Невеста для Москвича

Новая жизнь

А дальше последовал глубокий сон, в котором мне было тепло, а тело смогло, наконец, отдохнуть от тяжёлого дня. Мне снилась дочка, я отчётливо слышала её крик. Во сне трудно было разглядеть её лицо. И от этого бессилия было больно. А ещё мне везде мерещился Максим, который хочет отобрать моего ребёнка. Затем наступило забытие.

Очнувшись от крепкого сна, я инстинктивно потянула руки к животу. Он был плоским. Вокруг меня окружали больничные стены.

— Не волнуйтесь. Всё в порядке. — медсестра находилась у изголовья кровати и я не сразу её заметила.

— Мой ребёнок? Где мой ребёнок?

— Всё в порядке. У вас прекрасная девочка. Она в детском отделении. С малышкой все в порядке.

— Я хочу её увидеть.

— Конечно. Сейчас к вам придёт доктор и все подробно расскажет. Я позову врача. — медсестра пошла в сторону двери.

— Подождите. — окликнула я. — Мне нужно позвонить. Срочно.

— Вашему мужу? Мы уже связались с ним. Он ждёт в коридоре. — улыбнулась медсестра.

Стас здесь. Это настоящее счастье. Он так нужен мне сейчас. Я почувствовала большое облегчение.

Медсестра вышла за дверь. И через минуту её сменил Станислав. Уставший, с отросшей щетиной и кругами под глазами он постарался изобразить успокаивающую улыбку.

— Стас. — я позвала москвича.

— Тише, тебе надо отдыхать. Врач сказал, что ты ещё слаба.

— Наш ребёнок, что с ним? — я жаждала увидеть дочку.

— С дочкой все в порядке. Тебе нельзя волноваться.

— Ты видел её?

— Да, и она прекрасна. — мужчина ласково говорил, одной рукой взяв мою руку, а другой поглаживая по виску.

В этот момент в палату вошла женщина-врач с туго забранными чёрными волосами в пучок и очками в квадратной оправе.

— Здравствуйте, Марианна. Меня зовут Евгения Анатольевна и я ваш врач. Это чудо, что вас вовремя доставили к нам. Ещё несколько минут и вы, и девочка могли погибнуть.

— Спасибо вам.

— Мы были вынуждены сделать кесарево. Шов получился аккуратный, так что не волнуйтесь.

— А ребёнок? — я не могла дождаться, когда увижу дочь.

— С малышкой все в порядке. Её вам скоро принесут на кормление. Вы ещё слабы, поэтому нужен покой. — врач многозначительно посмотрела на Стаса, давая понять, что посещение пациентов завершено.

— Стас, не уходи. Мне надо тебе сказать. — мне так много нужно успеть было рассказать москвичу.

— Марианна, не волнуйся. Я никуда не уеду. Буду за дверью. — поспешил заверить Стас.

Через час, как и обещала врач, принесли мою малышку. Крохотная девочка смотрела на меня своими тёмными глазами, словно пуговками. Я уже любила эту славную девочку всем сердцем. Она была очень похожа на Стаса.

Своими маленькими губами дочка с жадностью всасывала молоко. После чего сладко зевнула и заснула. Я могла смотреть на это чудо часами. Но снова пришла медсестра и забрала девочку, дав мне отдохнуть.

Я не могла заснуть. Глаза иногда смыкались, но сознание тут же рисовало грозного Макса и опасность, которую он может принести. Наверняка, он уже знал от Стаса, где я и дочь. Надо действовать.

Я отбросила трубки, которые были присоединены к моей руке. Тело не слушалось, оно было слишком слабым. Оперевшись на железные прутья изголовья, я постаралась встать с кровати. Тело пошатнулась, а в глазах потемнело. Руки крепко держали перекладину, благодаря чему, я устояла. Продержавшись так пару минут, я поняла, что могу потихоньку передвигаться. Медленно вдоль стенки мои ноги перешагивали одна за другой.

В коридоре было пусто. Я прошла ещё 100 метров и тело вновь начинало ослабевать. Наконец, я увидела Стаса, который облокотился о спинку пластикового стула со стаканом кофе в руках.

— Стас. — я тихо позвала мужа, стоя у стенки, так как сил подойти уже не было.

Мужчина услышал и медленно открыв глаза, повернулся в мою сторону.

— О боже, Марианна, ты должна быть в палате. — Стас подскочил ко мне, так как увидел, что тело обмякло и медленно спускается по стене. Москвич подхватил меня на руки и понёс в сторону палаты. В его объятиях было так надёжно.

Стас нежно положил меня обратно на кровать, как маленькую девочку.

— Тебе нельзя вставать. Вот видишь. — москвич ласково подоткнул одеяло.

— Мне надо было поговорить с тобой. — во рту пересохло. — Воды.

Стас налил из бутылки стакан и подал его мне. Я жадно впилась, как будто всю жизнь ждала этого момента.

— Я схожу за врачом. Ты слишком бледная. — москвич с беспокойством смотрел на меня.

— Нет, ты должен знать.

— О чем ты, Марианна?

— Это Максим. Он подставил меня и хотел убить. — я наконец смогла рассказать Стасу историю моего злоключения, заточен я в ангаре и как предал его лучший друг.

Москвич молча и внимательно слушал, не перебивая. Было видно, что он не может поверить в предательство Макса. Но слишком много нюансов указывало на то, что я говорю правду.

— Да как он мог. — Стас охватил руками голову.

— Я боюсь его. Он может продолжить искать меня и нашу дочь. — на глазах появились слезы от воспоминаний о заточении в ангаре.

— Не волнуйся. Я приставлю охрану к больнице. Он не доберётся до вас. Я первый найду его.

— Надо обратиться в полицию. — предложила я, испугавшись того, что Максим может причинить вред Станиславу.

— Нет. Я сам во всем разберусь. — Стас нежно поцеловал меня в лоб. — Мне надо позвонить, вызвать охрану. Я скоро вернусь.

После того как я рассказала все мужу, то смогла ненадолго заснуть. Проснувшись, обнаружила, что Стас выполнил обещание. У палаты дежурили двое мужчин внушительного вида. Я могла теперь перевести дух.

На следующий день дочку перевезли ко мне в палату. Я наслаждалась каждым мгновением, проведённым с малышкой.

Врач сказала, что я проведу в больнице около недели. Стас больше не появлялся, и на душе от этого становилось тревожно. Я не могла позвонить мужу, Ромео или Луи. Моя сумка осталась в машине Максима вместе со всеми документами.

Через неделю Стас приехал за мной и дочкой. Мне передали вещи, где даже были распашонки и тёплый розовый конверт для выписки. Было приятно, что москвич продумал каждую деталь.

Переодевшись в брючный костюм и расчесав длинные волосы, я взяла дочку на руки и вышла в коридор. Стас стоял в холле для ожидающих с огромным букетом белых роз. Он нежно взял ребёнка, передав мне букет.

Москвич с умилением смотрел на дочку всю дорогу домой. Нас сопровождали две машины с охраной. Я не задавала вопросов про Максима, пытаясь не нарушить этот счастливый момент воссоединения семьи.

— Она очень похожа на тебя. — расстегнув верхний конверт, я открыла лицо дочки, так как в автомобиле было тепло.

— Она просто красавица. Такая маленькая. — Стас не переставая смотрел на дочку, а потом перевёл взгляд на меня. — Спасибо.

— За что? — удивилась я.

— За дочь. — он тихо поцеловал меня в щеку.

Машины въехали на территорию с уже знакомым мне особняком. Это был дом Стаса. Как я давно здесь не была. У дома я также заметила усиленную охрану. Это значило, что опасность не миновала.

Войдя в дом, нас встретили родные люди — отец Стаса с Инной, Галина, Ромео и Луи. Я с удивлением посмотрела на Стаса, что он пригласил моих друзей. Но он лишь пожал плечами в ответ.

Гостиная, украшенная розовыми шарами и мягкими игрушками, сразу обрела новый вид. В ней как-будто появилась новая жизнь.

Инна с Галиной сразу бросились ко мне с поздравлениями. Отец Стаса молча обнял. Но этим жестом он явно давал понять, что я принята в семью. Ромео с Луи улыбались и сюсюкались с дочкой как дети.

Оказалось, что друзья действительно обнаружили мою пропажу. Луи сразу забеспокоился, когда я не пришла в тот день в галерею. Он связался с Андреем, но тот тоже не имел представления, куда я запропастилась. После нескольких часов тщетных поисков, Ромео связался со Стасом. Москвич сразу поднял все свои связи, но даже тогда никто не мог сказать, где я.

— Стас очень испугался за тебя. Он был вне себя. — Ромео в подробностях рассказал о состоянии москвича. — Знаешь, он неплохой человек. А главное — он любит тебя. Это было видно, когда он судорожно беспокоится, мчался среди ночи в больницу.

Слова Андрея были как бальзам на мою душу. Он помог донести мне вещи в комнату, в которой ничего не изменилось со времен моего отъезда. Даже вещи, которые я оставила, висели нетронутыми в шкафу.

— Пойдём, я кое что тебе покажу. — Стас окликнул меня перед праздничным обедом и повёл наверх.

Москвич открыл одну из комнат, которая была переделана под детскую. Обои пастельного оттенка, белая мебель, деревянная кроватка — все было новое.

— Всё было сделано на скорую руку. — извиняющим тоном произнёс мужчина. — Инна и Галина очень помогли в обустройстве. Я ведь в этом ничего не понимаю. Ты можешь изменить все, как захочешь.

— Нет, мне все очень нравится. Правда. Но ты ведь помнишь, что у меня есть свой дом. — я должна была внести ясность.

— Твой дом здесь... рядом со мной. Я понимаю, что причинил тебе много боли. И поверь, я очень сожалею. Мы все начнём сначала. — Стас говорил искренне.

Мужчина подошёл ко мне ближе и рукой коснулся лица. Его пальцы скользили ниже к губам и подбородка. Стас не спешил меня поцеловать, он выжидал. И я поняла, что он боится сделать первый шаг. Его должна была сделать я. Моя рука потянулась к лицу москвича, такому родному. Он сразу воспринял мой порыв и жадно впился губами в мои губы. Этот поцелуй сразу вихрем вскружил все воспоминания нашей близости, как-будто открыл заветные двери.

— Я соскучился. — шепнул москвич мне на ухо.

— Я тоже.

Снизу нас уже звали к столу. Мы улыбнулись друг другу и спустились к остальным.

Галина приготовила чудесный обед со сладким десертом. Инна не спускала с рук дочку, люлюкая и гугукая в ответ малышке. Даже Юрий Селиванцев, как будто менялся в лице, когда смотрел на ребёнка. А когда взял внучку, на миг показалось, что этот серьезный мужчина готов заплакать.

Гости быстро разошлись, понимая, что мне надо прийти в себя. А ребёнку нужен спокойный сон. Галина убиралась в столовой, а я пошла в детскую, где покормила мою малышку на удобной тахте. Дочка мирно посапывала у себя в кроватке и я смогла спуститься вниз. Стас был в кабинете и с кем-то тихо разговаривал по телефону. Постучав по открытой двери, москвич дал мне знак входить. Он закончил свой разговор касательно дел фирмы и повесил трубку.

— Как дела компании? — поинтересовалась я.

— Уже стабильно. Но я буквально жил на работе, улаживая все дела. И теперь я знаю, кому обязан проблемам в фирме.

— Ты говорил с Максимом?

— Он исчез. — грустно проговорил москвич. — И я ищу его не для того, чтобы поговорить. После того, что он сделал и пытался сделать с тобой, прощения ему не будет.

Во взгляде Стаса чувствовался холод и лёд.

— Нам нужно обратиться в полицию. — снова напомнила я.

— Нет, никакой полиции. Это дело сугубо моей семьи. И я разберусь с Максимом, который променял многолетнюю дружбу на бабло.

— Пока он где-то ходит, мы все в опасности.

— Я знаю. И делаю все для того, чтобы решить эту проблему как можно быстрее. — Стас встал из-за стола и подошёл ко мне. — Тебе не нужно волноваться. Теперь ты в безопасности. У дома полно обученных людей, которые готовы в любую минуту встать на защиту.

Он мягко притянул меня за талию и страстно поцеловал. Его губы жаждали меня. Это чувствовалось в каждом движении. Руками он исследовал грудь сквозь облегающую шелковую блузку.

— Ты даже не представляешь, как я скучал. — не переставая нашептывал москвич, целуя моё лицо и шею.

Отвлекшись лишь на секунду, Стас отошёл к двери и запер её изнутри. Теперь нас точно никто не мог отвлечь. Москвич смотрел жадно, изнывая от страсти и напряжения. Он подошёл ближе, приподнял меня и усадил на крепкий массивный стол. Куча бумаг разлетелись в сторону, но нам было все равно. Мы смотрели друг на друга так, как будто в этом мире никого больше не существовало.

Стас снова впился губами в мои уста, нашептывая, как сильно хочет меня. Его руки ласкали и без того возбудившиеся соски. Расстегивая блузку, он губами исследовал дюйм за дюймом моего тела. Стащив с меня юбку, он начал нежно массировать мне между ног, губами прикусывая соски сквозь тонкую ткань блузки. Я выгнулась от наслаждения, и услышала его стон. Москвич стянул блузку и снял с себя рубашку быстрыми движениями.

Я сидела перед ним в одном лифчик, трусиках и чулках. В этот момент все стеснения уступили дикому порыву животное страсти. В глазах москвича был привычный огонь желания, когда он смотрел на меня.

Стас нежно расстегнул лифчик и продолжал ласкать мою грудь руками, теребя набухшие соски пальцами. Потом он стал поочерёдно вытягивать ртом каждый сосок, как будто пытаясь насладиться мной навсегда. Его рука тем временем прониклась внутрь трусиков и начала исследовать каждый дюйм. Найдя самую эрогенную точку, пальцы начали учащенно вибрировать, чтобы подарить мне истинное наслаждение. Я выгибалась от истинной страсти, такой дикой и влекущей.

Положив свою руку на его пенис, даже сквозь брюки я чувствовала, как сильно он хочет возиться в меня. Тут же и немедленно. Я расстегнула ремень на его брюках. От этой инициативы мужчина ещё больше застонал и стал покусывать мою мочку уха, руками он не переставая исследовал мои трусики и то, что пряталось в них.

Я стянула брюки и трусы с мужчины. Дотронувшись до его главного орудия, я почувствовала как он напряжен. Испугавшись, я убрала руку.

— Нет. Продолжай ласкать. — умоляюще прохрипел Стас.

Я стала исследовать его пенис, так, как он изучал у меня между ног. Сначала я аккуратно касалась пальцами его орудие, целуя подбородок и губы. Потом поцелуи спускались все ниже и ниже, пока мои губы не нашли дорожку к его гордости. Мужчина стонал и тяжело дышал. Все, что он мог сказать — это "Ещё", "Продолжай". Я не хотела останавливаться. Возбуждение Стаса захлестывало моё тело, мне хотелось, чтобы его мощное орудие оказалось внутри меня и как можно скорей.

Мои губы добрались до его главной эрогенной точки. Я взяла орудие в рот, нежно теребя языком. Стас облокотился на стол, не в силах больше совладать с собой. Он приподнял меня и усадил на стол. Мужчина тут же вошёл в моё лоно, страстно, нежно. Он продолжал целовать меня, доставляя безумное наслаждение. Я тут же забыла о всех невзгодах, свалившихся на меня в последние месяцы. Перед глазами было только лицо Стаса, который шептал, как сильно он меня хочет.

— О, Стас, я так люблю тебя.

Наши тела бились в унисон в едином порыве великого наслаждения. И мы одновременно достигли самого пика блаженства.

— Ты великолепна. — зрачки Стаса расширились от невероятного возбуждения. Я до сих пор чувствовала его в себе и не хотела отпускать. Мои ноги крепко обвились вокруг его.

Спиной я чувствовала разгоряченную от нашей страсти деревянную столешницу стола. Стас притянул меня, чтобы я села обратно. Он стоял надо мной и поглаживал губы, шею, живот.

— Твоё тело не перестаёт меня возбуждать. — хриплый голос москвича был все ещё напряжен.

Он снова начал ласкать языком мои соски. Я почувствовала, как его орудие снова твердеет внутри меня. Москвич был готов к повторному акту. Его тело истосковалось по мне. Я чувствовала это каждой частичкой своего тела и души. В этот раз движения были плавными и медленными. Стас никуда не спешил. Он искусно управлял моим телом, направляя его на верх блаженства. Теперь была его очередь подарить мне внеземное наслаждение. Он вышел из меня, а его губы спускались все ниже к лону. Своими губами он сначала нежно, а потом все требовательнее исследовал каждый бугорок и ущелину между ног. Из моих губ вырвался стон наслаждения. Руками я впилась в его волосы, требуя ещё и ещё. Моё тело не выдержала бы, если москвич остановится. Он почувствовал, что я на грани и медленно вошёл в меня. На этот раз это был порыв нежности в купе со сдерживаемой страстью. Стас не спешил, доводя меня до иступления. Он ласково покусывал мои губы, а потом впивался в них. Москвич искусно чередовал дикую страсть с нежностью, которую может дарить только любящий мужчина. Его движения внутри меня были уверенными. Он знал как подарить наслаждение женщине, как довести меня до вершины блаженства. Из груди вырвался стон, который москвич заглушил поцелуем. Мои руки впивплись в плечи Стаса. Я не могла остановиться, моля его продолжать сильнее. И он ответил на мои просьбы, уверенно впиваясь в моё лоно. Его хриплый стон говорил о том, что мужчина достиг наивысшей точки. Я выкрикнула его имя и достигла пика блаженства.

Мы лежали на столе, растянувшись как коты на солнце от удовольствия. Стас поглаживал мою спину, будто рисуя узоры на теле.

— Ты очень чувственная. Я не могу насытиться тобой.

— А я тобой. — положив подбородок на грудь мужу, я весело рассмеялась.

— Ты сводишь меня с ума, ни о чем не могу думать кроме тебя. — Стас притянул меня к себе и нежно поцеловал. Москвич смотрел на меня так, как будто заглядывает глубоко в душу. Он видел меня насквозь.

Я вспомнила, как во время близости, выкрикивала слова любви Стасу, но он так ни разу и не признался мне в ответных чувствах. Да, он хотел меня, наслаждался моим телом, но способен ли испытать более глубокое чувство. Для меня это было загадкой. И москвич никак не хотел давать мне ответов.

Мы уже начали одеваться, как через радионяню услышали кряхтение дочки. Она просыпалась.

— Соня просыпается. — широко улыбнулся Стас.

— Да, она такая славная.

— Она просто чудо, как и её мамочка.

— Мне пора к малышке. — я натянула юбку, москвич помог застегнуть ее сзади, целуя шею.

— Не хочу тебя отпускать. — Стас прижался к моей спине, вдыхая запах волос. — Ты вкусно пахнешь.

Я рассмеялась, повернулась к москвич и крепко поцеловала. Он ответил как-то по особенному, нежно и трепетно.

Через несколько часов Стас уехал по делам. Но я знала, что он ищет Макса. Ведь теперь все его мысли были заняты опасностью, которую представлял его бывший друг. И хотя москвич шутил и улыбался, я видела, что это все напускное. За напускной радостью скрывался страх за близких.