Невинный обман

Глава 20

Чарли решила, что ослышалась.

— Простите, вы сказали…

— Да, я убил его, — проговорил Норвич с торжественной миной, словно речь шла о каком-то весьма похвальном деянии. — Причем из его собственного пистолета. Представляете? О, это был счастливейший момент моей жизни. До сих пор вспоминаю это перекошенное от ужаса лицо… Роберт и сейчас стоит перед моими глазами… — Норвич мечтательно закатил глаза. И вдруг усмехнулся: — Жизнь — прескверная штука. Иной раз приходится целую вечность ждать удовольствия, чтобы насладиться им лишь мгновение.

Чарли поморщилась.

— Так за что же вы убили вашего брата?

— Вы слишком любопытны. Неужели вас это интересует?

Чарли лихорадочно размышляла, однако не находила ответа ни на один из своих вопросов.

— Я слышала, его убили разбойники, когда он возвращался домой, — проговорила она наконец.

— Ха! Неужели вы полагаете, что я предстал бы перед всем светом со словами: «Это я убил его! Я — убийца своего брата!» — Норвич усмехнулся. — В ту пору по дорогам частенько бродили разбойники, так что мне поверили, никто не усомнился.

У Чарли на языке вертелся еще один вопрос, но она, потрясенная услышанным, никак не осмеливалась задать его. Наконец, собравшись с духом, спросила:

— А его жена, сестра Радклиффа?

— Ах, Мэри? Добрейшая Мэри… Ее я тоже убил.

— Да как вы посмели?!

Норвич крепко сжал рукоять пистолета.

— Два пистолета. Две пули. Две смерти. Логично, не правда ли?

— И все же… Ведь он был вашим братом, а Мэри…

— Вообще-то Роберт мне не брат.

У Чарли глаза на лоб полезли.

— Как так?

— Ох, если честно, то и старик Норвич мне не отец. Он просто дал мне свое имя. Как плату за… — Норвич умолк, внимательно посмотрел на Чарли и заявил: — Моя мать состояла в любовной связи с самим королем. Она забеременела, и король, человек женатый, попросил одного из своих подданных, то есть Норвича, жениться на ней, чтобы избежать скандала. Естественно, король щедро заплатил ему. Вот почему я Джордж. В честь отца. Так что вы имеете честь разговаривать с человеком, который при определенных обстоятельствах мог бы стать королем. По меньшей мере принцем.

— Так вы сказали, что король заплатил Норвичу, чтобы тот…

— Да, что-то вроде платы за грешок. Однако Норвича было не так-то легко подкупить. Он не очень-то нуждался в деньгах и, кроме того, прекрасно уживался со своей собственной супругой и не собирался ее оставлять. Но только представьте себе: заявить об этом королю!

— Не думаю, чтобы кто-то решился на такое, — пробормотала Чарли, пытаясь собраться с мыслями: услышанное никак не укладывались в голове. — Так, значит, вы убили Роберта только из-за того, что он приходился Норвичу родным сыном…

— Нет. Я убил его из-за денег, — перебил Джордж. — Я ненавидел его, потому… потому что он был самим собой. Понимаете? Сильный, прекрасно воспитанный, преисполненный благородства… Он словно унаследовал все самое лучшее от своих отца и матери. Роберт нравился женщинам и вызывая восхищение, многих мужчин. Рядом с ним я чувствовал себя ничтожеством. — Норвич покачал головой и вдруг закричал: — Я сын короля!.. Рядом с ним я казался ничтожеством! Даже моя собственная мать ставила его мне в пример. И наконец, самое главное: по завещанию Роберт наследовал все состояние отца. Он получал титул герцога, в то время как я, сын самого короля, оставался плебеем. — Норвич шумно перевел дыхание и воскликнул: — Поэтому я и решил отомстить! О, мне бы досталось все: его положение, его деньги, даже его жена.

— Вы с ней… вы ее не… — Чарли смутилась, потупилась.

Норвич с усмешкой проговорил:

— Изнасиловал ее? Это вы хотели узнать? Неужели вы полагаете, что я на такое способен?!

«Господи, — думала Чарли, — какой ужас… Ведь я говорю с человеком, способным на все!»

— Нет, у меня были иные планы, — продолжал Норвич. — К сожалению, Мэри тогда оказалась беременной. Я намеревался убить только Роберта. А потом утешить несчастную вдову. Но я передумал и решил, что должен убить Радклиффа — ведь у него, кроме Мэри, не было родственников. Я навел справки, поэтому точно знаю: вы и ваша сестра не приходитесь ему кузинами. В общем, Мэри оставалась бы единственной наследницей состояния своего брата. Я сделал бы ее своей женой и тогда… я завладел бы всем! Всем! — Он сделал глубокий вдох и принялся мерить шагами комнату. — О, это был превосходный план. Но однажды утром, незадолго до даты, намеченной мною для осуществления плана, Роберт объявил, что Мэри ждет ребенка.

На лбу у Норвича залегла глубокая складка. Он вдруг становился и в гневе смахнул со стола несколько подсвечников. Раздался грохот, и Чарли в ужасе отскочила к двери.

— Проклятый наследник расстроил мои планы! Я терял все. — Норвич криво усмехнулся. — И вот, не найдя другого выхода своему гневу, я задумал убить Мэри. Сразу же после их визита к Радклиффу. Я выкрал у Роберта пистолеты, зарядил их и притаился среди деревьев у обочины дороги. День выдался сырой. Похолодало. Я боялся, что мои пальцы, которые обычно быстро немеют от холода, в нужный момент не согнутся и все полетит к чертям. Однако вскоре показались всадники. От моих глаз не могли укрыться их улыбки и взгляды, которыми они обменивались. Я вышел из своего укрытия, прицелился в сердце Мэри и выстрелил. Она даже не вскрикнула. Помню, как на мгновение замерла ее фигурка, а затем она рухнула на землю. Роберт закричал и бросился к жене. Он подхватил безжизненное тело на руки и закружил его, снова и снова повторяя имя жены. Он словно обезумел! Даже не замечал меня, а ведь я стоял совсем рядом. Затем перевел взгляд на дорогу и сказал: «Джордж, Мэри мертва». И я ответил: «Да. Это я в нее стрелял». Кажется, он так ничего и не понял. Помню лишь его взгляд, когда я поднял руку, в которой держал другой пистолет, и снова выстрелил. Второй раз. — Норвич вздохнул. Немного помолчав, с улыбкой проговорил: — Сколько лет минуло с тех пор, а я до сих пор бережно храню в своем сердце это воспоминания. Конечно, я сожалел о том, что мои первоначальные планы сорвались, но все-таки испытывал чувство удовлетворения. А Мэри… Все равно мне пришлось бы прибегнуть к уловкам — например, подстроить ее падение с лошади или с лестницы, чтобы случился выкидыш. Но я предпочел более легкий путь и теперь мог взяться за Радклиффа — он ведь очень богат.

— Неужели одного состояния вам было недостаточно?

— Повторяю: жить в Лондоне — ужасно разорительно. Кроме того, благодаря случаю с Робертом я полюбил игру. Я стал азартным игроком. Когда выигрывал — срывал солидный куш. Когда терял… — Он передернулся. — Да, деньги делают с нами страшные вещи. Они управляют нашими поступками. Кредиторы просто невыносимы, они повсюду преследуют должников. Вот почему меня так порадовала весть о женитьбе Радклиффа.

Чарли не понимала, какой смысл вкладывает Норвич в эти слова. Какое ему дело до женитьбы Радклиффа?

— Тогда я понял, что Господь предоставляет мне еще один шанс, — продолжал Норвич.

— Господу нет дела до безумцев! — вспылила Чарли.

Пристально взглянув на нее, Норвич проговорил:

— Вы не правы, дорогая. Английские короли — прямые потомки самого Иисуса Христа. Именно его священная кровь течет в их жилах. Господу далеко не безразлична моя судьба.

Услышав такое заявление, Чарли окончательно убедилась в мысли, что перед ней безумец. Было очевидно, что Норвич — сумасшедший, и с ним нет смысла говорить. Тем не менее она спросила:

— Так, значит, это Господь Бог благословил вас на шантаж?

— На шантаж?! — Казалось, он удивился. — Но это был всего лишь эпизод, не более того.

— А как же последнее письмо? То, в котором вы потребовали встречи с Радклиффом.

— Разве я просил его принести драгоценные камни или золотые монеты?

— Нет, но…

— Я замышлял его убить! — Норвич самодовольно улыбнулся. — Вы стали женой Радклиффа. Родственников у него нет, так что после его смерти все перейдет вам, дорогая. Тогда-то я и женюсь на вас.

Расказывая о своем новом плане, Норвич все более воодушевлялся, и Чарли стало не по себе. А что, если бы ее муж был дома, прочитал записку, пошел на встречу — и был убит?.. Думать об этом не хотелось, но все же… Вот она становится вдовой — появляется он, обходительный, приятный молодой джентльмен, который предлагает ей руку и сердце. И она выходит за него замуж, даже не догадываясь о том, что именно он убил ее мужа… Зато теперь она знала все. — Почему вы так уверены в успехе?

Норвич нахмурился.

— Если бы не эта досадная случайность — если бы вы не явились сюда вместо мужа, — никто ничего бы не узнал. Боюсь, вы расстроили мои планы. В некотором смысле эта история очень напоминает ту, что произошла в день смерти Роберта и Мэри.

Впервые за время этого разговора Чарли стало по-настоящему страшно. Действительно, как Мэри расстроила планы Норвича и расплатилась за это собственной жизнью, так и она, Чарли, была теперь лишь в нескольких шагах от смерти.

— Господи! Наконец-то вы дома!

Стоукс, миссис Хартшир и Бесси выбежали из гостиной и бросились к Радклиффу. Едва лишь взглянув на них, он понял: что-то случилось.

— В чем дело? Где Чарли?

— Я… Мы не знаем. — Дворецкий беспомощно развел руками. — Она пошла в библиотеку принести книгу для Бес… то есть леди Сеггер, и не вернулась. Мы стали беспокоиться, отправились ее искать, но нигде не обнаружили. В библиотеке никого не было. И в спальне. И в столовой. Мы обыскали весь дом! Господи, я не знал, что делать, а вас не было дома. — Казалось, дворецкий вот-вот расплачется.

Радклифф нахмурился:

— Вы хотите сказать, что Чарли исчезла?

Стоукс неуверенно кивнул.

— Как давно это случилось?

— Где-то около полудня. Я отправил посыльного с запиской к леди Элизабет — подумал, вдруг леди Чарли отправилась к ней, — но до сих пор не получил ни слова в ответ.

Тут раздался стук в дверь, и на пороге появилась черноволосая молодая женщина — вылитая Чарли. На ней было нежно-голубое платье. «Пастельные тона — не стиль Чарли», — тотчас же отметил Радклифф.

— Элизабет, вы?

Бет молча кивнула и прошла в холл. Окинув взглядом собравшихся, спросила:

— Вы так и не нашли ее?

— Нет, — всхлипнула Бесси.

— И даже не знаете, где искать?

Не дождавшись ответа, Бет направилась в гостиную, и все последовали за ней.

— Давайте сядем и все спокойно обсудим, — сказала она. — Чарли ведь не побежала куда глаза глядят. Нужно просто как следует подумать, где ее искать.

Воспользовавшись отсутствием Норвича — он на время покинул комнату, — Чарли подошла к окну. «Скорее всего, — подумала она, — этот негодяй действительно хочет расправиться с Радклиффом и каким-то образом заставить меня снова выйти замуж». Но напрасно он ждал приезда лорда — только сейчас Чарли вспомнила, что скомкала записку и куда-то бросила, так что едва ли Радклифф ее обнаружит.

Чарли вздохнула и подергала оконную раму. Увы, она была надежно приколочена гвоздями, и открыть ее девушка бы не смогла. Что ж, ничего удивительного — Эгги, конечно, не забыла о бегстве Бесси. Она подошла к другому окну — то же самое. «Значит, побег не удастся, — размышляла Чарли, опускаясь на край кровати. — В таком случае необходимо придумать что-нибудь другое, причем как можно скорее».

— Итак, — проговорила Элизабет, окинув взглядом гостиную, — нам известно следующее: почти все утро Чарли провела здесь, в этой комнате. Затем пришла Бесси. Потом в дверь позвонил мальчишка, передавший записку для Радклиффа. Вы оставили ее в библиотеке? — Стоукс кивнул, и Бет продолжала: — Она еще немного посидела в гостиной, затем отправилась в библиотеку за книгой и больше не вернулась. Стоукс, вы уверены, что не слышали, как хлопнула входная дверь?

— Уверен, миледи.

— Поиски в доме ничего нам не дали. Мы обнаружили лишь несколько книг, лежавших на письменном столе, да платье, которое она сняла и бросила в гардеробной. Остальные платья на месте. А записка пропала, верно?

Миссис Хартшир, Бесси и Стоукс молча закивали.

— А от кого была записка?

— Не знаю. Какой-то мальчишка передал ее для лорда Радклиффа. Листок, свернутый в трубочку и перевязанный красной ленточкой.

Бет вздрогнула и вскочила на ноги.

— Ленточка? Красная?

— Да, кроваво-красная, — подтвердил Стоукс.

— О проклятие… — прошептала Бет и без сил опустилась на стул.

— Вы о чем-то догадываетесь?! — воскликнул Радклифф.

— Так выглядели записки, которые Чарли получила от шантажиста, — сказала Бет потупившись. — Стоукс, неужели она действительно исчезла из библиотеки?

— По крайней мере на письменном столе ее нет.

Бет встала и направилась в библиотеку. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: дворецкий не ошибся: письмо исчезло. Неожиданно раздался веселый щенячий лай. Элизабет открыла дверь и увидела миссис Хартшир, отчаянно пытающуюся поймать щенков, которых дети по неосторожности выпустили из кухни.

— Я только хотела сходить за детьми, а они, негодные, выпустили этих проказников, — сказала повариха, хватая двух щенков.

Тем временем Стоукс и Бесси бросились догонять остальных малышей. И все же один из них, самый отчаянный, успел проскользнуть в библиотеку и спрятаться по стол.

— Пожалуй, сейчас не время играть в прятки, — проворчал Радклифф.

Повернувшись, Элизабет помчалась за щенком, тот выбежал из-под стола и забился под кресло, стоявшее в углу. Тут в комнату вбежали повариха, Бесси и Стоукс.

— Эй, что ты там нашел? — рассмеялась мисс Хартшир. Она наконец добралась до щенка и, разжав ему пасть и вытащила какой-то белый комочек. — Вечно он что-нибудь находит, — улыбнулась повариха.

— Ну-ка покажите, что у него там, — попросила Бет.

— Да что вы, миледи…

Но Бет уже вырвала из ее руки находку.

— Это оно! Письмо! Миссис Хартшир нашла его! — закричала Бет, разворачивая листок. — Радклифф, скорее сюда!

Когда лорд подбежал к ней, она уже успела прочитать записку.

— Опять шантаж. С вами хотели встретиться в борделе Эгги, в одиннадцать.

— Значит, Чарли отправилась на встречу вместо меня.

— Ах, что вы такое говорите?! — У поварихи глаза на лоб вызли. — Ни одна леди ни за что на свете не переступит порог борделя!

— Только не Чарли, — вздохнула Бет, вспомнив о платье в гардеробной.

— О черт! — Радклифф бросился к двери.

— Подождите! — закричала Бет и бросилась вдогонку. Она схватила лорда за руку. — Нельзя просто так идти к Эгги! Может быть, это ловушка!

— Но там Чарли!

— Тем более следует проявлять осторожность. Не продумав все как следует, вы можете только испортить дело.

— О, Бет, ради Бога! Сейчас, средь бела дня, я все равно не смогу пройти незамеченным! В это время суток в заведении Эгги одни женщины.

В замочной скважине провернулся ключ, и Чарли поняла: время ожидания прошло. Она поднялась с кровати… и ахнула в изумлении — на нее в упор смотрела Эгги. Хозяйка борделя была в ярко-оранжевом платье, еще более вульгарном, чем то красное, в котором Чарли видела ее раньше. С минуту Эгги молча разглядывала девушку. Затем жестом подозвала пожилую служанку. Та занесла в комнату поднос с блюдами, поставила его на столик у кровати и исчезла за дверью.

Притворив дверь, Эгги подошла к Чарли почти вплотную и принялась ее разглядывать.

— Господи, — проговорила она, покачав головой, — не представляю, как же я не поняла, кто ты на самом деле.

— Люди видят то, что хотят видеть. — Чарли с невозмутимым видом пожала плечами.

— Я смотрю, тебе не любопытно узнать, что случилось?

Чарли вопросительно взглянула на хозяйку, и та сообщила:

— Лорд Норвич написал письмо. — Схватив с большого блюда кусок пирога, она добавила: — Для твоего мужа, там написано, что ты у нас и что если он пожелает увидеть тебя, то должен явиться сюда в полночь, один и без оружия.

— И что же? — Чарли снова пожала плечами, словно рассказывали о каком-то скучном романе.

— Его убьют, а тебя, моя милая, повезут в Гретна-Грин, чтобы сделать женой Норвича.

Чарли невольно расхохоталась:

— Ох, да он просто гений! Какой замечательный план! Радклифф погибает, и я, не теряя ни минуты, становлюсь женой другого! Ха-ха! Неужели он думает, что я пойду на это? Господи, Норвич и впрямь безумец! Неужели он надеется, что я соглашусь выйти замуж за убийцу моего мужа?!

— Придется, моя милая, — самодовольно усмехнулась Эгги. — Иначе смерть грозит твоей любимой сестренке.

Чарли стала белее снега, и теперь уже Эгги рассмеялась.

— Вот видишь, как получается! Смерть Радклиффа тебя не очень-то тревожит, а услышав о сестре, ты чуть в обморок не упала. Разве твой муж не заслуживает лучшего?

Эгги так и не дождалась ответа.

— Ладно, мне пора, — проворчала она, повернувшись к двери. — Тебе понравится с Норвичем. Если Мейси не врет, он прекрасный любовник!

Дверь за Эгги захлопнулась, и Чарли в ярости смахнула со столика поднос.

— О Боже!

Услышав крик Элизабет, Стоукс снова усмехнулся, хотя времени на веселье совсем не оставалось. И все же, глядя на лорда Радклиффа — тот был в женском парике и в розовом, с оборками платье миссис Хартшир, — дворецкий не мог удержаться от улыбки. Помогая же хозяину обрести соответствующие женские формы, Стоукс едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. В результате, не без помощи миссис Хартшир, Бесси и Элизабет, Радклифф превратился в простодушную хорошенькую розовощекую служанку, одчако для этого пришлось потрудиться…

Некоторые детали туалета потребовали особого старания — например, корсет, шнурки которого Элизабет затягивала с таким рвением, что лорд едва не задохнулся. Потом последовали нижние юбки и подрукавники, чулки и подвязки. Затем корсаж и сорочка… И все же Стоукс был убежден: его хозяин в женском наряде оставался… все тем же лордом Радклиффом.

— Хм-м… — Элизабет критически оглядывала лорда со всех сторон. — Подождите, сейчас я вернусь.

Радклифф, нахмурившись, пробормотал:

— Кажется, ее не устраивает мой вид.

— Все в порядке, милорд, — сказал Стоукс; он пытался успокоить хозяина, хотя и считал, что из этой затеи ничего не выйдет.

Сначала Элизабет пришлось изрядно потрудиться, убеждая лорда, что, переодевшись, он непременно сумеет спасти Чарли. Когда же Радклифф наконец согласился, начались настоящие трудности: Чарли и Бет были гораздо ниже Радклиффа, а про Бесси и говорить нечего — любое из их платьев смотрелось бы на лорде более чем странно. Другое дело миссис Хартшир, довольно рослая женщина. Вот потому-то и было решено: следует представить лорда в образе служанки, а не госпожи.

— Ну вот, теперь займемся лицом, — сказала Бет, вернувшись из спальни сестры со множеством маленьких ко-коробочек — с пудрой, с румянами, угольными карандашами для бровей и губной помадой. Заодно в гостиную были добавлены шляпки всевозможных фасонов и на любой вкус, а также мантилья с капюшоном. Все это положили на диван, лорда же усадили на стул.

— Ох, опять вы хмурите брови, — сказала Элизабет, проводя по его щекам и лбу мягкой кисточкой.

— Я думал, что уже все, — проворчал Радклифф.

— Почти, — кивнула Бет, добавляя румянца на щеки. Она отошла на несколько шагов, чтобы полюбоваться своей работой и вдруг нахмурилась… Пожалуй, все стало еще хуже — в том смысле, что лорд Радклифф даже и сейчас был похож… на самого себя, только в женском парике, в платье и с напудренным носом.

— Может быть, шляпку, миледи? — осторожно предложил Стоукс.

— Пожалуй, это то, что нам нужно, — отозвалась Бет.

Она надела поверх парика сначала домашний чепец, затем легкомысленную соломенную шляпку. Потом пломала немного и чуть опустила поля шляпки — так, чтобы на лицо лорда падала тень.

Отступив на шаг, Бет снова полюбовалась результатом. «Чего-то все-таки не хватает», — подумала она. И вдруг услышала за спиной смешок дворецкого. Обернувшись, она увидела, что Стоукс, энергично жестикулируя и поглядывая на лорда, указывает на ее, Элизабет, грудь. Ну конечно! Вот почему лорд выглядит так! Она совсем забыла о женских «выпуклостях»! Бет обвела взглядом комнату и, заметив на полу чулки, воскликнула:

— Вот что нам пригодится!

Она принялась заталкивать чулки лорду под сорочку и остановилась лишь тогда, когда его плоская грудь стала напоминать ее собственную. Элизабет искренне верила, что Господь, раздавая женщинам их прелести, никогда не скупится и лишь те немногие, что ленятся встать в очередь, оказываются обделенными. Затем она взяла мантилью и накинула ее на плечи Радклиффа. После чего опустила глубокий капюшон, скрывающий половину лица.

— Теперь-то все наконец?

Бет кивнула и снова отошла. Радклифф тотчас же вскочил со стула и, направившись к двери, вышел в холл. Бет поспешила за ним, теперь уже уверенная, что ни одна деталь не упущена. Однако, посмотрев на Бесси и миссис Хартшир, едва не расхохоталась. Из-под коротковатого платья Радклиффа, слишком узкого для его фигуры, торчали два огромных сапога.

— О Боже! Как я могла забыть?!

Элизабет побежала в верхние комнаты. Стоукс с усмешкой последовал за ней, но тотчас остановился — уж он-то прекрасно знал, что в доме нет подходящей для лорда женской обуви. Бет вскоре вернулась и, взглянув на лорда, развеселилась. Тот нахмурился и заявил:

— С меня довольно! — Радклифф снова зашел в гостиную. — Подойдут и мои ботфорты. Никто не заметит их под юбками.

Бет снова прыснула, и верный Стоукс поспешил заслонить хохотушку от своего хозяина, дабы тот окончательно не разуверился в успехе. Одобрительно кивнув, дворецкий строго посмотрел на Элизабет.

— Что ж, может быть, все пройдет гладко, — сказала Бет неожиданно.

— Только бы не узнали, — проворчал лорд Радклифф.

— Будем молить Бога.

— Может, нам следует сопровождать лорда? Мало ли что случится… — пробормотал Стоукс.

— Да, пожалуй, — кивнула Бет.

— Я готов. — Радклифф направился к двери. — Поехали. Мы и так потеряли слишком много времени. Подобрав многочисленные юбки, лорд Радклифф направился к выходу.