Невинный соблазн

Глава 5

— Я хочу быть вашим любовником, — повторил Джек, глядя на Мойру, ошеломленную его выпадом. — Вы просто чистое искушение, понимаете?

Их глаза встретились, и Мойра почувствовала, что совершенно выбита из колеи. Тело сделалось тяжелым, волнение смешало мысли, стрела желания пронзила ее насквозь. Она пыталась подавить ощущения, вызываемые в ней присутствием Джека, но все доводы трезвого рассудка заслоняли его горящий призывом взгляд и тепло сильного тела.

Мойра хотела было собраться с мыслями и ответить Джеку, но он накрыл ее рот своим и раздвинул ее губы языком. Она чувствовала, как к ее животу прижимается что-то твердое, руки Джека ласкали ее грудь, тело переполняло исступленное наслаждение. Прикосновение его губ к ее губам было настоящим чудом.

Мойрой управлял только инстинкт, когда она обвила руками шею Джека и ответила на его поцелуи. Но тут он начал подталкивать ее к кровати, и к ней вернулась способность соображать, в мозгу прозвучал сигнал опасности. Со всей силой отчаяния она отпрянула, тяжело дыша и настороженно глядя на Джека.

— Вы воспламеняете меня, — охрипшим голосом признался он. — Меня постоянно мучает желание обладать вами. Когда мы вместе, я думаю только об этом. Вы загадка, Мойра О'Тул, мучительная загадка. — Он дотронулся пальцем до висящего у нее на шее медальона на золотой цепочке, уже не в первый раз задавшись вопросом о том, почему Мойра так дорожит этим украшением. — Откуда у вас этот медальон?

Подарил один из ваших любовников?

— Во мне нет ничего загадочного, сэр. И если вам непременно хочется знать, то этот медальон принадлежал моей бабушке, потом моей матери. Теперь он мой.

— Что же нам делать с нашим взаимным влечением? — мягко напомнил Джек, забыв о медальоне и целуя тоненькую жилку, бьющуюся на шее у Мойры. — Поддерживать наши отношения на чисто деловом уровне черт знает как трудно для повесы вроде меня.

— Но это было бы самым лучшим, — просительно сказала Мойра, отступая еще на шаг.

— Проклятие, ведь у вас уже были любовники. Одним больше, одним меньше, какая разница?

У Мойры порозовели щеки. Она подумала, что заслужила наказание за то, что наврала.

— А как отнесется к этому леди Виктория? Сомневаюсь, что она из тех, кто умеет прощать. И явно не из тех, кто согласится делить с кем-то своего мужчину.

Джек громко рассмеялся:

— Вы, разумеется, не столь наивны, чтобы считать, будто я стану хранить верность Виктории после того, как мы поженимся. Не зря же меня называют Черным Джеком! Я не святой, Мойра. Тут даже помощь леди Амелии ничего не изменит.

Мойра посмотрела на него с изумлением:

— Леди Амелии? Вы говорите о семейном привидении? О той женщине, портрет которой висит в холле?

— К чертям леди Амелию! Я говорю о вас. Я хочу вас, Мойра, а я всегда получаю то, что хочу.

— Так было до сих пор, — очень строго заметила Мойра. Ей стало жаль женщину, которая будет женой Черного Джека Грейстока. Он чересчур красив, чересчур высокомерен и самоуверен. Как можно доверять ему?

— Вы отказываете мне? Отказываете нам обоим? Я прекрасно могу определить, когда женщина хочет, чтобы ее уложили в постель, и ваши поцелуи говорят мне, что вы с такой же страстью, как и я, хотите довести дело до конца.

Золотистые глаза Мойры яростно засверкали.

— Вы самоуверенный, тщеславный распутник, сэр Джек! Я сию минуту и без всяких сожалений могла бы отказаться участвовать в розыгрыше, задуманном вами и лордом Фенвиком.

Джек высоко поднял брови:

— Могли бы? И куда бы вы пошли? Насколько мне известно, денег у вас нет. Нет и предложений о работе. По вашему собственному признанию, ваш любовник бросил вас. Я вам нужен, Мойра О’Тул. Я бы сказал, что мы в равной мере нуждаемся друг в друге.

Глаза его смеялись, рот кривился в усмешке, а физиономия выглядела такой наглой, что Мойре захотелось влепить ему хорошую пощечину.

— Вы не можете знать, что мне нужно, — возразила она. — Поберегите ваше рвение для вашей нареченной и ваших любовниц. Вы обещали найти мне богатого мужа, и это все, что нас связывает.

Мойра говорила так вызывающе, потому что была в отчаянии. В последнем письме брат намекал на крайнюю нужду, и чем скорее она могла бы ему помочь, тем было бы лучше.

Серые глаза Джека погасли, и он отошел от Мойры.

— Как хотите, Мойра. Я никогда в жизни не принуждал женщин, даже шлюх…

Он не закончил, но Мойра поняла, что последнее слово имеет отношение к ней. Что еще он мог о ней подумать, если она сама дала ему повод считать ее уличной девкой, а не той, кем она была — невинной девушкой.

— Мы выдадим вас замуж, и вы начнете новую жизнь. Выдать женщину вашего… мм… звания за леди — это очень увлекательно. — О собственной возможности получить за это две тысячи фунтов Джек подумал, но вслух не сказал. — В субботу вечером будет бал. Это самая лучшая возможность представить вас высшему обществу. А теперь прошу меня извинить, сегодня днем я приглашен к леди Виктории. Заодно и сделаю предложение. Весной мы с вами оба разбогатеем благодаря выгодному браку. Всего доброго, Мойра. Я не буду ужинать с вами. Похоже, что леди Виктория затевает прием по случаю нашей помолвки.

— Всего доброго, сэр Джек, — холодно ответила Мойра, прекрасно понимая, какого рода «прием» устроит в честь своего нареченного леди Виктория.

Но она не могла понять, почему сама мысль о близости Джека и Виктории причиняет ей физическое страдание.

Джек в полном исступлении громко захлопнул дверь. Он понимал, что их с Мойрой тяга друг к другу может пагубно отразиться на его планах, но ничего не мог с собой поделать. Качалось, чья-то невидимая рука направляет его к цели. Да будь он проклят, если позволит вмешиваться в свою жизнь! Его дела никого не касаются, и он будет жить так, как ему, черт побери, хочется. До тех пор пока он не попал в ловушку, сбив каретой ирландскую девчонку-служанку, он был вполне доволен собственным существованием. Развлекаться и подцепить походя богатую жену — вот и все его цели. Л теперь он должен ждать, пока найдет подходящего супруга для особы сомнительной нравственности, поселившейся под его крышей. Нет, его это не устраивает.

— Ох, миледи, вы выглядите как настоящая принцесса, — с умильным вздохом произнесла Джилли. — Сэр Джек будет ужасно рад. Готова поспорить, что вы затмите всех женщин сегодня на балу. Вы прямо с ходу подцепите себе мужа.

Мойра как зачарованная смотрела в большое зеркало, не в состоянии поверить, что это ее собственное отражение. Бальное платье доставили сегодня после полудня. Серебристая ткань отливала всевозможными оттенками пурпурного цвета; платье подчеркивало тонкую талию. Вырез был достаточно глубоким, но не слишком смелым, открывая только верхнюю часть груди, а длинные узкие рукава придавали бальному туалету скромную элегантность. Если бы Мойра не видела себя в зеркале, она бы не поверила, что подобное преображение возможно.

— Ты мне льстишь, Джилли, — смущенно пробормотала Мойра. — Принеси мою пелерину. Не следует заставлять сэра Джека ждать.

Джек с возрастающим нетерпением мерил шагами холл, каждые несколько секунд останавливаясь у подножия лестницы и бросая взгляд вверх. Он нервничал, словно мамаша, которая в первый раз вывозит дочку в свет. Слишком многое зависело от того, как общество примет Мойру. Ему нужны две тысячи фунтов Спенса, чтобы оплатить расходы на свадьбу с Викторией; нужно найти богатого мужа для Мойры и наконец избавиться от нее.

Его предложение руки и сердца было принято сразу, если не считать одного условия, поставленного Викторией. Она отказалась выходить за Джека замуж до тех пор, пока подопечная не обзаведется собственной семьей. Черт побери! Если он в самом скором времени не раздобудет денег на ремонт Грейсток-Мэнора, дом рухнет. Джек с облегчением узнал, что к Виктории неожиданно приехала погостить ее матушка. Это позволяло ему обходиться без извинений по поводу того, что он не спит с Викторией. Отсутствие желания удивляло Джека. Совсем недавно близость с Викторией была для него удовольствием, а не скучной обязанностью.

Но пустые карманы вынуждали Джека умиротворять Викторию любым доступным ему способом. Например, искать мужа для Мойры. Хотя при мысли о том, что Мойра станет заниматься любовью с другим мужчиной, он испытывал физическое отвращение. Он надеялся, что это ощущение пройдет, когда он женится, а Мойра выйдет замуж.

Задержавшись в очередной раз возле лестницы, Джек снова поднял голову — и замер на месте, ошеломленный увиденным. В своем сияющем серебристом платье Мойра была похожа на ангела и, казалось, не шла, а плыла по лестнице, не касаясь ступенек ногами. Джек даже не осознавал, что па время перестал дышать, пока воздух с шумом не вырвался из его груди. Когда Мойра спустилась, Джек галантно подал ей руку и повел в холл, где, отступив на шаг, окинул девушку критическим взглядом, отметив открытые плечи и грудь. Все существо Мойры, казалось, было полно ожидания; долгое молчание становилось для нее невыносимым. — Вы одобряете, сэр?

Одобряет? Джек более чем одобрял — он был сражен. Самое буйное воображение не могло бы нарисовать ему картину превращения жалкого создания, которое он привез чуть больше месяца назад к себе в дом, в великолепную женщину, стоящую сейчас перед ним. Ему пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не выдать своего волнения. Он снова посмотрел на Мойру, потом пожал плечами.

— Мое одобрение — вовсе не основное. Главное, чтобы вы произвели впечатление на кандидатов в мужья. По-моему, у вас это получится. Только помните наши уроки и будьте повнимательнее во время танцев. Ручаюсь, у вас появятся тучи поклонников. Глядя на вас, никому и в голову не придет, что вы… — Джек сделал многозначительную паузу и закончил: — …из служанок.

Не стоило особенно напрягаться, чтобы понять, что именно Джек имел в виду. Ей нечего было сказать, чтобы изменить его мнение.

— Мы можем ехать? — только и спросила она. Появилась Джилли с новой пелериной, подбитой мехом, и Джек накинул ее Мойре на плечи. Руки его задержались чуть дольше, чем требовалось, и его прикосновения Мойра чувствовала всю дорогу до особняка Грисуолдов в Мейфэре. Отчего Черный Джек так ее волнует? И сможет ли она заинтересоваться другим человеком, если Джек так неодолимо влечет ее?

— Вот мы и приехали, — сообщил Джек, когда карета повернула на площадку перед большим каменным домом, из высоких окон которого лился яркий свет.

Гости выходили из экипажей и устремлялись к входным дверям. Джек вышел из кареты первым, подал руку Мойре и помог ей спуститься.

Рука Мойры дрожала, когда она вложила ее в широкую ладонь Джека. Он накрыл ее пальцы своими и слегка похлопал, успокаивая.

— Будьте естественной и помните историю, которую мы сочинили, чтобы объяснить ваше появление в Лондоне. Я буду за вами присматривать, не волнуйтесь.

— Я не уверена, что стоит это делать. Не рассердится ли леди Виктория, если вы станете уделять мне внимание?

— Возможно, однако вы моя подопечная, и я обязан заследить. Кроме того, — добавил он, — чем скорее мы найдем для вас мужа, тем лучше для Виктории.

По лестнице, ведущей на второй этаж, в бальный зал, двигалось множество гостей — кто вверх, кто вниз. Одних Джек Приветствовал, называя по имени, другим просто кивал. Большинство явно удивлялось тому, что с ним незнакомая женщина. Слух о помолвке с Викторией уже распространился в обществе. Все головы повернулись в их сторону, едва мажордом зычно объявил:

— Сэр Джексон Грейсток и его подопечная леди Мойра Грили.

За сим последовало общее движение желающих быть представленными Мойре. Джек первым долгом подвел ее к хозяину и хозяйке, в нескольких словах объяснив, кто она такая. Поскольку никто не опроверг его слова и не спросил, с какой она явилась на прием, девушка позволила себе легкий и мох искреннего облегчения. Джек сжал Мойре локоть и прошептал:

— Ну, вы допущены. Теперь дело за вами.

Спенс присоединился к ним и оглядел на Мойру с нескрываемым восхищением.

— Вы прекрасны, словно ангел, леди Мойра, я почти гарантирую ваш успех, — сказал он, обратив многозначительный взор на Джека. — Полагаю, мне придется приобрести собственную пару серых.

И отошел, пробормотав с усмешкой:

— Такое зрелище этого стоит.

Мойра вопросительно посмотрела на Джека:

— О чем это он?

— Не обращайте внимания. Спенс часто говорит загадками. На этом разговор закончился, так как Джека и Мойру немедленно окружили молодые джентльмены, желавшие быть представленными. Их было так много, что Мойре не удалось толком никого разглядеть, не говоря уже о том, чтобы присмотреться к кому-то одному. В результате она танцевала робко опустив глаза, что было совершенно не принято.

Когда наступила полночь, лорд Харрингтон и лорд Ренфрю попросили позволения сопровождать ее на ужин. Мойра бросила вопрошающий взгляд на Джека, но он как раз в это время платил дань внимания леди Виктории и не заметил затруднения своей протеже. Пользуясь собственным суждением. Мойра очаровательно улыбнулась и подала руки обоим, позволяя пылким поклонникам повести ее в столовую вдвоем.

— Кажется, твоя маленькая подопечная пользуется успехом, — с усмешкой проговорила Виктория. — Ею не на шутку увлеклись Харрингтон и Ренфрю.

Джек резким движением повернул голову;

— Ренфрю? Этот заносчивый ублюдок? Распутник наихудшего толка и вовсе не из тех, кто собирается жениться. Подожди немного, я должен предостеречь Мойру.

Виктория уцепилась за руку Джека:

— Предоставь ее самой себе, дорогой. Быть может, любовь изменит его. Родители уже несколько лет требуют, что бы он женился и произвел на свет наследника. Даже пригрозили, что лишат его наследства, если он не прекратит предаваться пороку. Они опасаются, что он вступил в «Клуб адского пламени».

— Мойра вела очень уединенную жизнь, — мягко проговорил Джек. — Она не имела дела с людьми такого рода, как Ренфрю. И он, и Харрингтон — светские хлыщи. Я слышал, что какая-то девушка забеременела от Харрингтона и покончила с собой, так как он на ней не женился.

— Пустая болтовня! — отмахнулась Виктория. — Оба хлыща, как ты их назвал, волочатся за неимущей провинциал кой, чтобы увлечь ее. И тот, и другой достаточно богаты, что бы позволить себе жениться на ком хочется, пусть и на девушке без приданого. Родители Ренфрю будут просто счастливы, если это наконец случится. Состояние невесты для них не имеет значения, была бы только девушка из приличной семьи с хорошей родословной. Ты, кажется, говорил, что ее отец барон?

— Да, барон, — рассеянно ответил Джек, наблюдая, как Ренфрю что-то шепчет на ушко Мойре. — Проклятый ублюдок уставился на ее декольте!

Эти слова он процедил сквозь стиснутые зубы и решил, найдет в течение вечера возможность кое о чем потолковать с обоими соискателями и вообще с любым мужчиной, Которого сочтет недостойным руки Мойры.

— Проводи же меня в столовую, милый, — проворковала Виктория. — Ты что-то стал невнимателен в последнее время, и мне это не нравится.

— С тех пор как у тебя гостит твоя матушка, стало невозможно побыть с тобой наедине, — пожал плечами Джек, про себя не уставая радоваться этому-событию.

— Мне это так же досадно, как тебе, — заметила Виктория. — Но может быть, некоторое воздержание сделает тебя более пылким новобрачным? Только смотри, дорогой, не растрачивай сил понапрасну. Все, что у тебя есть, принадлежит мне!

Джека передернуло. Отсутствие денег унижало его, диктаторский тон Виктории тем более не радовал, но мысль о потере Грейсток-Мэнора нравилась ему еще меньше. Случись такое, на него накинутся призраки всех его предков. Ему вполне хватало леди Амелии. А ведь если его положение в ближайшее время не изменится к лучшему, долговой тюрьмы не миновать. Картина не из веселых. Однако, черт его побери, он не станет мириться с собственническими замашками Виктории.

— Иди на ужин одна. Я скоро присоединюсь к тебе, но сначала перекинусь несколькими словами с моей протеже.

Мойра любезно улыбалась двум молодым людям, которые просто млели в ее присутствии, и чувствовала себя все увереннее и свободнее. Услышав, как Джек окликает ее по имени, Мойра остановилась. Брови у Джека были нахмурены.

Чем же она его прогневила? Виктория завладела им на весь вечер и не позволила Джеку протанцевать с ней хотя бы один танец.

— Мне нужно поговорить с леди Мойрой наедине, — решительно сказал Джек. — Она скоро вернется к вам.

Поклонники отошли и остановились неподалеку в ожидании.

Мойра посмотрела на Джека вопросительно:

— Я сделала что-нибудь не так?

— Пока нет, — бросил он. — Но я хочу предупредить вас насчет Ренфрю и Харрингтона. Я их знаю. Ни один из них не годится вам в мужья. Оба они записные гуляки и жениться вовсе не собираются.

— Кто же мне годится? — поинтересовалась Мойра.

— Черт побери, вы же неглупая девушка и понимаете, чего они добиваются. Я советую вам не размениваться на любовников, пока вы не заполучите мужа.

Глаза у Мойры вспыхнули негодованием.

— Я знаю, что вы невысокого мнения обо мне. Кажется, леди Виктория направляется к нам с таким видом, словно хочет убить меня. Вам не следует раздражать ее, иначе вы рискуете остаться без ее богатства.

— Есть немало богатых наследниц и помимо леди Виктории, — с каменным выражением лица резко ответил Джек.

— А также немало женщин, жаждущих внимания Черного Джека? Они всегда с удовольствием шли вам навстречу?

— Всегда, но сейчас речь не о том. Я просто хотел предостеречь вас насчет Ренфрю и Харрингтона.

— Дорогой, мы опоздаем на ужин, — сказала леди Виктория, подходя к ним. — Разве ты не видишь, что заставляешь томиться обожателей леди Мойры? Неужели ты не радуешься ее неимоверному успеху?

— Я просто счастлив, — кивнул Джек, награждая нареченную неотразимой улыбкой и тем самым добиваясь желаемого результата: Виктория прямо-таки растаяла от удовольствия.

Мойра оставила их наедине. Возле нее немедленно возникли оба поклонника, и они втроем направились в столону столовую. Во время бесконечно долгой трапезы Мойра, оживленно болтая со своими соседями, постоянно чувствовала на себе испепеляющий взгляд Джека, который сидел напротив нее и громким покашливанием выражал свое недовольство, если один из кавалеров склонялся к ней слишком близко или она кокетничала чересчур оживленно. После ужина все проследовали из столовой в бальный зал, и танцы возобновились. Лорд Мереуэдер подошел пригласить Мойру на танец одновременно с Джеком, который быстро взял ее за руку и увел прямо из-под носа молодого человека.

— Извините, Мереуэдер, этот танец мой.

Оркестр заиграл вальс, Джек без лишних слов обнял Мойру И увлек на середину зала. Тела их двигались в едином ритме, Джек до неприличия тесно прижал даму к себе.

— Что это вы делаете? — возмутилась Мойра.

— Остерегайтесь Мсреуэдера. Он совершенно бесстыдно глазел на ваше декольте. Легко понять, чего он хочет.

— Но ведь это всего лишь танец, Джек. Вы следите за мной так, словно я и в самом деле ваша подопечная.

Пораженный, Джек внезапно осознал справедливость ее слов. В самом деле, что это с ним? Ведет себя как ревнивый дурак, а между тем для ревности нет ни малейших оснований. Дела идут в точном соответствии с тем, что они со Спенсом задумали, но его это почему-то не забавляет. Единственное, что не позволяет ему немедленно увести Мойру из толпы танцующих, это две тысячи фунтов, которые он выиграет, если она выйдет замуж. Самое странное было то, что сейчас Джек не хотел никакого богатства. Деньги приходили и уходили в зависимости от успеха в карточной игре, и он привык к этому. Так оно и шло до тех пор, пока период невезения не стал угрожать потерей Грейсток-Мэнора.

— Вы абсолютно правы, Мойра. У меня нет оснований… — он запнулся, — поучать вас. Я не имею права вмешиваться в вашу жизнь, ведь мы даже не любовники. — Он бросил на нее жадный взгляд. — Хотя могли бы… — Он едва не произнес «ревновать» вместо «поучать», но в последнюю секунду к нему вернулся здравый смысл. — Мне следует вас поздравить. Вы вели себя отлично сегодня вечером. Ни у кого не возникло пи малейшего подозрения, что вы не та, за кого себя выдаете.

— И кто же я, Джек? — спросила Мойра, глядя на него испытующе.

— Разумеется, леди, — ответил он с насмешливой улыбкой. Мойра покраснела и отвернулась. Ох, не стоило спрашивать!

— Спенс распространяет слух, что ваш отец — ирландский барон, мой дальний родственник по отцовской линии, — все с той же улыбкой продолжал Джек. — Он говорит всем и каждому, что отец поручил вас моей заботе и попросил ввести в лондонское общество.

Танец кончился, и Джек проводил Мойру па место. Ее сразу же окружила толпа поклонников, а он отправился искать Викторию, едва не дымившуюся от негодования из-за его бегства. Через два часа Мойра почти падала от усталости, когда Джек появился с ее пелериной.

— Нам пора, Мойра. Пожелайте вашим поклонникам доброй ночи.

Послышались протестующие возгласы, но Мойра ловко выскользнула из толпы и покинула стаю разочарованных обожателей.

— Благодарю вас за спасение, — сказала она, когда села вместе с Джеком в карету. — Я совершенно без сил. Должно быть, скоро рассветет. Быть горничной куда легче, чем торчать на виду у всех целый вечер.

— Если все пойдет хорошо, вам никогда больше не придется на кого-то работать или убиваться из-за неверного любовника.

Мойра покраснела — се мучили угрызения совести. Она понимала, что ложь выжгла на ней клеймо падшей женщины, очень сожалела, что пришлось прибегнуть к таким отчаянием мерам. Она промолчала, слишком усталая для того, чтобы выдерживать направленный на нее из-под тяжелых век пристальный взгляд темно-серых глаз Джека. Но едва она уединилась в безопасности и покое своей комнаты, его жаркий взгляд снова стал преследовать ее, пробуждая чувства, которых она боялась и не понимала.

Быстро раздевшись, Мойра юркнула в постель и закрыла глаза. Совершенно вымотанная, она сразу уснула. Сон перенес ее в другое время и место, в те недели, что предшествовали ее встрече с Джеком Грейстоком.