Бешеный
Через несколько недель слежки я понял, что Варвара зашла в тупик. Лютый не появился, муженёк в больницу приезжал несколько раз, а девушка похудела, осунулась и еле переставляла ноги, приходя к неродному сыну рано утром и уезжая домой поздно ночью. Это несправедливо. Что за мужик такой – бросил пацана на молоденькую девчонку?
За долгие дни наблюдений я изучил её жизнь вдоль и поперёк и понял, что рано отступил. Она будет моей. Только теперь добровольно. Да, придётся сыграть на материнских чувствах, которые мне не понять. И пусть Варя никогда не узнает, что я хотел помочь просто так, но не отказался от возможности воспользоваться девчонкой. Насрать. В конце концов, я преступник, давно умерший в камере, и мне терять нечего.
За эти годы, зализывая раны, начиная всё с нуля, я понял одну вещь. Никому не верь и никого не жалей. Как когда-то самые близкие люди не поверили мне, а потом никто и не вспомнил. Хоть одна сука неблагодарная пришла на мою могилу? Нет, куда там. Они были заняты собой, трахались, как кролики, а я складывал себя по кусочкам, чтобы нормально существовать. Чтобы подняться и отомстить. Пришло время.
Я ждал, когда он появится. Лютый. Хотел увидеть его вблизи, оказаться рядом и убедиться, что достаточно изменился, чтобы эта тварь меня не признала. Но Береговой не приехал.
– У нас есть время? – Приложив трубку к уху, Варя выбралась из машины, на бампере которой висела наклейка «Продам», медленно прошла по тропинке и остановилась около полысевшего клёна.
Я настроил бинокль и прочитал по губам:
– Пожалуйста, мне нужно несколько дней, прошу вас. Я найду деньги. – Она чуть не плакала, а когда собеседник отключился, запрокинула голову и захлопала ресницами, но заплакать себе не позволила. Смахнула влагу с ресниц и набрала ещё кого-то.
Долго ждала ответа, набрала ещё раз, переключила контакт и попыталась снова.
– Привет, что там твой покупатель? Я готова отдать машину за любые деньги. Пожалуйста, помоги, я уже не знаю, что делать. – Помолчала, слушая ответ, посмотрела в мою сторону. Долго так, пронзительно, но потом прижалась бедром к перилам и снова заговорила в телефон: – Димка работает круглосуточно, но там копейки, они не спасут. Я уже всё, что можно, продала. Украшения, бытовую технику, но и пяти процентов не собрала. Я… – она поджала губы, потёрла впалую щёку внешней стороной ладони, – я готова уже на всё, Свет. Даже на самое страшное и унизительное. Даже себя продать готова.
Ей что-то ответили, а она вспыхнула:
– Да плевать, что обо мне подумают! Я должна Тёму спасти, он самое дорогое, что у меня есть. – Закивала. – И что? Он мне как сын, ты же знаешь. Его жизнь стоит дороже.
Варя какое-то время стояла молча, только кивала в такт покачиванию тела. Было ощущение, что она упадёт. Я стиснул губы и отвёл бинокль в сторону, запустил пальцы в волосы, дёрнул их до боли.
Продалась бы? Себя продала? Я не ослышался?
Когда я поднял голову, девушка уже направилась к входу и вскоре исчезла за стеклянными дверями больницы.
Мой телефон противно запиликал.
– И? Что мы тянем, Бешеный?
– Наблюдаю, – буркнул я.
– Деньги уже два дня как на счету, а ты не шевелишься. Действуй.
– Не подгоняй, сам знаю, что нужно делать.
– Ты со мной зря так базаришь, мерзкий клоп, я тебя с того света выдернул. Это благодарность?
Я вышел из машины, присел на капот и задышал чаще. До этой твари не дотянуться, так бы я лучше его грохнул. А пока я у него под колпаком, придётся идти на поводу и исполнять задуманное.
– Лучше бы я умер тогда, чем прислуживать тебе, мразь.
– Бешеный, ты заговариваешься, – понизил голос собеседник. – Я же могу и исполнить своё обещание.
– Только посмей к ней приблизиться, я с тебя шкуру живьём сниму, – получилось просипеть.
– Значит, чеши яйца, урод, нагни уже сучку Береговую. Ты же сам этого хочешь не меньше меня.
– Хочу… Только поэтому и согласился.
– И не забудь, я люблю наблюдать за процессом.
– Пошёл на хуй. – Я отключился. Замахнулся, чтобы разбить телефон, но лишь бросил его на капот и вбил рядом кулак, оставив в металле вмятину. Я знал, что на крючке и отступить уже не смогу, но что-то грызло внутри, останавливало, путало мысли. Она же ещё наивная девчонка, нежная и неопытная. Каким я буду ублюдком, если посмею её ломать? Тем, кем меня все знают. Бешеным уродом, не знающим пощады.
Я вскинул голову, бросил ненавистный взгляд в сторону больницы. Варвара шла к машине и, стоило мне выступить из тени, вытянулась, как берёза, дёрнулась, намереваясь сбежать, но я пошёл буром и пригвоздил её к бетонной стене.
– Деньги нужны, сучечка? – Провёл ладонью по её дрожащему плечу, вплёл пальцы в волосы и хорошенько сжал их.
Варвара зажмурилась, а я наклонился, потянул шумно носом и прошептал ей в ухо:
– У меня есть деньги. Много, достаточно, чтобы спасти пацана. Я дам тебе, если ты станешь моей…