Неистовый маркиз

Глава 28

Кейн сделался героем дня. Он принимал поздравления, его похлопывали по плечу десятки людей, и каждый хотел познакомиться со «знаменитым лондонским коллекционером».

Немало было и таких, кто хотел продать ему книги. Среди предложений оказались серии французских романов XVI века, двести пятьдесят брошюр английских пуритан, а также Новый Завет, напечатанный глаголицей. Один предприимчивый джентльмен зашел настолько далеко, что предложил Кейну руку своей дочери, а другой предложил на выбор трех юных леди, каждая из которых получала щедрое наследство в виде книжной коллекции отца.

Однако Кейна интересовала только одна молодая леди, однако он не мог ее найти, потерял ее в толпе. В конце концов он решил подождать у выхода. Кейн не думал, что ей может угрожать какая-нибудь опасность в зале аукциона, среди такого количества людей, но он не мог подвергать ее риску теперь, после окончания аукциона.

Но улица была почти такой же многолюдной, поскольку посетители аукциона толпились неподалеку, поджидая свои экипажи и оживленно обсуждая события этого дня.

— Великолепно проделано, Кейн, — сказал вышедший из зала Себастьян Айверли. — Я думал, что Тарлтона хватит апоплексический удар. Жаль, что этого не случилось. — Коллекционер весело засмеялся.

Тарквин Комптон одобрительно кивнул:

— Я рад, что вы вовремя вернулись за «Часословом». Было очень интересно наблюдать, как сходил с ума зал, пытаясь определить, кто называет ставку. Вы получили все, что хотели получить от дядюшки Хьюго?

— Да, конечно, — ответил Кейн, не сводя глаз с двери. — И я благодарю вас за то, что получил предложение зайти к нему.

— Дядюшка Хьюго — кладезь знаний, когда речь идет о рождениях, свадьбах и смертях. В своей последующей жизни он будет копией «Морнинг пост».

— Вы, случайно, не видели миссис Мертон? — спросил наконец Кейн.

— Она села в наемный экипаж минут пять назад, — ответил Тарквин.

Кейн выругался сквозь зубы.

— Я же сказал вам, чтобы вы не дали ей уйти.

— Я не знал, что вы имели в виду — после окончания аукциона, — пробормотал Комптон.

— Она была с Тарлтоном?

— Не думаю, что Тарлтон очень доволен миссис Мертон, — заметил Себастьян Айверли. — Он не получил и половины тех книг, на которые рассчитывал.

— Вряд ли это ее вина, — заметил Тарквин. — Но по крайней мере он получит свои деньги, если все документы по торгам были оформлены по закону. Или вы думаете…

— Ради Бога, не надо! — перебил Кейн. — Она была с Тарлтоном?

— Уверен, что она была одна. Но в чем, собственно, дело? — Этот вопрос Тарквина был адресован уже спине маркиза, бросившегося к поджидавшей его карете.

— На Сент-Мартинс-лейн, — сказал он, захлопнув дверцу. — Быстро!

Он догнал ее, когда она, расплатившись с возницей, доставала ключ от двери.

— Почему ты не дождалась меня, Джулиана?

Она взглянула на маркиза с удивлением:

— А с какой стати? Я полагала, ты будешь зол на меня за то, что я приняла предложение сэра Генри и играла против тебя.

— Я знаю, почему ты это сделала. Чтобы быть уверенной в том, что я получу «Бургундский часослов».

— Я думала, что у тебя не хватит денег. Я определенно ошибалась.

— Да, моя любовь. Даже после сегодняшнего я нисколько не приблизился к богадельне. Но я тронут твоей заботой. Спасибо тебе!

— Это не только ради тебя, — ответила она с грустной улыбкой. — Сэр Генри мог бы стать отличным клиентом в будущем. Но ты уничтожил его, купив издания Шекспира. И теперь он в страшном гневе на меня.

— Я подумал, ты будешь счастлива. Ведь я купил книги ин-кварто для тебя.

— Благодарю, — кивнула она со вздохом. — Но будет непорядочно с моей стороны принимать такой подарок. Да и цены были слишком высоки для меня, чтобы выкупить их у тебя, даже материнский том «Ромео и Джульетты».

Кейну очень хотелось заключить ее в объятия и сказать: «Не будь такой глупенькой». И еще он хотел сказать ей о том, что она сможет тратить любые деньги на любую книгу, когда они поженятся. Увы, он совершил ошибку в прошлом, настроив Джулиану против всех своих предложений. Кроме того, совсем недавно произошли важные события, о которых она еще ничего не знала.

— Дорогая, у меня есть кое-какие новости. Только давай зайдем в дом.

Он отпустил карету, а Джулиана наконец-то отперла дверь. Но вместо того чтобы повести маркиза в верхние комнаты, она провела его в лавку.

Кварто вышел навстречу, чтобы поприветствовать хозяйку. Пес лизнул ей руку и оскалил зубы на Кейна.

— Добряк Кварто… — пробормотал Кейн. — А где мальчишки?

— Я отправила их к Мел. Они очень хотели увидеть свой новый дом.

— Они не должны были оставлять тебя одну. Я очень огорчен, что ты выходила сегодня без них.

— Со мной не произошло никаких неприятностей, — ответила Джулиана довольно миролюбиво. Сняв шляпку, она бросила ее на стол в задней части комнаты. — Так что же за новости? Что-то с твоей матерью?

— Джулиана, я знаю, кем был твой отец.

Уронив на пол перчатки, которые только что сняла, Джулиана в изумлении уставилась на Кейна. Она ожидала всего, чего угодно, но только не этого.

— Кто?.. Как?.. — Это было все, что она смогла сказать.

— Я отвечу на оба твои вопроса. Но это довольно долгая история. Так что садись. — Кейн указал на стул.

Джулиана уселась за стол и повернулась к Кейну, расхаживавшему по комнате. Какое-то время он молчал, наконец заговорил:

— Я вернулся из Маркли сегодня утром и обнаружил твое очаровательное письмо. — Он сверкнул на нее озорным взглядом, и сердце ее забилось быстрее.

— О причине моего путешествия придется пока умолчать. Когда же я получил твое письмо, я бросился на аукцион, чтобы узнать, почему мой представитель сбежал, даже не объяснив причин. — Джулиана хотела возразить, но он вскинул руку, призывая ее к молчанию. — А затем я увидел том — и узнал переплет.

На Джулиану снова произвела впечатление наблюдательность Кейна.

— Я тоже его заметила, — сказала она. — Том этот… он такой же, как у меня наверху. Но гораздо лучшей сохранности.

— И что ты подумала?

— Я задалась вопросом: кто был переплетчиком?

Судя по выражению лица Кейна, ее ответ был не вполне удовлетворительным.

— А тебе не пришло в голову, мой дорогой книжный червь, почему два одинаково переплетенных тома по одной и той же теме находятся в разных местах?

— Да, мне показалось это странным, — кивнула Джулиана.

— Так вот, Айверли сказал мне, что на переплете — герб семейства Кумб.

— Я так и думала. Вероятно, Тарлтон купил этот том у мисс Кумб. И что же это значит?

— А то, что жена Тарлтона имела отношение к семейству Кумб.

— Вот как? — Джулиана пожала плечами. — Но что же важного в этих сведениях.

— Как только я услышал про это, все стало на свои места. Я нуждался лишь в подтверждении. Поэтому я отправился к лорду Хьюго Хартли.

— Я по-прежнему ничего не понимаю, — пробормотала Джулиана, разводя руками.

— Неужели действительно не понимаешь? «Ромео и Джульетта» — своего рода ключ. Капулетти и Монтекки. Кассандра была Джульеттой, понимаешь? Она влюбилась в сына своего врага.

И тут Джулиана наконец поняла.

— Тарлтон… — прошептала она.

— Лорд Хьюго рассказал мне, что сэр Томас Тарлтон назвал своего сына Джулианом. Готов биться об заклад, что они с Кассандрой сбежали, чтобы жениться вопреки воле своих отцов. Ты, моя дорогая, — Джулиана Кассандра Тарлтон, отсутствующая наследница поместья Тарлтона.

— А сэр Генри?

— Сэр Генри заинтересован в том, чтобы ты никогда не смогла доказать следующее: бедняга Джулиан и Кассандра были женаты.

Она взяла книгу, и оба сели за стол, чтобы тщательнейшим образом просмотреть каждый документ. Вернее, просматривала Джулиана, иногда пользуясь увеличительным стеклом, чтобы разобрать плохо пропечатанные слова или слишком мелкие надписи.

Кейн же занимался тем, что отвечал на ее постоянные вопросы.

— Выходит, мисс Кумб была сестрой леди Тарлтон?

— Лорд Хьюго не совсем уверен, но похоже, что так и есть.

— И она была той особой, которая сообщила, что Джулиан Тарлтон женился, тем самым помешав сэру Генри получить наследство?

— Во всяком случае, этот факт легко подтвердить.

Джулиана сморщила носик.

— Но если она знала, что Джулиан женился, то почему же она не сказала об этом сэру Томасу?

— Возможно, она была в ссоре с ним. Или, возможно, сэр Томас все знал, но не обращал на это внимания. Возможно, он настолько ненавидел Фиттерборна, что предпочел забыть об этой истории. Хотя я так не думаю. Лорд Хьюго говорит, что он любил своего сына. И что он никогда не изменял своего завещания.

Джулиана надолго задумалась, наконец решительно заявила:

— Мой дед должен был знать об этом.

Вспомнив об их с Джулианой ссоре, Кейн деликатно промолчал. А она тем временем продолжала:

— Теперь я понимаю, в чем дело. Дело вовсе не в деньгах. Просто дед не хотел делиться внучкой с Тарлтоном, со своим злейшим врагом. Он слишком уж его ненавидел…

Кейн смотрел на нее с изумлением. Она говорила совершенно бесстрастно. Фиттерборн объявил ее незаконнорожденной и лишил двух наследств, а она… Она, судя по всему, нисколько его не осуждала.

— И вот еще что… — продолжала Джулиана. — Ребенок принадлежит семье его отца — так принято. Поэтому дед все скрывал, хотел оставить меня при себе. Да-да, именно по этой причине он ничего никому не рассказывал.

По мнению Кейна, Джордж Фиттерборн был бессовестным старым эгоистом. И если бы тема разговора не изменилась, то он бы так и заявил. Но он решил рассказать Джулиане еще об одном своем открытии, о том, что Тарлтон шантажировал его отца, чтобы заполучить «Бургундский часослов».

— Удивительная история, — пробормотала Джулиана. Она была благодарна Кейну за то, что он сменил тему и не стал больше говорить о мистере Фиттерборне.

— И еще я разговаривал со своей матерью, — продолжал Кейн. — Она снимает свои возражения против моего опекунства над Эстер.

— Что?.. Но это просто замечательная новость! Ты примирился с ней?

— Не вполне, — признался Кейн. — Это очень сложно. Я расскажу тебе всю эту историю в другой раз. Как у тебя дела с теми рукописями?

Джулиана снова вернулась к фолианту и тихонько ахнула.

— Что такое? Что-нибудь нашла?

— Как раз наоборот. Похоже, здесь кое-что отсутствует. Вот, посмотри…

Кейн тщательно изучал страницу.

— Это единственный случай? — спросил он наконец.

Вскоре они обнаружили еще несколько таких же изъятий.

Откинувшись на спинку стула, Джулиана проговорила:

— А что, если тут было и свидетельство о браке? Что, если оно отсюда изъято?

Кейн встал и положил руки ей на плечи. Потом тихо сказал:

— Ты очень устала, дорогая. Тебе нужно выпить. И поесть. У тебя ведь на кухне вряд ли что-нибудь имеется… Где твой ключ?

— Возьми ключ вон там. — Она указала на крюк в углу комнаты.

— Я запру за собой дверь, дорогая. Не позволяй никому входить. Я вернусь скоро. — Он перешагнул через Кварто, лежавшего на полу, и пробурчал: — Последи за своей хозяйкой, пес.

Бульдог открыл глаза и тихонько зарычал.

— Вот и хорошо, Кварто, следи…

Джулиана устала читать об обложении церковной десятиной, о предоставлении наделов и прочем в том же духе. Все это было ужасно скучно, утомительно и, по ее мнению, не имело ни малейшего смысла. Если это и являлось историей английской церкви, то следовало признать, что Реформация была глупейшей затеей.

Стакан вина был бы сейчас весьма кстати. Да и пообедать не помешало бы. Джулиана потерла воспалившиеся глаза. Интересно, который сейчас час? Оказалось, что уже довольно поздно. Лавка погрузилась в темноту, и только узкая полоска света от лампы падала на стол. Тишину же нарушало лишь ритмичное дыхание бульдога.

Но не было никаких причин беспокоиться. Она привыкла долго сидеть по вечерам, и никогда никаких неприятностей не происходило. А те вторжения в середине ночи… Вероятно, ей просто показалось. К тому же дверь сейчас заперта. И у нее есть собака.

Правда, собака спала. Но зато это было очень крупное животное, и выглядело оно весьма устрашающе. Пес сейчас лежал в середине прохода, ведущего из передней части лавки. И любой вошедший должен был пройти мимо Кварто, чтобы добраться до нее.

Джулиана окинула взглядом комнату. «Ах, где же Кейн? — подумал она. — Почему не появляется так долго? Хоть бы поскорее вернулся».

Сделав глубокий вдох, она заставила себя взяться за свое утомительное дело. Возможно, ей удастся завершить изыскания к тому моменту, когда Кейн появится с обедом.

Услышав какой-то шум со стороны двери, Джулиана вздрогнула. И вздохнула с облегчением, когда раздался скрежет замка — это провернулся ключ.

Входная дверь была скрыта от нее рядами полок, поэтому Джулиана не видела Кейна, услышала только, как он споткнулся. Зная, что в такое время передняя часть лавки в темноте, она поднялась и взяла со стола лампу.

— Осторожно, я сейчас принесу свет.

Она обошла стол — и едва не споткнулась о Кварто. Пес уже проснулся и стоял на всех своих четырех лапах. Он смотрел в сторону прохода и доброжелательно повизгивал.

Это было очень странно. Ведь Кварто терпеть не мог Кейна.

— Молодчина! — произнес знакомый голос. Но это был вовсе не голос Кейна. — А теперь ложись.

Кварто тут же улегся на пол. Джулиана в ужасе замерла.

— Какой славный прием, дорогая! Сначала этот очаровательный пес. А теперь ты несешь свет.

В следующее мгновение перед Джулианой появился сэр Генри Тарлтон. С незажженной лампой в одной руке и ключом — в другой.

— А у тебя здесь мрачновато, — продолжал сэр Генри. — Свет отсюда не проникает на улицу. — Он осмотрелся. — Тебе нужно срочно помыть окна.

— Откуда у вас ключ?! — выпалила Джулиана.

— Он у меня уже несколько месяцев. — Сэр Генри показал ей ключ, затем сунул его в карман. — Ты хранила ключ в очень доступном месте. Было совсем нетрудно позаимствовать его на некоторое время, чтобы сделать с него восковой слепок. Неужели ты не помнила, что я однажды приходил в твою лавку?

— Я думала… что знаю вас, — пролепетала Джулиана.

— Так и есть, дорогая. Теперь точно знаешь. Я тщательно обыскал здесь все уже после смерти твоего мужа. Но не сразу нашел то, что мне нужно.

Джулиана не знала, как себя вести. Судорожно сглотнув, она проговорила:

— Я никак не могу понять, сэр, почему вы оказались здесь. — «Хоть бы Кейн поскорее вернулся», — добавила она мысленно.

— В самом деле, моя дорогая? — Сэр Генри рассмеялся. — Что ж, вполне возможно. Но я уверен в том, что твоя умненькая головка скоро все поймет, если ты уже сейчас знаешь о связи моего дяди и Элеоноры Кумб. Да-да, знаешь, не пытайся отрицать это. Я видел, какую отметку ты сегодня сделала в своем каталоге.

«Выходит, он тщательно наблюдал за мной», — подумала Джулиана. Однако ей пришлось признать, что без Кейна она не разгадала бы эту головоломку.

— Так вот, поскольку ты здесь, я хотел бы осмотреть каждый том из коллекции Кумб, которую ты присвоила. Видишь ли, я еще не все узнал. У меня остались кое-какие вопросы… — Он вдруг с силой сжал ее руку повыше локтя. — Тут должно быть то, что я не нашел во время моих предыдущих… визитов.

— Зачем вам это? — спросила Джулиана, стараясь не смотреть на стол, где на виду лежал фолиант Кумб.

— Видишь ли, Элеонора Кумб представила твоему мужу доказательства женитьбы Джулиана Тарлтона, и я пока что этого не нашел. — Сэр Генри криво усмехнулся. — Поверь мне, я очень тщательно искал, но почему-то не нашел…

— Она представила доказательства Джозефу? — спросила Джулиана.

— Именно так она сказала мне, старая ведьма.

— И вы убили ее, да?..

— Скажем так: я лишь ускорил ее смерть. У нее было больное сердце, и кто может сказать, что она не умерла бы в эту ночь так или иначе?

Джулиана содрогнулась при мысли о том, что Тарлтон, возможно, убил и Джозефа.

Убил ножом!

Она окинула его взглядом, пытаясь понять, в каком кармане он мог спрятать оружие. При мысли о том, что он сейчас занесет над ней нож, Джулиана инстинктивно дернулась, пытаясь вырваться, и едва не уронила лампу.

— Осторожно, дорогая! Тебе лучше бы поставить эту штуку. Мы ведь не хотим устроить пожар, верно?

Джулиана поставила на стол лампу, стараясь сделать так, чтобы ее свет не упал на книгу. А сэр Генри вдруг усмехнулся и проговорил:

— Кстати, насчет пожара… Пожар, возможно, скроет сразу несколько… важных нитей.

«И одна из нитей — я сама», — с содроганием подумала Джулиана. Быть заживо сожженной — это даже ужаснее, чем оказаться зарезанной.

Кварто же, почувствовав страх хозяйки, изменил позу и залаял на Тарлтона. Тот поставил свою незажженную лампу на стол и полез в карман.

— Не трогайте его, — попросила Джулиана, вообразив, что он сейчас ударит ножом бедного бульдога. Она не верила в способность Кварто защититься от ножа, тем более — спасти ее.

— Я думал, что твоя собака — милая киска, — заметил Тарлтон. — Думаю, его лучше убрать отсюда. Отведи его в заднюю комнату и закрой дверь.

Джулиана выполнила просьбу, делая это не спеша, чтобы выиграть время. Вернувшись, она сказала:

— И все-таки я кое-чего не понимаю…

— Чего именно? Давайте выкладывайте, миссис Мертон. Хотя у меня довольно высокое мнение о вашем интеллекте. Полагаю, вы намерены притворяться, что не догадались, кто ваш отец. Видите ли, мой кузен Джулиан Тарлтон и его роман…

— Это вы спрятали книгу в моей лавке! — выпалила Джулиана.

Сэр Генри рассмеялся.

— Когда ты сказала, что это была любимая книга твоей матери, я сразу понял, что это означает.

— Вы украли книгу и сделали надрезы в переплете!

— Неужели заметила? Я думал, что сделал все очень аккуратно. Прятать запись о венчании в книге — это ужасно романтично, не так ли? Но увы, там ничего не оказалось. В данном случае я ошибся.

Нет, он не ошибся. Просто не нашел эту запись.

— Так вот, когда я узнал, что в книге нет никаких свидетельств, мне пришлось подумать, как от нее избавиться. И я решил, что некоторые… проблемы тебя отвлекут, возможно, даже вынудят отправиться к антиподам[7]. Полуночный визит в твою лавку, несколько слов на ухо этому полоумному Ньюмену — и силки расставлены. К сожалению, ты нашла эту книгу сама. — Он пожал плечами. — Что ж, не всегда все получается так, как задумано. Видишь ли, я решил, что самое простое решение проблемы — как-нибудь избавиться от тебя.

Джулиана представила сверкание ножа — или языки пламени.

— Как вам стало известно, что мои родители поженились? — спросила она в отчаянии, стараясь выиграть время.

— Я долго этого не знал. Большую часть своей жизни я ожидал, что унаследую титул и поместье после смерти моего дяди. Как только я услышал, что этот старый негодяй умирает, я продал все и отряхнул пыль Ямайки со своих ног. Но Элеонора Кумб все испортила. Джулиан рассказал ей о своей женитьбе, но после его смерти она затихла.

— Почему?.. — пролепетала Джулиана.

— Потому что Джулиан и Кассандра — оба умерли. А она не разговаривала с сэром Томасом. Более того, она не знала о твоем существовании, пока не получила письмо от твоего мужа. Он сообщил о том, что его жена была подопечной Джорджа Фиттерборна.

Да, конечно же… Джозеф любил хвастать своими связями.

— Мисс Кумб была эксцентричной старой затворницей, но дурой она не была. Она все поняла и написала душеприказчикам.

— Должно быть, это очень огорчило вас, — сухо заметила Джулиана.

— Именно так. К счастью, она не снабдила их всеми необходимыми подробностями. Как только я об этом услышал, я отправился в Солсбери и выбил из нее всю правду. Включая также и то, что она вызвала твоего мужа из Лондона и передала ему описание всех деталей женитьбы. К сожалению, она куда-то спрятала этот документ. Я не смог найти его ни в книгах, которые он забрал у нее, ни в тех, которые были отправлены тебе позже. С тех пор я все время его ищу. Поверь, это мучительно… Ведь в один прекрасный день ты, возможно, найдешь это свидетельство и предъявишь претензии на поместье Тарлтона.

— Вы убили Джозефа! — выкрикнула Джулиана.

Сэр Генри имел наглость поклониться. И теперь до нее окончательно дошло, насколько опасен этот человек.

— Поскольку твой муж узнал о браке твоих родителей, он стал очень мне мешать. Ведь попечители непременно обнаружили бы доказательства свершившегося венчания. Это был лишь вопрос времени… А теперь, дорогая, и ты мне мешаешь. Сначала я сожалел об этом, но сейчас — не очень. Поскольку именно твои советы имели тот результат, что я потерял «Бургундский часослов». Ты лгала мне, когда сказала, что лорд Чейз не собирается его покупать! Ты была в сговоре с ним?

Как бы ответом на этот вопрос стал скрип входной двери. Услышав его, Джулиана вздохнула с облегчением. Она имела то преимущество перед Тарлтоном, что с нетерпением ждала этого момента. Прежде чем сэр Генри успел понять, что происходит, она забежала за стол и громко прокричала:

— Кейн, осторожнее, здесь Тарлтон!

В следующее мгновение сэр Генри выхватил из кармана сверкнувший в свете лампы нож и развернулся в сторону неожиданного для него визитера.

Джулиана видела иллюстрации, на которых мужчины дерутся кинжалами. Она вспомнила гравюру с изображением Макбета, который пытался схватить занесенный над его головой кинжал. Но сейчас это была суровая реальность. Тарлтон держал в руке огромный нож. Джулиана на миг представила, как острие этого ножа погружается ей в живот и вспарывает его до самой груди.

«Наверное, именно так, — подумала она, — и умер Джозеф». Но не отправляет ли она на подобную смерть и Кейна?

Еще до отчаянного крика Джулианы Кейн понял: что-то случилось. Ведь дверь оказалась незапертой… Проклятие! Он не должен был оставлять ее одну!

Маркиз быстро оценил ситуацию. Конечно же, Тарлтон постарается убить их обоих — у него просто не будет иного выхода. И его, Кейна, он попытается убить первым. Расправиться с Джулианой будет вовсе не сложно.

Кейн подумал и об оружии — вытащил из сумки с едой бутылку с вином и, взяв ее за горлышко, шагнул в комнату. Он был уверен в своей способности отразить любое нападение — даже нападение с огнестрельным оружием. Если Тарлтон остался верен своей привычке, он воспользуется ножом, а ему, Кейну приходилось драться и с более серьезными противниками. Оставалось лишь надеяться на то, что Джулиана проявит здравый смысл и отойдет в сторону.

Освещение было тусклым, но даже в полумраке он заметил блеск стали в руке противника. Точно рассчитанным движением Кейн стукнул бутылкой об угол шкафа.

Даже в тот момент, когда все его внимание было сосредоточено на предстоящем поединке, он услышал, как Джулиана вскрикнула: «Ой, мои книги!» Она боялась, что на них останутся красные винные пятна.

Оружие из бутылки получилось отменное. Оно было не столь хорошим, как нож, но благодаря неровным острым краям Кейн мог парировать атаки противника. К тому же он знал несколько приемов, которым обучился в темных переулках Лондона. Однако недооценивать противника было бы непростительной ошибкой. На Ямайке, как известно, не меньше своих темных переулков…

Кейн принял боевую стойку, расставив ноги и слегка согнув колени. В противоположном конце прохода Тарлтон принял аналогичную позу. Оба выжидали, оценивая разделявшее их расстояние.

У Тарлтона было преимущество в виде лучшего оружия, однако свет лампы благоприятствовал маркизу. Стоявшая на столе лампа освещала Тарлтона, в то время как Кейн находился почти полностью в тени. Тарлтон не мог видеть его движений.

Затем в поле зрения появилась Джулиана со стулом в руках. Похоже, она намеревалась опустить его на голову Тарлтона. Но в этот момент Тарлтон шагнул вперед, уходя из освещенной полосы, и тем самым он избежал удара.

— Джулиана, назад! — крикнул Кейн. — Предоставь все мне! — Он больше не мог уделять ей внимание, ибо Тарлтон решительно двинулся вперед.

Однако Кейн уклонился от удара и тут же направил обломок бутылки в лицо противника. Тот парировал его выпад довольно легко, и схватка приняла затяжной характер; оба стали кружить по комнате, выискивая возможные слабости в обороне противника.

Вскоре Кейн понял: одной лишь бутылки недостаточно, чтобы нанести решающий удар. Значит, следовало обезоружить противника. Он попытался опрокинуть Тарлтона на пол ударами ног. Наконец ему это удалось сделать, но он и сам потерял равновесие, так что один из ударов ножа достиг цели — нож задел его правую руку.

«Первая кровь в пользу Тарлтона», — подумал он, увидев красное пятно на рукаве.

Однако Тарлтон дышал очень тяжело, и движения его были уже не столь быстрыми, как в начале схватки. Очевидно, удар ногой в колено серьезно ему повредил. Что же касается Кейна, то он почти не почувствовал раны в пылу боя и нанес еще один мощный удар ногой. Тарлтон продолжал свои наскоки и достаточно успешно защищался, но Кейн чувствовал, что противник слабеет.

В какой-то момент, изловчившись, Кейн нанес противнику очередной удар ногой, а затем еще и еще… Выпады Тарлтона сделались какими-то неверными и совсем уж неточными. А Кейн теперь выжидал подходящий момент, чтобы стремительно броситься вперед и выбить нож из руки противника.

Внезапно он заметил за спиной Тарлтона какое-то движение. Очевидно, Джулиана решила что-то предпринять. Ох, упаси его Бог от женщин, которые считают, что должны ввязываться в мужскую драку!..

Но противник тоже заметил Джулиану — Кейн прочитал это в его взгляде. Когда же Тарлтон попятился, подбираясь к Джулиане, Кейн понял, что должен как можно быстрее перехватить негодяя, иначе тот мог нанести Джулиане удар ножом.

Кейн притворился, что его беспокоит ранение, сделал вид, что совершенно забыл о своей защите. Обман удался, и Тарлтон бросился вперед, выставив перед собой нож. Кейн уже приготовился встретить противника надлежащим образом, но тут произошло то, чего никто из этих двоих не ожидал. На голову Тарлтона обрушилась лавина книг.

К счастью, Кейн успел отскочить в сторону, когда книжный шкаф рухнул на пол, загородив весь проход и придавив Генри Тарлтона.

— Проклятие! — заорал Кейн. — Джулиана, я же сказал тебе, чтобы ты предоставила это мне!

Стоя в другом конце прохода и тяжело дыша, она пробормотала:

— У него нож… Тебе была нужна помощь.

— Я чувствовал себя прекрасно. У меня в руке — бутылка!

Она возвела глаза к потолку.

— О Боже, Кейн, не напоминай мне о бутылке. Ты залил вином всю историческую секцию. А нож выглядел очень опасным…

— Больше никогда, никогда, никогда не ввязывайся в драку! — Кейн все кричал и кричал, опьяненный сознанием того, что все завершилось и что Джулиана цела и невредима. Она сейчас казалась такой маленькой и хрупкой… И у него кровь стыла в жилах при мысли о том, что он мог не вернуться вовремя, чтобы защитить ее от Тарлтона. Более того, он вообще мог здесь не оказаться, и тогда… Об этом даже подумать было страшно.

Джулиана же, подбоченившись, заявила:

— Не надо смотреть на меня так, словно я хотела ввязываться в вашу баталию. Очень надеюсь, что мне больше никогда не придется делать это снова. Надеюсь, что больше никогда в жизни не увижу такого и даже не услышу о подобном. Я не хочу теперь даже видеть нож! Даже резать им еду! — Голос ее прервался, и лицо исказилось, словно она собиралась разрыдаться.

Даже не утруждая себя мыслью о Тарлтоне, Кейн мгновенно перепрыгнул через упавший шкаф и заключил ее в объятия.

— Дорогая, никогда, никогда, никогда больше я не оставлю тебя одну. Я очень сожалею. Я не должен был уходить. Должен был остаться здесь, чтобы защитить тебя.

Джулиана всхлипнула и проговорила:

— Но ты же пришел… — Она смотрела на него своими огромными зелеными глазами, полными слез. — Ты же пришел, когда я нуждалась в тебе. Ах, он собирался меня убить…

Голос ее дрожал, и Кейн понимал: она вот-вот разрыдается. Он еще крепче прижат Джулиану к груди и стал целовать, нашептывая ей на ухо:

— Все хорошо, любовь моя. Ты в безопасности. Я очень сожалею о случившемся.

Вскоре она начала успокаиваться, и Кейн с облегчением вздохнул. Он думал о том, что всегда будет любить эту женщину и никогда больше не покинет ее. Но в какой-то момент он вдруг сообразил, что в доме царит странная тишина. Причем Тарлтон не издал ни звука после своего падения… Что же с ним произошло? Маркиз решил, что надо посмотреть, что случилось с этим человеком.

— Мы все же не одни, дорогая, — проговорил он, с неохотой выпуская Джулиану из объятий.

Шагнув в сторону, Кейн увидел Тарлтона, лежавшего лицом вниз; грудь его находилась под шкафом. Маркиз приложил пальцы к его виску и не почувствовал пульса.

— Дорогая, ты не поможешь мне приподнять эту штуку? — спросил он у Джулианы.

Совместными усилиями они сдвинули шкаф на несколько футов и обнаружили лужу крови. Кейн попытался вспомнить, в какой позе находился Тарлтон, когда Джулиана упала и обрушила шкаф. Усмехнувшись, он пробормотал:

— Похоже, мерзавец мертв. Он упал на свой собственный нож.