Невеста Цербера

Глава 5

Бедняжка и думать не могла ни о каком ужине. Мысли были заняты исключительно предстоящей ночью. Придет к ней… подумать только. Наверняка будет истязать, иного от него ждать бессмысленно. Дакар изверг.

Селен вернулась в свои покои и засела за гончарный круг, дабы хоть немного успокоиться. Но только собралась надавить на педаль, как взгляд пал на оставленный подарок Дакара – черную чашу с цветком. И такое зло взяло, что Селен вскочила как ошпаренная, схватила чашу, а через минуту черепки той поблескивали внизу на земле. Все, что ей дает Завоеватель – ненавистно.

Когда отошла от окна, позвала Фолли. Служанка мигом прибежала на боевой клич хозяйки:

– Я вас слушаю, госпожа, – вытянулась в струнку.

– Развяжи шнуровку на корсете, дышать невозможно.

– Но господин Дакар…

– Живо! – а щеки вспыхнули.

– Хорошо, – бросилась выполнять приказ.

Спустя считанные минуты Селен смогла вдохнуть полной грудью, отчего испытала небывалое наслаждение. Как же мало для счастья надо. Тела фей не предназначены для узких, сковывающих движения, одежд. Только свобода… свобода во всем.

– Что-то еще? – Фолли принялась рассматривать корсет. – Какой жесткий все-таки. И зачем только нужен?

– Чтобы мучить, зачем еще, – снова села за круг. – Можешь идти.

– Да, госпожа.

Селен всыпала порошок в чашу, залила водой и опустила туда руки. Она вымешивала глину медленно, хорошенько проминала, чтобы та получилась плотной, но пластичной. И пока вымешивала, думала о том, как все могло бы быть, не заявись в Кастилион Дакар. Феи продолжали бы жить, не зная горя. Селен вспомнила полеты на ярмарку, сезонные празднества в честь сбора урожая, а еще самый главный праздник – день рождения великой богини Фрэи. Как гласят легенды, Фрэя появилась из капельки кристально чистой росы. И в день праздника все феи вставали еще до рассвета, чтобы насладиться утренней росой. От столь приятных воспоминаний на душе потеплело.

Оставшееся время Селен просидела за кругом. На сей раз у нее получилась удивительной красоты ваза. Но, глядя на плод своих трудов, стало так горько и обидно, что фея безжалостно сломала вазу – превратила в бесформенный кусок глины.

– Не будет больше радости, – прошептала сквозь слезы, – и я даю тебе слово, Фрэя, что отныне никто не услышит моей песни, никто не увидит моих крыльев. Так будет до тех пор, пока деспот не отправится в Преисподнюю.

И прежде чем идти на ужин, заглянула в опочивальню Альмы. Сестра сидела на подоконнике, смотрела на город, утопающий в лучах уходящего солнца.

– Как ты? – встала рядом.

– Как та, которая сегодня обрела не мужа, а хозяина. Бессердечного и безжалостного.

– По крайней мере, он не издевается над вами. Не унижает.

– Мне кажется, ты все же не поняла истинного посыла, сестра, – посмотрела на нее красными глазами. – Дакар не издевается над тобой, он страстно желает тебя. Видишь ли, страсть порою совмещает в себе безумие и жестокость. А вот я и Амина лишь сосуды для его будущего потомства. Посему, – сделала глубокий вдох, – еще неизвестно, что хуже – агония или абсолютное безразличие.

– С чего ты это взяла?

– Потому что умею наблюдать, Селен и делать выводы. Ты все решения принимаешь сгоряча, не вдумываясь, не прислушиваясь к гласу разума. Я нет.

– Видела Амину?

– Рыдает у себя, – пожала плечами. – Ей тоже горько. Горько покидать родной Кастилион, отца. Селен? – печально улыбнулась. – Это правда, что Дакар придет к тебе сегодня ночью?

– Да.

– Тогда я буду молиться за тебя.

– Спасибо, – приобняла ее и поцеловала в голову.

В обеденной зале были через полчаса. А там царила воистину суета сует – слуги носились туда-сюда, подавали блюда на столы, кои были выстроены в круг, а в центре оного разместились музыканты. Только какой смысл? Какой смысл от этого всего? Разве яства или музыка помогут? Нет, не помогут. Ничего уже не поможет.

Дакар с охраной появился минутой позже. И, оценив обстановку, остался недоволен. Его всегда раздражала беготня, однако, один вечер, так и быть, вытерпит. Тем более рядом будет она. Арман посмотрел на Селен. Вот же маленькая мерзавка, ну ничего, сегодня он преподаст ей урок, чтобы впредь вела себя достойнее, а не разбрасывалась панталонами у всех на виду. Может, вообще пояс верности нацепить? Исключительно в воспитательных целях. Но тут же поморщился от столь крамольной мысли.

– Что за борьба происходит в твоей голове? – спросил Дарий.

– Хочу поскорее покинуть этот рассадник елейности.

На это Дарий лишь усмехнулся.

– А мне сдается причина твоих метаний совсем в другом, – вступил Амос. – Наш Арман весь в предвкушении юного тела.

– Заткнитесь-ка вы оба, – Арман одернул жилет. – После ужина ты отправишься к воротам, – обратился к Дарию, – встретишь наших солдат. А ты, – посмотрел на Амоса, – подсчитай доходы Кайера, я хочу знать, что у него в казне.