Crux Untamed

Глава четвертая

Ковбой

Я взглянул на Хаша, сидящего рядом со мной в грузовике и пялящегося в окно. Я крепче сжал руль и покачал головой. Я знал этого ублюдка много лет, и я все еще не мог поверить, что он отказывался пускать кого-либо, кроме меня. С тех пор, как Кай сказал нам, что мы должны следить за его младшей сестрой, Хаш замкнулся в себе, как всегда. Блядь, заперся в голове, которая была чертовой крепостью, которую было не пробить. И я знал почему, но упрямый ублюдок был слишком горд, чтобы признать правду.

Я вздохнул, включив радио. Но мне потребовалось около двух секунд, чтобы заскучать. Я был болтуном, я знал это, и чертово гробовое молчание моего лучшего друга убивало меня. «Ты принес то, что я оставил для тебя сегодня утром?» — спросил я. Я знал, что он принес. Я наблюдал, как он это упаковывал, просто чтобы убедиться. Я просто хотел, черт возьми, поговорить. Хотел, чтобы мой друг вернулся таким, каким он был.

Плечи Хаша напряглись, но затем он пробормотал: «Да».

Я вздохнул, признавая поражение, и откинул голову на подголовник. Мы были примерно в пяти милях от места, где жила Сиа: небольшое ранчо, посреди чертовой глуши. Оно напомнило мне о доме моего детства. Более простое и менее изысканное, но ранчо есть ранчо.

«По крайней мере, тут поблизости есть заправка на случай, если мне понадобится крепкий алкоголь во время всего этого, а, mon frère ?»

Хаш хмыкнул, но отвел голову от меня. Моя гребаная грудь сжалась, когда я подумал о его лице этим утром. Мой брат устал как собака. И я знал, что это дерьмо не пойдет ему на пользу. Его лицо выглядело бледнее обычного, а его голубые глаза были тупыми, как блядь.

В моей голове заработала целая куча тревожных колокольчиков. Он слишком много думал.

Это была Сиа.

Все это, хандра, тишина, было из-за прекрасной сучки, которая ехала одна в грузовике впереди. Черт, я едва мог думать о ней, не желая зарыться рукой в ее длинные волосы и притянуть ее к своему гребаному рту. Пробуя ее язык, ее сиськи прижимались к моей груди. Я посмотрел на Хаш краем глаза и знал, что брат тоже. Поскольку мы встретились с ней на свадьбе Кая, я сразу понял, что мне нравится эта сучка. Ее чертовски дерзкий рот, уверенность, которая сочилась из каждого ее движения.

Ее задница тоже была не так уж плоха.

Мои губы изогнулись в улыбке, когда я вспомнил вчерашний день и небольшой «разговор» вице-президента со мной и Хашем...

«Закрой за собой чертову дверь». Кай стоял у входа в церковь, скрестив руки. Стикс стоял справа от него, его лицо тоже было похоже на грозу. Тишина была напряжена, когда он тащился позади. Он закрыл дверь. Я рухнул на свое место и закинул руки за голову. Я устроился по-настоящему чертовски удобно.

Хаш выдвинул свой стул. Я ухмыльнулся, глядя на его длинную спину, пока он смотрел на Кая, ожидая, когда заговорит наш вице-президент.

Я лениво посмотрел на Кая и сдержал ухмылку, когда он сузил глаза, глядя на меня. «Вице-президент», — сказал я. «Ты хотел поговорить с нами?»

«Чёрт возьми, я так и сделал». Кай оперся руками о стол, ладони расправлены. «Никто из вас не приблизится к Сии, кроме как для того, чтобы защитить её». Кай перешёл сразу к делу. Я почувствовал, как Хаш напрягся ещё больше. Я не убрал руки с головы. Я знал, что это произойдёт.

«Ты присматривай за ее ранчо. Посменно следи за любыми неприятностями. Не проходит и часа, чтобы кто-нибудь из вас не искал эту пизду, Гарсия. Понял?»

«Понял», — подтвердил я, как раз перед тем, как Хаш сказал: «Да».

Взгляд Кая устремился на меня. «Она моя чертова сестра. Никто из вас, двух придурков, не прикасается к ней, ясно?» Он быстро протрезвел, а затем сказал: «Она достаточно натерпелась дерьма от рук мужчины. Я не собираюсь рассказывать тебе мельчайшие подробности, но этот ублюдок ее, блядь, испортил. У нее даже не было свиданий с тех пор. Ей лучше одной». Самоуверенная ухмылка, которая была на мне, исчезла после этой информации. Кай наклонился еще дальше вперед, пока не оказался почти у моего лица. «Я убью нахрен любого, кто снова причинит ей боль. И это не угроза». Его брови сошлись вместе. «И это точно не будет кто-то из моих братьев по клубу. Особенно двое сладкоречивых каджунов, у которых в ежедневной программе сливки от шлюх-кисок поверх их чертовых акцентов».

«Ладно, вице-президент», — сказал я на своем самом грубом французском каджунском. Просто чтобы проверить, смогу ли я сделать красное лицо Кая еще немного ярче. Я видел, как руки парня сжались в кулаки, но прежде чем он успел швырнуть их в мою сторону, Хаш положил мне руку на плечо, чтобы сказать, чтобы я заткнулся нахрен.

«Не беспокойся об этом, mon frère », — сказал он. «Мы не собираемся преследовать твою сестру. Мы поняли. Она под запретом».

Кай посмотрел на нас. Как и Стикс. Прежде чем уйти из церкви, Кай указал мне в лицо. «Тебе лучше послушать своего лучшего друга, Ковбой. Ты не захочешь снова встретиться со мной, если я услышу, что ты шныряешь вокруг моей сестры».

Я рассмеялся про себя, представив, как пульсируют вены на шее вице-президента, словно он мог прочесть мои мысли о своей сестре на моем лице. Хаш обернулся, его брови опустились. Это была его чертова постоянная черта в эти дни. «Переверни эту хмурость вверх дном, mon frère », — приказал я и прижал пальцы к его морщинистому лбу.

Хаш оттолкнул мою руку. «Какого хрена ты смеешься?»

«Кай. Вчера. Его гребаная тирада. Гри-гри, которую он пытался насадить на наши задницы».

Хаш покачал головой, раздраженно. «У нас тут в клубе все хорошо. Не вздумай все испортить ради куска пизды».

Я подавился смехом. «Кусочек пизды?» Я подмигнул. «Думаю, я передам Сиа, что ты сказал, когда мы подъедем. Конечно, она хочет это услышать». Ноздри Хаша раздулись, а его рука потянулась к бедру и сжала его. Так он себя успокаивал. Как я, если бы видел, как это происходит, прежде чем он понял, что теряет самообладание. Особенно на публике.

Я быстро потеряла улыбку и выдохнула. «Вот и все, эй, Вэл? Она ведь не просто какая-то там киска, правда?»

Хаш снова повернулся и посмотрел в окно. «Она такая, Об. Это то, что ты, похоже, не можешь втиснуть в свою тупую башку». Он покачал головой. «Ты просто не хочешь этого выбросить. Все эти подмигивания и поднятые брови, чертовы постукивания твоим гребаным Стетсоном всякий раз, когда она упоминает или говорит с нами. Я уже говорил тебе и скажу снова: мне это не интересно. Просто прекрати свои гребаные игры». Его плечи напряглись. «Ты так сильно ее хочешь? К черту ее. Тебе нужно мое письменное разрешение или еще что-нибудь?»

«Иди на хуй, Хаш». Я был довольно спокойным парнем, но его речь подняла мою вечно дремлющую ярость с единицы до добротных трех из десяти. «Ты хочешь, чтобы я летел в одиночку, mon frère ? Это можно устроить». Он сидел там, кипя от злости. Я просто позволил ему. Этот долбаный придурок был упрям, как бык. Первое, что я заметил в нем в шестнадцать лет.

Я закатил глаза на продолжающееся молчание Хаша, а затем заметил, как Сия поворачивает направо. Мы проехали несколько миль, пока не оказались в абсолютной глуши. Она повернула налево, и поля пастбищ, защищенные густыми деревьями, окружили грузовик со всех сторон. Я понял, почему Кай нашел ей это место. С дороги никогда не скажешь, что здесь есть ранчо.

Через несколько миль показался небольшой дом. Типичный стиль ранчо, с Крытая веранда. Сбоку от участка располагались амбар и тренировочный манеж для лошадей, а также поля и поля зелени.

Я вдохнул свежий воздух. Любил такие места, черт возьми.

«Напоминаешь о старых добрых деньках?» — подстрекал Хаш с все еще дерьмовым отношением. Брат не любил то, откуда мы родом, и особенно мои корни.

«Тише, я не бил тебя с тех пор, как мы были детьми, но я скажу тебе сейчас, жалкий ублюдок, если ты не перестанешь толкать меня, я могу просто сорваться и быть вынужденным щелкнуть твоей рукой... и мне сказали, что мои щелчки оставляют очень хорошее укус». Я ждал, и на моих губах расползалась говяжья ухмылка. И я назвал это большой гребаной победой, когда увидел, как дернулась его щека, а его губы слегка скривились в сторону.

«Осторожнее, mon frère », — игриво предупредил я, открывая дверь. «Похоже, ты сейчас улыбнешься. Не очень-то хорошо выглядишь, когда так хорошо носишь этот задумчиво-красивый-ублюдок». Я выдержал его взгляд. «Сия кайфует от этого дерьма. Не может отвести глаз от тебя... и, конечно, от меня. Но это всего лишь часть моей внешности красавчика и каджунского очарования».

Я выскочил из грузовика и увидел, как из грузовика впереди вылезает пара длинных ног в джинсах. Сия сползла на гравийную подъездную дорожку, ее синяя клетчатая рубашка была завязана на талии, а ее длинные вьющиеся волосы ниспадали на плечо, как чертова сирена.

«Хорошее место, дорогая » , — сказала я. Сиа улыбнулась мне, ее голубые глаза поймали мой взгляд.

Ее взгляд пробежал по территории, и выражение ее лица изменилось с того, что было сегодня утром, когда мы отправились из клуба, на... чертовски умиротворенное, я бы сказал. Расслабленное... мое любимое чертово телесное состояние. «Да», — выдохнула она. «Это дом».

Сиа повернулась и потянулась через консоль, чтобы схватить свою сумочку. Я знала, что не стоило смотреть вниз — кодекс братьев-изгоев и все такое — но у меня не было выбора. Я крепче сжала дверь и подавила стон, когда она протянула руки еще дальше вперед, полностью выставив напоказ форму своей упругой задницы. Я посмотрела на свой грузовик, поймав взгляд Хаша. Его руки были скрещены на груди. Я подмигнула и улыбнулась — именно за это он только что выставил меня в грузовике.

Я не собирался меняться ни для кого.

«Я отнесу это тебе, дорогая », — предложил я, когда Сия вынесла свою сумку из каюты.

«Спасибо, Ковбой». Она посмотрела через мое плечо на Хаша. Ее глаза опустились, и она послала ему нервную улыбку, прежде чем направиться в свой дом. Хаш догнал меня.

«Она думает, что ты ее ненавидишь», — сказал я, когда мы поднимались по ступенькам на крыльцо.

«Я не ненавижу ее», — ответил он, не предложив мне ничего другого. Ни хрена он ее не ненавидел. Она ему нравилась. Я знала, что она ему нравилась так же, как и мне.

Тишина тянулась за мной, когда мы вошли в ее дом. Сиа стояла в центре гостиной. Два дивана стояли по обе стороны от журнального столика, а открытый огонь занимал заднюю стену, рядом с ним стоял стул. «У меня только две спальни», — сказала Сиа и провела рукой по лбу. «Одна моя, очевидно».

«Мы поделимся». Я поставил ее сумку на пол. Я отступил назад и положил руку на плечо Хаш. «Мы ведь не стесняемся друг друга, правда, Хаш?»

«Все в порядке», — сказал он. Я покачала головой и подмигнула Сиа.

«В таком случае, вот так». Сиа повела нас наверх к двум дверям. Она открыла одну. «Моя комната там, прямо напротив», — сказала она и пропустила нас. Большая кровать стояла по центру.

Я повернулся к Хашу и широко ему улыбнулся. «Достаточно большой, чтобы обнять тебя, по крайней мере».

Сиа рассмеялась, а затем хлопнула в ладоши. «Ну, я оставлю вас всех распаковываться. Мне нужно проверить моих лошадей».

Она едва успела сделать два шага, как я сказал: «Подожди. Я пойду с тобой».

Ее улыбка погасла, а глаза сузились в подозрении. «Мой брат сказал тебе сделать это? Никогда не покидай меня? Потому что я скажу вам всем прямо сейчас, так здесь дела не пойдут. Ты можешь быть здесь. Спи здесь. Но я делаю то, что хочу, когда хочу. Я знаю это ранчо лучше, чем кто-либо другой». Ее щеки горели от гнева.

Я поднял руки. «О, нет, дорогая ». Я указал на свой «Стетсон». «Парень с ранчо, помнишь? Я знаю, ты не знаешь обо мне многого, но я же говорил тебе, что вырос среди лошадей».

Ее глаза изучали мое лицо. Затем ее плечи расслабились. «Да, ты это сделал».

Я прислонился к стене рядом со мной и сдержал улыбку, когда увидел, как ее взгляд метнулся к моему бицепсу, а затем снова к моей широкой груди. Я напрягся. Сука не оставила мне выбора.

Щеки Сии залились краской, и я сказал: «Ну и что? Ты собираешься показать мне товар?»

Ее брови удивленно взлетели вверх. Я подошел ближе, и еще ближе, пока не взглянул в большие голубые глаза Сии. Они были чертовски огромными от такой близости. «Лошади, дорогая ».

Сия отступила, смущенная. «Это туда». Я пошла за ней, пока мы не вышли из дома. Я услышала шаги сзади. Когда я обернулась, Хаш спускалась по ступенькам крыльца.

«Ты идешь?» — спросил я, чертовски шокированный.

Хаш встретился со мной взглядом, затем перевел взгляд на Сию, прежде чем потереть руку по голове и пробормотать: «Проверю периметр. Я пойду на первую смену». Он огляделся вокруг нас. Он глубоко вздохнул, затем заставил себя обратиться к Сии, глядя ей прямо в глаза. «Кай сказал, что где-то здесь есть велосипеды. Сказал, что мы пока воспользуемся ими, потому что приехали на грузовике».

«Папины велосипеды?»

Хаш пожал плечами. «Просто сказал, что будут велосипеды».

Плечи Сии напряглись. «У моего папы было несколько мотоциклов. Кай хранит их здесь». Она указала на гараж сбоку от дома. «Кай следит за тем, чтобы они работали. Приезжает почти каждую неделю и держит их в порядке». Сия проскользнула мимо нас, направляясь в гараж. Она сняла с пояса связку ключей и открыла дверь. Хаш пошла рядом со мной, и мы стали ждать, чтобы увидеть гордость и радость знаменитого Большого Папы Уиллиса. Сия распахнула дверь. Она стянула чехлы с двух мотоциклов, стоявших в центре. Показались два Харлея. Один довольно новый Fat Boy и...

«1960-е Duo Glide». Хаш в благоговении присел рядом с винтажным мотоциклом. Брат всегда был без ума от старых моделей. Я предпочитал старый добрый Chopper. Никогда не был одержим Harley.

Хаш провел рукой по кожаному сиденью. «Оно прекрасно».

Я не осознавал, насколько напряжена была Сия рядом со мной, пока она, излучая чистую, чертову ненависть, не прошипела: «Их следовало похоронить вместе с человеком, который на них ездил». Хаш медленно поднялся на ноги и посмотрел мертвым взглядом в глаза Сии.

«Я принесу тебе ключ», — сказала Сиа и пошла в дом. Я встала рядом с Хашем.

«Проблемы с папой?» — спросил я. Хаш пожал плечами.

Сиа вернулась и бросила ключи в сторону Хаша. «Канистры с бензином стоят вдоль задней стены, если они тебе понадобятся. Их должно хватить примерно на неделю, прежде чем нам придется идти на станцию по дороге, чтобы купить еще». Сиа снова бросила взгляд на мотоциклы. «Мой брат боготворит все, что связано с моим папой. Эти мотоциклы не исключение». Она посмотрела на меня, затем на Хаша. «Вы все так делаете, да? Видите что-то, связанное с этим клубом, как нечто священное и неприкосновенное?»

Я только открыл рот, чтобы согласиться, как Хаш сказал: «Клуб спас большинство из нас. Мы обязаны ему всем».

Sia, вся нахальная и дерьмовая, подошла к Hush. Мой брат стоял на своем. Его ноздри раздувались, как у сучки, которую я знал, у него был огромный гребаный стояк на ногу с ним. Хаш возвышался над Сией, но это не помешало фейерверку сказать: «Да, но чаще всего он берет больше, чем дает». Она уперла руки в бедра. «Ты знаком с моим папочкой, Хаш?» Хаш покачал головой. «Он был полным ублюдком».

«Черт, дорогая ». Я тихо свистнул. «Он умер за клуб».

Она резко повернула голову ко мне. «Также как и моя мама. Только она не просила ни о какой части этого. Клуб был его жизнью. Из-за твоего драгоценного клуба я так и не узнал свою мать. Моя тетя рассказала мне все, что могла. Та мама всегда была чертовски расстроена тем фактом, что мой папаша засовывал свой член в каждую шлюху, которую мог найти, так сильно, что она бросила его, когда была беременна мной. Она пыталась забрать и Кая, но Большой Папаша Уиллис никогда не позволял ей иметь его сына. Его наследника Палача. Мой отец держал маму в клетке ее любви к нему. Заставлял ее жалко цепляться за любой кусочек любви, который он ей бросал, только для того, чтобы она умерла, потому что он даже не мог открыть чертовы ворота, не заставив ее умолять об этом тоже...» Она остановилась, ее лицо стало ярко-красным от ярости.

Сунув ключ от мотоцикла Хашу, она развернулась на каблуках и направилась из гаража. Она остановилась у двери, чтобы бросить взгляд через плечо. «Я не питаю особой любви к клубу, это очевидно. Но с той минуты, как я вас двоих встретила, вы показались мне другими, чем большинство придурков в том месте... Я молюсь, чтобы я была права. Вот почему я попросила вас двоих поехать сюда со мной».

Я, блядь, перестал дышать, пока она не вышла на яркий дневной свет и не ушла от нас. Я повернулся к Хашу, который смотрел ей вслед, его голубые глаза, блядь, горели.

«Мы разные, да?»

«Ты же знаешь, что мы есть», — сказал он и сел на мотоцикл. Двигатель взревел, оживая. Он выехал из гаража, оставив меня смотреть ему вслед.

Я провел рукой по лицу и уставился на пыльные стропила гаража. Я глубоко вдохнул и помчался за Сией. Я увидел ее сексуальную задницу, идущую к амбару. Я перешел на бег и догнал ее как раз в тот момент, когда она вошла в двери амбара. Она направилась прямо к своим лошадям, поглаживая каждую по носу. Я прошел вдоль каждого стойла, увидев их всех своими глазами. Странное напряжение сжало мой живот, когда я это сделал. Когда-то это был мой гребаный мир. Лошади, родео и никакого Hush.

А также много невежества в отношении окружающих меня людей.

Казалось, что это был кто-то другой, кто прожил эту жизнь. Это была жизнь, которую мне наметили родители. Та, от которой я никогда не думал, что смогу уйти.

Я похлопал по шее четвертьхорс, на которую смотрел. Она уткнулась носом мне в плечо.

«Ты с ней хорошо ладишь».

Я улыбнулся и повернулся, и тут же подумал, что никогда не видел, чтобы синяя клетка выглядела так чертовски хорошо. «Я хорош со всеми женщинами, cher ». Я пошевелил бровями и улыбнулся ей шире; из ее уст вырвался вздох, за которым последовал легкий смешок.

«Эта фраза обычно работает для тебя?» — игриво спросила она, наклонив голову и положив руки на свои пышные бедра.

Я ударил себя рукой по груди, напугав кобылу. «Сиа, детка, мне больно», — драматично произнес я. Я медленно подошел к ней. Она слегка выпрямилась, но не отрывала от меня взгляда, пока наши груди почти не соприкоснулись. Я откинул назад кудрявую прядь волос, упавшую ей на плечо. У нее перехватило дыхание, когда я это сделал. «У меня нет ласковых разговоров для дам».

«Конечно, нет». Сиа вздернула подбородок, глядя на меня. «Ты — Палач. Я знаю, что такое клубная жизнь, помнишь? Кай — мой брат. Черт, но по части крови, Стикс тоже. Я знаю, что с вами происходит, ребята. Шлюхи-киски и отсос у вас. У вас нет никаких гребаных разговоров для дам».

Я сжал губы, зная, что мои ямочки проявились в полную силу, когда я увидел, как вспыхнули ее детские голубые глаза. «Ох, дорогая , этот рот». Сиа изо всех сил пыталась сдержать улыбку. Я наклонился и прошептал ей на ухо: «Мне это нравится. Никогда, черт возьми, не потеряй эту дерзость, дорогая». Я скорее почувствовал, чем увидел, как Сиа закатила глаза. Она шлепнула меня по груди и цокнула языком. Прежде чем она успела убрать руку, я схватил ее. Она наблюдала, как я поднес ее к губам. Я посмотрел на нее и поцеловал нежную кожу на тыльной стороне.

Сиа убрала руку и сунула мне в руку лопату. «Ты можешь быть красноречивым, но все, что я хочу знать, это насколько хорошо ты умеешь сгребать дерьмо».

«Самая лучшая», — сказал я и начал убирать стойла, пока она выводила лошадей пастись в поле.

Когда они все закончили, Сия спросила: «Хочешь покататься?» Она указала большим пальцем на двух лошадей: одну кобылу и одного жеребца. «Им нужна тренировка. Клара, девушка, которая мне здесь помогает, не имела с ними особых возможностей, пока меня не было». Она указала на жеребца. «И она не осмеливается на нем ездить».

«Недавно взломали?»

Сиа кивнула. «Иногда все еще ходит как брыкающийся мустанг».

Знакомое чувство волнения пронзило меня. «Разве ты не знаешь, что смотришь на чемпиона Нового Орлеана и штата Луизиана по верховой мустангу среди молодежи? Три года подряд».

«Вы ездите на мустанге?»

Я постучал по своему «стетсону», опуская голову. «Обен Бро к вашим услугам, мэм».

Ее глаза расширились. Ее рот открылся. «О Боже! Я видела тебя!» Она покачала головой в недоумении. «Я смотрела тебя по Rodeo TV, когда была моложе». Она замерла. «Подожди, мне всего двадцать четыре. Ты не мог быть намного старше меня в то время».

«Мне двадцать шесть».

«А тишина?»

"Такой же."

Она кивнула, как будто сама себе, а затем подошла ко мне. «Обен Бро». Она казалась ошеломленной. «Тебя зовут Обен Бро ». Она улыбнулась. «Я помню название дороги: Ковбой. Но...» Она склонила голову набок, словно пытаясь меня понять.

«Спроси меня, дорогая ».

«Ты собирался добиться успеха в родео. Профессионально. Почему ты остановился?» Ее взгляд упал на мой порез. «И как, черт возьми , ты попал в Палачей?»

Мой чертов желудок снова скрутило; это была не моя история, чтобы рассказывать ее. Я повернулся к жеребцу. «Меня больше интересует этот парень, чем мое родео-прошлое». Я провел рукой по его шее. Сия все еще с любопытством смотрела на меня. «Ты их разводишь?»

Она вздохнула, понимая, что я не собираюсь давать ей больше информации. «Да, я их развожу». Сиа подошла ко мне и провела рукой по носу жеребца. «Но я их больше тренирую. В основном для скачек вокруг бочек». Она толкнула меня в плечо. «И полудиких лошадей тоже. В общем, все, что лошадь может делать на родео». Она пожала плечами. «Я чертовски хороша в этом». Она опустила руку. «У меня был бы более крупный бизнес, если бы я не была...» Ее глаза опустились. «Если бы я не жила в укрытии. Не могу рисковать разоблачением».

Я наклонил голову набок. «Ты сам гоняешь бочки?»

«Местный чемпион», — сказала она, ухмыляясь. «Все еще обладатель титула в этих краях».

«Тогда какого черта я тебя не видел на трассе?» Я поджал губы и пробежался глазами по ее телу. «Я бы тебя запомнил, дорогая ».

Ее лицо покрылось льдом. «Потому что, как и сейчас, я была спрятана. Дочь Большого Папы Уиллиса — хороший рычаг для врагов. Поэтому нас спрятали, и мне пришлось обуздать свои мечты. Пришлось соревноваться на любительском уровне, а не на соревновательном. До сих пор так делаю». Она подняла руки. «Но это нормально, потому что это ради клуба, и все всегда ради клуба». Она положила руку на лоб и посмотрела на меня. «Извините. Я просто часто злюсь».

Я решил оставить это дерьмо там, где оно есть. «Где седла?»

Сия выдохнула, явно радуясь, что я перевернул разговор. Она принесла уздечки и седла из задней комнаты и подготовила лошадей. Она вскочила на кобылу и улыбнулась мне сверху вниз. «Ты еще помнишь, как? Или в наши дни ты можешь ездить только на чем-то с двигателем?» — поддразнила она.

Я вскочил на Триумфа, жеребца, и быстро нашел свое место. Триумф пританцовывал на месте, раздувая нос. «Давай посмотрим, ладно?» — сказал я и пустил его галопом из амбара и через открытое поле. Я услышал позади себя взрыв смеха Сии. Я повернулся к краю поля и увидел, как Сия идет за мной. Пробежав по полю, я перевел Триумфа на шаг. Сия остановилась рядом со мной, глаза ее сияли. «Ну?» — спросил я.

«С тобой все в порядке», — неохотно признала она, а затем рассмеялась. «Нет... ты чертовски хорош, и ты», — она указала на меня, — «самодовольный ублюдок, ты это знаешь».

Я откинулся в седле и вздохнул. «Да, но это так чертовски приятно, когда тебе постоянно так говорят».

Сиа ударила меня по руке. Я подмигнул ей.

На заднем плане ревел двигатель. Мы оглянулись и увидели, как Хаш медленно обводит периметр дальнего поля. За секунду мое чертово настроение сменилось с радостного на разочарованное.

«Я чем-то его обидела?» — вопрос Сии отвлек мое внимание от моей лучшей подруги и обратил его на ее все еще раскрасневшееся лицо. «На свадьбах Стикса и Кая он, казалось, был так добр ко мне». Она вздохнула. «Я знаю, что мы с тобой говорили в основном, но он тоже немного болтал. А сейчас... ничего. Ничего, кроме злости и холодных взглядов». Она взглянула на моего брата, исчезающего вдали. «Я думала, я ему нравлюсь».

«Он делает это». Прошло несколько мгновений тишины, прежде чем я объяснил: «Послушай, дорогая , он тихий парень. Всегда был таким. Но...» Я закрыл глаза и откинул голову назад. «Я не буду вдаваться во все причины, потому что я бы не проявил неуважение к Хашу». Я чувствовал, как она наблюдает за мной. «Он отгораживается от тебя».

Сия наморщила лоб в замешательстве. «Я не понимаю».

«Если он отгораживается от тебя, это потому, что ты ему нравишься. Он отгораживается от тебя, потому что так он защищает себя».

«От чего?» — прошептала она.

«Снова получаю травму».

"Снова?"

Наклонившись туда, где она ехала рядом со мной, я сказал: «Ты не единственная, у кого были проблемы в прошлом, дорогая . Я не знаю наверняка, что произошло между тобой и этим придурком Гарсией, но я понимаю, что все было плохо, и ты хочешь от этого избавиться».

«Тишина — это то же самое», — ответила она понимающе.

«У него тоже есть свое прошлое. Он отгораживается от тебя, потому что знает, что ты можешь заставить его захотеть тебя». Я покачал головой. «Нет. Этот упрямый придурок уже хочет. Поэтому он игнорирует тебя. Это его предохранитель». Я вздохнул. «У брата больше слоев, чем у чертовой луковицы».

Сиа, казалось, перестала дышать. Я посмотрел в ее потрясенные глаза. Она облизнула губы и спросила: «Он хочет меня?»

«Ты себя видел ?»

Это заставило ее улыбнуться. Прежде чем улыбка сошла с ее лица, и она сказала: «А... ты?»

Медленная усмешка расползлась по моим губам. «Я что?»

Она прищурилась, глядя на меня, точно зная, что я делаю. «Ты хочешь меня», — сказала она, так же нагло, как я любил ее за это.

«Чёрт возьми, да», — подтвердил я и увидел, как она покраснела.

Сиа уставилась в ту сторону, где только что был Хаш. «И это не вызывает проблем между вами? То, что вам обоим может нравиться одна и та же женщина?»

Мой член начал твердеть, когда этот вопрос слетел с ее губ. Потому что чертов образ, который он нарисовал в моей голове, я хотел, чтобы он стал реальностью. «Мы так не работаем, cher ». Я увидел замешательство на ее лице. Поэтому я объяснил: «Ревность? На самом деле ее не бывает между мной и Хаш». Я позволил ей посидеть с этим некоторое время.

Примерно через десять минут молчания Сиа наклонилась вперед и поцеловала шею своей кобылы. Заметив, что я наблюдаю, она сказала: «Они — моя эмоциональная терапия». Она едва встретилась со мной взглядом, прежде чем отвести взгляд и похлопать свою кобылу по шее. «Мои лошади. Я всегда их любила. Я всегда увлекалась гонками вокруг бочек. Но после того, как... когда я вернулась...» Она глубоко вздохнула. «Они стали моей эмоциональной опорой. Они поддерживали меня, когда я думала, что могу рухнуть». Ее взгляд скользнул в сторону, чтобы тупо посмотреть на деревья слева от нас. «Вот почему я не могла оставаться в клубе. Каждый день становился для меня хуже без них... Я...»

Я потянулся и взял ее за руку. Она дрожала. Злость от того, что я не привык чувствовать, нарастала во мне от того, как она была чертовски напугана. И когда я взял ее за руку, она не оттолкнула меня; сука крепко сжала.

Sia не убрала свою руку от моей, пока мы ехали через два других поля. Когда мы начали возвращаться, она сказала: «Ковбой?»

"М-м-м?"

«Ты и Хаш...» Я не мог не улыбнуться, когда она опустила голову и ее щеки засияли ярким румянцем. Я молчал, позволяя ей спросить то, что она хотела спросить. Когда она подняла глаза и увидела мою ухмылку, она взяла себя в руки и сказала: «Я слышала слухи...»

«Какие слухи?»

Она раздраженно выдохнула. «Ты собираешься заставить меня спросить, не так ли?»

Я откинулся в седле, чувствуя себя чертовски комфортно. «Да, дорогая. Думаю, я, черт возьми, так и есть».

«Ты лесбиянка?» — выпалила она, а затем моргнула, словно не могла поверить, что спросила это. «Я имею в виду... но ты сказал, что я тебе нравлюсь... так что, может, бисексуалка?»

Я, блядь, ненавидел ярлыки. Всегда ненавидел. Никогда не называл себя дерьмом. Я не катался так, но, «Мы близки», — сказал я и пожал плечами. «Люди могут думать, что хотят. Мы просто делаем все вместе. Мне все равно, как люди хотят это назвать».

"Все?"

Вот это привлекло ее чертово внимание. «Ну, Хаш не ездит на лошадях, так что не совсем все».

«Ковбой!» — воскликнула Сия, явно устав от моих танцев по кругу.

Я ухмыльнулся. «Но он там, со мной, когда мы трахаем шлюх, так что я бы сказал, что мы чертовски близки».

Рот Сии открылся, а грудь вздымалась. «Вы трахаете женщин вместе? Вы... у вас есть секс втроем?»

«Да». Я внимательно изучал ее лицо. Мне хотелось узнать, что эта стерва думает об этой информации.

«Ты никогда не трахаешь женщин в одиночку?»

"Неа."

"Всегда?"

Я покачал головой.

«Только с Тишиной там же?»

Я кивнул. Затем улыбнулся. Наклонившись ближе, я спросил: «Что ты думаешь об этом, cher ?» Ее соски, затвердевшие под рубашкой, показали мне, что именно она об этом думает.

«Вы не касаетесь друг друга, когда делаете это?»

«Ага... вопрос на миллион долларов». Я заставил ее подождать одну, две, три секунды, прежде чем: «Я имею в виду, конечно, мы соприкоснемся...» Ее глаза расширились. «Но мы не вонзаем друг в друга мечи, если ты об этом». Я поднял руки. «Строго вонзаем в пинк этой сучки».

Ее губы дернулись, и она покачала головой в ответ на мой ответ. «Ну... вы все просто обычные поджаривающие принцы Чарминги, да?»

Я подавился смехом, но наклонился к ней и посмотрел ей прямо в глаза. «Не просто поджаривание, дорогая ». У нее перехватило дыхание. «Двойное проникновение — это позиция выбора».

Щеки Сии засияли. Но, осознав это, она прошептала: «Разные поглаживания для разных людей, я полагаю».

Я ухмыльнулся и выпрямился. «Точно, дорогая ». Я пожал плечами. «Как я вижу, жизнь слишком коротка. Живи так, как хочешь, так и живи, и трахни всех остальных».

«Я не могу себе представить, чтобы Хаш делал это с кем-то», — сказала она. «Но в тебе, после этого разговора, у меня нет никаких сомнений».

Я рассмеялся, затем снова взял ее за руку и сказал: «Не волнуйся, дорогая , мы вместе измотаем Хаша. Заставим его смотреть на вещи по-нашему. Его стены высоки, но я думаю, мы сможем их пробить, если постараемся как следует».

«Я... Ковбой... Я не...» — попыталась возразить она, но я отпустил ее руку и толкнул Триумфа в галоп. Я позволил сучке посидеть с этим образом некоторое время. О том, как мы оба. Ее, прижатые к нашим грудям. Оба наших рта на ее шее.

Через несколько секунд застоя, Сия побежала за мной. Я оглянулся и постучал в нее своим «Стетсоном». Ее лицо было решительным, когда она пыталась поймать меня. Я бы отдал этой сучке должное. Она могла бы ездить, черт возьми.

Она не поймала меня, когда я вошел во двор. Лицо у нее было раскрасневшееся и она задыхалась, она спешилась и прошла мимо меня, бормоча: «Если бы это была честная гонка, я бы отшлепала твою задницу каджун. В следующий раз я покажу тебе, на что действительно способна эта Сэнди».

«О, дорогая». Я облизнул губы и тоже спешился. «Отшлепать мою задницу? Это можно устроить». Она подняла бровь, глядя на меня. «Что?» — сказал я, притворно шокированный. «Я же только что сказал тебе, что я в теме». Сия схватила поводья Триумфа и выгнала лошадей на пастбище. К тому времени, как все на ранчо было сделано, наступила ночь, и я, блядь, умирал с голоду.

Я повернулась к Сии. «Я понимаю, почему тебе здесь нравится, дорогая ».

Она обвела взглядом ранчо. «Да. Это мой рай».

«В отличие от клуба».

Она прищурила глаза, и ее плечи опустились. «Я просто злюсь на некоторые аспекты клуба, Ковбой. Конечно, я не ненавижу его. Просто... иногда я хочу, чтобы я не была Элисией Уиллис, понимаешь? Ты выбрала эту жизнь. Я родилась в ней. И даже тогда мне не позволяли быть полностью «в» ней». Она отвернулась.

«В глубине души я знал, что ты нас не ненавидишь», — сказал я. Она посмотрела на меня. «Как-то трудно поверить, что ты ненавидишь байкеров и мир, в котором мы живем, когда ты идешь и называешь своего жеребца Триумфом ».

Рот Сии открывался и закрывался, не находя ни единого гребаного слова. Когда она прошла мимо меня, явно в гребаном раздражении, я улыбнулся. Сучка вообще не ненавидела байкеров. Она любила Стикса и Кая; я видел ее с ними. И я ей нравился, я знал это. А Хаша она находила очаровательным. Она ненавидела своего папу. Вот и все.

Но, судя по тому, что я слышал о старом вице-президенте, кто бы, черт возьми, не хотел этого?

*****

Тишина вошла в дом, когда Сиа готовила еду. Он посмотрел на меня, устраивающегося чертовски удобно на диване, руки за головой и ноги на подлокотнике. «Тишина». Я опустил руку, чтобы постучать по своему стетсону. «Все в порядке?»

Хаш кивнул. Его глаза нашли Сию. Она смотрела на него со своего места у плиты. «Эй, Хаш». Она указала на еду. «Еда почти готова».

«Я не голоден», — заявил он, и улыбка Сии быстро исчезла.

Я встал и взял его за руку. «Тебе нужно поесть». Я посмотрел ему в глаза. Он знал, почему я это говорю, и я был чертовски прав. Он хотел поспорить, но у него не было ни одного чертового аргумента.

Вместо этого он взглянул на Сию и сказал: « Мерси ».

Я указал на стол, и Хаш сел. Он провел рукой по своим щетинистым щекам. Сиа поставила перед ним стакан воды. «Спасибо», — пробормотал он, прежде чем осушить стакан.

Сиа поставила перед нами стейк и фасоль и сама села. «Выглядит хорошо, cher », — сказала я, потирая руки. Хаш начала копаться.

«Итак», — сказала Сиа, глядя прямо на Хаша. «Как поехал мотоцикл?»

Хаш сглотнул. «Это хороший велосипед».

Брат не сказал ни хрена больше. Я закатил глаза, а затем ухмыльнулся Сии. «Сейчас он хорошо ездит, cher , но ты бы видела его, когда он впервые попробовал». Голубые глаза Хаша устремились на меня. Его челюсть напряглась. Мне было плевать.

«Что случилось?» Сиа, похоже, обрадовалась, что я, блядь, заговорил.

Я откинулся на сиденье. «Мы с Хашем напились как-то ночью. Нам было по восемнадцать, и мы гуляли по Новому Орлеану». Я упустил тот факт, что мы жили на улице. Хаш убьет меня, если я посмею включить что-нибудь из этого дерьма. Его глаза сверкнули, когда он посмотрел на меня, предупреждая, чтобы я не усложнял историю. Я хлопнул его рукой по плечу. «Мы прошли мимо байкерского бара, и Хаш здесь, пьяный в стельку от виски», — я наклонил голову набок, — «или это был Скользкий Сосок?»

«Придурок», — сказал Хаш, покачав головой. Сиа улыбалась. Я больше догадался о том, что Хаш наконец-то открыл свой гребаный рот рядом с ней, чем о моей шутке.

«Ладно, виски. В любом случае, он увидел ряд мотоциклов перед домом. Подумав в своем нетрезвом состоянии, что старый Harley, которым он был одержим, был бы хорош для езды, он направился прямо к нему. Ключи все еще были в замке зажигания». Я усмехнулся Хашу. «Это должно было быть нашим первым знаком не брать его. Ключи в замке зажигания мотоцикла были, но он был нетронутым».

«Чье это было?» — спросила Сиа.

Я поднял руку, чтобы она подождала и узнала это. «Тишина выезжает с парковки, а потом пинает, чтобы завестись». Я начал смеяться во весь голос. «Он проехал всего около двадцати ярдов, прежде чем потерял управление и врезал этого ублюдка в дорогу». Хаш доел последний кусок стейка и откинулся на спинку сиденья. Он не сводил глаз со стола, пока я продолжал говорить. Сиа не сводила с него глаз. Я наблюдал за ними обоими. «Я побежал туда, где он отрывался от земли, затем двери бара распахнулись, и оттуда выбежала толпа братьев в шортах».

«Новоорлеанские палачи?» — спросила Сиа.

«То же самое». Я увидел, как на углу приподнялась губа Хаша, очевидно, вспоминая тот день. «Оказалось, что мотоцикл принадлежал Оксу, старому президенту». Я покачал головой, вспоминая. «Но Хаш, вместо того чтобы испугаться, встал на ноги и пошел лицом к лицу с Оксом, который собирался нас убить».

«А ты?» — спросила Сиа.

Я хотел ответить, но Хаш сказал: «Он стоял рядом со мной. Готовый сражаться».

Я пожал плечами. «Не мог оставить брата на растерзание. Подумал, что быть убитым байкером будет чертовски Крутой способ уйти». Хаш ухмыльнулся. «Но затем Окс посмотрел на нас сверху вниз, грязный и чертовски полный высокомерия, и рассмеялся. Хаш размахнулся, треснул старика по челюсти... и два часа спустя мы стали новейшими перспективами Нового Орлеана глава . Окс дал нам дом. Цель. Гребаную жизнь. Я рассмеялся, грудь сжалась от воспоминаний о тех днях. «Я обязан ему всем».

Сиа широко улыбалась, слушая эту историю. «Мне это нравится», — сказала Сиа. Хаш опустил глаза и поднялся на ноги.

«Спасибо за ужин». Он поставил тарелку в раковину и вышел из комнаты.

Я смотрела ему вслед. Я в отчаянии запрокинула голову. «Он придет в себя», — успокоила я Сию, когда она встала, чтобы убрать посуду.

Я ждал за столом, пока она не закончит, связываясь по смс со Стиксом и Кай. Когда Сия начала выключать свет, я проводил ее до двери ее спальни. Она посмотрела на меня и сглотнула. «Спокойной ночи, Ковбой. Спасибо, что помог сегодня».

«Не проблема, дорогая». Я подошел ближе. «Мне было весело». Сиа кивнула, ее грудь тяжело опускалась с каждым вдохом, когда я подошел еще ближе. Я чувствовал тепло ее тела, прижимающегося к моему. «Завтра я смогу увидеть, как ты тренируешься в гонках вокруг бочек, да?»

«Да. У меня родео через пару недель. Мне нужно тренироваться, если я хочу сохранить свое первое место». Я улыбнулся, уже чертовски сильно представляя, как увижу ее в джинсах с бриллиантами, летающую вокруг этих чертовых бочек, со стетсоном на ее диких вьющихся волосах. Ее подбородок вздернулся. «До тех пор, пока я смогу увидеть, как ты тренируешь одного из моих мустангов».

«О... можешь на это рассчитывать».

Sia улыбнулась, и не в силах сопротивляться, я опустил голову и положил большой и указательный пальцы ей на подбородок. Она втянула воздух, когда я поцеловал уголок ее рта. « Bonne nuit , cher », — прошептал я в ее нежную кожу, проводя носом по ее щеке. Затем я отступил к своей двери.

Sia смотрела мне вслед несколько мгновений, прежде чем быстро нырнуть в свою комнату. Я застонал, наклонив голову к двери нашей спальни. Наконец, собрав все в кулак, я повернул дверную ручку в комнату, которую делили мы с Хашем. Я только что закрыл дверь, как Хаш сказал: «Кай убьет тебя, если узнает, что ты делаешь это дерьмо».

Брат все слышал.

«Заткнись, Вэл. Мы хотели ее целую вечность. Не притворяйся, что это неправда». Я схватил свой член через джинсы. «Я просто не слабак, который боится идти за тем, чего хочет».

В свете, проникающем через щель в шторах, я увидел своего брата, лежащего на животе в постели. Его рубашка и джинсы исчезли. Мой взгляд упал на чертову татуировку на его спине, ту, что пыталась скрыть ожог, который всегда будет там. Чернила сделали все возможное, чтобы слить отметину с рисунком. Но все, что я когда-либо видел, была эта чертова отметина.

Хаш сел. Я снял рубашку и джинсы и забрался на кровать рядом с ним. Он посмотрел на меня сверху вниз. «Наслаждаешься поездкой?» Он снова заговорил на каджунском французском. Я знал, что это было сделано для того, чтобы Сия не поняла, о чем идет речь, если бы она подслушала.

«Да. Было чертовски приятно снова оказаться в седле».

Хаш рухнул обратно на кровать. «Конечно, помогло. Помогло вспомнить старые добрые деньки, да?»

«Отвали, Вэл. Я не позволю тебе нападать на меня только потому, что ты злишься из-за того, что тебя не было с нами».

«Я проверял периметр».

«Весь день?»

«Они могут прийти в любое время».

«Стикс и Кай заставили братьев каждый день ходить сюда, проверяя, нет ли чего подозрительного. Ты, блядь, избегаешь ее». Тишина была тихой. «Она напоминает мне тебя».

Хаш напрягся рядом со мной. Я перевернулся на спину и посмотрел на него краем глаза.

Хаш уставился в ответ. Я знал, что он хотел узнать, что я имел в виду, но моему брату потребовалось чертовски много времени, чтобы стиснуть зубы и смягчиться. «Как так?»

Я думал, как это сказать. Наконец, я просто сказал чертову правду. «Потому что она сломана, Вэл. Реально сломана, черт возьми». Глаза Хаша закрылись, и моя чертова грудь сжалась. «Тоже, как ты, брат. Вы могли бы помочь друг другу. Она совсем одна. Ей, блядь, нужен кто-то».

Хаш открыл глаза, взгляд был решительным. «Тогда стань этим кем-то для нее».

Я знал, какую боль причинил упрямый ублюдок, сказав мне это дерьмо. Поэтому я просто сорвал пластырь. «Мы могли бы стать для нее этими кем-то». Он затаил дыхание. «Она и так знает о нас». Его глаза метнулись к моим, и он быстро выдохнул. «О том, как нам это нравится».

«Зачем, черт возьми, ты ей это сказал?»

«Значит, она знает, как у нас дела. Знает ситуацию».

Зубы Хаша скрипели так громко, что я мог их слышать. «Тогда, на этот раз, проигнорируйте все это и просто трахните ее». Он приподнялся на локтях и посмотрел мне в лицо. «Я даю тебе разрешение, Ауб, ладно? Будь рядом с ней. Каким бы она ни хотела и нуждалась в тебе».

«Мы не летаем в одиночку. Никогда не летали».

Хаш закрыл лицо руками. «Да, но это со шлюхами и клубными шлюхами».

"И?"

«И она не одна из них! Она и близко не шлюха. Она... просто... больше».

Хаш отвернулась от меня. Я уставился на луну за окном. «Просто скажи ей, Вэл. Черт. Она поймет. Ты здесь. Живешь здесь пока. Она может узнать в любом случае».

Я бы никогда ему этого не сказал, но иногда охранять его тайну было чертовски сложно. Особенно когда он отказывался от всего хорошего, что попадалось нам из-за этого. Все, что он когда-либо говорил, было...

«Она стоит больше», — прошептал Хаш.

И вот оно. Что мой лучший друг думал о себе. Что он был никем. Испорченное прошлое заставило его вечно так думать. «Она заслуживает большего».

«Она стоит тебя», — возразил я, но знал, что не получу ответа. «Она стоит нас обоих». Я перевернулся, придавая подушке форму кулаком.

Закрыв глаза, я представил себе сегодняшнюю Сиа на этой лошади, говорящую мне, как ей нужны лошади, чтобы чувствовать себя лучше. Я подумал о своем упрямом брате позади меня и знал, что он тоже нуждается во мне. Я стал его чертовой эмоциональной опорой. Но я ни за что не уйду от него. В любом случае, я не знал, как выглядит жизнь без него. Мы были такими так долго, что я бы, блядь, пропал без него. И я даже не хотел думать, каким он был бы без меня. Мы всегда летали вдвоем, он и я. Не нуждаясь ни в каких сучках.

Но я видел это с Сией. Я видел ее с нами. Они обе были такими сломленными и поврежденными, но я хотел быть рядом с ними. С ними.

Прошло совсем немного времени, прежде чем я услышал, как дыхание Хаша выровнялось. Я перевернулся и посмотрел на него. Я увидел шрамы и ожоги, покрывавшие его темную кожу. Затем я взглянул на татуировку флага Конфедерации на своей руке.

Я вздохнул.

Мне просто нужно было найти способ заставить его думать по-моему. Люди могут меняться. Я был тому свидетелем.

Она ему нравилась.

Она мне понравилась.

Мы оба ей понравились.

Мы прожили чертовски странную жизнь, но с Сией я был уверен, что у нас есть хотя бы шанс стать чем-то большим.