Нежданно-негаданно

Глава 8

Буря разыгралась, как только Диана уложила Изабо в постель. Вспышка молнии ярчайшим пламенем озарила комнату девочки. Почти сразу же послышались раскаты грома, заглушавшие испуганный визг Изабо.

Свирепый шторм всегда вызывал у Дианы и радость, и страх. В Лондоне редко увидишь такую молнию, как здесь, в беззащитном Хейвене. Ветер свистел под карнизами и в печных трубах. Весь дом скрипел – казалось, его сейчас унесет в море. Деревья царапались о крышу и окна, пытаясь утащить за собой черепицу и стекло.

Изабо разделяла чувства Дианы к такой погоде. Распахнув огромные глаза, она смотрела в окно, а когда сверкала молния, девочка быстро ныряла головой в подушку. Несколько секунд Изабо ждала в «укрытии», затем снова поднималась и продолжала смотреть. Кроме страха, в непогоду Диана ощущала резкое возбуждение – как при поцелуе с Джеймсом Ардмором.

К ее великому ужасу, Изабо в красках рассказала отцу обо всем, что увидела. Девочке это показалось крайне забавным. Отец посмотрел на Диану так встревоженно, что она чуть не умерла со стыда.

Слава Богу, в это время вошел Джессап, сообщая, что лейтенанту Джеку совсем плохо, и Диана поспешила на помощь пострадавшему. Она дала ему настой из ромашки и наложила на лоб влажную повязку. Это должно было облегчить его мучения, и теперь она лишь надеялась, что гром не потревожит его сон.

Послышались новые раскаты. Взвизгнув, Изабо снова уткнулась в подушку. Диана тоже пригнулась.

В коридоре послышались голоса. Первым был глубокий баритон Джеймса Ардмора.

– Все в порядке? – спросил он. Ее отец усмехнулся в ответ:

– Изабо боится молнии, Диана – грома. Ничего, это не смертельно.

– А… ну, спокойной ночи, адмирал, – мягко сказал Джеймс.

– И вам того же, капитан.

«Шли бы вы отсюда, господа! – сердито подумала Диана. – Дайте уж нам, женщинам, побояться немножко!»

Двери закрылись, наступила тишина. Удары грома продолжались еще около часа. Окончательно утомившись от игры в прятки с непогодой, Изабо успокоилась и, сложив ладошки под щеку, заснула. Диана, тоже обессилев, прилегла рядом.

Блеснула молния. Диана стала считать: один, два, три, четыре, пять… Прогремел гром, уже меньшей силы и дальше чем за милю отсюда. Дверь в комнату тихо приоткрылась. Диана лежала недвижно и слушала: шагая медленно и бесшумно, человек подошел к кровати.

Она продолжала спокойно лежать, вдыхая его запах – теплый аромат мускуса и мыла. После приключения в пещере ему пришлось постараться, чтобы к ужину привести себя в порядок. Диане это было доподлинно известно: дверь в его комнату была не заперта, и она смогла беспрепятственно любоваться красивым телом, мышцами с бронзовым оттенком и упругими ягодицами. Они были бледнее, чем все остальное. А потом… Джеймс исчез из поля зрения.

Эта картина оставалась в памяти не только за ужином. Способна ли женщина так сильно хотеть мужчину? Должен ли его образ так долго терзать ее воображение? Стоит ли жалеть о том, что не вошла в комнату, когда он мылся? Весь в пене, мокрый, он бы обнял ее, промочив до нитки, и поцеловал. Она хотела этого всей душой и телом.

Матрас накренился. Джеймс лег на кровать, вытянувшись за ее спиной. Сильная рука обняла за талию, пронизывая теплом тонкую ночную рубашку. Он устроился, плотно прижав Диану к себе. Она чувствовала мягкий бархатный халат, одолженный Джеймсу ее отцом; их непокрытые ноги соприкасались. Привстав, он укрыл одеялами себя, Диану и Изабо.

Девочка повернулась и сонно взглянула на него. Затем вяло улыбнулась, помахала ему рукой и опять засопела. Ее дыхание выровнялось и утихло.

Диана ощущала невидимую силу, приникавшую в нее. Он положил руку ей на живот, и от ладони исходило необычайное тепло и без всяких ласк. Губы нежно прикасались к ее волосам, дыхание согревало. Так, без сна, они пролежали довольно долго, в то время как Изабо уже крепко спала. Несмотря на усталость, Диана не могла сомкнуть глаз.

Вдали тихо сверкнула молния.

Джеймс встал с постели – так мягко и беззвучно, что матрас почти не дрогнул. Он взял Диану за руку, призывая следовать за ним. Из кровати она выбралась менее грациозно, чем Джеймс, но Изабо это не помешало. Утомленная бурей, девочка не шелохнулась, даже когда Диана осторожно укрыла и поцеловала ее. Джеймс провел Диану к двери, и они вместе вышли из комнаты.

Дом был окутан мраком, но луна ярко светила с прояснившегося неба в незашторенные окна. Джеймс прижал Диану к стене, удерживая сильными руками. На ее губах застыл вопрос, но поцелуем он перебил возможную реплику. Ей безумно нравилось целовать его. Он нежно ласкал ее губы языком. В этот раз никаких грубых шуток и обольщения. Только долгий теплый поцелуй любви.

Он развязал ленточку, стягивавшую ее рубашку под шеей, и шероховатая ладонь скользнула внутрь разреза.

Это все, что ей было нужно: только Джеймс и его сила. Да, утром будет время задуматься о себе, отце, Изабо и своем затуманенном разуме. А сейчас Диана могла просто наслаждаться.

Он целовал ее так, будто всю жизнь стремился к этому. Губами ласкал ее шею, и она с легким вздохом запрокинула голову назад. Джеймс делал сейчас то, о чем она так мечтала в ранней молодости, будучи замужем. Эдвард с насмешкой отнесся к ее доверчивости, потом на два месяца ушел в море, а Диана мучилась, гадая, что сделала не так.

Когда Эдвард вернулся, она, истосковавшись, снова попыталась наладить с ним отношения, но его реакция опять была издевательской. В восемнадцать лет Диана считала себя виноватой в том, что муж не хотел ее. Свекровь постоянно твердила, что замужество быстро состарит молоденькую леди.

Запустив пальцы в длинные волосы Джеймса, она поспешила отбросить тяжелые воспоминания. Когда желание мужчины и женщины взаимно, подумала она, все должно происходить… как сейчас.

Она не стала говорить, что Изабо очень понравилось сделанное днем открытие, и она спросила Диану, когда они с Джеймсом поженятся. Скорее всего от такой информации он бы тут же вылетел из дома, запрыгнул в имевшуюся лодку и скрылся в морской дали.

Его мощный жезл уперся ей в живот. Джеймс не пытался скрыть своих желаний. Причин для усмирения страсти у него, видимо, вообще никогда не существовало. Диана хотела казаться бесчувственной – ведь для него сейчас все было банально: увидел женщину, захотел ее, поцеловал. И ничего больше.

Нет, старания были тщетны. Его поцелуи разжигали по всему телу негасимое пламя; руки, державшие в объятиях, поражали своей силой.

Он медленно поднял голову и погладил ее по щеке.

– Джеймс… – прошептала Диана.

Приложив палец к ее губам, он наклонился и еще раз поцеловал ее. Затем за руку повел в ее комнату. Он открыл дверь, и они вошли внутрь. В камине тускло горел огонь, свечи не были зажжены.

Диана остановилась посреди ковра, сглотнув ком в горле. В полной тишине он приблизился к ней и снова начал целовать, держа за руки. Диана решительно отступила:

– Нет, Джеймс.

Он с недоумением посмотрел на нее. Диана завязала рубашку, глядя куда угодно, только не на него. Сердце с трепетом колотилось, внутри по-прежнему все горело. Его зеленые глаза потускнели, взгляд охладел.

Отвергая Эдварда – а после рождения Изабо Диана все время пыталась это делать, – она всегда получала яростный ответ. А Джеймс был… абсолютно спокоен. Будто мог одинаково легко как взять ее, так и не трогать, если она не захочет.

– Что случилось? – спросил он низким голосом.

– Ничего…

Он нахмурился:

– Я чувствую, когда женщина без ума от мужчины. Ты горишь до сих пор. Так в чем же дело?

Диана пыталась холодно посмотреть на него.

– А нравственность – недостаточная причина?

– Только не для тебя.

Она даже рот раскрыла от возмущения.

– Да как ты смеешь!

– Диана, ради Бога. С пистолетом в руке ты приказываешь мне обнажить зад. Что ж, неплохой пример нравственности!

– Это была просто игра.

В его глазах промелькнула злость, но тут же опять сменилась хладнокровием. Он легко управлял собой.

– С такими играми ты рискуешь попасть в беду.

– Я знаю. Уже попала.

Он подошел и взял ее за плечи.

– Ты не играла. Ты хотела меня и того, к чему мы почти пришли. Теперь, когда я сам тебе это предлагаю, ты отступаешь. Я могу знать причину?

Его прикосновение было таким теплым… она хотела, чтобы это длилось вечно. Ее голос дрожал:

– Не уйдешь через секунду – мне придется закричать. Потом будешь сам объяснять отцу, как ты здесь оказался.

Джеймс прищурился.

– Думаю, он и так быстро догадается, чем мы тут занимались. А вообще… давай, позови его! Я расскажу ему много интересного про тебя.

Диана изобразила надменность.

– Не говори ерунды!

– Нет, так не пойдет. – Он отвернулся. Диана услышала поворот ключа в замке. Сердце екнуло. Джеймс подошел к ней, держа ключ в руке. – Ты пытаешься злить меня и себя, но я не могу понять зачем. Мы оба давно без ума друг от друга. Может, займемся делом, пока это пламя не сожгло нас изнутри?

Диана не слышала его. Она пристально смотрела на ключ вне себя от страха. Боялась она отнюдь не тех волшебных минут, которые они могли разделить сейчас в ее постели. Но ей страшно было представить, что будет потом. Она подумала об Изабо. Как девочка пряталась, не слыша грома, сотрясавшего весь дом.

Нет, она никогда не сможет. Никогда!

Он взглянул на нее озадаченно:

– Диана, что с тобой?

– Я не могу. Пожалуйста, не спрашивай почему.

– Мне кажется, я все-таки имею право знать, – не отступал Джеймс.

Она сжала руки.

– Это не совсем уместно…

Он швырнул ключ на стол, теряя наконец самообладание.

– Хватит уже твердить о правилах приличия, в которых ты ни черта не смыслишь! Ты боишься чего-то! Меня?

– Не льсти себе. Я никогда тебя не боялась.

– Другие женщины мне тоже это говорили. Нескольких я выбросил за борт. Они быстро учились уважению.

– Я не имею ни малейшего желания слушать про других твоих женщин! Знаю, я не первая в длинной очереди любовниц…

– Ну, тогда ты снова ничего не понимаешь. – Он шагнул ближе.

Он был действительно большой, высокий и очень сильный. В его глазах не было ни тепла, ни сожаления. Джеймс поднял ее, не дав даже закричать. У него были нежные руки. Пронеся через комнату, он уложил ее на кровать лицом вниз.

– Что ты делаешь? – тяжело выдохнув, спросила Диана.

– Собираюсь отшлепать тебя.

Она едва не задохнулась.

– Нет, ты не посмеешь.

– Почему же? Разве это не весело? Хотя у меня появилась идея получше.

Схватив подушку, Диана приготовилась отбиваться.

– Я уже сказала тебе, что нет!

Он пристально посмотрел на ее ночную рубашку, будто мог видеть сквозь ткань.

– Я не об этом. Ты не хочешь меня, поэтому, поступившись самолюбием, я просто скажу, что ты много теряешь. Кстати, я не верю тебе.

Джеймс не настаивал. Диана поняла, что испытывает разочарование от того, что ей так спокойно давали уйти. Ну какого черта она никогда не чувствовала то, что нужно!

Усевшись рядом с ней на кровать, Джеймс погладил ее по непослушным рыжим волосам и поцеловал их.

– Диана, я лишь собираюсь доставить тебе удовольствие. Ты хочешь этого?

Она попыталась покачать головой, но вместо этого решительно кивнула. Да. Джеймс откинулся к изголовью и развязал халат, открывая мускулистое тело с широкой грудью, покрытой темными волосами. Зеленые глаза чуть поблескивали в темноте. Он протянул ей руку:

– Иди сюда.

Диана не двигалась, и он принял это за колебания.

– Я обещаю, – мягко сказал Джеймс, – мы не сделаем ничего против твоего желания.

Наконец Диана сдалась и, взяв его за руку, двинулась к нему. Она устроилась у него на колене, спокойно позволяя обнять себя. Все казалось правильным: находиться здесь, сидя спиной к нему и держа его сильные руки, словно якорь спасения.

– Диана, я ведь мужчина, – сказал он, пламенно дыша. – Я не могу не хотеть тебя.

– Нет, ты легенда, – поправила она. – Как мой муж.

– Я человек из плоти и крови. Как и ты.

Лаская шею теплым дыханием, он взял ее за пальцы.

– Давай покажи, каких прикосновений ты бы хотела.

Казалось, ее сердце стучит о его ребра. Глупая Диана – она думала, что будет разрушена одной лишь ночью, проведенной вместе. Нет, он будет добиваться того, чтобы полностью завладеть ею, уничтожить, превратить в горстку пепла…

Выбора не было. Уже не думая о последствиях, Диана взяла его руку и положила себе под грудь. Она закрыла глаза и, расслабившись, откинулась назад.

Джеймс зарылся носом в мягкие пряди волос, наслаждаясь их запахом. После происшествия в пещере Диана мыла голову – он видел, как миссис Прингл носила воду в ее комнату. Стоя на пороге своей спальни, он представлял, как Диана опускает голову в чашу, сняв перед этим корсет; миссис Прингл поливает ей на волосы водой с ароматом лаванды.

Было так приятно чувствовать ее тело сквозь тонкую ночную рубашку. Грудь, твердевшие от его прикосновений соски, мягкий живот и контур бедер… Он касался губами расшитого воротника, окаймлявшего ее шею.

Джеймс не мог понять, чего она боялась. Не его. И не желания. Свой истинный страх Диана спрятала от всех, даже от любимого отца и дочери.

Нет, ей нравилось желание, она знала, чего хотела. Сейчас их пальцы были крепко сплетены, и она водила его рукой от груди к животу.

Она подтянула одну ногу к себе, давая ему гладить твердые мышцы икры и мягкую складку под коленом, где он задержал руку, лаская большим пальцем нежную кожу.

Оттуда – к внутренней стороне бедра, накачанной лазанием по веткам и окрестным скалам. Дальше она повела его руку к самому бедру, тесно прижатому к его телу. Затем – обратно, к животу. Под ее рубашкой было так тепло и уютно. Вместе с движениями ткань приподнималась, открывая ее длинные, стройные ноги. Они оказались столь же прелестными, как Джеймс и представлял.

Она повернула голову, встретившись с ним губами. Имитируя легкий поцелуй, они продолжали вместе гладить ее тело. Чуть наклонившись, она прижала его ладонь к складке между опущенной ногой и другой, согнутой в колене. Он ощутил жар в этом гладком месте. О да… Ее мысли, должно быть, пустились в невероятное путешествие.

Вот они, искры, о которых он говорил. Они дождем сыпались на мужчину, испепеляя его. Великий Джеймс Ардмор был на грани взрыва.

Он погрузил пальцы в это страждущее пламя. Она задвигалась, откинув голову к нему на плечо и закрыв глаза. Он ласкал нежную складку, и ее рука следовала за ним.

– Джеймс… – пролепетала она.

Это был действительно голод. Отец и дочь любили ее, но их было недостаточно. Она нуждалась в большем, как и он.

– Моя радость – доставлять удовольствие тебе, – сказал Джеймс. – Обязанность джентльмена.

Диана не слушала. Закрыв глаза, она сосредоточилась на своих внутренних ощущениях.

– Обязанность… – снова прошептал он, целуя огненную прядь. – Знаешь, какая ты красивая? Очнувшись на пляже, я был очень рад видеть тебя снова. И решил, что хочу надолго здесь остаться. – Он поцеловал ее за ухом. – Держу пари, так бы сказал любой мужчина.

Два пальца медленно вошли внутрь ее. Она была напряжена, но все же отдавалась ему. Грудь приподнималась от дыхания. Он с наслаждением окунался в аромат лаванды, исходивший от ее волос.

– Дорогая, ты так хорошо пахнешь…

Она вся горела, веки тяжелели. Их сплетенные руки двигались среди жестких волос, даже более ярких, чем на голове. Пальцы соприкасались, терлись друг о друга, и желание Джеймса становилось все сильнее.

Ему хотелось завладеть ею в безумном вихре, но он получал наслаждение и от такой, тихой радости; от ее мягкой щеки и влажного дыхания, ласкавшего губы. Его жезл удобно расположился меж ее ягодиц, рядом с мягкой нишей, куда он так стремился попасть.

Красивые, прохладные, наполненные ароматом волосы терлись о его лицо. Это было простое, чистое удовольствие, которого он уже так давно не испытывал.

В камине трещал огонь, и, словно угольки, тлела кровь в венах Джеймса. Она взглянула на него сияющими томными глазами.

– Вот видишь, любовь моя, – сказал он. – Я плоть и кровь. Как и ты.

Он поцеловал ее в висок.

– Диана, пока ты рядом, хочу сказать тебе кое-что. Я ведь не врал, говоря, что мы прекрасно подойдем друг другу. И я все еще хочу этого, независимо от обстоятельств, понимаешь? Я хочу твое стройное красивое тело, которое ты не прячешь от меня. Хочу наслаждаться твоим вкусом, заниматься с тобой любовью, слышать, как ты смеешься. Видеть огонек в твоих глазах, когда ты сердишься.

Ее дыхание участилось, желания завертелись с немыслимой скоростью.

– Еще я собираюсь отбить у тебя охоту дразниться. И не уеду отсюда, пока не добьюсь своего.

Она сделала еще один блаженный вдох. Джеймс понимал, что сейчас она не очень внимательно слушает его.

– Ты даешься – вырываешься, даешься – вырываешься. Перед тем как покинуть этот остров, я хочу, чтобы ты взяла меня и показала это длинное, медленное наслаждение. Без флирта и пустого соблазна. Просто красиво и сладко заняться любовью, потому что ты этого хочешь.

Она широко открыла глаза, ощутив новый взлет пламени. С сладострастным стоном она сильно надавила на его руку. Внутренние мышцы сжались, и он почувствовал боль в пальцах. Несмотря на это, Джеймс ни за что не хотел убирать их оттуда.

Ягодицы опасно, просто невыносимо терлись о него, но Джеймс не мог не уважать ее просьбу. Или, скорее, властную команду, под которой скрывался страх. Перед своим отъездом он обязательно узнает, чего она боялась, и развеет эти мысли. Потому что если не получится и он вынужден будет уйти, так и не получив Диану, то пожар неминуем. Горстка пепла – вот все, что останется от великого Джеймса Ардмора. А Диане Уэрдинг будет весело.

Но сейчас она не смеялась. Лицо было довольным, и она шепотом, с тихим счастьем повторяла его имя.

– Вот так, моя девочка… – тихо проговорил Джеймс, и они слились в поцелуе, от которого недавний шторм показался легким летним дождиком.

Оставшись в одиночестве, Джеймс наблюдал из окна своей комнаты за молнией, сверкавшей на горизонте. Ветер унес бурю, и луна заполнила все небо ярким серебром. Он оделся в свои бриджи, длинную куртку и туфли. Ощущение Дианы и ее запах не покидали его.

Лунный свет был очень своевременным. Джеймсу его хватит, чтобы обогнуть весь остров и добраться до огромной пещеры, где отец Дианы спрятал тайно ввезенные товары. Адмирал сказал ему: там только бренди, гвозди, веревка и всевозможные безделушки.

«Как бы не так, адмирал!»

В доме было тихо. Диана спала. Уходя, он поцеловал ее в лоб, укутал простынями и покинул комнату так тихо, как только мог. Она не проснулась.

Джеймс выскользнул из спальни и закрыл за собой дверь. На цыпочках он спустился по лестнице, перескочив через скрипучую ступень – четвертую снизу. У него еще оставались нерешенные задачи помимо страхов Дианы.

Наружу он выбрался успешно – никого не потревожив. Он открыл ворота, ответившие тихим скрипом, и зашагал по залитой лунным светом тропе вниз, к пляжу, а оттуда в бухту, где стояло одномачтовое судно. Крепко привязанное, оно покачивалось на волнах рядом с маленьким доком. Джеймс ступил на борт и отдал швартовы.

Сейчас начиналась проверка вновь обретенного здоровья. Он спустил весла на воду и начал грести.