Невест-то много, я одна

Глава 6

– Еще надо чо? – мгновенно спрятав деньги и отступив от экипажа, спросил Арно.

– А то ж. Хочу приятеля научить драться. А то от благородных толку ноль, одни приседания, реверансы и поклоны.

Пацан тут же развернулся к Лексу и принялся его внимательно изучать.

– Эльфя́к или чо?

– И чо? – вздернул подбородок Лексинталь.

– Да мне ничо, в глаз дам хоть эльфяк, хоть человек. А надо чо?

– Арно, мне надо, чтобы ты и твоя команда научили его драться, – вмешалась я. – По-настоящему, по-пацански, по-уличному. Только без дураков, а то папаша евойный с нас всех шкуру спустит.

– А папаша у него кто?

– Маг. Возьмешься? Чтобы как своего брата или друга, взаправдашне.

– Чо почём?

– Сторгуемся.

И мы перешли ко второй части торгов.

– Годится, цаца. По рукам.

Мы снова обменялись рукопожатием, сплюнули в стороны, скрепляя уговор, и завершили его.

– Чтоб я сдох!

– Чтоб мне провалиться!

На этом главарь местной пацанвы развернулся и, посвистывая, побрел к своим, а я дала команду трогаться и уезжать.

– И чо это было? – оторопело спросил Лекс. – В смысле – что это было?

– Леди Эрика, простите, но можно мне тоже спросить? А это сейчас было чо? Я половины не понял, – добавил Гайрас.

– Я вообще ничего не понял, – похлопал глазами Лексинталь.

Полюбовалась я их лицами, фыркнула и, не выдержав, рассмеялась.

– Я договорилась, что мальчишки научат Лекса на кулачках биться. Драться, точнее. Так, как умеют лишь те, кто живет на улице и на ней же выживает. Это займет не день и не два, говорю сразу. Но поверь, дружочек, в жизни пригодится. Мы с ними будем встречаться по выходным у старых складов, там пустырь утоптанный. Гайрас, вы знаете, где это?

– Да, конечно. Но позвольте, леди, а при чем тут «кида́ла» и что-то «вы́начить»?

– Ну-у-у… Лекс, ты только папе не говори, но я поинтересовалась, кто сможет научить тебя быть чуть-чуть карманником.

– Что?! Воровать?! Мне?!

– С ума сошел? Нет, конечно. Но ты должен уметь аккуратно вытащить что-то из кармана и поймать за руку, когда пытаются обчистить тебя. Кстати, Гайрас, на вашем месте я бы была повнимательнее к своему имуществу. Держите, – протянула я ему кошелек.

– Но… откуда? – растерялся лакей, забирая его.

– Пока вы слушали наш разговор, сзади прошмыгнул мальчишка и утащил его у вас, а я утащила у него.

– Ты же просто сидела! – вытаращился на меня Лексинталь.

– Я ведь не на руках сидела, – пожала я плечами. – Друг мой, на улицах нельзя зевать и глазеть по сторонам. У нас трижды пытались вытащить кошельки, пока мы гуляли по городу. И кстати, у тебя срезали пуговицы с задних карманов штанов и украли шелковый шарф прямо с шеи. А ты даже не заметил.

Мои спутники принялись лихорадочно ощупывать свою одежду, а я с философским видом рассматривала свои ногти и ждала.

– А почему шарф не вернула, как сейчас? – трогая голую шею, спросил меня мальчишка.

– Да ладно, той девчонке он нужнее, чем тебе. Но я ей подала знак, что всё видела и чтобы она держалась от нас подальше.

Повисла немая пауза.

– Эрика, а ты откуда всё это?.. Ну…

– Потому что в приют, где я росла, попадали дети из разных сословий. И сиротели мы в разном возрасте. Так что я умею жульничать в карты. Не профессионально, конечно, но настолько, чтобы не дать обжулить себя. Я знаю, когда меня пытаются обокрасть, и при необходимости сама могу вытянуть у воришки то, что он только что утащил у меня.

– Но это ведь неправильно. Ты леди.

– Неправильно быть дурачком и раззявой. Неправильно самому становиться вором или грабителем. Но уметь за себя постоять – это необходимость.

Лекс помолчал, осмысливая.

– Так, может, ты меня сама и научишь?

– Нет, – цокнула я с огорчением. – Мне не хватает для этого квалификации. Меня саму ведь учили не как мастера, а ровно настолько, чтобы не быть жертвой. Поэтому, Лекс, запомни. Ты должен научиться фехтовать, драться, ловить за руку воришку, играть в карты так, чтобы тебя не кинули, и орудовать отмычкой.

– А это-то зачем?!

– Пригодится, – пожала я плечами. – Вдруг тебе придется от ревнивого мужа своей любовницы удирать?

Все три моих спутника, даже кучер, который в разговор не вступал, но слушал внимательно, подавились воздухом и закашлялись, я же невозмутимо продолжила:

– Тем более что опыт взлома отцовского сейфа у тебя уже имеется. Не стоит останавливаться на достигнутом. А теперь быстрее домой. Лекс, сейчас плотно обедаем. Переодеваемся в то, что не жалко валять в пыли и рвать, и едем бить морду.

– Мою? – сморщил нос красавчик полуэльф.

– Твою, – согласилась я и ободряюще добавила: – Не переживай, ты шустрый и гибкий, быстро научишься. Но это не точно… Впрочем, даже если получишь в глаз, нестрашно. Синяки проходят без следа при помощи заговоренных мазей. Наши пацаны в приюте вечно с фингалами ходили, и ничего.

– Отец узнает – головы нам оторвет, – вдруг со вселенским спокойствием заявил Лексинталь, откинулся на спинку сиденья и расплылся в блаженной улыбке.

– Не исключено, – смущенно почесала я кончик носа. – Но мы будем стараться уцелеть и там и сям.

Мы переглянулись и рассмеялись. Гайрас с кучером обменялись загадочными взглядами, но промолчали.

Когда мы к назначенному времени подъехали к старым складам, нас уже ждали. Я ни секунды не сомневалась, что возможность подзаработать и при этом поколотить богатенького выпендрежника голодранцы не упустят.

Так и было. Нас не просто ждали, а предвкушали развлечение.

Вся малолетняя шайка была в сборе, и даже пару новых лиц я заметила. Но так как рисковать здоровьем Лекса я не собиралась, то сразу же свистнула их заводиле и подозвала.

– Арно.

– Эрика.

– Напоминаю, я буду платить не просто за то, чтобы вы как следует развлеклись и отколошматили моего подопечного. А чтобы научили. Усёк?

– А чо ж нет? Усёк. Но ты учти, эльфяк, тут всё взаправдашное, слёзки тебе утирать никто не станет, – кивнул он Лексу.

Тот поджал губы, сверкнул глазищами, но промолчал.

– Вот и чу́дно, – улыбнулась я. – Лекс, выходи. И без фингала не возвращайся. Арно, прежде чем приступите, вы все сдайте оружие.

– Чо? Ты меня за кого держишь, цаца? Да все по-чесноку! Ничо у меня нет. Арно сказал, Арно сделал!

– Да ничо, но перья сдать!

Под моим суровым взглядом пацан нехотя вытащил из-за пояса нож и бросил его на землю в сторону.

– Все перья. И не только ты. Повторяю, его папаша из нас сделает фарш, а перед этим шкуру живьем спустит, если вы в азарте драки его пырнёте, забыв, что она учебная.

Сейчас я говорила почти нормальным языком, без явных жаргонизмов, чтобы меня понимали и мои спутники.

– Да зуб даю, нет больше ничо! – сплюнул Арно.

Я не стала препираться, а запустила заклинание, отработанное мною до совершенства еще в приютские годы. Мальчишки наши дрались каждый божий день. Клянусь. Не проходило и суток, чтобы кто-то с кем-то что-то не поделил и не принялся выяснять отношения на кулаках. Я в силу боевого характера и способностей к магии частенько оказывалась рядом или в куче. А потому это заклинание вызубрила чуть ли не самым первым, подглядев его у мага, который подрался с наемниками в трактире.

И сейчас, повинуясь моим чарам, все металлические предметы, находящиеся в карманах, за голенищами сапог, в кепках, за поясами, за пазухой… да везде, короче, зашевелились, напугав своих владельцев. А потом выскочили и поползли в одну кучу.

Вопли и ругань переполошившихся мальчишек были мне ответом. А когда до них дошло, отчего это произошло, мне досталось немало негодующих взглядов и несколько ругательств.

Я пожала плечами, улыбнулась и жестом королевы помахала толпе:

– Арно, приступайте.

– С ума сойти! – отмер Лексинталь, который обалдел не меньше уличных голодранцев, которых только что так странно разоружили. – А меня научишь, Эрика?

– Возможно. Поторопись. Арно, с тебя зуб. Я все видела, в том числе второй нож, выбравшийся из твоего сапога.

– От же цаца!

Следующий час мы с кучером и Гайрасом наблюдали кучу-малу, свалку, драку. Поначалу Арно, выполняя уговор, всё объяснил «эльфяку бестолковому». Показал несколько приемов и захватов, щедро вываляв в пыли, пару раз придушив и дернув за уши.

Ну а потом… Мальчишеская уличная драка с выяснением, кто круче. Сколько я таких видела за годы детства, и не счесть.

Соблюдая нейтралитет, я ни за кого не болела и не подбадривала. Но изредка громко свистела, если кто-то из мальчишек забывал, что бой ненастоящий и не насмерть, и начинал чересчур яростно мутузить кулаками.

Итогом стали перенервничавшие Гайрас и кучер, на глазах которых голодранцы избивали хозяйского сына, которого они, считай, растят с малолетства. Они периодически вскакивали, чтобы бежать-спасать-жалеть, и лишь мой гневный оклик заставлял усесться обратно и ждать.

Через час с небольшим, посчитав, что на сегодня хватит, я в очередной раз громко засвистела. Как ни странно, меня и услышали, и поняли, и отреагировали как надо. Куча тел развалилась в разные стороны, демонстрируя взмыленных, раскрасневшихся пацанов. У некоторых были расквашены носы, у других подбиты глаза, содраны костяшки на руках, все демонстрировали разной степени порванности рубахи и всклокоченные шевелюры. Кое-кто держался за бок или прихрамывал.

К нам, шмыгая расквашенным благородным носом, доковылял Лекс. Шел он слегка согнувшись и держась за бок.

– Рубашку подними! – строго велела я.

Полюбовалась на целое, но побитое тело, кивнула. Велела задрать штанины. Ноги тоже целы, без переломов и вывихов, но с наливающимися синяками.

Такой же знатный синячище появится и под правым глазом. Еще нос проверила, нет ли перелома, после чего выдала ему носовой платок, чтобы мог вытереть сопли и кровь.

– Нормально, садись, – улыбнулась я Лексинталю.

Тот выдохнул сквозь сжатые зубы и присел на пол экипажа, не пытаясь взобраться внутрь. Утер нос, спрятал испачканный лоскут в карман, помолчал и вдруг начал хохотать.

И что самое поразительное, те, с кем он пару минут назад отчаянно дрался, переглянувшись, присоединились к нему и тоже начали ржать. В том числе Арно.

Вот не впервые такое вижу у парней. Сначала бьют друг друга так, словно от этого зависит их жизнь, а потом вместе пьют, делят последнюю корку или обсуждают девчонок.

Отсмеявшись и успокоившись, главарь уличной мальчишеской команды дохромал до нас и, цыкнув, протянул Лексу руку:

– Ну ты ничо, эльфяк. Годный, хоть и ушастый. Подваливай еще, потолкаемся. Или чо?

– Ты тоже ничо, хоть наглец, каких поискать, – фыркнул тот и крепко ответил на рукопожатие.

– Слышь, цаца, всё пучком будет, – подмигнул мне Арно. – Научим. Завтра подваливайте, еще повеселимся. Ну а потом, как договаривались, по выходным.

– Вот и славно, – продолжая невозмутимо улыбаться, я рассчиталась.

Как мы договорились, один такой учебный бой – десять серебрушек и целебная мазь для особо сильно пострадавших. Но таковых не оказалось, всё в пределах обычной драки. Ну а Лекса мы дома полечим.

– Ужас! – выдохнул Гайрас, когда мы отъехали подальше. Не выдержала душа приставленного к Лексу охранника и няньки. – Давно я так не переживал.

– Да всё нормально. Эрика же у них оружие изъяла. Кстати, не забудь, ты обещала меня научить, – последнее адресовалось уже мне.

Вечер был посвящен обсуждению драк, захватов, подсечек, ударов в нос, как его уберечь и не дать сломать, как увернуться, спасая глаза и зубы. И звучало это примерно так:

– А я его! А он мне! И тут третий! А я ему в живот! И тут мне подножку! А я ему в глаз! А мне сбоку прилетело!

Я улыбалась, слушала, кивала и ахала в нужных местах, позволяла себя поднять и показать на мне захват. Мальчишки неизменны, где бы они ни родились и к какому бы сословию ни принадлежали. Вот какой вывод я сделала.

А маркиз, вернувшись, всё же голову нам оторвет, если увидит своего отпрыска. Пол-лица заплыло синяком, нос распух. На боках и ногах тоже россыпь гематом.

Совсем их убрать за одну ночь мазью невозможно, это по силам лишь сильному целителю и специальным лечебным заклинаниям. Мы так не умели. Но, как могли, Лекса подлатали.

На следующий день, не обращая внимания на сетования Гайраса, мы опять поехали к складам. И снова целый час пацаны развлекались. Оружие я снова у них изъяла, не слушая гневных воплей.

Ах да! Лексинталя приняли тепло, почти как своего. Он даже удостоился дружеских тычков и хлопков по плечам и спине, мол, привет, дружище, как ты там, живой?

Вот всё же хорошо, что синяки не удалось свести до конца, а то бы он слишком выделялся на фоне расцвеченных разными оттенками синего и красного рожиц мальчишек.

А вечером воскресенья, когда мы в гостиной на первом этаже пили горячий шоколад, грызли орешки и заедали птифу́рами[1], приехал его сиятельство. Нарисовался на пороге комнаты и замер в шоке, уставившись на своего изрядно побитого сына с заклеенным пластырем ухом, распухшим красным носом и с уже двумя фингалами под заплывшими в щелочки глазами. Вчерашний синяк уже начал желтеть под воздействием заговоренной мази, а вот сегодняшний просто-таки полыхал ярким цветом.

– Здрасьте, – от неожиданности брякнула я и поперхнулась шоколадом. Тут же отчаянно закашлялась, зажимая рот, и уставилась на своего начальника, лицо которого мало чем отличалось от побитой физиономии его отпрыска.

– О! Ты вернулся! – выпрямился в кресле Лексинталь, с кряхтением встал и, подволакивая ногу, пошел к вернувшемуся отцу. – А ты чего такой нарядный?

– А ты? – кашлянув, спросил лорд Риккардо.

– А, пустяки. Я учусь драться. А то что я как девчонка? Даже ни одного фингала за свою жизнь не получил.

– Это, я полагаю, тебе сказала Эрика? – Мне достался нечитаемый взгляд, и я на всякий случай сползла с дивана и нырнула за его спинку.

– Да-а-а, – блаженно протянул Лекс. – Пап, ты не поверишь! Мы так интересно провели это время! Я дрался с уличными голодранцами из нищих кварталов! А еще я учусь фехтованию у настоящего мастера! Ты бы видел, что он вытворяет со шпагой! И у меня теперь есть стая. А может, и две, я пока не понял.

Я выглянула из-за дивана. Отец и сын стояли, держась за руки в рукопожатии. Мальчишка сиял от восторга, лорд Риккардо, глядя на него из-под рассеченной брови, пытался понять, как ему реагировать.

– То есть у тебя всё хорошо, – решил он наконец. – И ты становишься взрослым.

– Великолепно! В жизни так здо́рово не было. И да, пап. Придется мне спешно взрослеть, ты-то вечно занят, а за Эрикой присматривать надо. Она ведь девчонка, если не мы с тобой, то и пропадет.

– Это она-то пропадет? – издал смешок маркиз и повернул голову ко мне: – Вылезайте, Эри. Я впечатлен, изумлен и ругаться не буду.

– А ужинать будете? И лечиться? – выползая из укрытия, поинтересовалась я.

– Буду. Эрика, велите послать за моим семейным целителем. В отличие от своего сына, я не могу позволить себе ходить с разбитым лицом и явиться на работу с синяками под глазами. А я пока пойду смою с себя грязь.

Распорядившись об ужине, чтобы его подали прямо в комнаты уставшего лорда, и спешно велев вызвать целителя, я поднялась наверх. Немного потопталась у двери, ведущей в покои маркиза. Потом всё же рискнула и прошла внутрь. Решила дождаться в личной малой гостиной.

Лорда Риккардо всё не было, а горничные успели принести огромный поднос с едой и посудой. Не забыли о напитках и бокалах. Накрыли стол и выскользнули.

Наконец из спальни вышел маркиз, вытирая на ходу влажные волосы маленьким полотенцем. Был он бос и одет лишь в свободные мягкие пижамные брюки и рубашку, которую даже не стал застегивать.

– Эри, вы здесь? – бледно улыбнулся он, проходя к столу, и устало уселся, вытянув ноги. Полотенце шарфиком осталось лежать у него на шее.

– Поухаживать за вами? – не вставая с диванчика, спросила я.

– Мне будет приятно. Посидите со мной? Я успел соскучиться по вам. Занятно, да?

– Мы с Лексом тоже по вам скучали, – деликатно отозвалась я и, подойдя к столу, принялась накладывать в тарелку еду.