Невеста-соперница

Глава 20

Наутро полил такой дождь, что никому, включая лошадей, не хотелось и носа высовывать наружу. Лорд Бринкли прислал слугу, который едва не утонул к тому времени, как добрался до кухонной двери.

Джейсон прочитал короткую записку и обратился к Холли:

– Лорд Бринкли уезжает в Инчбери. Не хочет дожидаться, пока дождь пройдет. Посылает вам свой адрес, чтобы вы написали рецепт сапожной ваксы. И особенно просит не забыть точной меры анисового семени для старины Фаддса. Не знал, что вы настоящий дипломат, Холли. Хорошая работа!

– Если он смирится с моим присутствием благодаря ваксе, с меня и этого вполне достаточно. Полагаю, Дилайла или Ловкач вряд ли собираются приступить сегодня к делу?

– И думать не думают, по крайней мере судя по тому, что я видел раньше. Несколько минут назад Генри подходил к задней двери и сказал, что Ловкач спит и, судя по всему, будет спать долго. Дело в том, что, когда идет дождь, Ловкач теряет интерес к дамам в отличие от джентльменов, которых дамы интересуют, даже когда снежные сугробы доходят до их носов и… ну ладно, не стоит. О чем это я? Да, так вот, Генри прикрыл Ловкача попоной, которую нагрел на собственной печке, и поцеловал его в лоб.

– То, что вы сказали, Джейсон… нет, я даже и думать не могу о снежных сугробах, доходящих до… – Она неожиданно рассмеялась. – О Господи, представляю, как Генри с любовью укрывает попоной спину Ловкача и целует в лобик. Как насчет Дилайлы?

– Когда я заглянул к Дилайле перед завтраком, она ела. Генри сказал, что сегодня позволит ей есть, сколько та захочет. Бедняжка угнетена, раздражена, а еда поможет ей, как и всем женщинам, пережить трудное время.

– Генри считает, что она много ест, потому что Ловкач ее не захотел?

– О да. Генри объяснил также, почему леди, которым не досталось хороших мужчин, или те, которым пришлось долгое время пребывать э… скажем, в пустыне желания, чаще всего бывают пухленькими.

– Лично мне никогда не приходилось бывать ни в какой пустыне, и к тому же я понятия не имею, о чем это вы. Да и хорошего мужчины, если такая редкость возможна, у меня не имеется, и все же я совсем не толстая.

– Вы молоды и невинны, поэтому речь не о вас. А вот Анджела – полная.

– Не слишком, и ее муж умер так давно, что… нет, это абсурдно! Вы все это сочиняете.

– Ни в малейшей степени. Что же до Пикколы, если верить Джеймсу Уиндему, она жеребая: трется брюхом о дверцу стойла. Вроде бы верный признак. Впрочем, мне никогда не приходилось наблюдать, как кобыла трется брюхом о дверцу стойла. А вам?

– Нет, ни разу. Что говорит Джесси?

– Утверждает, что в начале беременности всегда трется животом о двери. Джеймс говорит, что это очень приятно наблюдать и обычно ведет к новым играм… но подобные вещи не для ваших ушей.

Холли шутливо ударила его по плечу.

– Говорю же, вы все это придумываете, – начала она и, оглядев свой плоский живот, пробормотала: – Представляю, как буду тереть живот о двери, когда… – начала она, но, осекшись, залилась краской.

– То же самое будет и с вами, причем в ближайшем будущем, – предрек Джейсон.

Она долго молча смотрела на него, прежде чем опомниться.

– Что-то я не видела, как вы входили.

– Я сразу поднялся к себе.

– Значит, вы промокли насквозь, пока добрались до конюшни?

Джейсон пожал плечами и отступил.

– Разумеется. Но кто-то должен был это сделать. Считайте, что жребий пал на меня. Если кто-то перекинется от воспаления легких, это буду я. Вы в безопасности.

– Вижу, теперь вы успели обсохнуть и упражняетесь в остроумии. Да вам повезло куда больше! Занимались любимым делом, а мне пришлось умирать от скуки, сидя здесь в чертовом платье и умопомрачительно изящных зеленых атласных туфельках.

– Изящных? Вы действительно так считаете, мисс Каррик? А мне кажется, ноги у вас чуть меньше моих.

Она бросила в него пустую чашку и снова засмеялась, когда он поймал ее в дюйме от своего левого уха.

– Вы очень ловкий! Но что мы будем сегодня делать?

– Займемся счетными книгами. Я поговорил с Джеймсом и его управителем Макадди. Внедрим кое-какие их методы, изменим другие, что поможет нам усовершенствовать нашу бухгалтерию. Пойдемте, я вам покажу.

Они усердно трудились всю первую половину дня, пока к двери не подошла Анджела. Услышав спор, смех, после которого воцарилось абсолютное молчание, она нахмурилась, постучала, но не открыла дверь, пока Джейсон не попросил ее войти.

– Дети, – обратилась она к ним вполне намеренно.

Они сидели слишком близко друг к другу, но не выглядели при этом ни виноватыми, ни сконфуженными, что само по себе было большим облегчением.

– Да, кузина Анджела?

– Нет, мальчик мой, вы можете называть меня просто Анджелой. Я пришла предупредить, что пора бы и переодеться к ужину. Джейсон, по-моему, Петри стонет и жалуется на состояние вашей одежды. Марта велела ему держать себя в руках, поскольку нытье плохо действует на прислугу. И что тогда скажет наша новая экономка, миссис Грей?

– Что же Петри на это ответил? – поинтересовалась Холли.

– Я не слышала, но, бьюсь об заклад, он прикусил язык и немедленно расправил плечи. Вы уже видели миссис Грей? Она бы не постеснялась муштровать самого Господа Бога.

Джейсон на секунду нахмурился и бросил взгляд на окно, затянутое красивыми бледно-золотистыми шторами. Дождь по-прежнему не утихал. Порывы ветра словно бросали горсти воды в стекла.

Он быстро поднялся и улыбнулся Анджеле:

– Уже почти пять часов. Я и понятия не имел, что так поздно. Зато мы сумели закончить почти все, что намечали. Спасибо, что пришли за нами, Анджела. Но сегодня я не буду ужинать. Холли, уберите наши счетные книги. Мы неплохо поработали сегодня.

– Правда, – кивнула Холли, складывая руки на коленях. – Вы очень сильны в математике, Джейсон. Даже более чем. Я всегда лучше разбиралась в музыке.

– Зато почерк у тебя куда аккуратнее, дорогая, – возразила Анджела. – И записи можно переложить на модную мелодию. А Джейсону такое не удастся.

– Гувернантка била меня по пальцам линейкой, стоило вывести букву не слишком тщательно. Однако я разберусь и в бухгалтерии. Джейсон, куда вы едете? В Нортклифф-Холл?

– Нет, – буркнул он, не глядя на нее. – У меня свидание в… впрочем, какая разница? Дамы, увидимся утром.

– Но взгляните, Джейсон, дождь по-прежнему льет как из ведра.

Джейсон кивнул и вышел.

– Как странно, – прошептала Холли. – Он почему-то вдруг стал таким рассеянным. Интересно, почему? И кто согласится на свидание в такую гнусную погоду? И где оно назначено?

– Полагаю, ты могла бы проследить за ним, – предложила Анджела.

– Может быть… Но на этот раз, пожалуй, не стоит. С моей-то удачливостью? Он непременно заметит меня…

– И утопит в ближайшей канаве.

– Я подумала о другом. Но какая разница! Зато я просто умираю с голоду! Что приготовила на ужин кухарка?

– Чудесную запеченную камбалу со свежими зелеными бобами на гарнир. Жаль, что Джейсона не будет. В его присутствии кухарка стремится превзойти себя.

– Потому что он к ней подлизывается.

– Нет, – покачала головой Анджела. – Он просто вежлив. И искренне ей улыбается, вот и все. Она сказала, что стоит увидеть Джейсона, как у нее вырастают крылья.

– Я слышала, что все кухарки в Балтиморе стремились получше накормить его, – медленно кивнула Холли. – Между ними даже было нечто вроде состязания. Поистине смехотворно! Впрочем, они так же старались и для моего отца. По словам Дженни, крайне странно, что он не разжирел, как поросенок. Но знаете, он никогда не толстеет. Надеюсь, что пошла в него.

– Ты точная его копия, только в женском обличье. Ах, какие красавчики! На свете редко найдешь таких, как твой отец и Джейсон Шербрук!

Холли пренебрежительно фыркнула.

– Пожалуй, не буду предупреждать кухарку, – решила Анджела. – Может, она не узнает, что Джейсона нет дома, и мы устроим настоящий пир. Насладимся плодами его поразительной внешности. Да, совсем забыла. Петри заявил Марте, что ее английский вовсе не подобает горничной леди и поэтому она должна держать рот на замке, пока не научится говорить, как следует.

– Надеюсь, Марта дала ему оплеуху? – засмеялась Холли.

– Едва удержалась. Но нашлась с ответом и пояснила, что сможет совершенствоваться, если только будет постоянно практиковаться, и, будь он умен, сам пришел бы к такому заключению. А если будет нудить и привязываться к ней, она специально позабудет все уроки. А потом повернулась и гордо поплыла прочь, оставив Петри кипеть бессильной яростью. По-моему, бедняга даже дар речи потерял! Несчастный Петри всю свою жизнь был женоненавистником, хотя он вовсе не стар!

– Конечно, не стар. Просто Марта права, он настоящий зануда.

Поднимаясь наверх, чтобы переодеться, хотя к чему было трудиться, раз за столом не сидят мужчины, – она снова гадала, куда отправился Джейсон. Должно быть, это очень важное свидание, если он осмелился выйти из дома в такую погоду. Может, лучше спросить Петри? Она успела поднатореть в хитрости и уловках. У него нет ни единого шанса устоять.

Холли заметила свою добычу на пороге столовой. Петри как раз выходил из гостиной, напевая себе под нос, не подозревая о своей неминуемой капитуляции.

– Петри! – с невинным видом окликнула она. – Мне нужно срочно повидать мистера Шербрука. Не знаете, когда он вернется?

Веселая мелодия замерла на губах Петри. Лицо окаменело. Слегка приподняв подбородок, он отрезал:

– Мистер Шербрук не откровенничает со мной, мисс Каррик.

Но он все знал, черт его побери! Петри просто не позволил бы Джейсону выйти из дома, не знай он, где и с кем тот встречается. Что скрывает дворецкий? И как вывести его на чистую воду?

– Это касается кобылы Даунтри, которую приведут завтра. Дело не терпит отлагательства. Нужно все обсудить с мистером Шербруком, и как можно скорее. Он наверняка сказал что-то.

– Только пожаловался на проклятый дождь, мисс Каррик. Ах да, и еще велел вам завтра утром почистить ему сапоги.

– Но вы, разумеется, с этим не согласились, не так ли, Петри? Чтобы женщина чистила сапоги вашему хозяину?

– Раньше я никогда не брал в расчет анисовое семя, – неожиданно признался Петри. – Посмотрим, как это будет. Кстати, миссис Грей прислала записку, в которой пишет, что не приедет завтра. Как оказалось, ее брат сломал ногу, и ей придется ухаживать за ним. Она обещает приступить к работе в начале следующей недели.

Холли поняла, что побеждена. О чем еще ей осталось спросить? Уж лучше с достоинством удалиться с поля битвы.

– Ладно, все это не так уж и важно. Спасибо, Петри.

– Разумеется, мисс Каррик. Я к вашим услугам, мадам, причем в любое время.

Его коварство ударило в самое сердце. Негодяй! Дождется он от нее точной меры анисового семени!

– О нет, вы не оказали мне никаких услуг, – откликнулась она и без особенного достоинства промаршировала в столовую.

Кухарка сожгла рыбу, переварила бобы и недопекла булочки. Обещанное бланманже так и не появилось, что, возможно, было к лучшему. Анджела заметила, что кухарка поет погребальные гимны, и, спрашивается, какой же нормальный человек знает погребальные гимны?! Интересно, кто проговорился ей о бегстве Джейсона? Холли решила, что следовало бы пустить в ход немного лести. Может, это сработало бы так же хорошо, как мужская красота и улыбка Джейсона.

А может, и нет.