Не просто лучший друг

Глава 11. Свидание №4. Смешанное

Глава 11. Свидание №4. Смешанное

Не знаю как так получилось, но меня вырубает, как по щелчку, наверное все из-за стресса. Просыпаюсь я от вибрации телефона, лежащего под боком. На часах двадцать минут десятого, а на экране светится сообщение от Глеба:

“Продолжим наше онлайн свидание или…?”

Как можно скорее пишу ему ответ: “А есть еще варианты?”

“4”, – почти мгновенно приходит сообщение с одной единственной цифрой четыре. Это опечатка или… Отсылаю несколько знаков вопроса и вздрагиваю от звонка в дверь. На улице уже темно и, судя по тишине в доме, – мама еще у бабы Зои. Подбегаю к окну и вижу силуэт Глеба у двери.

С замиранием сердца набираю ему сообщение:

“Заходи”.

Поправляю волосы и помятый костюм, выгляжу ужасно, но переодеваться уже поздно. Открываю парню дверь в дом и открываю рот, чтобы спросить как бабушка, но Глеб прикладывает палец к своим губам и кивает мне на свой телефон, который я сжимаю в руке. Опускаю взгляд на экран и читаю:

“Перейдем на следующий уровень? Из онлайн-свидания в смешанное! Четвертое по счету.”

Сначала не понимаю, в чем прикол, но затем все же пишу ответ, вопросительно поглядывая на Глеба:

“Предлагаешь продолжать общаться перепиской?”

Парень улыбается и кивает, отправляя мне подмигивающий смайлик.

Это так странно, смотреть на человека перед собой, но не говорить. Но есть в этом что-то такое, приятное и романтическое.

“Чай с пирогами?” – пишу я парню.

“С удовольствием”.

Заходим в дом и идем сразу на кухню. Немного неловкое молчание, но я стараюсь от него абстрагироваться. Подумав, я набираю Глебу еще одно сообщение:

“Что было с бабушкой? Как она сейчас?”

Ставлю чайник и, прислонившись боком к столешнице кухни, смотрю на Глеба. Парень хмурится и сосредоточенно набирает мне ответ, кусает нижнюю губу, насупив брови. Пишет достаточно долго, а я все так же жду, под приятное шипение воды в чайнике.

Теперь я, кажется, поняла в чем суть подобного свидания. Он и я видим эмоции друг друга, настоящие эмоции, вследствие чего можем наложить их на текст сообщения. А еще, в данном случае лукавство точно будет видно, как бы я, например, не старалась спрятать свои чувства под пресным текстом сообщения.

Наконец, приходит ответ:

“Ей стало плохо, у нее закружилась голова и она упала на дорожке, возле теплицы. Хорошо, что не ударилась. Я вызвал скорую, оказалось, что она уже несколько дней игнорировала прием своих таблеток. Ее бетонный аргумент – они очень дорогие. Врач скорой помощи отругал, попросил проконтролировать прием. Сейчас все хорошо, с ней мама Софа, сейчас еще она ей даст рвань за пропуск лекарства.”

Поднимаю взгляд на Глеба, выражая в нем все свое сочувствие о случившемся, и набираю сообщение:

“А почему она так поступила? Ведь ты покупаешь ей лекарства и даже с запасом в городской аптеке.”

Парень читает его и несколько секунд смотрит куда-то сквозь меня, словно решает, что мне стоит знать, а что нет.

“Бабушка боится, что я все свои деньги трачу на нее.”

Даже не знаю, что ответить на подобное. Ее опасения я понимаю, она же думает что в городе жить очень дорого и что Глеб и я там совсем одни, выживаем на две стипендии. Но ведь это не так. И ее здоровье для Глеба очень важно, она единственный его близкий человек, больше никого не осталось, не считая пары дальних дядь и теть, которым глубоко плевать на него.

“Тебе черный с малиной или с бергамотом?” – перевожу тему я.

“Малина, запах уходящего лета”, – отвечает Глеб, а его губы трогает легкая улыбка.

Засыпаю сухие чайные листья с кусочками ягод в прозрачный френч-пресс и заливаю кипятком. Ставлю заварник на стол рядом с тарелкой оставшихся пирогов и сажусь на табурет напротив Глеба. Села напротив специально, чтобы видеть лицо парня во время переписки, чтобы считывать его эмоции.

Но не стоит забывать, что при этом и я тоже буду как на ладони…

Несколько раз опускаю и поднимаю поршень внутри френч-пресса и наблюдаю за тем, как красиво кружат чаинки, закручивая в вихре разбухшие кусочки ягод. Чувствую на себе взгляд Глеба и стараюсь дышать ровнее, чтобы не выдать своего волнения. Разливаю чай по чашкам и делаю первый глоток, немного даже обжигая язык. Ягоды дали кислинку и аромат такому привычному напитку – и правда запах уходящего лета.

“Делаем ставки: что разнесет Бис к нашему приезду?” – высвечивается на экране моего телефона новое сообщение от парня.

Поднимаю на него взгляд и улыбаюсь, глядя в хитрые карие глаза. Набираю ответ:

“Он хороший мальчик, он не будет шкодить. Я в него верю!”

“Посмотрим, сколько кроссовок выживет”, – моментально присылает мне Глеб с ухмыляющимся смайликом в конце.

На некоторое время между нами воцаряется “чат-тишина”. Мы просто пьем чай, едим пироги и обмениваемся взглядами. Кажется, это свидание заходит в тупик… Я даже в сети ужасно скучный собеседник. Нужно спасти положение, или хотя бы попытаться это сделать.

“У тебя закончились неловкие вопросы?” – зачем-то пишу Глебу я.

“А ты хочешь, чтобы я продолжал их задавать?” – не разрывая со мной зрительного контакта, отвечает парень.

Я же лишь дергаю плечами, потому что не знаю чего хочу на самом деле. Видимо мой жест Глеб воспринимает именно так, как ему сейчас нужно для продолжения “игры” и именно поэтому начинает набирать сообщение:

“Хочешь, я расскажу, когда влюбился в тебя по-настоящему?”

Дыхание перехватывает и я закусываю нижнюю губу, не позволяя ей сентиментально задрожать под наплывом чувств. Хочу ли? Наверное, это не та беседа, которую я хотела, но чисто девичье любопытство так и плещется в крови.

“Ты так мило выгибаешь брови домиком, когда борешься сама с собой и пытаешься найти рациональное решение”, – прилетает мне вдогонку и я сразу стараюсь сделать спокойное лицо, ведь меня застукали.

Немного подумав, я набираю короткий ответ:

“Расскажи…”

Глеб, получив долгожданное одобрение, начинает набирать сообщение, при этом даже отложив недоеденный пирог в сторону. Судя по всему, очень длинное сообщение, ведь я уже успеваю доесть пирог и допить свой чай. Внутри все клокочет от нетерпения и страха узнать от Глеба “ту самую” дату, когда он решил что дружбы нам уже недостаточно.

Когда экран моего смартфона загорается, мой пульс подскакивает от волнения, о чем мне напоминает умный браслет на запястье. Начинаю читать и чувствую, как в меня впивается взглядом Глеб, желая впитать в себя каждую мою эмоцию от прочтения.

“Я весь день писал это сообщение в заметках. Оно все равно мне не нравится, ведь я не писатель, но хотя бы так я скажу тебе то, что не поворачивается язык красиво сказать вслух. Я бы никому никогда так откровенно не рассказал подобного, честно. Наверное, потому что больше никому так не доверяю, как тебе.

Никого не люблю как тебя.

Я навсегда запомнил одну фразу, брошенную тобой невзначай после моего расставания с Альбиной. “Я бы никогда тебя не бросила”, сказала ты. Помнишь? А ведь это именно та точка невозврата, когда я понял, насколько ты мне нужна и насколько дорога. Сначала отрицал, пытался вернуться в зону комфорта, но чем больше времени проходило, чем больше я на тебя смотрел и разговаривал, тем сильнее влюблялся. Было страшно менять устоявшийся расклад…

Но еще страшнее было бы однажды увидеть тебя в чужих объятиях.

Быть другом невесты на твоей свадьбе.

Жениться на какой-то несчастной девице, просто чтобы утолить свою боль.

Стать крестным отцом твоих детей, (Уверен, я бы им был, мы же лучшие друзья, да?) и позвать быть крестной для своих, чтобы хоть как-то привязать тебя к себе ближе.

Веснушка, а теперь, представь все то же. Что ты чувствуешь?”

Что я чувствую?

Чувствую, как мурашки расползаются по всему телу, прямо от затылка и волной вниз. Перед глазами пелена слез и мне больно представлять то, что описал Глеб, до давящего ощущения в грудной клетке больно!

Поднимаюсь на ноги и отношу свою чашку в мойку, просто потому что не могу сидеть на месте. Останавливаюсь напротив мойки и пытаюсь отдышаться, упершись ладонями в край столешницы. Нерв пробивает и мне хочется плакать от своей нерешительности и вороха страхов. Вот вроде бы все так просто, но что потом?!

– Страх влюбиться это как страх высоты, да? – слышу голос парня прямо за своей спиной. Вытягиваюсь, будто струна, и перестаю дышать, несмотря на яростно бьющееся сердце в груди. – Мы же не высоты боимся, а боимся упасть, – Глеб осторожно берет меня за талию и разворачивает к себе лицом.

Держусь из последних сил, слезы так и норовят хлынуть водопадом. Смотрю Глебу в глаза и набираюсь смелости, чтобы ответить:

– Я не хочу падать.

Парень берет мою руку и, переплетая наши пальцы, крепко сжимает.

– Я не позволю.

Мне так хорошо сейчас и так хочется верить, что Глеб и правда не позволит мне упасть с этой маленькой вершины. Киваю, глядя в теплые и такие дорогие сердцу глаза, и сама обнимаю парня за шею, чтобы в очередной раз рискнуть. Чтобы поцеловать и дать ему понять, что я готова довериться, зажмуриться и постараться перебороть страх этой высоты и возможного падения.

На душе светлеет, несмотря на страх и тонну мыслей «а что если». Вот то самое чувство, те самые бабочки в животе я испытываю сейчас, когда мягко касаюсь своими губами его губ. Парень не двигается и не предпринимает попыток взять инициативу, он позволяет мне самой принять решение и распробовать это чувство.

И я рада такому поведению своего друга.

Неужели я и правда влюбляюсь в него? Неужели у меня есть шанс не потерять его?

Отстраняюсь и закусываю губу, глядя в глаза парню. Сдерживаю улыбку и желание прижаться щекой к груди Глеба, чтобы спрятать свое смущение.

– Четвертое свидание прошло куда лучше, да? – усмехается он поглаживая меня по голове.

В карих глазах радость, вот уж он точно не скрывает своих чувств, а мне все еще боязно.

– Ты все еще намерен считать свидания? – спрашиваю я.

– Мне нравится, – говорит он, – после десятого я повторю свой вопрос…

Прижимает меня к себе и я слышу гул его сердца, такой взволнованный… До нашего слуха доносится хлопок входной калитки и мы с Глебом переглядываемся.

– Мама вернулась, – обреченно выдыхаю я.

– Значит мне нужно вернуться к бабушке, – не менее расстроенно произносит Глеб и, выпустив меня из своих объятий, собирается отступить. Но я ловлю его за руку и не позволяю отойти. – Ты же не хотела афишировать наши отношения перед родственниками…

Говорю быстрее, чем позволяю себе найти причину для молчания:

– Я немножко передумала.