Нет тебя прекраснее

Глава 4

Жасмин почувствовала, как дыхание ее участилось, а кончики пальцев онемели и в четвертый раз за последние двадцать минут она прошла мимо входа в отель «Ройялтон». Артуро решил провести собеседование с соискателями в лобби-баре этого весьма респектабельного отеля.

Боже, это просто нелепо! Всего-то и нужно, что войти, направиться в бар, поздороваться и быть собой. Нет-нет, собой быть как раз никак нельзя! Ей необходимо притвориться спокойным и смелым человеком. Она репетировала эту роль все последние дни, сначала с Кеном, потом с Эми. Надо показать себя человеком, которому Артуро захочет дать работу.

«Я должна это сделать, я смогу это сделать, я это сделаю… я сейчас в обморок упаду!»

Жасмин свернула на углу Сорок четвертой улицы и пошла по Шестой авеню. Пересекла Сорок пятую улицу и прошла по Пятой авеню. И вот она опять идет по Сорок четвертой улице. Отель находится посреди квартала, но его солидные двери, обрамленные романскими колоннами, видны издалека. Жасмин замедлила шаг. «Сейчас я обязана сделать над собой усилие и войти, иначе опоздаю на собеседование». С каждым шагом дышать становилось все труднее, а большая черная кожаная папка с ее рисунками и проектами стала ощутимо тяжелее.

– Жасмин Бернс? – Высокий голос ударил по ушам, и Жасмин застыла, словно застигнутая на месте преступления. Взметнулись полы белой норковой шубки, унизанные кольцами пальцы вцепились в плечи девушки и ярко накрашенные губы чмокнули воздух поблизости от ее правого уха. Запах дорогущих духов. Растерянная и дезориентированная, Жасмин попятилась назад. – Это я, Саманта! Сэм Оливия! – воскликнула женщина. – А ты тоже на собеседование к Артуро? Ой, я только что от него, он такой душка! Просто кукленок!

Жасмин испуганно схватилась за сумочку, куда сунула Кена (на счастье). Нет-нет, это просто дурацкая фраза, Саманта не может знать о ее кукле. Она потерла коленку, которая встретилась с папкой Саманты, и пробормотала:

– Привет, Сэм.

– Ой, наверное, у меня и шансов нет получить эту работу, если ты на нее претендуешь… – протянула Сэм, внимательно ее оглядывая. – Все знают, что ты лучшая. Хорошо, что я успела до тебя, а не после.

Жасмин поморщилась. Они с Самантой вместе учились в Нью-Йоркском, университете, но дружны никогда не были. Саманта умела пролезть везде и еще во время учебы участвовала в оформлении нескольких пьес на Бродвее. Правда, студенты шептались о связях ее папаши и о том, что девушка не останавливается перед тем, чтобы сделать минет нужному человеку. Но Жасмин не любила сплетен и считала, что не ее дело осуждать кого-то. Каждый пробивается, как может. Впрочем, сейчас она внимательно разглядела бывшую однокурсницу, отметила глубокий вырез, короткую юбку и нахмурилась. Нет, пожалуй, сейчас это как раз такой момент, когда для Жасмин важно обойти Саманту.

– Он просто очарователен, – закатывая глаза, говорила Сэм. – Итальянец! Этим все сказано! Ну, не стану тебя задерживать, беги, а то опоздаешь. Удачи, дорогуша!

Она подтолкнула подругу, и Жасмин влетела в холл отеля, едва дыша от ужаса и сладких духов, которыми безбожно благоухала Саманта.

«Чрезмерная застенчивость порождается ненормальным страхом перед вполне нормальными жизненными ситуациями. Контролируйте свои эмоции, или они возьмут над вами верх». Дурацкая цитата из очередной бесполезной книжки. «Представить себе, что Артуро голый. Обнаженный, как Кен. Не думать о том, что меня может стошнить на его роскошные замшевые ботинки».

Артуро сидел за столиком в дальнем углу бара и писал в большом желтом блокноте. Еще тогда, на вечеринке, перед позорным побегом в шкаф, Жасмин заметила, что он очень хорош собой, но сегодня Артуро показался еще более привлекательным. И подумать только, на нем костюм, чрезвычайно похожий на тот, что она сшила для Кена. «Я угадала, угадала… я молодец!» На этой положительной эмоции Жасмин сделала пару шагов и остановилась в нескольких метрах от столика, за которым сидел ее потенциальный работодатель. Ноги словно приросли к полу, и Жасмин никак не удавалось убедить их пройти еще немного. Словно ее ноги решили, что сделали все возможное. Судя по катастрофической нехватке кислорода, легкие тоже отказались функционировать. Только мысли бились в голове, одни и те же панические мысли: «Тебе здесь не место, сидела бы лучше дома, это будет унизительно, он посмеется над тобой, а потом вообще пожалеет, что пригласил тебя на собеседование, и вообще он, наверное, уже Саманту нанял. Может, она и обслужить его успела, с ее талантами ничего не стоит… Почему же здесь так жарко? Кондиционеры у них не работают, что ли? Или просто паника?»

И тут Жасмин поняла: сейчас ее охватит приступ панического страха, с которым она уже не справится. Сердце колотится как ненормальное, на лбу выступает холодный пот.

Последним усилием воли девушка подхватила свою папку с рисунками и рванулась к столику Артуро. Шаг, другой, третий – вот он, во всей красе, прямо перед ней, гений дизайна. Жасмин замерла, не в силах выдавить из себя ни слова. Папка выпала из онемевших пальцев, стукнулась о пол, и Артуро поднял голову, услышав звук.

– Здравствуйте! Садитесь, прошу вас.

Жасмин как завороженная смотрела в его карие глаза, красивые до невозможности, влажные, словно с поволокой. Однако удивительным образом, не отрывая глаз от лица Артуро, она успела заметить, что костюм его сшит из прекрасного итальянского шелка; Уж конечно, не сравнить с ее индийскими образцами, хотя те по-своему хороши…

– Меня зовут Артуро Мастриани, – продолжал дизайнер. «А мне сейчас будет плохо», – с отчаянием подумала Жасмин. Она попыталась, было заговорить, но не смогла.

Артуро с недоумением взирал на стоящую перед ним бледную девушку, и улыбка его медленно таяла, а брови удивленно поползли вверх.

«Здравствуйте, это мы – я и мой невроз». Еще одна попытка заговорить, и Жасмин поняла, что если только она разожмет губы, то ее вырвет прямо на этот роскошный костюм, который стоит никак не меньше двух тысяч долларов. Если это случится, то она станет хитом сезона – выпускница Нью-Йоркского университета уделала костюм самого Мастриани – об этом будут шептаться долго, хихикая и покачивая головами.

Тщательно следя за своими мышцами, Жасмин изобразила улыбку, пробормотала сквозь зубы «извините», развернулась и медленно пошла к выходу. Она ставила одну ногу перед другой, повторяя как заклинание: «Медленно! Тихо! Спокойно! Не бежать!» Она вышла из бара и, оказавшись в просторном холле, метнулась в самый темный угол, где стояли лаймовые деревья в кадках. Тело все же взбунтовалось, и приступ рвоты был такой силы, что Жасмин упала на колени.

«Пристрелите меня кто-нибудь, пожалуйста!»

Через минуту девушка поднялась и двинулась к выходу, преодолевая головокружение и дрожь в ногах. Она украдкой оглянулась, никто на нее не смотрел, никто не показывал пальцем. «Будем надеяться, что мое ужасное поведение осталось незамеченным». Она выскользнула из двери и пошла по улице. Жасмин пришла в себя только у входа в Центральный парк. И лишь тогда сообразила, что папка с рисунками осталась в баре.

– Рассказывай скорее! – Эми ворвалась в квартиру, увешанная пакетами с покупками. – Как все прошло? Рассказывай с подробностями, слышишь? Он тебя сразу нанял, едва увидел твои наброски.

– Да?

Жасмин вздохнула: Эми надела ее голубой шерстяной свитер, который обтянул ее пышные формы с таким трудом, что было непонятно, сможет ли он вернуться к первоначальной форме. Потом она осознала, что сестра потратила кучу денег на покупки, и ужаснулась: «Зачем я отдала ей все свои сбережения? Она никогда не вернет деньги Сесилии. Да и отдавать уже, наверное, нечего». Поджав губы, Жасмин опустила взгляд и опять принялась утюжить манжеты на брюках, то и дело, нажатием кнопки извергая из утюга облачко пара.

– Ты не пошла на собеседование? – спросила Эми.

– Не пошла. Просто решила, что мне это не нужно. Я, между прочим, прекрасно умею шить! И я собираюсь расширить мой бизнес. Вот, весь день составляла планы, даже прикинула, как будут выглядеть мои визитные карточки. Назову фирму «Шью для женщин».

– Что ж, все лучше, чем «Шью для женщин, потому что до смерти боюсь мужиков», – ехидно отозвалась Эми. – А вот, кстати, о мужиках – где Кен?

Жасмин посмотрела на полку с книгами: именно там Кен коротал свои свободные от психологических тренингов часы. Жасмин сунула его в сумку, уходя на собеседование, а потом… Один невольный взгляд в окно, и Эми все поняла.

– Ты убила Кена? – Она бросилась к окну и прижалась к стеклу, пытаясь разглядеть тротуар внизу. Потом выбежала из квартиры, рывком распахнув дверь. Жасмин пожала плечами, аккуратно сложила отутюженные брюки и взяла следующую пару. Шить на заказ, не выходя из дома, – что может быть лучше! Мирная профессия.

Вернулась Эми, неся перед собой перепачканного Кена.

– Нельзя убивать кукол, Жас, – упрекнула она. – Они ни в чем не виноваты. Ты иногда меня пугаешь.

Жасмин не отреагировала: она наглаживала брюки, то и дело, выпуская из утюга облачко пара, словно перед ней двигался по ткани ручной дракончик. «Я позвоню Смитам; извинюсь и скажу, что согласна принять заказ к их свадьбе. Еще надо будет попросить Сьюз и Дженн рассказать коллегам о замечательной портнихе, которая живет недалеко и берет вполне разумные деньги». И не нужны ей никакие театральные костюмы, никакие собеседования и прочие стрессовые ситуации.

– Ты умеешь гладить? – спросила она сестру.

– Нет. – Эми отряхнула Кена и теперь усаживала его обратно на полку.

– Жаль. Но тебе придется научиться. Ты мне должна, не забыла? – Жасмин протянула утюг сестре.

Эми приняла утюг неловко и с опаской, словно это было нечто непредсказуемое, потом с укором взглянула на сестру и ободрила:

– Это не последнее собеседование, сестричка.

– Последнее. Я решила, что больше ничего подобного в моей жизни не случится. Поэтому переходим к насущным нуждам. Нажимаешь эту кнопку, чтобы гладить с паром, иначе ты сожжешь ткань.

Жасмин показывала сестре, как управляться с утюгом, а сама думала о том, что Артуро, наверное, был озадачен ее поведением. А может, и рассержен. Вот интересно, о чем он подумал, когда заметил ее огромную черную папку, которая осталась лежать на полу в баре? Вдруг он предположил, что это бомба, и вызвал полицию и саперов? А вдруг им пришлось эвакуировать весь отель? А потом, потом они расстреляли ее папку, превратив эскизы в миллионы мелких клочков бумаги.

– Я смогу справиться с чем угодно, – заявила Эми, манипулируя утюгом и брюками.

С чем угодно, кроме пары штанов, подумала Жасмин, глядя, как сестра безуспешно пытается ровно сложить брючины.

– Знаешь, не стоит расстраиваться из-за этого Артуро. В конце концов, он итальянец, а все итальянцы боятся цыган и невероятно суеверны! Я могу ему погадать… чтобы он еще разок назначил тебе собеседование. Второй шанс – это не так плохо, а?

– Не забывай про пар, иначе испортишь брюки! – Жасмин протянула руку и сама нажала кнопку. – Господи, я и представить себе не могла, что ты не умеешь гладить! Как же ты обходишься?

– Да никак. Стираю и надеваю.

Жасмин поморщилась.

– Я могу рассказать Артуро что-нибудь о его истинной и единственной любви, – настаивала Эми.

– Пар. Кнопка. Снова. Молодец! И забудь про Артуро.

Жасмин расправила брюки на доске и показала, как именно нужно гладить. Руки ее двигались ловко, и она почти не думала о том, что делает. Работа успокаивала и дарила уверенность в себе.

– Я просто пытаюсь помочь, – сказала сестра, нажав кнопку и едва не уронив утюг, когда пар с шипением вырвался из отверстий.

– Забудь об Артуро. Я займусь швейным бизнесом и наверняка преуспею.

– Ты упряма как осел… – начала было Эми, но телефонный звонок не дал ей закончить очередной сестринский комплимент.

Жасмин потянулась к телефону. Вероятно, это начальница Сьюз. Она купила себе роскошное винтажное платье, которое собирается надеть в эти выходные на благотворительный бал, и лишь позавчера обнаружила, что платье существенно поедено молью. Потребуется тонкая работа и много сил, но и заплатит заказчица прилично.

Но Эми схватила трубку раньше, торопясь занять руки чем-то, кроме угрожающе шипящего утюга.

– Здравствуйте. Да… А кто это, позвольте узнать? – Глаза Эми округлились, и она переспросила, словно пробуя слова на вкус: – Артуро Мастриани? Вам нужна Жасмин Бернс? Конечно-конечно. – Она протянула трубку сестре.

Жасмин с ужасом уставилась на телефон. Несколько секунд Эми смотрела на нее с надеждой, потом пробормотала что-то нелестное и опять приложила трубку к уху.

– Здравствуйте, – произнесла она, слегка изменив голос. – Это Жасмин. Я слушаю.

Жасмин рухнула на диван. «Это здорово, что он позвонил… Нет, что я такое думаю? Это ужасно! Или все-таки здорово?» Она наблюдала за сестрой, пытаясь угадать, что именно говорит ей дизайнер.

– Честно сказать, именно на это я и рассчитывала, – сказала Эми, кивая. – Надо же, не думала, что вы угадаете! Ах, итальянцы – совершенно необыкновенные люди, я очень люблю итальянцев…

Жасмин заерзала, не в силах более терпеть неизвестность. Как жаль, что у нее нет второй трубки, но в такой маленькой квартире всегда хватало одного телефона… до сего момента!

– Ой, минутку, позвольте, я запишу. – Эми вопросительно уставилась на сестру. Та махнула рукой в сторону небольшого ящичка в столе, где держала бумагу и ручки. Эми записала что-то на бумажка, потом перебросила листок сестре.

«Сиддхартха, Шестая улица, четверг, 13.00», – прочла Жасмин.