Не от мира сего

Глава 14

Я стащила из портмоне Артура деньги и ушла бесшумно с рассветом. Такси отвезло меня в гостиницу, где я спокойно продумывала дальнейшие действия.

Первым пунктом, было возвращение в дом дяди. Артур сказал, что господин Рапира ничего не сможет со мной сделать, поэтому я рискну вернуться домой.

Проснулась я ближе к обеду. Меня никто не торопил, и я смогла выспаться. После решила привести себя в порядок: добралась до ближайшего салона, где сделала себе укладку и макияж. Девушка-мастер хорошо потрудилась над моим лицом, чтобы скрыть синяки. Зашла в торговый центр и выбрала легкий костюм: длинную юбку-плиссе в сочетании с топом, а поверх тонкий пиджак. Я предпочитаю появится во всей красе на зависть родственничкам, не вызывая лишних подозрений.

Не все деньги были потрачены на одежду, что-то нужно было оставить и в дорогу. Я же не знаю, каким долог будет мой путь. Голос совести по поводу потраченных чужих денег проснулся чуть позже, когда оплачивала счета за покупки. Я пообещала, что верну всё до копейки, поэтому решила не тратиться направо и налево. Осталось только пообедать перед отправкой в логово неприятеля.

Уютно примостившись на веранде летнего кафе, я заказала томатный суп на первое, а на второе — стейк с овощами, и представьте себе, аперитивом перед трапезой мне принесли бокал красного вина. Мне нужна была смелость, ибо сила без уверенности бесполезна. Я понимаю, что алкоголь плохой компаньон, но для храбрости мне нужно было принять мои пять капель.

Солнце прогрело воздух примерно до двадцати пяти градусов. Пиджак пришлось снять и повесить себе на плечи. Тем самым постаралась спрятать свои синяки, которые поменяли свой цвет на более желтоватый. Не знаю какими травами меня поили и какие примочки делали, но моё тело заживало быстро. Я заметила свою ускоренную регенерацию еще в больнице, когда быстро затянулась рана на плече.

— Счёт, пожалуйста. — Так бы и сидела под лучами солнца, вытянув ножки и ручки. Бледная кожа совсем меня не украшала. Я расплатилась по счету, поблагодарила за прекрасный обед, и, надев солнечные очки, перекрестилась в сердцах на дорожку.

…

На пороге дома появилась уверенная в себе женщина, Далия Рапира.

Дверь открыла Галина Степановна, наша «домоправительница» в сопровождении начальника охраны. Визит незваных гостей поставил дом на уши.

— Далия? — меня первым поприветствовал Сергей Васильевич, удивившись моему приезду.

— А где все?

— Владимир Аристархович с женой приедут вечером. Дом в вашем распоряжении, госпожа, — ответила учтиво Галина Степановна.

Сергей Васильевич тоже проявил почтение, что несомненно заставило задуматься о его вежливых манерах.

— Сергей Васильевич, к чему такая учтивость? Я уже знаю каким может быть этот дом гостеприимным.

Не пришлось намекать, он и так всё понял.

— Он мой босс, Далия! — виновато отвел глаза в сторону.

— Да, знаю, — я прошла в гостиную. — Кстати, могу я попросить вернуть мне мой телефон, который вы у меня забрали?

— Извините, я отдал его владельцу.

Догадываюсь о ком он говорит, поэтому переспрашивать не стала.

— О, Далия… — ко мне на встречу вышел один из парней, участвовавший в моем мордобитии, с таким же красочным лицом.

— Ты могла бы и предупредить, что будешь не одна.

— И испортить такой сюрприз?

— Знал бы, взял бы выходной… — тяжело вздохнув он, трогая бороду и усмехнулся.

— А я смотрю вам тоже хорошо досталось. Остальные такие же красавцы? — поинтересовалась я.

— Ага. В общем, ты уж прости, я с самого начала не хотел в этом участвовать.

— Проехали. Сочтемся на том, что ты просто вовремя не ушел домой… — я подмигнула ему.

— Сергей Василич, что тут было? Как мой дядя встретил «дорогого» гостя? — я кавычками обозначила статус Артура Северена.

— А вы с ним буквально разминулись в полчаса.

«Зачем он приходил? Может, искал меня?» Когда я уходила, не оставила даже записки, просто исчезла с его деньгами, как воришка.

— Я не об этом. Как получилось, что дядюшка оказался не против союза с главой северного клана? Быстро он переметнулся от одного зятя к другому.

— Не было выбора. Господин Северен дал понять, либо браку быть, либо он выведет все свои активы из банков. Как я слышал, это большие деньги.

— А как же Вульфы? Они не будут стоять в сторонке, пока из рук уплывает солидный куш. Дядюшка ещё та продажная сволочь, как бы он что не задумал.

Зная, как Алекс Вульф хочет стать во главе и занять свое законное место, он не станет сидеть сложа руки. Кого-кого, а его уж точно нужно опасаться. — У меня к тебе просьба, следите за Алексом Вульфом, пусть будет под нашим присмотром, чтобы не было как с Севереном.

— Я понял.

— Обо всем докладывать мне. Ни дяде, а мне. Ты понял?

— Да, госпожа.

— Я хочу знать, как поведут себя эти двое, — я отдала приказ, хотя у меня не было на это особых прав и полномочий. Почему Василич согласился, мне было понятно, — он заглаживал свою вину. Но почему именно сейчас? — А куда уехали мои родственнички? — спросила его.

— Вы же знаете, идут приготовления к свадьбе. Ваша тетка решила всё лично проконтролировать. А господин уехал по делам.

«Значит, свадьбе быть?! А чего ты ожидала? Что Артур отменит её ради тебя? Какая же ты глупая Даша! — не стоило мне переступать через свою гордость и поддаваться наваждению. Никогда, слышишь, больше никогда я не поступлюсь собой, никогда! Он выбрал не меня, а мою сестру. — Как бы мне больно не было и не хотелось кричать, я приказала сердцу замолчать и забыть Артура. Не первый раз моё сердце разбивает мужчина».

Я поднялась в свою комнату и стала её обыскивать. Дневника нигде не было, и я снова спустилась вниз.

— Сергей Васильевич, кто обыскивал мою комнату? Я знаю… и мне все равно, кто это был. Верните то, что принадлежит мне?

— Ты о дневнике?

— Да.

— Я спрятал его.

— Слава Богу! — я налетела на него с объятиями. — Извини, — я неуклюже отодвинулась назад.

Мужчина смутился.

— Я всегда на твоей стороне, Далия. — Он ушел на несколько минут и вернулся, вытаскивая из-за пазухи мой дневник.

— Ты знаешь, где хранит мой дядя все документы?

— В кабинете. Но туда ты не попадешь, он всегда запирает его на замок.

— А дубликаты ключей у кого-нибудь есть?

— У помощника Владимира Аристарховича. Но, к сожалению, Евгений Петрович также отсутствует. Они вместе покинули дом.

У меня возник встречный вопрос: — А почему ты не с ними? Дядя и без охраны?

— Почему?! Я приставил к нему двух опытных бойцов.

«Видно почувствовал, что ему наступают на пятки». Трусом бы я его не назвала, а вот ужом, ему в самый раз такое сравнение.

— Дай знать, когда приедут хозяева.

— А вы что будете делать? Хотя…не хочу знать, — ответил он, увидев на моем лице хитрую улыбку и игривый взгляд.

Я не стала медлить и отправилась в комнату помощника Рапиры. Никто в этом доме не запирал двери. Запасные ключи должны были быть здесь. И как я и предположила, они лежали в столе Евгения Петровича, пронумерованные, каждый в своей ячейке. «Аккуратист! Нужно отдать должное».

В кабинет дяди я попала через минут десять, по коридорам так и шныряла прислуга, всё время что-то перетаскивая. Я обыскала стол, нашла сейф, но без знания кода, он стал для меня бесполезным.

Будет, конечно, дядя хранить важные документы в столе?! Можно было на это и не надеяться. Единственное, что я нашла — это фотографию моей матери и письмо, которое лежало в конверте с обратным адресом. Подумав, что он мне будет полезен, я записала его на руке. Зачем дяде хранить его? Письмо было старым. По внешнему виду и его выцветшим строкам, можно было предположить, что оно перечитывалось много раз. Я заглянула в него.

В этом письме мама просила прощение у моего дяди и приглашала на свадьбу.

Не понимаю, зачем ей просить прощение? В голове всплыли слова дяди, когда он назвал мою мать шлюхой. Я вчитывалась в строки письма. Теперь всё встаёт на свои места. Мне наконец-то понятно почему он так зол на меня. Моя мать предпочла одного брата другому. Вечный любовный треугольник. Как драматично! Не понимаю, зачем хранить такие воспоминания?

Я аккуратно сложила всё обратно в конверт, закрыла кабинет, вернула на место ключ, и закрылась в своей комнате.

Я решила дочитать дневник Далии, когда обнаружила в его обложке тоненькую тетрадку. Для меня стало сюрпризом кому он принадлежал — моей матери, и его содержание, от которого глаза полезли на лоб.

Мать Далии, Леонора, влюбилась в двоих и вышла замуж за более перспективного. Её выбор не стоил моего осуждения. Я только задалась вопросом: была ли любовь или это был брак по расчёту?

Мама посчитала отца достойным женихом, который не только обладал хорошими данными, но ему также был присущ крутой нрав. Она упоминала в дневнике, что отец был вспыльчив, и часто ревновал её к брату. Какие-либо отношения между близнецами прекратились после того, как родители поженились.

Я так понимаю, дядюшка ещё пытался выкрасть Леонору, но та отказалась уезжать с ним и объявила о своей беременности. Дядя был уверен, что ребенок, которого она носит — его. Но даже тест ДНК, предоставленный матерью, принят был им противоречиво. В отместку он женился на Клавдии, и через месяц объявил о будущем пополнении. Мамины переживания, описанные в дневнике, не поддавались критике. Она стала ревностно относиться к Клавдии, выплескивая на неё свои несбыточные фантазии.

«Сама виновата. Выбрала лучшую жизнь вместо любви. А тут бац и отец оказался не подарок».

Братья объявили скрытую войну за власть, сделав попытку разделения одной большой территории на две.

«Как могла женщина разрушить две семьи? Уму не постижимо».

Я дошла до страницы с растекшимися чернилами. В ней говорилось о младенцах, и я вспомнила фотографию, которую обнаружила в дневнике Далии.

— У Далии был близнец!

На страницах говорилось, что ребенок прожил день и умер, и никто не знает почему. Осталась только фотография, сделанная в родильной палате. Мне стало грустно. Дальше она рассказывала о своем горе и о своем неправильном выборе.

Я остановилась, продолжать читать дальше не было сил. Я заглядывала в душу человека, который пытался скрыть всё от мира в этой маленькой тетрадке, а я вторглась в святая святых. Это было неправильно. Но не прочитав его, я бы не поняла многих вещей. Если честно, я на секунду пожалела, что дядя не увидел его. Может быть, отношение ко мне могло измениться.

Я не стала осуждать её действия, потому что посчитала, что не имею на это морального права. Кто я такая? Стыдно признаться самой себе, что я — та, кто бежит от своей судьбы и наступает на те же грабли, что и мама.

Отвергая свою причастность к истории, я собрала все необходимые вещи, положила документы в сумку, и покинула ненавистный мне дом.

В руке у меня был адрес, списанный с конверта. Туда я и решила отправиться в первую очередь.