(не)нужная дочь Дайва. Игры судьбы (СИ)

25

На острове царил праздник, посвящённый началу новой жизни. Многие строили планы и не прочь были расправить крылья и махнуть за океан.

Король напомнил, что пока не будет заключен договор с другими Королевствами, поход на большую землю немного откладывается, потому что внезапное появление крылатых Дайвов могут воспринять как угрозу миру, а начинать свое знакомство с другими войной не входило в планы.

Слишком горячие головы вмиг поникли от откладываемой перспективы, потому что все понимали правильность решения Короля.

Лисан эш Ред’Оритон ждал появление гостей первым, предполагая, что Король Эрханстрог эш Ор шир Корон не оставит попытки найти свою дочь.

Он хитро поглядывал на меня, зная мое отношение к Королю Горного королевства.

Видел мою радость вместе со всеми, но и моё внутреннее сопротивление встречи с отцом.

Будто читал моё нехотение встречаться и возвращаться назад. Нет, хотела, но только увидеться с братом и его семьёй. Так долго я никогда не была от них далеко и уже скучала и волновалась.

Я не понимала: почему они первыми не хотят начинать знакомство? И только потом дошло, что неторопливые шаги по осуществлению целей и задач внешней политики обусловлены неким дипломатическим приемом: не показывать заинтересованность первыми и подталкивали оппонента принять первые шаги к сотрудничеству.

Если бы Король Леон не ждал в гости моего отца, то тогда им пришлось бы самим налаживать связи с другими Королевствами.

В его действиях просматривалась дальновидность в этом вопросе. Первые контакты могли и не принести ожидаемого результата, и не воспользоваться моей ситуацией было просто невозможно.

Выходило, что сам Король Горного Королевства прибудет на их земли. Он не подозревает о встрече с Огненными Дайвами, о существовании которых даже не догадывается.

Лорд Леон не ошибся в своих предположениях и вскоре на их земле появился Король Горного королевства вместе с Дарионом и несколькими сопровождающими.

Портал их вывел сразу к дворцу, где при его открытии стража сразу окружила их.

Только гости замерли: они не могли отвести взгляда от неба. Там, в вышине парили Дайвы. Их реакция на вид летающих существ была поистине шокирующей.

Была заметны их удивление и боль в глазах от созерцания того, чего они лишились.

— Приветствую первых гостей на нашей земле. Мы вас ждали, — произнёс Эдгер эш Ред’Оритон, выводя гостей из оцепенения.

Король Горного королевства пришел в себя, только услышав голос, и понял, что за ними давно наблюдают.

— Я Эрханстрог эш Ор шир Корон, Король Горного королевства. У вас моя дочь, и я хочу её видеть.

— Вопрос: хочет ли она тебя видеть? — спокойно произнёс Король Леон и получил локтем тычок в бок от жены.

— Я надеюсь на разговор с ней. — Отбросил притязания, и холодный взгляд упёрся в Древнего, которого он сразу распознал носителя и главы рода.

— Приветствую Короля Горного Королевства. Я Эдгер эш Ред’Оритон, глава рода, и это мои родные. Слишком поспешный в своих вопросах Король Леон эш Ред’Оритон. Извини нас за немного недружеский приём, но Лиана — жена моего внука Арона и она член нашей семьи.

— Что? — раздался голос Дарион.

— Ты долго думал, молодой человек. Она амира Арону. Проходите, поговорим. Сейчас её нет во дворце, и у нас есть время все выяснить. Как — никак мы родственники.

Король Эрханстрог эш Ор шир Корон последовал за хозяевами острова во дворец.

Хотя он был обескуражен происходящим, но за столько лет правления научился сохранять невозмутимое выражение лица.

После знакомства началась беседа не только как приобретенных родственников, но и двух Королей со своими насущными вопросами. В ходе всех сведений отец решил дождаться меня.

Пока Короли знакомились и выясняли взаимовыгодное сотрудничество, я вместе с Ароном и с сыном находилась на материке.

При нашем появлении Паола всхлипнула и бросилась навстречу. Поток слез и слов вперемешку со смехом радости вызвал у меня ответную реакцию.

Я плакала, уткнувшись в её пышную грудь. Ор заграбастал нас в свои объятия, а ребятишки уже жались к нам, но вскоре переключились на Витора, которому также достались и объятия, и поцелуи.

Когда взрыв эмоций спал, то тогда вопросы посыпались со всех сторон. Пришлось немного успокоиться, чтобы беседа вошла в более спокойное русло.

От них узнала, что Дарион искал меня в тот же день, но немного не успел: мы ушли порталом, а куда — ни Ор, ни Паола не знали.

По правде говоря, тогда плохо представляла сама место, куда вёл этот переход. Рассказали, что большинство поставщиков пришли с поклоном, чтобы заключили с ними новые контракты.

Паола немного помучила их и на выгодных условиях для нас заключила договора, прописав в нём большую неустойку за нарушение сроков поставок.

Они немного повозмущались, но согласились на сотрудничество, потому что отели Шоортонов потеряли много своих клиентов и, естественно, купцы потеряли рынок сбыта.

На этой волне они прикупили ещё один отель. В общем, развернулись на широкую ногу. Нет ничего предосудительного в таком поступке — у них подрастают дети, которым будет чем заняться в будущем.

Посоветовала прикупить еще отель, если будет возможность.

— Не справимся, — возразила Паола.

— Справитесь. Вон, поколение растет, — засмеялась в ответ.

Мы не знали, что к нам пожаловали гости и спокойно наслаждались отдыхом со своей семьей, но настало время возвращаться.

При нашем появлении на пороге дворца появилась маленькая суматоха. Родные как-то загадочно молчали, не говоря о слугах, которые вмиг куда-то исчезали по своим делам.

Витора подхватила Лисия с Риориной, её мамой. Арона отозвали в сторону пошептаться, а меня под белые ручки повели в кабинет со словами:

— Его Величество заждалось вас.

Только не знала, что его Величество — это мой отец. Правда, в комнате были представители мужского семейства. Потом узнала, что они в этот момент подписывали документы.

Я хотела выйти и не мешать, и только развернулась к дверям, как меня развернул в обратную сторону Арон, который вошел следом.

— Лиана. Поговори. Прошу, — раздался голос отца.

Все тактично вышли и оставили наедине с ним. Он встал из-за стола и подошел к окну, давая мне время собраться с мыслями.

Все произошло так быстро, что я была в смятении. Бывает же, что готовишься к чему-то, но что-то идет ни так, и ты на миг всегда теряешься, чтобы вновь собраться и принять решения.

Вот и я была не готова видеться и говорить с отцом.

— Здравствуй, дочь. Мы долго тебя искали.

Из его слов поняла, что под словом «мы» он подразумевает и Дариона.

Моё молчание затягивалось. Не знала, что и сказать.

Сказать что не рада встречи? Но как-то не этично по отношению к королю.

Солгать и сказать что рада? Так он воспримет слова, как должное, по отношению к отцу.

Двоякая ситуация. Подсознательно понимала, что он появился как отец и совсем не ожидал другого окружения. И моё отношение к нему тесно связано с зарождающимися отношениями двух народов.

Скандалить и высказывать претензии пока он в радости от встречи как — то потухло желание. Побыв в спокойной обстановке, рядом с заботливыми людьми, поняла, что не стоит жить прошлым и лелеять обиды.

Просто все претензии можно просто отодвинуть в сторону и дать возможности жить полной жизнью.

Может я просто расслабилась и не хотела опять все начинать заново? Злость разъедает душу, калечит и не только другое существо, но и твою. В принципе уже высказала ему все, что хотела.

Если только добить его новостью, что он убил свою дочь? И в её тело другая душа, которая сроднилась с этим миром.

— Знаешь, я очень рад, что ошибся с заклинанием, — прозвучало от него с ноткой нежности.

Я вскинула бровь от удивления и открыла рот, чтобы озвучить ему опровержение его заблуждения, но, увидев нежность в глазах, закрыла.

Почему- то в этот момент появилась мысль не говорить ему о его состоявшемся поступке.

Король Эрханстрог, понимая моё состояние, стал первым рассказывать о своей жизни, о предательстве, о гибели отца и о его встрече с мамой.

Нет, его рассказ не звучал как оправдание, потому что в его словах чувствовались отголоски боли, сожаления. Мы уже давно сидели на мягком диване, а в моих руках стакан воды нагрелся до состояния парного молока.

Сама не поняла, как втянулась в разговор. В основном он старался узнать больше о маме. Сам рассказывал о ней, об их беседах и тогда менялась его интонация и звучала в его словах любовь.

Я поняла, что для него она была и остаётся любимой. Это звучало из глубины его сердца и отзывалось во мне, словно чувства моей матери созвучно звучали с его словами.

На глазах появились слезы понимания ощущения мой мамы, когда она говорила о нем. Поняла, что её любовь — поистине любовь амиры, суть которой отец понял слишком поздно.

Короткая песнь их любви, как прощальная песня лебедей. «Всё тепло своё, сердце и душу для тебя, милый мой, сберегу. Ты вернись ко мне, мой непослушный, я ведь жить без тебя не могу.» — В таких словах заключалась вся жизнь моей матери.

Он остался жить, но сердце его умерло вместе с ней. Поэтому у него и не было больше своих детей, он не создал семью. Вселенная дала ему только меня.

Так вправе ли судить его, если он и так наказан своим одиночеством. Вправе ли убить последнюю надежду на продолжения своего рода?

У него блестели глаза, когда он спрашивал о своём внуке. И я делилась с ним радостью. Вспоминала о хорошем и старалась молчать о плохом.

— Лиана прости меня. Я не могу всего исправить, но моя боль от сознания, что не сделал то, что должен был сделать, всегда будет со мной. Ты нужна мне, как бы запоздало это не звучало. Мысль, что у меня есть дочь и внук, греет моё сердце, даёт надежду на будущее. Ты наследница и этого не отнять. — Его голос с мягкости перекликался с повелительными нотками, которые меня смущали, хотя понимала, что он в первую очередь король, а потом только отец.

— И прошу, дай шанс Дариону. Он отказался от всего, когда почувствовал, что потеряет тебя.

— Что? Он не женился? А что тогда было во дворце? Он же был с девушкой.

— Это я приказал ему идти с ней. Я не знал, что та девушка, стоящая с принцем, его любимая. Он в тот же вечер попросил меня расторгнуть помолвку и был убедителен в своём решении. Если бы ты читала его письма, то разногласия и непонимание давно бы разрешились.

— Я считала, что раз он женат, то мне не стоит вмешиваться в его жизнь. Я сжигала письма, не читая их.

Отец взял меня за руку и сказал:

— Мы все не правы, и нам всем нужен шанс. Я понимаю, то, что я сделал, непоправимо и не отменяет твоего права на его оценку, просто постарайся понять его с точки зрения моего полёта. Тебе самой скоро принимать сложные вопросы.

— Какие вопросы?

— Один род ждёт свою главу рода. Хранитель Шоортонов отказался от них. Теперь ты глава.

— Так вот что означало его присутствие рядом с другими Хранителями. Можно это как то изменить?

— Нет. Что самое интересное, ты, можно сказать, пробудила их. Никогда так Хранители не помогали и не показывались на глаза. Мы подняли древние свитки и нашли, что они очень давно радовали нас своим присутствием, но чтобы вот так судить и отказывать в покровительстве — это впервые.

Рядом с ним я чувствовала то маленькой девочкой, которой хотелось прижаться к родному плечу и ощутить объятия отца, то взрослой женщиной, прошедшей сложный путь жизни, который оставил отпечаток недоверия.

Если подумать, то жизнь сложна и многослойна. В ней присутствуют и подъем, и спад. Есть моменты, оберегаемые от постороннего внимания, и есть моменты, через которые трудно перешагнуть.

Было трудно определиться со своими чувствами, поэтому моим решением было пока понаблюдать за нашими отношениями. Попытаться понять его мотивов и поступков. Сейчас, в данный момент, он приоткрылся мне, как отец, как простой человек.

Впрочем, каждый имеет шанс на реабилитацию.

— Ты хочешь увидеть внука? — Задала вопрос.

Получив положительный ответ, мы вышли их кабинета. Невдалеке стоял Арон и Дарион. И почему-то оба взъерошенные, словно повздорили и попортили себе прически.

Они сразу замерли и посмотрели на нас: Арон недовольно, а Дарион — настороженно.

По их виду не трудно догадаться, что вели они весьма оживленную беседу до нашего появления. Арон подошел к нам и проговорил:

— Пойдемте, Ваше Величество. Я провожу вас.

Стук двух сердец раздались одновременно в пространстве, и отголоски эхо устремились друг к другу. Их прикосновение было сродни яркой вспышки. Дарион не выдержал и подбежал ко мне, заключая в объятия.

— Любовь моя, — шептал он между жаркими поцелуями.

— Почему? Почему, ты не отвечала? — Он взял мое лицо в плен своих неимоверно горячих ладоней и смотрел укоризненным взглядом.

— Прости, — прошептала в ответ.

Как объяснить своё упрямство? Как объяснить нежелание вторгаться в чужую жизнь? Как объяснить боль, когда сжигала письма? Как объяснить свое право выбора, которое идет вразрез всех установленных норм?

— Боже! Как я долго искал тебя. Во дворце, когда ты, как я думал, что это была ты, улыбалась принцу, у меня остановилось сердце. Я почувствовал, что умираю с каждой твоей улыбкой, с каждым твоим взглядом на него. Мое сердце разрывалось от ревности и неверия, что ты так быстро забыла меня…. Прости, что долго думал. Прости, что долго шел. Прости, что сомневался в нашей любви. Прости…, — шептал он, заключив меня в свои объятия.

Мы бы долго еще стояли в обнимку, если бы голос Арона не вывел нас из отрешенного состояния:

— Хватит обниматься на виду. Слуги не поймут вашей статуйности. Не хочу слыть рогоносцем.

— Не будешь, — беззлобно ответил Дарион, поглядывая на моё покрасневшее лицо. — Вот сейчас пойдем и оформим союз.

— Кто тебе разрешит? — язвил Арон. — Руки еще не просил у моей жены. И я посмотрю, достоин ли ты её. По твоим словам ты ей совсем другой статус предлагал.

— Дураком был…

— А сейчас поумнел?

— Арон. Хватит. Ты же все понимаешь, — попыталась сгладить напряжение, которое так и искрило между ними.

Он подошел, наглым образом забрал меня из рук Дариона и заглянул в глаза. Только сейчас до меня дошло, что он таким образом ненавязчиво читает мои мысли.

— Хорошо, госпожа моего сердца.

И собственнический поцелуй.

— Пошли, познакомлю тебя с нашим сыном. — Обратился он к Дариону и подмигнул ему.

Вот как расценивать неоднозначное поведение Арона? Тут и ревность, и злость, и покорность воле Богини.

Он как-то говорил, что всю жизнь готовился принять побратимов, но в реальности, как оказалось, не был готов к такому повороту. Все же Дайвы были эгоистами в этом плане, по крайней мере, среди Огненных.

Витор, по-моему, уже привык, что у него каждый день то дедушки новые появляются, то папы. Он охотно разговаривал с моим отцом и с Дарионом, а когда показал вторую ипостась, то увидела изумленные глаза отца, а Дарион помрачнел после его заявления:

— Мама тоже может.

Только потом выудила из него признание, что он считает себя недостойным меня. Он чувствовал себя ущербным по сравнению с нами: мы имели ипостась, а он был лишен такой возможности.

Даже Арон не затрагивал данного щепетильного вопроса, понимая, что трудно смириться с тем, что кто-то рядом не лишен возможности подняться в небеса. Пока Дайвы жили одни, то, возможно, они смирились с потерей, но теперь вид крыльев за спиной других стал открытой раной на их сердцах.

Жизнь на острове шла в ускоренном режиме. Для работы послов в Королевствах подбирались люди. Подготавливались новые проекты договоров для сотрудничества. И готовились к моему, вернее, к нашему выходу в свет.

В назначенный день во дворце Горного Королевства собрались подданные двух Королевств и большая делегация Огненных Дайвов.

Разглядывая Дайвов, поняла отличие между ними. На мой взгляд, облик Огненных сохранил в себе какой-то внутренний стержень, который был виден невооруженным взглядом и, по-видимому, из-за наличия ипостаси.

А остальные Дайвы, словно немного померкли в этом сравнении. Нет, спеси у них было много, но некритично.

Эрханстрог эш Ор шир Корон первым делом поздравил всех с двойным праздником.

Под первым праздником он подразумевал знакомство с Огненными Дайвами, и с открывающимися возможностями в сотрудничестве, и с надеждой на долгую и плодотворную дружбу.

Вторая шла «изюминкой на торте» — знакомство с наследницей трона и со своим внуком.

Зал замер, когда он вывел меня немного вперед, открывая возможность лицезреть его дочь. Рядом с Витором на руках стоял Дарион, с другой стороны — Арон.

Видеть тройной союз непривычно было для всех Дайвов. Только слово амира останавливала от каких-либо проявлений недовольства.

Но потихоньку шум стал появляться, словно ветер набирал силу. Их возмущало, что многие Огненные пришли на прием с человеческими женами, возмущал почему-то их горделивый вид, «словно они хозяева».

Во всех возмущениях чувствовался страх. Страх быть слабыми на фоне полноценных Дайвов.

Никто из Королей не ожидал такого спонтанного недовольству. Вдруг мир замер, и из Божественного свечения вышла Богиня.

Пшеничные волосы косой лежали вокруг головы, длинное платье и накидка — все сверкало и отливалось позолотой.

Меня удивило лицо со строгим взглядом из-под пушистых ресниц, а губы сжаты, и которые выдавали недовольство Богини.

Это была не Богиня Фиона, а совсем другая.

— Опять недовольны. — Она обвела всех суровым взглядом. И увидев удивление, продолжила: — Я Богиня Сияна, если кто не помнит меня. — Съязвила она.

— Забыли свою прародительницу. Так напоминаю забывчивым. Думали, спрятались от моего ока? Не получилось. Когда разрешила моим сыновьям дать возможность каждому создать и развивать своих родов, не ожидала таких последствий. Вы словно воплотили в жизнь все худшие качества в этом мире, да и в своем напортачили. Только один род жил моими заветами и чтил свои корни. Вы же забыли их. И поэтому моим решением будет соединить все рода в один, как было изначально.

Последнее слово прогремело под сводами зала, и в воздухе повисло моё родовое кольцо вместе с Хранителями. К красному цвету присоединились зеленый — Рода Ор шир Корон и фиолетовый — Рода Ред’Оритон.

Ввысь поднимались Хранители всех родов и, подчиняясь Богини, исчезали в переливающем цветами перстне. Миг и перстень приобрел бриллиантовый блеск. Изнутри корона медленно опустилась на мою голову.

В оглушительной тишине пришло осознание, что Богини давно задумали подставу.

— Теперь на троне будет сидеть женщина. Она моя ставленница. Ваши Хранители все дали магическую клятву. И любое действие против неё, независимо, сделали вы сами или кто-то вашими руками, будет жестоко караться. За этим я сама лично прослежу. Отныне Лиана эш Регон эш Ред’Оритон эш Ор шир Корон будет править и передавать трон законному наследнику. Она сможет возродить ценности нашего народа.

От её слов меня повело в сторону. Выходило, что все случившееся теперь я должна расхлебывать? Возрождать и прививать какие-то ценности, о которых я не в курсе. Перевоспитывать Дайвов с их прижившимися тараканами в голове?

Кто меня слушать будет? Ау! Богиня! Непомерную ношу на меня складываешь!

Меня поддержал Арон, который обеспокоенно смотрел на меня. Белое лицо говорило о моем сильном волнении и переживании, а улыбку можно было списать на неадекватность моего душевного состояния.

Его встревоженный взгляд можно было понять, потому что в моей голове крутились слова песни, как в заезженной пластинки: «Гуляй, шальная императрица! И вся страна, которой правишь ты, берёт с тебя пример….»

Моя паника вылилась в веселье, и надеялась, что внутреннее проявление, а не внешнее.

Слова крутились и крутились, и я понимала, что во мне разрастается истерика, которая сейчас выплеснется в мой оборот. Откинув в сторону Арона, перед всеми встала разъяренная демоница, которую я пыталась обуздать, но немного не успела.

— Мать вашу! — прогремел голос…, и дворец придется ремонтировать, по крайней мере окна и щели на стенах

Богиня Сияна, улыбаясь во весь рот, громко добила меня:

— Приветствуйте! Императрица Лиана! Вторая женщина на троне в вашей истории. Празднуйте такой замечательный праздник!

Она подошла ко мне и левитировала на уровень моих глаз.

— Ты справишься. Я помогу, — шепнула она и прикоснулась к короне. Корона приобрела белый ослепительный свет. Она довольно улыбнулась и исчезла.

Не знаю как для других, а этот праздник запомнится мне надолго. Обернувшись в человека, с гордым видом вышла из зала, чтобы прийти в себя.

Мне хотелось побыть одной, все обдумать, но правила этикета заставили вернуться. Видела заинтересованный взгляд отца и обеспокоенный короля Серика. Как и полагается все потихоньку подходили с поздравлением и с пожеланием успехов на новом поприще.

Иногда казалось, что кто-то шепчет: правь долго и достойно. Все понимали, что в данный момент происходит новый виток жизни Дайвов.