спину. Его дыхание едва-едва угадывалось, но все же он дышал. И я уже не понимала, от чего именно плачу. То ли от радости, что Дарелл все-таки еще жив; то ли от страха, что он сейчас на самом пороге смерти.

Появившаяся из клубов фиолетового тумана Хедда меньше всего походила на человека. Скорее, на таинственное лесное божество, ставшее на время осязаемым. Или просто моим измученным сознанием все в тот момент воспринималось настолько искаженно. Там, где травница ступала, мох еще несколько мгновений светился нежно-изумрудным цветом. Но я уже ничему не удивлялась.

— Элина, — Хедда положила руку мне на плечо.

Я, пошатываясь, встала. Туман окутал Дарелла, и принц бесследно исчез, словно растворился в клубах этой магической завесы. Но я не испугалась. Казалось, что так и должно происходить, что теперь все непременно будет хорошо. По крайней мере, отчаянно хотелось в это верить.

А потом был путь сквозь фиолетовую пелену. Хедда вела меня за собой. Сама бы я при всем желании не нашла бы дороги. Да, наверное, никто бы не нашел. Мне чудилось, что весь лес в одно мгновение превратился в царство колдовского тумана, и только моя спутница могла здесь безраздельно властвовать.

Клубящаяся завеса неожиданно расступилась, открыв взгляду небольшую хижину, прильнувшую к корням огромного дерева, словно являлась лишь его частью. Почему-то подумалось, что это самое сердце огромного леса. Причем, за многие часы пути от каменного озера. Хотя как бы мы успели сюда добраться за столь короткое время? Но все эти рассуждения были потом. В тот момент меня волновало совсем другое.

Хижина состояла из всего одной комнаты с крайне скромным убранством. Посередине разместился массивный стол, одну из стен занимал стеллаж с множеством разнообразных склянок и полотняных мешочков, а возле стены напротив приютилась неширокая кровать, на которой сейчас лежал бледный Дарелл.

Новый комок отчаяния подкатил к горлу, я прислонилась к дверному косяку не в силах больше и шага сделать. Кажется, Хедда мне что-то говорила, но сквозь настырный звон в ушах я ничего не слышала, кроме собственных панических мыслей.

Травница взяла меня за плечи и с совсем неженской силой встряхнула.

— Элина! Все с ним будет хорошо!

— Обещаете? — одними губами прошептала я, отчаянно вглядываясь в ее глаза. Мне дико, просто до безумия хотелось ей верить.

— Обещаю. Поверь мне, его время еще не пришло, — Хедда почему-то отвела взгляд.

— А когда придет? — еще больше перепугалась я.

— Это не имеет сейчас значения, — сурово отрезала травница.

Видимо, опасаясь истерики с моей стороны, она попросила меня подождать снаружи. И теперь я сидела на нижней ступеньке чуть покосившегося крыльца и, уткнувшись лицом в колени, снова дала волю слезам. Вот уж никогда не думала, что можно настолько бояться за кого-то. Ведь, по сути, кто он мне? Никто. Чужой человек. Связавший нас нелепый договор я вообще не рассматривала. Да и не считала, что наша свадьба как-то нас сблизила. Лично меня, наоборот, навязанная мне участь дико возмущала. И корнем всех бед, естественно, я считала Дарелла. Но сейчас мне казалось, что если он вдруг умрет, то я сама исчезну. Ну просто как вообще можно жить в мире, где нет его? Да и разве сам мир будет существовать без Дарелла?

Не знаю, сколько прошло времени. Фиолетовый туман клубился в паре шагов от хижины и, похоже, не собирался рассеиваться. При других обстоятельствах я бы, конечно, заинтересовалась им. Ведь подобное явление не описывалось ни в одной магической книге, коих я прочитала множество. Но сейчас мне было не до колдовских загадок.

Вышедшая из хижины Хедда выглядела немного уставшей и даже словно постаревшей. На мой молчаливый вопрос успокаивающе улыбнулась:

— Не бойся, он сильный, справится. Думаю, это твое, — она протянула мне эмельдир.

— Дарелл сжимал его в кулаке.

Я стиснула пальцами мгновенно потеплевший кулон. Сдавливающий сердце ужас потихоньку отступал, даже дышать стало легче. Хедда села на ступеньку рядом со мной. Некоторое время царило молчание. Опускающийся вечер окрашивал фиолетовый туман в серебристо-серую дымку. Я с удивлением поняла, что именно такого цвета глаза Дарелла.

— Так, покажи руки, — Хедда вдруг резко нахмурилась.

Я даже растерялась. А травница уже сама взяла меня за руки и оглядела все еще кровоточащие ладони. Даже ахнула.

— Уже не больно, правда, — спешно пробормотала я. На самом деле было еще как больно, просто на фоне душевных переживаний физическая боль казалась не такой заметной.

Хедда спешно скрылась в хижине и буквально тут же вернулась с маленькой склянкой в руках. Осторожно и бережно нанесла прохладную, пахнущую травами мазь на множественные порезы на моих ладонях. Боль мгновенно утихла, да и сами раны немного затянулись, перестав кровоточить.

— Нельзя касаться таких артефактов, Элина, — Хедда вздохнула. — Окажись ты хоть чуточку слабее, «жало смерти» забрало бы и тебя.

— Главное, что все обошлось, — я надела эмельдир.

— Дарелл его тебе подарил? — она мельком взглянула на кулон.

Я кивнула.

— И сам на тебя надел?

— Ну да, — я даже немного удивилась, — откуда вы знаете?

Она перевела задумчивый взгляд на сонно клубящийся туман.

— Вот уж не думала, что еще когда-нибудь увижу действующий эмельдир. Они исчезли вместе с запретом на боевую магию.

— А какая тут связь? — не поняла я. Не знаю, что такого необычного было в этом камне, но к боевой магии он уж точно никакого отношения не имел.

— Эмельдиры добывали в подводных пещерах Инейского моря с помощью боевой магии. Никакая кирка не брала скальную поверхность, потому и приходилось прибегать к разрушающим заклятьям. В итоге камень терял свою уникальную прочность и становился очень хрупким. Да и добыть его мог только очень сильный маг. Это считалось своеобразным испытанием. Полученный эмельдир обрамляли в оправу, чтобы уберечь хрупкий камень от разрушения, и дарили самому дорогому для себя человеку. У этого вроде бы непримечательного камня есть одно удивительное свойство: он хранит частичку чувства того, кто тебе его подарил… Но, — она вздохнула, — боевая магия исчезла, и вместе с ней канули в небытие эмельдиры. Даже не представляю, каким образом один из них сохранился. Он уже должен был от самого времени раскрошиться, но выглядит так, словно совсем недавно покинул родные подводные пещеры. Но ответ на эту загадку может дать только сам принц, — Хедда улыбнулась.

Неужели то удивительно тепло, что дарил мне эмельдир, это и вправду отголосок чувств Дарелла? От одной этой мысли даже дыхание перехватило.

— Дарелл скоро очнется? — тихо спросила я.

Если честно, я сама не знала, какой ответ хочу услышать. Я все еще очень боялась. Уже не за его жизнь, которая тут была в безопасности. Меня пугали собственные чувства. И теперь желание уехать в Западную гильдию мне казалось не воплощением давней мечты, а возможностью побега от этих непонятных ощущений.

— Дня через два не раньше, ему еще нужно собраться с силами, — Хедда посерьезнела. — Вот только тебе, Элина, придется уехать.

— Стиан? — поллутвердительно спросила я.

— Да, Стиан. Он уже ищет тебя. И для мага его уровня не составит труда найти. Завтра, к полудню, сдерживающий его туман рассеется.

— Но Дарелла он ведь найти не сможет? — больше всего меня волновало именно это.

— Он уверен в смерти брата, так что не станет его искать. Но если ты будешь здесь, то сама понимаешь, что послужишь невольным ориентиром. И если Стиан сюда доберется, бессознательного Дарелла уже ничто не спасет.

— Когда туман рассеется, я уже буду далеко отсюда. Постараюсь увести Стиана в другом направлении.

— Погоди, Элина, — Хедда взяла меня за руку, не дав подняться на ноги. — К утру я приведу тебе лошадь, пешком-то ты еще не скоро покинешь лес. Сразу за холмами портовый город, там уже сама решишь, куда тебе дальше отправляться.

Я кивнула и решительно попросила:

— Пообещайте мне, что когда Дарелл очнется, вы ничего обо мне не скажете. Ну что я вообще тут была. Пусть он считает, что меня нет в Ридании. Если Дарелл прекратит поиски и вернется в столицу, то Стиан уже не сможет причинить ему вреда. Прошу, пообещайте, что не скажете Дареллу обо мне.

Хедда тяжело вздохнула и с какой-то непонятной грустью произнесла:

— Ох, Элина, ты даже не представляешь, как я надеялась, что ты не попросишь об этом… Ну что ж, хорошо, я ни слова о тебе не скажу.

— Вот и замечательно, пусть Дарелл возвращается в Арвидию, там хоть в безопасности будет, — я вздохнула, — а то, наверняка, у Стиана, кроме всевозможных «жал смерти», еще не мало злодейских замыслов припасено… Одного не понимаю, как вообще у короля Аларда могут быть настолько разные сыновья? Хотя Дарелл, конечно, тоже чересчур неидеален, но Стиан…это же вообще… Правда, и сам король, как выяснилось, совсем не такой человек, каким я его считала.

— Видимо, Майра тебе поведала душещипательную историю того, как Алард ее бросил, — Хедда презрительно усмехнулась. — Только что-то я так подозреваю, о некоторых подробностях она умолчала.

— Не хотите же вы сказать, что Стиан — на самом деле не сын короля? — усомнилась я.

— Нет, он действительно сын Аларда. Да только дело было не совсем так, как она тебе, скорее всего, рассказала.

— А вы откуда знаете?

— Я многое знаю, Элина. Столь многое, что порою я бы совсем не хотела этого знать, — она невесело улыбнулась и продолжила: — Ты слышала о зелье нацаренуса?

— Нет, — я покачала головой. Хотя я много читала про всевозможные зелья, но такое вроде бы не упоминалось ни разу.

— Зелье нацаренуса готовят на основе дурман-травы. Это растение настолько редкое, что найти его практически невозможно. Что, впрочем, только к счастью. Майра в молодости служила придворным магом у Аларда. Выдающихся способностей у нее никогда не было, и своего поста она добилась в основном хитростью и умело сплетенными интригами…

— Погодите, — перебила я, — как это у нее нет способностей? Как же она тогда умудрилась телепортировать меня из Арвидии?

— У Майры просто есть одно уникальное свойство. Образно говоря, у каждого человека внутри находится своеобразный сосуд с магической силой. Израсходовав свой запас, маг не может колдовать, пока его «сосуд» вновь постепенно не наполнится. Особенность Майры в том, что ее «сосуд» не имеет границ. Попытаюсь объяснить проще. Ну вот представь, по каменной насыпи по каплям сбегает вода. Ты подставляешь кувшин, а когда он наберется, уносишь домой. Через некоторое время он опустеет, и ты снова придешь за водой. Так вот, у Майры таких кувшинов бесчисленное множество. Наполнив один, она подставляет под капли воды второй и так сколько угодно. Надеюсь, мое сравнение понятно. Майра просто-напросто способна копить магическую силу. Двадцать лет она не колдовала вообще, чтобы воплотить свой замысел. Вот и весь секрет ее «великой силы»: она просто накопила достаточно магии для телепортации человека на такое расстояние. Да только это оказалось ее пределом. Теперь она магически пуста. Лишь врожденная способность внушения еще при ней.

— Теперь понятно, — я кивнула, — так а что там с королем было?

— Майра не собиралась довольствоваться тем, чего добилась. Ей хотелось на самый верх. И буквально через несколько дней после того, как Алард женился на Мэлле, ее осенила безумная идея: устранить королеву и занять ее место. И если первое воплотить было более-менее легко, то со вторым предстояли сложности. Король любил свою избранницу. И явно бы после ее смерти еще несколько лет не женился. Если бы еще женился вообще. Ну а Майре ждать совсем не хотелось. И она придумала, что ребенок станет достаточно веским поводом для скорейшей свадьбы. Сдружившись с Мэллой, она каждодневно подсыпала ей в еду небольшие дозы очень редкого яда. Королеве становилось все хуже, и никто из целителей не мог ничего сделать. Об отравлении так и не стало известно. И через месяц после того, как родила сына, Мэлла умерла. Убитый горем король, само собой, на других женщин не смотрел. И тогда Майра использовала зелье нацаренуса, истратив на него последние арвидийские скудные запасы дурман-травы. Это зелье вызывает кратковременное влечение к тому, кто его приготовил. Но учитывая, что по сути магом Майра была никчемным, она напутала во время приготовления зелья. И хотя своего она в итоге добилась, но одним из последствий зелья стало, что Алард ничего о произошедшем не помнил. И, конечно же, утверждение Майры, что он является отцом ее будущего ребенка, король воспринял как наглую ложь и изгнал ее из королевства. Вот и вся история.

Хедда встала.

— Мне уже пора. Я вернусь на рассвете. Ничего не бойся, Элина, туман убережет вас от любой опасности.

Она скрылась за фиолетово-серой пеленой, а я еще долго сидела на крыльце, не решаясь войти в хижину. Сумерки постепенно сменились опустившейся ночью, окружающий туман светился серебристыми искорками, словно соперничая со звездным небом. Жаль, что это чудо видела только я одна. Настырное воображение рисовало, что Дарелл вот-вот очнется, выйдет ко мне в царящее вокруг волшебство и…и все будет так, как казалось в Храме Наследия. Только по-настоящему, безо всяких иллюзий.

Усилием воли я кое-как прогнала заманчивые фантазии, встала и вошла в хижину. Здесь оказалось ощутимо темнее, и лишь серебристое пятно света из маленького окна покоилось на деревянном полу. Лежащий на кровати Дарелл был по-прежнему бледен, но я чувствовала, что смерть отступила от него. Странно, даже в бессознательном состоянии он не выглядел слабым и беспомощным. И только повязка на груди напоминала о ранении.

Я села на край кровати и робко коснулась его плеча, пальцы скользнули по родимому пятну. В хижине царила прохлада, и даже я озябла, что уж говорить о Дарелле. Сомневаюсь, что тонкое одеяло особо согревало. Недолго думая, я сняла платье и, оставшись в одной нижней рубашке, легла на кровать. Ее размеры, конечно, не предназначались для двоих, но в тот момент меня это не смущало. Не знаю, много ли было от меня толку как от источника тепла, но я обняла Дарелла и упорно верила, что так он хоть немного согреется. Вспомнила, как он говорил, что у нас впереди еще тысячи ночей, когда мы будем засыпать рядом. Пусть это осталось лишь словами, но сегодняшняя ночь была точно. И чувствуя себя необъяснимо счастливой, я заснула.

Меня разбудил среди ночи его голос. Не понимая, сплю я еще или уже нет, открыла глаза. Дарелл крепко обнимал меня, серые глаза в царящей темноте казались почти черными. Ласково коснувшись губами моего виска, он с улыбкой прошептал:

— Ты снова мне снишься…

— Снюсь, — поспешила заверить я. Не знаю, действительно ли он очнулся или просто бредил, но в любом случае мое присутствие должно было остаться для него лишь сном.

— Какой реальный сон, — Дарелл тихо засмеялся, перебирая пальцами мои волосы, — такой чудесный… — он снова прижал меня к себе и горячо прошептал на грани сна и яви: — Ничего, Элина, я скоро тебя найду. Не верю, не хочу верить, что ты сама от меня сбежала. И виновные в твоем исчезновении дорого за свою выходку заплатят. Я чувствую, что ты жива и невредима, но лишь боги ведают, как я сейчас схожу с ума без тебя.

— Но зачем я тебе? — прошептала я. Пусть сейчас Дарелл был в таком полусознательном состоянии, что не отдавал отчета своим словам, но я просто не смогла удержаться от этого вопроса.

Но ответа не последовало. Видимо, Дарелл все-таки еще был очень слаб, в одно мгновение снова заснул. А я еще долго лежала без сна, слушая его дыхание вперемежку с собственным колотящимся сердцем. Нежилась в его теплых объятиях и безумно боялась о чем-либо думать. Боялась самой себе признаться в том, что чувствую. Слишком многое это робкое чувство ставило под удар. И я совсем не была уверена, что готова к таким переменам. Куда спокойнее было оставаться той прежней Элиной, которая грезила магией; чем той, которая была готова отказаться от заветной мечты ради внезапно ставшего таким родным и важным человека.

Чтобы отвлечься от навязчивых мыслей, я рассматривала небогатую обстановку хижины. Хотя особо любоваться было нечем, да и скудность освещения все скрадывала. Единственное, меня заинтересовал висящий на стене щит. Явно очень старый, даже древний. Замысловатая вязь рун на его потемневшей от времени поверхности слегка мерцала в темноте, складываясь в причудливый узор в виде спирали. Раньше я бы непременно подскочила, дотошно бы столь любопытную находку разглядела, даже руны бы зарисовала. Но сейчас объятия Дарелла казались мне важнее всего на свете. Я даже старательно гнала от себя сон, лишь бы подольше чувствовать это умиротворяющее тепло. Тем более с неотвратимой ясностью понимала, что, скорее всего, больше мне такой возможности не представиться. Но несмотря на все попытки бодрствовать как можно дольше, сон все-таки незаметно меня сморил.

Хедда вернулась на рассвете, как и обещала. Она действительно привела лошадь, да еще и умудрилась где-то добыть мне дорожное платье. Время поджимало, так что толком поговорить было некогда.

— Не беспокойся, ты не заблудишься, Ливень знает дорогу, — травница погладила гнедого жеребца по роскошной гриве. — Он привезет тебя прямо в порт, там его отпустишь, обратно он сам доберется. Я не знаю, куда ты отправишься дальше, но денег на дорогу должно хватить, — она протянула мне туго набитый монетами мешочек.

— Спасибо, — прошептала я, — если честно, я даже не знаю, как мне вас отблагодарить за все…

— Не нужно благодарностей, — мягко перебила Хедда, — лучше поспеши. Я многое хотела бы тебе сказать, и еще о большем хотела бы предупредить, но не могу. Знаешь, там, откуда я родом, говорят: пророчество остается лишь словами, пока кто-нибудь вдруг не решит воплотить его в жизнь. Но от себя добавлю, что всегда может найтись кто-то, кто осмелится помешать его воплощению.

Наверное, я должна была углядеть в ее словах какой-то особенный смысл, но если честно, я толком ничего не поняла. Правда, на всякий случай кивнула.

— Простите меня за наглость, но все же, кто вы? — тихо спросила я.

— Это уже совсем не важно, — с усталой улыбкой она покачала головой. — Кем бы я ни была раньше, теперь я просто травница.

Мы попрощались, и Ливень сквозь редеющий фиолетовый туман поспешил по ему одному известному пути.

К вечеру того же дня я уже добралась до порта. Учитывая, что Ридания активно промышляла морской торговлей, недостатка в кораблях не было. В это время отбывали как раз два на Арвидию. Один в столицу, а второй в Западный порт, откуда до знаменитой гильдии было рукой подать. Отдав почти половину содержимого мешочка Хедды за отдельную каюту, я отправилась в путь. Целый месяц корабль упрямо двигался к своей цели, и если бы не местная небольшая библиотека я бы, наверняка, взвыла от скуки. И пусть тут не имелось книг о магии, зато романов о златокудрых рыцарях насчитывалось предостаточно. Правда, к концу пути меня уже немного мутило от слов «доблестный» и «прекраснейшая». И только ступив на твердую землю, я почувствовала себя до безобразия счастливой.

Столица по-прежнему походила на гудящий улей, но меня эта суета больше не раздражала. Наверное, все-таки важнее не то, где жить, а кто находится с тобой рядом.

Я не ошиблась, Дарелл был уже здесь, во дворце. Понятно, что в отличие от меня он просто-напросто воспользовался Вратами.

Весь этот месяц я пыталась придумать, что я ему скажу и как. Но добравшись до дворца, я от волнения все подготовленные речи все равно позабыла. Впрочем, я уже считала, что слова не так уж и нужны. Все-таки понимать саму себя было неизъяснимой радостью. Еще тогда, в риданском порту, когда передо мной стоял выбор двух направлений, я все поняла. Что не нужна мне никакая гильдия, да и магия никакая не нужна. И я даже согласна жить в столице, следовать этому дурацкому этикету — ну и что там еще положено делать будущей королеве. Это ведь все такие неважные мелочи по сравнению с тем, что я испытывала к Дареллу.

Мы встретились в небольшом кабинете, который примыкал к библиотеке. Даже если бы я все-таки собиралась что-то сказать, то все равно не смогла бы. Да я вообще все слова забыла, натолкнувшись на презрительно-ледяной взгляд Дарелла.

— Хорошо, что ты сама объявилась, — ничего не выражающим голосом произнес он, вставая из-за стола и подходя ко мне, — подпиши.

Он как будто заранее знал, что я приду. Видимо, сообщили об этом из порта раньше, чем я добралась сюда.

Не совсем понимая, что происходит, я все же взяла протянутое перо и испещренный какими-то словами лист пергамента с королевскими вензелями. Пальцы немного дрожали, так что привычная подпись «Графиня Элина Северная» вышла немного кривоватой.

— Что это? — спросила я только для того, чтобы хоть что-то сказать.

— Соглашение на расторжение брака, — невозмутимо ответил Дарелл, свернув подписанный мною пергамент в свиток, и направился к двери.

Уже на пороге холодно бросил, не оборачиваясь:

— Теперь ты свободна, поздравляю. Можешь отправляться хоть в обожаемую тобой гильдию, хоть в свое графство, хоть в саму адову бездну.

Я еще несколько мгновений в ступоре смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Пальцы разжались сами собой, и перо бесшумно упало на толстый ковер. По инерции я коснулась теплого эмельдира под тканью платья на груди. Первым порывом было сорвать кулон, отшвырнуть его, растоптать хрупкий камень в пыль. Но, в конце концов, он был не виноват в той чуши, которую я себе напридумывала и даже в нее поверила. Глубоко вздохнув, я подавила порыв разреветься, гордо выпрямилась и решительно направилась прочь. Прочь из кабинета, прочь из дворца, прочь из столицы. Прочь от собственных чувств.

Все возвращалось на круги своя, и в мешочке Хедды как раз оставалось достаточно монет на еще один путь. На этот раз правильный путь.